Прошлым летом Андрей работал бульдозеристом на золотом прииске. Пески были тощие, за сутки намывали по 40 грамм золота, по всему было видно, что артель останется без денег. Как-то раз, отъехав от полигона сотню метров за дровами, Андрей опустив нож бульдозера, сыпанул в промывочный прибор пару кубов песка. Каково же было удивление, когда в конце дня с их прибора сняли 800 грамм золота! Разумеется, про вояж в тайгу Андрей никому не сказал, этот съём так и остался загадкой. Но не для всех! В паре с Андреем работал приборист, который всё понял, да ещё сказали двум сменщикам из дневной смены. После обмера найденного богатого золотом участка, по самым грубым подсчётам выяснилось, что ожидаемый намыв золота мог составить около сорока килограмм. Андрей выкопал несколько шурфов, измерил ширину и длину участка: всё подтверждало его предварительные расчеты. Но главное было в том, что этот участок был уже отработан, списывался с баланса горно-обогатительного комбината и отдавался старателям для вторичной промывки песков. Учитывая, что у старателей золото принимали по рублю за грамм, здесь можно было хорошо заработать.
Весной Андрей собрал ребят: второго прибориста Лёху, бульдозеристов, Ивана и Вовку, и предложил ехать на север «стараться». Благодаря старым связям осложнений с вызовом и заключением договора не было. Обговорив на общем совете детали поездки, приняли решение взять с собой Лёхину подругу Галку: варить, стирать, и т. д. Разумеется, на это самое и т. д. падала львиная доля надежд старателей... Закупив необходимый минимум продуктов: соль, сахар, муку, крупу, чай, кофе, - старатели отправились в путь.
Прибыв на место, первым делом вырыли землянку размером два на три метра, перекрыли её сухостойной лиственницей, застелили пол и крышу хвойными ветками кедрового стланика, верх вдобавок засыпали толстым слоем торфа: даже летом ночи на севере холодные, а ребята собирались работать до осени.
Покончив с устройством быта, принялись решать вопросы организационно-технического порядка, и, прежде всего, порядок использования основных производственных фондов. Поскольку самодельные лотки для промывки песка входили в графу «Малоценка», а построенная землянка относилась к колонке «Здания и сооружения», то главными производственными фондами решили считать Галку.
Первым её предназначением всё-таки решили считать приготовление пищи: без еды, как известно, не проживёшь. К привезенным продуктам добавили купленного у якута за три бутылки водки оленя, которого зарыли в леднике и придавили деревьями. Вторым по значению, после приготовления пищи, решили считать секс. Стирка и уборка оказались на третьем и четвёртом месте. Когда, что и сколько варить, когда убирать, - по этим вопросам решили дебатов не проводить. Главный вопрос состоял в том, чтобы мирно разделить Галкины прелести на четырёх старателей.
После длительных споров выяснилось, что ни одно предложение не набирает большинства голосов. Лёха, на правах друга, претендовал на Галку в любое время дня и ночи. Друзья возражали ему: в конце концов, каждый из них мог взять свою подружку, тем более что платить договорились из общего котла. Андрей, как официальное лицо, - он был бригадиром, - требовал тех же льгот относительно Галки для себя. Иван и Вовка, как представители важнейшей на Колыме профессии, - оба они были, как уже говорилось, бульдозеристами, - хотели выторговать такие же льготы себе. Андрей возражал: они были здесь сейчас без бульдозеров, так что никакими льготами не имели права пользоваться. Лёха же продолжал настаивать на своём превосходстве. Выпившая два стакана вина Галка млела от предвкушения наслаждения. Наконец, не выдержав никому не нужной болтовни, она встряла в мужской спор:
- Да хватит вам толочь воду в ступе. Всем хватит и ещё якуту останется!
- Какому такому якуту? - взорвался Лёха.
- А ты что, поверил, будто оленья туша стоит три бутылки водки?
- Ах, ты, стерва! - бросился к ней Лёха, но Андрей остановил его:
- Всё. Хватит. Всем слушать меня!
«Всем слушать меня» - это были слова председателя артели, в которой ребята работали вместе не один год. После этих слов, если кто-нибудь осмеливался открыть рот и перебить председателя, следовал решительный жест рукой в направлении дороги Синегорье - Магадан, что означало: бери мешок на плечи и иди на трассу, жди попутную машину и уезжай на «материк», в артели ты больше не работаешь. Ребята, видевшие не раз этот жест, и слышавшие коронное: «Всем слушать меня», смолкли. Галка заинтересованно подалась вперёд.
- На работе бригадир я и все мои распоряжения должны выполняться беспрекословно, - отчеканил Андрей. - Но мы друзья и в свободное от работы время все должны быть равны. Поэтому устанавливаем график, и по нему используем свои, - он посмотрел на разомлевшую от жары Галку, - производственные фонды. Какие будут предложения?
Лёха, Иван и Вовка заговорили разом. После десяти минут галдежа Андрей понял, что консенсуса им не достичь. Были предложения установить очерёдность по возрасту, по алфавиту имён либо первых букв фамилий, по профессии: вначале бульдозеристы, а потом прибористы, причём каждый стремился протянуть такой вариант, чтобы ему побыть с Галкой первым.
- Да пусть кто-нибудь меня трахнет, и я лягу спать, а вы потом спорьте, хоть до утра, - сонно простонала Галка, - вы же ста-ра-те-ли, - пропела она. Но друзья не хотели вносить в свою жизнь беспорядок в первый же день пребывания на Колыме, и после непродолжительного спора приняли разумное решение: установить график, для чего разбить сутки на четыре части по шесть часов, бросить жребий на первый, второй, третий, четвёртый, и в течение этого времени, каждый волен распоряжаться Галкой, как пожелает.
Поделили между собой масти: пики, кресты, бубны, червы, бросили карты, и через минуту Галка уже тащила на себя Ивана: ему выпали пики.
Землянка была шириной всего три метра, на каждого человека приходилось не более 60 сантиметров, поэтому лежали, тесно прижавшись друг к другу. Галка с краю лечь отказалась с самого начала - холодно - и её положили в середину. Когда Иван взобрался на неё, в землянке стало даже свободно.
- Говорил вам, надо копать шире. Было бы свободно, - заметил Вовка.
- Дождись утра, потом будешь меня учить, - ответил ему Андрей.
Галка тихонько постанывала, и раздвигала своим задом по сторонам лежавших рядом Вовку и Андрея.
- Мы упустили один момент, - привстал в своём углу Лёха. - С которого часа начинается график?
- С начала суток, - на правах бригадира ответил Андрей. - А сутки, как известно, начинаются в ноль часов, ноль минут.
- И сколько же сейчас на твоих золотых? - спросил его Лёха.
- 18.00, - ответил Андрей.
- А если сейчас восемнадцать ноль - ноль, - вскочил Лёха, - то начинается моя смена. - И он начал стаскивать с Галки уже вовсю разошедшегося Ивана.
- Ты бы так на прибор торопился, как на бабу, - пытался угомонить его Андрей.
- Не надо заговаривать мне зубы. Мы график установили? Установили. Подписали? Подписали. Все подписали, - и он начал тыкать всем под нос тетрадный листик с подписями. - И твоя подпись здесь, между прочим, тоже есть, - Лёха поднёс график к Галкиному лицу. Но ей было сейчас явно не до графика. То ли её смущала обстановка, то ли Иван был не в лучшей форме, но она никак не могла кончить, и явно мучилась от этого. Она кричала, стонала, материлась, но это ей не помогало.
- Всё, твоё время кончилось, - вывернулась Галка из-под Ивана, и вскочила верхом на Лёху. Вообще-то, возбуждённые этим зрелищем, все были готовы предложить Галке свои услуги, но график есть график! Лёха, на правах старого знакомого, со знанием дел, развернул Галку к себе задом, нагнул её голову к своей промежности, и впился губами в её сочные прелести. Галка взвыла как волчица, и рухнула на Лёху всем телом. Но в покое она находилась не долго. Их такое необычное совокупление тут же продолжилось, и через пару минут Галка взвыла второй, а потом и третий раз. Все были в восторге, и им ничего не оставалось делать, как подтрунивать над Иваном. Но Лёха уже развернул Галку, уложил на спину, лёг сверху, и продолжил своё занятие в небыстром, размеренном темпе. Кончили они одновременно, и через несколько минут уже спали, крепко обнявшись.
Иван, лёжа на животе, притворялся спящим. Оно и понятно: сам не получил удовольствия и женщине не доставил. Вовка с Андреем попытались, было разыграть его, но он сонно что-то пробурчал им насчёт цыплят и осени и в самом деле заснул. И только возбуждённых до предела Вовку и Андрея сон не брал.
- Ты жди двенадцати, а я постараюсь заснуть, - сказал Андрей и улёгся на бок. - Моя очередь в шесть утра, - добавил он.
Увидев, что Галка освободилась от Лёхиных объятий, Вовка потихоньку перебрался на неё.
- Эй, тебе ещё не время, - пытался остановить его проснувшийся Лёха, но Галка перебила его:
- Да будет тебе! Спи уже. Пусть мальчик полакомится...
Вовка в самом деле был самый молодой из них. Ему только что исполнилось двадцать, и на Севере он был всего третий сезон.
- Пусть звёздочка отдохнёт, - сказала Галка и принялась расстёгивать Вовкины брюки. Он ничего не успел понять, как она взяла в рот его небольшую игрушку, минуту поиграла с ней и Вовка взвыл от восторга.
- Ну, вот и всё. А ты возникал, - сказала она Лёхе, и попыталась к нему прижаться.
- Иди на своё место! - оттолкнул Галку от себя Лёха. Она перелезла через Вовку, отодвинула Андрея и улеглась спать. Но Андрей проснулся, посмотрел на Галку жадными, голодными глазами и начал поворачивать её к себе задом. У них что-то долго ничего не получалось, видимо, в землянке было всё-таки тесно, Андрей никак не мог перегнуть Галку. Тогда она вскочила, села верхом на него и начала вращать своим пышным торсом. Её полные, большие груди болтались из стороны в сторону, бедный Вовка прижался к Лёхе вплотную, но руки, ноги и бёдра Галки всё равно его касались и он изнемогал от страсти. Иван и Лёха, сидя в углу, молча наблюдали за их пляской.
- Сиськи не боишься оторвать? - спросил Лёха.
- А ты их придержи, - подразнила его Галка. Лёха перелез через Вовку, сел сзади Галки, и схватил руками её груди. Не выдержавший такой пытки Вовка принялся целовать Галку в губы, опираясь на грудь Андрея.
- Вы меня раздавите, - застонал Андрей, вылез из-под Галки и полез в свой угол спать. Разъярённая Галка скомкала в охапку щуплого Вовку, подтолкнула под себя и продолжала ещё с большим неистовством своё любимое занятие. Закончив очередной раунд, она сползла с обессиленного Вовки, рухнула на пол, и мгновенно уснула.
Помимо упомянутого графика существовал ещё один, обговоренный и утверждённый ещё на Большой земле. Согласно этому графику, работать предполагалось с пяти часов утра, до десяти часов вечера, с тремя перерывами по одному часу, для еды и отдыха. За четырнадцатичасовый рабочий день, по расчётам Андрея, должны были намывать пол килограмма золота. При удачном исходе за три месяца планировали заработать по девять тысяч рублей. Ну, а если повезёт... то и больше! Поэтому без четверти пять Андрей объявил побудку. Бывалые таёжники вскочили мгновенно, лишь Вовка попытался что-то бурчать во сне, но Андрей вытолкал его в шею из землянки. Проснувшаяся Галка схватила Андрея за штаны, но он пальцем показал ей на часы, и вышел.
Мыть начали рядом с землянкой, но вода была далековато, и, промучившись до завтрака, решили начать мыть ближе к воде.
Андрей отлучился на пол часа навестить Галку, помог ей устроить очаг и, поручив готовить завтрак, вернулся к ребятам. Накануне было договорено, что работают все на равных, но время для посещения Галки не контролируется. Галка не лоток, с ней по часам работать нельзя. Поэтому, когда Андрей возвратился так быстро, все были удивлены. Но он никому ничего не стал объяснять, и его не расспрашивали. В восемь утра собрались на завтрак. Галка сварила оленину и вскипятила чай. Спиртное решили не употреблять, - по установившейся традиции старателей. Отдохнули час и отправились на работу.
В двенадцать часов Иван объявил, что начинается его смена, и пошёл проведать Галку. Не вернулся он ни в час, ни в два. Когда старатели пришли на обед, Иван и Галка всё ещё были заняты своим делом: Иван размеренно двигал бёдрами вверх и вниз, а полуживая Галка лежала под ним без движения. Разумеется, никакого обеда она не приготовила.
- Да он с меня уже два часа не слазит, - объяснила она Андрею.
- Ты, Иван, если будешь так резину тянуть, голодом нас заморишь, - сказал Андрей.
- График придумали вы! Я вас об этом не просил. Сейчас моё время и оно не истекло. К шести вечера я закончу! - Иван отвернулся и продолжил свою работу. Доев остатки завтрака, и допив холодный чай, ребята улеглись на солнышке отдохнуть. Но Иван, оказалось, грозился напрасно. Через пол часа он вышел из землянки, застегнул брюки и, не отдыхая, пошёл на полигон мыть золото.
Золото любит воду... Это любимая поговорка старателей. Сколько бы ни было золота в песке, без воды его не возьмёшь. А воды как раз здесь было очень мало. На полигоне после вскрытия торфов обычно идёт такая оттайка, что не знаешь, куда эту воду девать. А здесь золото находилось непосредственно в торфах, которые, как известно, воду не держат, и мыть было нечем. Промаявшись до ужина, - Лёха с расстройства даже не ходил навещать Галку, пропустив свой график, - и ничего не намыв, решили завтра подвести воду к участку из ближайшей речки. Вчера ещё такое оптимистическое настроение, было испорчено, и после ужина решили не работать. А когда взвесили дневной намыв - около тридцати грамм грязного, неочищенного золотого песка, Андрей распорядился выдать из НЗ две бутылки водки. После второй рюмки Лёха таки поработал с Галкой, но явно без удовольствия, и она уговорила Вовку, чтобы не будить его ночью, отработать свою упряжку сейчас. Вовка с радостью влез на неё, но через три минуты спекся, и Галка принялась уговаривать Андрея. Но тот был расстроен. Ребята поверили ему, прилично потратились, уехав к чёрту на кулички, и вот, в первый же день, всё пошло не так, как планировалось. В прошлом году лето было дождливое, воды было полным полно, и Андрей даже представить не мог, что из-за воды у них могут возникнуть проблемы.
Наутро, никого не разбудив, Андрей бесшумно вылез из землянки, и отправился на поиски воды. Вообще-то, в тайге воды всегда полным-полно и Андрей сразу нашёл несколько довольно больших водоёмов недалеко от стоянки, но вопрос был в том, как эту воду подать к участку. Андрей одному ему известным способом измерял угол наклона почвы в разных местах, и так получалось, что до ближайшего водоёма, откуда можно подать воду самотёком, было метров восемьсот. Но другого выхода не было, и после завтрака старатели отправились копать траншею. Галка не стала больше приставать к расстроенному Андрею, а Иван ещё утром отказался от своего сегодняшнего графика, объяснив, к явной досаде Галки, что ему достаточно двух раз в неделю.
До обеда старатели неистово копали траншею, но работа продвигалась медленно. Торфа были не осадочные, а наносные, в них попадались ветки, сучья, и даже стволы деревьев которые, к неудовольствию ребят, хорошо сохранились в вечной мерзлоте и мешали копать. Да и оттайка шла медленно: лето только началось, ночи были морозные, а за день земля не успевала прогреться. И казалось удивительным, что среди этих торфов попадались островки песка с богатым содержанием золота...
Чтобы не терять зря время, после обеда старатели разделились на две группы. Вовка с Иваном продолжили копать траншею, а Лёха и Андрей пошли мыть золото. Исчерпав оттаявшую за день лужицу воды, они намыли всего граммов тридцать золота, и к ужину пришли злые-презлые.
После ужина на работу опять не пошли, а решили держать совет: что делать? После долгих дебатов решили так: до обеда все будут рыть траншею, а после обеда двое продолжать рыть, а двое других будут мыть золото. При такой организации за первую декаду июня они прорыли четыреста метров канавы и намыли шестьсот грамм золота. О «графике» уже не было речи. С работы приходили уставшие, грязные и голодные, а потому - злые. Вовка использовал любую возможность полежать на Галке, но ей от этого было мало удовольствия: его прыти хватало на три минуты, и Галка от этого становилась только злее. Лёха изредка ублажал свою старую подругу, но чаще просто спал с ней в обнимку. Андрей нёс на своих плечах груз ответственности за всю кампанию, и ему было явно не до секса. И лишь Иван был верен своему слову: два раза в неделю он приходил к Галке в землянку в двенадцать часов дня и освобождал её лишь к обеду. Галка приспособилась в такие дни готовить обед до прихода Ивана, и конфликтов по этому поводу больше не возникало. Раз в неделю приезжал на олене якут, привозил мясо и уезжал. По негласному договору, в это время в землянку никто из старателей не входил, чтобы не скомпрометировать Галку. По её словам, якут собирался на ней жениться.
К концу июня потеплело, увеличилась оттай-ка, копать стало легче, да мыть было нечем: в лужице, которую старатели величаво именовали зумпфом, скапливалось всего по несколько десятков вёдер воды. Двадцать второго июня, в годовщину начала войны, траншея была готова. Но день этот, видимо, действительно был несчастливый. В своих расчётах и промерах Андрей сделал ошибку, и вода по траншее не пошла... Пробовали загонять её в траншею лопатами, но она упорно стекала назад. Это была катастрофа, если учесть, что из планируемых десяти килограмм золота, намыли чуть больше одного! В этот день в землянку вернулись рано и застали Галку с якутом. Она сидела на нем верхом, и вошедший первым Лёха, сразу этим воспользовался: он наклонил Галку, и пристроился сзади, используя её резервное отверстие. Легенда о верности Галки якуту сразу развеялась, так как Галка не то, что не вздумала сопротивляться, а с утроенной энергией начала крутить задом, подвывая, как голодная волчица. Вовка, как всегда, принялся целовать Галку в губы, и даже Андрей не выдержал и стал мять её груди. Лишь Иван, сохраняя спокойствие, спросил Андрея:
- Ну, что, бригадир, отпразднуем, что ли?
- Что празднуем? - оторвавшись от Галкиной сиськи, спросил бригадир. - Начало войны, - так вроде неэтично, а наш провал...
- Ну, тогда давай выпьем с горя, - предложил Иван. Андрей освободился от Галкиных объятий, развязал свой вещмешок и достал две бутылки водки. Повертев их в руках и немного подумав, достал ещё одну:
- Наша семья увеличилась... Вот за это и выпьем. За зятька! За интернациональную дружбу между людьми и чукчами!
- Я не чукча! Я - якут! - возразил якут, безуспешно пытающийся выбраться из-под Галки. Но раздевшийся наголо Вовка сидел на его морде, а Лёха, которому уже было достаточно хорошо, сидел на его ногах. Да и Галка не спешила его отпускать. Он, видимо, уже кончил и изо всех сил старался выбраться. Андрей налил два стакана, держа их в руках, чокнулся. Один подал Галке, другой опорожнил сам, в три глотка. Галка пила, медленно смакуя жгучую жидкость. С последним глотком она в очередной раз кончила, зарычала как тигрица, и в этот момент её поддержал Лёха. Он взвыл в тон Галке и свалился набок. Воспользовавшись этим, якут выскользнул из-под Галки и прямо из горлышка опорожнил полбутылки. Тем временем Галка прыгнула на Вовку и со словами «Дай закусить» принялась сосать его прелести. Вовка очень быстро «дал ей закусить» и отвалился. Андрей предложил Ивану разработать у Галки новый полигон, но оказалось, что свои два раза в неделю Иван даром не терял и давно его разработал. Тогда Андрей занял место якута, а Вовка пристроился сзади, но через пару минут опять скис и Галка взмолилась:
- Ваничка, милый, да покажи ты этим соплякам, как надо обращаться с женщиной!
Иван не спеша, налил себе водки, выпил и принялся за Галку. Работал он с ней не меньше двух часов. Облизал и обсосал её, с кончиков волос, до ногтей на пальчиках ног, не пропуская никакие места, и подолгу задерживаясь на самых интересных. Галка в эти мгновения кричала, визжала, охала, ахала, заразительно смеялась и извивалась как змея. Старатели поочерёдно занимали все три её отверстия, но Иван никоим образом не реагировал на их забавы. Даже якут, поначалу возмущавшийся тем, что старатели мучают Галку, быстро приобрёл навыки группового секса, и подползал к ней, то спереди, то сзади. Осёдланная пятью мужиками, Галка блаженствовала и не думала сдаваться. Бутылки были уже порожние, и Андрей достал ещё две полные. Вконец растёрзанная Галка уползла в угол, и мгновенно уснула. В землянке почему-то вдруг стало тесно, и Андрей выгнал якута. Установилась мёртвая тишина, и было лишь слышно, как тихо посапывает пьяная Галка. Через некоторое время все заснули.
Впервые за всё время, проспав до десяти часов, старатели опять собрались на большой совет. Андрей, присмотревший накануне недалеко от участка новый водоём, предложил копать траншею от него: сразу уклон был явно в сторону участка, а если дальше вдруг вода не пойдёт самотёком, то она уже будет и не так далеко. Решили работать по прежней схеме. Иван с Андреем продолжали мыть золото, используя имеющуюся воду, а Лёха и Вовка рыли траншею, по которой сразу за ними шла вода. Это было уже что-то! Работая в одежде, они приходили в землянку мокрые до нитки. А работать нагишом было нельзя: съедали комары. Они мало захватили с собой противо комаринной мази, и мучились, раздирая кожу до крови.
К началу июля, когда было пройдено метров двести траншеи, стало ясно, что и с этой затеей ничего не получится. Лето было жаркое, вовсю пошла оттайка, и вода спокойно уходила в торфа. Когда уклон был большой, и воды было много, она ещё держалась, но когда начали копать по горизонтальной местности, вода вперёд идти не хотела, уходила в почву. В одном месте образовалось небольшое озерцо метра полтора глубиной, но до него было треть километра.
Иван с Андреем, используя имеющуюся на полигоне воду, ежедневно намывали по сто - сто пятьдесят грамм золота, но это было явно недостаточно, и они решили, коль нельзя подвести воду к полигону, носить песок к воде. Соорудили носилки, и Вовка с Лёхой, пять дней носили песок к воде, а на шестой промывали его, получая всё те же сто пятьдесят граммов. Работа была адски тяжёлая, но другого выхода не было: или каторжный труд и хотя бы какой-то заработок в конце сезона, или полный пролёт и даже домой улететь будет не за что.
Работали допоздна. Домой возвращались злые и усталые. Сил хватало лишь на то, чтобы пожевать да лечь на спину. Даже уснуть иногда не хватало сил, и старатели подолгу молча лежали в ожидании прихода сна. Мясо закончилось. Якут давно не приходил. Видимо, обиделся на Галку. Питались одними макаронами да рисом. Сушёный лук и морковка тоже кончились. Благо, были соль и сахар.
Злая Галка ползала вечерами от одного старателя к другому, сетовала на свою судьбу, говорила, что в этом году у неё «пропал сезон», но ребята привыкли к её голому телу и никак не реагировали на её потуги. Правда, Иван по-прежнему был верен себе, но даже он не мог позволить себе уйти с работы к Галке и использовал вечерами, два раза в неделю, чужой график. Он занимался с Галкой любовью, если это так можно назвать, ни на кого не обращая внимания. Таков уж был Иван: мыл ли он золото, рубил ли дрова, копал траншею, или занимался любовью, - делал всё сосредоточенно, размеренно, не спеша, с толком, со знанием дел. И не его вина, что Галке было мало его одного. Любая другая женщина была бы им довольна, а многие, насытившись, просили отпустить их. Но Галка была ненасытна в любви. Первые дни, когда старатели обхаживали её сообща, она блаженствовала. Но когда эйфория у ребят прошла, у Галки осталась одна надежда на пятидесятилетнего Ивана. И если бы не он, Галка уже сбежала бы к якуту.
Если Иван практически не изменился, то остальных ребят неудача с золотом окончательно выбила из колеи. Перенести за день не одну тонну песка, да перелопатить её два-три раза - труд не из лёгких. Руки были в мозолях, кости ломило от усталости, спина не разгибалась. Так что им было не до секса. Андрей ходил угрюмый, на Галку не обращал внимания. Вовка и раньше был любовник, не ахти какой, а непосильный труд вообще превратил его в тряпку. Лёха, по старой памяти, иногда удовлетворял свои потребности, но это было редко, хотя спал он в обнимку с Галкой каждую ночь: тоже по старой памяти. Но все эти беды были ничто по сравнению с комарами, которые с наступлением тёплых дней не давали жизни старателям. Противо комаринной мазью их обеспечивала артель, и они ею не запаслись. Галка, по совету подруги, взяла две банки ребефтала, но его быстро израсходовали. Якута комары почему-то не кусали. А старателей съедали живьём. Днём, во время работы, с ними ещё как-то можно было бороться, а ночью эта борьба отнимала последние силы, и старатели утром вставали ещё злее, чем ложились спать. Удивительно, но Галку комары тоже щадили, и страдала она от них не так сильно.
Чтобы как-то восполнить дефицит белков, - якут мясо не приносил, - приспособились собирать грибы, которых было в изобилии, и теперь каждый день в меню старателей были грибы жаренные, суп с грибами, икра грибная. Вовка по пути с полигона собирал не созревшую ещё бруснику, и Галка варила компоты, а когда закончился чай, то в ход пошли листья брусники, шиповника и иван-чая.
Так прошёл июль. По предварительным подсчётам в активе старателей имелось восемь килограмм золота. Это не много, но, учитывая, что технология промывки была уже отработана достаточно хорошо, рассчитывали за август намыть ещё столько же.
- Да, тяжело. Да, комары. Да, меню не очень, - говорил Андрей на очередном совете. - Но мы сюда не отдыхать приехали! Даже при самом плохом раскладе в сентябре у нас будет по две с половиной тысячи чистыми. На материке вы столько бы не заработали.
Вовка шевелил губами, что-то высчитывая. Он собирался жениться. Сначала на Галке, она ему сразу понравилась, а когда обозвала его щенком, решил найти себе на материке другую невесту. Лёха жил с Галкой, как с хорошей подругой. Он был неревнив, на её распутство смотрел сквозь пальцы. Обращался с ней ни плохо, ни хорошо. В общем, нормально. Деньги его видимо не волновали. Он был искателем приключений, а приключений у них в этом сезоне было, дальше некуда. Иван, как всегда, был невозмутим. На материке у него была квартира, жена, дети, пенсия и чтобы он здесь ни заработал, всё в доход. Да ещё плюс приключения с молодёжью. Как ни как, Галка в два раза моложе его жены, а дома Иван не мог себе позволить так баловаться, и он старательно навёрстывал с Галкой всё упущенное за долгие годы жизни с женой, которую он любил и обижать не хотел, поэтому неоднократные попытки Галки выведать у него адрес, кончались неудачно. На Андрея давил груз ответственности за неудачное мероприятие и он ходил, как натянутая струна, только что не звенел. Сюда он ехал заработать много денег. У него были далеко идущие планы, для осуществления которых ему нужны были большие деньги. И хотя он и успокаивал ребят, знал: ему этих денег явно мало. Уж лучше ничего! Да и стыдно ему было перед ребятами. Уговорил, сорвал с насиженных мест, и такой пролёт! Иван и Вовка его успокаивали, но он переживал за себя в большей мере, чем за них и поэтому никакие успокаивающие речи ему не были нужны. Ему больше импонировало индифферентное поведение Лёхи: тот его не ругал, но и, самое главное, не жалел. И лишь Галке было на всё наплевать. Бывали годы, когда её брали на шабашку за пайку и билет туда-сюда, а тут ребята, дабы уговорить её жить одновременно со всеми, пообещали платить на равных. Для неё это была явная лафа, и она этого не скрывала, так и говорила. Так что, сколько бы она ни заработала, любая сумма была бы больше той, на которую она рассчитывала. Её больше волновало не золото, а то, что в последнее время уставшие старатели перестали её ублажать, нещадно нарушая свой график. И якут куда-то запропастился. Галка вынашивала мысли в один прекрасный день смыться с ним от старателей, но он как в воду канул.
Почти весь август старатели, как рабы, с раннего утра и до позднего вечера занимались золотодобычей. Двое по-прежнему, мыли золото возле водоёма, а двое других таскали песок к водоёму и там его промывали. Но, видимо, в расчетах Андрея относительно содержания золота в песках была ошибка, а, может, золото было распределено неравномерно. Как бы там ни было, но за август намыли не больше трёх килограмм. Радостный день был двадцать пятого августа: с утра пошёл проливной дождь и шёл, не переставая, всю неделю. Старатели не могли нарадоваться такому счастью. Все выемки и ложбинки таёжного рельефа наполнились водой, и теперь отпала необходимость таскать пески, чёрт знает откуда. Лёха с Вовкой изготовили себе лотки, и мыли золото вместе с Иваном и Андреем. В другое время они бы проклинали такую погоду, но сейчас не могли нарадоваться на дождь. В четыре лотка, да при избытке воды, они намывали за день по пятьсот грамм золота. Одна беда: печки в землянке не было, и если спать было не холодно, то одежда за ночь не высыхала, и утром приходилось облачаться в мокрую холодную спецовку. Вовка сразу начал кашлять и чихать, но на работу выходил вместе со всеми регулярно. О Галке все уже давно забыли. Ложились с ней разве что погреться. Да и она поняла, что в таких условиях из них ничего не выдавишь. Даже Иван и тот начал пропускать свой график. Водка, которую они выпили по жаре, закончилась. Сейчас бы она так пригодилась, но... В общем, чувствовалось отсутствие опыта организации подобных мероприятий. Видя, как сильно переживает Андрей, все остальные тактично помалкивали. В конце концов, все они на равных участвовали в подготовке этой поездки. И лишь Галка иногда возмущалась, но её больше интересовали не деньги, а секс.
Увы, счастье старателей длилось недолго. После радостей обычно бывают гадости, так случилось и в этот раз. Увлечённые работой, которая, наконец, наладилась, старатели просмотрели одну деталь. Недалеко от их землянки в результате обильных дождей в естественном углублении рельефа скопилось большое количество воды, которая прорвала естественную преграду, и по прорытой ранее старателями траншее, устремилась к землянке. В считанные минуты землянка наполнилась водой. Мало того, при устройстве землянки её разместили в низине, чтобы защититься от ветра, поэтому через час на месте землянки старателей образовалось озеро размером в сто квадратных метров. Галка успела вовремя выскочить, и наблюдала, как на её глазах гибнут последние надежды старателей. Она не скоро, но сообразила, что надо предупредить ребят, и пошла на полигон. Прибежав к землянке, старатели увидели озеро размером двадцать на тридцать метров, и вода продолжала прибывать. Растерянный Андрей побежал вверх по ручью, намереваясь отвести поток в сторону, но траншея, ими же выкопанная, была уже достаточно размыта, и воду остановить было невозможно. Андрей прошёл вверх к водоёму. Он был не так уж и велик, но к нему с трёх сторон устремлялись маленькие ручейки, которые, соединяясь в водоёме, вытекали из него полноводным ручьём. Андрей понял, что остановить этот поток не удастся. Из водоёма он вытекал шириной в три метра и лишь метрах в двадцати ниже сужался до одного метра. Здесь его уже можно было перекрыть, но уклон не позволял этого сделать и Андрей оставил эту затею.
Вернувшись к землянке, Андрей увидел такую картину: дождь уже кончился, и раздетый наголо Лёха нырял из бревна в воду, пытаясь попасть в землянку. Если Галка переживала за продукты и одежду, то ребята сразу бросились спасать золото. Но над землянкой, по предварительным промерам, слой воды составлял метра два. Обойдя вокруг стоянки два раза, Андрей убедился, что спустить воду невозможно. Землянка расположена в самом низком месте, и если до их появления здесь не было воды, то только потому, что не было траншеи. Выкопанная ими траншея, не пригодившаяся для работы, сейчас решила их судьбу. Вода, из-за отсутствия которой они так страдали в первые дни пребывания на Колыме, сейчас рушила все их надежды. Продукты, одежда, вся утварь - остались под водой. Там же остались и документы, и деньги. Под водой осталось и намытое за лето золото. Положение было безвыходным.
Попробовали по очереди нырять, но даже не удавалось найти землянку. Вовка был ныряльщик никудышный. Лёха под водой не мог находиться более двадцати секунд. Злости Андрея хватало на минуту, но вода была грязная, видимость нулевая, и он ничего не смог найти. Иван, не обращая внимания на Галку, разделся наголо, нырнул и не появлялся минуты три. Когда ребята уже начали волноваться, он вынырнул, обнял бревно, отдышался, и опять нырнул. В этот раз он вынырнул от бревна метрах в пяти и велел подогнать бревно к нему. Отдышавшись, нырнул в третий раз, вынырнул через минуту, и велел принести длинный шест. Он воткнул его у входа в землянку и вылез на берег отдохнуть. Андрей тут же нырнул под шест и выплыл с какими-то вещами. Ныряя попеременно, Андрей и Иван к вечеру вытащили часть старательского скарба, немного промокших продуктов. Но среди этого «другого» не было двух самых главных компонентов: золота и... зажигалки! Спички раскисли в воде, а одна зажигалка, Лёхина, лежала в его изголовье в землянке, глубоко под водой. Ни Иван, ни Андрей, найти её не смогли, а Лёха никак не мог донырнуть до входа в землянку.
Наскоро соорудив небольшой шалаш из веток стланика - опять начал накрапывать дождь - и перекусив тушёнкой, извлечённой из-под воды все умеющим Иваном, старатели улеглись спать. Против обыкновения, лежали молча. Все понимали, что их старательская деятельность закончена. И всех мучили два вопроса: как достать из землянки золото, и как выбраться из тайги на материк. Деньги и документы, как и большую часть одежды, из-под воды не извлекли, и неизвестно было, удастся ли это сделать. Потому и молчали. Уж если бригадир молчит, то, что остальным говорить. Ждали рассвета.
За ночь изрядно намёрзлись, но чуть забрезжил рассвет, принялись за спасательные работы. Андрей первый нырнул, но тут же вынырнул и крепко ругнулся. Иван сразу всё понял. Чтобы удостовериться в своей догадке, он нырнул, вынырнул, выплыл на берег и впервые за эти два дня заговорил:
- Я предполагал, что так может быть. А утром заметил плавающие на поверхности брёвна и догадался, что нашему жилищу пришёл писец... Зверёк такой водится в тайге. Писец называется и сильно кусается. Вот и нас он укусил... Землянка наша тю-тю, завалилась. Не думаю, что мы что-нибудь ещё сможем оттуда извлечь... Что нам сейчас надо делать, так это точить коньки.
Андрей несколько раз нырнул, но безрезультатно. Даже Лёха с Вовкой попытали счастья, но слой земли на землянке был слишком толстый, да ещё они, при строительстве, ветки сверху придавливали большими камнями. Андрею с Иваном удалось освободить два бревна, и они всплыли, но земля вперемежку с камнями метровым слоем покрывала место, где когда-то стояла их уютная землянка. Андрей вдруг сразу скис. Лёха и Вовка ещё не поняли всей серьёзности создавшегося положения. Галке было всё до фени. Иван взял инициативу в свои руки.
- Мокрых макарон и три банки тушенки нам хватит дня на три, разумеется, впроголодь. За это время нам надо отсюда выбраться. Любыми путями. Я предлагаю прямо сейчас отправиться на трассу. Там наше спасение. На сборы полчаса!
Кто-то что-то пытался возражать, предлагать, но Иван выкрутил свою одежду, собрал сохранившиеся пожитки, отошёл на пять метров, справил нужду и скомандовал:
- Айда, ребята! Факир был пьян и фокус не удался!
Андрей виновато посмотрел на него, но возражать не стал. Лишь Вовка своим инфантильным умом никак не мог постичь степень случившегося, и предлагал различные варианты спасения золота: ему не верилось, что его мечты о свадьбе так внезапно разрушились.
Налегке шли быстро. К вечеру второго дня вышли на трассу. Там их подобрала попутная машина и довезла до Стрелки. Как водится на Колыме, их, ни о чём не расспрашивая: чем можно удивить коренных северян? Накормили, и устроили на ночлег, прямо на полу в столовой. Ночью Галка сговорилась с каким-то оленеводом неопределённой национальности, и он решил забрать её на своё стойбище поваром. Андрей с Лёхой отвели её в сторону, что-то горячо и долго обсуждали, а когда оленевод увёз Галку, не захотевшую даже попрощаться со старателями, Андрей пошёл брать билеты на автобус до Магадана. Вечером того же дня старенький автобус дотряс их до Магаданского аэропорта, и водитель сдал их в милицию: он не имел право брать людей без документов - Магаданская область тогда была закрытой зоной. В милиции выслушали их историю, вволю посмеялись, но разрешение на выезд дали. Правда, Вовка проболтался про Галку, и они захотели её тоже выдворить вместе с ними, но сообщение старателей о том, что они за плату сдали её в аренду оленеводу, прозвучало настолько смешно, и настолько убедительно, что после нескольких дополнительных вопросов о Галке, преимущественно интимного плана, им позволили приобрести билеты до Москвы, в обмен на указание места расположения их землянки. Видимо, у начальника милиции возникла мысль, каким-то образом воспользоваться похороненным под водой золотом старателей.
Я работал тогда в аэропорту милиционером, знал эту историю о старателях, но мне в голову не пришла мысль изложить её на бумаге. И лишь спустя годы, когда я встретился с одним старым якутом и он, крепко выпив за мой счёт, поведал мне историю о том, как он затопил землянку старателей, предварительно украв пятнадцать килограммов золота, я связал оба эти события в одно и написал этот рассказ. Что из этого получилось - судить вам. К сожалению, о дальнейшей судьбе этих героев тогда я не знал ничего. Да и какая разница, что с ними произошло потом? Для моего рассказа это не имело никакого значения. Много позже, познакомившись лично с героями моего первого рассказа, я решил продолжить описание их похождений.
http://www.proza.ru/2009/11/02/437