Я вылетела за дверь и скатилась по лестнице, не считая ступенек. Бежала, бежала, мечтая, чтобы ветер, который разъяренно рвал полы одежды, выдул из головы тяжелые сухие мысли, развеял их пылью над спящей Москвой. Я мчалась по подозрительно пустым улицам, пока не сообразила, что спешить мне некуда.
За мной никто не гнался.
Перешла на шаг. Отдышалась. Ногти впечатались в ладони – я слишком крепко сжимала кулаки. Как все это глупо. Как некрасиво. Обидно. Зло. Если бы люди умели держать себя в руках.. держать при себе слова, которые не стоило произносить. Если бы я умела…
Только теперь я заметила, что над городом властвует дождь. Именно он, а не грустная ночь с бархатными глазами, распугал прохожих. По тротуарам ползла вода, и размазанные по асфальту огни расплывались под ногами. Зонта я, конечно, не взяла. Волосы намокли и облепили лицо. Джинсы набрали воды и тянули к земле, в лужи. Теперь, когда заряд адреналина стух пеной, холод и сырость добрались до меня и стиснули руки повыше локтя. Дерьмо.
Впереди, как спасение, сияло ночное кафе. Немногие заведения все еще не погасили ламп, ненавязчиво заманивая путников внутрь, как мошек – на огонь. Сунула руку в карман – о чудо. Пара сложенных вчетверо, а оттого не до конца промокших бумажек. На чашку кофе хватит. На сгибах банкноты потемнели и обтерлись, но много ли претензий к человеку, насквозь мокрому.
Кафе оказалось совершенно пустым, что ни капли меня не удивило – мало найдется желающих бродить по улицам под ледяными укусами дождя. Устало гудели лампы. Одинокий бармен читал книгу. Колокольчика на дверях не было, но он сразу же вскинулся, заслышав шаги. «Должно быть, я оставляю следы, как улитка», - подумала я, внезапно застыдившись своего замызганного вида. Джинсы до колен забрызганы грязью, майка потемнела и обвисла, прическа спутанная…
- Привет, - улыбнулся он.
- Здрасьте, - я смутилась и, опустив голову, шмыгнула за стойку.
- С чего начнем? Кофе?
- Кофе.
- И мороженое, - без всякого вопроса продолжил бармен.
- Да ну. Нет. Кофе с мороженым – это кофе со сливками. Не хочу, - я представила, как шарик мороженого плавает по черному морю чашки, как Титаник, и тает, на глазах растворяясь, теряя себя…
- Нет. Вприкуску. Кусочек холодного, глоточек горячего. Вам понравится.
Я попробовала. Язык немел от мороженого, чуть позже по нему разливалась сладость, которую я тут же тушила горьким горячим напитком. Интересное ощущение. Лед и пламень. Я и Макс. Я опустила голову еще ниже. Я не собиралась заливаться слезами, но они, не спрашивая разрешения, беззвучно капали.
- Завтра все будет иначе, - неожиданно сказал бармен. – Или как раньше. Это уж как посмотреть.
- С чего Вы взяли? – хрипло запротестовала я.
- Вы пришли в счастливый час, - объяснил он и указал на плакат на стене. Действительно, на нем большими радостными буквами было написано: «С 2.00 до 3.00 – счастливый час». Забавно. Кто же поставит будильник на это время и, позевывая, вздрагивая от ночного сна, потащится в кафе? А парочки, прогулявшие за полночь, счастливы и так, без особых акций…
- И что это означает?
- Что вы будете счастливы, - снова улыбнулся бармен.
- И никаких «два по цене одного» или «дополнительная плюшка в подарок»?
- Нет. Разве обещания счастья – недостаточно?
С этим, наверное, нельзя было поспорить. Счастье. Откуда ему взяться? Если бы этот странный парень знал, какие события привели меня сюда… В задумчивости я помешивала и помешивала ложечкой остывший кофе. Бармен снова уткнулся в книгу.
- Послушайте, - наконец позвала его я. – Но как мне узнать этот момент? Что нужно делать?
- Давайте погадаем на кофейной гуще. Это ведь тоже волшебство. Обыкновенное, как и счастье.
- Я не умею.
- Это не сложно. Наблюдайте за мной.
Бармен, оказывается, тоже потягивал кофе. Почему-то я никогда не думала, что они тоже его пьют, прямо за стойкой.. с клиентом.. с другой стороны – это не дуть ром с завсегдатаями-алкоголиками… Он взял чашку и немного поболтал ее, посматривая внутрь. Когда он решил, что гуща пришла в движение, то быстрым движением перевернул чашку на блюдце кверху дном и простер над ней руки, будто придерживая чашку в воздухе. Я почти поверила, что через мгновение она взлетит, и широко распахнула глаза. Счастливый час... меня покорила его магия.
- Ну вот, - сказал он. – Можно посмотреть.
Он взял чашку за руку и снова перевернул ее. Я с любопытством подалась вперед. На дне остались следы, напоминающие…
- Русалка. Опять русалка. Черт возьми, - парень скривился, надул губы и посмотрел вверх. – Черт.
- Это плохо? – робко спросила я.
- Да ничего хорошего. Представьте себе любовь к русалке. Губительная вещь… Ну ладно, это моя судьба, а что у Вас?
Я повторила, как могла, его действия: поболтала, перевернула и даже так же, правда, гримасничая, подержала ладони над стенками чашки.
- Готово.
Гуща не собралась в фигуру. Загадочным образом она стекла с середины донышка, удержавшись лишь у краев. В чашке отчетливо виделся ноль.
- Мда.. счастье привалило. Ничего-то мне не светит. Можно было ожидать…, - после того, что мы наговорили друг другу до того, как я, не выдержав накала многочасовой ругани, сбежала из дома… после тонн грязи, что мы в запале вылили друг на друга, даже чудо не могло спасти нашу любовь.
- Неет, - засмеялся бармен. – Это совсем другое. Поверьте. Не стоит трактовать гадание так буквально. Это может быть буква «О».
- Отчаянье, обман, обида, отстань, одна…
- Или озарение, обручение, одобрение, опора, осчастливить?
- Не знаю… - в словах парня был смысл. «О», действительно, могло говорить мне что угодно. Он того, что я хотела увидеть, во многом зависело то, что будет… Если я видела черноту, обрыв, то и притягивала их.. наверное.
Я посмотрела на часы – они показывали без четверти три.
- Пожалуй, мне пора.
- Да-да, идите, счастливый час на исходе, но Вы успеете.
Успеете? Я все еще не знала, как поступить. Извиниться? Извинить? Не до конца ли разрушен мост?... Но мне в самом деле нужно было возвращаться. Чтобы ТАМ ни ждало.
Больше всего я боялась, что меня встретит пустой дом. Что Макс ушел и забрал вещи. Сердце бешено билось в прутьях грудной клетки, когда я, не включая света, осматривала прихожую. Любимая куртка Макса висела на своем месте.
Он спал. Или делал вид, что спит. Я с минуту смотрела на любимые вихры на макушке, а после легла с ним рядом и обняла. Во сне он не мог меня оттолкнуть. Он мог сделать это, когда проснется… Стоило представить жизнь, лишенную Макса, как я безудержно зарыдала, громко всхлипывая.
Он проснулся.
- Что случилось? Страшный сон? – спросил спокойным сонным Макс.
- Я не хочу с тобой расставааааться, - захлебывалась слезами я. – Как я без тебя…
- Ну как-то ты жила без меня.. раньше.
- Тогда я не была с тобой знакома.
Макс обнял меня, гладил по спине и прижимал к теплому, мягкому после сна телу.
Я постепенно успокоилась и лишь тихонько всхлипывала.
- Дураки мы с тобой. Оба.
- Да, мы были на высоте, - я улыбнулась сквозь слезы.
- Смотри, что у меня есть. Нужно тебе? – я открыла глаза и взглянула на Макса. Он держал на ладони раскрытую коробочку. На черной бархатной подушечке поблескивало простое, изящно изрезанное по всей поверхности, кольцо.
- Оооо, - только и смогла выдохнуть я.
О.
Стрелка часов давно пробежала мимо тройки, и даже четверки, но это не имело никакого значения.