25
СНОВА В ШКОЛУ
Анатоль, Валерий и Эмэмже теперь жили в одном доме. Дольчевита уставала с утра до вечера работать на маститого писателя и его друзей. Она ходила на зорьке за рыбой, после рыбалки за пивом, после обеда – выгуливала собак Валерия. Валерий был амбициозным писателем, он не хотел отставать от других, более успешных писателей, поэтому завел себе дюжину собак. Собаки были маленькими, но гадили, совершенно как большие. И убирать после них тоже приходилось Дольчевите. Дольчевита штопала носки всем троим служителям муз, гладила им рубашки и завязывала им галстуки. Никто из троих не умел завязывать галстук. Пауков со второго этажа Дольчевита гнала, но они все время возвращались. С каждым днем их становилось все больше и больше. Очевидно, стресс, пережитый ими при изгнании, заставлял их размножаться с утроенным энтузиазмом. Они во что бы то ни стало стремились сохранить свой вид. Дольчевите надоело ухаживать за тремя здоровыми бездельниками. Но это было еще не все. Эмэмже велел ей распространять слухи о том, что он по-прежнему успешен и востребован. Это было самым сложным в работе Дольчевиты. Те вещи, которые именитый писатель отдавал Дольчевите «для бедных», она выносила под покровом ночи на помойку. При свете дня ей стыдно было их выбрасывать. Стыдно было даже перед бродячими собаками. Наконец Дольчевита набралась храбрости и решительно сказала писателю:
-Я работаю у вас уже месяц. Не пора ли заплатить мне за работу?
-Пора. Но нечем, - признался Эмэмже.
-Тогда я ухожу от вас, - сказала Дольчевита.
-Ой-ой-ой! Куда? У меня дом, а дело идет к зиме, - предупредил именитый писатель.
-Все равно. Я не могу тратить свою жизнь на пустяки. Мне нужно сделать что-то большое и важное. Я ухожу.
-Жаль, - вздохнул облегченно писатель.
Дольчевита собрала свои вещи в сумку, взяла бутылку водопроводной воды на всякий случай и отправилась в путь.
Выйдя из дома, она встала в ряды движущихся куда-то кукол в платках и в черных очках. Она еще не решила, куда покатится дальше. Она еще не знала, что на этот раз уготовила ей судьба. Долго шла Дольчевита в общем потоке. Ее остановил до боли знакомый запах школьных булочек. Дольчевита вышла из общего строя и свернула в школьный двор.
Праздника больше не было. Были обычные будни. Дети стайками бродили по стадиону. При звуках электрического звонка они все медленно, с чувством собственного достоинства, направились к двери. Дольчевита последовала за ними. На входе ее остановил охранник с красной повязкой на рукаве.
-Вы к кому? – спросил охранник.
-Мне… Я… - Дольчевита не знала, что сказать.
-Вы наш новый учитель по пиару? – спросил дежурный ученик, мальчик лет тринадцати.
«Какая удача! Им нужен учитель по пиару, - подумала Дольчевита. – Теперь надо срочно вспомнить, что это такое».
-Да, - сказала вслух. – Как пройти к директору?
-Прямо по коридору, потом направо.
-А как зовут директора? – спросила Дольчевита.
-Роза Витальевна, - ответил дежурный.
-Это женщина или мужчина? – спросила Дольчевита, вспомнив, как попала впросак с незнакомцем по имени Валера.
-Странный вопрос, - пожал плечами ученик.
-Это ты странный мальчик. В твоем возрасте дети должны уже знать, что существуют…
-Я знаю! – обиженно оборвал ее речь мальчик. – Она не гей.
Дольчевита шла по коридору. Наконец она уткнулась носом в дверь. Конечно, в образном смысле этого слова, Дверь была у нее перед глазами. Дольчевита заглянула в кабинет.
-Можно? – спросила она.
Миловидная женщина лет сорока или пятидесяти сидела за столом. Она раскладывала пасьянс на мониторе.
-Входите! Вы наш новый учитель по пиару? – доброжелательно спросила любительница компьютерных игр.
-Да, - в который раз солгала Дольчевита.
-Директора нет. Она будет через две недели. Но я покажу вам, как пройти в класс.
-А вы… - не смогла задать вопрос Дольчевита.
-Я секретарь директора, в ее отсутствии – почти директор. Меня зовут Сильва. А вас?
-Дольчевита Фелинина.
Дольчевита боялась, что сейчас у нее потребуют документы. Но нет, все обошлось, ее документы, которых у нее не было, никто не потребовал.
-Идемте! Я покажу ваш рабочий кабинет.
Сначала секретарь и с ней Дольчевита поднялись на второй этаж, потом прошли широким и светлым коридором, свернули за угол и опустились почему-то двумя этажами ниже.
-Дети ждут. Вы их не бойтесь! Они очень добрые. Бывает, что от них бывает уйма неприятностей. Вот как недавно – довели директора до инфаркта. Но это не страшно, ее через две недели обещают выписать.
Когда Дольчевита потянулась к дверной ручке, Сильва торопливо сказала:
-У нас еще заболел учитель по дефиле. Они хотят дефиле. Выкручивайтесь, как сможете. До встречи!
Сильва быстро исчезла. Наверное, она знала еще какой-то тайный выход из этого места. Дольчевита вошла в класс.
-Доброе утро, дети! – весело дрожащим от страха голосом сказала Дольчевита.
Дети не встали для приветствия. Слова учительницы утонули во вспышках фотоаппаратов. Дети ее фотографировали! У некоторых в руках были камеры, у некоторых просто обычные цифровые фотики или телефоны. «Не расстреливают же, в конце концов», - подумала Дольчевита и стала позировать. Сначала она изобразила сердечко руками под своим лицом, сведя локоточки вместе и соединив кончики пальцев под подбородком. Потом она показала одной рукой жест «победа», потом она показала двумя руками этот жест. Взобралась на учительский стол с ногами, села на него, эффектно откинувшись назад, при этом одна ее коленка была подтянута почти к подбородку. Так Дольчевита позировала очень долго, пока дети не устали фотографировать. Тогда новоиспеченная учительница встала со стола и поправила волосы руками.
-Я здесь для того, дети, чтобы научить вас правильно рекламировать себя. А кто очень хочет дефиле и намерен мне мешать вести урок, то может выйти в коридор и дефилировать там. А мой предмет называется пиар. Насколько мне известно, пиар бывает белый, черный и цветной. Когда я училась в общеобразовательной школе, мы называли этот предмет туфталогией. Кому не нравится такое название, можете придумать свое. На оценку. Но что бы мы ни говорили, какими бы словами это ни называли – суть остается прежней. Для того, чтобы мы сохранили свой звездный статус, нам необходимо, чтобы наше имя всегда было на устах. Для этого необходимо гнать туфту, колотить понты, пускать пыль в глаза, рисоваться, выпендриваться, распространять о себе самые невероятные слухи. Подходит абсолютно все. Можете распустить о себе слух, что вы умерли или вас проглотила акула. А сами выпадаете где-то в осадок и наблюдаете со стороны, кто радуется этому известию, а кто проливает искренние слезы. Или нет, выпасть в осадок – это, по-моему, удивиться. А вы должны просто залечь на дно. Тому единственному, кто роняет слезы, срочно позвоните и сообщите, что вы живы. А для всех остальных – оставайтесь мертвыми еще некоторое время. Появитесь во всей красе в самый неожиданный момент – когда о вас уже начнут забывать. Тогда все и выпадут в осадок.
Звонок с урока раздался внезапно, но дети, очевидно, готовились к нему очень давно. В одну секунду в классе почти никого не осталось. За второй партой остался сидеть бледный мальчик с грустным лицом.
-Это большая перемена? – спросила Дольчевита у мальчика.
-Двадцать минут, - сказал мальчик.
-Ого! Зачем так много? – удивилась Дольчевита. – А тебя как зовут?
-Вася, - кротко ответил мальчик.
-Вася? А почему ты не придумаешь себе псевдоним?
-А это и есть псевдоним. Вообще-то меня зовут Жан Арнольд.
Слово «Жан» больно полоснуло сердце Дольчевиты. Она вспомнила о миме, ей захотелось расплакаться, но слово «Арнольд» никаких болезненных ассоциаций не вызывало, и Дольчевита успокоилась.
-Вася, а как пройти в буфет с булочками? – спросила Дольчевита ученика.
-Буфет рядом, вам надо найти на этом этаже дверь с надписью «Буфет».
-А ты почему не со всеми? – спросила Дольчевита ученика.
-Я не могу. Я другой, - печально ответил мальчик.
-Молодец! Так и считай всегда, что ты лучше всех! – похвалила ученика Дольчевита.
На столе лежал классный журнал. Только теперь Дольчевита поняла, что она должна была провести перекличку, познакомиться с детьми и отметить отсутствующих, как это делали учителя в ее школе. На журнале было написано «9». Как перевести класс в возраст, Дольчевита не помнила. «Сколько же может быть лет моим ученикам? Не меньше девяти, стопудово», - подумала она. Взяла журнал и пошла с ним искать буфет.
Буфетчица приветливо выдала ей бесплатную булочку и налила кофе в чашку с нарисованными на ней золотыми звездами.
-А где здесь стол для педагогов? – вежливо спросила Дольчевита.
Буфетчица показала стол. Там уже сидели педагоги с бесплатными булочками.
-Позвольте представить вам, уважаемые коллеги, нашу уважаемую коллегу! – это Сильва решила познакомить Дольчевиту с учителями.
-Дольчевита Петровна, - широко улыбнулась Дольчевита
-Мария Ивановна, преподаватель родного языка, высшая категория, - представилась блондинка с кудряшками надо лбом и явно избыточным весом.
-Елизавета Альбертовна, преподаватель математики, супервысшая категория, - тощая брюнетка улыбнулась Дольчевите только гипотетически, глаза и губы ее оставались холодными.
Дальше представились все, но уже никого Дольчевита не могла запомнить. Названия ненавистных еще со школьной скамьи предметов привязывались к титулам. Мегавысшая категория, культовый учитель года, учитель-методист, учитель-наставник, учитель-гуру. «Учителя – тоже звезды», - равнодушно подумала Дольчевита и укусила булку.
Завязалась непринужденная беседа, в которой слушателей было намного меньше, чем рассказчиков. Внезапно в буфет вбежал мальчик с растрепанными волосами и громко закричал:
-Девятый класс умер! Девятый класс умер!
-Как это? – удивленно спросил седой учитель физкультуры, похожий на киноактера. – Сразу весь класс?
-Этого не может быть, - недоверчиво сказала Мария Ивановна. – Еще вчера они довели нашу Розу Витальевну до инфаркта, а сегодня все умерли?
-Все умерли! - горлопанил мальчик. – Все умерли!
Учителя достали батистовые платочки и стали натирать ими глаза до красноты. Через некоторое время в буфет вбежала маленькая девочка с растрепанными волосами и закричала:
-Девятый класс умер! Девятый класс умер! Все умерли! Весь класс умер!
Девочка выбежала из буфета, а следом за ней вошел редактор школьной газеты «Наши дети – наши звезды» и принес газеты.
-Сенсация! – громко и отчетливо произнес редактор. – Экстренный выпуск газеты! Все ученики девятого класса умерли в один день. Педагоги и родители оплакивают безвременно ушедших.
-Так это не слухи? - сказала Сильва и потянулась за газеткой.
Дольчевита тоже взяла предложенную ей газету. На первой странице с ярким названием кровавого цвета был помещен снимок ее учеников, с которыми она даже не успела познакомиться. Ей захотелось расплакаться.
-Эти дети, - тихо сказала Мария Ивановна. – Я не могу заставить себя огорчиться. Они были настоящими уродами. Моральными, конечно. Я столько наплакалась из-за них, столько наплакалась! А Розу Витальевну они вообще довели до инфаркта.
-Девятый класс… Я помню их еще в пятом, они тогда уже были дерзкими и непослушными. Без них в школе будет легче дышать, - облегченно вздохнул пожилой учитель рисования. – К тому же они Розу Витальевну доели до инфаркта.
-А я так скажу – Бог не фраер, он все видит, - сказала учительница права, классный руководитель девятого класса. – К тому же они Розу Витальевну довели до инфаркта.
-Но все же они были нашими учениками, - довольно таки убедительно зарыдал учитель актерского мастерства.
-Как жаль! А я даже не успела с ними как следует познакомиться, - вздохнула Дольчевита.
Искренняя слеза печали вот-вот готова была уже скатиться с ее ресниц.
-Не расстраивайтесь, Дольчевита Петровна! Таких, как девятый класс, у нас еще много. Вот увидите! Ничего вы не потеряли, - успокоила Дольчевиту учитель химия с химически выбеленными на вчерашней лабораторной работе волосами. – К тому же они довели до инфаркта Розу Витальевну.
С газетой «Наши дети – наши звезды» и с журналом безвременно ушедшего класса Дольчевита направилась в свой кабинет. «Что ж, - думала она, – из всего нужно извлекать позитив. Если они все умерли, значит, на следующий урок они ко мне не придут».
В классе по-прежнему сидел Вася.
-Вася? – спросила удивленно Дольчевита. – А ты не умер?
-Как видите, я жив, - тоже удивленно ответил ученик.
Внезапная догадка озарила мозг Дольчевиты, как вспышка фотоаппарата.
-Они не умерли!
Дольчевита внимательно взглянула на газету. Так и есть – тираж ровно десять экземпляров, точно по количеству сидевших за столом учителей.
«Все же я гениальный педагог, - самодовольно улыбнулась Дольчевита. – Всего один урок – а какие потрясающие результаты».
-Всему классу – по сто баллов! – объявила Дольчевита и открыла журнал.
-У нас десятибалльная система оценивания знаний, - подсказал Вася.
-По десятибалльной системе – всем по сто баллов! – повторила Дольчевита.
Дольчевита знала, что сейчас ее девятиклассники где-то залегли на дно по ее совету. Она решила найти их раньше, чем они вернутся сами.
-Как ты думаешь, где в этой школе можно залечь на дно? – спросила она Васю.
-Учитывая, что сейчас еще идут уроки, они в кинотеатре. Там как раз во время уроков скидка восемьдесят процентов для школьников, - объяснил Вася.
-Какой же идиот, в таком случае, будет ходить на уроки, если во время уроков – такая скидка? – удивилась Дольчевита.
-Как видите, я сижу перед вами, - напомнил Вася.
-Тогда начнем урок. Сейчас я научу тебя составлять резюме.
Вася раскрыл тетрадь и приготовился записывать лекцию. Портфели умерших и снова воскресших девятиклассников оставались все еще в классе.
-Значит, после сеанса они все придут в класс? – спросила Дольчевита Васю.
-Могут прийти, а могут оставить портфели до завтра. Завтра будет проще идти без портфеля.
-А как же родители? Они не спросят, где портфели?
-Родители заняты своей звездной карьерой, а забота о детях – полностью на совести учителей, так говорит моя мама. Вам заплатили – вы и работайте.
-Тогда пиши: «Чтобы грамотно составить резюме, необходимо посещать уроки родного языка и реже ходить в кино на сеансы со скидкой. В резюме нельзя использовать такие слова, как окей, стопудово, типа, типа того, на самом деле, как бы». А почему ты не пошел со всеми? Ты самый умный, что ли?
-Нет. Я уже говорил, что я другой. Я не такой, как все. Я не умею ходить. За мной после уроков придут родители.
-Ах, вот оно что! Тогда все понятно, а я подумала, что ты какой-то неправильный ребенок. А ты всего лишь не можешь ходить, - вздохнула с легкостью Дольчевита.
-Я умею. Только у меня такой имидж. А когда я окончу школу и театральную академию, то я буду актером в инвалидном кресле. Мои родители считают, что только так я смогу выбиться в этом жестоком мире звезд, - признался Вася.
-И ты лишаешь себя детских развлечений из-за какой-то там актерской карьеры в будущем? – удивилась Дольчевита.
-А что детство? Детство проходит быстро. А звездная жизнь тянется долго. Моя мама была в детстве глухой, а теперь она – самый известный глухой художник.
-А твой папа – слепой музыкант, - пошутила Дольчевита.
-Вы знаете моего папу? – обрадовался Вася. – Вы позволите, я передам ему от вас привет?
-Зачем? За тобой придут родители, и я с ними увижусь сама, - напомнила Дольчевита.
-Это просто говорят так – придут родители. На самом деле придут дедушка и бабушка. Они вполне нормальные.
-Эх, Вася! Мне бы твои проблемы! У меня – ни дедушки, ни бабушки. И никто за мной не придет. А где я сегодня проведу ночь – знают только небеса. Может, в спортзале на матах?
-Нет, там уже живет учитель физкультуры. Он тоже бездомный. Снимался в каком-то сериале, а его герой умер. Вот он и пришел в школу. У нас тогда как раз учитель физкультуры уволился. Я скажу бабушке, она возьмет вас на квартиру.
-Но я еще ни копейки не заработала. Чем же я ей буду платить?
-Платить ничего не надо. Вы будете слушать новые главы бабушкиного романа, который она не может дописать уже лет пять.
-И все?
-Нет, не все. Дедушка поет романсы. Его тоже иногда надо будет выслушать, - признался Вася.
-Я согласна.
Вася посмотрел на золотые часы на своей левой руке.
-До конца урока осталось пять минут. Можете сложить портфель. И, на всякий случай, назовите мне свое имя, чтобы я мог представить вас своей бабушке.
-Ах! Прости… Меня зовут Дольчевита Петровна.
-Это псевдоним? – спросил Вася.
-Нет, Вася. Это мое имя. Псевдоним я себе еще не придумала. Думаю, пока он мне без надобности.
-Да, - согласился Вася. – В школе псевдоним не нужен. Здесь важна категория. У вас какая?
-Никакой, Вася, никакой, - грустно вздохнула Дольчевита.
-Это плохо. Надо вам добывать себе категорию.
-Я бедна, как театральная крыса. Мне не за что купить себе категорию, - призналась Дольчевита.
-Тогда придется вам добывать себе категорию потом и кровью, - подсказал ученик.
-Потом и кровью… - растерянно повторила Дольчевита. – А как это?
-А я откуда знаю? Я же не учитель, - напомнил Вася.
В этот момент раздался звонок с последнего урока. В класс вошли мужчина и женщина благополучной наружности и в приличном прикиде.
-Вася! – радостно воскликнула женщина. – Как успехи в учебе?
-Бабушка, познакомься. Это Дольчевита Петровна, наш новый учитель. Она только приехала в наш город и не успела пока еще найти себе квартиру. Возьми, пожалуйста, ее к себе, - попросил Вася.
-Здравствуйте, Дольчевита Петровна, - запел дедушка суровым басом. – Добро пожаловать в наш дом!
Дедушка поклонился и протянул Дольчевите руку.
-Спасибо, - сказала Дольчевита перепуганным меццо-сопрано и протянула руку дедушке.
Бабушка стала почему-то хлопать в ладоши.
Васю пересадили в инвалидное кресло и выкатили из класса.
«Я не спросила расписание уроков на завтра, - внезапно вспомнила Дольчевита. – А! Ничего. Будет день – будут и уроки».
Дедушка катил кресло, а бабушка и Дольчевита вышагивали молча рядом в толпе быстрых кукол в платках и темных очках. Бабушка время от времени доставала свой телефон и громко давала кому-то указания. Только дедушка молча катил кресло внука. При красном сигнале светофора он поправил кудрявый паричок и тоже успел сказать что-то своему телефону. Когда загорелся зеленый свет, кудрявый паричок дедушки снова вернулся на место, обнажив недостаточно густой волосяной покров прямо надо лбом.
Дольчевите понравились дедушка, бабушка и Вася. Все трое были искренними и честными людьми. Они не скрывали свои достоинства, а недостатков у них, наверное, не было. Единственный недостаток - это больные ноги Васечки. Но с этим недостатком можно было мириться.
Дом дедушки и бабушки оказался по масштабам города почти рядом со школой. Дедушка загнал кресло с внуком в гараж и сказал:
-Беги, Вася, домой! Завтра очередь родителей тебя отвозить в школу.
Бабушка поцеловала внука и дала ему денег на карманные расходы.
-Дольчевита Петровна, как вы относитесь к лазанье? – спросила бабушка. – У нас на обед сегодня лазанья.
-Очень хорошо отношусь.
-Тогда идите мыть руки, а я позвоню в итальянское кафе. Лазанья будет доставлена через десять минут.
В доме бабушки и дедушки совсем не было пауков. Дольчевита с грустью вспомнила о маститом писателе. «Я очень привязываюсь к людям, - подумала Дольчевита. – Это большой недостаток, он мешает мне двигаться вперед. К моей мечте».
Лазанья напомнила Дольчевите ачму.
После обеда Дольчевите внезапно захотелось вздремнуть, но бабушка принесла кипу рукописных страниц, исписанных крупными витиеватыми буквами.
-Я хочу, Дольчевита Петровна, вам первой прочитать новые главы моего романа.
Было далеко за полночь, когда бабушка закончила читать новые главы романа.
«Ну, Вася! Погоди!»
Дольчевита Фелинина, «Мой звездный путь»