КАК Я ПОПАЛ В ПРЕИСПОДНЮЮ
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ЧИСТИЛИЩЕ
- Ну что, идем дальше? – Саня развернулся и зашагал по пыльной дороге.
Вскоре я услышал звук, от которого немыслимый ужас объял мою душу. Я силился понять, что может порождать такой преисполненный вселенской болью звук, но не смог понять этого, пока мы не вышли к огромной котловине, пропадающей в чаше земли, углубленной метров на триста. По периметру чаши были нарыты пещеры, откуда прозрачные души на больших вагонетках таскали раскаленную магму, которая кипела и клокотала, выплевывая в души накаленные добела сгустки.
Бесы – надсмотрщики, нещадно избивая их бичами из человеческой кожи, направляли вагонетки под огромные чаны, куда по длинным лесенкам гнали сотни и сотни душ. Между чанами были проложены мостки, по которым другие души - рабочие, таскали тачки, на которых были установлены бочки с кипящей смолой. Когда чан наполнялся душами доверху, бесы приказывали лить туда смолу. И души – работяги опрокидывали бочки внутрь. И вот тогда рождался этот леденящий душу стон…
Над чанами стоял густой пар, и иногда в его клубах мелькали тени душ, которые, приподнявшись на несколько метров ввысь, вдруг лопались, превращаясь в крошечные облачка.
Я показал на одно такое облачко Плаксину, и он объяснил, что так погибают души самых страшных грешников, которым нет прощения и отпущения грехов, и умерших без покаяния.
- Как это? – удивился я, - Ведь душа бессмертна!
- Ты так думаешь? – Саня внимательно посмотрел на меня и некоторое время молчал. – Есть души людей, которым бессмертье заказано. Они подвергаются здесь самым страшным мукам, а потом бесы - умельцы, которые руководят вон там – внизу, процессом наказания, дают в чан такой накал магмы и смолы, что души попросту сгорают, превращаясь в клочок пара.
- Слушай, я больше не могу слышать этот стон! – душа моя трепетала, как натянутая, готовая вот-вот лопнуть, струна. – Давай уйдем отсюда, - взмолился я.
- Ладно, сейчас пойдем. Только расскажу тебе, что будет дальше с ними. – Согласился Саня. – Во-он, дальше чанов, видишь лестницу, вырубленную в скале? После того, как души пройдут через пекло, их гонят туда. Там стоит огромный айсберг, который смерзался миллионы лет, обретая крепость алмаза. Душам дают маленькие топорики и они вырубают этими маленькими топориками огромные глыбы льда из айсберга и набивают ими тучи.
- Зачем? – спросил я, пораженный такой адской задачей, невыполнимой с человеческой точки зрения.
- Набитые льдом тучи, Дьявол направляет на те участки Земли, где созрел богатый урожай, или люди построили красивый город, или просто - в местность, где люди живут дружно и мирно. Там он бьет тучи своей молнией, и они проливаются на Землю ливнями с огромными горошинами града, выбивая урожай, разбивая и смывая водой города, порождая голод, разруху и насилие…
Мы пошли обратно по дороге скорби. Я был просто раздавлен увиденным, и не мог вымолвить ни слова. Картина мучений душ человеческих настолько потрясла меня, что из моих глаз вдруг закапали слезы. Я попытался вытереть их, но на моих руках вдруг оказалась не привычная влага слез, а сладко пахнущий елей, оставляющий на щеках и на руках серебристый след. После этого мне сразу стало легко и покойно.
Тем временем мы подошли к лагерю. Саня остановился и сказал:
- Прежде, чем мы войдем в лагерь, я должен тебе кое-что пояснить, чтоб ты не попал в неприятную ситуацию.
Я молча кивнул и приготовился слушать.
- Ну, первое: мы здесь не здороваемся при встрече, не обнимаемся и не пожимаем друг другу руки. Это понятно – желать здоровья покойнику, значит, насмехаться над ним.
Показывать при рукопожатиях, что твои руки не держат оружия – тоже абсурд… Ну, а обнять меня ты уже пытался… Если хочешь кого-то приветствовать, просто подними руку открытой кистью вверх. Этим ты, как бы, показываешь, что ты чист перед встречной душой.
Второе: никогда и никому, кроме меня, конечно, не задавай никаких вопросов. Если кто-то захочет что-то рассказать тебе – слушай, но не задавай вопросов. Многие уже не могут разговаривать, и только скрежещут зубами - не отворачивайся и от них. Выслушивай даже их зубовный скрежет.
Третье: не соглашайся ни на какие предложения, какими бы заманчивыми они тебе не казались. Пойми, что бы тебе не предложили – ни–че-го не получится! Потому что все слова здесь - клевета и дьявольские измышления. А всеми вопросами здесь рулит Кикимора и бесы. Только они могут что-то решить! А Кикимора видит все и знает все.
Четвертое: там, где кончаются наши палатки и блиндажи - конец нашей территории. За ее пределы - ни ногой! Там другие души, с другими грехами и другим отношением с бесами. Прямо за нами - лагерь прелюбодеев, мы его зовем Содом и Гоморра. Как ни будут тебя звать-зазывать туда в гости - не вздумай! Оттуда - сразу в чан, бесы не посмотрят даже, что солдат.
И, наконец, здесь все равны. Здесь нет врагов, нет друзей, поэтому, даже если тебе что-то не нравится – молчи. Здесь много боевиков, с которыми мы воевали на Земле. Запомни – они больше не враги! Не вздумай выяснять с ними, кто был прав, кто виноват. Все в прошлом. Здесь – только настоящее. И в этом настоящем нет места вражде. Все!
- Сань, а вот ты говоришь - на Земле... А мы разве не на Земле?
- Я не знаю, где мы. Некоторые называют ад подземным царством, но я так не думаю. Я просто не знаю, где мы. Может быть, где-то во Вселенной.
- А как же небо? Ведь над головой у нас небо? Хоть и серо-черное какое-то...
- Нет! - ответил Плаксин. - Над головой у нас испарения ада. А над нами - его купол. Здесь нет неба!
Мы двинулись к лагерю, и вдруг навстречу нам вышел рыцарь! Настоящий рыцарь в средневековых доспехах, с забралом на лице. При движении он издавал ужасный лязг и звон, но шел ровно и уверенно. Проходя мимо нас, он поднял руку в знак приветствия и прогрохотал мимо.
- Вот это да! – я был просто восхищен увиденным. – Кто это?
- А-а, Фердинанд фон… Как там его? – забыл я полностью, как его зовут. Рыцарь. Всю свою сознательную жизнь провел в крестовых походах. Истребил несчетное число сарацин. Добыл там какую-то реликвию и пытался доставить ее в Англию. Но Бог остановил его. Теперь он искупает здесь свои вины, не отходит от сарацин, оказывает им всякую помощь. За ним прилетал Архистратиг, предлагал рай, но Фердинанд отказался… Сказал, что не снимет доспехов, пока сам не почувствует, что полностью искупил свою вину перед Господом.
- А куда он пошел? Ведь там же пекло!
- А он сам ходит туда и добровольно лезет в чан. А потом идет рубить лед. Такое он наказание наложил на себя…
- Сань, а куда грешников гонят после пекла? Ты ж говорил, что их дважды гонят по этой дороге…
- Ну, твой бес, наверно, водил тебя к своему Царю? – я кивнул утвердительно. – Тогда ты видел там болото неимоверных размеров и гнилой лес в болоте, смердящий серой. Вот это и есть место отдыха грешных душ. После работы на льду их загоняют в это болото, где дают отдохнуть четыре часа, а потом гонят обратно – пекло, лед, болото. Вот и весь их распорядок дня...
Меня, как будто, ударил столбняк. Я стоял не в силах стронуться с места, потеряв дар речи. Пока Санька не подтолкнул меня.
- Они знали при жизни, что здесь – в этом мире им не будет пощады! – жестко сказал Плаксин. – Они не заслуживают жалости и снисхождения. Бог видит все! Если кто-то из них действительно начинает каяться, как, например, Фердинанд, Всевышний дает ему послабления и надежду. Но таких бывает очень мало. Те, кто жил на Земле во смертных грехах погрязая, те и здесь не каются. А если Бог видит, что ты достоин того, чтобы прожить еще одну или несколько жизней на Земле, он не оставит тебя своим вниманием. Верь мне!
Так, не спеша, мы дошли до лагеря. Едва мы присели около палатки, как невесть откуда рядом с нами возникла Кикимора. Своим пальчиком, который больше походил на обрубок тонкой ветки, она поманила меня за собой. Мы долго шли меж рядов палаток и блиндажей, пака не дошли до странного сооружения, напоминающего одновременно медвежью берлогу и небрежно сложенный ДОТ. Бабулька нырнула в какую-то дыру, и я вынужден был последовать за ней.
Внутри была жуткая темень, но странным образом, я видел очертания бабульки и чурбак, на который она присела. Мне она сесть не предложила.
- Ну что, соколик, и знакомца нашел и по нашим местам достопримечательным прогулялся. Впечатлений добрых поднабрался. С Фердинандушкой нашим свиделся. И как тебе у нас? Спондравилось?
- Бабушка Кикимора! Я не знаю, что и сказать Вам! Если честно, то страшно и жутко! Если б знал, что так здесь наказан буду за жизнь свою неправедную, то там – на Земле, совсем бы по-другому жил!
- И-и-и, соколик! Чего удумал! Ты солдат! Тебе по-другому жить невозможно было.
Праведную жизнь вести, то не каждому дано. Лишь один человек из тысячи живет жизнью праведника. Уж больно много соблазнов всяких на грешной Земле-то. Вот потому Царь Вселенной и хочет людей страшной карой покарать! Да я тебе по секрету скажу – человеколюбив Господь-то наш Всевышний. Не позволит он Царю над людьми глумление учинить. Хоть и заслуживаете вы кары небесной, ох, заслуживаете…
Кикимора надолго замолчала, о чем-то задумавшись. Я стоял навытяжку, боясь пошевелиться, чтоб не потревожить ее. В берлоге невыносимо воняло серой, и мне хотелось выйти, но что я мог поделать, коли бабка напрочь забыла обо мне.
- Да не забыла, соколик, не забыла, - вдруг проскрипела бабка. – Думаю я, что с тобой делать. Дружок-то твой - Большой Бес дюже просил за тебя, чтоб я тебя в чаны загнала, Закон преступив. Ты ведь на него немилость Царя навел... Да не положено по Закону-то сорок дней вообще тебя трогать, наказаниям подвергать. А Бес-то дюже просил… Не знаю, что и делать. Он ведь один из самых лютых бесов издеся. А ты, говорит, еще и крестным знамением его осенил, едва не погубил жизнь бесовскую!
- А Вы, бабушка Кикимора, делайте то, что считаете нужным. Я хоть и недолго здесь, но достаточно, чтобы понять, что грешил на Земле безмерно. Так что, наказывайте, бабушка, если надо. Не ссорьтесь с Бесом…
Глаза бабки вдруг полыхнули во тьме зелеными огнями, которые, казалось, насквозь прожгли меня. Даже одежда задымилась…
- Иди, соколик, иди! Решу я, что с тобой делать. Не положено мне говорить такое, но скажу тебе. Сохраню я тебя до суда Божьего. Сохраню. Не дам тебя Бесу Большому, хоть как просить будет. Иди…, - и вдруг чуть слышно прошептала, - С Богом…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ http://www.proza.ru/2009/11/13/1465