На работе все было без изменений. В бюро все чертили, женщины при его приближении быстренько, и, как им казалось, незаметно, задвигали ящики стола с раскрытыми книгами, которые они украдкой читали. Понятно, когда это делает Надя Мороз, она работает быстро и квалифицированно, успевает за смену сделать в два-три раза больше, чем некоторые другие, но возмущает, когда неумехи, у которых обе руки – левые, следуют ее примеру.
Мужчины время от времени выходят покурить. Иногда, во время разрешенного перерыва на физзарядку, они собираются в коридоре кучками и травят анекдоты. Горин называл это место в коридоре Гайдпарком. И сегодня, как почти всегда, кто-то рассказывал очередной новый анекдот: - Муж неожиданно возвращается из командировки, стучит в дверь...
Горин прислушался - не о нем ли?
Нет, кажется, они ничего не знают.
Главный конструктор остался доволен результатами командировки, подписал Горину отчетные документы. – К тебе сегодня в конце дня подойдет девушка, молодая специалистка, наш институт кончала, побеседуй с ней. Если не против – возьми ее конструктором. Между прочим, она племянница Петренко, секретаря горкома. Он звонил, просил направить именно к тебе.
Главный улыбнулся: - Не удивляйся, он, конечно, тебя не знает, но он просил направить ее в хорошее бюро, и я пообещал.
- А если я буду против? – спросил Горин.
- Все равно возьми, ты же понимаешь.
Когда молодая специалистка пришла, Горин был занят, попросил ее обождать.Обсуждая с конструкторами новый проект, присматривался к ней.
Хорошенькая. Среднего роста, стройная, короткая стрижка, русые волосы, аккуратный, слегка вздернутый носик, невинные глазки, нежная, чистая кожа. Когда все после окончания рабочего дня разошлись, подошел к ней. Зовут Валей. Валентина Сорокина. Фамилия – по мужу. Замужем – недавно, полгода. Он – в аспирантуре. Ее специальность – подъемно-транспортные машины. Насколько хорошо она освоила предмет, спрашивать бесполезно. Основные университеты все равно здесь.
Горин говорил с Валей доброжелательно, с улыбкой, как он говорил всегда с хорошенькими женщинами, у нее не было никаких причин волноваться, сомневаться в том, примут ли ее на работу: о звонке дяди она, конечно, знала. Ее не ждали дома голодные дети, больные родители и муж-инвалид. Если ее не примут в это бюро, примут в другое. И, тем не менее, она очень мило, чувственно вздыхала, строила глазки, нежно смотрела на Горина, как будто предлагала себя всю целиком, сразу, прямо сейчас, здесь, в бюро. Может быть, это кажется Горину? Рассказывая о работе бюро (мог бы и не рассказывать), слушая Валю, он пытался проанализировать ее поведение. Дядя дядей, но иметь в качестве любовника, а без этого, очевидно, она не представляла себе нормальную семейную жизнь, не кого-нибудь другого, а именно начальника бюро, совсем неплохо. От начальника зависят и зарплата, и место в бюро, и время отпуска. А если так, то нужно сразу показать ему, что она готова на все. Чтобы он учел это при назначении зарплаты.
Так или примерно так, по предположению Горина, рассуждает Валентина. Не в его же мужском обаянии дело! Горин не считал себя уродом, но никогда не переоценивал свои внешние качества. Стройный тридцатипятилетний мужчина выше среднего роста – таких сколько угодно вокруг. Нос с небольшой горбинкой, умный взгляд – экое кирикуку! Ничего особенного! Но так или иначе... как там в песне... “если женщина просит...” Нужно пойти навстречу... Он вспомнил правило древних римских воинов, о котором когда-то прочитал в “Иудейской войне” Фейхтвангера: “в сомнительных случаях действие следует предпочитать бездействию”, и, внезапно, на полуслове прервав беседу, обнял и поцеловал Валю. Она ответила, прижалась к нему. – Какая ты сладкая, Валюша!
В этот момент в комнату, гремя ведрами и шваброй, зашла уборщица. Горин мгновенно перестроился. Он по-отечески положил руки на Валины плечи, сказал, улыбаясь: - Хорошо, Валя, оформляйся, выходи на работу! Вспомнил шутливый закон студентов-технарей: “Была бы пара, а момент найдется.” Он теперь свободный человек, может себе позволить все, что угодно.
Почему-то эта мысль не обрадовала его. Оказывается, быть свободным человеком – не такое уж приятное состояние!