Стихия клинка

 

Она подобна охлаждающим стихиям,
Она прочней булатного кинжала,
Нежнее, чем написаны стихи ей...
Ну, почему я вдох в груди зажала?

(Ирина Фетисова-Мюллерсон)

   

    Храню однолезвийный клинок,  с узорчатым наборным эфесом – подарок моего погибшего друга…  Его звали Сагит. Только ша! – Не заложИте, ведь хранение уголовно наказуемо.
    Касаюсь  пальцами хищного лезвия , резавшего, наверняка  , не одну живую плоть, кажется пропитанного  кровью …   Взяв в руки это оружие, можно испытать лишь трепет, лишь холод и жесткость металла, лишь  восторг от его  холодного блеска… Не знаю, чем объяснить, но прикасаясь к своей пульсирующей руке, независимо от сознания, место касания  лезвия  охватывают легкие судороги… Чертовщина какая-то!
    Может все дело в необычной термической обработке лезвия, в энергетической сущности раскаленной стихии?
    Закалка – кульминация всей работы кузнеца. Издавна закалка была окутана покровом таинственности, и существует множество легенд, перечислить которые просто не хватит времени и бумаги.  Приведу лишь некоторые необычные примеры сего таинства:
    Закаливали мечи и кинжалы в моче рыжего трехлетнего ребенка и в моче козы, которая неделю голодала, а потом три дня ела только лопухи. Закаливали, протыкая тело жирного раба, поэтически описывая при этом цвет раскаленного меча: «Цвета солнца, когда оно на треть поднимется над краем пустыни». Закаливали в родниковой воде, при этом для темноты закрывали двери в кузнице, выгоняли посторонних и заодно рубили руки не в меру любопытным подмастерьям, пытающимся раньше времени узнать температуру этой воды. Нам тоже нужно закаливать, нужен отличный результат, но нет времени повторять все эти опыты, да и дорого купить раба и откормить его – сам по миру пойдешь.
    Как-то так сложилось, что традиционно закалкой пытаются достичь максимальной твёрдости при жалких остатках прочности. Но ведь у ножа важна режущая стойкость лезвия, а этот параметр напрямую связан с прочностью кромки и в гораздо меньшей степени зависит от твёрдости. Сильно закалённый нож выкрашивается по кромке и от этого быстро тупится. Получается абсурд: добиваются твёрдости в ущерб режущим качествам, хотя стойкость лезвия – это величина практическая, а супертвердостью можно только абстрактно похвалиться: «У тебя нож в 58ед.?! А у меня в 72ед.!!!», совсем упуская из вида, что этот супертвёрдый точится только алмазными брусками и делать это приходится в 4 раза чаще.
    Для начала уясним, что нож работает в совершенно других условиях, нежели зубило или нож электрорубанка, даже саблю нельзя сравнивать в работе с ножом. У неё большая масса и скорость, поэтому структура кромки лезвия у неё может быть грубее и тверже для лучшей работы. Сравнивать саблю и нож – это всё равно, что сравнивать две пилы: одна для лесоповала – с крупными зубьями, а вторая для тонких столярных работ.
    Рабочий нож должен быть тонким и прочным. При разделке туши вы можете уронить нож на булыжник и тут же наступить на него - такое испытание нож должен выдержать. Поэтому, при закалке приоритет отдаётся прочности а не твердости. Я утверждаю, что нормально закален тот нож, который в тисках можно согнуть от 45° до 90° от вертикали. Очень сильно закаленный нож ломается при отклонении до 45° от вертикали. Так можно калить большой и толстый в обухе нож, прочность будет достигаться толщиной. Недопустимо, чтобы нож ломался при отклонениях меньше, чем 45° от вертикали – это явный перекал и такому изделию место на ковре, как украшению, а в работе он подведёт хозяина: лезвие будет выкрашиваться, кончик ножа обламываться.
    Невозможно закалить идеально одну вещь (даже, если вам сказали марку стали, переврав за давностью лет). Технологический справочник – не помощник, в нем дана закалка не стали, а изделия. Т.е. подшипник калится на твёрдость, рессора – на упругость, клапан – жаропрочность. Нож тоже калится как изделие, т.е. нож может иметь зонную, или поверхностную закалку, но не равномерную.
    Всё это было предисловие, а практика закаливания такова :
    Влюбленная Женщина подобна очагу закаливания, одновременно – Она подобна охлаждающим стихиям, которые наверняка не испытывал ни один клинок, ни один меч, ни один шарик подшипника…  и которые иногда испытываем мы – мужчины…