Начну с цитаты из книги, которая в моменты сомнений, как и Библия, помогает мне найти правильные ориентиры в жизни и творчестве. Это книга Митрополита Антония Сурожского «Духовная жизнь».
Отвечая на вопрос «Возможна ли полноценная духовная жизнь в повседневности?»
Он сказал так: «Если себе представить, что воля Божия в том, чтобы каждый поступок, каждое слово было выражением Божией заботы через нас, Божией любви через нас, Божией правды через нас, тогда, в принципе, это возможно. Другое дело – мера этого. Насколько ты, я или он может это осуществить, будет зависеть от того, сколько в нас зрелости, насколько мы сумели вырасти в меру нашего христианского призвания».
Некоторые люди думают, что христианское творчество не имеет права быть «земным», или должно быть только «неземным», только высокодуховным, а не «мелким и повседневным». Но Бог настолько велик, что для Него нет вещей великих или мелких: «попала тебе соринка в глаз – и ты света больше не видишь». Часто бывает так, что человек сам почти не пишет, но с удовольствием читает и разбирает «полёты» других, не скупясь при этом на резкие и язвительные замечания относительно стиля, рифм, содержания, христианской направленности и прочих недочётов «творения». Знаете, мы живём в реальной жизни, где многие люди по утрам не произносят молитвы, а тянутся к рюмке, и вместо покаяния и смирения ищут возмездия и готовятся совершить зло. Если мы, действительно, христиане здесь и сейчас, а не на необитаемом острове, мы не можем не видеть «мелкого», повседневного и беречь себя «для великих свершений». Мы, творческие люди, обязаны быть правдивыми и в жизни и в своём творчестве. Представьте, что прочитает человек стих, новеллу и узнает себя в герое, захочет вдруг что-то изменить в своей жизни. Может и ты тут оказался неслучайно, как раз для для того чтобы "открыть кому-то глаза", а, возможно, то, что ты прочтёшь на странице совсем неизвестного автора, откроет тебе истины, которые ты искал всю свою жизнь, но так и не смог найти.
Толстой, Достоевский и Гоголь безусловно великие писатели, они подавали жизнь « без прикрас», такой, какая она и была. Вот их и читают до сих пор и будут ещё читать многие поколения, желая узнать жизнь такой, как она есть. Хотя, как оказалось, и этим писателям не удалось до конца пройти этот нелёгкий путь.
Вот что рассказыват об этом Антоний Сурожский:
«Толстой и Гоголь перестали творить, потому что им казалось это греховным…Толстой убил в себе художника, потому что захотел стать мыслителем…Когда он был художником, ему открывалась, через красоту глубина вещей; когда он начал «думать», в отрешённости от видения, остался очень заурядный ум с колоссальным количеством гордости и самомнения – и из большого художника получилось нечто очень жалкое».
«Гоголь довёл до крайности: или-или. Он отверг себя как художника ради того, чтобы сделать, в сущности, то же самое, что Толстой, потому что начал писать о духовном без вдохновения. И его комментарии на литургию / «Размышления о Божественной литургии»/ - слащав, беден и бесконечно хуже «Вечеров на хуторе близ Диканьки».
Всё, что есть на этой земле и в самом человеке – Божье творение. И если бы мы умели смотреть в душу человеческую глазами Бога, мы бы увидели ту красоту, которую сейчас видеть не можем, потому что ослеплены самомнением, косностью и духовной бедностью восприятия.
Только задумайтесь, и вы обязательно поймёте самое главное - «на всё в этом мире нужно смотреть глазами Бога - художника и святого,- другого выхода нет».