ИЗ ДОМА В ДЕ-МОЙН
До приезда в американский штат Айова я почти ничего о нем не знал. О том, что на стажировку по обменной программе 2002 года попаду именно сюда, в сердце сельскохозяйственной территории, именно в газету со странным для русского уха названием «Де-Мойн реджистер» (The Des Moines Register) узнал только при получении визы в американском посольстве в Москве.
Поначалу даже не мог вспомнить, как называется главный город кукурузной житницы США. С Де-Мойном знакомился из окна самолёта…
Столица штата Айова окружена плотным кольцом распаханной и причёсанной земли. Сверху это особенно хорошо видно: просто поражаешься, насколько выбрита здесь поверхность, нет даже и намёка на лесок — сплошная пашня покрывает землю, тянущуюся до горизонта.
Поселили меня по прибытии в Де-Мойн в ту же самую гостиницу, в которой когда-то останавливался Никита Хрущёв. Он был здесь желанным гостем в сентябре 1959 года, но в Де-Мойне об этом вспоминают до сих пор.
Мой номер был на шестом этаже (его — где-то выше). Из окна — вид на каменный город с редкими деревцами, вечером зажигалась неоновая реклама, прохожих на тротуарах почти не было, только машины не- спеша сновали по улицам.
В 2002 году отель «Форт Де-Мойн» был полон групп из стран бывшего СССР: только что уехала делегация профсоюзных деятелей из Украины, на смену ей прибыла группа специалистов по страхованию из Молдавии… Айова и сегодня держит тесные связи с российским Краснодарским краем — у них много общего в налаживании сельского хозяйства.
ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ ПЕШЕХОД
Пожив пару недель в столице кукурузного штата, я немного изучил его. Зима в Айове стояла бесснежная, даже если температура опускалась ниже нуля, то на дорогах было сухо. Центр города, как и везде в Америке, впрочем, называют здесь даун-таун (нижний город). Это место для проживания самых бедных. Только здесь можно встретить многоэтажные жилые дома, магазин виниловых пластинок, продуктовые лавочки с маисовыми лепёшками и сладким картофелем для мексиканских эмигрантов. В магазинах секонд-хэнд рядом с подержанной одеждой и обувью стоят корзины, наполненные хлебом для бесплатной раздачи. Белый и серый (чего не встречал в Америке, так это чёрного хлеба), нарезной и посыпанный пудрой. Продолговатые горчичные половинки для хот-догов и суповые булочки — всё это валялось упакованным в полиэтилен и было никому не нужно. Такая вот богатая страна, где, получалось, продовольственная проблема решена раз и навсегда. На пробу взял пару упаковок, в гостинице откусил и положил в стол — невкусно. Потом хлеб долго лежал, но не черствел: нажимаешь пальцем, а он как резиновый.
На полу перед входной дверью в номер каждое утро находил местную газету — The Des Moines Register. Старался читать новости, но не всё понимал. Не только из-за недостаточного знания английского. Как вот, например, 18-летний парень мог погибнуть от разрыва сердца, если он просто играл в баскетбол? В редакции потом объяснили: он весил под 300 фунтов (около 180 килограммов). Таких в Америке много, но, что удивительно, все они ведут активный образ жизни: работают охранниками, в сфере обслуживания, водителями — их встречаешь повсюду и даже привыкаешь.
После терактов 11 сентября американцы предприняли ряд мер по безопасности. Ни в одно учреждение невозможно зайти без пропуска, а проверяющие документы вездесущие секъюрити натренировали феноменальную память — они словно фотографируют человека с первым взглядом на него, а затем только и слышишь: «Хай, Юри» — «Привет, Юрий!», значит.
Люди очень внимательны и к газетным публикациям. Стоило мне написать заметку о первых впечатлениях в Америке (её опубликовали в «Де-Мойн реджистер» с фотографией автора), как меня узнали в магазине спортивной одежды, а в кафе не просто посадили за столик, а прислали официантку китайского происхождения, которая чуть-чуть говорила по-русски, типа: «Исё пепси?».
Запомнился также приём у губернатора штата Айова по случаю вручения журналистам и рекламистам редакции «Де-Мойн реджистер» премий — это типа новгородского «Пегаса» (и тоже в январе). Когда подавали горячее, в качестве гарнира ко второму блюду была… пшенка. Как мне объяснили, это очень изысканный продукт, который подаётся только в ресторанах.
Продукты питания в Америке вообще дёшевы. В среднем американский гражданин тратит на них лишь 11% своего дохода. За 6 долларов в китайских забегаловках разрешают есть сколько хочешь при обилии разных блюд. Но коллеги почему-то советовали мне ходить к итальянцам — у них хоть и подороже, но пицца настоящая. Привыкший экономить, я всё же зачастил к китайцам, но уже на третий-четвёртый раз почувствовал пресыщение от обильных мясных блюд, и вспомнил фразу, которую сказал мне студент, живший здесь второй год: «Я вообще голодаю. Здесь есть нечего». Конечно, я ему не поверил тогда, подумал, что бравирует.
В Америке почти никто не ходит пешком. Вечерами я выходил гулять, но в пустом городе, где автобусы проходили с часовым промежутком во времени, а по воскресеньям общественный транспорт вообще не работал, меня принимали за продавца наркотиков. Проезжавшие мимо автомобили останавливались, и молодые люди спрашивали: «Эй, почём у тебя?». Коллеги объяснили мне, что все добропорядочные американцы ездят на личных автомобилях и живут за городом, а в одиночку по улицам ходят сутенеры, бездомные и прочие асоциальные элементы.
НЕОЖИДАННЫЙ ЗВОНОК
Мою заметку в «Де-Мойн реджистер» прочитала и Лиз Гарст, внучка того самого американского фермера Росуэлла Гарста, который когда-то дружил с Хрущёвым. Её звонок в редакцию и приглашение в гости были полной неожиданностью. Сначала я даже подумал: с какой стати мне вдруг ехать на ферму, да ещё рано-рано утром с незнакомым мне человеком? Пошёл посоветоваться к курирующему мою практику Ричарду Топскотту.
Тот отодвинул ноутбук, нахмурился и сказал:
— Знакомый почерк. Эта семейка неисправима. Если хочешь — поезжай, ты в свободной стране. Но имей в виду, что она наговорит тебе с три короба и расскажет всё так, будто именно её дед-фермер определил ход истории…
— А на самом деле кто? — поинтересовался я. Если честно, то я тогда совсем мало знал про этот эпизод новейшей истории...
— На самом деле эта история началась с журналиста. Это старина Дэн. Он написал тогда в статье, что, мол, господин Хрущёв, вы всё ругаете нас, капиталистов, а вот приезжайте и посмотрите, как мы живём, какие у нас дома, какие у нас поля…
Далее из рассказа Ричарда следовало, что статья, опубликованная на первой полосе The Des Moines Register, была замечена советскими шпионами-дипломатами, передана в Кремль, и Хрущёву доложили о ней. А тот в свойственной ему манере сказал: «А что? Приеду и посмотрю!».
Мне становилось всё более интересно. Действительно, как же так получилось, что лидер СССР сдружился с американским фермером, а потом велел засеять российские поля кукурузой? Причём не только в южных районах, но и в средней полосе, где кукуруза относится к явно рискованному земледелию. В школьных учебниках об этом мало пишут: считается, что Хрущёв наделал много глупостей, и вспоминать об этом как-то не принято.
Лишь по рассказам родителей знаем, что в начале 60-х в стране даже серую муку второго сорта стали продавать строго по карточкам, а партийные бонзы продолжали рапортовать об успехах социалистического хозяйствования… Виновата в том, возможно, не столько «царица полей», сколько сама обстановка, когда приказы сверху принято было выполнять не раздумывая и рапортовать в Москву только о достижениях, чего бы это ни стоило.
ЗА ЛИЗ
...В назначенный час Лиз подъехала к зданию редакции в центре Де-Мойна. Я уже успел узнать, что она не просто внучка, а специалист, имеющий учёную степень в агрономии, опытный менеджер со степенью мастера международного бизнес-администрирования и не последний человек в Демократической партии США.
— Кстати, это историческое место, — сказала Лиз, едва мы пожали руки и улыбнулись друг другу.
Я демонстративно поглядел под ноги — обыкновенный асфальт, обыкновенная штукатурка на стене многоэтажного дома.
— Это произошло вон там, — рассказывала Лиз, показывая вперёд. — Гарст ждал в джипе, а Микоян вышел из гостиницы, и вместо того чтобы сесть в приготовленный автобус, направился к джипу.
Дед убедил его, что если ходить за провожатыми, то правда жизни останется за кадром. Когда Микоян засомневался и стал говорить про охрану, он сказал ему: «Мистер, вы в свободной стране, и можете перемещаться, как вам захочется».
Дело в том, что в январе 1959 года Анастас Микоян прибыл в США, чтобы открыть здесь советскую выставку и провести переговоры о возможном визите Хрущева в Америку. Так вот и делается история — джип фермера Росуэлла Гарста увез Анастаса Микояна, первого заместителя председателя Совета Министров СССР (этот пост он занимал в 1955—64 годах) на ферму, хотя такое мероприятие не значилось в официальном протоколе.
А я ехал, выходит, по его стопам…
(Продолжение последует вслед за 2500 ...рублями!!! Баллы мне не нужны)
Фото Лиз Гарст. Она - девочка в белом платье. За ней Никита Хрущёв. В центре кадра - тот самый Гарст.