Лето, каникулы, солнце, река – вот и все заботы детворы. Так-то оно та, но вот только была у нас ещё одна забота, да какая! Прямо не забота, а целая проблема. И как её решить, мы долго не могли придумать. Проблема заключалась в том, что мы решили провести акт возмездия за нашу любимую учительницу и наказать её неверного мужа.
Как в песне поётся, так на самом деле оно и есть. Действительно, от людей на деревне не спрячешься и никаких секретов не утаишь. По этой причине и стар и млад, знали, что местный бригадир Виктор по вечерам посещает разведёнку Маргариту. И даже нам, двенадцатилетним шкетам, понятно было, что не на чай он к ней ездит.
И вот такая обида нас взяла, что мы решили наказать его за попранную честь Галины Егоровны. Ох, и поломали ж мы головы! Но так ничего конкретно и не решив, решили положиться на то, что мысль придёт, когда это будет надо. Для начала мы стали следить за домом Маргариты, дожидаясь часа «Х». И вот он настал.
Было уже почти совсем темно, когда в вечерней какофонии звуков послышался топот копыт бригадировой лошади. Тогда ведь машина легковая только у председателя была, а все остальные на лошадках ездили: кто верхом, кто на запряженных. Наш герой любил верховую езду, да и удобнее ему было так по полям скакать. Увидев, что дядька Витька разнуздал лошадь и вошёл в дом Маргариты, мы для верности подождали ещё минут десять и стали действовать по наитию. Для начала Светка, живущая ближе всех к месту действия, притащила из дома катушку ниток, картофелину, огромную булавку и вытертое до марлеобразного состояния байковое одеяло. И тут началось самое главное. Мы изловили лошадь, благо она была спокойной и ласковой. Из старого одеяла соорудили нечто вроде платка и нацепили на голову лошади. Концы импровизированного головного убора болтались на шее. Следующим действием стало накалывание картофеля на булавку, привязывание к этому сооружению нитки и закреплению всего этого на окне. Управившись с этой довольно сложной задачей, мы подвели лошадь к открытому окну и привязали так, чтобы она не смогла всунуть свою любопытную морду в окно, испортив весь наш замысел, но и не ушла от окна. У Маргариты имелась привычка завешивать окно от любопытных глаз плотным красным платком поверх штор. Она и окно всегда закрывала, но сегодня, страсть, видимо, вспыхнула мгновенно, вот она и забыла про окно.
Пристроили мы лошадь, да и давай потихоньку отходить и нитку разматывать. Отошли на безопасное расстояние и стали нитку подёргивать. Картофелина, укреплённая на окне, стала постукивать в окошко. Лошадка тоже вносила свою лепту, пытаясь поймать двигающийся объект. Результат нашей диверсионной деятельности не замедлил сказаться. Маргарита рванула платок, закрывающий её комнату от людских глаз, и высунула голову. Лошадь же по душевной простоте решила, что это её хотят угостить горбушкой подсоленного хлеба и потянулась вперёд. А так как Маргарита не сразу разглядела, что там в темноте, то и ткнулась со всего размаха в лошадиную морду. Лошадка, инстинктивно, со всей трепетной нежностью потянулась к вожделенному лакомству и запечатлела бархатистый поцелуй на всю нижнюю часть лица Маргариты.
Ой, что тут началось! Испуганный крик перешёл в гневный вопль на своего возлюбленного и на его ни в чём неповинную лошадку. Много чего интересного мы узнали. Слов-то каких наслушались, мама дорогая! «Родная речь» - называют их в деревне. Куда только не посылала Маргарита несчастного Виктора и вместе с лошадью и в одиночку, и даже, зачем-то маму его припутала, сказав, что она что-то ей делала. Нам даже его немного жалко стало, но только на мгновение. Вспомнив о своей благородной миссии, жалеть его перестали.
Ох, и переполох они подняли, пол села разбудили. Смеху было, ужас! Особенно когда лошадку в платке увидели. Светке потом досталось за это.
С тех пор Виктор у Маргариты не появлялся. Может, стыдно было, а может, прошла любовь, завяли помидоры…