ДА-ДЭ-ДИ-ДО-ДУ!
Это был замечательный ребенок, здоровый и звонкий. Он не просто смотрелся, он прямо-таки бил в глаза: красные ботиночки, зеленые штанишки, желтая курточка и большая оранжевая панама. Кроме того, он подпрыгивал, и каждый раз пронзительно вскрикивал. Прыгнет – вскрикнет, прыгнет – вскрикнет.
А рядом сидела, довольная, его мама.
- Какое милое дитя! – заговорила дама слева. – Это мальчик или девочка?
- Это мальчик! – обиделась мама. – Неужели не видно?
Малыш прыгнул. Вскрикнул. Потом еще раз. И еще. Вообще, он прыгал без остановки, через равные промежутки времени. А кричал по-разному. Сначала: «Да!» Потом – «Дэ!» Далее подряд– «Ди!» «До!» «Ду!»
«Да, дэ, ди, до, ду!»
И все это на задней площадке автобуса. Сквозь стекло палило солнце. Автобус шел еле-еле. Ребенок прыгал и вскрикивал.
И окно не откроешь – малыш простудиться может.
«Да, дэ, ди, до, ду!»
Но никто ничего. Смотрели и сияли.
Нашелся, впрочем, один недовольный.
- Нельзя ли, чтоб он не прыгал? – говорит. – Или, по крайней мере, чтоб не кричал?
- Да как же можно, чтоб он не прыгал?! – возмутилась какая-то женщина. – И, тем более, чтоб не кричал! Это ж ребенок! Ему так хочется! Понимаете?
И все загомонили: «Ребенок! Ребенок! Как можно!»
Но недовольный человек понимать ничего не пожелал, и вышел вон раньше, чем ему было нужно.
А малыш, как ни в чем не бывало, прыгал.
«Да, дэ, ди, до, ду!»
«Ду! Ду-у!» - отдавалось у меня в голове.
- Экой ты… крикун! – вступил в беседу мужчина справа. – Ты, наверно, певцом будешь. Голосище-то, а?
- Пи-цом!!! – взвизгнул ребенок так, что у меня потемнело в глазах. – Ту-ту! И-и-и!
- Ох ты… А как звать тебя? А? – не отставал мужчина.
- Ду! Да!
– А конфетку хочешь?
- До! Ду!
- А маму как зовут?
- Дадэдидоду!
Я оглянулся. Тридцать улыбающихся ртов. Шестьдесят радостных глаз. Кто-то даже стал прихлопывать в ладоши. И все спешили сказать мамаше что-то очень приятное. Та небрежно кивала – она и без них прекрасно знала, что за прелесть ребёнок у нее.
Между тем я начал тревожится: а мне-то отчего не радостно? Отчего мне не хочется хлопать в такт, смеяться и говорить приятности? Отчего не хочется сюсюкать? А вдруг я неполноценный человек?
Не знаю, чем бы это все закончилось, но тут автобус остановился. Распахнулись двери. Граждане разом прекратили комплименты, и потянулись к выходу. Я тоже вышел. Достал сигареты. Чуть поодаль прикуривал мой недавний сосед.
- П-придушить бы паршивца! – вдруг отчетливо произнес он.
Руки его мелко тряслись.
И мне стало малость полегче.
Правда, до самого вечера что-то щелкало в ухе, и чей-то бас нежно выводил:
- Да-дэ-ди-до-ду-у! Да-дэ-ди-до-ду-у!