Контрольно-пропускной пункт встретил меня закрытыми воротами. Постучалась, оттуда вышли двое мужчин, направив на меня автоматы. Пропустили меня вперёд, и повели к зданию справа, там все мои вещи просканировали, меня и одежду ощупали. Один из военных сказал:
- Малолетку пускать, только лишняя работа эвакуаторам. Или слепых псов откармливать.
Я заволновалась, что пока они будут решать тут, что со мной делать, вертолет улетит. Нужно как-то поторопить события.
- У меня уже контракт заключен, - возразила я «таможеннику» и потянулась за бумажкой в рюкзак. Слово «Радуга» в документе подействовало положительным образом, мне быстро оформили пропуск. На фотке, сделанной прямо тут, глаза у меня получились серо-голубыми, забавно, наверное, из-за плохого освещения. Имя в пропуске стояло такое же, как и в контракте. Под прицелами автоматов я прошла мимо танков до следующих закрытых ворот. Вот и Зона.
Унылое серое небо нависшее над бескрайней степью, грунтовая дорога уходящая куда-то вдаль, воздух какой-то другой, новый. Новая жизнь. Я вдруг почувствовала, что мне здесь нравится, не смотря на общую окружающую монохромность, приглушенность цветов, чудилось что-то волшебное вокруг. Словно вернулся в город, где провел детство, или увидел повторно сон, который когда-то очень понравился. Я быстро шагала на юго-запад, к месту встречи.
Кое-где из земли «росли» таблички с предупреждениями об аномалии. Возле этих мест детектор начинал тихонько попискивать. Сами аномалии визуально мало отличались от обычной степной местности. Аномалия «Хлопушка» представляла собой кустик волчьей ягоды, окруженный вполне обычной травой, разве что чуть суше, чем в отдалении. Я знала, что помимо детекторов наличие аномалий проверяют, кидая гайки, болты, камушки и прочий мусор, а затем наблюдают, чтоб траектория полёта была правильной. Я подняла несколько камушков и кинула один из них в место, обозначенное как аномалия. Камень откинуло на пол пути с неяркой вспышкой. В воздухе запахло дымом. Я поторопилась отойти и оглянулась на видневшийся вдалеке КПП. Еще арестуют и посадят в их странную местную тюрьму с охранными башнями, за то, что аномалию испортила. Может у них тут аномалии, как экспонаты в музее.
По пути мне попалось поле диких ирисов, блекло-голубых и более мелких, чем садовые. Было странно видеть их в начале ноября. Я сорвала один из цветков и втянула в себя замечательный кисло-сладкий аромат. Но у меня не было времени, чтоб насладится маленьким чудом природы, и я на ходу вплела в волосы ирис.
Когда я добралась до места посадки, КПП скрылся из виду. Внутри был один пилот, и уже сидела пассажирка. Её лицо было недовольным, видимо я заставила их ждать, поэтому я решила сесть возле пилота.
- Звать меня Грелкин, все вроде в сборе, сейчас взлетаем, - представился мужчина. Он был одет в традиционный здесь костюм цвета хаки, шея обёрнута шарфом грязно-ржавого цвета. Мне показалось, что к его густым чёрным усам и нелепому шарфу очень подойдут очки типа «гаглз», в которых летали во времена кукурузников. Эта мысль меня немного развеселила. Но перед взлётом Грелкин одел вполне современный шлем с затемнённым забралом.
Сам вертолёт был грязным и выглядел совсем старым, при взлёте он нещадно тарахтел и говорить было практически невозможно. Я впервые в жизни летела на вертолете. Сквозь заляпанные стёкла открывался удивительный вид на загадочный мир, о котором ходит столько противоречивых слухов. На западе пробежали точки, в которых угадывались какие-то звери. Я чуть не вывернула шею, пытаясь рассмотреть подробнее. Девушка сзади фыркнула, я переключила своё внимание на неё. Цвет волос не рассмотришь, она была в противогазе и капюшоне. Костюм был явно из дорогих, пулемёт тоже. А на соседнем сидении лежал пухлый рюкзак, напоминавший туристический, с кучей отделений. Пилот завёл о чём-то разговор, но его было едва слышно сквозь грохот транспорта. К тому же вертолет нещадно трясло, и речь перемежалась вынужденным иканием. Внезапно приборы затрещали, оповещая о наличии аномалии. В небо от земли, извиваясь точно змея, тянулся смерч.
- Эта аномалия называется вихрь, - пояснил пилот, - спутник определяет их и передаёт на бортовой компьютер. Обычные детекторы на такой скорости не смогли бы определить аномалию до того, как мы в неё впишемся.
Вертолёт обогнул вихревое образование, и вновь двинулся по прямой. Через полтора часа после начала пути мы сели возле базы. Радуга представляла собой крупный посёлок, окруженный четырехметровым забором. Снаружи были видны лишь крыши нескольких зданий, улицы я видела только на подлёте. Девушка с заднего сидения взяла свой багаж и отправилась к воротам. Пилот с видом уставшего, но довольного выполненной работой, человека закурил. Я тоже зажгла сигарету, наслаждаясь теплым днём и приятной тишиной. Со стороны базы доносились приглушенные звуки, но после такого шумного путешествия они казались едва уловимыми.
- И как тебя родители отпустили в такое место? – спросил пилот, добродушно ухмыляясь.
- Я уже вышла из того возраста, чтоб спрашивать их мнения. Мне девятнадцать.
Он хмыкнул, явно не считая и этот завышенный возраст подходящим для жизни в Зоне.
- Ты мне почему-то понравилась, потому и говорю, зря ты взялась за это, – он с какой-то тревогой посмотрел на меня.
- Почему? – я не понимала, что тут такого, ну буду я работать в зоне, и что?
- Я уже давно привожу бойцов для арены, и знаю, кто чего стоит. Ты не выстоишь, - произнёс пилот и выкинул окурок на землю, притоптав его носком сапога.
Я не совсем поняла, что он имел ввиду. Естественно я не выстою. Я не боец. И я совсем не для этого сюда пришла. Или для этого? В тот момент я только начала осознавать, как вляпалась. Я поспешно попрощалась с Грелкиным и забрала вещи. На базе не было такого усиленного контроля, как на КПП. Меня только спросили о цели визита и занесли в какой-то журнал описание оружия.
- Меня вчера наняли для работы на Радуге. Куда мне пройти?
- Вообще все не местные останавливаются вон там, - охранник показал на четырехэтажное здание, - когда-то это была гостиница, сейчас основной корпус. А кто выдал задание?
- Он не назвался, но, кажется, его зовут Дезен.
- Дезен не отлучается с базы уже несколько месяцев, - парень вдруг посмотрел на меня с подозрением, - пройди в корпус, там разберутся, что с тобой делать.
Я пожала плечами и забрала свой дробовик. Вокруг было довольно много людей, из гула голосов я уловила несколько фраз, подкрепивших мои опасения: «Как тебе чокнутая малявка?», «Очередная порция мяса… Я бы поставила на крыс».
- Расскажи, что у вас за Арена? – скорее требовательно, чем вежливо спросила я у охранника. Он ухмыльнулся достаточно гадко.
- На месте бывшей школы расположена, вон там. Первый тур обычно против крыс, второй против нескольких плотей или слепых псов. А третий против человека. Так тебя для этого прислали? Забегу сделать ставку.
Судя по его взгляду, ставить он собрался против моей победы. Я поплелась в сторону гостиницы, но тут заметила бар. Внутри было темно и было что-то зловещее в обшарпанности стен, старой мебели и взглядах завсегдатаев исподлобья. Еще в вертолете я начала распознавать первые признаки приближающейся ломки. Я пыталась себя убедить, что перетерплю, что смогу справиться. Ведь однажды я пережила ломку, пусть и не по своей воле. Но неожиданный поворот судьбы парализовал мою волю к борьбе с моим проклятием – наркотической зависимостью. Мне не хотелось думать о том, что случится, если я выйду на арену. Я ведь совершенно не умею драться, но до драки с человеком и не дойдёт. Меня убьют крысы. Я брезгливо скривила губы, едва удерживаясь от того, чтоб разрыдаться в голос. Исход боя был мне предельно ясен, я так отчетливо представила себя лежащей в луже крови со стеклянными глазами, что живот скрутило. На полках стояли бутылки с водкой, пивом, коньяком, самогоном, но мне нужно было совсем не это! Я знала чего хочу, единственная вещь, которая спасёт меня от всех проблем и поможет окрасить этот дрянной мир, воняющий крысиным помётом, в радужные цвета. Воспалёнными от невыплаканных слёз глазами, я оглядывала лица сталкеров. В лице одного из них я угадала принадлежность к особому классу, испытавшему власть белого порошка и резинового жгута. Чутьё не подвело меня, выслушав мою просьбу, мужчина кивнул и через время вернулся с товаром. Я отдала ему деньги за дозу.
Наверное, можно было решить проблему. На отрез отказаться выходить на бой или просто развернуться и уйти с базы, прямо сейчас. Но получив в руки запретный и желанный плод, я была уже не в силах отказать себе в нездоровом удовольствии и отсрочке боли. Я пыталась сбежать сюда, на край земли, где привычный мир кончается, и начинается нечто новое и невероятное, пыталась сбежать от своего проклятия. Но принесла его в себе, а от себя не убежишь.
Я пришла в гостиницу, где мне сказали выбирать комнату по вкусу. Я нашла пустую комнату с голыми стенами, подпёрла дверь стулом, чтоб никто не вынес вещи, и уселась на пол. Надо было всё же купить водки, в аптечке не оказалось спирта, чтоб дезинфицировать руку перед уколом. Я нагрела на свече смесь, разведённую в консервной банке. Наконец райское зелье было готово. Я, закусив губу, ввела наркотик в вену. Сначала стены с потрескавшейся краской еще кружились вокруг меня, даже обрывки мыслей «может меня исключат за применения наркотиков, как допинга с арены, это был бы выход». Потом мир просто погас. Очнулась с привкусом железа во рту и тяжестью в голове. За окном уже были сумерки, а внутри продолжало тлеть неудовлетворение. Суставы начинало ломить, предвещая еще худшие симптомы. Что же за дрянь мне подогнали? Всё было не так, как раньше. Прежде после укола мне становилось хорошо, хотелось смеяться и казалось, что вот-вот полетишь. А от этого просто вырубило на пол дня. Какой же пол холодный и твёрдый! И как трещит голова. Я свернулась в углу в комочек и заплакала от жалости к себе.
Не знаю, сколько прошло времени, я его ощущала иначе, содрогаясь от подступающей боли. Тело горело, одежда стала влажной от пота, и неприятно липла к коже. Дверь со скрежетом отворилась, входящий сумел сдвинуть ей вместе с подпоркой из стула. В комнату ввалились трое мужчин. Один из них держал фонарь, который светил так ярко, что хотелось зажмуриться и никогда не открывать глаза. Лиц я не видела, только ноги обутые в одинаковые кожаные берцы. Эти ноги безжалостно стучали о пол, и звуки отдавались в моей голове.
Сильная рука подхватила меня за шкирку и подняла над землёй.
- Твою мать.... с собой привезла? – спросил держащий. Я едва соображала и ничего не ответила. Боковым зрением я заметила, что другой склонился над моими вещами и поднял использованный шприц.
- Не, Валера, у нас уже взяла, наша фасовка, - пустой шприц хрустнул в его руке. Разворачиваясь, мужчина растоптал цветок, выпавший из моих волос.
Меня потащили куда-то, и то спиной, то ногой ударяли о стены, перила лестницы. Изнутри всё тоже болело, хотелось вывернуться на изнанку, сдохнуть, лишь бы прекратился этот кошмар.
- Язва у этой передоз, - произнёс тот, что нёс меня, перекинув через плечо, - она нашего приняла.
- Кидай на нары, - ответила женщина мягким мелодичным голосом. Меня резко опустили на жесткую поверхность, и с новой силой заболели все ушибы, полученные по пути.
- Она нужна к утру, вернется Рико с девкой, и будет инструктаж, - голос утонул в окутавшем меня тумане.
Первое, что я почувствовала, проснувшись – жесткие перекладины, впившиеся в спину. Попыталась вспомнить, где я, но эту комнату, кажется, видела впервые. В смутном тумане проплыли вертолёт, усатый пилот, охранник. Что же со мной случилось? Я глухо застонала. Голова уже не болела, но продолжало мутить, и это болезненное ощущение раздраженной кожи. Похоже, я еще и простудилась.
- Очухалась таки, - весело констатировал голос за кадром. Кто это я не смогла разглядеть, мою койку от остальной комнаты отделяла белая занавесь-простыня. Я попыталась приподняться.
– Лежи уж,- посоветовал вездесущий голос. – Такая мелкая, а столько проблем от тебя. Слышал, ты уже успела перейти кому-то дорогу на базе.
- Когда мне нужно выступать на арене? – спросила я, пытаясь сообразить, сколько мне осталось жить.
- Так спешишь умереть? – Смерил меня жалостливым взглядом высокий мужчина в белом халате и с автоматом на плече, выглянувший из-за занавеси. – Похоже, кто-то решил над тобой подшутить, нельзя ж быть такой доверчивой. Какая тебе арена! Завтра приедет девочка с задания. Будете вместе собирать урожай. Только смотри – пригрозил он пальцем, - девочка работящая и с мозгами, только попробуй её дрянью какой соблазнить. И вообще будь тут потише, а то расшибут и дальше пойдут. Зря конечно никто обижать не будет, – тут он многозначительно замолчал.
Мне было о чём подумать. Но мысли вяло плавали на поверхности, уворачиваясь, когда я пыталась словить их за хвост. А пошло оно всё, я отвернулась к стенке и мирно засопела.
*Вот так всегда тихо сидишь себе в баре, за окном дождь на столе бутылка самогона и жаренные крысы. Ирландец пил умеренно я так стакан хлопнул, хлопнула дверь и по ступенькам в бар спустился Пропелер.
- Прикинь девка с вертушки нариком оказалась.
- Охренеть дайте две - отозвался Вульгарес
- Серый это ты ей подогнал?
Бармен вышел из-за стойки и принес еще бутылку самогонки. Присев и плеснув в стаканы он кивнул головой:
- У нее ломка начиналась, а на ком-то нужно было проверить.
- Да чего париться, купила у нас, мы заработали, если сдохнет так у нас слепые псы второй день не кормлены...
- На том и решим, отойдет поедет на работу, нет....
В таких случаях должна повиснуть зловещая пауза, но ее не было. Опытные наемники просто рассмеялись разбирая стаканы.
(с) Чероки
* Текст после линии принадлежит не мне, приведён для более полного обзора ситуации.