12. Экскурсия на мясокомбинат
В 30-х годах по контракту с американцами в Семипалатинске был построен мясокомбинат, который по величине занимал в то время второе место в мире после Чикагской бойни. К 250-летию города (в конце 50-х годов) вышла красочная книжка «Семипалатинску 250 лет», в которой в главе о мясокомбинате было сказано, что в сутки комбинат перерабатывает от забоя скота до консервной банки десять тысяч голов крупного рогатого скота и сто тысяч овец. В цифры такого масштаба трудно поверить, если не посмотреть на этот гигант своими глазами.
Когда я работал начальником сантехнического отдела в проектном институте – это было примерно в 1966 году – по просьбе своих подчиненных сотрудников я организовал экскурсию на мясокомбинат. Для того, чтобы добиться возможности посещения комбината, надо было придумать какой-то аргументированный довод, так как начальство предприятия на такие мероприятия шло неохотно и не всегда давало разрешение на организацию экскурсии. В то время я был единственным дипломированным инженером-сантехником в городе; мои сотрудники видели водопроводное оборудование только на картинках в справочниках. Мне хотелось, чтобы мои подчиненные увидели своими глазами вентили, задвижки, клапаны, а еще лучше работающие насосы. Тема экскурсии была придумана: «Посещение насосной станции». И мы получили разрешение на экскурсию. Мои подчиненные, к моему удовольствию, впервые «пощупали» водопроводное оборудование, а далее мы пустились в путешествие по цехам комбината.
На территории комбината мы увидели огромное здание холодильника, внутри которого был проложен железнодорожный путь: эшелон с вагонами-рефрижераторами мог целиком поместиться в этом здании. Как мы после узнали, в цехах мясокомбината, в том числе и в стенах здания холодильника, обитают огромные полчища крыс, управу на которые не знали во всем мире. Применение химикатов (отравы) против грызунов было запрещено по санитарным соображениям. Думаю, что в наше время ученые что-нибудь придумали для отпугивания крыс, например, применение ультразвука или каких-нибудь радиоволн. Посещение холодильника экскурсантами было запрещено.
Сначала мы попали в цех копчения колбас. Как раз в этот момент рабочий выкатил из коптильной камеры подвеску на колесиках, на которой висело несколько десятков батонов очень дорогой и аппетитной на вид колбасы, которую мы, жители Семипалатинска отродясь не видели в магазинах: дорогие и деликатесные сорта колбас отправлялись в Москву и за границу. Мы спросили разрешения попробовать колбаски. Нам разрешили дегустировать в любом количестве, только не разрешалось брать с собой. Колбаса была горячей, очень вкусной, но очень твердой. Мы съели в среднем по одному кружочку толщиной в один-два сантиметра, больше не хотелось.
Далее мы пошли по другим цехам. В каждом из них был зловонный запах, причем в каждом цехе – свой специфический.
В цехе убоя крупного рогатого скота нас застал обеденный перерыв. Здесь начинался главный конвейер, который в данный момент из-за обеденного перерыва был неподвижен. На входе в цех со двора был узкий коридор, в котором друг за другом стояли коровы и быки, ожидавшие своей печальной участи. Передняя корова вся дрожала и… плакала. Слезы из глаз текли крупными каплями. Видимо, она предчувствовала, что сейчас придет человек, коснется ее специальным стержнем, к которому подведен электроток, и она упадет замертво. Перед ее носом на широкой ленте конвейера лежала убитая корова. Далее по ходу конвейера лежала туша с отрубленной на специальной гильотине головой. К ее шкуре возле шеи были прицеплены крюками цепи: видимо, во время движения конвейера, шкура сдиралась и оставалась на крюках, а туша продолжала движение. Пол возле конвейера был грязным и мокрым от крови.
В другие убойные цеха мы не пошли, нам хватило впечатлений от уже увиденного.
Кто-то нам рассказал, что в цехе убоя свиней в начале конвейера стоит здоровый дядя и втыкает огромный кинжал в сердце движущейся мимо свиньи. Однажды, якобы такой боец (это официальное название данной должности) поскользнулся, упал, кинжал пронзил ему шею и он погиб.
Далее мы посетили цех готовой продукции, поставляемой на экспорт. На движущейся ленте конвейера стояли консервные банки, заполненные какой-то мясной продукцией, пока еще не закрытые крышками; банки имели очень красивый рисунок и надписи на иностранном языке. Возле конвейера сидела женщина в белом халате, она выборочно снимала банку с ленты, ставила ее на весы, после чего ложечкой добавляла или убавляла содержимое, корректируя вес. Далее банки двигались к автомату, где закатывались крышками. В этом цехе воздух не был вонючим.
Мельком мы заглянули в сувенирный цех, где художники и народные умельцы делали красивые вещи из рогов, копыт и костей.
Затем мы посетили двор с загонами для скота. Следует сказать, что скотина попадает на мясокомбинат железнодорожным, автомобильным транспортом или простым перегоном по степи. Скот гнали отовсюду: с соседних областей, из Монголии, из Китая, с Алтая и Сибири и т.д. Независимо от вида доставки скотина в пути теряла живой вес, поэтому ее в течение нескольких дней откармливали в откормочных совхозах, расположенных в непосредственной близости от мясокомбината. Когда животные набирали положенный вес, их приводили во двор. Во время нашего посещения во дворе находилась отара овец, ее следовало загнать в узкий коридор, переходящий в конвейер, настолько узкий, что баран не может развернуться и пойти вспять. В стадо запускали огромного старого ученого барана с неестественно закрученными рогами, он направлялся к сужающему коридору, а за ним, почувствовав в нем вожака, устремлялось все стадо. Одна женщина открывала калитку в боковой стенке коридора, и ученый баран выходил из него, калитка закрывалась, а стадо под напором сзади идущих баранов продвигалось к конвейеру. Штатного барана называли козлом-провокатором.
Когда мы выходили с мясокомбината, нас тщательно обыскали охранники на проходной, естественно ничего компрометирующего не нашли.
После экскурсии на мясокомбинат все ее участники надолго получили стойкое отвращение к мясопродуктам.