Яркий пронзительный свет и уютное небо,
Волны шуршат, напевая неспешный мотив.
Ангел, песчаные замки... Ты там ещё не был.
Руку мне дай, помоги мне на этом пути...
Трудной дорогой сквозь боль. Я сумею, я знаю,
Крест свой несу, но осталось немного пройти,
Черный туман одиночества рядом, у края,
С ангелом белым иду. Я у цели... Прости...
Игорь Федькин
Знаешь, я раньше боялась ночи. Сон мне всё время снится. Один и тот же. Солнце яркое-яркое. Я ладонью прикрываю глаза, чтобы на небо смотреть! А небо синее-синее. Нет. Голубое! Чистое! Манящее! С морем сливающееся. И я иду по песку, не видя его. Только ногами ощущая. Какой он горячий. Песок. И вот уже ноги касаются волн. Прохладных таких. Нежных. Влекущих за собой. К небу. И я иду. Иду. Всё дальше и дальше. Руки вытянула ему на встречу. И так легко. Так спокойно. Как не было давно. Как было в жизни прежней. Не помню уже, когда. И как хорошо. Господииии! Но чей-то голос. Детский. Зовёт меня. Я оборачиваюсь. А там. Там на песке – девочка. Я снова щурясь, прикрываю ладонью глаза. Незнакомая девочка в лучах света. Чужая девочка. А уйти не могу. И я возвращаюсь. И чем ближе подхожу, тем сердце моё... сердце! Виной наполняется какой-то непонятной и, в то же время, такой знакомой. И нежностью. Она смотрит на меня. Так искренне улыбаясь. Так, словно не ждёт от меня ничего плохого. Или же…словно простила меня давно? А может. А может, знает, что я не хотела её смерти? А может, всё поняла? Она улыбается, так нежно и светло. И протягивает совочек. Я опускаюсь на колени. И мы вместе строим замок. Прекрасный дворец. Строим его. Строим. И мне хочется обнять её крепко-крепко! И защитить! И я не могу вспомнить, от кого? Знала уже не раз, а вспомнить не получается. А потом понимаю – от себя. И я просыпаюсь. Ты ведь, слышишь меня? Ты смотришь так преданно. И мне кажется иногда, что ты … что говоришь мне что-то. Что не виновата я? Ты это хочешь сказать ведь, правда? Что мне остаётся? Только цепляться за эту надежду. Меня все бросили. Я никому не нужна. Избавились. Запихнули в эту психушку. А я не ненормальная. Я душевнобольная. А это разное. Моя душа больна, понимаешь, ДУША! А это не исцелить. Никакими таблетками. Не исправить ими ничего. Не переписать прошлое заново. Не удержать меня от греха! Лишь смерть. Одна лишь смерть – искупление. И страдания мои теперешние – искупление. Они думали, что я ничего не понимаю... что онкология это… что делать ничего не собираются. Медбратик этот новенький так виновато прятал глаза. А они вынесли приговор и дальше пошли. И правильно! Правильно, что никому я не нужна. Ни мужу, ни дочке, ни друзьям, никому. А сколько их было у меня? Скольким добро делала. Не для благодарности! Скольким? А они ни разу не пришли. Не позвонили. Ни разу. Вот телефон сотовый лежит на тумбочке. И молчит. Я заряжаю его, чтобы звонок не пропустить – а вдруг кто-то вспомнит. Узнать захочет, жива ли? Как мне здесь, в последнем моём пристанище? Может, спросит… может…
А он не звонит. Светочка моя, девочка моя… не виновата. Она занята очень. Учится, работает, всё успеть нужно. Знаешь, как по молодости. Спешишь, спешишь. Куда спешишь? Зачем? Жизнь ведь вот она – рядом совсем. Не виновата, не понимает ещё. И муж. Тоже не виноват. Намучался со мной. Он ведь не сразу меня сюда сдал. Не виноват. Нет. А друзья? У каждого своя жизнь. Свои беды. Свои радости. Зачем я им такая? Всегда дом полон людей.. все бывать у нас любили… А с другой стороны. Ведь… это и есть наказание моё. И одиночество это. И болезнь. Конечно, наказание! Могло ли иначе быть? Расплата. Точно. Расплата. И смерти я не боюсь, слышишь? Не веришь? Правда-правда. И мучений не боюсь. Они не будут страшнее этой… муки этой, боли этой нескончаемой… вот здесь… ничего страшнее ЭТОГО нет и быть не может!
Я… Странно... я так ясно всё помню в последнее время… Удивительно ясно. Светочка моя, девочка моя. Я спасти её должна была. Понимаешь? Спасти!!!! Мы в соседних палатах лежали. С теми, что перед нами пересадку ждали. А когда сердце везли в больницу, я … я заплатила, и нас первыми взяли. Но, понимаешь… я боялась, что она не дождётся… что девочка моя… что… Понимаешь? Ты, ведь, правда, понимаешь меня? Мы проезжали по коридору. Я держала Светочку за руку. Успокаивал её. Смешила рассказами глупыми какими-то. Каталка приостановилась на миг напротив той палаты. Я видела их в первый и последний раз. Мать склонилась над девочкой. И тоже … за руку держала, и отворачивалась, утирая слёзы. А девочка улыбалась ей. Той самой улыбкой, как мне во сне. Так доверчиво, так светло, так… Тележка тронулась и … Светочка так быстро поправлялась… Девочка моя родная… А… Уже через несколько дней когда мы вернулись из реанимации, кровать… в той палате… была пуста. Она была застелена голубыми простынями. Голубыми. Как небо. С того самого дня. представляешь, с того самого дня, каждую ночь я вижу этот сон. И… иногда мне кажется, что я сама его… как объяснить? Что я его вызываю, что ли. Я хочу видеть его! Я хочу видеть Её! Я хочу строить с ней замки… я хочу успеть обнять её и … вымолить… прощение вымолить! Понимаешь? Я знаю, ты меня понимаешь? Это они думают, что ты ничего не чувствуешь. Не плачь! Я же знаю, что ты всё-всё чувствуешь больше, чем они. Только высказать не можешь. Да… да… дорогая моя, не плачь! Дай, обниму тебя! Вот так. Не жалей меня. Не нужно. Слышишь? Это крест мой. Я заслужила его. И я его пронесу до конца. И я выдержу. Я не хочу таблеток... Ты, ведь не выдашь меня, что я их не пью? Спасибо! Спасибо, родная! Я … нет, я не надеюсь, что эта боль заглушит ту. Этого не случится. Я просто хочу пройти ЭТОТ путь, понимаешь? Этот путь… от ТОЙ палаты и до неба… через песчаные замки… через обжигающий песок и ещё больше обжигающую улыбку… Её улыбку… Спи, родная! Вот так, спи. Я с тобой. Нет. Никого здесь нет. Они больше не придут. Ничего не бойся. Я здесь. Спи. Спи. Видишь, какое небо красивое! Оно невероятно красивое! А море, видишь? А, девочку? Правда, она чудо? Маленькое золотоволосое чудо! И улыбка у неё...улыбка..............