Говорят, если что написано в книге судьбы, то так тому и быть…Ни обойти, ни объехать, как не старайся… Многие смиряются с таким положением и плывут по течению… Но Марина Владимировна не могла поверить, что в этой книге ей отведена роль неудачницы. Ну, случилось, оказался муж пьяницей…
–Значит судьба твоя такая,- говаривала когда-то мама .
-Нет,- мысленно спорила с ней Марина Владимировна,– он ведь не единственный на свете мужчина. Да, и какой это мужчина… Так себе… Видимость одна…. К тому же на этом свете и другие радости имеются… Правда, чтобы их получить, нужны деньги…
И Марина Владимировна решила поспорить с судьбой и переписать в ее книге заметочку о себе.
Для начала она развелась с мужем.
-Кто сказал, что моя судьба жить с алкоголиком? Все в моих руках!
И… впряглась в работу. Надо сказать, добилась некоторых успехов. Сделала карьеру, и могла себе позволить многое в этой жизни. И у нее было почти все… Не было только одного… Не было личного счастья. Глядя на своих подруг, ругающих мужей, жалующихся на детей, она вдруг поняла, что безумно хочет вот такого незатейливого женского . Почувствовала, что тоже хочет к кому-то спешить, для кого –то готовить, хочет, чтобы ее ждали и встречали или просто самой встречать кого-то… Это вдруг, ниоткуда взявшееся чувство было таким острым, жгучим, что Марина Владимировна, шедшая в гости, замедлила шаг и застонала, заставляя оглядываться прохожих.
–Зачем я иду?- внезапно подумала она,–любоваться чужим счастьем?
Появилось желание вернуться. Но вечер был так удивительно тих, легкий ветерок, невесомо касавшийся ее волос так нежен, жажда любви и надежда так сильны, к тому же было слово данное подруге, и Марина Владимировна продолжила свой путь.
Веселье уже было в разгаре и на вновь пришедшую, казалось, никто кроме хозяйки не обратил внимания. Но это только ей так показалось. Два блеклых светло –карих глаза уставились на нее из дальнего угла комнаты. Их обладателем оказался подтянутый уже немолодой господин с благородным серебром в волосах и элегантном темном костюме. Этот взгляд беспокоил ее, следовал за ней повсюду. Она спросила о нем у подружки. Та только отмахнулась,
Да, не знаю… С кем-то , видимо , пришел…– Голова была ее сейчас занята другими проблемами…
Наконец он пригласил Марину Владимировну на танец и представился,
- Александр Петрович,– он слегка наклонил голову, пытаясь заглянуть ей в глаза. Давно забытые мурашки побежали по коже, едва она услышала этот бархатистый, обволакивающий голос,– предприниматель,– продолжал он , лаская ее взглядом,– ни в чем не нуждаюсь и любую женщину смогу обеспечить. В жилье тоже не нуждаюсь,– сообщил он сразу.
–Зачем он это говорит?- мысль мелькнула и тут же растаяла под этим нежным взглядом. Думать не хотелось.
Марина Владимировна выпила немного шампанского. Оно было холодным и сладким, музыка завораживающей, руки, обнимающие ее крепкими. Волнующий аромат мужского парфюма возбуждал… Сердце радостно выстукивало,
– Удастся… удастся изменить судьбу…возможно…Состояние необыкновенности происходящего охватило ее …. И это было немного радостно, тревожно немного и…восхитительно... Голова кружилась … кружилась…Общество нового знакомого было ей приятно, необременительно… Хотелось плыть и плыть в танце, ощущая тепло мужских рук…
Александр Петрович вызвался проводить Марину Владимировну. И она была почти счастлива… как в юности… Они шли по тихим уже улицам. Слабый ветерок чуть успокоил разбушевавшиеся мечты, охладил разгоряченную голову , вернул на землю… И все равно было так хорошо ей… Расставаться не хотелось, но приглашать к себе Марина Владимировна считала преждевременным…Они обменялись телефонами, договорившись провести следующие выходные вместе.
Александр Петрович позвонил только через неделю.
– Я немного приболел тут после того праздника ,– голос звучал нЕсколько глуховато. Марина Владимировна заволновалась,
– Что- то серьезное?
– Да, нет, не очень,– трубка как-то глупо хихикнула,–приезжайте ко мне. Я скоро поправлюсь и… мы наверстаем быстренько…
Он продиктовал адрес.
Выбросив из шкафа все вещи, Марина Владимировна долго раздумывала, что бы такое надеть и остановила свой выбор на элегантном брючном костюме серого цвета. Это был ее любимый цвет.
Ехать было не очень далеко. Этот старый городской район был ей хорошо известен. Она быстро нашла нужный дом. Он находился уже довольно в плачевном состоянии, ремонтом здесь не пахло уже много лет. От рисунков доморощенных художников запестрело в глазах, едва она открыла дверь подъезда. Поднявшись на второй этаж, она остановилась перед дверью, изображавшей не то морские волны, не то синеющее небо . Кто-то от души постарался и поводил по ней синей краской. Марина Владимировна в задумчивости замерла , уставившись в огромное количество звонков.
-Наверное, здесь когда-то была коммунальная квартира, а Александр Петрович выкупил ее,- подумала она, размышляя , какой же из них работает и ткнула в черно-белый. Он показался ей более новым и подходящим.
Дверь распахнулась и на пороге появилась неопределенного возраста женщина в халате с темными разводами. Было похоже, что она вытирает руки прямо об него, впереди , пристроился крошечный, кокетливый фартук, с трудом охвативший своим поясом необъятную талию дамы и больше походил на огромную пеструю бабочку. Голову венчал платок, повязанный причудливым образом , образуя на макушке забавные рожки. Столовая ложка терялась в ее пухлых руках.
--Кого тут черти носют?!– недовольно забасила она,– тебе чего?- круглые глаза ее требовательно уставились на растерявшуюся Марину Владимировну.
–Алекс…Александр Петрович,- наконец вымолвила она, отчего –то вдруг заикаясь.
–Че еще за Александр Петрович? Не знаю такого!– запыхтела особа.
-Ошиблась,– с облегчением вздохнула Марина Владимировна.
-Мам! Это к дяде Саше!– из-под руки толстухи вынырнула веснушчатая мальчишечья мордашка с такими же , как у матери) круглыми глазами.
–А! К Сашке! Вот артист!– восхитилась она почему-то,– Ну, проходь… Первая дверь за кухней,– и, повернувшись, женщина пошла вперед, бурча под нос,– ходют тут, ходют…
Марина Владимировна прошла по длинному узкому, захламленному коридору, освещенному единственной лампочкой Ильича и остановилась перед заляпанной , деревянной дверью. Все еще сомневаясь, что попала именно туда, куда надо, Марина Владимировна робко постучала.
– Входи! Не заперто!– и тут же дверь распахнул .
В появившемся человеке Марина Владимировна не сразу узнала своего элегантного, обаятельного знакомого. Перед ней стояло существо с недельной щетиной, мутными глазами и острым запахом перегара. Всклокоченные седые волосы теперь уже не казались благородными, а майка в разноцветных пятнах выглядела живописно- отвратительно. Марина Владимировна сделала шаг назад и оглянулась. Тетка с рогами на голове ехидно улыбалась.
–Проходи,– Александр Петрович сделал широкий жест и отступил. Бежать было глупо. И она вошла в комнату. Распахнутый диван с сизой простынею сразу бросился ей в глаза. На столе красовалась тарелка , напичканная окурками , как подсолнух семечками, в углу на табурете гордо стоял маленький допотопный телевизор, на стене аккуратно висел знакомый элегантный костюм так сейчас не вязавшийся с обликом своего хозяина и всей комнаты в целом.
–Проходи, садись ,– радушно повторил хозяин, показывая на диван.
Марина Владимировна не могла вымолвить ни слова. Она словно потеряла способность говорить и двигаться.
–Выпьем за встречу,– предложил хозяин,– или ты не принесла? Нет? Ну да ладно…- он махнул рукой,– у меня осталось немного. А потом дашь денег, Кольку сгоняем,– и он жестом фокусника вытащил откуда из-под стола неполную бутылку с мутноватой жидкостью и дрожащими руками разлил ее по, захватанным чьими-то грязными руками , стаканам,– давай!
Марина Владимировна качнула головой. Она не могла говорить, мыслей тоже почти никаких не было. Только одно билось в висках,– как такое могло случиться! Как можно было так вляпаться! Уйти! Надо отсюда уйти быстрее!
–Не пьешь что ли? А я видел, как ты шампанское хлестала! Или только эту дрянь употребляешь? Ну и дура- баба! Как хочешь , мне больше достанется.– И он влил в себя из обоих стаканов эту зловонную жидкость, крякнув,– может, сварганишь чего-нибудь? Там , на кухне капуста есть, картошка.
Не услышав никакого ответа, он договорил сам,– и то верно, не голодная поди… Вон какой прикид! Все мужики мне обзавидуются, какую бабу отхватил!– И он, сделав шаг к ней, облапил ее, прижавшись потным телом,- а теперь на диванчик и … расслабимся…
И тут случилось неожиданное. Вероятно, сказалось нервное напряжение. Марина Владимировна вдруг расхохоталась прямо в это отвратное, вонючее лицо. Александр Петрович дернулся , будто его ударили. Он отпрянул, багровея , кулаки его сжались, глаза превратились в узкие щели, рот… рот открывался и закрывался, как у выброшенной на берег рыбы. Воспользовавшись моментом, пришедшая, наконец , в себя Марина Владимировна выскользнула за дверь.
Оказавшись на улице, она разрыдалась. Ноги несли без ее ведома, прохожие недоуменно оглядывались.
–Марина Владимировна,– внезапно донесся до ее сознания голос,- Вас кто-то обидел?
Она остановилась и подняла голову. Было странно, но она не помнила , как оказалась в своем дворе. Перед ней стоял ее сосед – одинокий человек , с собакой на поводке. В свободной руке он держал торт.
–Вас обидели?– повторил он.
– Нет , ничего,– попыталась улыбнуться она сквозь слезы,– просто думала, что мне удалось перехитрить судьбу… Ан нет…
–Это ничего… А знаете что, пойдемте пить со мной чай. Я вот и тортик купил. У меня сегодня юбилей- пятьдесят лет все-таки. Я –один. Сын поздравил, но приехать не сможет, работа, понимаете ли… Пойдемте…
Марина Владимировна нерешительно посмотрела на него,
–А что и пойдем , чай мне совсем сегодня не помешает…
рисунок ---- http://morisato.narod.ru/info/yggdrasil.jpg