Кстати, насчет священников. Везу я как-то одного раввина. Погода хорошая, машина бежит резво, дорогу выбрал почти без светофоров – живи и радуйся! Вдруг дикий крик на чистом русском языке: - Куда ты прешь, зачем поехал этой дорогой, твою мать...
Я остановил машину и выгнал из нее почтенного священника. Эти действия, как вы догадываетесь, я совершал не молча. И, хотя одна пассажирка однажды, взглянув на меня, сказала: - У вас в кар-сервисе водители с профессорско - преподавательскими лицами, - кое-что из русского матерного лексикона я освоил еще в молодости: сначала в детдоме, а потом работая в цехе, где лексикон рабочих явно не соответствовал нормам изящной словесности. Когда раввин пришел в себя, я спросил его, в чем, собственно, дело. Оказалось, что я не расслышал адрес: вместо одиннадцатого Брайтона повез его на первый. А, может быть, это он перепутал номера Брайтонских улиц с номерами псалмов. Или я действительно глухой? Ничего страшного, через несколько минут мы были на месте.
Господи, зачем нам с Тобой нужны такие посредники? Неужели мы не можем общаться напрямую, так сказать, тет-а-тет!
Кстати, насчет матерного лексикона. В студенческие годы, на первом-втором курсaх я с другими ребятами жил на квартире, это называлось“на уголке”. Так хозяйка жаловалась институтскому начальству, что первое слово, которое произнес ее годовалый внук, часто по-соседски заползавший к нам в гости, было нецензурным.
Нет, я не матерщинник, боже упаси! Но такая работа требует периодической разрядки и мат – не самое плохое средство для снятия накопившегося напряжения.
Однажды я долго ждал паркинга. И когда, наконец, освободилось место, его быстренько занял какой-то только что подъехавший шофёр. Я, естественно, начал спорить с ним, объяснял, что он поступает непорядочно. Американец тоже начал кричать и, в частности, выкрикнул: - Факин кар! Моя машина вполне заслуживала такого определения, но я за нее почему-то обиделся и высказал все, что я думаю о его машине, о ее хозяине и всех его родственниках и близких знакомых. Конечно, на своем родном русском языке. Американец слушал меня молча, раскрыв рот, а потом спросил: - Что ты сказал? - То же самое, что ты, но более подробно! Он раздумывал несколько секунд, а потом назидательно произнес: - Ты живешь в Америке, значит и ругаться должен по-английски!
Что ж, пожалуй, он прав. Но куда английскому до великого и могучего!
Начальник конструкторского бюро, в котором я работал в молодости после нескольких лет работы в цехе, представил нам нового сотрудника. Настоящее знакомство началось через несколько минут в коридоре на перекуре.
- А с тобой я знаком, - с улыбкой сказал он мне. – Я раньше диспетчером работал в производственном отделе, пришел однажды в восьмой цех, подошел к тебе и вежливо так спросил: - Скажите пожалуйста, какая по счету рама стоит на станке? А ты меня обругал матом, а какая по счету рама так и не сказал. Я еще подумал: а на вид интеллигентный человек.
И я вспомнил обстоятельства нашего “знакомства”.
День у меня был очень напряженный.Начальник цеха выругал за то, что не ту деталь на станок поставил: - Без ума, как зимой без топлива! – кричал он. – Если завтра утром не увижу на станке станины пресса, пропуска у всех поотбираю!
Начальник цеха с сегодняшнего дня исполняет обязанности начальника производства завода, кругозор его сразу стал шире и то, что еще вчера я делал по его указанию, сегодня уже неправильно.
Рабочий порезал стружкой руку. На одном из станков загнали в брак стотонную деталь. Мастера как слепые котята – ничего сами не решают, ОТК не принимает ползун с незначительным дефектом.
А диспетчеры ходят один за другим – чистенькие, спокойные, при галстучках – и каждый спрашивает: - Какая по счету рама?
Он, мой старый знакомый, был шестым или седьмым. И я не выдержал и понес его по кочкам!