Утром в понедельник 19 октября по обыкновению взял со стойки в метро свежий номер "Петербургского дневника" №40, официального издания Правительства Санкт-Петербурга, и с удовольствием прочитал весьма интересную и нужную в период новой антиалкогольной кампании статью. Рекомендую ознакомиться с ней всем неравнодушным к борьбе за Трезвость. "Да трезвятся все!", - это слова замученного ГПУ-НКВД священника Иоанна Чурикова.
Полностью текст статьи см.: http://spbdnevnik.ru/?show=article&id=6192
Символично, что в официальном органе Правительства Санкт-Петербурга цитируется именно столь пламенный проповедник трезвенности, до сей поры незаслуженно замалчиваемый СМИ, как Братец Иоанн Чуриков. о его подвижнической деятельности газета "Трезвый Петроград" (официальный орган Общества Трезвости Петербурга) подробно писала со дня своего основания в 2001 году... Здорово, что мы становимся очевидцами реабилитации трезвого наследия столь много сделавшего в том числе и для введения Сухого закона 1914 года Иоанна Чурикова (Самарского)... Газета с тиражом 300 тысяч экземпляров поступает во все правительственные комитеты и районные администрации Петербурга, Законодательное собрание и Прокуратуру, консульства зарубекжных государств; её можно найти в бизнес-центрах, сетях магазинов "Пятёрочка" и "Лента", городских больницах, налоговых инспекциях, на всех станциях метрополитена, на ж/д вокзалах и в аэропорту "Пулково" на специальных стойках.
В этом же номере газеты "Петербургский дневник" размещён отчёт о деятельности Губернатора Санкт-Петербурга В.И.Матвиенко "Шесть лет на службе городу", а также материал "Столичная жизнь", в котором рассказывается о том, как 305 лет тому назад ПётрI назвал город на Неве столицей.
Подробнее см.: http://spbdnevnik.ru/?show=article&id=6180
Краткая история общества трезвенников Братца.
Краткий обзор попыток изучения личности и деятельности Братца Иоанна Чурикова.
Иван Алексеевич Чуриков, известный в народе, как Братец Иоанн, скоро привлёк своей деятельностью внимание. В Петербурге не осталось, наверно, ни одного дореволюционного периодического издания, которое не писало бы о Братце. Таким образом, первыми исследователями жизни Братца Иоанна Чурикова стали журналисты. Сведения, публикуемые о Братце в печати, как в церковной, так и в светской, имели неизбежные недостатки, происходящие от:
1) эпизодичности наблюдений;
2) поверхностного взгляда на такую неординарную личность (описание внешней деятельность без знания внутреннего мира Чурикова);
3) недостоверности информации (пересказ слухов и небылиц);
4) предвзятости авторов (что характерно, как для очернительских, так и хвалебных отзывов) и, отсюда, их анонимности (подписи типа: «наблюдатель», «ревнитель», «православный» и т.д. в большинстве под негативными материалами);
5) руководства материалами предшественников с перечисленными погрешностями без должного критического подхода (для поздних авторов).
На общем фоне «журналистских расследований» выделялись большей подробностью Н. Абрамов и Ю. Беляев, написавшие о Братце серию обстоятельных статей (1916 и 1900гг.); И. Трегубов, издававший беседы Братца с 1909 по 1912гг., близко знавший Чурикова; А. Пругавин, исследователь сектантства, автор книги «Братцы и трезвенники» (1912г.); А.Михайлов, автор книги «Колония народных трезвенников» (1914г); «Духовный партизан» (1912г.) - остроумный ответ трезвенников Давыдова и Фролова на первую, но не слишком удачную попытку богословского анализа деятельности Братца иеромонахом Вениамином (Федченковым) (будущим знаменитым иерархом РПЦ) в брошюре «Подмена христианства (1911г.), и брошюра издания С-Пб Епархиального Миссионерского Совета «Слово жизни о чуриковцах» (1913 г) — сборник статей священников и миссионеров, призванный быть руководством по борьбе с «чуриковщиной».
В послереволюционный период ничего значимого о Братце Чурикове написано не было, если не считать брошюры Элиашевич И. «Правда о Чурикове» (1928г.) – откровенного выполнения социального заказа в борьбе с религиозным дурманом. В том же стиле выдержана послевоенная «Чуриковщина» Н. Юдина. Столь же односторонне, но в другом духе, с церковной позиции, написана курсовая работа семинариста священника Михаила Иванова, настоятеля вырицкого храма Казанской иконы Божией Матери, посвящённая секте Чурикова (1953г). Одно из последних упоминаний о чуриковцах в прекрасной работе Н.Б. Лебиной «Повседневная жизнь советского города» (1999г.), но и там оно, сделанное в контексте главной темы, не даёт верного представления о движении чуриковцев и его основателе.
Таким образом, при наличии большого количества архивных материалов, библиографии, ещё здравствующих очевидцах Братца Чурикова и их первого поколения, на сегодняшний день нет полноценного исследования о Братце и обществе трезвенников.
В то же время, несмотря на то, что после смерти Чурикова прошло уже почти семьдесят лет и живых свидетелей его остались единицы, современный исследователь имеет ряд преимуществ перед предшественниками.
1) Возможность исследования всей деятельности Братца Чурикова целиком с начала проповеди в 1894г. до смерти в 1933г.
2) Наличие, почти в полном объёме, письменного наследия Чурикова (его частная и деловая переписка, беседы).
3) Возможность работать в архивах с большим объёмом документов, ещё не поступивших в научный оборот.
4) Возможность сбора устного и письменного предания трезвенников, общения с непосредственными очевидцами Братца и их детьми.
5) Возможность проследить развитие общества трезвенников через многолетнее личное знакомство.
Можно констатировать, что на сегодняшний день сложился искажённый, мифологический образ Братца Иоанна Чурикова, скорее негативного свойства.
Чуриков православной общественности незнаком, его жизнь и подвиг скрыты под спудом, не оценены и незаслуженно забыты. Этому способствовала и деятельность части его особо ревностных последователей, о чём речь ниже.
2. Потрет Братца Иоанна Чурикова.
Итак, 1892г. Молодой крестьянин, Иван Чуриков, выходец из благочестивой православной церковной семьи (две родные сестры были послушницами в монастыре, одна из них приняла постриг1, родной дядя по отцу был помощником местных православных миссионеров) после умопомешательства своей жены, повторяющихся неудач в делах переживает духовный переворот. Свои житейские трудности он понял, как призыв промысла Божия к подвигу. Много раз он слышал Евангелие в храме, часто читалось оно дома, но с этого времени оно стало восприниматься, как глас живого Бога, как глас Христов. Теперь Евангелие для него не абстрактное учение, а не что иное, как прямое руководство к действию. Буквально, всё, что он читает в Евангелии, он применяет лично к себе. Первое, с чего он начал, это с ответа на призыв Христа богатому юноше: продай имение своё и раздай нищим, и приходи, и следуй за Мною (Мф. 19:21). Братец, тогда ещё просто Иван Чуриков, так и сделал. Он продаёт и раздаёт всё, оставив на себе только одежду и Евангелие в кармане. Жена его находилась в это время в психиатрической лечебнице в Самаре, где вскоре рождается и умирает дочь, где и сама она скончалась после семилетнего безуспешного лечения в 1899г.2
Братец одевает на себя вериги «для обуздания своего тела»3, для того «заковал себя, чтобы за свои грехи потерпеть и пострадать»4. К этому шагу его побудило страдание несчастной умалишённой жены. Братец решает «по примеру её терпеть в страннической жизни»5. «... мы, грешники, должны нести скорби за свои земные наслаждения. И когда человек всякое горе испытывает, тогда и веру узнает не на словах только, а на делах. И будет говорить уже не про людей, а про себя, и скажет: «как было горько и трудно, а теперь Господь все сотворил хорошо». И возблагодарит Бога за милости... А кто не терпит и не страдает, тот и веру не узнает»6. Если пострадал Христос, то и всякому Его последователю должно страдать, как сказал Господь: «в мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16:33). «А чем победил? Ныне нам понятно. И все отцы наши побеждали страданием и поношением. А если вы верующие во Христа - возьмите животворящий крест Его и за Ним идите страдать, так же, как и Он страдал. Вот и победа во Христе!».7 «Вот, наша победа в слезах!»8
Но для Братца страдания не были самоцелью и не имели ничего общего с духовным мазохизмом. Он на скорби не напрашивался. Страдания, клевета, скорби - результат жизни по Евангельской правде. Чем больше правды, тем больше страданий. По слову апостола Павла «все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы» (2 Тим. 3:12). Истинность этой аксиомы духовной жизни он скоро проверил на себе.
Братец странствовал два года, обходя монастыри и русские святыни. В числе многочисленных паломников побывал в Кронштадте. У о. Иоанна Кронштадтского просил молитв за свою болящую жену. Но жена не исцелилась. «Я роптал на Господа: зачем Он у меня жену отнял? А ныне, как все испытал и узнал, что Бог устроил все к лучшему. А потому теперь мне легко с народом жить... »9 По причине добровольного уничижения, стараясь подражать смирению святых, Братец отказался от возможности стать клириком, почитая себя недостойным священнического сана10 (способности и знакомства позволяли ему это сделать даже при отсутствии семинарского образования). Правилом для него было не занимать вообще никаких должностей, чтоб быть ниже всех: «... вы... сами знаете, как дьявол сначала возведет на высокую гору, а потом начнет сталкивать с горы. Вот я потому-то на крыле храма не становлюсь. Я хорошо знаю, что меня будут сталкивать. А вот теперь, как ни скрипят зубами, а столкнуть неоткуда, потому что я все время на низу нахожусь. А хотелось бы им возвести на крыло храма, да и столкнуть, а сталкивать и не пришлось. Потому что, если кто не полезет на высокую гору духовного сана, тому неоткуда и падать»11. Даже в основанном им обществе, он не назывался председателем или руководителем, или отцом, или наставником, а только лишь основателем и «братцем». Так он именовался во всех документах. Основал общество - и только. Это дело прошлое. И у коммуны, и у общества были свои выборные руководители. Братец ни в какие органы управления основанного им общества не входил. Единственная должность, которую он официально занимал - это член пожарной команды, организованной им в Вырице12. По той же причине Братец не стал монахом, хотя имел такое желание. Он решает остаться мирянином, чтобы следовать ещё более узким путём к Царству Небесному. В монастыре его вериги, его ревность и желание следовать Евангелию могли бы найти понимание - там ревностная жизнь -- правило. Но жить по-монашески в миру труднее, здесь - это исключение. Но именно трудность и привлекает Братца. «Я для того так смело и поступал, дабы быть гонимым, а в немощи совершается сила. Конечно, тогда не буду гоним...» (т.е. в монастыре)13. Жажда страдания за Христа, жажда подвергнуться за Евангелие гонению, с точки зрения Братца наиболее полно могла быть удовлетворена в миру. И Братец не ошибся.
Собрания, организованные новым проповедником сразу вызвали подозрение полиции. В первые годы едва ли ни каждая беседа с народом оканчивалась препровождением в полицейский участок. Но разобравшись, в чём дело - отпускали, тем более, что положительное влияние на самые низы общества (как тогда выражались: «бывших людей») было налицо. Реакция общества на неграмотного крестьянина, проповедующего покаяние ворам, пьяницам, проституткам, нищим была закономерной. Среди простонародья, задавленного жизнью, он пользовался неизменным уважением и почитанием. У светской образованной части общества Братец вызвал удивление и восторг. В среде духовенства: недоверие и сомнение. Христианский подвиг тяжёл и опасен. А он не только проповедует, но ещё и молится за народ. И по молитвам его происходят чудеса. А потому: или ересь, или гордость и прелесть, или безумец. В некоторых газетных фельетонах его так и называли, сравнивая с Иванушкой-дурачком.
Действительно, на первый взгляд, Братец ведёт себя глупо. Его окружают молодые девицы, которые помогают ему принимать людей. Их стали называть «сестрицами». (Такое название возникло само собой, как и наименование «братец», в этих ласковых именах выразилась благодарность народа за труды своему молитвеннику и его помощницам. Так же, как в народе к священнику обращаются не только «отец», но и «батюшка», соответственно, к его супруге - «матушка». К тому же в то время обращение «братец» между мужчинами было общеупотребительным в Самарской губернии, откуда Братец был родом. Сам Братец таким обращением к нему был доволен, потому что даже именем своим он старался «быть на низу», не быть похожим на наставника или учителя, или, не дай Бог, святого. «Никто не имеет права называться святым древним титулом... Меня провозгласили своим именем, т.е. «Братцем». Это ещё первое и новое имя, которое не смешивается с именами святых»14. «Я сам себя никогда не назову учителем или отцом, как только если Братцем Иоанном»15. Братец и сестрицы стали объектом грязных сплетен, которые они терпели всю оставшуюся жизнь. Как только не упражнялись по этому поводу газетные зубоскалы. Братца это не смущало, потому что он поступил по Писанию, как написано: «кто думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтоб быть мудрым» (1Кор. 3:18). Всякому понятно, что ещё молодой мужчина, окружённый молодыми девицами, неизбежно будет подозреваться в блудной связи. Но Братцу того и нужно: «... враг ничего не знает, его дело только клеветать. А только через клевету и сила Божия сильна… Я только этого и желал, чтобы меня позорили через дев. Вот потому-то и прошел слух и суд по всему лицу нашей страны»16. Для Братца добродетель без скорби и клеветы таковой не являлась. «Вот вам пример самого Спасителя Иисуса Христа: Он был Праведник и Бог, а допустил до Себя клевету человеческую, также и Матерь Божия - Мария Дева допустила до себя, клевету человеческую. Разве бы Христос не мог оправдаться и защититься? Но допустил до Себя клевету и смиренно, яко овца, не отверзал уст в день заклания... как одна правая рука не может без левой всякую работу работать, так и одна добрая слава без клеветы не может быть сильна... вспомни всех отцов наших, какая на них была клевета. Вот поэтому-то ныне каждый может понять, что они не одной рукой работали, а им также помогала и левая рука - человеческая клевета... А всё это для нас, чтобы и мы научились такому же примеру, и в клевете имели бы надежду и веру. Если случится такое бытие вновь, то необходимо иметь любовь. По примеру царя Давида, как он говорит: «Праведник не убоится худой молвы и крепко будет уповать на Господа»17. (Целомудрие Братца и сестриц было подтверждено в конце 20-х годов18).
Хуже всего было то, что клеветой дело не ограничилось, а от неё родились подозрения, в организации тайной секты хлыстов и богохульстве. Братец обвинениям не удивился: «... если Самого Господа Бога Иисуса Христа бессмертного обвинили и осудили священники, то меня грешного смертного, как не обвинить и не осудить? Ведь отцам миссионерам, пожалуй, могут поверить на суде, хотя бы они написали клевету и ложь, а мне простому и смертному разве можно поверить, проповедавшему и сделавшему Евангельскую правду на пользу Святой Церкви?.. если Апостолов обвиняли законники в назорейской ереси, то я считаю себя счастливым в том, что отцы миссионеры объявили меня еретиком за слово Евангелия и за наполнение храма Божия трезвым народом. За то, что я привел их к тем же священникам в распоряжение для покаяния, и за такое дело меня обвиняют в еретичестве».19
В рассказе Лескова «Однодум» хорошо подмечена реакция общества на жительство по Писанию: простонародья, местного попа и нового губернатора, как представителя интеллигенции. В жизни, как и в рассказе Лескова, всем управляют духовные лица, как наиболее сведущие в вопросах, веры и сектантства. «Ведь у наших священников духовные права. Ведь они что хотят, то и сделают. Ведь им вера... Если уж назовут опять каким сектантом, пашковцем, или штундистом, или баптистом, или хлыстом., так волей-неволей, хочешь – не хочешь, а будешь хлыст: куда деваться - их воля»20. Как и лесковского Однодума, начитавшегося Библии, Братца считают «двинутым» и подозревают в сектантстве. Ереси вроде бы нет, но нормальный человек на себя вериги не оденет. Чтобы Братец «веригами не обольщал народ»21, его в 1898г. высылают этапным порядком на родину, в Самарскую губернию. Где по распоряжению местного архиерея, его помещают в психиатрическую лечебницу «на испытание». Испытание продолжалось три с половиной месяца. Одновременно с этим производилось следствие о принадлежности Братца к секте хлыстов. Следствие окончилось благополучно для Братца, все обвинения были сняты, самарские власти испытали конфуз за то, что держали в сумасшедшем доме здорового православного человека. Братцу предложили должность чтеца в храме22, но он, по своему обыкновению, отказался, чтоб даже так не возвыситься над своими братьями во Христе. И в этой скорби он утешался Писанием: «Вот и слава Богу, все это сделали по незнанию, а все вышло по Писанию Иоанна Богослова, как он пишет про Христа: «Он одержим бесом и безумствует; что слушаете его» (Ин. 10:20) ...если Христа назвали безумным, меня тем более должно назвать.., дабы исполнилось Писание, так как Он Сам сказал: «если Хозяина дома назвали вельзевулом, не тем ли более домашних Его?» (Мф. 10:25) И Павла называли безумным (Деян.26:24)23.
Затишье длилось не долго. По тем же обвинениям, через полтора года, в 1900 г., в Светлое Христово Воскресенье, Братец получил предписание отправиться в монастырского тюрьму - в Суздальский Спасо-Евфимиев монастырь впредь до покаяния24. Уповая на милость Божию, Братец не стал скрываться, а самостоятельно отправился во Владимир и прибыл в канцелярию губернатора. Здесь он был арестован и под конвоем отправлен в Суздальскую крепость. Сестрица Груша подала прошение на Высочайшее Имя вдовствующей Императрицы Марии Фёдоровны. Прошение было удовлетворено. Гнев сменился милостью. И по возвращении в Петербург, Братец получает благословение на свою деятельность от митрополита Антония (Вадковского), его общество трезвости официально регистрируется25. (Беседы были разрешены недолго, впоследствии неоднократно запрещались разрешались. Суть конфликта со священноначалием и то, как сложилось распространённое представление о Чурикове - большая тема, выходящая за рамки статьи).
Народ вновь толпами валит на беседу к Братцу. В чём притягательность бесед Братца?
1) В простоте изложения, доходчивости для необразованных, часто деградировавших людей. Беседы Братца начисто лишены догматической нагрузки. Предмет бесед - нравственное учение по Св. Писанию. Такое чтение Писания, как говорил Братец: «… в сущности не является толкованием. Я просто привожу соответствующие житейские сравнения, и вместо славянского выговора на русском языке делаю пояснение по слову Иисуса Христа»26. Большинство посетителей бесед - простецы, как это видно из записок с просьбами помолиться о разных нуждах, обращённых к Братцу27.
2) В жизненности проповеди: любой текст из Св. Писания накладывался, на повседневную жизнь и быт народа применительно к ситуации. Братец, называл это «применением Евангелия к жнзни»28.
3) В личности самого проповедника. Между Братцем и его слушателями отсутствовала дистанция. Его не отделяло от народа ни священнический сан, ни монашеский постриг, ни знатное происхождение, ни образование, ни материальное благополучие, ни жизненный путь. Он был для народа своим, в полном смысле этого слова, «братом», и даже ближе: родным, любящим «братцем». Поэтому промыслительно данное ему имя Братец, для Иоанна Чурикова стало не просто привычным обращением, а настоящим служением погибающим братьям, среди которых он «наименьший»29. Отсюда проистекала особая доверительная, можно сказать, домашняя атмосфера на беседах Братца. Это видно даже по репликам слушателей, живо реагирующих на речь проповедника30. Но в привлекательности Братца, как проповедника, кроме схожести, была вторая важная, составляющая - отличие. От своих слушателей он отличался живым опытом строгой христианской жизни, живым опытом веры и молитвы, -- тем, что народом воспринимается, как праведность, как святость. Это удивительное сочетание похожести: он - такой же, как я, и отличия: он праведник, Бог его молитву слышит и чудеса творит, - и привлекало к нему огромное число слушателей. Без преувеличения можно сказать, что по молитвам Братца получили исцеления от пьянства, разных болезней, удовлетворение своих нужд десятки тысяч человек. К нему на приём по понедельникам приходило от нескольких сотен до двух тысяч человек одновременно. Конечно, люди не ходили бы и к нему не обращались, если бы не получали просимого31.
У Братца был необычайный талант детской простоты в Бога, в Евангелие, в молитву. «Примирись с братом.., тогда молитва твоя будет услышана. Тогда мы не будем на Бога клеветать, что нам по молитвам Бог не дает. Как это так?! Нашим отцам по молитвам Бог давал, а нам нет. Даст и нам, если мы будем, как: отцы просить, тогда в надежде получим... Иаков с одним посохом в руке возлёг головой на камень, и видит лестницу Евангельскую до неба, и по этой лестнице восходили ангелы. Иаков проснулся и полез по этой лестнице. Много потерпел от Лавана, который его обманывал. А также, по этой лестнице полезем и мы, хотя она тесновата и узкий путь, ну, да будем стараться, Господь поможет нам лезть по лестнице к лону Авраама. Не будем оглядываться, как жена Лотова, или же Иуда - сорвался с лестницы и на веревочке повис. А нам это в пример, дабы и мы не сорвались, а покрепче за Евангелие держались. Прошу вас, идите по этой лестнице и будете Христовы вестницы»52. Так поучая, и сам Братец всю жизнь нисходя в пропасти народного горя, восходил по Евангельской лестнице.
Начиная своё служение, Братец Иоанн сознавал, что вступая на путь жизни по истине Евангельской, вступает на путь отвержения миром, что признательности и благодарности за труды свои не обрящет, понимания своей ревности не найдёт. Он взирал на примеры свв. отцов, которые, собирая сокровище небесное, не получали награды на земле. «... по ревности своей смею вам ответить: если бы и отрубили мне голову, и тогда буду верить, что голова моя прикатится к матери моей, Св. Церкви. Я помню слова Ал. Павла.., кто нас отлучит от любви Божией Церкви? Ни скорбь, ни гонения, ни голод, ни меч.. .Ныне стало понятно и справедливо слово Ал. Павла: сколько было Отцов - ревнителей Евангелия, которых гнали и побивали, -- и не они были герои и обличители. И не затерялись правдивые кости: все они находятся в Церкви, Святой Обители, судят нас и воинствуют, и почивают ныне вечно, как дорогие гости. Вот таковые-то живые примеры через Писание укрепляют во мне веру и научают держаться отеческому примеру: говорить Евангельскую правду и быть воином за Церковь...»33
Наступает время, когда нужно обратиться к светлой памяти и уникальному опыту этого человека, положившего свою душу на служение ближним, когда можно отделить пшеницу его подвижнической жизни от плевел человеческих домыслов и клеветы.
3. Краткая история общества трезвенников Братца Иоанна Чурикова, его современное состояние и перспективы развития.
Начиная свою деятельность, Братец не прилагал никаких усилий для роста численности. Он никого не посылал зазывать на свои беседы. Рост числа последователей был естественным и быстрым. Братец никогда не вёл учёта своих последователей и о численности трезвенников можно судить приблизительно. В 1916г. в печати приводилась цифра 70000 34, сам же Братец оценивал число трезвенников около 50000. После революции рост численности трезвенников, вероятно, продолжился, но насколько, оценить невозможно. В 1928г. в «Красной газете» высказывались опасения того, что через десять лет все 153 миллиона в СССР будут чурнковцами35. Понятно, что это преувеличение было призвано усилить борьбу с ними. В следующем, 1929г. под прошением об освобождении арестованного Братца нашли в себе мужество подписаться только около 1800 человек36. После поражения пастыря рассеялись овцы. Общество трезвенников на долгие годы перешло на полуподпольное существование.
В дореволюционный период общество трезвенников сохраняло однородность. Это был народ в большинстве своём православный, или, точнее сказать, крещённый в Православной Церкви. Для большинства из них христианская жизнь начала наполняться православным содержанием только после встречи с Братцем.
Первые признаки расслоения общества наметились после революции. В обществе трезвенников зеркально отразились происходящие в стране изменения. От церковной части (старой) отделилась обновленческая, впоследствии не церковная (молодая) часть. Она стала объединяться вокруг кружка трезвой молодёжи «Рассвет», возглавляемого тогда совсем молодым человеком - И.Г.Смолевым (1900 г.р.), Прекрасной иллюстрацией будущего разделения служат два самиздатовских журнала: «Б.И.Ч» и «Трезвый рассвет» за 1926г. Первый издавался под редакцией «сестриц», второй под редакцией Смолева. Издатели этих журналов и стали впоследствии духовными лидерами двух течений: «сестрицы» - церковного, Смолев - антицерковного. После ареста Братца и сестриц, расслоение среди трезвенников в идеологическом плане усилилось, при сохранении видимого единства, скреплённого семейными узами и общей любовью к Братцу. Послевоенное время — период брожения и формирования новых лидеров в антицерковной части, занимающих ещё более крайнюю позицию. За 30 лет после смерти последних «сестриц», «церковники» (так их называют среди не церковной части чуриковцев) постепенно растворились в Церкви. Сейчас их осталось, быть может, несколько десятков. За тоже время когда-то малочисленная антицерковная часть увеличилась. 1989г. стал годом выхода трезвенников из подполья. Общество зарегистрировалось и вернуло дом Братца в Вырице. Внутренние несогласия, назревавшие десятки лет, привели к разделению общества. «Закон о свободе совести» от 1 октября 1997г., в соответствии с которым, все религиозные объединения должны перерегистрироваться, стал хорошим поводом для документального оформления различий во взглядах между трезвенническими общинами.
Сейчас в Петербурге действуют четыре общины «чуриковцев».
1. «Общество трезвости последователей Братца Иоанна Чурикова» в Вырице. Руководит им Алексей Иванович Синников. «Братец...-- истинно Христос - Спаситель мира... Братец Иоанн сел на Своём престоле Славы - престоле Трезвости, освободил его от вина, мяса, как от корня всего несчастья человечества... «Наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира». Этими словами сказано, что Его избранному народу - Трезвенникам, будет отдано всё царство на земле, ибо Трезвенники перешли на Его правую сторону, т.е, приняли Его Слово и Его Учение. А поэтому Трезвенники будут учить народы, чтобы все жили так же Трезво... всем священнослужителям и начальникам христианским, надо «родиться свыше», т.е. принять Заповеди новые: Абсолютную Трезвость Господа Братца Иоанна от вина, мяса и табака, как от корня всякого зла, тогда Господь даст сил и способность быть участником Его Царствия». (Выдержки из основ вероучения 1998г.)
2. «Религиозное общество последователей Братца Иоанна Чурикова». Руководитель - Евдокимов Николай Анатольевич. Собираются на дому. «Братец - святой, не признанный Церковью. Его деятельность - повторение идеи Иисуса Христа, что в упрощении называется 2-е пришествие Христа... Христос есть Дух. 2 тыс. лет назад Он воплотился в Иисуса для того, чтобы принести Совершенную плоть в жертву для спасения человечества. Этот Дух - т.е. Христос может пребывать в каждом принявшем Его человеке, настолько, насколько он способен Его вместить. Братец Иоанн достоин, чтобы этот Дух пребывал в нем для того, чтобы совершить Дело Христа в 20-м... веке... Братец Иоанн является религиозным Реформатором... В основах вероучения... лежат начатки христианского православного понятия о Боге... Общество... сохранило на сегодняшний день практически все православные традиции, исключая употребление алкоголя и мясоедение» (основы вероучения).
3. «Общество трезвенников Братца Иоанна Чурикова». Руководитель - Миньков Василии Петрович. Христианами себя не считают, Церкви не признают. Братец - Бог, Христос. Отвергают иконопочитание, крестное знамение. Зарегистрированы в Форносово. Перерегистрироваться не собираются.
4. «Православное общество христиан-трезвенников Братца Иоанна Чурикова». Руководитель - Глинский Владимир Николаевич. Собираются на беседы по воскресеньям после литургии в 14 часов в Храме Новомученников и Исповедников Российских (у Московского вокзала в СПб), настоятель храма о. Александр (Сорокин). «Общество считает себя наследником религиозно-нравственного трезвеннического движения, основанного Братцем Иоанном Самарским (Чуриковым) на основе учения Православной Церкви, и продолжателем его дела. Братец Иоанн - угодник Божий... прославил Бога своей жизнью, за что и Бог прославляет Братца после телесной смерти, подавая по его молитвам отрезвление и исцеление страждущим. Во всех вероучителъных и нравственных вопросах христиане-трезвенники руководствуются Св. Писанием, Св. Преданием и таинствами Православной Церкви... одним из направлений деятельности «Общества» является нормализация отношений с Русской Православной Церковью, как на частном, так и на официальном уровне». (основы вероучения)
1. Архив Государственного Музея Истории Религии (далее АГМИР) Ф.13 Оп.1 Д.353 Л.84
2. Там же
3. Российский Государственный Исторический Архив (далее РГИА) Ф.821 Оп.133 Д.212 Л.325об
4. «Письма Братца Иоанна Самарского (Чурикова)». «Глаголь», С-П6,1995г., с.105 далее (Письма»)
5. Там же, с.233
6. Там же, с.246
7. Там же, с. 81
8. Там же, с. 226
9. Там же, с. 247
10. РГИА Ф.821 Оп.133 Д.212 Л.109
11. Письма, с.200
12. АГМИР Ф.2 Оп.17 Д.78 Л.3
13. Письма, с.20
14. РГИА Ф.821 Оп.133 Д.212 Л.25
15. Письма, с.221
16. Там же, с. 119
17. Там же, с. 122, 123
18. Государственный Исторический Архив Ленинградской Области (далее ГИАЛО) Ф.680 Оп.1 Д.35 Л.16
19. РГИА Ф.821 Оп.133 Д.212 Л.324, 324об
20. Письма, с.68-69
21. РГИА Ф.821 Оп.133 Д.212 Л.19
22. Письма, с.120
23. Там же, с. 207
24. Там же, с. 224
25. Там же, с. 232, 233
26. РГИА Ф.821 Оп.133 Д.212 Л.321об
27. АГМИР Кол.5 Оп.1 Д.12-16
28. «Беседа Братца Иоанна 8 августа 1910г.»
29. «Письма» с.117,119,133
30. См. сборники бесед Братца Иоанна Чурикова с 1910 по 1912гг., в которых И. Трегубовым фиксировались возгласы слушателей. Такую реакцию аудитории трудно представить в храме во время проповеди.
31. АГМИР Кол.5 Оп.1 Д.12-16. Всего около 3700 записок с различными просьбами. Примерно половина из них по поводу телесных недугов. Просьбы посетителей касаются всех сторон жизни и ничем не отличаются от наших потребностей - это здоровье, семья, жилищные проблемы, работа, невыплаченная зарплата, ссоры и весь набор человеческих пороков.
32. «Письма» с.116
33. АГМИР Кол.1 Оп.4 Д.24
34. РГИА Л.358
35. ГИАЛО Ф.680 Оп.1 Д.35 Л.17
36. АГМИР Ф.2 Оп.17 Д.76
Паламодов С.Ю.