Работать хочется

Коршуниха62
В пятницу Василию Похлебалову на заседании профкома решили выдать благоустроенную двухкомнатную квартиру в новом доме. Все знали о том, что его семья остро нуждается в жилье, не раз приходили из профкома проверять его «курятник» –  жил он у тестя во дворе во времянке. Там и дети родились и выросли. Егор еще в пятом классе, но ростом отца догоняет, Нюра в третий класс ходит, подруг в гости приводит. И уроки школьников, и отдых, и личная жизнь – всё на виду, в тесноте, в «избушке на курьих ножках». От такой жизни хотелось напиться, отоспаться, на работу не пойти, но Валюша упрашивала: «Мы первые в очереди. Не пей лишнего, а то на заводе узнают и вычеркнут из списков на квартиру». Действительно, на заводе боролись за дисциплину, наказывали за прогулы, опоздания, за появление на работе или в общественном месте в нетрезвом виде. И держался, и устоял, он не враг своей семье. И вот как сказал ему приятную долгожданную новость председатель цехкома Дмитрий Аркадьевич Куценко, сердце в груди так и запрыгало от радости, а на языке вертелась старая солдатская песня «Дальневосточная, опора прочная».


Шел он домой, бодрый и весёлый, а в голову лезла разная чепуха, хотелось подурачиться и сказать, что велели ещё годик подождать. Но как представил унылые мордашки детей, огорчение Валентины, то передумал заниматься глупостями, решил, что радость – одна для всей семьи. Почему-то вспомнил, как уходил с завода: после работы умылся, переоделся, сдал пропуск на проходной, а теперь шел по городу и словно открывал его заново: «Ё моё,  какие у нас красивые места! Одни сопки чего стоят, голубику в тайге вёдрами собираем! Наш дом, в котором квартиру дали, от завода недалеко, зимой на работу можно бегать без пальто, да и красивый, почти московский».


– Вась, ты что, мечтаешь? Я тебя зову, зову, а ты на меня – ноль внимания! – выговаривал кореш Сашка Курносов, запыхавшийся от бега.
– Почему бы не помечтать? Ты уже нажился в городской квартире, а мы чем хуже?
– Не обижайся, я рад за тебя! Знаешь, как здорово! Никакой курорт не нужен! Насыпаешь в ванну морскую соль, хвойный концентрат -  вот тебе морская хвойная ванна. От нее нервы быстро успокаиваются. Такое дело, Вась, обмыть надо, я купил бутылку и хлеб. Давай посидим в сквере, пусть Горький на нас посмотрит. Нравится мне этот памятник, главное, в шляпе и с палкой».
– Кончай ты, Леха, болтать! С тобой выпьешь, вдруг начальство увидит, тогда прощай квартира!
На это друг привёл веский аргумент: «Сегодня у нас пятница, а там два выходных. Пей смело, только до милиции дело не доводи.


Уговоры товарища подействовали - Похлебалов пришел домой «хороший». Егор и Нюра смотрели на отца с осуждением. Чтобы замять неловкость, он сказал: «Дети, вашего папу ценят на заводе, вот и квартирку распределили. И ты, Валюш, не обижайся, как не выпить с радости? Всё-таки нам дали двухкомнатную квартиру! Её надо заработать, всё время стараться».


– Я понимаю, не обижаюсь, рада, но всё-таки ты воздержись, особенно завтра. Ты один остаешься на хозяйстве. Я с классом иду в турпоход по родным местам. Егора и Нюру с собой забираю».


Жену он любил, гордился, что работает учительницей, да и посмотреть есть на что: полненькая, не то, что эти костлявые манекенщицы, кудрявая, волосы аккуратно уложены в причёску.


– Ты бы поел, –  сказала Валентина, шевеля пальцами его густые волосы, – а то совсем похудел.
– Не, я сыт, –  ответил Василий, лег на бок и быстро уснул.
Утром жена встала рано, ходила тихо, дети не шумели, рюкзаки приготовили с вечера. «Что вы всё шепчетесь? Я не сплю. Выпью чайку и буду отсыпаться за всю неделю».
Проводив жену и детей в турпоход, Василий снова улегся в кровать, но заснуть не дали, пришел тесть с бутылкой самогона «обмывать» квартиру. Зять на провокацию не поддавался, помня строгий наказ жены: «Отец, успеем. Тут такое дело: сначала надо ордер  получить, сходить посмотреть, а загодя «обмывать» – боюсь,  как бы не сглазить.
– Ты меня обижаешь,– заспорил тесть. – У меня глаза хорошие, серые, это от черных сглаз бывает.
– Тогда другое дело! Ни в жизнь не обижу родного тестя! – с чувством отозвался зятёк.
Самогон был хороший, с бутылкой справились быстро. Освободившись от объятий старика, Василий проводил его на крыльцо, подумал, что теперь уж, точно, никто не помешает ему выспаться. Не повезет, так не повезёт: в окно заглядывали фрезеровщики Федя и Николай, показывали большую бутылку кубинского рома с губастой женщиной на этикетке. Никуда не денешься, оприходовали и ее. На этом поздравления закончились, можно было отдохнуть без помех.


Василий сильно перепил, еле дошел до постели, спал без просыпа до утра. Он и ещё бы вздремнул минуток шестьсот, но сработала привычка просыпаться в одно и то же время и спешить на работу. Было раннее воскресное утро, но будильник показывал то же время, что и в рабочие дни. Василий ужаснулся: «Ё моё! Так спал крепко, что не слышал, как ребята с женой в школу ушли. Не хватало на завод опоздать, тогда вместо квартиры покажут комбинацию из трёх пальцев!» После вчерашней попойки в голове был шурум-бурум. Не выпив ни глотка чая, быстро оделся и рванул на завод. Его страх об опоздании ещё больше усилился, когда ни вблизи завода, ни на проходной он не увидел привычной вереницы людей, значит, все были на своих рабочих местах. Сразу возникла паника, когда вспомнил, что мастер обещал принести ему новую деталь, которую требовали сделать срочно. Похлебалов понял, что он натворил, однако не все было потеряно! Можно разжалобить вахтеров, все же они женщины сердобольные. Запыхавшись от быстрой ходьбы, он прямо от порога проходной бодро произнес: «Здравствуйте, девушки! Я, кажется, чуть-чуть опоздал? Вы уж меня извините, пожалуйста, дайте пропуск поскорее!» Вахтерши даже не пошевельнулись, они переглянулись и стали чему-то улыбаться. Разве можно удержаться от смеха, если человек просится на работу в выходной день, неужели у него шарики за ролики зашли? К тому же от высокого тощего мужчины с серыми глазами, с носом с горбинкой и густой русой шевелюрой даже на расстоянии разило перегаром спиртного. «Иди домой, поспи!», – изрекла толстая молодая вахтерша.


– Не хочу спать, я выспался! Мне очень работать хочется! Мастер срочную работу принес, а я припоздал немного! Вы уж простите меня, выдайте пропуск! Вам за это ничего не будет». Однако и это убедительное объяснение не произвело на женщин нужного впечатлении, обе молчали, словно воды в рот набрали.


– Да что вы за люди? Такие симпатичные и такие бессердечные! Опоздал всего на пять минут, а вы пропуск не даете! Вы хотите, чтобы я прогулял рабочий день? Ничего не выйдет! Без вас обойдусь!» – с этими словами странный мужчина выбежал на улицу. Толстая насторожилась, вышла из-за ограждения проходной и взяла под наблюдение двор.


Время летело с неумолимой быстротой, заводские часы прибавляли лишние минуты к его маленькому опозданию, нервы сдавали. Срочно надо было искать выход. Тут его осенило: оставалась последняя надежда попасть на завод через ограду! Правда, она была капитальная, кирпичная, три метра в высоту. Ещё никому в голову не приходило взять её штурмом, но Василий оказался в безвыходном положении, его не пропускали на любимую работу. Хотя шансы на успех были не велики, с шестом ему не приходилось покорять такую отметку, но мог пригодиться армейский опыт, тогда он свободно пятнадцать раз подтягивался на перекладине. Это приободрило, придало смелости и решительности. Взор Василия был направлен на заводскую столовую, около которой скопилась целая гора деревянных ящиков. В короткое время все эти брутто-нетто красовались у забора. Вот что значит: если сильно захотеть, то все получится! «Альпинист» покорил рукотворную вершину с первой попытки, с высоты забора со страхом глянул вниз. Со словами «Была - не была!» перемахнул через ограду. Он удачно шлепнулся в траву, к счастью, все обошлось без переломов. До цеха оставалось с десяток метров, теперь все зависело от скорости бега. Прыгун поднялся с земли, собрал все свои силы и пустился бежать. Однако «ребята» из караулки, вызванные вахтерами, помешали ему прийти к финишу. Охранники привели Похлебалова в караульное помещение, спросили: «Мужик, признайся, что ты хотел делать на заводе? Почему тебе дома не сидится? Заняться нечем? Все нормальные люди в выходной отдыхают, спят до двенадцати. Школьники с учительницей пошли в поход по родному краю, а тебя на подвиги потянуло?»


– Мужики, простите, не заводите волынку, отпустите по-хорошему и я стану к станку. Мне мастер срочную деталь принес. Я опоздал всего на пять минут, а вахтерши пропуск не выдают. Что вы мне зубы заговариваете про выходной, про турпоходы. Я не отрицаю, что впервые опоздал на работу, а меня на завод не пускают. Какое они имеют право так обращаться? Я не хулиган, просто мне всегда работать хочется. Можете об этом в цехе спросить. Я не люблю хвалиться, к слову сказать, моя фотография на городской доске почета, можете сходить и посмотреть. Что вам еще от меня надо? Пропустите, пожалуйста, на работу, а то мастер обидится. Сходите в цех и скажите мастеру, что я перелез через ограду потому, что через проходную не пустили, а мне работать хочется».


На заводе во всем разобрались досконально, криминала не обнаружили, учли повышенное эмоциональное состояние и страх очередника лишиться квартиры из-за мнимого опоздания, посмеялись и отпустили Василия досыпать. Однако было не до сна, до него, наконец, дошло, что он натворил и теперь смеха будет на весь завод. Вот что значит поддаться на уговоры и заранее «обмывать» квартиру. Василий переживал, что его не минует наказание. К счастью, все обошлось благополучно. Вскоре Похлебаловы справили новоселье. Народа было много, пришли даже вахтерши и охранники. Веселились от души, по народному – с песнями и плясками.