Привожу часть реферата 2007 году. Работа посвящалась творчеству Юстейна Гордера, замечательного норвежского писателя, о котором мало кто знает. ИЗаметки о его творениях размещаю без исправлений.
«Теобальд и Теодор» и «Критик» — рассказы из сборника «„Диагноз“ и другие новеллы» («Диагноз» — первая книга норвежского автора, принесшая ему славу настоящего мастера литературы и знатока человеческой души..) "Дочь циркача" — роман.
ТЕОБАЛЬД И ТЕОДОР. КРИТИК
Мы — фантазия
Конечно, писатель не забыл упомянуть такую тему, как творчество. В своих произведениях он не просто придумал героя-писателя – он перевернул реальность и книжный мир, перепутал их местами, так что никто не понимает уже, где герои, кто они. Это проникновение в сочинения собственных мыслей, с которыми справиться самому уже невозможно. Они сводят с ума, отводят от жизни. Так в новелле «Теобальд и Теодор» читатель путается, кто есть кто. Начинает сомневаться: а писатель ли это, или он вообще не существует на самом деле? Писатель сходит с ума, и его помещает в больницу для психически неуравновешенных. Эта идея не является новой. Еще Чехов написал рассказ «Палата № 6». Но в новелле Ю. Гордера речь идет речь о творчестве, а не о судьбе всей страны, то есть тема более узкая.
Творчество как отдельный мир, то есть одновременно существуют две реальности. Для каждой из сторон его мир – реальный, но один из них в действительности всего лишь фантазия, выдумка. Но если же эти миры соприкоснутся, тогда уже никто не сможет сказать, что есть что. И кто из нас настоящий...
В «Критике» мы знакомимся с началом творческого пути, всеми его трудностями, борьбой. И за что же все-таки боролся творец? Что с ним происходит потом, когда писать уже сложнее, и автор не слишком известен, чтобы позволить себе отдохнуть? Мы приходим к одному, что бы мы ни делали. Это ли судьба человека? Или человечества, о чем Ю. Гордер повествует в следующей новелле?
Юстейн Гордер не просто раскрыл тему творчества, он не стал возвышать писателя или поэта. Ю. Гордер описал начало пути и его последствия. Каждого ожидают какие-то трудности, и даже собственные мысли могут погубить человека.
В новелле «Критик» Ю. Гордер помещает статью героя. Здесь мы уже можем видеть отношение автора ко всему, героя и составить свое мнение относительно всего происходящего и описанного. Автор не возлагает на читателя такую трудную задачу, как самостоятельное разбирание каждого элемента. Дело читателя – лишь согласиться или отказаться. А все аргументы уже представлены. Это дает читателям больше возможности на то, чтобы подумать, а не додумывать.
В следующем произведении — «Теобальд и Теодор» — нам уже представлены просто герои, здесь не важны их мысли и чувства. Все, что нам важно, на поверхности. Здесь важно действие, а не внутренний мир. Важно то, что есть и что мы видим. То, что мы можем ощутить и потрогать. То, что реально. То, что существует.
ДОЧЬ ЦИРКАЧА
Никаких обязательств
Юстейн Гордер: «„Дочь циркача“ представляется мне смешной книжкой. Своеобразной сатирой на современное общество, общество удовольствий и наслаждений».
Роман состоит из четырех частей — «Петтер Паук», «Помощь писателям», «Письмена на стене», «Беата» — и пролога. Каждая часть охватывает определенный период в жизни героя. То есть мы наблюдаем всю его жизнь.
Герой романа наделен богатейшей фантазией, чем он сумел воспользоваться, продавая свои замыслы. Но сам он не хотел писать. Так он писал в личном дневнике: «Я никогда не напишу романа. Не хочу сосредоточивать свое внимание на одной истории. Если я начну разматывать фабулу, она тут же потянет за собой четыре или восемь других. И мне трудно будет навести в них порядок<...>Мой мозг все время кровоточит новыми сюжетами».
Он играет девушками в свое удовольствие, не подозревая, что однажды все перевернется: он встретил свое отражение – девушку, которая также обладала специфическим характером: «на свой лад она превзошла меня в цинизме». Итак, Петтер был поставлен в тупик. Теперь обманули его: «Мало сказать, что Мария была мне равна, — она превосходила меня в смелости и одаренности». Пытаясь как-то сделать свою жизнь прежней – легкой и предсказуемой, — он лишь навевал воспоминания о женщине, которой подарил ребенка. Но при этом Петтер должен был выполнять некоторые условия, что его вначале не пугало: «Мне по душе было позволить женщине родить от меня ребенка, не взяв на себя при этом никаких обязательств». Но еще не раз он уверялся в том, что ошибся.
Петтер Паук (такое прозвище он получил еще в школе) пишет книгу уже в зрелом возрасте, но не пропускает ни одного периода в своей жизни. Между ними слишком резкие переходы, но все же наблюдается некоторая связь. И порталом служат воспоминания Петтера. Удивительна разность в передаче ощущений, эмоций, чувств в каждом из жизненных отрезков. То есть не чувствуется, что повествователь уже давно вышел из детского, подросткового возраста. Все те же детские обиды, хотя и не совсем маленького мальчика, который мыслит, как взрослые. Затем желания взрослеющего юноши, сомнения подростка.
Хотелось бы остановиться на рассказах, приведенных в романе. Это сюжеты, фантазии Петтера, которые затем он приспособился реализовать. Они не имеют конца, начало тоже как таковое не существует, но есть основа для книги, за которые можно получить деньги или любую другую компенсацию. Люди, вступившие в такую выгодную сделку, разделены повествователем на несколько типов: «литераторы, которые виртуозно владели пером, однако пребывали в унынии, потому что писать им было не о чем», «писатели, которые издали роман или сборник новелл лет шесть-восемь назад и с тех пор не давали о себе знать» и те, «кто еще ничего не издал, но тем не менее не сомневался, что рожден быть писателем».
Сочинять Паук начинает еще в детстве, и фантазии его отличаются одна от другой. И самой главной и сопровождающей повествователя всю жизнь стала фантазия о человеке, рост которого не превышал метра. Он не является вторым голосом или ангелом-хранителем. Возможно, это вдохновение. Но ведь он все время находится рядом с Петтером, и его присутствие никак не обозначается, кроме как упоминанием о Метре. То есть от него не зависит поведение героя. Хотя, с другой стороны, Метр исчезает в тот момент, когда Петтер позволяет вырваться на свободу последней своей фантазии. То есть это делает его вдохновителем.
Что касается сюжетов Петтера, читая их, забываешь, что за книга у тебя в руках. Все путается, мешается. Недаром Паук говорит: «я плету паутину, которая в один прекрасный день станет такой большой и непрочной, что множество нитей в ней лопнет и она в конце концов порвется.» И действительно кажется, что вот-вот сольются фантазии героя с реальностью, и что тогда?
Если вернуться к тому, что повествователь удивительно передает свои ощущения как в детстве, так и в юности и уже в более зрелом возрасте, то становится более ясным это разнообразие мыслей. Петтер, возможно, до сих пор остается ребенком, то есть у него не стали забирать некоторые детские взгляды. Конечно, существуют вещи, присущие Пауку, но не известные ребенку, но и все те выдуманные истории не могут принадлежать осознанному человеку, уже чего-то добившегося в жизни. К тому же герой, как я уже написала, простраивает сложнейшие ситуации, которые поддаются ему. Ребенок же способен удивляться. Впрочем, Петтеру и в детстве не были свойственны подобные человеческие потребности, как потребности в ласке или общении. То есть, я думаю, невозможно точно сказать, оставили ли Петтера ребенком или же просто он не стал взрослым. Значит, это роман не о перемене мировоззрения, не о становлении личности.
Первая история, которую Петтер рассказал своей любимой, — это история о лорде, потерявшем свою жену и пытавшемся забыться, играя в шахматы. Вскоре это игра переросла в нечто большее: теперь в роли фигур выступали приглашенные гости, среди которых была красивейшая женщина, приводившая всех: и женщин, и мужчин — в восторг благодаря своей привлекательности. И в тот вечер, когда лорд собрал гостей у себя для игры, женщина подарила любовь всем гостям, а в последующие дни один за другим стали умирать люди, бывшие фигурами тогда. Их убивали. В конце концов выясняется, что именно гостья, пленившая всех своей красотой, была преступницей. Думаю, историю жизни Петтера можно охарактеризовать подобным образом. Ведь он также заманивал людей своим талантом, а затем они уже сами приходили к нему, нуждаясь в его помощи. Петтер загонял их в ловушку, доводя до состояния, когда человек не может сделать ничего сам. Но затем Петтер Паук сам попадает в ловушку, когда видит в газете роман, написанный по этому сюжету: «Эту шахматную историю я рассказывал только Марии, тут у меня не было никаких сомнений».
Со следующей историей читатель знакомится три раза: первый раз Петтер рассказывает ее своей маме, затем своей маленькой дочери. В этой истории главной героиней становится дочь циркача. Это первая фантазия Паука, которая и дала название роману. Речь идет о девочке, однажды потерянной и неожиданно найденной. Эта история снова перекликается с жизненной ситуацией, с которой столкнулся Петтер: его дочь, однажды уехавшая с матерью, вновь объявилась. Но сначала под псевдонимом, написав книги по сюжетам, сочиненным Петтером и проданным другим людям. И «Помощь писателям» больше не могла существовать: «Я чувствовал угрозу, исходящую от темной холодной бездны под тонким льдом, на котором я танцевал». В третий раз мы снова встречаем эту историю, но уже по-другому рассказанную, когда герой знакомится с Беатой. Затем эта история становится еще более непонятной. И читатели не знают, какой конец у этой запутанной истории...
Повествование ведется от первого лица. Это дает возможность читателям самостоятельно определить свое отношение к герою. То есть автор никак не может навязать или изменить мнение, которое появится после прочтения романа. Повествователь же оставил за читателем додумывать конец истории.
История человека, внешне работающего на благо людям, но в действительности скрытого и не совсем положительного представлена также в пьесе Ибсена «Столпы общества», которая раскрывает помимо этой множество других проблем. Герой пьесы оправдывается, не чувствуя себя виноватым: «У нашего общества нет более надежных». Значит, только и остается доверять себя и свою жизнь тем людям, которые нечестны с окружающими. «Да стоит ли тогда вообще поддерживать такое общество? Что в нем есть? Наружный блеск и ложь внутри, больше ничего». Конечно, герой пьесы сильно отличается от Петтера, но все же они представляют одну модель человека, несмотря даже на разность времени. Заканчивается же дело раскаянием в обоих случаях.
«Это либо первый, либо последний день моей жизни, не знаю, смею ли я надеяться на чудо. Я все складываю и кончаю. Все готово. Готово к самому большому прыжку».