Солнце покидало город.
Оно устало светить невнимательным, безразличным людям. Люди здесь больше не верили в Солнце. И Солнце не верило в них. Только дети бежали за уплывающим багровым шаром. Тянули руки, стремясь поймать ладонями уходящий свет. Брехали собаки, рвали поводки.
В переулке стоял человек. Он единственный, казалось, никуда не спешил. Он неспешно тянул сизый дым из черной трубки на длинном мундштуке (и пусть это был архаизм, пусть не модно – ему все равно). Прислонившись к холодной стене, человек взглядом прощался с Солнцем. Солнце было его единственным другом в этом городе, и перед отъездом человек должен был проводить, как Солнце тысячи раз провожало его.
Вот один из золотисто-багровых лучей скользнул по переулку, осветил его напоследок, спугнув тень. На несколько минут лицо мужчины осветилось красноватым, пугающим светом. Он был высок, темноволос, от левой скулы тянулся белесый шрам, теряющийся в седеющей бороде. Мужчина вышел на середину переулка, поднял в прощании руку, неотрывно смотря на багровое полушарие.
Утомленное Солнце в последний на сегодня раз дарило свет городу. Завтра оно будет вынуждено вновь вернуться, и вновь освещать землю этим безразличным, суетящимся, невнимательным людям. И оно завидовало стоящему в глухом переулке мужчине, - он уже сюда не вернется.
И на этом Солнце простилось с ненавистным ему городом.
А человек в подворотне навсегда простился с этим Солнцем.
Город окунулся в ночь.