На фото: Я на рыбалке в детстве (1957 г.) и спустя 55 лет (в шутку можно попытаться найти десять отличий).
*****
Одним из любимых занятий в детстве у меня была рыбалка удочкой. Чуть свободная минута - и я уже на речке. Главной рыбацкой снастью у меня была простейшая деревенская удочка, состоящая из сухой тонкой палки (иногда с приличной кривизной), к которой был привязан кусок старой, связанной в нескольких местах, лески. Поплавком служил кусочек куги (озёрного камыша).
Вот с такой удочкой шёл я, бывало, на зорьке к речке и усевшись на бережку, насаживал на крючок смачного червя-салазана или шарик из хлебного мякиша и поплевав на них, закидывал в воду. Как ни странно, ловилось много чебаков (чебак - это сибирская плотва). Случалось, что попадались довольно осторожные подъязки и окуни.
Однажды с моей удочкой случилась забавная история. Хорошо в этот день порыбачив, собрался я уж было домой. Вдруг вижу, как по берегу не спеша идёт незнакомый мне мужчина. Подойдя ближе, он спросил:
— Ну как, клюёт?
— Немного,— ответил я.
Некоторое время мужчина наблюдал за моей рыбалкой.
— Ну-ка, дай попробую,— неожиданно попросил он удочку.
Я отошёл в сторонку, мужчина же легко закинув леску в воду, стал внимательно следить за поплавком. Как только началась поклёвка, мужчина неожиданным рывком сделал резкую подсечку. К моему ужасу рывок оказался таким сильным, что поплавок оборвался и по траектории улетел в одну сторону, а слабая леска с чебаком в другую.
Вот же я дурак! Ведь надо было сказать этому дяде, чтобы не дёргал сильно и не подсекал! Чебак утром голодный, он и без подсечки надёжно ловится, заглатывая крючок вместе с леской по самое грузило. Мужчина растеряно вертел в руках бывшее удилище, которое могло после этого послужить лишь палкой для пастуха. Я готов был расплакаться: не так-то просто в селе достать рыболовную лесу, да и крючок.
Секунду подумав, мужчина сказал:
— Пойдём со мной, я дам тебе другую.
Пока шли, он мне рассказывал, что работает начальником московской геодезической экспедиции, которая ведёт изыскательские работы на нашей реке, где скоро начнётся строительство какой-то электростанции. Многое из его рассказа я не понял, и не до этого мне было сейчас — моя детская головёнка сосредоточенно просчитывала более приземлённый вариант: восстановление удочки.
Шли недолго. Михаил Ильич, так звали моего знакомого, зашёл в дом, потом появился с удочкой, у которой было длинное ровное бамбуковое удилище.
— Держи, это тебе насовсем.
Такого подарка я не ожидал: в селе ни у одного пацана не то, что не было бамбуковых удилищ, они их и в «натуре» никогда не видели. Собственно, как и я. Леска на новой удочке оказалась тонкой, под цвет воды, поплавок фирменный, цветной, на конце лески поблескивали два аккуратных крючка-заглотыша.
Вот на эту московскую удочку рыба ловилась, как говорится, пуще прежнего, под страшную зависть моих дружков. Но я, гордый владелец свалившегося с неба подарка, оказался добрым: каждому разрешал немного ею порыбачить. Пока у Тома Сойера соседские мальчишки потихоньку красили забор, у меня, пока я сидел на бережку и считал на небе ворон, ведро набивалось свежей рыбкой. Классная удочка, скажу я вам! Просто как в сказке — самоловка!
*****