Притаилось эхо российской трагедии в Словакии.
Ни модные шляпки 19 века в отдельной комнате, ни спальные принадлежности, неизвестно кому принадлежавшие, не характеризуют в музее образ Пушкина и его творчество.
Я стою перед застеклённым шкафом в Литературном музее имени Пушкина, бывшем замке Фризигофов; передо мной альбом с рисунками и стихами Жуковского, посвященными Наталье Ивановне, в замужестве Фризенгоф и ещё один альбом-гербарий, собранный Натальей Ивановной во время их пребывания в Михайловском летом 1841 года. Моя жена увлечённо рассказывает работникам музея о надмогильном памятнике Пушкину с 21-одной шестиконечными звёздами, о его любви к своей жене, Наталье Николаевне. Её внимательно слушают. На двери шкафа висит солидный замок, но я, не надеясь, прошу открыть шкаф и дать мне посмотреть альбомы. Экскурсовод относится к моей просьбе негативно, но я настаиваю. И, о чудо, экскурсовод спускается вниз за ключами, приносит, снимает пломбу с замка и открывает шкаф.
При посещении замка в Бродзянах в 1938 году Раевский задаёт вопрос: "Чем же, однако, объяснить что там (в замке) находится часть наследия де Местра? Большой портрет на стене изображал когда-то известного писателя в глубокой старости. К тому же, Вельсбург показал мне том стихотворений В. А. Жуковского с русской дарственной надписью: «Графу Местру от Жуковского. В знак душевного уважения".
Жуковский любил живопись. «У него были развешаны картины и любимый его ландшафт работы Каспара Давида Фридриха: еврейское кладбище в лунную ночь, которое не имело особенного достоинства, но которым он восхищался. Как живопись, так и музыку он понимал в высшем значении; но любил также искусства по какой-нибудь ассоциации».
Любовь на камне сем их память сохранила
Их лета, имена, потщившись начертать;
Окрест библейскую мораль изобразила,
По коей мы должны учиться умирать.
Кладбище ассоциируется с прошлым, еврейское – с еврейским. Библейская мораль увековечена в генах. «Мы» - это и Жуковский.
Известный литератор и мемуарист Пушкинской эпохи Ф. Ф. Вигель не без оснований позволил себе фразу по отношению к Жуковскому: «Уверяли, будто он поляк; другие утверждали, что он малороссиянин; он сам долго не мог решиться, чем ему быть, и оставался покамест русским, славя наше отечество и им славимый».
Тульский краевед П. М. Мартынов в 1870 году собрал данные о детстве Жуковского. «Метрические книги о родившихся начинаются 1783 годом; в «тетради», выданной в этом году белевским духовным правлением священнику Петру Петрову с причтом, значится записанным рождение Василия Андреевича таким образом: «Той же вотчины (Мишенского) у дворовой вдовы, Елизаветы Дементьевой, незаконнорожденный сын Василий, 30 января». Рождение и крещение Жуковского записано третьим, после каких-то двух крестьян, рождённых в январе 1783 года. Неизвестно, по какой причине умолчено в «тетради» о крестном отце новорождённого; а у всех остальных детей имена восприемников упомянуты в своём месте. Когда же Сальха, мать поэта, приняла святое крещение и почему она носила отчество «Дементьевны», нигде не видно, а что она, при рождении своего сына, считалась крепостною Бунина, в этом по смыслу записи, нет никакого сомнения». Выходит, что крестного отца у новорождённого не было, как и не было доказательства о крещении его матери.
Можно скептически улыбнуться, но на иврите слово демён означает вообразимый, получается, что имя матери Жуковского Елизавета Вообразимая или Придуманная, собственно, так оно и было. Приведённый церковный оригинал в изложении более поздних биографов распух в стремлении подогнать образ Жуковского, воспитателя царской особы, к той или иной политической российской ситуации, отделить его от биологических родителей.
Литературный музей имени А.С. Пушкина.Портрет Жуковского. Из альбома Н. И. Фризенгоф.Фото автора. 2008 год.
Имя матери новорождённого – Сальха(?). Она и её сестра Фатьма (?) оказались военной добычей во время взятия крепости Бендеры русскими войсками в 1770 году и пригнаны в имение Бунина в подарок «для прихоти бесчувственной злодея».
В 1774 году Россия подписала мирный договор с Турцией, по которому пленные могли вернуться на родину, Сальха и её сестра не воспользовались этим правом. Кто они, турчанки или еврейки, за спинами которых кладбище? Нет документа, чтобы ответить на этот вопрос, но известно, что к моменту падения крепости в её центре находилась синагога и чуть в стороне еврейское кладбище. Взятием крепости руководил генерал-аншеф Панин Пётр Иванович, известный своей жестокостью. Крепость была отдана солдатам. Не нужно быть человеком с богатым воображением, чтобы представить себе ужас погрома и насилие над мирными еврейскими жителями. За варварское разрушение крепости Екатерина Вторая отдалила Панина от царсого двора.
Известно, что река Днестр служила торговой артерией во времена Хазарского Каганата. Возникновение этой сильной иудейской по существу империи относится к середине 7 века, и было не внезапным событием, а постепенным переходом количества изгоняемых евреев из европейских и мусульманских стран в государственное объединение на территории будущей России и Украины. Каганат просуществовал до 12 века, а его отроги в Крыму до 16.
Хазар по сей день ищут, и "не могут" найти их следов, а евреи, один из народов Каганата с ярко выраженной национальной окраской и культурой, продолжали жить на бывших его территориях вплоть до образования государства Израиль в мае 1948 года. Во второй половине 20-го века большинство Европейских евреев, уцелевших после Второй Мировой войны, возвратились на свою историческую Родину.
На иврите слово «возвращение» произносится - (ха)хазара и пишется - .;;;;; Зная иврит, не трудно догадаться, что никакого тюркского начала в образовании Хазарского Каганата не существует. В отличие от хазар, тюрские племена вели кочевой образ жизни. Название империи - еврейский патент, чтобы «не дразнить христианских гусей» в период лютого антисемитизма: Империя возвращающихся Каганов. «Каган», Каганович - в России, в Европе - Коген, Коен - еврейские имена из Библии со времён первосвященника Аарона.
Днестр по Библии - Тирас. В верхнем течении реки и сегодня расположен населенный пункт Ушица – в память о городе Уша в Верхней Галилее, второй столице синедриона после разрушения римлянами Иерусалима (первая столица - Явна), в 1847 в Ушице проживало 675 евреев, христианское население не представлено; ниже - город Могилёв-Подольский – от слова Могилат (Эстер), то есть книга; в 1802 году в М. П. из 3327 проживающих душ, евреев - 2347. Город Сороки назван по имени реки в Израиле – Сорек, что означает хороший виноград; в 1897 году в городе проживало 8783 евреев. Ямполь – ивритско-греческое название - город на море или морской город; в 1802 году Ямполь насчитывал 1934 жителя, из которых евреев – 1850. Резина – от еврейского слова розэ - худой; в 1897 году в Резине из 3652 живущих, евреев - 3182.
И, наконец, Бендеры имеет явно выраженное еврейское происхождение: в переводе с иврита ;;-;;;- Бен-Дор означает Сын Поколения; в 1861 году в Бендерах проживало около 4600 евреев. Однако русские и особенно молдавские историки не хотят признать еврейского происхождения названия крепости, как и множества других поселений в Молдавии и не только. Поселение с крепостью было основано во времена Хазарского Каганата для защиты купцов вдоль торговой речной магистрали.
Имя Сальха и разговорное выражение на иврите «слиха», в переводе на русский «извините», изображаются одинаково – ;;;; и созвучно в произношении. Пленница, не зная русского языка, от страха перед погромщиками повторяла слово «слиха», отсюда, возможно, и прозвище, перешедшее в имя.
П. А. Вяземский, близко знавший Жуковского, оставил запись в дневнике от 5 августа 1829 года: «Что есть любовь к отечеству в нашем быту? Ненависть настоящего положения. В этой любви патриот может сказать о Жуковском: «В любви я знал одни мученья»».
Свою мать, пленницу из Бендер, Жуковский похоронил на кладбище Новодевичьего монастыря, установив на её могиле камень с единственной пометкой буквами «Е. Д.». Мать носила не только вымышленные имена, но и фамилию – Турчанинова, однако на камне буква «Т» отсутствует, как и религиозный символ; тем самым Жуковский не подтвердил миф о турецких корнях матери
Фото. Бендерская крепость. Вдали силуэт железнодорожного мостачерез реку Днестр.
Биографы В. А. Жуковского создали легенду, что его биологическим отцом является помещик Бунин, а матерью – наложница - пленница Сальха, однако размерная цепочка времени их совместного проживания не подтверждает этого.
В 1781 году умер единственный сын Буниных Иван. По воспоминаниям одного из членов семьи с ним случился удар от нервного потрясения из-за ссоры с отцом. Не будем вдаваться в подробности драмы, но помещику Бунину пришлось покинуть имение в Москву, где у него на Пречистенке в Приходе Неопалимой Купины имелся роскошно отделанный дом, в котором он продолжал предаваться разгульной жизни богатого дворянина. Сальха же осталась в усадьбе в построенном для неё флигеле. С ней в том же флигеле жил Андрей Григорьевич Жуковский, приглашённый на работу из Киева хозяйкой Буниной Марией Григорьевной тоже киевского происхождения. Совпадение отчеств наводит на мысль об их близком родстве, не исключено, что сестра и брат.
Рождение Василия Андреевича Жуковского, внебрачного сына Сальхи, записано 30 января 1783 года. Бунина в то время в поместье не было; о рождении мальчика известил хозяйку поместья Жуковский Андрей Григорьевич, живущий с Сальхой под одной крышей. Он и роды принимал. Музыкант и рисовальщик, он был любимцем обитателей поместья, особенно хозяйки. Мария Григорьевна до самой смерти относилась к рождённому Сальхой мальчику как к своему сыну, что только подтверждает кровное родство.
В 1852 году на смертном одре в Германии Жуковский открывает своей «судьбины тайну»: «Я Агасфер живой, с костями, с кровью, текущей в жилах, с чувствующем сердцем и с помнящей минувшее душой». «Мы, весь гибнущий Израиль» - пишет, криком изливая свою душу поэт, сравнивая антиеврейскую политику Николая Первого в России с падением Иерусалима 70-х годов. Местоимением «мы» Жуковский не отделяет себя от Израиля, как и Пушкин от своей музы: «Не удивляйся, милый мой, её израильскому платью».
Литературный музей имени А.С.Пушкина. Альбом со стихами и рисунками В.А. Жуковского.Фото автора. 2008 г.
Незнакомый для широкого читателя рисунок Жуковского с названием «Сион. 19 августа», 1824 год. Ни Кишкин, ни один известный мне литературовед этого рисунка не упоминают и не показывают. Сион и иудейская тематика неразрывны. Так просто такие рисунки не дарят. Рисунок – свидетель разговоров и дискуссий.
В. А. Жуковский. «Сион. 19 августа», 1824 год. Фото автора. 2008 год.
Из письма Натальи Николаевны к брату, 30 июля 1841 г. Михайловское. «А сейчас мы находимся в ожидании Фризенгофов, которые собираются провести недели две с нами. Они будут постоянно жить в Вене; к счастью для нас, наш уголок лежит на пути за границу. Это доставляет нам радость, но также и печаль расставания со всеми нашими друзьями. Прощаясь с Ваней (прим. автора: брат Натальи Николаевны), мы имели надежду через некоторое время снова встретиться; иное дело - Фризенгофы, нет шансов, что мы когда-нибудь увидимся, поэтому последнее прощание будет ещё печальней. Мы связаны нежной дружбой с Натой, и Фризенгоф во всех отношения заслуживает уважение и дружеских чувств, которые мы к нему питаем». Фризингофы находились в поместье, по крайней мере, до начала сентября. И. Ободовская, М. Деменьтьев в книге «Наталья Николаевна Пушкина» подробно описывают пребывание Фризенгофов в Михайловском: «Сохранился ещё один интересный «свидетель» пребывания Фризенгофов в Михайловском – альбом-гербарий, «Наталья Ивановна Фризенгоф очень недурно рисовала и оставила в альбоме Натальи Николаевны драгоценные сегодня рисунки с изображением обитателей Михайловского, Тригорского и Голубова». Странно, но символичный памятник на могиле А. С. Пушкина Наталья Ивановна не зарисовала, возможно, 1. из-за цензурных соображений. 2. Цензура изъяла рисунок из альбома.
Литературный музей имени А. С. Пушкина. Рисунки Жуковского.
Из альбома Н. И. Фризенгоф. Фото автора.Верхний – вид Женевского озера. 23 августа.
Два нижних: слева - вид М. Блана от С. Мартиня, 23 авг. справа – Асеан. 28 августа.
Летом 1832 года Жуковский находился в Германии, сентябрь провёл в Швейцарии в деревушке Верне, зиму в Италии. Судя по датам на рисунках, Жуковский встрачался с Местрами и Фризингофами.
Литературный музей имени А. С. Пушкина.Альбом-гербарий. Фото автора, 2008 год.
Де Местры.
В начале 19 века имя де Местр пользовалось широкой популярностью среди российской интеллигенции. Ольга, сестра Александра Пушкина, вспоминает, что когда семья Пушкиных жила в Немецкой слободе, в этом своеобразном подмосковном гетто, где русские люди не жили, «в доме родителей (пр. авт: Пушкина) собиралось общество образованное, к которому принадлежало и множество французских эмигрантов. Между этими эмигрантами замечательнее был граф Местра, занимающийся тогда портретной живописью и уже готовивший в свет своё «Путешествие вокруг комнаты», он бывал почти ежедневно, читывал разные свои стихотворения». Ксафье де Местр был известен в России как офицер и популярный писатель, художник, учёный.
Раевский в Алма-Ате в 1976 году осторожно приоткрывает завесу, называя Ксафье де Местра не французским эмигрантом, а пьемонтским офицером, прикомандированным к штабу Суворова. Пьемонт – часть Сардинского королевства на севере Италии со столицей в городе Турине. В Пьемонте, спасаясь от испанской инквизиции и итальянских гонений, осели многие евреи
Ксафье де Местр
Фотография из википендии, интернет.
Корни Ивана Липранди, одного из близких друзей Пушкина в Кишинёве и на протяжении всей жизни, тоже из Пьемонта. Жена Липранди похоронена на древнем кишиневском еврейском кладбище на косогоре ниже Мозаракиевской церкви.
Навория, Пьемонт. Синагога 1700 года. Фото автора, год 2015.
Братья де Местры, старший Жозеф (1753-1821) и младший Ксафье (1763-1852), родились в Шамбери, в герцогстве Savoy, который принадлежал Королевству Пьемонт-Сардиния Их дед Андреа Местр приехал из провансальского городка, где торговал мануфактурой и занимал должность в муниципальном совете в Ницце. Их отец Франсуа-Ксавье эмигрировал в Шамбери в 1740 году, дослужившись до звания сенатора и судьи. Их мать по фамилии Desmotz происходила из германского города Дессау. В середине 17-го века евреи были изгнаны из этого города.
Имя Ксафье, хотя и является редким, свойственно лицам еврейского происхождения, в переводе с иврита означает серебро, деньги. Кстати, название "Каспийское море" имеет тоже еврейские корни. Известно, что монополия в торговле между Китаем и Европой принадлежала еврейским купцам. На протяжении веков их пути огибали южную часть Каспийского моря.
«Посланник несуществующего Сардинского короля» Жозеф де Местра был близок царю, Александру Первому, но с министром просвещения Разумовским Алексеем Кирилловичем (1748-1822) его связывала особая дружба. Вера в Божественное единоначалие мира и Библейские заповеди не могла заменить никакая ярлычная философия, что сближало этих, казалось бы, разных людей. Разумовский Алексей Кириллович – второе поколение, а изначальное по имени Раз, с иврита – секрет, у которого был необычайно хороший голос. Фортуна превратила мальчишку-пастуха из местечка Козельца в графа Разумовского Алексея Григорьевича (1709-1771), фаворита императрицы Елизаветы Петровны, дочери Петра Первого.
Царь Александр Первый планировал заменить либерального Сперанского на более жёсткого Жозефа (по Пушкину: не Жосефа, а Иосифа) де Местра, но когда обнаружилось, что он масон и член Иезуитского ордена, ему пришлось в 1817 году уехать из России. Умер он в Турине и похоронен как государственный деятель и философ в церкви Santi Martiri. Философские труды DE MAISTRE изучаются сегодня во многих ведущих университетах мира.
Турино. Церковь Santi Martiri. Надмогильный памятник Жозефу де Местра.
Фото автора. 2015 год.
Имя Жозефа де Местра упоминается Пушкиным в «Литературной газете» номер 5 за 1830 год по поводу статьи о книге «Записки парижского палача», а слово «Езуиты» - в «Первой программе записок» 1830 года, в разделе воспоминаний о младенческих и детских годах во время проживания в «Немецкой слободе» под названием «Первые впечатления».
Детский портрет Пушкина.
Из книги "Пушкин в портретах" автор Е. В. Павлова. М. 1989 год. "Мальчик 2-3 лет, по-детски пухленький, с большой головой, привлекающий внимание очень живым и серьёзным взглядом больших тёмных глаз. Волосы густые, жёсткие, непокорные светлоруссые с рыжеватым оттенком. Сопоставление изображения маленького Пушкина с портретом его матери Надежды Иосфовны работы Ксафье де Местра натолкнула на мысль о том, что обе миниатюры исполнены одним автором".
Ксафье де Местр, начав служить в армии Сардинского Королевства кадетом в 1784 году, в 1799 году, будучи уже капитаном, был принят в Русскую армию при штабе Суворова. После опалы Суворова де Местр остался не у дел и 22 января 1802 года вышел в отставку. Чтобы как-то прокормить себя и семью сестры, которая приехала в Россию, Ксафье открыл в Москве художественную мастерскую и начал давать уроки живописи.Ксафье де Местр снискал популярность как мастер миниатюрной живописи.
В июле 1810 года Ксафье де Местр, получив чин полковника, был переведён в свиту императора и направлен в Грузию, воевал на Кавказе, был ранен. В январе 1812 года де Местр возвратился в Петербург и был назначен в 3-ю армию генерала А. П. Тормасова., участвовал в Отественной Войне 1812 года, снова был ранен. 29 июня 1816 года в звании генерал-майора вышел в отставку.
В возрасте 50-ти лет Ксавье де Местро женился на фрейлине Софье Ивановне Загряжской, сестре матери Натальи Николаевны. С Софьей Ивановной на правах приёмной дочери жила двенадцатилетняя Наталья Ивановна Иванова, Таша – так её называла жена Пушкина. В брачном удостоверении Натальи Ивановны записано: «приёмная дочь графини де Местр». «Происхождение этой красивой женщины южного, явно нерусского типа довольно загадочно, - пишет Раевский в книге «Если заговорят портреты». В замке сохранилось предание, что она была дочерью самого Александра Первого. На царя она, надо сказать, нисколько не похожа, но её сходство с писателем сразу же бросилось мне в глаза. Я вспомнил, что у него была внебрачная дочь, которую де Местр очень любил. С разрешения хозяев беру со стола акварельный портрет Натальи Ивановны работы И. Фишера (1844) и сравниваю с портретом старика-писателя. Никакого сомнения – отец и дочь! Присутствующие со мной соглашаются. Таким образом, Софья Ивановна удочерила вовсе не царскую дочь, а внебрачного ребёнка своего мужа».
С 1825 по 1839 год семья де Местра жила за границей, в основном, в Италии. В 1830 году Наталья Ивановна познакомилась в Неаполе с дипломатом австрийского посольства Густавом Виктором Фогелем бароном Фризенгофом. Знакомство длилось шесть лет. В 1836 году они поженились, а ещё через три года Густав Виктор Фогель Фризенгоф с помощью влиятельных российских родственников получил должность в австрийском посольстве России, что позволило вернуться в Россию де Местрам и Фризенгофам. Наталья Ивановна Фризенгоф к этому времени была уже в положении, и в январе 1840 года у Фризенгофов родился сын. Кишкин позволил себе, хотя и с оговорками, признать, что родные называли его Гришон. В основе этого имени три буквы Грш, читаемые как Гриш, Герш, Гершон - на иврите – пришелец в чужой стране. Имя для меня близкое, так как моего деда звали Герш, он умер в Одессе.
Загряжские и Фризингофы.
Загряжские – дворянский род, происходящий, по сказаниям древних родословий «от татарина Исахара, во крещении Гавриила». С каких пор у татар библейские фамилии? Возможно, жил он среди татар, но Йисахар, Йисахор, Йиса, Йисах – распространённое еврейское имя, означает - получил вознаграждение, сын Яакова, так по Энциклопедии древнееврейских имён. Во время становления фамилии «Загряжский» буква «Ж» в русском языке не существовала, вместо неё «Ш». В фамилии Загряшских те же самые три буквы, что и в основе имени Гришона.
Я, бывший житель советской России помню и знаю, как еврейские отцы и матери искали русские имена для новорождённых, но такие, чтобы в них были буквы от дедушек, бабушек. Петя – Песах, Галя – Голда, Хана превращалась в Жанну. Камуфляж этот - защита от лютого российского антисемитизма. Я не нашёл смыслового русского понятия в фамилии Загряжских в доступных мне словарях Даля, Ожегова…
Памяти Гришона Фризенгоф или, как официально его представляют Грегоре, отведена в музее комната с его личными вещами. На стенах висят дипломы об окончании университета и Сельскохозяйственной академии, рабочий стол, портреты, перечисляются заслуги его перед Словакией в достижении развития сельского хозяйства края, общественной и литературной деятельности.
Женился Гришон на Ирме Шимони, жившей в рядом расположенном селе Шимонаванах, родную сестру её звали Ида. Фамилия Шимон – сын Якова, родоначальника колена Израилева, название Шимонованы не оставляют никакого сомнения в их еврейском происхождении по имени основателя села. Яблоко от яблони далеко не падает. От Шимонаван осталась только улица.
Сегодня Шимонованы часть районного центра Партизанское, в прошлом Батеваны. Фото автора. 2008 год.
О предках барона Густава Виктора Фогеля Фрзенгофа (1807-1889) мне ничего не известно. На его еврейские корни указывает имя Фогель. В израильской телефонной книге Фогелей пруд пруди. В Еврейской энциклопедии упоминаются: Фогель Симон или Шимон – австрийский генерал, один из четырёх евреев австро-венгерской армии, Фогельсон Бер (колодец) – общественный деятель, родился в Витебске, Фогельштейн Гейман – раввин, и уже в советское время – Фогель Ян Янович (1898—1944), Герой Советского Союза, генерал-майор, во время Великой Отечественной войны командир 120-й гв. стрелковой дивизии. Кто из них приходился родственником барона Густава Виктора Фогеля Фризенгофа можно только гадать.
На мой вопрос экскурсоводу «Не еврей ли Фогель Фризенгоф?», я получил такой ответ: «К нам приходят в музей знающие эту семью люди и утверждают, что Фризенгоф был евреем. Недавно музей посетил атташе австрийского посольства, мы ему задали такой же, как и вы, нам, вопрос. Он ответил, как и полагается дипломату, что если бы Фризенгоф не поклонялся Егове (Иегове), его не допустили к работе в посольстве.
По приезде в Словакию в 1841 году Фризенгофы на имя Натальи Ивановны купили поместье в Бродзянах, не трудно догадаться на чьи деньги. Через десять лет в 1850 году Наталья Ивановна, урождённая Иванова, и Густав Виктор Фогель Фризенгофы решили навестить своих очень пожилых родственников де Местров. Неожиданно в С. Петербурге Наталья Ивановна заболела и в октябре 1850 года скончалась на руках у Александры Николаевны Гончаровой – она была сиделкой у больной по давней дружбе и привязанности между семьями.
В смертном акте бродзянского архива сохранилась запись: «урождённая Загряжская волей Божию помре октября двенадцатого дня тысяча восемьсот пятидесятого года и погребена того же года и месяца семнадцатого числа в Александра-Невскогой Лавре…».* Предполагаемая мать её Екатерина Ивановна Загряжская умерла восемь лет до неё.
Софья Ивановна Загряжская в роли матери Натальи Ивановны уговаривает Фогеля Фризенгофа жениться на своей племяннице Александре Николаевне Гончаровой. Наверное, ничего из этого не вышло бы, потому что Густав Фризенгоф недолюбливал свою тёщу, но и она умирает внезапно в августе 1851 года и всё наследство оставляет своему мужу Ксафье де Местру, другу сестёр Гончаровых. Ксавье продолжает усилия своей умершей жены сосватать Александру Николаевну барону Фризенгофу, но 12 июня 1852 года сам умирает у Ланских на даче.
Похоронен он Смоленском лютеранском кладбище С. Петербурга вблизи Васильевского острова. В то время кладбище называлось немецким, и предназначалось только для «чужестранных иноверных иноземцев». Германцем Ксавье де Местр не был, это совершенно точно, не был он и католиком. Лютераном он мог быть записан, как была совершенно формально записана прабабушка А. С. Пушкина по материнской линии – Шайберг Христина в крещении и Регина при рождении, с иврита – роптать, возмущаться; по матери она носила фамилию Альбедиль от испанского города Альбельда.
Ксавье де Местр оставил громадное наследство, а в Бродзянах жил внук его. При содействии Натальи Николаевны (в прошлом жены А. С. Пушкина) Александра Николаевна и барон Густав Виктор Фогель фон Фризенгоф в 1852 году согласились соединить свои судьбы. Разрешение на брак Александра Николаевна получает от Императорского величества. Барон Густав фон Фризенгоф записан Австрийским поданным, уроженцем города Вены, национальность его не указана, так же как и религиозность. Еврейское имя Фогель в письме отсутствует.
Уезжая из России, как выяснилось со временем, навсегда, Фризенгофы взяли с собой архивы де Местра, поэтому в 1938 году Раевский, к своему удивлению, обнаружил в замке многое из его наследия.