Да, да, велосипед - любят все. Не возражайте, и не пытайтесь оспаривать. Не любит его только тот, кто не умеет кататься, не катался, и не будет кататься. И стар, и млад, кто здоров и энергичен - у всех загораются глаза при виде велосипеда, руки тянутся к рулю, а нога поднимается, чтобы коснуться педали. Наверняка, хочется вскочить на него и проехать хотя бы несколько метров, а то и километров. Это уж, как получится. Ну, а на худой конец обязательно потренькают, если на руле установлен звоночек.
Да разве можно не любить велосипед?
Он - твой верный конь, везёт тебя, куда ты хочешь, и с такой скоростью, какой желаешь, и с такой, какой мечтала ездить. Правда, правда!
Сначала рькаиала Подмосковье, а потом ветер странствий занёс меня через Ливан в Сирию, да, да. И с фантастической скоростью катилось задорно и легко по исторической дороге царицы Клеопатры!
По дороге из Афамеи в Хаму (Сирия) - скорость развивалась до 37 км в час – для велосипеда по равнине неслыханная дерзость. Возможно, что дорога шла с некоторым невидимым глазу уклоном, возможно, там силы притяжения особенные - не знаю, только констатирую факт, что ехалось легко, без всякого напряга, прям летелось как на крыльях! Разве что машины редкие обгоняли, да маршрутные микроавтобусы.
Вы ж знаете, что невозможно развивать такую скорость на обычной дороге.
Как можно не любить своего коня за такой полёт?
Подозреваю, что некоторые заболевают им и довольно сильно, начинают искать всякие обновы к нему, причиндалы и прочее.
Наверное, к таким принадлежу и я.
Первое, что привлекло внимание вблизи Латаккии, когда завернули на дорогу в поисках цитадели Салахетдина - велосипеды с крыльями необычной яркой расцветки. Проехали мимо, но вскоре не удержалась и вернулась для выяснения, где они куплены. Хозяева плохо понимали английский, но худо-бедно объяснили.
И ужо размечталась о крыльях бешено-салатовых, о парении над землёй как дирижабль, продолжая ехать, но признаков того, что цитадель достижима, всё не было. Впереди виднелось какое-то здание и что-то цветное, похожее на торговую площадь. "Наверное, там базар" - решили мы с высоты взгорка, спускаясь с него. Это оказался одинокий монументальный тетрапил на насыпи слева от дороги, как символ истории в переломе эпох. А пестрота - разноцветные бочки у подножия.
Уточнить местность было затруднительно - мало кто изъяснялся по-английски. Тормозили, когда одолевали сомнения. Остановились у магазинчика с детскими велосипедами. Девочка, не понимавшая нас, побежала за кем-то.
Пришёл мужчина и пояснил, что цель далека, да и дорога трудна. Пригласил в другую половину постройки, в кафе. Бывший радист морфлота, владелец этого заведения, обустроил здесь всё своими руками в морской и мирской тематике. Над прилавками, полками и столами под потолком висит жестянка с железным подвесом - морская склянка и связка буйков. В помощницах - две взрослые дочери.
И вот, устроившись за столом, мы с напарницей задвинули затею и замок Салахетдина, что в сорока км по горной местности так и остался неподступной крепостью истории из важнейших фортификационных сооружений. Благоволили к нам гостеприимные сирийцы и мы попали ещё и на трапезу.
А на обратном пути в Латаккию повстречали юного велосипедиста, выехавшего как будто специально для демонстрации своего уникума. Описывать его очень сложно, так там такое смешение стилей, что трудно подвести под что-то определённое. Что-то от космического корабля с солнечными и зеркальными батареями, что-то от восточного роскошества украшения сёдел, что-то от мотоцикла. К нему приспособлены знаки фирмы "Мерседес". И ко всему прочему там перья и ленты. Вообщем, полная эклектика и сюрр завлекательного экспоната.
По приезду в Латаккию потихоньку всматривались в город. Первый снимок с цветочником, оформлявшего станину пальмовыми и остроконечными листьями. Сфотографировала его, и с двумя гвоздиками, белой и красной, установленными на руле, поехала дальше, на встречу с отъехавшей для разведки Идой. За поворотом увидели вывеску небольшой веломастерской - и это была "погибель" для путешествия во временном отношении. Заедя туда, узнав цены, решила оснастить велосипед всем, что там имелось - кислотно-зелёными крыльями, такой же дуделкой, компьютером, фарой, задней мигающей сигнализацией и фляжкой, так как у моей потерялся колпачок.
Передняя фара не установилась из-за невозможности её приладить - она динамическая и работала от колеса. Предлагали другую, побольше, с радиоприёмником, но это было громоздко. И заднюю мигалку тоже не установили, так как мешали велоштаны. Да и было бы долго. Просто взяла это с собой, упаковала кислотные крылья, прикупила тросики, цветные поролоновые держатели руля и толстый держатель-резинку. Он как раз пригодился для крепежа велосипеда к крыше микроавтобуса от Пальмиры до Хомса.
А на обратном пути купила ещё пару педалей, мигающих красненьким огоньком при движении.
Товарка была недовольна таким ходом событий и попрекала этим, но сама мысль, что велосипед теперь с компьютером и с дуделкой - грела больше.
Когда мой конь оснастился ещё одной весёлой бибикалкой, то получился звуковой ансамбль. С удовольствием дудеть, играя мелодии - это веселит слух, повышая настроение.
Да и приветствовать теперь стало легче - заменили махи рукой.
Как ни странно, и взрослым, и детям нравилось клаксонить в эти устройства.
В Угарит, древнейший город Сирии, где был впервые обнаружен алфавит, ведут пути-дороги вдоль побережья Средиземного моря. Город, не город, маленькое поселение вроде деревушки, что приютилось у древних развалин, обнесённых забором. Мы туда приехали уже под закат оранжевого солнца. Рядом, на площади ребята играли в футбол. Сделав объездной круг и не найдя место, где можно было устроиться на ночлег на открытом воздухе, остановились у столика уличного кафе. Решили просто устроить свой перекус, и, пристроив велосипеды, вытащили из багажа съестной припас. Смотрю, сигнализация из Латакии каким-то образом сама включилась и мигает сама себе в велорюкзаке с установленными в ней батарейками.
Игра мальчишек уже вошла в азарт дружного вдохновения. Я достаю из упаковки мигающее устройство с тем, чтобы его выключить. Не зная, как это делается, стала нажимать подряд все кнопочки. Заиграла громкая музыка.
Казалось, футбольный азарт достиг своего апогея под смеркавшимся небосводом. Продолжая искать кнопки выключения, снова нажимаю кнопку сигнала. Вновь громко заиграл бравурный фрагмент. По окончании вдруг наступила тишина. На поле ни одного футболиста – всех как ветром сдуло.
Подавовшая кипяток женщина мне показалась какой-то надменно-высокомерной. Видимо, по семейному бизнесу такая услуга ей была в диковинку. Вскоре, когда девочка-подросток, проявлявшая неутомимый интерес к нашему приезду, слопала российскую шоколадку, обстановка разрядилась. Уже через полчаса мы тепло общались со всей семьёй и родственниками. Следующим этапом было приглашение в гости в дом этой самой школьницы.
Гостиная заставлена диванами вокруг низкого столика, а в углу красовалась огромная деревянная резная ступа ростом с человечий рост. Комната заполнилась родственниками и друзьями семьи. После чашки кофе с орешками, разговорились на разные темы, в том числе о молодом президенте Башаре, к которому все питали искреннюю любовь и симпатию. Зазвучала запись всеми обожаемой ливанской певицы, которая успела в двадцать лет сделать себе пластическую операцию. Школьница изображала неловкие танцевальные движения и я, возбуждённая крепким кофе, тоже задвигалась в такт музыке, чем окончательно покорила девочку. В знак признательности она мне подарила открытку с памятным видом исторического Угарита. К полуночи выяснилось, что та важная дама заведует детским садом, что находится по соседству с её домом.
Интерес к дошколятам был не меньше, и захотелось посмотреть занятия.
Пятилетние дети сидели за партами, как в школе, но были одетые, и в классе царила полная тишина. Парты простые, деревянные с дополнительными крепежами из досок. Внимание деток строго приковано к воспитателю у доски. Как достигалась такая дисциплина при таких малых детках? Не веря своим глазам, заглянула и в другую группу - всё было как в классе.
Все школьники ходят в синей-голубой форме.
В день отъезда из Угарита в Латакию прямиком попали на многочисленную демонстрацию в поддержку политики президента Башара. Движение транспорта было блокировано, но на велосипедах мы проехали беспрепятственно к самому центру города, где я, вскорабкавшись на трансформаторную коробку у столба, запечатлевала исторические кадры митингующей молодёжи.
Проехав вдоль светлой набережной Латакии, на краю обнаружили палаточную пристройку, где ютились беженцы. По городу до выезда всё кружили машины с флагами, откуда высовывались возбуждённые юноши, что-то выкрикивая. Мы возвращались в Джабле к недавним нашим знакомым.
*
В пригороде Джабле повстречались с гостеприимством дочери пекаря Саймона, состоялось знакомство со всей его семьёй и семейными братьями. Утром посмотрели древний амфитеатр Латакии и двинулись в горы. Проехали апельсиновые рощи с отяжелевшими плодами и когда багровые лучи, смыкали горизонты моря с опрокинутой тарелкой неба над открывающейся панорамой гор, мы вкатывали очередной подъём. Уехав далеко вперёд я, наконец, остановилась у торговой точки, ожидая спутницу. Спросила, есть ли чай. На утвердительный ответ пристроила коня, сняла и развесила по-свойски мокрую жилетку на рычажки какого-то игрального стола. Достала лимон. Чай с соком лимона – благое дело для восстановления сил.
Пока чаёвничали, сбежалась вся деревня - и стар, и млад, и женщины с детьми. Уговорили кипяток в обоих термосах, опустошив и тот, что был для кофе. Велосипеды были заблаговременно упрятаны в магазин. Парнишка только успевал подливать воды, а хозяин голливудской внешности сорокалетнего мужчины не скупился на заварку.
Более участливый и феерический приём нам не встречался. Фотографировались всей толпой, и был почёт как к дорогим гостям, а чай служил наградой. Но самое интересное последовало дальше. Неожиданно приехал человек в защитной форме и в шапке-ушанке, оказавшийся братом хозяина лавки. Проезжая мимо лавки на мотоцикле, он остановился, завидев толпу, и на наше счастье оказался русскоговорящим. Нескрываемая радость Майна и его признание в любви к России, где он учился в своё время, было для всех нас знаковым. Его приглашение переночевать у него дома, что всего в нескольких километрах отсюда, пришлось очень кстати. И местные ребята решились дружно помогать нам въехать в гору, подталкивая сзади. Кто-то задел эту самую сигнализацию в велорюкзаке, и она снова заиграла пискливую мелодию на всю округу. Мы подъезжали к дому в полной темноте на мотоциклах – велосипеды подогнали доброхоты. Вечер в кругу семьи Майна, воспоминания, утренняя прогулка по горам с заходом в тайники, цветение ирисов остались самым впечатляющим и согревающим моментом путешествия. Его любовь, оставившая след, светила всем - мы расставались вечными друзьями.
Улетая из Бейрута, я замотала это устройство, установленное на руле, в лоскут материи. Таможенник, заинтересовавшись, ощупывал это устройство и только успел спросить: "Что это такое", как нажатая невидимая кнопочка, воспроизводя мелодию садящихся батареек, сама за себя пропела ретивым таможенникам.