Далеко не случайно, при всей новизне названий, место, где человек появляется на свет люди по прежнему называют – «Роддом» (вместо ужасного – «Перинатальный центр»). Название, на мой взгляд, удачно объединило два священных для каждого человека слова «Род» и «Дом». Род - это родные, родители, родственники, рождение...
А что такое дом?
Пенаты, хоромы, хата, изба, юрта, чум, вигвам… все это дом разных народов, периодов и частей света. Хотя время и трансформировало характер построек, уровняло, загнало в рамки современной архитектуры, но постоянной величиной осталось одно, то, что сейчас принято считать суеверием. Те маленькие тонкости старины, которые мы в душе неизменно переносим с собой в новые квартиры с «евроремонтом». Материал для постройки жилища, будь-то кость, камень, дерево, кошма, тростник или даже бумага, не несет в себе ни какой смысловой нагрузки, это обусловлено природными условиями и ресурсами местности. А вот украшение своего дома, разного рода сказания о домовых и дворовых бытующие до сих пор, по-моему, требует объяснений.
Вы, наверное, возразите: какое украшение дома? При современных обоях, мебели, электроники… все уже в прошлом. Но вот вам пример: телевизор – окно в мир, обычно расположен в красном углу комнаты (угол по диагонали от двери). «Красный угол» значим у многих народов, славяне в нем размещали киот, сажали ближе к нему знатных гостей. На свадьбе туда стремились усадить молодых. Вот что странно, часто не зная истоков, первопричин, люди делают это и сегодня почти подсознательно. Казалось бы, у казахов с этим обычаем нет ничего общего, в юрте нет углов, но самое почетное место у стены – по-прямой от двери.
«Красный угол» или кут (отсюда – закуток, позднее, небольшое потаенное место) у древних славян считался местом обитания домового (хороможителя). Домовой – Чур, или Щур слыл далеким предком семьи живущей в доме (отсюда – пращур) и был главой целой плеяды божков-доможителей. Это и Обилуха (обилие), и Спорыньи (подспорье), и Спех (успех), и, конечно же, Банник или Банница. В виде маленьких фигурок (чурок) из дерева, подобно древнеримским Ларам, они располагались на божнице. И сегодня в народе бытует поговорка: «Что мне ее (его) посадить на божницу и молится?». Присловья домашнего обихода, короткие молитвы-заклинания прочно засели в нашем подсознании. Порой, не замечая этого, мы употребляем словосочетания: «слава богу», «дай бог», «упаси, боже». Заметьте, в них не указано имя божества, ведь Род, Перун, Велес… тоже были богами. Среди таких присловий есть и явно языческие: «чур меня», «ну его к лешему», «леший его знает». В связи с этим становится понятным Христианское изречение: «Не поминай Господа всуе», то есть в суете – дома, а не в храме Божьем.
В свое время (XVв.) такое разногласие народа и церковнослужителей породило на Руси стригольничество. Стригольники почитали Христа, но не признавали церкви, монастыри…, они говорили: «Дом мой – Храм мой». Движение не приобрело больших масштабов, хоть существует, по сей день (молитвенные дома баптистов). В основной своей массе люди ограничились тем, что украсили «красный угол» иконами и навешали на них рушники с вышивкой солярных знаков Перуна, Макоши, Лады… Как и во многом, соединили язычество и христианство, отвоевали право творить молебен на дому (у богатых для богослужения была специальная комната – «крестовая»).
Следующим по значимости объектом домашнего культа славян была печь – постоянная героиня русских народных сказок и былин. В них она выступает как средство для достижения цели, как доброго, так и злого начала. Печь олицетворяет собой огонь, а пламень, как известно, несет людям благо, но может и навредить. Поклонение огню в древности было широко распространено, это и солнцепоклонники (египтяне, славяне…) и огнепоклонники (иранцы, тюрки…). У казахов до XX столетия существовал обычай договора невестки с очагом свекрови. Она кормила огонь мясом и поила кумысом, чтобы он был добр к ней, как и к матери ее мужа.
В славяно-русской жизни печь была больше чем источник тепла и пищи. По значимости она не уступала «красному углу». Возле печи славяне давали клятвы, заключали договора. В печурке прятали пупки новорожденных детей, молочные зубы своих чад. Считалось что возле печного столба, в подпечье, отдыхал Домовой. В связи с этим в Белоруссии сохранилось другое его имя – Столбовой. Белорусы печной столб называли дедом, то есть старым. В средние века на Руси знать делилась на столбовых дворян, ведущих свой род с древних времен, и новиков – недавнего происхождения. Покидая жилище, переходя на новое место, люди звали с собой домашнего предка, бережно перенося его на хлебной лопате, в виде горящий улей из печи. И сейчас при переезде в новый дом, у старых людей можно услышать: «Мой Домовой пошли со мной».
Славяне буквально на все наносили солярные знаки земли, неба, солнца. Это и вышивка на одежде, полотенцах, резь по дереву столов, скамей.… Не наносилась она только на печную утварь: чугунки, ведра, квашни, ушаты. Считалось форма круга (солнца) и печь (огонь) вполне защищает их от зла.
Вернемся опять к традициям казахского народа правопреемников огнепоклонников-тюрков. Юрта имеет круглую форму, а если посмотреть на нее без кошмы, то остов напоминает нам солнце с лучами упирающимися в землю. Они как бы огибают жилище кочевника оберегая его в прямом и переносном смысле. На Руси, избы не были круглыми, зато капища и ограда жилья имели ту же конфигурацию. Само слово «хоромы» произошло от иранского Хорса, бога солнца, и «хоро» обозначает круг. Славяно-сколотское – «коло» очень часто заменялось ирано-тюркским - «хоро» (хорошо, хоровод). Грань между двумя группами народов: кочевников и землепашцев в древности была настолько мала, что иногда она стиралась на нет. Например, так произошло с берендеями - кочевым народом славянского происхождения, предполагаемыми предками казаков.
Мы немного отошли от темы, поэтому вернемся. Третьим, самым языческим, объектом славянских хором была баня или мыльня. Средневековая Русь не представляла свою жизнь без бани. Государям, особым царским указом, приходилось запрещать растопку домашних бань в летний сезон, поскольку это приводило к многочисленным пожарам. Чтобы как-то успокоить волнение народа даже открывались бесплатные общественные мыльни подальше от городских построек.
Духовенство к баням относилось негативно, считая их очагом блуда. Отрицание христианством, казалось бы, естественных потребностей человека пошло еще от римских тепидарий (теплых бань), где патриции придавались «разврату». На Западе это привело к тому, что люди практически не мылись. Принимать можно было только «ванну» (емкость с водой) и только в нательном платье. Французское, изысканное, нижнее белье (ухищрение женщин в показе своего тела) и парфюмерия (от дурного запаха), всем этим мы обязаны Римско-католической церкви.
Православие же ограничилось тем, что отказалась освящать бани, не только домашние, но и общественные. Собственно поэтому баня и была отделена от основного дома. Даже скотину в лютые морозы держали в сенях, а баня стояла особняком, но составляла единое целое со славяно-русскими хоромами. Мыльня, «отлученная» от государственной религии, стала очагом язычества. Именно в банях кормили Домового, Дворового и остальных доможителей. Там же оставляли «требу» на помин души умершего, которую раньше ставили на божницу в «красном углу» (куте). Сладкая поминальная каша – кутья, как нельзя это подтверждает. Естественно при совместном мытье мужчин и женщин (тем более жены и мужа) в бане были и половые контакты. Рассказы о проделках Банника и Банницы фривольного содержания стали частью народного фольклора.
Повествуя о славянском жилье невозможно не упомянуть свадьбу. Все праздники славяно-русов обязательно начинались и заканчивались у родного очага, а свадьба проводилась только в избе или во дворе хором. Дом был местом, где рождался человек, женился (выходил замуж) и умирал. Совсем неслучайно свадьбу играли три дня: первый день у жениха в доме, второй - у невесты, третий - уже у мужа, где женщина оставалось навсегда. После первой ночи молодых вели в баню, намекая на проказы Банщика. Вот как об этом пишет русская летопись: «Словене же на свадьбах устроивыше срамоту мужьскую и вкладывающе в ведра…». Историки долго не могли понять смысл этой фразы, пока в Новгороде в культурном слое XI-XIIв.в. не обнаружили ведро с вложенным туда фаллосом из моржовой кости (?). Ведерко, с содержимым, вручали молодой жене при входе в баню.
Рассказав о внутреннем мире славяно-русских хором, наверно стоит произнести несколько слов и об их внешних, архитектурных, особенностях. К сожалению, нам почти ничего неизвестно об ранних постройках, но по раскопкам в Новгороде и более поздним, кратким сведеньям из русских летописей ясно: хоромы составлялись из деревянных срубов.
Сруб – четырехугольное сооружение из бревен, его изготавливали заранее и привозили на место в разборном виде (удобный способ быстрого восстановления городов после пожара или войны). Чем зажиточней хозяин, тем срубов было больше. Их ставили друг на друга и называли клетями. Самые богатые, обычно бояре, позволяли себе три яруса. Первый этаж – подклеть, второй – клеть, и третий – терем (первое упоминание терема – X в.). На самом верху обычно жили дочери хозяина, поэтому в былинах и народных песнях терем ассоциируется с девичеством и богатством. Боярским теремом в них называется уже все сооружение, а не только верхний этаж. Люди победней имели один-два яруса. При женитьбе сына состоятельный отец ставил клеть не сверху, а рядом. Появилось понятие – отделить, или оделить сына своим срубом. Бедный люд мог себе позволить только один сруб, постепенно хоромы потеряли свое первоначальное значение и как название остались лишь в богатых, многоярусных домах и княжеском детинце (замок, место, где жили дети князя).
Неизменным атрибутом дома, даже самого бедного крестьянина, была и остается русская баня. На протяжении веков она радует нас паром и заставляет надеяться на лучшее...