Со следующего дня потекла моя новая жизнь, жизнь баронессы Лавалле. Побыв еще две недели в Каннах, мы вернулись в Париж. Барон тут же перевез меня со всеми своими пожитками в свою квартиру. Она находилась в восьмом округе Парижа и занимала целый этаж в здания «османовского» типа вблизи Триумфальной арки. Так же в нашем распоряжении был гараж на четыре машины. Барон предложил мне выбрать себе автомобиль из уже имеющихся или купить новый. Я решила не тратить зря деньги и выбрала себе белый «Мерседес», который стоял в гараже. Барон тут же отдал мне ключи и попросил меня быть осторожной. В квартире было три спальни, гостиная, рабочий кабинет и кухня. В отличие от каннского особняка, квартира барона была выполнена в классическом стиле и походила на настоящее жилье дворянина, которое я привыкла видеть в кино. Повсюду резная мебель, картины известных художников и антиквариат. Моя спальня очень походила на спальню дворянки, ну, например, XVIII века. Тяжелые портьеры, пушистый ковер на полу и антикварная кровать, придавали опочивальне поистине королевский вид. Но при всем этом, комната не была мрачной, мне в ней было достаточно уютно. Поистине шикарным помещением была моя личная ванная комната, которая оказалась, оборудована по последнему слову технике, но в едином со спальней стиле. Я обожала нежиться в этой, размером с небольшой бассейн, ванне, размышляя о своей жизни, о потерянной любви и дружбе. Это было моим личным пространством, в которое я никогда и никого не впускала.
Как и у любого богатого человека, у барона имелись слуги. Их было трое Николя, Марлен и Габриель Марсо. Муж, жена и их дочь. Николя был мужчиной лет пятидесяти пяти и являлся личным слугой барона. Вирджиль и близко меня не допускал к своим проблемам в виде смены белья, ухода за одеждой, помощи при отходе ко сну и так далее. Все это делал Николя. Внешность личного слуги была колоритной. Николя был очень высоким и очень худым. Длинные ноги, длинные руки и длинные паучьи пальцы. Двигался он быстро и бесшумно. Поначалу он достаточно часто меня пугал, своим внезапным появлением. Но потом я привыкла, а познакомившись ближе, узнала, что Николя был потрясающе добрым и милым человеком. Он искренне любил барона, меня, свою дочь Габриель и свою жену Марлен. Марлен внешностью была полной противоположностью своему мужу. Маленькая, кругленькая, беленькая и невероятная хохотушка. Когда ее веселый смех звенел серебряными колокольчиками, то все в доме начинали невольно улыбаться. Марлен исполняла роль кухарки, и от нее всегда вкусно пахло выпечкой и ванилином. Меня она приняла сразу, и все время пыталась накормить чем-нибудь вкусненьким. Я с удовольствием лакомилась пирожками, пирожными и тортиками Марлен, а заем устраивала себе разгрузочные дни и мучилась в спортзале, а иначе через некоторое время на такой диете можно превратиться в саму Марлен. Габриель, для своих, просто Габи, была молодой девицей лет двадцати восьми, которая унаследовала от своего отца внешность и была долговязой и худой, а от матери легкий характер. Габи была нашей горничной, личным парикмахером и моей подругой. Наблюдая за ней, с каким удовольствием она выполняет работу по дому, я удивлялась и восхищалась. Габриель была рождена для того, чтобы наводить порядок. В доме было все идеально, все вещи лежали нас своих местах, паркетные полы натерты до блеска, а на пыль было наложено вето. Габриель легко порхала по дому, напевая какую-нибудь мелодию, и доводила дом до состояния стерильности.
-Да, Габи, твой муж будет рад иметь такую хозяйку, - говорила я ей, наблюдая за ней. - Я еще не видела человека, который настолько любит наводить чистоту.
-О, мадам, это моя работа, а замуж в ближайшее время я не собираюсь, - отмахивалась с улыбкой Габи.- Мне и так хорошо!
-Но, Габи, ты молодая, симпатичная девушка! – возражала я.- Тебе надо общаться с молодыми людьми, а твое общение ограничивается нами и твоими любимыми полиролями!
-Не ворчите, мадам, - смеялась Габи. - Я очень люблю вас всех… И свои полироли тоже! - хохотала девушка и мое брюзжание сходило на нет.
Ровно через два месяца после нашего бракосочетания барон решил вывести меня в свет. Я сопротивлялась, как могла, но Вирджиль был неприступен.
-Эдит, ты должна стать полноправным членом этого общества, - говорил барон.- Хватит прятать голову в песок. Ты будешь блистать, чего бы мне этого не стоило!
Я с тяжелым сердцем я согласилась. Радовало то, что я могла попрактиковаться в игре голоса, умении себя держать и преподнести. Я все-таки пошла на курсы.
-А куда мы идем? - спохватилась я.
-Мои приятели Пьер и Эмма Виллуан завтра дают прием у себя в особняке. Я получил приглашение.
-Они тоже из дворян?
-Нет, Эдит, Виллуаны не имеют титула, но размер их состояния позволяет быть на равных с особами голубых кровей, - засмеялся барон, - на самом деле, высший свет Франции, состоит не только из титулованных особ, как, наверное, и в других странах. В него входят политики, актеры, банкиры, финансисты и многие другие. Это раньше билетом в высшее общество было рождение в семье аристократов. Сейчас, все изменилось. Только нравы, к сожалению, остались те же. Знаешь, Эдит, когда я размышляю об этом, на ум приходят слова графа Мирабо, жившего в VIII веке: «Французский высший свет, это притон, в посещении которого не стыдно признаваться».
-Ужас, какой, - поежилась я. – Ну и зачем тогда Вы хотите, чтобы я стала частью этого притона?
-Эдит, относитесь к этому, как к неприятной, но необходимой обязанности. Просто так надо.
-О, Господи! Надо, так надо, - я тяжело вздохнула.
-Не переживайте, Эдит. Чета Виллуан, это одни из самых приятных людей, этакие белые вороны. Они Вам понравятся. О других предполагаемых гостях ничего сказать не могу. Просто будьте рядом со мной, и все будет хорошо.
-Вирджиль, не надо меня уговаривать, я уже согласилась, - улыбнулась я.- Меня волнует другое. Как Вы себя чувствуете?
-Не стоит волноваться, Эдит, - барон поморщился. – Я хорошо себя чувствую.
-А Вам не нужно обследоваться? Я не вижу, чтобы Вы посещали врача.
-А зачем? Что нового они скажут? Я принимаю прописанные препараты, - в голосе барона проскользнуло раздражение. - Давайте забудем про болезнь. Не хочу ей подчиняться.
-Давайте, - согласилась я.
Следующим вечером, облачившись в вечерние наряды, мы отправились первый раз на прием, как супружеская пара. Сказать, что мне было очень страшно, значит не сказать ничего. Несмотря на внешний спокойный вид, у меня тряслись колени, а сердце то замирало, то пускалось вскачь.
-Эдит, да не волнуйтесь Вы так, - угадал мое состояние барон.- Вы сегодня безумно красивая!
И это была правда. Я была одета в длинное с небольшим шлейфом черное мерцающее платье, которое обтягивало мою фигуру, как вторая кожа. Впереди оно было закрытое с вырезом лодочкой, а сзади открывало мою спину до самой талии. Габи сделала мне гладкую прическу с замысловатым узлом на макушке, которая сделала мое лицо открытым. Из украшений я выбрала только длинные бриллиантовые серьги, зрительно удлинившие мою шею и обручальное кольцо. Получился благородный образ баронессы Лавалле.
-Спасибо, Вирджиль, - поблагодарила я барона.- Вам не кажется, что нам стоит перейти на «ты».
-Конечно, Эдит. Мы приехали.
Я посмотрела в окно и увидела довольно большой особняк, из серого кирпича, утопающего в зелени и в ярком освещении. Мы встали в очередь из машин, которые останавливались около входа. Из машин выходили люди в вечерних нарядах, а затем машины отъезжали. Мы некоторое время подождали, так как автомобилей было довольно много, а затем, наконец , вышли на улицу. Около входа стоял человек и по списку проверял фамилии приглашенных. Этакий фейс контроль.
-Барон и баронесса Лавалле, - гордо сказал Вирджиль.
Человек быстро нашел в списке нашу фамилию и с поклоном нас пропустил.
Мы вошли внутрь, и мне показалось, что я попала в сказку. В большой, сверкающей зале находилось множество людей, одетых в красивейшие наряды. Дамы сверкали драгоценностями, а их кавалеры облаченные в темные костюмы выглядели благородно и элегантно.
-Боже мой! Вирджиль! Ты все-таки приехал! – к нам направлялась женщина лет шестидесяти. Про таких говорят: «Стареет красиво». Она улыбалась и, казалось, искренне рада видеть барона. Красивое атласное платье золотого цвета, гармонировало с ее подтянутой фигурой. Седые волосы, уложенные в прическу а-ля тридцатые годы, придавали довольно простому лицу благородства. Никаких массивных украшений, лишь бриллиантовые серьги гвоздики и два обручальных кольца.
-Конечно, Эмма, я не мог пропустить твой ежегодный осенний бал, - улыбнулся барон.
-А это твоя жена? – улыбнулась Эмма.- Красавица, просто чудо!
-Да Эмма, познакомься, моя жена, Эдита Лавалле, - гордо произнес барон. - Эдит, рад тебе представить хозяйку дома, Эмму Виллуан.
-Очень рада знакомству, - произнесла я глубоким спокойным голосом, как меня учили на курсах, и тепло улыбнулась.
-И я рада, наконец, познакомиться с сокровищем барона, которое он спрятал от чужих глаз, - глаза Эммы светились молодым блеском.- Хотя, я его понимаю. Обладать такой красотой хочется единолично.
-Что Вы мадам Виллуан, Вирджиль совсем не ограничивает мою свободу, - возразила я. – Просто я сама не публичный человек.
-Сокровище, просто сокровище! Красивая, умная, скромная, да еще и домашняя! Вирджиль, да ты выиграл Джек Пот! – воскликнула Эмма, а потом, понизив голос, добавила.- Предупреждаю вас, чета Ле Монтаньи здесь. И Констанция вне себя от бешенства и уже распускает слухи и сплетни.
-Спасибо, Эмма, мы справимся, - так же тихо произнес Вирджиль, - а где твоя дражайшая половина?
-Барон, дружище, рад видеть тебя! – к нам широкими шагами направлялся грузный мужчина, с залихвасткими черными усами и белоснежной улыбкой.
-А я только, что спросил у Эммы про тебя! – барон пожал руку подошедшему мужчине.- Ты, как будто услышал.
-Боже мой! – мужчина уставился на меня.- Что это за дивный цветок, рядом с тобой? Только не говори, что это твоя жена, я умру от зависти!
-Ах, ты старый хрыч! – притворно обиделась Эмма.- И это при живой жене!
-Познакомься, Пьер с моей женой Эдитой Лавалле, - сказал барон.- Эдит, разреши тебе представить Пьера Виллуана, моего старинного приятеля и мужа Эммы. А теперь, Пьер можешь начинать завидовать!
-Баронесса, я очарован! - Пьер склонился и поцеловал мне руку.
-Благодарю, месье Виллуан, очень приятно, - я склонила голову в знак благодарности, а Пьер все не отпускал мою руку.
-Отпусти Эдит, Пьер, пока барон не вызвал тебя на дуэль, - засмеялась Эмма.
-Эх, умеешь ты все испортить, дорогая, - вздохнул Пьер и выпустил мою руку.- А если, серьезно, Эдит, я очень рад, что мой друг перестал прозябать в одиночестве. Надеюсь, Вы будете счастливы.
-Я уже счастлива, месье Виллуан, - мягко улыбнулась я.- Спасибо за теплые слова.
-Я прошу прощения, но мы вас покинем, - сказала Эмма, - надо выполнять обязанность гостеприимных хозяев, - Эмма взяла под руку своего мужа и они отбыли встречать очередных гостей.
Я взяла под руку барона, и мы стали продвигаться вглубь зала. Вокруг были незнакомые люди, кто-то просто здоровался кивком головы, кто-то подходил и знакомился, на двадцать пятом человеке у меня уже кружилась голова, и я перестала запоминать имена и фамилии. У всех я вызывала живой интерес, никто не оставался равнодушным. Жаль, только, что этот интерес бы не всегда доброжелательным. Несколько раз я ловила на себе откровенно презрительные взгляды, но обиды не ощущала, мне было все равно, что скажут все эти люди.
-Вирджиль, я покину тебя ненадолго. Пойду, попудрю носик, - сказала я, но на самом деле мне хотелось хоть пять минут побыть в одиночестве.
-Ванная там, - показал мне направление барон.
-Я скоро.
Помыв руки и немного переведя дух, я решила вернуться к мужу. Открыв дверь, я столкнулась нос к носу с самой Констанцией Ле Монтаньи.
-Ах, ты, дрянь! – зашипела она.
-Простите?! – спокойно сказала я.
-Ты что думаешь, я не знаю, зачем ты вышла за него замуж?- она энергично замахала неизменным веером, распространяя запах тяжелых духов.
-Может, Вы и меня просветите? – я скрестила руки на груди.
-Не прикидывайся святошей, я таких, как ты насквозь вижу! - продолжала источать яд Констанция.- Тебе его деньги нужны! Стерва!
-Ну, по себе людей не судят, графиня, - я сохраняла ледяное спокойствие.- Сколько Вы у него отхапали при разводе?
-Не твое дело! – Констанция пошла красными пятнами.
-Согласна, Так, вот, уважаемая Констанция, совершенно не Ваше дело, почему я вышла замуж, и вообще наша личная жизнь Вас не касается! Вы ему уже Никто и звать Вас Никак! Всего хорошего, - я демонстративно отодвинула эту бабищу, которая хватала воздух открытым ртом.- Да, кстати, у Вас отвратительный парфюм.
И я, сохраняя достоинство, повернулась и ушла. Барон стоял с бокалом в руке и заметно нервничал.
-Эдит, дорогая, почему так долго?
-Да, так, задержало одно обстоятельство, - усмехнулась я.
-И это обстоятельство, Констанция Ле Монтаньи, - он кивком указал на разъяренную фурию, которая, обмахиваясь веером, пробиралась к своему мужу. - Что она тебе сказала?
-Ничего такого, что заслуживало бы внимания. Принеси мне лучше бокал шампанского, Вирджиль.
Барон отошел на минутку, а я увидела Софи с бокалом в руках, которая направлялась прямо ко мне. Ее сопровождал молодой человек, который, как две капли воды был похож на Кристиана, только пониже ростом.
-Эдит, дорогая, здравствуй! – Софи поприветствовала меня, как старая подруга.
-Здравствуйте, княгиня! Здравствуйте, Жан! – произнесла я, на что Софи даже ухом не повела, а молодой человек заметно напрягся.
-Говорят, тебя можно поздравить? – спросила княгиня.
-Нас поздравить, Софи - ответил подошедший с бокалом шампанского барон.
-Поздравляю! Баронесса! Барон! – Софи подняла бокал.- За Вас!
Мы поддержали тост.
-О, Эдит, меня разбирает любопытство, что ты сказала Констанции? Она прилетела, как разъяренная фурия и подняла целый тайфун своим веером. Теперь рыдает на плече у мужа.
-Я просто сказала правду, что у нее отвратительный парфюм,- ответила я чистую правду.
-Ха-ха-ха! – залилась смехом княгиня.- Наконец, хоть кто-то поставил ее на место! Ха-ха-ха! Вы прелесть, баронесса!
-Жаль, что это ее так расстроило, я не хотела ее обидеть.
-Хотели, хотели! – княгиня перестала смеяться.- Ну и поделом ей!
-А ты Софи, я смотрю, никак не можешь избавиться от дурных привычек, - барон взглядом показал на молодого человека.
-Без вредных привычек жизнь скучна! – отбила мяч княгиня.
-Главное, чтобы они не приносили разочарования, Софи.
-Спасибо, что беспокоишься обо мне, дорогой, - промурлыкала княгиня, - но я уже взрослая девочка.
Она послала нам воздушный поцелуй, взяла под руку свою вредную привычку и с достоинством удалилась.
-Вирджиль, а нам еще долго здесь находиться? - взмолилась я.
-Побудем еще час, а затем найдем предлог, чтобы уйти, - пообещал барон.
Как я выдержала этот час одному Богу известно. Мне было совершенно неинтересно болтать о погоде-природе, о новых коллекциях и чьих-то похождениях. Видя мое состояние, барон сжалился и под благовидным предлогом увез меня с этого праздника жизни.
-Боже мой, как же хорошо дома! – воскликнула я, падая на диван в гостиной.- Еще пятнадцать минут и я бы умерла прямо там.
-Я чувствую, приблизительно, то же самое, - барон тяжело сел в кресло и снял бабочку с воротника.
Вдруг цвет его лица приобрел землисто-серый оттенок, а на лбу выступила испарина.
-Вирджиль, тебе нехорошо? - я вскочила с дивана и дотронулась до его руки, кожа на ощупь была очень холодной.
-Ничего, ничего, - прошептал барон, - сейчас пройдет.
Но я увидела, как на его лице треугольник смерти, побелели кончик носа и носогубные складки.
-Габриель, Николя! – как безумная закричала я.- Срочно врача!!!
Габриель буквально скатилась с лестницы и кинулась к телефону.
-Вирджиль, держись! Все будет хорошо, - приговаривала я и гладила руку барона.
Барон тяжело дышал, а испарина на лбу превратилась в крупные капли пота. Пока приехали врачи, я чуть не сошла с ума. Доктора, в срочном порядке погрузили барона на носилки и понесли в машину. Быстро переодевшись с помощью Габи, я прыгнула в свой автомобиль и помчалась за каретой скорой помощи.
В приемном покое меня заставили сесть на кресло и велели подождать. Барона увезли в реанимацию. Спокойно сидеть я не могла, поэтому заломив руки металась по залу. Я ведь знала, что он болен, знала, что все это будет, но не думала, что будет так тяжело. За время своего общения и знакомства с бароном, я успела его искренне полюбить. И сейчас мне казалось, что я теряю отца во второй раз.
-Баронесса Лавалле? – услышала я через три часа ожидания.
Я повернулась и увидела высокого доктора средних лет, который взирал на меня с высоты своего роста.
-Да, это я.
-Я лечащий врач вашего мужа, меня зовут Лион Жюссак.
-Что с моим мужем? – невежливо спросила, просто было не о церемоний.
-Мадам, у него четвертая степень рака мозга, - сообщил мне доктор то, что я знала и без него.- К сожалению, ничего сделать нельзя. Мы стабилизировали его состояние, но, сколько он протянет, я сказать не могу. Мы подержим его здесь ночь, а затем выпишем домой с рекомендациями. Я сожалею, мадам.
-Спасибо, доктор, - у меня стали наворачиваться слезы.
-Ему потребуется делать обезболивающее. К Вам прислать медсестру, чтобы делать инъекции?
-Не надо, я сама буду делать ему уколы.
-У Вас есть медицинское образование?
-Да, я врач.
-Хорошо, мадам. А сейчас поезжайте домой и отдохните.
-Нет, доктор, я хочу побыть рядом с мужем, - отрезала я.
- Как скажете, мадам. Я провожу Вас к нему.
Когда я зашла в палату и увидела барона, то мое сердце сжалось от жалости к этому человеку. Всегда безупречный, подтянутый и моложавый барон, как будто резко постарел за эти несколько часов. На больничной кровати, подключенный к куче проводов среди работающей аппаратуры лежал одинокий старик. Мое сердце разрывалась на кусочки от этой картины. Я села рядом с кроватью и взяла холодную руку барона в свою.
-Вирджиль, не умирай, пожалуйста, - всхлипнула я, и уронила голову на край кровати в беззвучном рыдании.
Но барон был без сознания и пришел в себя лишь под утро, кода я забылась тяжелым сном.
Проснулась я от того, что барон гладил меня по голове. Я открыла глаза и столкнулась с его ласковым взглядом.
-И зачем себя так истязать, девочка? – улыбнулся он вымученной улыбкой.- Я вовсе не хотел приобрести себе круглосуточную сиделку.
У меня из глаз потекли слезы.
-Не надо плакать, детка, - барон стал вытирать мои слезы.- Поезжай домой и выспись.
Я замотала головой.
-Только вместе с тобой. Доктор обещал тебя сегодня выписать.
-Отличная новость! Эдит, позвони Николя и скажи, чтобы он нанял сиделку.
-Зачем это? - возмутилась я. - Я сама буду за тобой ухаживать.
-Ничего не хочу слышать! – взвился барон.- Еще чего! Я скорее умру, чем дам тебе возиться со моими старыми мощами. Нет, нет и нет!
-Но…
-Никаких, но! – барон так разволновался, что я испугалась.
-Хорошо, хорошо! – поторопилась успокоить его я.- Не надо так волноваться.
-А ты не спорь! Знаешь, что у таких больных, как, я резко портится характер, - с улыбкой сказал барон.
Ближе к обеду барона выписали. Приехал Николя, и мы привезли Вирджиля домой. И потянулись страшные дни. С каждой минутой состояние Вирджиля ухудшалось. Через две недели после выписки домой, барон перестал вставать с кровати. Его мучили страшные головные боли, он похудел и почти со мной не разговаривал. Мне было очень тяжело смотреть на его страдания, и я молила Бога, чтобы он помог скорее все это прекратить.
Через два месяца барон Вирджиль Лавалле скончался. В моей душе навсегда поселилась частичка скорби по этому прекрасному человеку. Я постаралась организовать похороны, которые были достойны барона. Пришло очень много людей. Многие искренне мне сочувствовали, но были и такие, кто постарался побольней меня ударить в эту скорбную минуту.
-Что радуешься такому скорому концу твоего замужества? – прошипела Констанция мне на ухо, наклонившаяся, якобы для выражения соболезнования.- Теперь ты у нас молодая и богатая вдовушка! Дрянь!
Я не стала отвечать дурной бабе, просто кинула на нее презрительный взгляд, и Констанции, ничего не оставалось делать, как убраться восвояси. В долгу не осталась и Софи.
-Как отлично все устроилось, да Эдит? - уколола меня княгиня, а меня затошнило.
-Перестаньте, княгиня, не оскверняйте память барона, прошу Вас. Вы ведь ничего не знаете! – взмолилась я, ощущая себя загнанной ланью.
-Извините, княгиня, ВЫ не против, если я пообщаюсь с баронессой? – услышала я ледяной тон и увидела мою спасительницу Эмму Виллуан.
-Конечно, мадам, - княгиня, гордо подняв голову, удалилась.
-Пойдем, детка я уведу от этих стервятников, - Эмма взяла меня под руку и мы пошли прочь.
-Эмма, за что они так со мной? Что плохого в том, что я скрасила последние дни Вирджиля? – из моих глаз потекли слезы, а сама я дрожала, как осиновый лист.- Как мне доказать, что я была с ним не из-за денег? Я даже не знаю, сколько их у него. Меня никогда это не интересовало.
-Это обыкновенная зависть, детка, - Эмма обняла меня за плечи.- Ты молодая, красивая, а теперь еще и богатая. Это всегда раздражает.
-Но, Эмма, может мне отдать кому-нибудь эти деньги? Мне они не нужны, честно, - всхлипнула я.
-Не дури, девочка! - строго сказала Эмма.- Вирджиль не одобрил бы такого поступка. И вообще, плюнь ты на них всех! Тебе есть до них дело?
-Если честно, то нет. Просто обидно.
-Я понимаю,- Эмма похлопал меня по спине.- Выше голову, Эдит! Жизнь очень переменчивая штука, никогда не знаешь, что тебя ждет за следующим поворотом. Но я свято верю, что хорошим людям в конце концов везет, несмотря на испытания, которые подкидывает судьба. А ты хороший человек, Эдит.
-Спасибо, Эмма, спасибо! – я обняла женщину в знак благодарности.
Приехав домой, я просто рухнула в кровать и провалилась в глубокий сон. Утром меня разбудил звонок нотариуса, который сказал, что приедет после обеда огласить завещание. Я поблагодарила его и сказала, что буду ждать. Вставать с кровати не хотелось, поэтому я накрылась одеялом с головой и опять уснула.
-Баронесса, баронесса! С Вами все в порядке? – услышала я голос Габи и вынырнула из-под одеяла.
-Что случилось?
-Уф, Слава Богу! Уже два часа дня, а Вы все еще спите! Я испугалась за Вас!
-Все в порядке, Габи, просто не хочется вставать, - я снова закрыла глаза.
-Мадам, скоро придет нотариус, Вы же не будете встречать его в таком виде?
-Ты, права, - я нехотя разлепила, словно, свинцовые веки.- Сейчас встану. Приготовь мне, пожалуйста, кофе покрепче, - попросила я.
-Хорошо, мадам.
Габи вышла, а я встала с постели. Умывшись и надев свое черное платье, я спустилась вниз. Есть не хотелось, а вот кофе я выпила с удовольствием.
-Детка, надо покушать, - сокрушалась Марлен.- Ты ведь почти ничего не ешь уже три дня. Так и заболеть не долго.
-Я поем, только потом. Ладно? – мне ужасно не хотелось спорить.
Марлен неодобрительно покачала головой, а продолжала цедить черный кофе.
Нотариус пришел ровно в три. Он пригласил меня и семью Марсо.
-Итак, - нотариус начал беседу.- Я нотариус, Жерар Булуан и барон Вирджиль Лавалле составили следующий документ. Завещание барона Вирджиля Лавалле: « Я барон Вирджиль Лавалле, находясь в здравом уме и твердой памяти, после моей смерти завещаю. Все движимое и недвижимое имущество, а также денежное состояние в размере десяти миллионов евро, я оставляю моей жене баронессе Эдите Лавалле в девичестве Рудницкой.
Семье Марсо за безупречную службу завещаю девятьсот тысяч евро, по триста тысяч каждому».
Я восприняла эту информацию равнодушно. Что мне делать с такой кучей денег я пока не знала. Поблагодарив Жерара, я проводила его до двери, а затем села в гостиной и начала думать. Сейчас мне нужно было разработать план. Я должна вернуться в Россию и осуществить то, ради чего я все это затеяла. Мне нужно уничтожить Макса и забрать своих детей. Больше я ничего в этой жизни не хотела.
Я села в кресло барона, которое он очень любил с бокалом вина в руке и задумалась. Вирджиль подарил мне фамилию и деньги, и я использую этот подарок в своих целях. Я должна стать великолепной, загадочной и суперсексуальной, чтобы обратить внимание Макса и постараться влюбить его в себя. Один раз мне это удалось, удастся и второй. Я встала, поставила бокал с недопитым вином на стол и пошла к себе.
Поднявшись в комнату, я придирчиво осмотрела себя в зеркало. Безусловно, я красива, спасибо виртуозному хирургу, но мне не хватает лоска. Глаза похожи на глаза побитой собаки, а в движениях чувствуется нервозность. Я уже не помнила, что такое флирт, и как обращать нас себя внимание мужчин. А мне ох, как надо научиться. Я нуждаюсь в толпах поклонников и славе о моей красоте, которая бы летела впереди меня. Но для этого, во-первых, нужно выходить в свет, а я в трауре, а во-вторых, мне нужен помощник.
Опять же мне помог великий интернет. Порывшись в нем, я обнаружила несколько фамилий, который занимались пиаром, этаких французских «Листерманов», которые подбирали подружек для богатых людей. Мне понравились два имени Анаис Бенуа и Демьен Фуко. О них писали самые отвратительные вещи, но мне это было и нужно. Чем больше скандалов вокруг этих людей, тем больше к ним и к их подопечным интерес. Я встречусь с ними обоими. Однако существовала небольшая проблема, до них нужно достучаться. Немного подумав, я позвала Николя.
-Что желаете, мадам?- спросил Николя, зайдя ко мне в комнату.
-Николя, мне требуется Ваша помощь.
-Все что угодно, мадам.
Я положила перед ним листочек с фамилиями.
-Мне нужно встретиться с этими людьми у нас дома. Но не одновременно, естественно. Можно это как-то устроить?
Николя в задумчивости посмотрел на листочек и пробормотал.
-Я сделаю, все, что смогу.
-Спасибо, Николя, Вы мне окажете неоценимую услугу.
-Ну, что Вы, мадам, - тепло улыбнулся Николя и вышел из спальни.