Мона лежала на траве не в силах пошевелиться. Даже глаза открыть было лень. Такой жарищи, как сегодня, на ее памяти еще никогда не было. Она услышала тяжелую поступь Шуни, ее сбившееся дыхание. Собака растянулась рядом с ней, и кошка слегка подвинулась.
- Эх, старею я, - пожаловалась Шуня, - гналась, гналась за этим котенком, а он как сиганет на дерево, и все. А из меня и дух вон…
- А нечего детей маленьких обижать, - недовольно проурчала Мона.
- Да я ж разве обидела бы? Просто хотелось свою собачью натуру взбодрить. Охотничьи инстинкты, так сказать…
- Нашла когда…В такую жару только лежать и ничего не делать, - мудро заключила Мона и положив голову на лапу Шуни, сладко заснула.
Наступил вечер, а вместе с ним и долгожданная прохлада. Шуня сидела возле подъезда и ждала, когда Марья Ивановна с первого этажа, вынесет им с Моной похлебку и пару рыбок. Кошка продолжала лежать на газоне и всем своим видом демонстрировать равнодушие. От мыслей о еде Шуня жадно облизнулась.
- Зря ждешь, голубушка, - с сочувствием сказала пожилая женщина – соседка Марьи Ивановны – Занемогла ваша кормилица, не выйдет она сегодня.
Шуня встревожено заскулила и поспешила к Моне. Та уже сбросила маску равнодушия и поднялась на лапки.
- Ты слышала? Надо бы узнать, как она!
- У меня глаза не рентгеновские лучи, - проурчала Мона и принялась умываться.
- А забраться по дереву на подоконник и посмотреть? Мы не можем оставить в беде нашего друга!
- Не учи ученую,- важно сказала Мона и, вильнув хвостом, направилась к небольшому садику, на который выходили окна их благодетельницы. Она легко и грациозно вскарабкалась на дерево и тут же оказалась на подоконнике. Окно было чуть приоткрыто, и она спрыгнула внутрь.
Марья Ивановна лежала в кровати. Она был очень бледная и осунувшаяся. Кошка запрыгнула на кровать и осторожно легла рядом.
- Моночка…- растерянно улыбнулась женщина – Я рада тебя видеть. Вы уж простите меня с Шуней за то, что без ужина остались….
Мона ткнулась влажным носом ей в руку и заурчала. Она была готова отдать все свое тепло, только бы ее хозяйка – а она именно так думала о Марье Ивановне – поправилась.
Шуня с беспокойством смотрела на окна. Ну, где эта кошка? Ничего доверить нельзя! Она ведь ее посмотреть послала, а не на постоянное место жительство! Она громко гавкнула, и из-за занавески показалась рыжая мордочка Моны.
- Чего шумишь? – шикнула она – Дай хозяйке поспать!
- Хоть бы весточку дала, я тут скулю, извожусь, а тебе и дела нет.
- Все хорошо, не волнуйся. Можешь спокойно лечь и поспать. А я пока побуду в доме.
- Все лучшее – кошкам, - вздохнула Шуня и покорно растянулась на земле.
Мона спала чутко, любой звук заставлял ее вздрагивать. А когда за входной дверью послышался странный скрежет, ее сердце так и сжалось в комочек. Опасность! Опасность! Пронеслось у нее в голове, и она, спрыгнув с кровати, забралась на шкаф. Надо бы Шуню предупредить, но вдруг тревога ложная? Как она тогда будет выглядеть в глазах подруги? Трусливой кошкой? Ну, уж, нет! Дверь открылась, и в комнату вошел мужчина. Он был весь в черном, а его руках блеснуло что-то похожее на нож. Он подошел к столу, и выдвинув ящик, стал там копаться.
Вор, да это же вор! Мона собралась силами, и прыгнув со шкафа вцепилась в голову грабителя. Он взвыл от боли и неожиданности и попытался отшвырнуть кошку. Но она не сдавалась.
- Шуня! – прохрипела Мона – Шуняяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяя!
- О, Господи…Что здесь происходит? – включив свет, испуганно проговорила Марья Ивановна и схватилась за сердце.
- Шуня, нас грааааабят! – прорычала Мона и отлетела в угол комнаты. Да где же эта собака?! Спит, что ли? Их тут убивают, а она и в ус не дует! Грабитель с расцарапанным и перекошенным от злости лицом направился к кровати где, лежала Марья Ивановна. Шерсть Моны мгновенно встала дыбором, и она, разбежавшись, снова бросилась на обидчика.
- Ах ты чертовка! – прорычал вор, но избавится от Моны уже не мог. Вцепившись в него мертвой хваткой, она теснила его к окну, из-за которого слышался бодрый лай Шуни. То, что подруга рядом и готова придти на помощь, придало кошке мужества. Мужчина, безуспешно пытаясь освободиться от кошки, залез на подоконник и, едва свесив ноги, был тут же спущен Шуней на землю.
- Можешь отдохнуть, - бросила она Моне, - Я не дам ему уйти! Иди к хозяйке!
- Уверена, что справишься? – отряхиваясь, спросила Мона.
- Да, в доме ты нужней.
Вор вскочил на ноги и бросился бежать. Шуня погналась за ним и гналась до тех пор, пока снова не повалила на землю. А потом послышались милицейские сирены, и преступника арестовали.
Мона нежилась на солнышке. Она сладко дремала, когда рядом легла Шуня. Она опять запыхалась, и с трудом переводила дыхание.
- Опять детей пугаешь? – спросила Мона, прищурив глаза.
- Нет, тренируюсь. Мало ли, что может произойти. Тебя спасать придется или хозяйку….
- Ну вот, а говорила старая, старая…..вот и верь вам потом, собакам!
- Да ведь если бы не я….разве б поймали вора?
Мона мудро промолчала, и стала лизать лапку.
- Ладно, если бы не мы, неизвестно, что было бы с Марьей Ивановной!
- Мона, Шуня! – позвала хозяйка – Обедать!
Животные с жадностью набросились на еду, а Марья Ивановна с умилением посмотрела на них и сказала:
- И что бы я без таких друзей, как вы, делала? Вы у меня самые лучшие!
Шуня звонко тявкнула, а Мона грациозно потерлась у ног хозяйки.
10.07.09.