ПОЗДНЯЯ ВСТРЕЧА
Валентина Вишенка
Весна. Апрель. По-весеннему ярко светит солнце. Первая зелень и нежные, только что распустившиеся листочки на деревьях создают предпраздничное настроение. Я блаженствую, как и все женщины, дождавшись наступления весны. На душе предчувствие чего-то необыкновенного, Хорошо!!!
Я приехала навестить свою приятельницу, соседку по даче. Эта женщина всегда восхищала меня. Веселая, бойкая, никогда не унывающая «шебутная непосидячка», которая и минуты не может сидеть без дела, столько в ней энергии. А весной эта ее энергия напоминала мне бушующий водопад. С ней не заскучаешь, с ней всегда весело, интересно.
Но сейчас, войдя в ее квартиру, я увидела Людмилу, лежащую на диване с загипсованной ногой. Ее лицо выражало такую муку, но не от боли, нет. А от бессилия. Весеннее солнце будоражило ее душу, нужно было действовать, куда-то мчаться, что-то делать! А тут … диван и костыли рядом. Она вдруг растерялась. Костыли и энергия, бьющая ключом, совершенно несовместимые вещи.
Объясняя мне, как это случилось, она вскакивала с дивана и, прыгая на одной ноге по комнате, проклинала тот день, когда ее угораздило получить травму. Я, боясь, чтобы она случайно не наступила на больную ногу, бегаю за ней, предлагая ей костыли. Наконец останавливаю ее, подсовывая под руки деревяшки. Встав на костыли, она увидела себя в зеркале.
- Что за чудовище? Господи, какая скрюченная уродина! Баба Яга! – она гневно отбросила в сторону костыли и снова запрыгала на одной ноге.
- Ну, за что мне такое наказание?! – возмущается она. - Начинается дачный сезон, а я в такое горячее время – инвалид. Ты представляешь, доктор сказал, что гипс снимет только через полтора месяца, в начале июня! Боже! Я так торопилась сдать вовремя все отчеты, чтобы сразу на пару недель удрать из города в лес, на природу. Как же… Вырвалась!
- Хватит, Люда. Успокойся и перестань прыгать по комнате, а то не дай Бог и вторую ногу повредишь, воспринимай все спокойно. Тебе все равно еще две недели сидеть с отчетами. – Люда работала главбухом в коммерческом предприятии. Сейчас ей всю отчетность привозили домой. Платежные поручения, авизовки и другую банковскую документацию тоже подписывала дома. Фирмачи снабжали ее продуктами, и привозили целыми упаковками ее любимое немецкое пиво.
- Закончишь отчеты и на дачу будешь ездить с нами. Никаких проблем. Тихонечко гуляй на костылях по участку. Мы рядом, что надо – крикнешь.
- С костылями на дачу?!! – воскликнула она.
- А что? Сиди в беседке, слушай пение соловья и дыши весенним воздухом, - пыталась я ее утешить.
- А копать, косить, сажать цветы, поливать, проплывать, подкармливать? Ты представляешь, что будет с моим участком? Он же зарастет крапивой, бурьяном, превратится в непроходимые джунгли! Да прошлым летом забор ребятишки поломали, нужно ремонтировать. Ой, да там столько работы!
Но больше ее возмущало, что мы как багаж будем возить ее туда и обратно. Люда не терпит езду в качестве пассажира, только за рулем. Водит машину она лихо. Совершенно не переносит, когда впереди ее маячит другая машина, она непременно должна ее обогнать, как и в жизни всегда быть первой. Говорят, женщина за рулем – это стихийное бедствие. Вот уж неправда! Это мужчины от зависти так говорят, почти все аварии на дорогах происходят по вине водителей-мужчин. Лида водит автомобиль около двадцати лет и никогда, ни одного ЧП! Тьфу… тьфу… чтобы не сглазить.
Несколько лет назад Люда с мужем отгрохали отличный двухэтажный дом. Построили отдельно кухню, сауну.
Насадили фруктовых деревьев, ягодных кустарников. Все обустроили. Загляденье, а не участок. Рассчитывали, что сюда будут приезжать сыновья, а позже и внуки. Но судьба распорядилась иначе.
Муж, на вид крепкий сильный мужчина, вдруг занемог и как-то, неожиданно для всех, умер. Люда осталась вдовой в 52 года. Сыновьям больше нравились городские развлечения, и на выходные дни они не спешили на участок. Люда в одиночку, несмотря на свою мощную работоспособность, не успевала и работать и содержать участок в надлежащем порядке. А тут еще эта напасть, перелом ноги. Я понимала ее волнение. Она еще прыгала по комнате и громко возмущалась, как меня осенила замечательная идея.
- Придумала. Сядь, слушай. Все будет о кей, в самом лучшем виде. Ты – женщина обеспеченная, хорошо зарабатываешь, тебе нужно на это лето нанять помощника по даче. Работника. Будешь ему платить, и он твой участок превратит в цветущий сад. И забор починит, наведет там полный порядок.
Люда внезапно остановилась. В глазах загорелась надежда.
- Это было бы здорово! У меня там столько работы накопилось. Готова хорошо платить. Но где взять этого помощника? А вдруг окажется ворюга, и из дома все вынесет, а то пьянь беспробудная или бомж, который в миг заселит мой дом блохами и вшами. Нет… Пусть все зарастает бурьяном! – она обреченно вздохнула.
- А кто тебя заставляет нанимать, кого попало. Поместим объявление в газету, что требуется помощник по хозяйству с проживанием на даче. Я видела столько таких объявлений! У нас будет выбор. Сейчас безработица, знаешь, сколько найдется за хорошие деньги лето отработать на даче, на свежем воздухе, от желающих отбоя не будет. А мы всех претендентов просеем сквозь сито, отберем надежного. Поселишь его в хозблоке, а сама - в большом доме. И порядок и охрана одновременно.
- Подожди. Не дави на меня. Надо все обдумать.
- Да чего обдумывать? – Я взяла бумагу, ручку, - давай сочинять.
Объявление нужно было составить очень краткое и содержательное. Сначала у нас получилась какая-то ерунда, и мы хохотали до слез. Пятое по счету получилось.
- Завтра заедут ребята с работы с отчетами, я еще с ними посоветуюсь, и они отвезут объявление в газету. – Успокоилась Люда.
Прошло три дня. На четвертый утром раздался телефонный звонок.
- Я по объявлению, - прозвучал в трубке хрипловатый мужской голос. – Меня зовут Гоша. Готов хоть завтра приступить к делу. Где встретимся для переговоров?
- Перезвоните через пару часов, ко мне приедет подруга, и мы вместе все обсудим, - ответила Люда.
Она тут же позвонила мне.
- Проснулась? Быстренько одевайся и ко мне! – приказала она.
- А что случилось? Ноге стало хуже? – испугалась я.
- Да при чем здесь нога! – Возмутилась она. – Звонил Гоша, предлагает встретиться. – Загадочно и как-то ехидно произнесла она.
- Какой Гоша? И при чем здесь я? Твой знакомый, ну и встречайся.
- Гоша. По объявлению, мой будущий работник.
- А-а-а, - обрадовалась я. – Уже откликнулся один? Ну и что?
- Что-что, приезжай, будем вместе просеивать.
- Еду. Скажи ему, чтобы паспорт свой не забыл.
Через час я была у нее. Вскоре в дверь позвонили. Я открыла. Передо мной стоял маленький мужичешка в старых спортивных штанах с пузырями на коленях, в руках авоська с бутылкой водки. Он вошел, поздоровался, прошагал к столу и, гордо выставив бутылку на стол, уселся в кресло, обведя нас взглядом победителя. Люда с недоумением переводила взгляд то на бутылку, то на Гошу, то на меня. Минуты три мы молча таращили глаза.
- Ну, че, девки, давайте стаканы, будем знакомиться.
Первой оценила весь комизм ситуации Люда, она начала хохотать, громко, с визгом, до слез. Разобрало и меня. Мы хохотали до икоты.
- Вот это бабы! Веселые, игривые! Это я понимаю! Вот это по-нашему, - расхохотался и он тоже. – Ну, где стаканы? Выпьем, будет еще веселее, - он от удовольствия потер руки. – Я могу еще сбегать, принести. Эх, повеселимся!
Люда вдруг резко вскочила, замахнувшись костылем, крикнула:
- Вон отсюда! Ты зачем сюда пришел? В работники наниматься или веселиться?! Быстро выметайся, а то пришибу, как таракана!
Я открыла дверь, схватила мужичешку за воротник и потащила к выходу. Он ловко вывернулся, проскользнул мимо меня, схватил со стола свою бутылку, и, матюгаясь, помчался вниз по лестнице.
- Дуры! Такого мужика выгнали!!! – крикнул он снизу. Я закрыла дверь, повернулась к Люде.
- А Гоша-то ничего. Колоритная личность. Может, и вправду, стоящего мужика выгнали? – и мы снова закатились в смехе.
- Ну, ничего, - подвела я итог. – Первый блин всегда комом.
Пока я сидела у нее, телефон звонил несколько раз и все по объявлению.
- Ну, втравила ты меня в историю, хоть телефон отключай. Сейчас будут звонить с утра до вечера, - ворчала Люда.
- Ничего, все будет отлично. Мы найдем то, что нам нужно, - не унывала я.
Весь следующий день Люда не подходила к телефону, отключив его, усиленно работала над отчетами. Вечером она все же мне позвонила, голос был бодрый, работа всегда доставляла ей удовольствие. Мы немного поболтали.
А утром в семь часов у Люды вдруг раздался телефонный звонок. Так рано ей обычно никто не звонил, зная, что она любит подольше поспать, особенно в субботу. Люда испуганно схватила трубку, думая, может, у детей что-то случилось, уронила трубку, связь прервалась. В волнении она ждала следующего звонка, и когда он прозвенел, схватив трубку, сразу крикнула:
- Сынок? Это ты? Что случилось?
- Извините за беспокойство, но это не сынок. Я по объявлению, - представился мужчина. – Готов хоть сейчас приступить к своим обязанностям, - бодро заверил он.
- Вы что, всю ночь не спали, обдумывая мое предложение? Время семь утра, не рановато для переговоров?
- Я с собачкой гуляю. Звоню из автомата. Судя по номеру вашего телефона, мы с вами почти соседи, меня это очень устраивает. Диктуйте ваш адресок, и через десять минут я у ваших ног, - ворковал он.
- Позвоните днем. Сейчас я не готова вести с вами переговоры.
День прошел. Люда вечером приняла душ, накрутила бигуди, и уже укладывалась спать, как зазвонил телефон. Она взглянула на часы. 23-30.
- Да. Слушаю вас, - недовольно буркнула она в трубку.
- Это я, ваш будущий помощник. Я звонил вам утром. Сейчас я гуляю с собакой и могу заскочить. Поговорим. О себе сообщаю – я высокий, симпатичный, без вредных привычек. Но учтите, я могу приходить на час-полтора, и только утром или вечером, когда гуляю с собакой. У меня ужасно ревнивая жена. Уверяю вас, я вам понравлюсь. Так куда идти? Ваш адресок? – ласково, вкрадчивым голоском шептал он в трубку.
- Да что за кобелиное племя! – вскрикнула Люда. – Мне нужен рабочий для работы на садовом участке. Ра-бо-чий! – четко с расстановкой произносила она каждое слово. – А уж хорошего, стоящего мужика, если мне понадобится, я найду без объявления.
Она бросила трубку. Ну, дела. Вот влипла с этим объявлением, звонки ее раздражали, унижали, бесили.
Она отключила телефон и взялась просматривать привезенную с фирмы документацию. Два дня прошли спокойно, плодотворно, в полной тишине.
А мы с мужем на выходные дни уезжали на дачу. В субботу в шесть утра загрузили машину, собрались ехать, но … сел аккумулятор. Мы минут двадцать топтались у машины, зачищая клеммы и контакты. Бесполезно! Наконец увидели, как из последнего подъезда нашего дома вышел мужчина и направился к соседней машине.
- Здравствуйте. Вы не дадите мне подзарядиться от вашего аккумулятора?
- Конечно, нет проблем. – Мужчины занялись делом, подключая переходник с клеммами от одного аккумулятора к другому.
- А вы тоже на дачу? – спросила я.
- У меня нет дачи, не обзавелся, я – военный, всю жизнь мотался по военным городкам, «горячим» точкам. Вот купил в этом доме трехкомнатную квартиру, да не сидится в ней. Была бы дача, уехал бы на все лето, а то и вообще уехать бы к черту на кулички, никого не видеть, никого не слышать.
- Э-э, да у вас настоящая депрессия? Что-то случилось?
- Отправили на пенсию. Теперь я полковник запаса. Всю жизнь жил напряженной жизнью, а теперь вот выпал из обоймы. Работу пока не нашел, вот и хандра.
- И я когда ушел на пенсию, тоже чувствовал себя прескверно, как будто в пустоте какой-то оказался. Потом адаптировался, зимой работаю, летом на даче.
- А вы вроде еще не пенсионного возраста?
- Я был летчиком. Списали по здоровью. Сердце стало барахлить. Но и сейчас каждую ночь продолжаю летать во сне.
Машина, наконец, завелась.
- Спасибо вам, - поблагодарил муж, - я уж думал так рано мне помощи не дождаться.
- Я просыпаюсь по привычке в пять часов. Делаю зарядку, пробежку в парке километров на пять. А потом брожу по квартире, не зная чем заняться. Друзьями и знакомыми здесь еще не обзавелся. Когда становится совсем тошно, сажусь в машину и мчусь, куда глаза глядят.
- Мы в понедельник возвращаемся, звоните нам, заходите, мы же теперь соседи. – Муж подал визитную карточку. – Меня зовут Юрий Петрович.
Полковник пожал руку, представился:
- Сергей Леонидович, рад знакомству, а вот мой номер телефона, - и он на газете сверху написал номера телефона и квартиры.
Мы распрощались. Дорогой я все думала, а не взять ли Людмиле Сергея Леонидовича на дачу на лето. Муж аж взвился, услышав такое предложение.
- Полковника нанимать в работники?! Да это же оскорбление для офицера! Больше ты ничего не могла придумать?!
- Но он же сказал, что для адаптации ему необходимо временно уехать куда-нибудь. А там такие места, лес, озеро, рыбалка! Ну, можно сказать как-то помягче: мол, дом пустует, хозяйка денег за аренду не возьмет, если он немножко приведет в порядок участок.
- Не лезь ты в это дело. У нее полно родственников, пусть с ними решает свои проблемы.
Я замолчала, но мысленно продолжала развивать эту тему, как бы поделикатнее его уговорить, и чтобы Люда не взбрыкнула.
В понедельник вечером муж позвонил Сергею Леонидовичу и пригласил на пиво с воблой.
Мужчины сидели в гостиной у телевизора, а я из спальни позвонила Людмиле.
- Нашла, - сходу объявила я ей. – Полковник в отставке, 55 лет, деловой
- Ой, не надо, - кисло проговорила Люда, - мне все уже надоело. Я разговаривала еще с двумя претендентами, да пропади они все пропадом! На-до-ело!!! Больше никаких разговоров! Точка!
- Но это приличный человек, офицер, и ему очень нужно выехать из Москвы на несколько месяцев, у него проблемы.
- Да хоть генерал! Ты думаешь, они что-то умеют делать, кроме как отдавать команды «ать-два»?
- Ну, пожалуйста. Рискни еще разок, чем черт не шутит.
Уговорила. Теперь осталось подготовить пенсионера-полковника. Я вошла в гостиную.
- Сергей Леонидович, есть пустующая дача недалеко от Москвы. Лес, озеро, рыбалка, грибы. Там никто не нарушит ваш покой. Хозяйка сломала ногу, два месяца не сможет приезжать. А потом будет наведываться только на выходные. У нее два домика на участке, так что мешать друг другу не будете.
- А дорого она возьмет, если я сниму дачу на все лето?
- Ей не нужны деньги, это богатая женщина. Единственно, что нужно… это… ну… заняться участком. Где-то скосить траву, окопать деревья, полить, забор поправить. Она переживает, что участок без пригляда превратится в непроходимые джунгли.
- А что? Я бы с удовольствием поразмялся на воздухе. У родителей была дача под Ленинградом, так я часто в отпуске помогал им. Так что некоторый опыт имеется. Надо подумать. Уехать на все лето заманчиво, а к зиме, глядишь, я работу найду по душе.
Через четыре дня Сергей Леонидович перебрался к Людмиле на дачу. Стройный, подтянутый, с сединой в висках, приятный мужчина. Люде сразу понравился, если он еще наведет порядок в саду, будет отлично.
Наш участок был наискосок от их дома, выходя на балкон, я отлично видела весь Людин участок. Мне было интересно наблюдать за Сергеем Леонидовичем. Муж смеялся:
- Я не подозревал, что ты у меня такая любопытная.
Первое, что он сделал, поставил турник в уголке участка. Вставал он рано, занимался на турнике, отжимался от земли, тренировался в приемах самообороны и бежал в лес. Затем у колодца обливался ледяной водой, покрякивал от удовольствия, растирал тело полотенцем, и, взяв кружку с чаем или кофе, садился на крылечко. Он соорудил скворечник, где сразу поселилась парочка влюбленных пташек. Видно было, что ему здесь нравится, и он потихоньку приходит в себя после пенсионного стресса. Меня беспокоило только одно, когда же он займется делом. Мы собирались недельки через две привезти Люду на дачу, посмотреть на первые успехи ее помощника.
И вот дня через четыре он с газонокосилкой прошелся по всему участку, собрал скошенную траву в стожок. После обеда окапывал деревья, очистил их от сорняков, вечером все деревья и кустарники хорошо пролил.
Я успокоилась, человек вплотную занялся своим делом, и уже редко поглядывал на соседнюю территорию.
Муж начал строить сауну, пилил, строгал, занимался кирпичной кладкой, что-то чертил, вымерял. И я ходила гордая, что у меня такой деловой муж. Мне всегда нравилось смотреть, как он работает, в такие дни я тоже старалась казаться деловой, по полдня просиживала за прополкой, готовила отличные обеды, чтобы угодить работящему мужу.
Люда через две недели не приехала, позвонила нам, что решила «подчистить» все дела на работе и взять отпуск. А на ее участке во всю кипела работа. Сергей Леонидович, несомненно, обладал отличным вкусом. Он натаскал ото всюду камней разной величины, соорудив «японскую» горку. Посадил на ней какие-то диковинные растения. Десять дней копал какой-то котлован, нашел под домом мешки с цементом и песком, зацементировал котлованчик, наполнил его водой. Получился отличный маленький бассейн с японской горкой и экзотическими цветами. Починил забор. Затем два дня сидел на крыше, что-то насвистывая, весело работал молотком.
Люда приехала неожиданно, когда ее и не ждали. В шелковом брючном костюмчике, с красивой прической, правда, все еще с загипсованной ногой. Ее привезли ребята из офиса, они выгрузили несколько ящиков с провизией, пивом и всевозможными бутылками с минеральной водой и соками, пожелали хорошего отдыха и уехали. Люда стояла перед домом и изумленно разглядывала все вокруг.
- Это мой участок? – почему-то шепотом спросила она.
- А чей же?
- А где же полковник? – снова шепотом прошептала она.
- Наверное, в кухне что-нибудь готовит себе. Ну, я побежала, попозже зайду.
- Пожалуйста, не уходи, помоги мне разобрать эти ящики с продуктами.
Мы вошли в кухню, кругом стояла чистота, все прибрано. Стали укладывать привезенные продукты в холодильник. Минут через пять вошел Сергей Леонидович.
- Здравствуйте, прошу меня извинить, что не встретил. Не ожидал. – Было видно, что только что он побрился. Очень загорел, еще больше похудел. Физическая работа на свежем воздухе пошла ему на пользу. Выглядел отлично, и настроение, похоже, было бодрое.
- Здравствуйте, Сергей Леонидович. Я не узнаю свой участок! Вы сотворили чудо! Честное слово, не ожидала увидеть такую красоту.
- Не за что меня благодарить. Просто работа отвлекает от тяжелых мыслей. Я впервые за последние годы так хорошо отдыхаю.
- Без свиста пуль и разрывов снарядов?
- Да нет. Не в этом дело.
Люда занялась приготовлением праздничного ужина, пригласив нас с мужем зайти вечерком.
В этот вечер мы собрались все четверо. У мужчин было много общих тем, оба болели за одну футбольную команду, в юности увлекались спортом и фотографией, а позже – охотой.
Они с интересом беседовали, мы им не мешали, у нас были свои секреты, Когда мы все были уже «хорошими», я спросила:
- Сергей Леонидович, вы уже раздумали уезжать к черту на кулички? Адаптируетесь потихоньку на гражданке?
- Дело не во мне. Два года назад я похоронил жену, она долго болела. Мы с сыном тяжело переживали эту страшную потерю. Когда сын привел в дом невесту, он весь сиял от счастья. Я обрадовался, что в доме снова будут уют, тепло и радость. Но, увы… Этой женщине я стал как кость в горле. Однажды утром она мне заявила:
- Освободите гостиную, вы один занимаете две комнаты, а мы вдвоем ютимся в одной, нам даже негде принять гостей. И, пожалуйста, не входите утром на кухню, а то мы спешим, а вы тут мешаетесь под ногами.
Так со мной еще никто не разговаривал. За годы службы у меня выработался довольно твердый характер, а служба в «горячих точках» научила меня быть жестким и властным. А тут какая-то пигалица решила мной командовать, да еще в таких выражениях: «не мешайтесь под ногами». Я сразу вспылил.
- Во-первых, я не в гостях, а в своей собственной квартире, и менять своих привычек не собираюсь. А если вам тесно в одной комнате, снимите себе отдельную квартиру. И вообще, кто вы такая, чтобы здесь командовать? Вы не расписаны, не прописаны, кто вы для сына? Очередная попутчица?
Ох, что тут началось! Сын молчал, а она орала с визгом, как базарная торговка.
- Конечно, я мог бы отдать свой кабинет под гостиную комнату. Но там были собраны редкие книги, которые еще мой дед начал коллекционировать. Затем продолжили отец и я. Вся комната уставлена стеллажами с книгами, я ими очень дорожу. Мои родители жили в Ленинграде, теперь там живет мой брат. Отец завещал все книги мне, и когда я купил в Москве квартиру, я сразу перевез книги сюда. Это не только редкие книги, это память об отце и дедушке. Когда сын привел в дом девицу, я посчитал, что для двоих вполне хватит комнаты в пятнадцать метров и кухни, я же постоянно отсутствовал. Неужели им двоим мало места? Я свою жизнь с молодой женой начинал в палатке, а затем была восьмиметровая комнатушка в коммунальной квартире при гарнизоне, где мы были очень счастливы.
- Может вам разменять квартиру и разъехаться?
- я бы купил им однокомнатную квартиру, но ведь сын официально брак не оформляет, может, он не совсем уверен в ней. Я куплю квартиру, она пропишется, а затем с таким характером она просто выгонит его, и он снова вернется ко мне. Нет уж, пусть вначале между собой разберутся.
Людмилин отпуск подходил к концу. Они очень подружились с Сергеем Леонидовичем. Пошли дожди, похолодало, пора съездить домой за теплыми вещами, а заодно и снять гипс. Поехали сначала к доктору, сняли гипс, от него заехали домой к Люде, она взяла свитерок, теплый костюмчик. Посетили супермаркет, набрали продуктов и с двумя большими сумками заявились на квартиру к Сергею Леонидовичу. Ему тоже надо было кое-что взять из теплых вещей. Настроение у обоих было приподнятое, они всю дорогу шутили и смеялись, и у Люды мелькнула мысль: «Ох, не к добру мы развеселились, ох, не к добру», но вслух ничего не сказала.
Они позвонили в дверь, открыл сын.
- Отец?! Ты почему не предупредил, что едешь? У нас тут перестановочка, не прибрано. Жанна! Отец приехал!
Из кухни вышла тощая молодая девица, удивленно и недовольно уставилась на Люду, оглядывая ее с ног до головы.
- Это Людмила Викторовна, а это мои дети Владимир и Жанна, - представил их Сергей Леонидович.
- Людочка, проходите в мой кабинет, а я быстренько соберу мои вещи, - он открыл дверь в кабинет и остановился, лицо его покраснело, потом стало багровым, на щеках заходили желваки. В комнате стояли диван с креслами, телевизор, на полу большой ковер.
- Где книги? – прохрипел Сергей Леонидович.
- Не волнуйся, папа, мы их не выбросили, они у тебя в комнате, - сын открыл дверь в отцовскую комнату. Она вся была заставлена стеллажами, часть книг свалена на пол, на диван, на стулья, дверь открывалась чуть-чуть, за ней стоял холодильник, который тоже почему-то перекочевал сюда. К платяному шкафу было не пробраться. Сергей Леонидович минут пять стоял молча, едва сдерживая гнев, затем спокойно сказал, обращаясь к сыну:
- Я приеду через неделю. Чтоб все стояло на своих местах! Иначе вы окажетесь на улице! Ты меня понял?!
- А вы, я вижу, тоже нашли себе попутчицу? Небось, бездомная, решили приютить? – ехидно пропищала пигалица.
Полковник, повернувшись к сыну, сквозь зубы процедил:
- Чтоб через неделю все стояло на своих местах, - он грозно оглядел ошалело молчавшего сына.
- А куда прикажете деть купленную мебель, ковер! – взвизгнула Жанна. – На помойку, что ли?!
- На помойку! – не сдержавшись, крикнул Сергей Леонидович.
- Ну, вы об этом еще пожалеете, ох как пожалеете, - пригрозила девица.
Сергей Леонидович усмехнулся, потом повернулся к сыну.
- Мне жаль тебя, сынок, - и они с Людой вышли из квартиры. Почти всю дорогу ехали молча. Подъезжая к даче, Сергей Леонидович заговорил.
- Люда, мне стыдно перед вами за сына. Но он хороший парень. Я люблю его. Надеюсь, и он тоже. Но эта наглая девица вообразила себя полной хозяйкой в доме. Имея на него огромное влияние, решила и меня держать за щенка в доме. Ничего, скоро я все поставлю на свои места.
Люда уладила все свои дела на работе и взяла еще две недели отпуска за свой счет. Ей не хотелось уезжать в город, здесь было так хорошо. И кажется, второй раз в жизни она влюбилась как девчонка. Две недели промчались как один миг. После отпуска Люда приезжала только на выходные дни. Сергей Николаевич, как обычно, занимался садом, и мы с хорошей завистью смотрели на творение его рук.
- Вы прирожденный садовод-дизайнер, скоро на Людин участок будут ходить как на экскурсию.
- А в чем дело? Участок у вас есть, дерзайте, творите, и у вас получится не хуже.
- Не-е-ет. У нас не получится, здесь нужен талант!
По пятницам, к приезду Людмилы, Сергей Леонидович готовил свои фирменные блюда. В выходные дни они отдыхали от всяких дел. Подолгу гуляли по лесу, ходили на озеро загорать, купаться. Им хорошо было вместе, и молчать, и разговаривать. Полковник был эрудированный человек, много читал, и не то чтиво, что продается сейчас на каждом углу, где убийства и бесстыдно описываемый секс идет с первой и до последней страницы. В его домашней библиотеке были замечательные редкие книги. Хорошо разбираясь в истории государства Российского, он, как ходячая энциклопедия, помнил все важнейшие события страны, государственных деятелей, интереснейшие исторические факты. Люда слушала его с восхищением. Ей нравилось все: и его замечательные рассказы, и его голос, и запах его одеколона, и его тренированное тело. С ним было хорошо, весело, уютно и, главное, спокойно.
Люда с ужасом думала, что скоро закончится дачный сезон, все разъедутся, и она опять останется одна в городской квартире. Она постоянно помнила о том тягостном одиночестве, которое испытала в последние годы. Сергей Леонидович скоро вернется к себе, и снова одиночество и тишина. Это не та особая тишина, и особая прелесть покоя, когда шумная квартира опустеет на мгновение, на час, на два. Это тягостная удушающая тишина, когда длинными вечерами и в выходные дни вздрагиваешь при каждом телефонном звонке, ожидая хоть минутного разговора с детьми, а их приезд хоть на пять минут раз в полгода – это уже счастье.
Люда сидела на скамейке, опустив безвольно руки, грустные мысли лезли в голову, защипало глаза от навернувшихся слез. Подошел Сергей Леонидович, сел рядом, заглянул в глаза.
- Ну, что загрустила, солнышко мое?
- Какое безмятежное, счастливое было лето. Но нет ничего вечного, все когда-то кончается, - грустно проговорила Люда.
- Да, лето кончается, но за ним приходит прекрасная золотая осень, а затем наступает снежная сказочная зима. Какими они будут, все зависит от нас, Люда. Наши дети выросли, у них свои семьи, свои проблемы и заботы, своя жизнь. И мы не должны превращать свою жизнь в полную зависимость от взрослых детей. Одиночество – страшная вещь, особенно с возрастом. Но мы – две половинки нашли друг друга, за эти месяцы поняли, что нам хорошо вдвоем. Я не хочу тебя терять, я боюсь тебя потерять. Люда, останься со мной. Вдвоем мы не одиноки, нам не страшна будущая старость. Я еще полон сил. Недавно нашел хорошую работу, и буду счастлив, придя с работы домой, видеть тебя. Люда, милая, нам нельзя расставаться.
Люда смотрела на него счастливыми глазами, и только кивала головой. Нервный ком застрял в горле, она не могла говорить. Разве она надеялась еще найти свое счастье. Казалось, все хорошее уже далеко-далеко позади, а впереди пустота и полная забитость всеми.
Наступил октябрь. Дачники спешно убирали урожай, занимались обрезкой и пересадкой кустарников, а кто-то уже забивал щитами окна и двери, прощаясь с садовым участком до весны. Сергей Леонидович несколько раз ездил в Москву по поводу работы. В один из приездов он сказал сыну, что они с Людмилой Викторовной решили жить вместе.
Сын отнесся к этому спокойно, только спросил, где они будут жить.
- Еще не решили, - ответил отец.
Жанночка как-то неестественно улыбаясь, нежно заворковала:
- Сергей Леонидович, дайте мне номера телефонов сыновей Людмилы. Раз уж такой поворот в вашей жизни, пора нам познакомиться с нашей будущей родней.
- Пожалуйста, записывай, - и он продиктовал цифры.
При встрече с Людой сказал:
- Кажется, я сделал большую глупость. Извини, без твоего согласия дал номера телефонов твоих сыновей. Жанна захотела познакомиться со своими будущими родственниками.
- Отлично. У меня хорошие ребята, думаю, они подружатся. Вот видишь, все идет отлично.
Сергей Леонидович долгим задумчивым взглядом посмотрел на Люду, и неожиданно произнес:
- Зря я это сделал. Теперь жди войны.
- Сережа, ты ошибаешься. У нас отличные дети. Все будет хорошо.
- Нет, Людок. Я – военный, и у меня хорошая интуиция, я всегда чувствую, когда противник готовится к бою.
- Ну вот. Наши дети уже стали противниками, - укоризненно сказала Люда.
- Я знаю, как молодые люди относятся к браку людей в нашем возрасте. Для них 55 лет- это уже замшелые старики. И женитьба в таком возрасте им кажется дикой и даже неприличной. Считают, чуть ли не позором, боясь сплетен, пересудов. И ни одному из них даже в голову не придет, как страшно в будущем оказаться в пустоте, стать никому не нужным, ни государству, ни взрослым, постоянно занятым детям. А нам нужно надежное плечо друга, когда, не дай Бог, окажешься в беспомощном состоянии. Где у детей время, чтобы находиться рядом, у них свои семьи, дети, которые тоже нуждаются в постоянной заботе. Но мы еще сильные, независимые, и «есть еще порох в пороховницах». А вдвоем нам ничего не страшно.
- Ты прав. Главное – независимость и поддержка друг друга. Сережа, переезжай ко мне. У моих детей хорошие квартиры, а ты оставь свою сыну. У меня два гаража, хватит места для двух машин. И для твоей библиотеки отдельная комната будет. Мы никому не помешаем.
Сергей Леонидович не ошибся. В молодом стане во всю шли приготовления к войне. Жанночка времени зря не теряла. Больше всего она боялась, что полковник приведет свою пассию к себе в квартиру, столкнутся два сильных характера, и двум медведям в одной берлоге не ужиться. Кроме того, ее гражданский муж почему-то все откладывал поход в ЗАГС. Женитьба полковника может окончательно все расстроить.
Она навестила сыновей Людмилы и подзавела их жен, сказав, что их свекровушка потеряла всякий стыд, гуляет напропалую, приветила какого-то безработного и бездомного мужичка у себя на даче, и они собираются пожениться.
- Так что прощайтесь со своим наследством. Квартира, коттедж, машина, гаражи и, наверное, не малые накопления, - все прокутят. Вот уж порезвятся старички, а окажутся у разбитого корыта, к вам в дом и запросятся. - Подзуживала невесток Жанна. И не зря старалась, возмутились и сыновья и снохи.
На следующий день на дачу к Людмиле приехали ее сыновья. Сухо поздоровавшись с матерью, сразу подошли к Сергею Леонидовичу. Старший сын Валерий, зло блеснув глазами, прошипел:
- Ну, что, работничек, пригрелся на теплом местечке? Все! Дачный сезон окончен, получи расчет за работу, и чеши отсюда, папаша!
Из дома выбежала Люда.
- Это кто здесь раскомандовался? Здесь, сыночки, хозяйка я, приехали мать навестить? Спасибо. Проходите в дом. Но свой тон оставьте. Сергей Леонидович мой муж, а не работник, и я требую относиться к нему с уважением. Я в ваши семейные дела не вмешиваюсь, и никому не позволю вмешиваться в свои.
- Вот как?! Рано же ты, мама, нашего отца забыла! И поменяла память о нем на какого-то бомжа. Ему что, жить негде? Прилепился к тебе? А потом обдерет как липку, и был таков?
- Не смейте так говорить о Сергее Леонидовиче! Это уважаемый всеми человек. А отца вашего я не забыла. Это вы свою мать навещаете один раз в год в день рождения, да пару раз позвоните, а что со мной, здорова ли я, вам не интересно. А что будет дальше? Полное одиночество? Будет мне плохо, некому воду подать! Вы еще не знаете, что такое одиночество. А мы два одиноких человека нашли друг друга, и нам не страшна будущая старость.
- Мать, тебе уже 52 года, скоро на пенсию отправят, а ты все, как девочка, любви и приключений ищешь. Посмотри кругом, ты же стала посмешищем для соседей!
Сергей Леонидович, побледнев, подошел к Валерию и с силой ударил его.
- Никогда не смей так говорить о своей матери! Она тебя вырастила, дала образование, тебя обеспечили квартирой и машиной. Ты жизнь прожигаешь в увеселениях, а она работает по 12 часов в сутки, да еще летом все отпуска и выходные пашет на участке, чтобы вас, дорогие деточки, обеспечить на всю зиму фруктами, ягодами, домашними соками. А что вы сделали для своей матери? Немедленно проси у нее прощения!
Из дома выскочил младший сын, неся в руках одежду Сергея Леонидовича. Бросил ее на землю у машины, крикнув:
- Катись отсюда! Пока инвалидом не сделали. Мы не дадим позорить имя своей матери, и ты никогда не будешь жить в ее доме. – Он схватил полковника за рукав рубашки и с силой дернул. Рукав оборвался. Сергей Леонидович усмехнулся:
- На меня не такие нападали, да инвалидами не сделали.
Он ловко заломил руку парня за спину, схватил за шиворот второго, втолкнул их в дом и запер дверь. Подошел к Людмиле. Она сидела на ступеньках крыльца, обхватив голову руками.
- Ну, что ты, Людушка? Не волнуйся, они еще дети, и просто ревнуют тебя. Сейчас они возбуждены, не думают, что творят, а завтра одумаются и прибегут извиняться.
У ворот столпились любопытные дачники.
- Какой позор перед людьми. Уезжайте все, я не хочу никого видеть. – И разрыдалась.
Сергей Леонидович растерянно потоптался, развернулся, сел в машину и, оставив свои вещи сиротливо лежать на земле, уехал.
Я побежала вслед за ним, крича:
- Сергей Леонидович, остановитесь. У вас лицо в крови и рубашка порвана. Первый же пост ГАИ вас остановит!
Я оглянулась на Люду, ей совсем было плохо. Я знала, что у нее бывает высоченное давление и больное сердце. Вбежав в дом, крикнула:
- А ну, уматывайте отсюда, «ласковые» сыночки, Посмотрите, до чего довели мать!
- Я достала коринфар и нитроглицерин, подала Люде.
- Выпей. Сейчас мы быстро отвезем тебя в Москву.
Сыновья вышли из дома.
- Мама… - начал один.
- Уходите! Уходите! Видеть вас не могу!
Ребята поплелись к машине и уехали. Я быстро собрала Людины вещи, документы. Подъехал муж.
- Люда, я твой джип оставил у соседей, они всегда здесь живут. Присмотрят. Позже перегоним к тебе домой… На заднее сиденье я положил подушки, иди ложись. Мы мигом доставим тебя в Москву и вызовем «скорую»!
И мы поехали.
- Что же случилось с моими детьми? Почему они стали такие злые? – шептала Люда.
- Все это интрижки Жанны! У-у, змея подколодная, - ворчала я.
- Нет у меня больше сыновей. Я осталась одна, совсем одна …
- Ты не одна, тебя любит замечательный человек, - успокаивала я ее.
Мы на своем бедном «жигуленке» мчались со скоростью 130 километров в час. Привезли Люду домой, вызвали «скорую». Врач осмотрел больную: давление было 240 на 130, боли в сердце.
- Надо ее госпитализировать. Да-да, голубушка, и не возражайте.
- Я не могу так уехать. Нужно поговорить с Сережей. Он гордый, а его так оскорбили. Он не вернется ко мне больше…
Я позвонила ему домой, никто не ответил.
- Людочка, милая, тебе нельзя оставаться дома в таком состоянии. Это опасно. Я положила тебе в сумку мобильник. Мы сообщим, в какую больницу тебя отвезли. Он тут же примчится к тебе. Человек, прошедший Афганистан и Чечню, будет бороться за свое счастье.
Люду отвезли в больницу. Мы, приехав домой, сразу позвонили Сергею Леонидовичу. К телефону долго никто не подходил. Наконец, трубку взяла Жанна.
- Жанна, позови, пожалуйста, Сергея Леонидовича.
- Его нет, - она помолчала. – Сергей Леонидович попал в автомобильную аварию. В тяжелом состоянии отправлен в институт Склифосовского.
- Неправда! Этого не может быть. Пусть к телефону подойдет его сын, - потребовала я.
- Володя в клинике у отца. Я тоже уезжаю. Извините, не могу больше с вами разговаривать.
Что она несет? Наш смелый, «заговоренный» воин, прошедший две страшные войны без единой царапины, сейчас находится в тяжелом состоянии из-за интрижки этой злобной девицы?! Не верю! Не верю! Все она лжет. Надо бежать к ним и узнать все на месте. Я выскочила из дома. Мимо меня проехала машина, В ней сидела Жанна. Она окинула меня взглядом победителя.
- Стерва! Ты еще пожалеешь об этом! А он будет жить! Будет!
Через три недели Люду выписали из больницы. На следующий день мы с ней поехали в институт Склифосовского. Сергей Леонидович лежал в реанимации, к нему пропустили только Люду, предупредив, что разговаривать ему нельзя. Через десять минут Люда вышла из палаты. Я бросилась к ней.
- Ну, как?
- Он не может разговаривать, но, увидев меня, его глаза радостно заблестели. Врач, стоявший рядом, сказал: «Он у вас орел, через месяц поставим на ноги». Мне выпишут пропуск, и я теперь буду каждый день дежурить у его постели. Я помогу ему своей любовью. И никто нас не разлучит!