ГЛАВА 1. ПЕСОК
Песок везде… Рыжими змейками он стелется между дюн, обвивает мои ноги, заползает за шиворот, просачивается сквозь одежду, скапливается во рту, режет глаза. Я в центре мира… вокруг лишь песок, рыжего ржавого цвета, да еще то тут, то там высовывают на поверхность свои бока скалы цвета запекшийся крови. Тишина… только песок шуршит. Небо… отчего-то здесь всегда фиолетовое и солнца нет… никогда нет… и всегда день… здесь ничего не меняется. Даже дюны вечные странницы остаются на месте. И жизни нет. Совсем нет, ну разве что я, но я не человек, магия моя кровь, она дает мне силы – и я стою здесь, чтобы помнить…
Это мой мир, он почти весь такой, кроме небольшого куска земли, все поглотила война.
Когда триста лет назад мы, великие войны народов гномов, людей, орков и эльфов, схватились на смерть, обуреваемые жаждой крови, на этом самом поле мир рухнул. Заклятия вышли из под контроля, соединились, сплелись в такой узел что не развязать ни разрубить его мы не можем до сих пор, вот так и осталось в нашем мире всего четыре города – Крумагор, Сильмарил, Палантин и Мардок, где собрались оставшиеся в живых и живут по сей день…
Песок… шурша в ярости бросается на скалы, ярости растянутой на геологические эпохи но от этого не менее яростней чем бушующее море. Скалы стойко выдерживают натиск песка, медленно отступая, когда-нибудь они сдадутся, но не сейчас… не скоро.
Скалы перерастают в горы, кольцом охватывающие долину жизни, охраняющие ее покой со дня ярости.
Сторожевая башня высоко в горах, кажется пустой и унылой, с нее открывается широкая панорама, но смотреть не на что, рыжие дюны, медленно штурмуют гористую крепость, разбиваясь о скалы, слишком медленно. но баня не покинута, в одной из бойниц, что то сверкает скорее всего шлем.
За бойницей стоял человек, впрочем, человек ли? Низкорослый, широкоплечий, с бородой, черной, украшенной ленточками, заткнутой за пояс, в добротном пластинчатом доспехе, в открытом островерхом шлеме, с крылышками, с двуручной секирой за спиной человек, скорее всего, был гномом. Сощурив глаза цвета корицы он смотрел на песок. Он стаял на столько неподвижно, что казался искусно выполненной статуей. Наконец он вздохнул, встряхнулся, и начал спускаться в недра горы.
В то же время молодой эльф, в неестественном для эльфов, цвета вороньего крыла, костюме, спустился с макушки мирового древа, куда залез на спор. Он тоже видел песок.