Я осознаю свою никчёмность каждое утро, когда жарю яичницу, когда сматываю зарядку от мобильного, когда забрасываю песни в МР-3 плеер и вижу что его память лишь 512 МБ. Я чувствую своё место в жизни, когда проверяю баланс на сотовом, когда беру колу 0,4, а не 0,5, как хочется, когда курю Saint George. Я насквозь пропитан никчёмностью. Моя зачётка пестрит четвёрками, но там ни одной пятёрки. Жизнь постоянно показывает мне, где моё место, где мне нужно быть. Мои нервы отличаются гитарной настроенностью. Мне хочется сказать, что я устал, но это не так: когда усталость – это нормальное состояние, то планка твоих возможностей сдвигается. Мои самые клеевые джинсы стоят четыре сотни, а все думают, что полторы тысячи, мне нравится думать, что таким образом я плюю в лицо гламурным и пафосным мальчикам и девочкам. Это успокаивает. Мне нравится думать, что я выделяюсь, что что-то из себя представляю, а на самом деле я – такое же дерьмо как и все окружающие. Моя сила в том, что я знаю, что я – дерьмо. Я обречён ходить по коридорам института, успокаивать всех знакомых мне девушек, а потом, забившись подальше ото всех, плакать, осознавая, что я одинок. Когда я беру в руки ручку и пытаюсь ей что-то написать, то неизменно выходит лажа, даже если это красиво и глубоко, это всё равно лажа. Мои произведения – это те самые последние миллилитры колы в стакане, щедро разбавленные водой, потому что лёд растаял, корка от пиццы, которую никто не ест. Я живу и тешу себя мыслью о творческой свободе, хотя эта свобода выражается лишь в уйме времени. Я из тех, кто в ночном клубе слушает музыку, пьёт пиво, но не танцует, человек, который держит флаг на митинге, потому что ему за это заплатили. Каждый чувствует что-то подобное, но лишь до первого звонка друзей, которые вытащат на улицу, разгонят скуку алкоголем, шутками. Денег хватает лишь на две SMS, кому их послать? В телефонной книжке лишь неизвестные мне люди. Я живу во времена, когда чат задаёт темы ля общения, когда волнует лишь один вопрос: зарыть или кремировать. Третьего не дано. Все эти рассуждения по поводу того, что молодое поколение – куча имбицилов, наркоманов и безыдейных придурков доводят мою печень до коллапса. Вы спрашиваете меня, как я провел лето? Лучше темы очевидно не нашлось. Я провёл его так же, как провожу уже 20 лет своей жизни: в попытках стать цветком, который пробился сквозь асфальт, в попытках стать гигабайтным, закурить «Лаки Страйк». И в этом сочинении нет какой-то риторической ценности, нет пафосных тропов, которые так любят писатели и поэты. Я из тех, кто ищет глубокомысленность в книгах Дарьи Донцовой, из тех, кто при просмотре порно запоминает сюжет, анализирует его, и приходит к выводу, что он не нужен. В этом нет никакой экзистентной проблематики, просто лето ничем не отличается от осени, зимы и весны. Порой мне хочется трахнуть монашку. Просто потому что интересно. Познать Бога таким интересным способом. Я знаю людей, которые пьют пиво, потом молоко, создавая снежного ерша. В этом нет романтики или реализма. Это реальность. Это ощущается кишечником. Я провёл лето, вдыхая чистый воздух «LD» красного, отчищая от пыли лакированные ботинки. Я загорал от лампы накаливания, купался в ванной, жарил шашлыки на сковороде. Я познавал смысл выражения «вот такое хреновое лето». Я давно уже пишу в тетради в косую линейку.
Р. S. За сочинение поставили 4, но просили переписать.