Орехи

               

Двора Яковлевна  ехала пятым трамваем в сторону  театра Музыкальной    комедии.  Она  спешила на «Привоз», чтобы  сделать базар.  Уже два дня  она мечтала о большом арбузе,   а Михаилу  Самуиловичу снилась свежая рыбка. И чтобы как-то реализовать свою мечту и воплотить сон  мужа, Двора Яковлевна  взяла свою любимую сумку, бросила в неё пару постиранных целлофановых кульков и   отправилась  делать базар. Она даже не сомневалась, что  ей не придётся выбирать между арбузом и рыбой. Арбуз она не возьмёт точно.  Иначе  обидится муж, потому, что он ждёт рыбу. Но если она купит рыбу, он обидится ещё больше, потому что в их семье так принято: сырую рыбу сперва жарить. А у тёти Дворы есть плохая привычка: у неё не получается жареную рыбу донести до тарелку.  Она съедает  её по дороге. И когда муж спрашивает, почему на кухне пахнет жареной рыбой, если на  тарелке красуются мелко нарезанные  огурцы,  Двора Яковлевна  яростно размахивая руками, убеждает, что  рыба иногда тоже ужаривается.   
Двора Яковлевна успешно доехала до театра, но не вышла, а поехала дальше.  Она благополучно  добралась  до конечной, но к удивлению вагоновожатой, тоже не вышла.  Она  не страдала склерозом и помнила, что  «Привоз» не в той стороне, в которую она ехала сюда, а в той, куда она поедет обратно.  Она знала об этом, но всё равно поехала, чтобы вернуться. А что делать, когда  билеты на трамваи подорожали? Надо как-то навёрстывать лишние  расходы. Семейный бюджет не безграничный.  Вот и приходилось ехать в противоположную  сторону, чтобы своё место в трамвае  занять  на большее  время.  И она всегда была верна себе. Ехала сперва в противоположную сторону от «Привоза», доезжала до «Аркадия» и успешно возвращалась, чтобы таки сделать  запланированный с раннего утра  базар.  Хотя, если говорить правду, Двора Яковлевна могла  никуда не и не ехать. Она  помнила, и всегда гордилась, что живёт от «Привоза» всего в 15 минутах быстрой ходьбы.  Но плестись пешком,  да ещё молча – это как-то не по - одесски.  Нет, ну плестись в гордом одиночестве – ещё куда не шло. А вот молчать всю дорогу, все долгие 15 минут – это такая казнь, которую давно пора отменить через самый большой закон.  То ли дело,  проехать в трамвае, послушать о чём говорят, вставить свои три копейки, в смысле поправить того, кто говорит лишнее и  сделать замечание тому,  кто собирается что-то ей возразить.  Правда, в трамвае она старалась больше слушать, чтобы  дома  выдать все новости мужу, не забыв сделать вступление:  « Ты только послушай, что  пишут наши газеты».
 Вот и «Привоз». Двора Яковлевна прошла мимо арбузов,  рыбу не стала даже нюхать. Она остановилась лишь  когда увидела курицу. Она  ещё вчера решила, что между рыбой и арбузом выберет курицу, чтобы не  делать в семье  разлад.
- Почём Ваша  кура? – спросила Двора Яковлевна. 
-  Вам спросить или Вы готовы таки её купить? – спросила продавщица.
- Я её таки куплю, но при одном условии. Если ту  цифру, которую Вы  для меня приготовили,  Вы успешно  разделите на два и отнимете от полученной суммы хотя бы червончик.  Ну, что вы задумались?  Хорошо, не напрягайтесь, я сама всё поделю. В общем, я   даю Вам  17 долларов и  два забираю обратно, потому, что по Вашему взгляду уловила ту мизерную скидку, которую Вы решили мне сделать.   Что скажете?
Дожидаться ответа Двора Яковлевна не стала. Она положила на прилавок 15  долларов, забрала курицу и бросила её в целлофановый  кулёк, а кулёк положила в сумку.  По дороге она купила пучок укропа и пучок петрушки, и ещё разной мелочи и пошла к выходу. Она шла не спеша. Она любила  возвращаться с «Привоза»  еле передвигая ноги. Многие, глядя  со стороны,  думали, что  она просто не может  идти быстрее. Это не так. Она могла даже  ускорить шаг, но ей было это невыгодно. Она специально шла медленно, чтобы  могла не спеша любоваться собой. Нет, что не говорите, а торговаться она умела.
В садике она присела на скамейку, чтобы вспомнить, как много лет назад она бегала тут со своими  саночками.  Было жаркое лето, и папа купил ей саночки.  Не потому, что он решил отомстить доченьке за то, что она порезала на мелкие кусочки его  дипломный чертёж. Просто в ГУМе на Пушкинской  выбросили санки по дешёвой цене, вот папа и купил. Дворочка была на седьмом  небе. Она бегала по садику, представляя себе, что ночью выпал глубокий снег. Люди  не знали, что папа  только что купил  Дворочке новые саночки. Они думали, что Дворочка  не совсем здоровая девочка. Эти взрослые всегда принимают чужое счастье за болезнь. Некоторые даже останавливали её и угощали конфетами. Дворочке так понравились бесплатные конфеты, что она ещё две недели приходила  в садик со своими саночками. Потом дети её раскусили и через месяц по садику бегали десятка два таких же умных, как она сама. 
Двора Яковлевна улыбнулась. Она так редко улыбалась, что всегда это замечала.
 - Ваши документы, гражданочка,  - услышала женщина голос сверху.
Она спокойно подняла голову и увидела перед собой молодого парня в милицейской форме.
- Тебе какие именно документы,- спокойно спросила Двора Яковлевна, - те, которые Керенский потерял при отступлении или те которые Дюк сжёг, когда узнал, что  город вошли большевики.
- А что Дюк встречал большевиков?  - спросил парень в форме.
- Дюк встречал многих, - ответила Двора Яковлевна. – Одного тебя забыл встретить. Короче, чего к тёте пристаёшь? Или ты думаешь, что тётя гастарбайтер?   
- Вы извините, - улыбнулся милиционер,  - я слышал, как Вы торговались на «Привозе», мне так понравилось, что я пошёл за Вами, тем более, что мне в эту сторону и надо.  Вы  красиво шутите. А я люблю юмор.
- Приезжий? - коротко спросила Двора Яковлевна.
- А как вы узнали?
- А все приезжие  называю юмором то, что мы  называем  жизнью.  Какой тут к чертям собачий юмор? Ты слышал, сколько она просила за своего зарезанного цыплёнка? И если бы я не умела торговаться, я бы точно потеряла сегодня кучу денег. А что, два доллара – это мало?  Это тоже куча, только маленькая. 
- Когда Вы отошли, удивлённая  хозяйка курицы, заявила, что хотела продать Вам эту курицу за десять долларов, но Вы сами назначили свою цену, -  заметно волнуясь, сообщил милиционер.
 - Что ты говоришь? – удивилась тётя Двора.- Неужели я дала маху. Хотя , с другой стороны, почему я должна есть дешёвое мясо. Неужели я не заслужила большего? Что скажешь?
- Разумеется, заслужили, - согласился милиционер.
- Вот видишь? А говоришь, юмор. Какой тут юмор. Тут сама жизнь. Неужели я всё-таки дала маху?
-  Вы не волнуйтесь, может, мне показалось, может она такого и не говорила. Давайте я лучше помогу донести Вашу сумочку, - попросил разрешения милиционер.
-  Вот если бы я шла на «Привоз», я бы тебе разрешила понести не только сумку,  я бы разрешила взять меня на руки и  понести вместе с моей сумкой.   А когда я иду с «Привоза» я свою сумку несу сама. Если хочешь, можешь просто проводить меня.   
Двора Яковлевна сделала глубокий вдох, встала и пошла в сторону родного переулка.  Милиционер пошёл рядом.
- Я тут по службе, - объяснил он, -  преступление одно раскрываю.
Двора Яковлевна молчала. Она не знала, что ответить этому постоянно улыбающемуся милиционеру, который влюбился в её юмор.
-  Ты, наверное,  хороший сыщик? – спросила тётя Двора.
-  Не хуже других.
- А мы тебя сейчас проверим. Хочешь?
- Хочу.
- Тогда слушай.   Я  расскажу тебе, как мой Миша, раскрыл свою первую кражу. Дело было утром. Он решил сам сделать базар. Пошёл  на «Привоз» и купил там немного мяса, грецких орехов,  пару  бычков и ещё какой-то дряни, которую я даже нюхать не стала.  Идёт он обратно, его догоняет вот такой же молодой человек, как ты, только  африканец.  И точно как ты начал заливать моему деду, что ему юмор нравится. Рассказал, что приехал из Африки, что учится в институте связи. И попросил этот молодой человек донести моему Мишеньке его сумку. А у Мишеньки, в отличие от меняя, в голове на пару шариков меньше. Сам подумай: было бы больше, разве он отдал бы чужому негру свою чёрную сумку?   А тот схватил сумку и убежал. Мишенька пришёл домой сам не свой.  Как же иначе, Мишенька привык доверять людям, а тут… И что ты думаешь? Мой Миша не спал всю ночь, а утром он таки нашёл этого парня. Теперь подумай и скажи, как?
 -  Через посольство, - предположил милиционер.
- Сам ты через посольство, - огрызнулась тётя Двора.
- Через деканат института, где учился  преступник.
-  Ты почти молодец,  - похвалила тётя Двора,-  только всё не так. Мой Мишенька  пошёл не в  институт, и даже не в деканат. Он пошёл в ближайший от института зубной кабинет, что на улице Фрунзе. И что ты думаешь, он увидел  таки  своего знакомого. Вызвал милицию.
- А как он его вычислил? Как Ваш Миша узнал, что у негра будет болеет зуб? – спросил  милиционер.
- Да всё тут просто. Миша  решил, что негр никогда не видел орехов, но если сумку украл, значит, обязательно захочет  попробовать всё, что находится в сумке.  Вот он и попробовал. И всё бы ничего, только ума не хватило орехи раздавить. Со скорлупой зараза грыз.
- А ведь не было ничего такого, - обиженно произнёс милиционер, - придумали  Вы всё. Одного не пойму, зачем?   Какова мораль?
Тётя Двора хихикнула, посмотрела на милиционера глазами полными восторга и сказала:
- А ты действительно хороший сыщик. Может, в самом деле  ничего такого и не было. Может мне всё это приснилось?
Она повернулась, сделала два шага,  остановилась и тихо сказала:
- Да, ты хотел про мораль услышать.  Слушай.  Вот в том окне живёт Софья Марковна. Она уже двадцать лет сидит у окна и смотрит,  кто приходит и  с кем приходит. Она, как Левитан, знает все последние новости. Потом, благодаря ей, эти новости знает не только наш двор, но все следующие дворики, что по чётной стороне нашего переулка.  Раньше свежие новости знали и нечётные дворики, но однажды, когда Софушка переходила  улицу, на неё посигналила большая машина. С тех пор Софушка боится переходить дорогу.
А теперь мораль. Как думаешь, что завтра…  Хотя почему, завтра? До вечера ещё столько времени. Разумеется, через час. Что через час будет говорить чётная сторона  нашего переулка?  Она будет говорить, что  Двору Яковлевну провожал до самих ворот молодой и красивый милиционер. А что это значит?
- Что Вы нарушили закон? – спросил милиционер.
- Сам ты закон, - возмутилась Двора Яковлевна. – При чём  тут закон? 
- А что?
- А то, что если тётю Двору ещё провожают молодые парни,  значит,  она ещё не такая и старая.
Немного постояв  каменным столбом, Двора Яковлевна  нарушила молчание громким кашлем. И совсем неожиданно для милиционера, отправила ему воздушный поцелуй. После чего, вытерла  обслюнявленную ладошку о  свою любимую юбку и  нарочно  очень громко сказала:
- До завтра милый. Береги себя. Не лезь под бандитские пули.
После чего, резко, как ей показалось, повернулась и пошла. Не смотря на то, что за курицу она переплатила кучу денег, она таки была довольна собой.