Визит
(Почти правдивая история)
Несмотря на 20 лет жизни в Израиле, окончательно преодолеть комплекс, навеянный 4-й одесской поликлиникой, не удалось. Если мне не изменяет память, на всю поликлинику был один окулист, и очередь к нему стояла, будто в книжном магазине «Дружба» выкинули обоих Дюм: папу с сыном.
Поэтому, когда в «трубке» сказали, что доктор Ирис, наконец, устала от недолеченных пациентов и уехала в отпуск, я несколько сомлел в тревоге, что теперь некому будет выписать мне капли от насморка. Собственно, насморка у меня не было, а был многолетний коньюктивит.
Проблема была в том, что все капли от зрения докторша на мне уже испробовала.
– Я могу Вас засунуть в дырку от доктор Мюллер между 17-50 и 17-55 , – почти по-русски сказала «трубка, и продолжила:
– Не хочите, не надо!
– Всё – таки израильская медицина, это тебе не поликлиника на Тираспольской, – подумал я и на всякий случай спросил: «А какой он врач?»
– Тоже гла;зный, резонно ответила «трубка» и продолжила:
– Мущина, Вы берете, или что? У него между пациентами дырка в пять минут, а я с Вами уже полчаса торгуюсь.
– Надо решаться,– подумал я. В конце – концов, не может же этот доктор быть ещё хуже, чем Ирис. Учитывая, что левым и правым ни пенис, ни влагалище не бывают, значит, если не спутает с почками, ушами и яйцами – посмотрит глаза».
Перед кабинетом врача, сидело что – то одетое в белый чехол от рояля. Больше всего этот скульптурный монумент напоминал третью собаку из сказки "Огниво".
То, что это не доктор я понял по весёленьким шортам в цветочек, торчащих из – под чехла и отсутствию компьютера.
Оно со смаком грызло карандаш с резинкой, чмокая сочной древесиной. Я понял, что резинка в этом сэндвиче самый цимес, потому, что она периодически пропадала между четвёртым и пятым подбородками. Несмотря на недостаток тестостерона, я попытался, было определить половую принадлежность содержимого чехла, но мой изношенный компас строил из себя поломанные часы.
– Картоська, – тонюсеньким голоском по-русски сказало нечто, продолжая смоктать.
Я протянул магнитную карточку.
– Не надо,– сказало облако и засунуло карандаш в щель, потом вытащило наружу и сказало: «Доктор по-русски не говорит».
– Я тоже,– зачем-то сказал я.
– Ну, тогда идите, разрешило чудище.
– Не иначе – главврач,– подумал я, и мне стало легче. Правда, только на мгновение.
Врача я узнал сразу – это был никакой не Мюллер. На днях Израиль отмечал день катастрофы, и этого человека показывали в «хрониках». Это был доктор Рейнхард Фоль (изувер). Он стоял в центре кабинета и смотрел на меня с ненавистью машиниста, который увидел в зеркало, что какая-то падла успела невредимым заскочить в вагон метро. Сомнений не было: Во–первых, он был старше государства Израиль лет на 50, во – вторых он был в белом халате, что выглядело совершенно неожиданно в израильской поликлинике.
– Ну, – на чистом иврите прокаркал он?
– Доктор, я уже 4 года пытаюсь вылечить глаза с помощью доктора Ирис. Лечение проходит по системе Лото-Тото.
Она выбирает из компьютера капли, которые я еще не капал и назначает их. Таким образом, за 4 года она перепробовала на мне около 40 различных видов капель.
– Ух, ты! Я понятия не имел, что в стране так много капель, - обрадовался Рейнхард. Израильская медицина,- лучшая в мире, даже лучше немецкой, - с завистью сказал он. Жалко, что у тебя оба глаза ни к чёрту не годятся, а то можно было бы один удалить. Гы-гы - гы…
- Что значит удалить, завопил я, - их надо вылечить!
- Сам же сказал, что таскаешься сюда уже четыре года, - неужели ещё не надоело? И почему ты такой акшан (упрямец)?
– Почему акшан, – решил проверить я в чём «фишка»?
– А как же?! Ты же, наверное, русский?
– Ну?
– Ты просто не хочешь видеть, как хорошо в Израиле. Ты не заинтересован излечиваться из вредности. На земле обетованной, текущей молоком и мёдом – ты обливаешься каплями от насморка.
– От коньюктевита, доктор. Глазными каплями.
– О, ещё одно «светило»? Если ты знаешь лучше меня – зачем пришёл? Сначала ты довёл до нервного срыва доктора Ирис, а теперь взялся за меня?
Он с интересом вгляделся в экран компьютера.
– А какие капли тебе больше всего понравились?
В этот момент я понял, что чувствовал белорусский партизан, когда вешал "фрица".
– Что значит понравились? Это что – виски,– заорал я!
– Доктор, совсем сорвался я. У тебя есть знакомый глазной врач, хороший глазной врач?
– Ещё лучше меня, – спросил Фоль? Это вряд ли. Разве, что доктор Ирис. А вообще, я бы тебе посоветовал обратиться в одесскую клинику к академику Филатову.
– Доктор, он умер в 1956 году в возрасте 82 лет.
– Да что ты? Ему бы ещё жить, да жить. Вот до чего вы довели человека своими дурацкими запорами и поносами!
– Но мы тоже кое – что можем. Вот! Он протянул мне рецепт. Это рецепт на первые капли, которые тебе выписали четыре года назад. Твой организм их уже не помнит и подумает, что они новые. А мы его на.. ём, гы, гы, гы.
– Мудак старый, с досадой проворчал я, - комкая рецепт. Ушёл-таки от Нюренбергского трибунала.
- Партизанен? Ну-ну-ну! Глаз на жопу натяну! - услышал я, хлопая дверью