Я не люблю красивых людей. Особенно мужчин. Какие-то они тупые. Некрасивых тоже не люблю. Но в отличии от красивых, они хотя бы допускают возможность того, что могут не понравиться.
Только поймите меня правильно. Я тоже красоту чувствую. Западаю на нее. Болею ею. От Валерия Николаева падаю в обморок. Падала, пока смотрела в кино, где он говорил чужими словами. А...о чем я там... Мы как-то в прошлом году с Горбачевским пьянствовали у него на кухне. А Настюша – его средняя дочка посуду мыла, и трещала без перебою про свой футбол – фанатка, четырнадцать лет. А потом она ушла, а мы такие переглядываемся.
«Ка-кая кра-си-и-вая девочка!», - говорю.
« Ага - говорит,- веришь, иногда аж больно смотреть!»
Ну, да, она такая. Такие ручки, пальчики, а грудь, а попочка, а ножки! Такая - маленькая Мара. Но только по форме. А так - мальчишка. Манеры. Ужимки. Обаяние – все мальчишеское. Такое впечатление, что она даже не понимает, что красивая.
И совсем другое дело, когда человек знает, что он красивый. Идет такой по улице, и все вокруг штабелями укладываются. Ну, согласитесь, что такая обстановка вряд ли располагает к развитию. Вот они и тупят. Нет, не умом тупят, ум тут ни при чем, красивый человек вполне может быть умным. А вот душевно чутким, добрым, человечным…
Я не знаю, как эти вещи связаны, но все-таки предположу, что человеку, для чуткости, для сопереживания, для понимания нужны обломы, свои собственные. Как это ни парадоксально, и не печально. А красивые люди их имеют на порядок меньше, чем некрасивые. Поэтому в них нет ни собственной осторожности, ни такта оценить чужую осторожность. Ни понимания своей магии, ни тем более, чужой.
Вот и сталкиваешься без конца с женщинами все еще красивыми, но подрастерявшими свежесть,однако тупо продолжающими флиртовать как девочки, или с мужчинами, застрявшими в амплуа героев, убежденными в том, что любая сочтет за честь прыгнуть к нем в койку. Алле, гараж! Не надо мне отдаваться, я вас еще не беру!
Хотя бывают мужчины, которых я беру с полпинка. И женщины, которым верю с полуслова. Я и здесь оказываюсь не права в половине случаев. Но здесь только в половине. И самым первым знаком доверия для меня является то, что человек допускает, что может быть не выбран. В этом есть признание чужой свободы выбора. И это уже очень много.
Для понимания чужой свободы, нужно самому иметь такой опыт. Опыт взять свободу, и опыт дать свободу. Красивые люди часто лишены этого понимания, потому что у них, как правило, просят не свободы, а наоборот.
Да это и понятно. Красоту хочется иметь. Мой брат как-то говорил, что «красивая женщина – это как обещание счастья». И счастье хочется иметь. Взять, захапать, прибрать, спрятать, ни с кем не делить, только для себя, только мое, только посмей! Обладатель становится скупцом, скрягой, жмотом, скупердяем, сквалыгой, скопидомом, занудой, ревнивцем, капризой, собственником, монстром и козлом. И все… Вся любовь.
С другой стороны как же ее(его) не прятать, если она(он) шалава, оторва, сучка крашена, все норовит на сторону, не успеешь оглянуться, так и стреляет глазами, как идиот (ка) себя чувствуешь. А самое стремное, что ей( ему) нравится, что ты себя так чувствуешь.
А любовь этого не терпит. Потому что она из другого мира. Ее в этом не удержать, ни силой, ни посулами, ни даже красотой. В красоте она проявляется в этот мир. Красота – знак присутствия божества. Красивые люди одарены богом.
Но если красота, это божий дар, то это, видимо, еще и тяжкая ноша. Потому что никто из красивых не может ее с достоинством пронести. С достоинством, это значит: несмотря на красоту внешнюю, состояться еще и красивым внутри.
Потому что красота – фантик. Этикетка любви. Не знаю как вы, а я не дура – собирать фантики.