Командировка в Вечность

Александрина Кругленко
Его знают очень многие, можно даже сказать, что его знает весь мир, ведь игроки в «Что? Где? Когда?» и КВН живут во всем мире. Он – из тех, кому мы обязаны замечательным движением интеллектуальной молодежи – «ЧГК» и  КВН. Юрий Хайчин. Энтузиаст, талантливый журналист, бессменный издатель и редактор журнала «Игра».
Несколько лет назад, осенью, он погиб от ран, полученных в ДТП – недалеко от Владимира  автомобиль, в котором находилось четыре человека, перевернулся.  Юрий находился на последнем сиденье, за водителем. На коленях у него лежали «дипломат» и ноутбук. Именно они, как выяснилось, нанесли ему травмы в область сердца и других внутренних органов, которые, как было написано в протоколе осмотра, оказались несовместимы с жизнью. Через несколько часов после трагедии, в больнице города Судогды Юрий скончался. Его смерть стала настоящим потрясением для мира знатоков.
...Я сижу за компьютером в этой самой комнате, в которой начиналась газета «Игра». Это моя квартира – тогда, много лет назад, я приносила из спальни в «зал» маленький, низкий пуфик, садилась напротив Юры Хайчина, который раскладывал на диване  всякие бумажки (иногда к нам присоединялся Борис Левин), и мы начинали обсуждать очередной номер, поскольку были и соучредителями, и соредакторами, и всем редакционным коллективом. Бывало, собирались у Юры дома, и Любовь Григорьевна, мама, не успевала нам заваривать чай. А мы сочиняли, ссорились, смеялись…
Тогда еще не было так много материалов, мы мало что умели, как  журналисты такого специфического издания, но у нас было огромное желание сделать что-то совершенно непохожее на имеющиеся юмористические газеты – ведь наша призвана была сообщать о жизни мира знатоков и  КВНщиков, сообщать смешно и серьезно одновременно. Очень нам нравилась только родившаяся тогда «Красная Бурда», но и на нее мы не хотели быть похожими. Мы придумывали рубрики и замысловатые названия – здесь родились «Ухо планеты», «Мягкий уголок» и «Последняя колонка». Я до сих пор с гордостью смотрю на свое личное детище – рубрику, которую безоговорочно принял придирчивый и чуткий на юмор Юра – «Игрокезы выходят на тропу игры». Великолепные рисунки делал для газеты Сергей Савилов – уже тогда именитый художник-карикатурист, а нам он просто по-дружески помогал. Мы растили нашу крохотную четырехполоску, как растят любимого ребенка – бережно и с любовью. Ну и что, что она выпускалась чуть ли не дедовским способом – тогда почти все газеты набирались в нашей стране на линотипе, а «поиграть» версткой было очень трудно – противный и любимый одновременно метранпаж Станислав Марьянович Рей сквозь зубы цедил: «Поедят!»  и все равно – по нашей просьбе! – переворачивал материал вверх ногами, чтобы было необычнее. В самом первом номере на первой странице были Анатолий Вассерман, Вадим Маслий и еще кто-то из «чэгэкашников», может быть, Быков в позах Мефистофеля – интересно, сохранилась ли у них уже раритетная эта газета, ведь на ней было написано «Номер еще не первый»…
Именно тогда рождался в Юре Хайчине – требовательный редактор, вдумчивый журналист, мобильный репортер, а адвокат, кем он был по образованию и работе, уходил в сторону. Он все схватывал как бы играючи, как бы на лету, как бы между прочим. Легко и просто сочинял шутки – иногда бывали в нашей газете «дырки», которые мы заполняли собственными материалами - это потом мы будем придирчиво и со смаком отбирать из вороха материалов те, которые подходят в номер. Все реже я плакала (от усталости, когда приходилось одновременно выпускать многотиражку, которая меня кормила, «Вечернюю Горловку», которую я тогда с друзьями (и с Юрой тоже!) придумала и внедряла в жизнь и малышку-«Игру») – он уже сам верстал номер. Такая плотная работа пригодилась потом, когда Юра полностью принял выпуск газеты на себя, а потом и превратил ее в журнал.
Он был светлым и добрым. Я вот пишу эти слова и думаю: почему «был»? Он есть -  в великом множестве фотографий   (и сам любил снимать, и фотографироваться любил),  в каждой странице «Игры». А для меня еще  Юра остался в своих прекрасных материалах на страницах «Вечерней Горловки» - той «Вечерки», которую мы делали вместе, где он был заместителем редактора, а я у него – редактором. Благодаря и ему тоже она была теплой и человечной. Сейчас в ней другие люди и все-все другое…
Юра запоминался многим: метко сказанным словцом, подмеченной деталью, любопытным наблюдением. Способность к импровизации поражала. Его словечки и фразы и сейчас бродят среди друзей. «…Если вы нашли в нашей газете ошибку… и еще одну… и еще одну – знайте, это наша общая боль!»…
Он жил с мамой – она любила его трепетной и всепоглощающей любовью. Иногда обилие любви даже утомляло, но упаси Бог, чтобы мама заметила. Им досталась нелегкая жизнь  – строгой женщине, отдавшей жизнь сыну, и сыну, который очень хотел, чтобы мама им гордилась. По отцу Юра был Колесников. Он говорил с иронией: «Когда я шел получать паспорт, я посмотрел в зеркало и сказал себе: ну какой я Колесников? И стал – по маме - Хайчиным…» И он был именно такой:  тонкий интеллектуал еврей с широкой славянской душой.
Юра долго не женился. Наверно, выбрать не мог? Он очень любил женщин, и они платили ему ответной нежной привязанностью. Не раз я пыталась разгадать тайну Юриной популярности. Однажды вдруг поняла: он нравился, потому что с каждой был искренен и умел отдавать себя. Не одна хотела его заарканить и «окольцевать», но это никому не удавалось – его больше устраивало разнообразие и, как любил он прихвастнуть, «короткая семейная жизнь в каждом городе». Но это было до тех пор, пока он не встретил Лену. И – как отрезало. С огромным удовольствием мы – его коллеги и друзья – поздравляли с законным браком Елену и Юрия. Из них получилась прекрасная пара – по всем показателям. Спокойная, самоотверженная, элегантная Лена и неугомонный «вечный двигатель» Юра – они подошли друг другу так, как подходят две сложные детали, выточенные друг для друга. Лена стала всем – женой, другом, помощником, секретарем и советчиком. Любимой женщиной. И, заметьте, все радовались за них – завистников, по крайней мере, среди земляков, не оказалось…
В последующие годы, когда изменились судьбы, мы виделись редко. Я работала в Донецке, Юра верстался в Днепропетровске, много разъезжал – его материалы с КВНов и «ЧГК» были всегда свежими, необычными, с изюминкой и любопытными закулисными историями. Ему было некогда: сегодня он был в Москве, завтра – в Одессе, а послезавтра мог оказаться в Сочи. Но иногда я бывала у них дома – в короткие приезды Юры домой. И вот что интересно. В плотно заставленной вещами, книгами и сувенирами однокомнатной квартире (тогда они еще не переехали) было и уютно и… просторно. Да-да, мне всегда казалось, что вон там, в углу, спрятана дверь в другую комнату, что пространства здесь больше, чем кажется. Его мир был велик – и это ощущалось во всем.
Он свободно мог бы укатить на ПМЖ в любую страну: в Израиль и Америку, в Германию или там  Францию – друзей-одноклубников, которые могли бы помочь на первых порах, было полно. Но он не сделал этого, и я знаю, почему. Потому что здесь была его собственная жизнь, его друзья, его настоящий дом. Он ездил по всему миру – где только не был! – а возвращался в Горловку, находил то ли Мишу Аграната - легендарного капитана Донецкой команды КВН, то ли кого-то еще, а еще чаще искали его, и – слушал все новости своей «столицы провинции».
Однажды у меня дома раздался звонок. Звонил Юра. Они с Леной пригласили меня на юбилей – 10 лет газеты «Игра». Мы отметили его вполне в духе «Игры»: в шикарном ресторане мы были втроем. И никого больше! И тогда мы вспомнили те наши первые удачи и мои слезы, номинации «Золотой Скиф» и  «Золотой Остап», которые заработал уже Юра самостоятельно, будучи редактором и издателем газеты «Игра». А на очереди уже были одиннадцатый, двенадцатый, тринадцатый годы и превращение газеты в полноценный журнал, известный тысячам людей.
А какие великолепные «Шоколадные сказки» устраивал горловский клуб «Что? Где? Когда?» под водительством Юры Хайчина! Дети разных городов визжали от счастья, когда ехали в Горловку! В те дни обычный индустриальный город становился настоящей интеллектуальной столицей, и было видно, как много умных, красивых и одухотворенных детей есть в нашей стране. Он все уже выросли, и все до единого вспоминают добрым словом Юру Хайчина. Сам того не замечая, он был еще и педагогом. Когда он вез тринадцати-пятнадцатилетних подростков куда-нибудь на соревнования по «ЧГК», все мамы (я в том числе – мой старший сын тоже из юных знатоков) знали: дети будут накормлены, устроены и обязательно за ними будет нормальный присмотр. То есть, они в достаточной степени будут чувствовать себя взрослыми и свободными и заботливо присмотренными, чтобы не вляпаться в какую-нибудь историю. Негласно роль старшего мужчины всегда отводилась Юре, хотя ездили и другие взрослые.
В Горловке у него была одна жизнь, а там, в столицах, совсем другая.  Мы того Юру совсем не знали, да и не стремились узнать. Но зато с огромным удовольствием и гордостью сообщали всем родственникам и знакомым: это наш Юра! – когда на экране появлялась шестерка в желтых футболках с надписью «Стирол». Все в Горловке убеждены, что широко известный бренд «Стирола» в свое время раскрутили именно знатоки во главе с Хайчиным.
О нем можно писать много и очень обидно, что нужно писать о нем, а не читать его репортажи, корреспонденции, интервью. Это теперь мы думаем, что он так много ездил, как будто стремился все успеть, выполнить все, предназначенное на земле. А он – просто жил – полнокровно и со вкусом.
Он так немного прожил – даже до пятидесяти не дожил (7 сентября 2005 года отпраздновал свой сорок седьмой день рождения), но сумел оставить добрый след в жизни каждого из тех, кто его знал – игроков в КВН, «Что? Где? Когда?», «Брэйн-ринг». Он создал и сохранил в трудные годы всеобщей ломки прекрасную газету «интеллектуальных меньшинств», подобной которой так и не появилось ни в одной из стран СНГ, прекрасные книги, одной из последних, среди которых была «Твоя игра». А его игра – оборвалась… Но он оставил множество друзей, которые не могут поверить и, наверное, никогда полностью не поверят, что его уже нет. Я – тоже из людей, которые считают, что Юра просто уехал в одну из своих бесчисленных командировок. На этот раз – в Вечность.