Я старался больше смотреть в окно, но ливень, заливающий стекла сплошной завесой, не давал что-либо разглядеть. Отчасти поэтому, взгляд, то и дело соскальзывал на соблазнительную фигурку Ани, сидевшей на пассажирском сиденье, принося особенно острый оттенок горечи и тоски во вкус сегодняшнего, и без того не самого лучшего, вечера. Настроение было ни к черту, поэтому, я молча курил, чтобы не портить его еще и своим спутникам. Сергей продолжал вещать, объясняя мне как надо жить правильно, и что я еще могу встать на путь истинный.
-- Ты пойми, тебе просто не хватает серьезности и упорства. В этом вся проблема. Ты думаешь, мне подарили мою фирму? Нет! Я заработал ее. Создал с нуля. Упорством и трудом. А ты разбрасываешься собой, мечешься, как сам знаешь что в проруби. Тебе ведь уже не двадцать, пора бы подумать и о будущем, а ты все в игрушки играешь. Вот и получай: тридцать лет, а ни кола, ни двора. Ни семьи, ни квартиры, ни нормальной работы, ни детей, никаких перспектив в будущем. А чем ты будешь заниматься в сорок? А в пятьдесят?
Затяжка, и горячий фильтр обжег пальцы и губы. Под неодобрительный взгляд Сергея в зеркало заднего вида, я швырнул бычок за борт и закрыл окно. "А ведь, самое забавное, что все, что он говорит -- правда", подумал я. Это факты, и я сам не раз размышлял об этом. Только, у меня они не выглядели столь удручающими. Самому мне, разумеется, казалось, что только так и стоит жить. Я невольно снова посмотрел на Аню: развернувшись в пол оборота, она с вежливым интересом разглядывала меня, как экспонат в музее. Действительно, надо же, какой интересный экземпляр! Никак не поймет, как правильно жить. Красивая, неглупая, она сегодня сверкала, как бриллиант. Да Сергей, мне кажется, и привез ее на эту встречу, как дорогое украшение – смотрите, чего я достиг! «Лексус» могут увидеть не все, часы – не все оценить, но ее увидели и оценили все, кто там был. А то, не дай Бог, кто-то не поймет, что он смог, что он добился своего, пробил-таки себе дорогу в высшее общество, в другую, настоящую жизнь. Обычно, такое у меня вызывало лишь улыбку, но сегодня… Сегодня мне почему-то грустно. Может быть, потому что я, пусть даже не прикоснулся, но увидел, то, что у меня могло бы быть, но никогда не будет?
Машинально я потянулся за следующей сигаретой, но передумал -- в горле и так уже саднило, а ехать нам до моей скромной квартирки в клоаке спального района по такой погоде еще минут двадцать.
-- Вы много курите, Леонид -- сказала Аня, уловив мой жест, и подтвердив тем самым мою догадку, что она не просто красивая кукла. Несколько секунд мы разглядывали друг друга почти в упор, потом машину тряхнуло, и, воспользовавшись, случаем, я отвел взгляд от ее серых глаз, чтобы она не заметила лишнего. Но, то ли мне показалось, то ли по ее лицу правда скользнула легкая тень усмешки.
-- Угу... -- немного запоздало пробормотал я в ответ на ее замечание. "К черту все -- приду домой и напьюсь".
-- Лень, а приходи работать ко мне в фирму? Ты парень неглупый, что-нибудь тебе подберем. -- предложил Серега.
"Нет уж, это уже слишком" -- пронеслось у меня в голове. И за каким бесом я поперся на эту встречу одноклассников? Никогда ведь не ходил, а тут вот понесло. Я еще раз оглядел салон его стоящего, как крыло самолета, «лексуса», дорогой костюм, самодовольное, улыбающееся гладковыбритое лицо успешного человека. Пивной животик, свисающий над ремнем безопасности. Красавицу-жену. Украдкой покосился на свою потрепанную временем кожанку, лежащую рядом на сиденье. В этой обстановке мы с ней выглядели пришельцами из другого мира. Как оно, в сущности, и было. Машинально я потер шрам над бровью, мое самое недавнее приобретение. Расценив этот жест, как знак раздумья, он продолжил:
-- Я прекрасно понимаю, что с тобой происходит. Ты ищешь себя. – выдав эту фразу, от которой меня скривило, Сергей самодовольно хмыкнул, сам восхищаясь, видимо, своей проницательностью: -- ищешь себя. У тебя есть неплохой потенциал, но ты не знаешь, куда его применить. И еще, может быть, тебе не хватает уверенности в собственных силах.
-- Нет, спасибо. -- неожиданно для себя самого, я встряхнул головой. Аня с интересом посмотрела на меня, изящно изогнув бровь. Я отвернулся к окну. Ветер швырял в стекло бесконечные потоки воды, превращая мир снаружи в неясное, но, безусловно, грустное, пятно. Мне захотелось срочно телепортироваться домой, вот прямо отсюда, по щелчку пальцев. Я даже зажмурился, и представил, что уже дома. Открыл глаза, но конечно, по-прежнему остался в машине. Глубоко вздохнув, все-таки, достал сигарету и снова закурил.
-- Да ладно тебе, не валяй дурака! Так и будешь всю жизнь заниматься какой-то ерундой? -- не отставал от меня Сергей: -- вот например, прости уж, но у тебя шрамы на лице откуда?
На этот раз я усмехнулся:
-- Бурная молодость, -- пожал плечами я, про себя подумав «которая не закончилась до сих пор».
-- Тебе пора остепениться! – торжественно выдал он. Аня скорчила гримаску, выражающую сомнение. Пожалуй, она поумнее его.
"Да уж... Давно пора отрастить брюхо, завести собаку, жениться..." -- поддакнул ему мой внутренний голос. При слове "жениться", взгляд снова скользнул на Аню. Эх, как бы нам иногда хотелось, чтобы некоторые люди увидели нас в другом месте и в другое время! Почему мы не встретились с ней еще до свадьбы, при каких-нибудь особых обстоятельствах? Почему, например, я не мог бы героически спасти ее на море в шторм с терпящей бедствие лодки, или, скажем, быть ее инструктором по парапланеризму? Ну, на худой конец, почему она не встретилась мне на дороге, ожидая, кого-нибудь, кто помог бы заменить спущенное колесо? Я знаю почему. Она не выходит в шторм в море, она не будет летать на параплане, а если у нее вдруг лопнет покрышка, она вызовет эвакуатор. Мы с ними живем в разных мирах, а если, вдруг, пересекаемся, то все что мы видим друг в друге -- лишь одна из граней внешней оболочки. Вот как сейчас. Что я, в сущности, знаю об их мире? Дорогие машины, дорогая одежда, дорогая жизнь, красивые женщины. Путешествия, наверняка, отдых где-нибудь на Гавайях, может быть горные лыжи где-нибудь в Альпах. Разговоры об акциях, ценах на нефть, финансовых показателях, светских сплетнях и прочей чуши… Скука, в общем-то. Так ли все хорошо внутри, как кажется снаружи? Не знаю… Думаю, я бы нашел как развлекаться. Получал бы я в несколько раз больше, чем сейчас – и больше мне, пожалуй, для счастья ничего было бы не надо. Да, вот такое вот оно у меня простое, что его можно купить за деньги.
Ну а что они знают о моем мире, моей жизни? Не новая, не дорогая и не слишком тщательно подобранная одежда, небритое, не слишком красивое, лицо – встречают по одежке, и этого достаточно, чтобы сделать выводы не в мою пользу. Да и хотят ли они что-то знать об этом? В сущности, они никогда с моим миром особо и не сталкивались. Сергей, по крайней мере, несмотря на то, что мы учились в одном классе.
О, конечно, можно было бы сейчас рассказать! "Вы знаете, то, что вы видите, это угрюмое небритое лицо с красными глазами, очерченными от хронического недосыпания, темными кругами, эта старая кожаная куртка -- это все только внешняя оболочка, иллюзия. На самом деле, Я..." -- и понеслась. Как нам хочется, чтобы нас узнали лучше, с удивлением убедились в нашем остром уме, богатстве внутреннего мира, разносторонних талантах, безграничном обаянии, неувядающем чувстве юмора, доблести и отваге. Хочется, чтобы кто-то (конечно же, красивая женщина) увидели, какие мы на самом деле хорошие. Хочется, чтобы поняли. Хочется, чтобы любили. Поэтому, наверное, мы так часто и с такой охотой говорим о себе. Заводим блоги, лезем хвастаться своими достижениями в социальные сети, приезжаем на встречи выпускников и одноклассников, демонстрируем друг другу фотографии – «а это моя новая тачка», «а это моя жена», «а вот я на Сейшелах», «а это мы с Киркоровым»… Поэтому Серега Таранов, списывающий когда-то у меня на контрольных, сейчас сидит, гордо расправив плечи и учит жить.
«Давай, скажи им! Объясни, что то, что ты делаешь – вовсе не ерунда! Пусть знают!» -- зашептал мне внутренний голос. Я даже открыл было рот, чтобы начать объяснять… И закрыл. Зачем? Не люблю я все эти разговоры, стоящиеся по принципу «А вот Я….», размахивание линейками и высказывание «своей токи зрения». «А вот с МОЕЙ точки зрения – все вы козлы, а я в белом!» -- тьфу, только и слышишь кругом «я», «я то», «я это»…
Расценив мое молчание как раскаяние и согласие, Серега продолжил:
-- Я тебе скажу, в чем дело. Ты просто боишься ответственности. Не хочешь ни к чему подходить серьезно. Конечно, я понимаю, это страшно поначалу – принимать решения, руководить фирмой, управлять людьми, деньгами… Но к этому привыкаешь. Я тоже поначалу боялся, но все не так сложно, как кажется, уж поверь! -- он усмехнулся.
Мне пришло в голову, что, возможно, он искренне пытается помочь мне, подтянуть так сказать, а не просто еще раз очертить границы и утвердить свое положение. Может быть еще, и взгляд Ани выражает не презрение или брезгливый интерес, а участие и сочувствие обычному неудачнику?
«Эх, и почему мы с ней не встретились при других обстоятельствах?» -- снова пронеслось у меня в голове. Эта сигарета тоже догорела, я швырнул окурок в окошко, вслед предыдущим. Присмотрелся – мы как раз въехали в мой район.
-- Наверное, ты прав, Серег. За заправкой налево, – ответил я. Спорить сейчас мне хотелось меньше всего на свете. Знаю, что завтра все это покажется мне бредом, и я буду смеяться, пересказывая наш диалог своим очень немногочисленным друзьям, но сейчас мне было грустно, и очень хотелось пожалеть себя несчастного, никому не нужного, не нашедшего своего места в жизни. Обыкновенного, никчемного неудачника.
-- Ты подумай хорошенько, Лёнь. Правда. Время идет, и будет обидно, если ты так и не найдешь свое место в жизни. – будто читая мои мысли, подытожил Серега. – Ты же знаешь, я всегда готов помочь, если что.
-- Знаю, Серег. Спасибо! – с благодарностью кивнул я, и, подумав, добавил: -- кстати, раз уж речь зашла о помощи… Не одолжишь мне тысяч сто пятьдесят на месяц-другой?
Он едва удержался, чтобы не сморщиться, а на лице Ани я, на этот раз отчетливо увидел разочарование. Почему-то, это принесло мне облегчение -- значит, все в порядке, все как всегда и мой выбор, все-таки, верен.
-- Мммм, старик, у меня сейчас… -- посмотрев на меня в зеркало вида, он немного нервно рассмеялся: --- Черт, провел меня. Я уже отвык от твоих шуток. Ты же знаешь, если тебе надо – конечно одолжу.
Я тоже усмехнулся, впервые за нашу поездку.
-- Да нет, спасибо. Просто шутка. Спасибо, что подвез.
-- Да не за что. Без машины сюда ночью и не доберешься, к тому же погода совсем дрянь.
-- И не говори.
Мы попрощались, пожали друг другу руки с Серегой, я чмокнул в любезно подставленную щечку Аню, пообещал подумать над его предложением. Они уехали, я остался стоять, не спеша уходить с проливного дождя. Поднял повыше воротник, не спасающий, впрочем, от ветра и влаги. Достав сигарету, снова закурил, пряча ее от дождя в ладонях, и запрокинул голову к небу, будто ожидая чего-то. Грусть постепенно рассеивалась. «Черт со всеми вами, с вашими женами, дорогими тачками, фирмами, квартирами и прочей красивой жизнью! Что бы вы вообще в жизни понимали!...» -- прошептал я, отгоняя грустные мысли и подкрадывающуюся депрессию.
В кармане завибрировал мобильник. Часа два ночи, наверное… «Черт, ну почему вы не могли позвонить на 10 минут раньше, чтобы она услышала?» -- пронеслось у меня в голове. Почему-то, несмотря ни на что, мне очень хотелось именно ей что-то еще доказать.
-- Угу, – буркнул я в трубку, уже зная, кого я услышу, и что будет дальше.
-- С новым годом. У нас праздник. Четверо идиотов поехали кататься на яхте, наплевав на штормовое предупреждение, есть раненные. Твои ребята уже едут, но Марков сказал, что ты единственный псих, который сможет удержать «вертушку» в такую погоду достаточно низко, и никому больше он свою команду не доверит. И если честно, кроме тебя я никого и не выпущу, так что, если не полетишь ты, эти идиоты могут не дожить до утра. Знаю, что у тебя еще два дня отпуска, проси все что хочешь, только приезжай! И, ради Бога, ты ведь не пьян?
-- Хочу «лексус», пивное брюхо, собственную фирму, квартиру и красавицу-жену! – немедленно потребовал я: -- и можете готовить вертолет, я буду через полчаса.
-- Ага, конечно, купишь себе все это с премии в пол оклада. Если, конечно, удастся ее выбить. – тут же развеял мои надежды шеф, и, будто вбивая последний гвоздь в гроб моей красивой жизни, добавил: -- Хотя непонятно, какая дура выйдет замуж за сумасшедшего.
Я убрал телефон в карман, невольно улыбаясь – я люблю мой мир и мою жизнь, пусть она и кажется кому-то неправильной. Но, все-таки, жаль, что не ее я спасу с той лодки…