По дороге в отель мы обсуждали с Анаис проведенный вечер и пришли к выводу, что он прошел довольно плодотворно.
Утро следующего дня выдалось на удивление солнечным и ясным, что было большой редкостью в это время года. Я подошла к окну, и настроение мое резко подпрыгнуло вверх. Город мне показался очень красивым на фоне синего неба, только общее впечатление портили почти голые деревья. Но и этот факт не омрачил моей легкой эйфории.
Приведя себя в порядок, я попросила Василия подать мне машину и поехала на завтрак с Иваном.
-Всегда восхищался женщинами, способными выглядеть с раннего утра, как после салона красоты, - таким словами приветствовал меня Иван, целуя мне руку.
-Да и Вы не смотритесь помятым, - вернула комплемент я.
-Этого требует моя работа, - сказал Иван, помогая мне сесть за стол.- А в душе у меня твориться бунт. Я ведь, по натуре сова, но вот уже не одно десятилетие мне приходится ломать свою природу. Так, что внешний вид, не отражает моих чувств.
-Мне Вас жаль, - посочувствовала я.
-О, не стоит, - улыбнулся Иван.- Каждый сам выбирает свою судьбу, и я не жалуюсь. Баронесса…
-Просто Эдит, - попросила я.
-Хорошо, Эдит. Я советую Вам взять сырники со сметаной, они здесь особенно вкусные и сливочный щербет, - предложил Иван.
-С удовольствием последую Вашему совету, - легко согласилась я.
Иван подозвал официанта и сделал заказ.
-Разрешите мне Вас угостить? – попросил Иван.
-Вообще-то я не разрешаю мужчинам за себя платить, но к Вам у меня нет предубеждения, поэтому угощайте на здоровье, - честно сказала я, а Иван довольно улыбнулся.
-Вы очень независимая, да? – хитро прищурился он.
-Предпочитаю не быть никому обязанной.
-Кто же Вас так обидел? – вдруг спросил Иван, а я оторопела.
-С чего Вы взяли? – я попыталась напустить на себе полное равнодушие, хотя слова Ивана задели меня за живое.
-Простите меня за откровенность, но только смертельно обиженная женщина может отгородиться от мужчин, хотя любой из них может быть у ее ног, пожелай она этого. Но вместо этого она создает вокруг себя слухи о полной неприступности и от этого становится еще желанней. Вы знаете, что между вашими поклонниками уже заключаются пари и разрабатываются планы по вашему соблазнению.
-Ну, и как меня могут интересовать такие мужчины?! – я скрестила руки на груди.- Я не военный трофей!
-Да, Вы не военный трофей, а несчастная молодая женщина, - сделал заключение Иван.
-Вы ничего обо мне не знаете Иван, и давайте сменим тему, - мягко сказала я, - тем более что сырники остывают.
-Вы правы, я не должен был влезать в Вашу личную жизнь, простите. Давайте просто, есть, - грустно улыбнулся Иван.
Я отрезала кусочек сырника, обмакнула его в сметану и положила в рот.
-Божественно! Сырники, как у мамы! – восхитилась я, а сердце сжалось при воспоминании о моих родителях.
-Я же говорил, что здесь вкусно кормят, - гордо сказал Иван.- Попробуйте кофе.
Насладиться в полной мере завтраком мне не удалось, как только я взяла в руку чашку, то услышала того, кого сейчас мне меньше всего хотелось бы слышать.
-Баронесса! Здравствуйте!
-Максим, что Вы здесь делаете? – я со стуком поставила чашку на стол. Завтрак был испорчен.- Только не говорите, что случайно проезжали мимо и решили позавтракать именно в этом кафе!
-Разрешите, присесть?- нагло спросил Макс и, не дожидаясь ответа, уселся за наш столик.
Мы с Иваном оторопело на него смотрели. Макс подозвал официанта и заказал себе черный кофе, а я чуть не попросила добавить цианистого калия по вкусу, но сдержалась.
-Очень рад Вас видеть, баронесса, - Макс лучезарно улыбался.
-Не могу сказать тоже о Вас, - отбрила его я.
-Господин Логинов, Вам не кажется, что Вы здесь лишний? – спросил Иван.
-Нет, не кажется, - резко ответил Макс, не отрывая от меня глаз.- Вот скажи мне Эдит, что в нем такого, что с ним ты согласна встретиться, а меня отсылаешь к секретарше? А?!
-Вам, не понять, господин Логинов! – в моем голосе звучали металлические нотки.- И мы с Вами на брудершафт не пили, чтобы общаться на «ты»!
-Так это поправимо! Я думаю, что в этом кафе нет шампанского Дом Переньон по две штуки за бутылку, но не плохой коньяк найдется!
-Я не пью в девять утра, господин Логинов, а Ваши манеры отвратительны! – я метнула на него испепеляющий взгляд.
-Какие же у Вас глаза! – вдруг сказал Макс. – Только у одной женщины я видел глаза такого цвета!
У меня в душе все похолодело.
-Я не желаю слушать о Ваших любовницах, господин Логинов! – отрезала я.- Меня не интересует Ваша личная жизнь!
-Такие глаза у моей жены, - равнодушно сказал Макс.
- Вы еще и женаты?! Так идите к своей жене, Максим и оставьте меня в покое! – зашипела я.
-Она умерла, - так же равнодушно объявил Макс.
-Примите мои соболезнования, - ехидно бросила ему я.
-Спасибо…
Я не услышала, что продолжал говорить Макс, потому что, бросив взгляд на дверь, обомлела.
В дверях стоял Олег и смотрел то на меня, то на Макса. Я всей поверхностью кожи почувствовала, как он сдерживается, чтобы не кинуться к нему и не порвать его на куски. Три секунды Олег постоял около выхода, затем сжал кулаки, резко повернулся и выбежал на улицу. Меня обдало жаркой волной.
-Иван, - я бесцеремонно прервала поток речей Макса.- Проводите меня до машины, пожалуйста!
-Могу ли я что-нибудь для Вас сделать? – встрепенулся Макс, заметив мое странное состояние.
-Все, что могли, Вы уже сделали! Прощайте!
Я поднялась из-за стола, и мы с Иваном оставили Макса в гордом одиночестве.
-Простите, Эдит, за испорченное утро, - сказал Иван, когда мы подошли к машине и Василий открыл мне дверь.
-Вы ни в чем не виноваты, Иван.
-Надо было взять его за шкирку и вышвырнуть из кафе. Я просто побоялся спровоцировать скандал с Вашим участием.
-Правильно сделали, - улыбнулась я.- Для этих целей у меня есть Вася! – я похлопала своего молчаливого телохранителя по плечу.
-Передайте большой привет Вашей прекрасной подруге, Эдит, - улыбнулся Иван и почему-то покраснел.
-Анаис? – удивилась я и внимательно посмотрела на Ивана.
-Да. Я надеюсь, что Вы, Ваша подруга, и я еще проведем вместе хорошо время, - робко сказал Иван.
-Позвоните нам, - улыбнулась я и села в машину. Кажется, Анаис произвела впечатление на этого симпатичного и милого человека.
-Эдит, это ты?! – услышала я голос подруги из своего номера.
-Да, это я! – я скинула на ходу куртку и плюхнулась в ближайшее кресло.- Уф!
-Ну, как прошел завтрак? – Анаис сидела на кушетке и полировала свои длинные ногти.
-Даже не знаю, что сказать?
-Скажи, как есть! – Анаис сдула с ногтей пыль о полировки.
-В начале, было все хорошо, мы мирно болтали, ели вкусные сырники, как вдруг явился Макс и начал качать свои права. Мне хотелось его придушить! – возмущалась я.
-Ну, я не удивляюсь. Этого следовало ожидать, - сказала Анаис, не отрываясь от своего занятия.
-А еще, кажется, со мной познакомились, чтобы быть ближе к тебе, - как бы невзначай бросила я.
Анаис замерла и с удивлением на меня уставилась.
-Что ты так на меня смотришь? Да, да, Иван просил передать тебе огромный привет и надеется на встречу.
-Ты серьезно? – зарделась Анаис.
-Абсолютно, - улыбнулась я.
-Я посмотрю свое расписание, - Анаис пыталась скрыть свои чувства, придав своему голосу оттенки безразличия, и стала с остервенением пилить ноготь.
-Маникюр испортишь, - засмеялась я.- А к Ивану присмотрись, он хороший человек.
-Спасибо, разберусь.
-Ок, ок! – замахала я руками.- Я не лезу.
-Расскажи подробней, - Анаис бросила пилку и перебралась ко мне поближе.
Я не стала смеяться и с серьезным видом пересказала все события сегодняшнего утра в мельчайших подробностях. Опустила лишь появление Олега в кафе. Не хотела бередить душу.
-Да, Эдит, Макс перешел к активным действиям. Хотя манеры его оставляют желать лучшего, но он действует, как умеет. Простим ему плохое воспитание.
-Как раз воспитание ему дали самое что ни на есть лучшее. Он вырос в семье порядочных и интеллигентных людей. Его испортили деньги.
-Да правы те, кто говорит, что если хочешь узнать истинное лицо человека, дай ему деньги и власть.
-Короче, я хочу его проучить. Неделю никаких звонков, встреч и попыток увидеть меня.
-Нет проблем. Я все устрою.
-Так! Что у нас там по плану?- поинтересовалась я.
-Встреча с представителем благотворительного фонда, занимающегося проблемами детей, больных раком.
-Собираюсь, это дело важное. Приготовь сразу чек на сто тысяч евро, пожалуйста.
-Поняла, - Анаис подскочила и унеслась выполнять поручение.
Следующую неделю я проявила все свои партизанские качества. Я умело уходила от встреч и общения с Максом, при этом, общаясь со многими людьми. Макс посылал мне цветы и записки, а я отсылала их ему обратно, он пытался ко мне подойти, но встречал на своем пути моего телохранителя. Я стала для него недостижимой, как луна на небе.
И вот однажды, я только что пришла со скучнейшего вечера в моей жизни, который я провела в обществе четы Луговских и их недалекого сына. Разговор за столом вертелся около двух тем, моего титула и их замечательного сына. Я устала так, как будто ворочала весь день мешки. Зайдя в свой номер, скинула туфли и хотела пройти прямиком в ванную, но тут раздался стук в дверь.
-Кто? - недовольно спросила я.
-Обслуживание номеров, - услышала я.
-Я ничего не заказывала! – крикнула я, открывая дверь.- Максим?!
В коридоре стоял Макс в форме обслуживающего персонала.
-Может, пустите меня внутрь? – попросил он.
-Нет! – и я попыталась захлопнуть дверь, но Макс поставил ногу.
-Вы делаете мне больно, Эдит! – взмолился он, и я отошла от двери.
Макс тут же вошел в мой номер и закрыл за собой дверь.
-Что Вы хотели? У меня мало времени! – я скрестила руки на груди. – Вам не идет форма обслуги, выглядите смешно.
-А как прикажете мне, было добраться до Вас, если повсюду этот гамадрил? Мне пришлось проявить смекалку, чтобы увидеть Вас! – возмущенно сказал Макс.
-Увидели? Можете быть свободным! – я указала ему на дверь.
-Эдит! Ну, простите меня за ту глупую выходку!
Я пребывала в глубоком шоке. Макс и извиняется! Мир перевернулся.
-Извинения приняты, не задерживаю Вас, - я старалась сохранять спокойствие.
-Эдит! Ну, почему Вы так со мной холодны? Как будто я обидел Вас.
-Вам показалось, Максим.
-Эдит, послушайте! – Макс взял меня за руку.- Я не знаю, что со мной происходит, но с той минуты, как я увидел Вас на премьере спектакля, я не могу спокойно жить. Я постоянно думаю о Вас, я хочу Вас видеть. Эта неделя, которую я провел без возможности увидеть Вас, была самой страшной в моей жизни. Понимаете?
-Много красивых слов, в которые я не верю, - усмехнулась я, и вырвала свою руку из его рук.
-Эдит, я полюбил Вас! - выкрикнул Макс.
-Что? Так быстро? – я удивленно приподняла одну бровь. – Это не любовь.
-А как это назвать? Я без тебя не могу жить, не могу спать, не могу есть, я готов растерзать любого мужика, который приближается к тебе ближе, чем на пять метров. Что же это, если не любовь?
-Не знаю, - я отвернулась от него и пошла к окну.
Через секунду я почувствовала его руки на своих плечах.
-Эдит, я прошу один единственный шанс, - он поцеловал меня в макушку, а по моему телу пробежал озноб, я испытывала отвращение к этому человеку.
-Максим, тебе будет очень и очень трудно. Если я беру, то беру все и без остатка!
Макс повернул меня к себе и, заглянув в мои глаза, произнес:
-Я отдам тебе все без остатка, обещаю!
-Слова для меня ничего не значат, я буду тебя оценивать по твоим делам, - дерзко заявила я.
-Я уже начал действовать!
И Макс впился в мои губы страстным поцелуем, так он меня целовал, в начале нашей семейной жизни. На меня волной нахлынули воспоминания, и я огромным усилием воли сдержалась, чтобы не оттолкнуть его. Я ответила на его поцелуй, от чего Макс впал в полную эйфорию.
-Боже! Эдит! Я безумно люблю тебя! – прошептал он.- Я в жизни ничего подобного не испытывал!
Эти слова были бы приятны любой женщине, но меня они ранили в самое сердце. Я мягко высвободилась из его объятий.
-Уже поздно, тебе пора, - сказала я.
-Понял, не буду торопить события! – он поцеловал мне руки и пошел к двери, довольный, как слон. – Пока, я позвоню.
-Пока, - я не могла дождаться, когда он уйдет.
Как только за ним захлопнулась дверь, я стянула с себя платье и кинулась в душ. Мне хотелось содрать с себя кожу там, где он до меня дотрагивался. Я намыливалась и смывала с себя мыло раз десять, но ощущение измазанности в грязи не проходило. Поняв, что душ не помогает, я вылезла, намазала тело кремом, так как оно горело от трения мочалкой, а затем кинулась в кровать и зарылась в подушки. Через три минуты я рыдала, как белуга.