Когда я был маленький, со мной иногда нянчилась моя бабушка. Она брала меня на руки, потом, шутя, начинала подбрасывать вверх и, поймав, театрально запрокидывала свою голову назад, после чего с шумом нюхала мои штанишки в определённом месте. При этом нарочито громко чихала и восклицала:
— Фу, тютюн! Фу, тютюн! — и громко смеялась. И я заливался безудержным смехом — щекотно ведь...
Когда бабушка таким же макаром играла с моей сестрёнкой, то произносила:
— Фу, табачок! Фу, табачок!
Я почему-то всегда думал, что слово «тютюн» — это что-то такое для слуха неприличное, означающее важную принадлежность мальчика. И уже будучи взрослым, неожиданно, с большим разочарованием, узнал, что тютюн — это тот же табачок, но только очень низкого сорта и с крайне отвратительным запахом при курении. Наверно, бабушка чувствовала разницу...
*****