- Что ты здесь делаешь?
- Шел по улице, встретил тебя. Что тут странного? Кстати, привет.
- Нет, я спрашиваю: как ты здесь оказался?
- Мы живем в одном городе, бэби. Я здесь живу.
- Твой дом на другом конце Москвы, не придуривайся.
- Да что ты так всполошилась! У меня дела тут.
- Знаю я твое дело… это я.
- Малыш, у тебя мания величия. Можно подумать, я стал бы тащиться через весь город, чтобы выслеживать тебя. Наплевал бы на работу, на другие занятия… ты от скромности не умрешь. И где мой привет?
- Здравствуйте, Александр Петрович. Так хорошо?
- Ну хоть так. Здоровья пожелала. Это уже кое-что. А ведь можно подумать, что ты не прочь увидеть меня в белых тапках.
- Я не прочь тебя не видеть. В чем бы то ни было.
- Ты можешь просто не смотреть в мою сторону. А я немного пройдусь рядом. Можно отнять у Вас два кубометра пространства, мэм?
- Я-то могу отвернуться, но ты от этого не исчезнешь. Отойди от меня, а...
- Ну-ну, какие мы нервные. Ты же не станешь звать на помощь?
- Ладно. Ты так и будешь за мной идти? И в магазине не оставишь в покое?
- Помогу катить тележку. Я помню твои маршруты. Сначала мясной отдел, потом овощи, молоко. Обязательно забудешь купить йогурты, потом вернешься за ними. Ничего же не изменилось, да, бэби?
*молчит*
- И почему ты так меня боишься?
- При чем тут страх? У меня нет желания тебя видеть.
- Боишься-боишься. У тебя мурашки на руках. Волоски приподнялись, как если бы я гладил тебя по спине. Ты же помнишь, как выгибалась в моих руках?
- Отойди от меня. Пожалуйста.
- Почему же ты боишься? Может быть, потому что все еще любишь меня? Боишься своих чувств? Так бывает, да: не видишь человека и вроде бы все затухло. А встретишь – и будто пленку сняли, снова все ярко, свежо. Дышит.
- Я не люблю тебя. Не обольщайся. Я никогда тебя не любила.
- Конечно, малыш. Конечно. Только кто тебе поверит. Это самозащита. Самовнушение. Ты сама-то в это веришь?
- Я знаю, что я чувствую.
- Я тоже знаю, что ты чувствуешь. Со стороны виднее. Просто ты совершила ошибку, когда ушла от меня. Не можешь же ты себе признаться, что это было ошибкой? Вот внутренний адвокат и нашел оправдание: ты меня никогда не любила. Но я-то вижу.
- Да что ты видишь! Ты никогда меня не замечал. Для тебя главное – ты, ты, ты.
- Слышу в голосе обиду. Эмоции. Не это ли свидетельство нерастраченной любви?
- Если ты не уйдешь, я закричу.
- Кричи. Только это все слова – у тебя смелости не хватит. Да и что ты мне предъявишь? Мы мирно идем рядом. Я тебя даже не касаюсь.
- Ты насилуешь меня энергетически. И потом: нас могут увидеть.
- Ну и что? Боишься, твой новенький увидит, что мы снова вместе?
- Мы не вместе.
- Это вопрос времени, зайка. Я дам тебе это время. Давить не буду.
*молчит*
- Так-так. Значит, боишься, что он засечет тебя со мной. То есть он, в общем, тоже не слишком уверен в твоей любви? Не уверен, что ты не захочешь сбежать ко мне, обратно? Опасается возвращаться домой, вдруг его встретят пустые вешалки и записка…
- Какой ты все-таки фантазер.
- За это ты меня и любила. Вернее, любишь. Он же скучный, твой новенький, да? Футбол, ролики, кино по пятницам?
- Мне нравится. Не трогай меня.
- Да не трогаю я, успокойся. Девочка моя… ты вся дрожишь. Ты возбуждена?
*молчит, кусает губы*
- Ладно, я пойду. А то еще в обморок упадешь. Ты номер-то не меняй, я все равно узнаю. Это нетрудно. До свидания.
*молчит*
- Не «пока», а «до свидания».
Сворачивает.
Она без сил падает на скамейку, достает сигарету. Руки дрожат.