До пенсии еще оставалось 5 лет, когда Василий остался без работы. Нельзя сказать, что известие о сокращении свалилось, как снег на голову. Уже было несколько предупреждений, но как-то обходилось. Вот и теперь не думал, что под сокращение попадёт именно он. Начальник дорожил золотыми руками Василия, часто использовал его как хорошее подспорье в домашних делах: сено выкосить, картошку плужком окучить, машинку швейную наладить, кабанчика зарезать.
Прямыми непосредственными обязанностями Василия было сопровождение инкассаторской машины, но кроме этого он и почту помогал девчатам на сортировке разбирать каждое утро, и товар грузить. Надо поломанную дверь или стул починить – лучше него никто не сделает. Все бы хорошо, если бы не любовь к оковитой*. По доброте душевной он помогал людям просто так, и чтобы сэкономить на оплате радушные хозяева часто наливали в благодарность за выполненный труд. Отказывал редко, дабы не обидеть никого. Про таких говорят: уродился детина - кровь с молоком, да чёрт горилки прибавил. С утра выпивать опасался: при получении оружия доктор ежедневно измеряла давление, которое нередко зашкаливало. Но в конце рабочего дня душу отводил сполна.
Теперь же совсем пошёл по бездорожью, пил беспробудно. Родные пытались уговаривать, лечить – бесполезно. Иссиня фиолетовый нос, отёкшее, обрюзгшее лицо, помутнённый взгляд, шаткая походка давно стали визитной карточкой Василия. Часто не хватало сил добрести домой, не одну лужу вымочил, не один сугроб утрамбовал под чужими заборами.
Вот и на этот раз в дом постучал сердобольный прохожий: «Заберите Василия, лежит возле речки. Через мост перевел его, а дальше не смог. Хлебнувшему через край даже до порога нужна подмога, не то пьяная тропа уведёт в чёртовы болота». Жена с соседкой, пряча от стыда глаза, пошли подбирать Хозяина.
Он лежал в осоке, раскинув ноги, по-хозяйски держал в руках пакет с магазинными пельменями, умудрившись одну сторону упаковки даже не испачкать в грязи. Лягушонок, примостившись на небольшой кочке рядом, с любопытством изучал необычный объект.
– Картина маслом: «Світай, Доле, в очереті!» –прыснула Елена.
– Давай как-то подымать эту Долю, – и жена принялась тормошить Василия, – Вставай, домой пошли! Разлёгся, барин, посреди дороги, людям обходить приходится! Ну же! Заляв слипы и все козы в золоте.
Став невольным свидетелем семейных разборок, лягушонок благоразумно удалился. И вслед за всплеском на воде прозвучало невнятное бульканье: «Икк, и-ик, Гг-ик-Г-г-гал-ллюня», и снова раздался раскатистый храп. Тогда Галина влепила несколько пощёчин и попыталась хотя бы посадить его – тщетно. Соседка набрала речной воды и брызнула в лицо. Глаза ненадолго открылись, но Василий опять завалился на спину.
– Мы надорвемся возле него, но не дотащим, – бессильно обронила руки жена.
– Погодь, передохни немного. Я знаю, как его поднять. Мой давеча с заработков из Москвы приехал, так я ещё не такого натерпелась. Стою в 5 утра, выглядываю на перроне, уж поезд трогает, а его нет нигде. Ну, думаю, спьяну напутал, не то время прибытия сообщил. Уже повернулась уходить, как поезд задёргало, и вместо того, чтоб набрать скорость, он со скрежетом затормозил. «Кто-то нажал стоп-кран», – сообразила я, прекрасно понимая, кто этот «кто-то». Гляжу: вылетает из вагона один чемодан, за ним второй, а затем за шиворот проводница мого ненаглядного вышвыривает.
«Хозяин на родину вернулись, добро пожаловать!», – громко крикнула я в сердцах. И все, кто находился на перроне в этот рассветный час, стали свидетелями весьма колоритной картины: здоровенный верзила едет юзом и оказывается на четвереньках у моих ног.
Дожили! А ведь он политех с красным дипломом закончил. От девушек отбоя не было. Бывало возьмёт гитару и… «Yesterday», – Ленка мечтательно закрыла глаза.
Yesterday , all my troubles seemed so far away…
– Ох, Yesterday. Теперь вот на стройке, чернорабочим, – вернулась к горькой действительности.– А помнишь, как свекровь меня в золовки не хотела, цены бесценному сыночку сложить не могла?
– Да уж, помню, как ты прибежала однажды в слезах, всё повторяя: «Кампучия. Кампучия. Она обозвала меня кампучией? Не знаю, что это значит, от того еще горше на душе. Даже когда называла пропащей, гулящей, ледащей не так обидно было. А тут…»
– И ты меня просвещала: «Ленка, Кампучия – это нищая отставшая страна, у которой ничего за душой, кроме огромного количества мин, разбросанных по всей территории». Теперь вот живу со своим милым, как в Камбодже. Всегда на стрёме: не знаешь, где мина зарыта.
– Ой, давай мой Гондурас поднимать, – опомнилась вдруг Галина.
– Не боись, подруга, не таких подымали, – уверенно сказала Ленка, наклоняясь к Василию:
– Вась, вставай, там Юрка приехал, выпить хочет с дороги, а не с кем.
И тут произошло чудо. Василий зашевелился и, опираясь на женщин, начал потихоньку становиться на ноги.
– Юрка – это хорррошо. М-мм-милые барышни, п-позвольте вв-в-вас под руки. Чтобы все думали, что это я вас веду, – и повиснув на женщинах, как робот, неуклюже закидывая ногами, при этом не выпуская из рук пельмени, резвый скакун возглавил торжественный кортеж.
Ой ти Галю, Галю молодая,
Краще тобі буде, як в рідної мами,
Понеслось над рекой под аккомпанемент лягушачьего хора. Дотащив распоясавшегося песняра до скамейки во дворе, женщины оставили его на попечение дремоте, сами же пошли обхаживать скотину. К полночи проспится.
Вечерело, когда раздался приглушенный стук и крики: «Включите свет! Откройте двери!»
– Чё орёшь, Вась, – прибежала на крик Ленка, соображая, откуда доносятся звуки.
Из чердака сарая, на фоне шебуршания раскидываемого сена, слышался отдалённый голос:
– Хотел по хозяйству подсобить. Полез за сеном. А она меня закрыла. Как преступника! Выпусти!
Дверь на чердак была открыта, Василий же видимо пошёл в другой конец от выхода, и стучался в противоположную стенку. Ленка с трудом сдерживала смех, когда в дверном проёме появилась голова в соломенном нимбе.
С чердака спустился благополучно, но сохранить в этот день облицовку всё же не удалось. Гарцевание на скамье закончилось падением, и внешность превратилась в размазанную по асфальту ксерокопию. "Пьяное рыло - чёртово бороздило", - смывая кровь с лица, приговаривала Галина. Как же она устала от жизни такой. Уложив, наконец, неугомонного гусара в постель, с тоской вспоминала молодые годы, не омрачённые хмельными выходками.
Еще третьи петухи не пели, а стекла в окнах уже дрожали от привычного звериного рёва: «Опять кушать не приготовила. Дрянь ты этакая! Да я тебе сейчас твой борщ вчерашний на голову вылью, и пельменями сверху посыплю!» Но с появлением Юрки страсти временно улеглись, и после принятия допинга благополучно ушёл вчерашний борщ, затем пельмени, слегка приправленные тиной речной. Сосед за пьяной беседой предложил Василию работу: надо было загрузить фуру товаром, перевезти и разгрузить.
– Когда ехать?
– Через два дня. Только от выпивки придется воздержаться, сам понимаешь.
Соскучился наш герой по дороге, да и водку в долг давать перестали, а тут обещали неплохо заплатить. Вот он и принял предложение. В назначенный срок, кое-как загримировав раны на лице (красоту - её ж ничем...), быстро собрался: чекушка, несколько кусков сала, хлеб, чеснок, десяток варёных яиц, пара помидоров с собственного огорода – и в путь.
Загрузились быстро. Погода стояла чудная. Осень в этом году была на удивление теплой и сухой. Первый день пути прошел легко. Мимо проплывали разодетые в бархат и парчу деревья, радовали глаз кустарники, покрытые красной позолотой. Чернели убранные лоскутки полей. В обрамлении красочных цветных полосок и уголков они напоминали страницы армейского альбома, старательно оформленные дембелями. Кое-где мелькали стройные ряды кукурузы, словно выстроенные на плацу солдаты перед боевыми учениями. Эх, махнуть бы сейчас на грибы.
На следующий день погода испортилась, заморосил дождь. Сорвавшийся ветер на глазах раздевал деревья, в клочья разрывал дорогие платья и небрежно швырял обрывки на асфальт. Яростно метались ветки в жалких попытках прикрыть неожиданную наготу. Словно осколки разбитой посуды и остатки разбросанной после бурной гулянки еды, грудами валялись на земле обломанные сучки и оборванные листья.
Из-за тумана видимость ухудшилась, сложно было вести нагруженную фуру. А тут еще Василий начал приставать к водителю с просьбой купить что-либо спиртное.
– Некогда сейчас останавливаться. Погодь немного, приедем на место – тогда и я бахну коньячку, чтоб согреться.
Сходные с погодой страсти бушевали в душе Василия. Каждая клеточка его организма требовала водки. Тремор конечностей был не меньше, чем у дрожащих кустов при дороге. Он держался из последних сил, пытаясь вздремнуть и забыться. Куст калины вдруг начал принимать очертания восточной танцовщицы. Зазвенели гроздья-монетки, единственная одежда, украшавшая обнаженное тело. Калиновые бусы и браслеты двигались в такт с ритмичными подрагиваниями бёдер и груди. Зазывно сотрясая мышцами живота, женщина приближалась с кубком красного вина.
- Руслан, ну-ка притормози, - Василий уже приготовился вкусить дивный напиток из рук божественного созданья, как вдруг в салоне пронзительно заорала кошка. Водитель, не замечая шум, спокойно держал баранку и сосредоточенно следил за дорогой. Кошка между тем раздирала обивку, впиваясь когтями в кожу.
– Смотри, что творит окаянная!
– Да, погода буйствует, поскорей бы добраться до места.
– Причём здесь погода, кошка сидения в спалке потрошит!
Руслан внимательно посмотрел на напарника и… всё понял. Стеклянные бегающие глаза смотрели сквозь него, а голос угрожающе повышался:
– Сейчас я ей, сволочи!
– Всё нормально, Вась – это наша кошка, – водитель попытался немного подыграть, чтобы угомонить, допившегося до чёртиков, точнее до кошечек, товарища, – Мы её специально берём, чтобы мыши товар не портили.
Но тот уже вытащил нож из котомки и бросился резать сиденье с криком: «Я тебе покажу, как новую обивку царапать. Не уйдешь!».
Руслан резко нажал по тормозам, и, схватив мобильник, вылетел на улицу. Оставалось часа два пути, а тут такое. «Что делать? Как назло не было ни грамма водки»– в голове лихорадочно прокручивал возможные варианты. Перезвонил на место, чтоб вызвали скорую помощь. Прислушался. Крики вроде бы прекратились. Осторожно открыл дверь. Василий немного угомонился. Надолго ли?
– Смотри, заболел кто-то! Скорая стоит, – деловито произнёс Василий по приезду, выходя из машины, и тут же заорал, – Нас хотят обворовать, Руслан! Там, вверху, на машине! Замок взламывают, пытаются внутрь пробраться. Хватай палку, гони их! И кошка с ними. Живучая скотина оказалась.
Не успел Руслан опомниться и указать бригаде скорой помощи на больного, как Василий, вырвав из забора штакетину, выпрыгнул на кабину скании, яростно размахивая и крича нечеловеческим голосом. Но во время очередного выпада, нога горе-фехтовальщика поскользнулась, и тот кубарем покатился вниз.
*****
Оковитая* - в переводе с латинского "аква вита" - "вода жизни". Именно под таким названием водка впервые появилась в Европе. В переводе с украинского "оковырная" - приятная на вид, хорошо сработанная вещь. Оковитая водка - это лучший сорт водки, чистой и крепкой, в отличие от мутной сивухи, "оковита" из "чистого жита". Еще одна версия возникновения этого названия связана с крепостью напитка "Аж око вынимает". в народе еще говорят "Слипы заливает".