Дверь сначала отворилась, а затем в нее постучали. В проеме показалась голова в запущенной густой шевелюре.
- Можно? – Спросила голова.
- Нужно. – Выдохнул Анатолий Сергеевич. Голова принадлежала соседу Виктору Андреевичу.
- Давно не виделись, решил заглянуть. – Голова втащила за собой все тело и еще то, что тело принесло с собой. Дверь закрылась. Сосед определил два ведра розовощеких яблок, на пол, ближе к двери.
- Правильно поступили, целые сутки не виделись. – Процедил Анатолий Сергеевич, следя за движениями гостя.
Виктор Андреевич вынул из кармана драного трико начатое яблоко, надкусил, потом еще надкусил, прожевал, обсосал рыжеющий огрызок и отправил его назад в хлопковую черную дыру.
- Дорогой ты мой, друг сердечный! – Виктор Андреевич упал в грудь и обнял. А сам глаз со стола обеденного не сводит. Так и пилит, режет и кромсает вдоль и поперек. – Ужинаете? – Словно вдруг очнувшись, спросил он.
- Собираемся. – Анатолий Сергеевич сделал шаг назад, одернул футболку.
- Чем кушать собираетесь? – Сосед расширил ноздри, пытаясь угадать запахи.
- Ложками, чем же еще. – Продемонстрировал ряд железных зубов хозяин.
- Шутите всё, Анатолий Сергеевич. – Загоготал сосед. – Борщ у вас что-ли?
- Свекольник.
- Свекольник?! Кудряво живете, скажу я вам. Всегда уважал тех, кто свекольник умеет варить.
Соседи уставились друг на друга, скрученные неловкой паузой.
- Тоже сейчас готовить буду. День не жравши, как пес уличный. Кишки так и плетутся в макраме. – Вздохнул Виктор Андреевич, а сам на месте стоит и на кастрюлю поглядывает.
- Если хотите с нами отужинайте. – Вырвалось у хозяина, словно нежданная икота.
Сосед не сдержался и выпустил улыбку на уши:
- Не удобно как-то. Вчера у вас ужинал и завтракал.
- И чай еще пили дважды. – Добавил Анатолий Сергеевич. – Так то было вчера.
- И, правда, пожалуй, не откажусь. – Сосед подтянул трико и занял табурет.
- Вот ваша тарелка, Виктор Андреевич.
- Благодарствую.
- Сметана, хлеб.
- Спасибо, дотянусь.
- Сало есть. Нарезать?
- От сала дурак и тот не откажется.
Сосед закатал рукава и, склонив колобашку над дымящимся супом, принялся смачно втягивать содержимое ложки. Быстро опустошив тарелку, он поднял глаза на хозяина.
- Не поверите, Анатолий Сергеевич, не дальше чем вчера вечером возвращаюсь с работы и на углу Ноябрьской улицы вижу, стоит мешок. Прислонился о забор, ну тот забор, который территорию Сельповской пекарни огораживает, и стоит. Рядом ни одной души, ни пол человека.
- Что же в мешке оказалось? – Хозяин обласкал взглядом поклажу гостя, что молча ждала у порога.
- Хорош супец! Только тарелки у вас мелковаты.
- Еще подлить? – Понял намек Анатолий Сергеевич.
- Разве что чуть-чуть. Черпачка три, не больше. Больше мне не съесть.
Выцедив и эту чашку, сосед утер губы рукавом.
- Подошел я, огляделся по сторонам и бросил глаза в мешок. А он по крышку забит яблоками. Если б червивыми или гнилыми, я бы еще понял, почему тот неприбранный оказался. А то ведь одно к одному яблочко, ровненькие, наливные.
- И как же вы поступили?
- Как, как? Отволок мешок в кусты, ветками закидал, а как стемнело, перетаскал домой все яблоки. Три ведра вышло. Весь день ел. И в сыром виде и в пюре перекручивал и сок выжимал. Оскомину набил, теперь смотреть на них не могу. А еще два ведра осталось.
- Чай? – В пол голоса, надеясь, что не будет услышанным, спросил хозяин. Но его услышали.
- А с чем чай подают нынче? – Икнул Виктор Андреевич.
- С печеньем и медом.
- Пойдет.
Анатолий Сергеевич лязгнул дверцей холодильника и явил на свет банку янтарного меда. Сосед намазал лепешку овсяного печенья золотой тягучей массой, сверху прижал другой лепешкой, попутно слизывая ручейки с пальцев, в два присеста проводил кусок в рот.
- Подфартило тебе, Виктор Андреевич. – Усмехнулся хозяин.
- С чем?
- Так с яблоками.
- А, ну да. У вас, Анатолий Сергеевич, вареньице было наивкуснейшее в прошлый раз. – Пробубнил сосед, плюясь крошками.
- Какое варенье? – Скривился хозяин.
- Клубничное, кажется. Уж больно понравилось.
- Ах, клубничное. Будьте любезны, угощайтесь. – Холодильник вновь лязгнул, банка опустилась на стол.
- Желаете, сливки в чай добавить? – спросил Анатолий Сергеевич, пропитывая лоб салфеткой.
- Конечно, уже бы и не надо. Но с ними, со сливками-то вкуснее. Наверное, не откажусь, если кипяточку подольете.
- Можно и кипяточку. От чего нельзя кипяточку-то? Этого добра хватает. Пожалуйста.
- Ох, и накормили вы меня, дружище. Верно, погибели моей хотите. – Сосед отрыгнул в сторону и еще раз осмотрел стол.
- Компот? – Прохрипел Анатолий Сергеевич.
- Ком кто? – Не расслышал Виктор Андреевич.
- Компотом запьете? Холодный, из сухофруктов.
- Помилуйте, хлебосольный. Не влезет уже. Некуда. - Сосед постучал себя в живот и развел руками. – Впрочем, чтобы вас не обижать, так и быть дам согласие на стаканчик.
Виктору Андреевичу похорошело, он залился краскою и расстегнул жилет.
- Так я к чему рассказываю-то. Если вам надо яблочек, то я по-соседски, и даже больше, по-дружески, могу продать сколько угодно, хоть оба ведра.
- Прод-дать?! - Анатолий Сергеевич вытянул лицо в форму дыни и онемел.
- Ну-у, а то два ведра вон осталось. – Сосед кивнул в сторону рекламируемого товара. - Пропадут ведь, жалко.
- Знаете что, Виктор Андреевич, - хозяин залился румянцем похлеще, чем у яблок, - благодарю за любезность. Не нуждаюсь!
Минутная тишина обрушилась на головы собеседников. В воздухе разлилась нервозность.
- Вот и на здоровье! – Виктор Андреевич схватил ведра, ведра качнулись, и пара непослушных яблок пустилась бежать по крашенным доскам в сторону трюмо.
Анатолий Сергеевич остановил беглецов носком тапки и легонько, но брезгливо толкнул их в обратную сторону. Сосед подобрал и вернул на место.
- Всего хорошего! – Процедил хозяин.
- И вам не хворать! – Ведра выругались металлическим басом, задев косяк.
Входная дверь грозно рыкнула, захлопнувшись, едва ушедший успел убрать пятку и отныне открывается только по желанию хозяина, потому как он запирает ее на шпингалет.