31
СНОВА НА БОБАХ
На бобах, на бобах, на бобах… Дольчевита так привыкла к постоянному состоянию без денег, что оно стало казаться ей нормой. Поэтому она решила обратиться за помощью к психологу. Но на психолога нужны были деньги, и немалые. Поэтому надо было сначала их где-то заработать. Таким образом, запланированный визит к психологу и стал тем стимулом, который заставил Дольчевиту снова идти вперед и не оглядываться на прошлое. Следующим пунктом стала мастерская художника-портретиста.
Художник нашел ее сам. Он увидел ее по телевизору совершенно случайно. Он понял, что она нужна ему. Именно она, а никто другой. Художнику нужна была натурщица.
Художник подошел к Дольчевите в парке, когда она пыталась пристроиться к парочке, изображающей Деда Мороза и Снегурочку. Парочка разрешала себя фотографировать с детьми, а за это брала с родителей большие деньги. Когда Дед Мороз и Снегурочка, прижимая к коленям малыша, заулыбались в очередной раз в объектив, Дольчевита, соорудив из своих чудесных тыквенных волос подобие ушек, пристроилась между ними.
-А я белочка! – объявила она родителям,
-Белочка! Белочка! – радостно запрыгали другие дети.
-Я не хочу с Дедом Морозом, - сказал один капризный мальчик папе и маме. – У меня уже есть фотографии с Дедом Морозом. Я хочу с белочкой!
Дети – они все любят повторять, как обезьяны. Из-за этого капризного мальчика вдруг всем детям захотелось фотографироваться с белочкой. Все сразу вспомнили, что дома у них полно фотографий с Дедом Морозом и Снегурочкой.
-Каждый год одно и то же, - сказала мама одного малыша. – Действительно, с белочкой куда интереснее!
Дед Мороз и Снегурочка как-то сразу отошли на второй план. Они как-то мгновенно утратили популярность. Они как-то сразу сникли и погрустнели. Теперь стало видно, что костюмы у них прошлогодние, а может, если еще лучше к ним присмотреться, то и позапрошлогодние. Дольчевите надавали много денег. Она понимала, что часть гонорара ей придется отдать Деду Морозу и Снегурочке. Большую часть. Художник подошел к ней в тот момент, когда ей показалось, что ей придется отдать им все деньги. Он сказал прямо:
-Вы мне нравитесь. Не хотите пойти со мной в мою творческую лабораторию?
-А вы кто?
-Сейчас это не имеет значения: кажется, эти двое собираются вас побить, - догадался художник.
Дольчевита посмотрела по сторонам. Детей с родителями становилось все меньше и меньше, а сумерки сгущались.
-Я согласна на творческую лабораторию, - сказала Дольчевита.
Художник протянул ей руку.
-Я художник. Мне нужна натурщица. Ваши параметры мне подходят, - объяснил художник.
-Дольчевита. Дольчевита Фелинина, - приняла Дольчевита протянутую ей руку. – Как мне называть вас?
-Зовите меня Мастер. Просто Мастер.
В толпе спешащих куда-то модных манекенов Дольчевита и Мастер двигались недолго. Буквально через несколько кварталов они вышли из общего потока и пошли по тротуару. Мастер остановился и указал рукой на вывеску, светящуюся неоном.
-«Must-have», - прочла Дольчевита. – Это что?
-Это – моя творческая лаборатория. Надеюсь, вам понравится здесь, - предположил Мастер.
Мастерская, или, как ее называл художник, творческая лаборатория, была огромной. Здесь стояли большие мольберты с натянутыми холстами. Здесь же располагалась спальня художника. Стол и холодильник служили ему столовой, Кухни не было совсем.
-А где будет моя комната? – поинтересовалась Дольчевита.
-Что-нибудь придумаем, - пообещал Мастер.
Помещение трудно было назвать комнатой – таким огромным оно было. Холлом, залом, галереей, студией, но только не комнатой. Высокий потолок был украшен белыми ангелочками по углам и люстрой с большим количеством лампочек. Окон было много, но все они были узкими и находились вверху, почти под самым потолком. Стены были выкрашены в белый цвет, но сделано это было очень давно. Из-за этих стен огромное помещение мастерской казалось еще больше. «Понятно, почему мастер называет мастерскую лабораторией. Здесь холодно. Наверное, так бывает только в лаборатории. Чтобы экспонаты не испортились». Какие экспонаты бывают в лаборатории, она не знала, как не знала и то, для чего служат лаборатории.
-Холодно, - сказала Дольчевита.
-Сейчас включу обогреватель, - пообещал художник.
-В котором часу мне переодеться к ужину? – спросила Дольчевита.
-Я сейчас позвоню, чтобы нам принесли еду. Что вы хотите?
-Я хочу много модной еды, - потребовала Дольчевита.
В этом сезоне в моде были бобы. Мастер заказал бобы, запеченные в керамических горшочках, и немодную, но очень вкусную форель.
-О! Бобы? – сказала Дольчевита, когда принесли еду.
-Что-то не так? – спросил художник.
-Нет. Бобы – очень полезная еда. И модная.
Совместная трапеза послужила поводом к тому, чтобы перейти на «ты». Это произошло само собой.
-Маст, - сказала Дольчевита. – Передай мне кетчуп, пожалуйста.
-Пожалуйста. Может, немного вина? – предложил художник.
-Немного, - согласилась Дольчевита.
Художник принес высокие бокалы и наполнил их на треть.
-А что ты рисуешь? – спросила Дольчевита, заметив холст в руках художника.
-Ничего. Этим холстом я вытираю руки.
-А другие? Для чего они?
-Для звезд. Я пишу портреты звезд на заказ. Они платят мне, а я их пишу, - объяснил художник.
-А зачем тебе натурщица, если ты пишешь портреты звезд на заказ?
-Завтра ты все увидишь. Завтра ты все поймешь, - пообещал художник.
-А сегодня? Что мы будем делать после ужина? – поинтересовалась Дольчевита.
-Выбор невелик. Всего пятьдесят три канала.
-Но скоро Новый год! Как же нам быть?
-Сегодня покажут повтор той передачи, на которой я заметил тебя. Посмотрим? – предложил художник.
-Это там, где меня обсмеяли?
-Ты была восхитительна. Когда я увидел тебя, сразу понял: это то, что мне нужно, - признался художник.
Слова его звучали искренне, но без фанатизма, присущего влюбленным.
-Ты влюблен в меня? – спросила Дольчевита.
-Нет, что ты! – поспешил ответить художник, но спохватился. – Я хотел сказать другое. Наверное, я влюблен. Но дело не в этом, ты мне нужна для работы.
-Я ничего не умею делать по дому! - быстро предупредила Дольчевита. – Ни шить, ни вышивать, ни гладить сорочки.
Дольчевита умела делать многое. У маститого писателя ей приходилось даже штопать носки. Но она не хотела этим заниматься сейчас, поэтому решила скрыть от художника свои таланты.
-Я не заставлю тебя шить, если ты сама этого не захочешь, - успокоил Дольчевиту художник. - Ты будешь сидеть в кресле, а я буду писать твое тело.
-Ты заставишь меня позировать в обнаженном виде?! – возмутилась Дольчевита.
-Не всегда. Только если этого захотят мои клиентки, - объяснил Мастер.
-Сейчас я вообще ничего не понимаю. Зачем тебе натурщица, когда у тебя есть клиентки?
-Ты все поймешь, когда увидишь моих клиенток. У них очень много денег и славы, они хорошо мне платят. Но платят вовсе не за то, что я с фотографической точностью изображаю их постные лица и унылые цитрусовые фигуры. Они хотят красивого тела своим лицам! И я им его дам. Твое. Понимаешь?
-Понимаю. Ты будешь к их постным лицам дорисовывать мою прекрасную фигуру. Да?
-Молодец.
-А они не заметят подвоха? Они не догадаются, что ты жульничаешь?
-Нет. Они поверят в то, что я именно такими их вижу. Нам всем свойственна завышенная самооценка. Хочешь, я расскажу тебе один случай, свидетелем которого был сам? – предложил художник.
-Рассказывай, - согласилась Дольчевита.
-Как-то мне довелось быть в морском круизе. Вечером туристов развлекали в музыкальном салоне. Для них придумали игру: женщинам завязывали глаза, а мужчинам подкатывали штанины до колен. Женщины должны были на ощупь узнать своих мужей по ногам.
-И как? Узнали?
-Узнала только одна. Самая молодая из присутствующих дам, у которой был молодой муж. Она угадала правильно. Но все остальные дамы тоже выбрали ноги ее мужа, а не ноги своих старых мужей. Понимаешь?
-Что?
-Так и с телами. Те же дамы выбрали бы твое тело, а сказали бы, что это их тело.
-Разве они не смотрят на себя в зеркало?
-Смотрят. Но с любовью!
-Я все поняла. Где будет моя спальня? – снова напомнила о проблеме Дольчевита.
-У меня только одна комната и всего одна кровать. Но очень большая, - признался художник.
-Ты хочешь, чтобы мы спали в одной кровати? – спросила Дольчевита.
-Другого выхода нет. Но если ты не готова к тесным отношениям со мной, я положу между нами портрет одной моей клиентки.
-Вы с ней близки? – предположила Дольчевита.
-Нет! Что ты! Но она такая страшненькая, что ты побоишься приблизиться к ее изображению. А я буду бояться делать то же самое, но с другой стороны, - объяснил художник.
-Я знала такую женщину. У нее были черные бесформенные волосы, ровные оранжевые губы, как две толстые палки. Еще у нее был большой горбатый нос. И сама она была какая-то костлявая, и руки у нее были большие и волосатые.
-По-моему, ты описываешь мою клиентку, - сказал художник и помчался к портретам, стоявшим у стены.
Когда он вернулся с портретом в руках, Дольчевита поняла, что его клиентка – это и есть ее знакомая страшненькая медсестра.
-Как тесен мир! Кто бы мог подумать? Я сбежала из больницы, но больница догнала меня здесь, в творческой лаборатории художника. Какое странное совпадение!
-Это не совпадение, - возразил художник. – Это судьба.
-Как же могла тетя Нюся оказаться здесь? С кем же теперь ее больные?
-В моменты откровения клиентки рассказывают мне о себе, но я велю им закрыть рты. Поэтому я ничего о ней не знаю.
-А почему твои клиентки не хотят видеть на своих портретах еще и мое красивое лицо, а не только тело?
-Неплохая идея! Надо будет попробовать. Но не сразу. Сначала выясним, как они отреагируют на твое тело. Идем спать!
Они легли вдвоем на одну кровать с разных ее сторон. Их разделял портрет страшненькой тети Нюси, к которому они боялись приблизиться. Дольчевита повернулась к страшненькой медсестре спиной и выгнула свою спину так, как будто портрет действительно был медсестрой и должен был ввести ей инъекцию внутримышечно. Художник спал лицом к медсестре, чтобы быть готовым отразить нападение своей клиентки, если такое будет иметь место. Ночь тянулась долго, но утро все равно наступило. Сладко потягиваясь на своей половине кровати, Дольчевита сказала:
-Ну ее, эту твою клиентку! Всю ночь мешала спать. Давай ее уберем!
-Я согласен. А меня ты совсем не боишься? – спросил художник.
-После ночи, проведенной с медсестрой в постели, я ничего не боюсь.
Художник встал с постели и отнес портрет к стене. Он уже хотел было снова вернутся к Дольчевите, и еще неизвестно, чем бы это могло окончиться, но тут прозвенел звонок.
-Клиентка! – воскликнул художник. – А мы еще в постели!
-Как ты меня представишь?
-Какая разница? Могу сказать, что ты моя горничная.
Художник открыл дверь. В дверь вошла клиентка. Художник начал работу. Он работал долго.
-Портрет будет готов через несколько дней. Мне осталось доработать некоторые детали. Это я смогу сделать и без вас.
Когда клиентка ушла, на ее место села Дольчевита. Так продолжалось много дней.
Дольчевита и Мастер проводили вместе дни и ночи. Ели и пили за одним столом, спали в одной постели. Только портрет тети Нюси не мешал им спать. Так было гораздо больше места. Дольчевита сворачивалась калачиком на своей стороне, а художник – на своей.
Однажды во время обеда с модными бобами Дольчевита спросила художника.
-Маст, скажи мне, почему ты Мастер? Это имя или псевдоним?
-Это имя. Но если бы меня назвали иначе, я выбрал бы себе такой псевдоним. Мастер – это человек, который в отличие от ремесленника создает произведение, имеющее художественную ценность.
-Да? И какие же ценности ты создаешь? – с любопытством спросила Дольчевита.
-Я создаю портреты звезд. Эти портреты принесли мне славу и деньги, - объяснил художник.
-А какая же художественная ценность этих портретов?
-Что ты хочешь узнать? То, что я делаю, доставляет радость моим клиенткам. А цель искусства – доставлять радость, - уверенно сказал художник.
-Может быть. А кроме твоих клиенток твои работы еще кому-то доставляют радость?
-Это не важно. Если ты поможешь одному только несчастному ребенку, если ты одного сделаешь счастливым – это уже хорошо. Ты не можешь сделать счастливым весь мир.
-Я думаю, то, что ты делаешь - это профанация искусства, - задумчиво сказала Дольчевита.
-Пусть так. Но мои работы ставят меня в один ряд с другими звездами. У меня есть слава и деньги. Разве не к этому мы все стремимся с юных лет?
-Значит, ты счастлив?
-Я никогда не думал об этом. У меня есть все, что я хочу.
-И тебе больше нечего желать?
-Не надо так все упрощать. Конечно, я стремлюсь к совершенству. Я ищу новые формы, новые образы.
Все закончилось тем, что однажды вечером художник пришел домой с женщиной. Женщина была некрасивой, фигура ее тоже была далека от идеала. Но у нее была роскошная грудь.
-Дольчевита! - радостно сказал художник. – Мы заработаем много денег! Лица моих клиенток, твоя ангельская фигурка и эта божественная грудь! Как тебе?
-А спать мы теперь будем втроем? – поинтересовалась Дольчевита.
-Конечно, у меня всего одна кровать, - как бы оправдываясь, произнес художник.
-Маст, я умываю руки. Эта затея мне не по душе.
-Но Дольчевита! Ты не можешь лишить моих клиенток твоего тела!
-Могу. Прощай, Маст.
В спешке Дольчевита забыла потребовать у художника свой гонорар.
Было тридцатое января.
«Быть в хорошем настроении – причинять
муки своим завистникам», - сказал Диоген.
А что же делать, когда настроение у моих
завистников намного лучше, чем у меня?»
Дольчевита Фелинина, «Мой звездный путь»