- Эй, а тарелку-то убрать, молодой человек? – прицепилась пожилая разносчица.
- Сейчас, мамаша. – Александр убрал обе тарелки: и свою, и Машину.
Из-за стола поднялся толстый Петя. «Из-за ели хлопочут двустволки», - вдруг сказал он громко. На него оглянулись. Надя, кажется, что-то начала понимать. Она смотрела то на Александра, то на Марию. Мария молча чистила мандарин. Саша отошел к окну и жал кнопки на своем мобильнике. Всё вроде было в порядке, но что-то было не так.
Из столовой расползались медленно. Начинался утренний обход.
В десять утра в палату вошёл высокий хирург в ярко-зеленом халате. Он был светловолосый, сероглазый, поджарый. В свободное от работы время он катался на лыжах в Сокольниках. Летом бегал трусцой между бетонными коробками. Иногда ходил в бассейн.
У него была замечательная жена Ирочка и трехлетние мальчики-близнецы. Сегодня он был в прекрасном расположении духа. (Накануне удалось вытащить с того света практически безнадежного больного).
- Ну что, Мария Сергеевна, будем считать, что отделались легким испугом?
- Да, Алексей Яковлевич.
- Будем Вас денька через три-четыре выписывать.
- А почему так быстро? Ведь у меня было сильное кровотечение, - робко спросила Мария.
- Ну, знаете, - возмутился хирург. – Неужели Вам здесь нравится?
- Да нет, не очень.
- Вот и мне не очень. Вот в Нью-Йорке я бы с удовольствием поработал. Или в Мюнхене.
А приходится здесь, - вздохнул хирург.
- Возьмите меня с собой в Нью-Йорк, Алексей Яковлевич, - встряла толстая Надя.
- Надежда Ивановна, Вам с такой прической только Монблан покорять, - галантно заметил хирург. (Надя перед тем, как попасть в больницу, покрасила волосы «пёрышками», но сейчас они свалялись и напоминали скульптуру «Взрыв на макаронной фабрике»).
Алексей Яковлевич ушел бодрым шагом, что-то насвистывая себе под нос.
У Маши зазвенел мобильник. Звонил Андрей. Голос у него был уверенный, веселый.
- Как ты? – спросил он тепло.
- Ничего, Андрюш. Скоро выписывают.
- Ну и замечательно. Алешка по тебе так соскучился.
- Я тоже по вам очень скучаю.
- Когда за тобой заехать?
- Не знаю, денька через три-четыре.
- Слушай, я не знаю, смогу ли. На работе завал. Устал страшно.
- Ладно, Дюш, не торопись. Мои анализы всё равно еще не готовы.
- Целую тебя, радость моя, - сказал он и положил трубку. Рядом с ним в машине сидела Инесса.
- Куда рванем? – спросил Андрей ее.
- Давай вечером в казино. Часов в семь.
- А что, это идея, - Андрей ни разу не был в казино, а Инесса иногда бывала со своими поклонниками. Она как всегда была ярко одета, со вкусом накрашена. Новая дубленка, модные вишневые сапоги, такого же цвета французские перчатки. Нет, сегодня она себе определенно нравилась.
А у Андрея сегодня были деньги. Ему не терпелось потратить их на красивую женщину.
- Мог бы Машке ради приличия букетик подарить, - упрекнула его Инесса.
- Ладно, Инка, мы эти деньжата с тобой сегодня лучше прогуляем, - отмахнулся Андрей. Он был за рулем. Центр Москвы, движение интенсивное. Андрей прекрасно водил машину, но его подрезали со всех сторон. Несколько раз он даже ругнулся. Но его ругань была просто детским лепетом по сравнению с той, которую знал Александр.
А Александр в это время и не думал ругаться. Он объяснялся в любви Маше. И как – стихами. Стихотворение получилось не очень складное, зато искреннее. «У тебя на ресницах чуть свет, И две льдинки на кончиках век», - читала Маша и глазам своим не верила.
- Саша, неужели это ты мне написал?
- Тебе, кому же, - сказал он грубовато.
- Саш, а кто такая Таня? – спросила Маша, посмотрев на его руку.
- Жена моя бывшая. Мы с ней давно развелись.
- Теперь ты, наверное, на другой руке напишешь Маша?
- Нет. Я про тебя никому не буду говорить.
- Почему?
- Ты будешь смеяться, но со мной в первый раз такое.
Мимо них по коридору прошел толстый Петя. Он нес большое зеленое яблоко. Александр и Мария покосились на него. Петя робко подошел к Маше и вложил ей в ладонь яблоко: «Это Вам, Мария. От чистой души». «Да ты, Петь, прямо ангел», - ехидно заметил Александр. Маша вежливо отказалась от неожиданного подарка. Петя, кажется, обиделся, но ничего не сказал. Ушел грустный.
Так прошли еще два дня. И к Марии, и к Александру приходили родные. К Маше заглянул Андрей, а к Саше – мама. Андрей принес фруктов, минеральной воды, чистое белье и два веселых рисунка от Алеши. Мама принесла Саше домашнего грибного супа в большом китайском термосе. Андрей и Саша случайно встретились в коридоре и у Маши заколотилось сердце. К счастью, они не знали друг о друге и разошлись, как два случайных прохожих.
Перед самой выпиской случилось страшное. Маша дремала в палате, как вдруг совсем рядом послышался чей-то топот. Мимо ее двери бежали врачи и медсестры. Маша выскочила в коридор. Вдалеке кто-то громко кричал. Маша услышала Сашин голос. Она сломя голову бросилась вслед за врачами, протиснулась сквозь толпу любопытных. На полу лежал Саша. Его бледное лицо было искажено. Он бился в припадке и никого не узнавал. Врачи держали его за руки, но он вырывался. Вдруг Саша как будто что-то почувствовал. Он открыл глаза и посмотрел на Машу. Потом сделал странное движение рукой, словно отстраняя ее. Наверное, он хотел сказать ей: «Не смотри на меня сейчас, уйди». Маша поняла его. Отошла в сторону.