И, кажется, по венам его, струилась не кровь, а нежность.
Она приливала к его сердцу, затопляя и обволакивая его, словно мёд.
Сердце тонуло и еще пыталось барахтаться в этой вязкой, горячей субстанции, как-будто хотело вырваться во что бы то ни стало, а на деле, оно стремилось погрузиться в глубину этих ощущений и, опьяняясь сладостью своего падения, с наслаждением, шло на дно.
Нежность изливалась из него, несмотря на то, что на теле его не было ни одного надреза.
Вспорота была лишь душа и перья ее крыльев торчали из его "Я", словно гусиный пух из разорванной подушки.
Молоко лунного света заливало его тело.
И она, улыбнувшись, медленно, как и подобает настоящему гурману, принялась есть с блюда его плоти, это ночное угощение - мёд с молоком.
Полузакрыв глаза от наслаждения, сладострастно мурлыкая, она не спеша поглощала, как мед его души, так и молоко луны, стекавшее прямо на кровать из окна, обрамленного траурным крепом темноты.
Мужчина гладил своей рукой по её роскошной чёрной шерсти, а кошка, в ответ, лизала своим шершавым язычком кисть своего хозяина, на которую изливались жирные сливки лунного света.
Кошке казалось, что рука хозяина, на самом деле, нечто большее, нежели просто рука, а источник чего-то бело-снежно молочно-питательного.
Мужчине же представлялось, что рядом с ним - не просто кошка, а тонкое, преданное и бескорыстное в своей любви, существо.
Но они оба ошибались.
И Луна, подглядывающая за их ласками, возможно, также была ни при чём.
1.11.2009г.