под моими ногами нет крыши, но где-то в волосах запутался ветер пятого этажа и выше, а горло леденит холодный свет звезд. щеки касается широкий шарф, я не вижу его цвет: темно, но слышу шаги, того кто только что его набросил и удаляется, быстрей. быстрей, он так боится, что я обернусь и встречусь с ним раньше времени. напрасно. мне не шевелясь стоять, пока не перевернут снежные часы, и в ладонь не ляжет ровно две секунды холодный снег. потом он станет теплеть и, пробегая по линиям рук, капать, как весной капель. так он собирает только хорошее, что есть в нас, собирает и запоминает, а потом в небо, записывать свои бесконечные, волшебством тающие истории о нас.
если однажды стать снежком на чуть-чуть (чтобы можно было вернуться и быть для кого-то только хорошим) и пробраться в ту самую комнату, где в цветных закорючках узнаешь свое лицо...
сразу не поверишь, будешь удивленно читать и спрашивать брошенные ручки и карандаши:
- я - сказка? нет-нет, это не так.
но если таять, кому-то дольше, а кому-то самую малость, то где-то в блестящих глазах, а может быть на запястьях начнет проглядывать сказка. сначала несмело, пугливо, боясь вновь замерзнуть, а затем вдруг раз! и зажила.