Михаил Самуилович имел полное право на маленькое торжество. Сегодня вышла его первая книга. Правда, он всю жизнь мечтал, чтобы она вышла в Одессе, но так получилось, что её издали в Америке.
Михаил Самуилович много лет мечтал написать детектив, но его любимая супруга Двора Яковлевна категорически рекомендовала не писать о том, о чём он понятия не имеет. Она ему так и сказала: « Ты всю свою жизнь прожил честно и продолжаешь жить такой же бестолковой жизнью. Тебя ни разу не обвинили в воровстве лишь потому, что я учила тебя как надо разговаривать со следователем, а не потому, что в своём коллективе ты лучше всех рассказывал похабные анекдоты. Запомни, честный человек, это тот, который не попадается, а не тот, которого посмертно реабилитируют».
Михаил Самуилович пытался выяснить, в чём он допускал неточности, когда лихо закручивал очередной детектив? Вроде бы и убийство есть, и следователь умный и соблюдены все правила написания детектива. Двора Яковлевна улыбалась и говорила, что убить человека может даже маленькая молния. А вот раскрутить человека, поговорить с ним так, чтобы он сам принёс тебе деньги, уговорил принять их, а потом пошёл в милицию и написал признание, что это он убил Ленина и потопил три подводных лодки – вот это настоящий детектив.
- Что такое пистолет? - размышляла Двора Яковлевна, - это такое приспособление, которое плюётся этими маленькими свинцовыми пульками. Убить человека такой пулькой, конечно же, можно. А ведь можно и промахнуться. Поэтому вооружаться надо не пистолетом, а словами. Хорошие, крепкие слова сильнее любого свинца. А при хорошем запасе слов, да при нормально-подвешенном языке, словами можно перестрелять всех, кто криво кинет взгляд в твою сторону.
Михаил Самуилович не сдавался. Вечерами он садился за стол, брал подаренную женой ручку и тихо закручивал очередной сюжет. Двора Яковлевна лишь грустно вздыхала.
Михаил Самуилович старался не обращать внимания на её нервные вздохи. Но, как только на его пути встречалось трудное слово, он радостно спрашивал:
- Дворочка, а как пишется: «дебошир» или «дибошир»?
- Пишется и так и так, - отвечала Двора Яковлевна, - только в одном случае это правильно, а во втором – неправильно.
- Двора, не шути. Скажи как правильно: «дебошир» или «дибошир»?
- Миш, напиши хулиган, не промахнёшься.
- Но мне больше подходит «дебошир», - настаивал Михаил Самуилович.
- Тебе, если честно, больше подходит, горный козёл, - поправляла Двора Яковлевна, - ты такой же упрямый, как он.
- Дворочка, почему ты такая неродная? Я понимаю, тебе не нравится мой детектив, но что делать, когда мне не хватает славы. Я хочу вернуться в свою Одессу знаменитым человеком в шикарных сандалях и с большим чёрным зонтиком. Я подойду к заведующему РОНО, покручу перед его носом своей книгой и может даже, стукну его по голове.
- Мечта идиота, - заключила Двора Яковлевна. – Подойти к человеку и стукнуть его книжкой по голове. Зачем тогда столько трудиться? Иди в магазин, купи себе «Капитал» в твёрдой обложке и бей кого хочешь. Ну, или хотя бы тех, кто сдачи не даст.
- Дворочка, пойми, я хочу стать знаменитым. Не смейся над моей мечтой, лучше помоги.
- Так в чём тогда вопрос? Если хочешь чтобы я тебе помогла, брось свои детективы и пиши рассказы. Это стопроцентный выигрыш. Во-первых, тебе не надо будет думать. Во-вторых, у тебя всё получится, если, в третьих, ты будешь записывать то, что я тебе буду диктовать.
Михаил Самуилович согласился. Он бросил свои детективы и перешёл к диктанту. Двора Яковлевна диктовала, он записывал. Через неделю книга была готова. В редакции сразу же выдали деньги и просили написать ещё.
И вот он уже знаменит. Его уже показали по телевизору, его книга уже лежит на полках киосков. Вечером к нему пришёл журналист, долго расспрашивал о планах, попросил озвучить свою самую дорогую мечту.
- На свой гонорар я обязательно куплю билет и поеду в Одессу. Я всегда мечтал вернуться в Одессу. Но вернуться не прежним Мишей Самуиловичем, учителем географии, а вернуться почётным гражданином этого города.
- Двора Яковлевна, а Вы счастливы? – спросил журналист у жены писателя.
- Ой, не спрашивайте. Моё счастье - это его счастье. Он хочет уехать почётным, пусть едет почётным. Хотя я никак не пойму, какая разница: почётным ты едешь или по нечётным? Но я об этом промолчу. Он так хочет – это его право. Мой Миша всегда имел своё личное мнение, которое всегда совпадало с моими высказываниями.