ПРОЛОГ.
- …Осторожнее несите… а то опять…
Обрывки слов доносились до его сознания. Казалось бы, он где-то далеко. Далеко от всего – от мира, от жизни, от тех назойливых гномов, с которыми он пил в таверне… Время, проведенное в забытьи, уже перестало исчисляться.
«Что это? Что со мной происходит? Если я умер… то это и есть смерть? А что же дальше? Никто не знает, каково это – умирать, и что там, за горизонтом Мира…».
Незнакомое ощущение заставило молодого патрия поморщиться. Что-то обволакивало его, нежное, как эльфийский шелк, с неведомым доселе, трудно различимым запахом. Мускус сат’хаев? Нет, не похоже. Эльфийские благовония? Тоже не то. Но странная пелена, застлавшая глаза, медленно, но верно начала растворяться. Как будто после ночи, которая никогда не кончалась, впервые за века наступило утро, и солнце медленно восходит, ощупывая каждый дюйм земли. Если не считать, что поверхностью был сам юноша.
Пустота развеялась. Но вместо неба над головой навис незнакомый потолок. Да что потолок – стены, окна, кровать, на которой он лежал – все было незнакомым.
«Где я?»
Парень приподнялся в кровати и осмотрелся. Комната по своему виду напоминала палату госпиталя. Восемь кроватей, выбеленные стены, широко растворенные окна, в которые влетал легкий ветерок. Запах лекарств и благовоний слегка дурманит… и почему-то болит голова. Как будто кто-то положил его между молотом и наковальней и ударил изо всех сил кузнечным молотом.
Только еще интересовало: «что я здесь делаю», «как я сюда попал» и уже тот вопрос, какой он сам не ожидал задать в свой адрес.
«Кто я?»
Из этих тягостных раздумий вырвал скрип дубовой двери. В комнату, озаренную восходящим солнцем, вошла девушка, облаченная в белые одежды. Ее каштановые волосы водопадом рассыпались по плечам и подчеркивали глубокий взгляд карих глаз. Мягкий, шелестящий голос промолвил:
- Уже очнулся? Я рада. Ты неделю пролежал без сознания.
- Неделю? – переспросил юноша.
- Да. Видимо, тебе крепко досталось. Голова не болит?
- Болит… Будто дубиной по затылку…
- С этим тебя сюда и принесли – без сознания и с разбитой головой. Наши целители приложили немало усилий, чтобы ты выжил. Кстати, как тебя зовут?
- Меня… зовут?.. – а, кстати, как меня зовут, подумал парень. Но все попытки вспомнить имя привели лишь к одному – но точному! – ответу, - Не помню…
- А что с тобой произошло, помнишь?
- Не помню…
- Ну, хоть помнишь, в каком ты городе?! – недоумевала девушка.
- А, кстати, в каком?
Да, потеря памяти оказалась чуть ли не полной. Сестра милосердия госпиталя при монастыре Архангела за свои несколько лет служения еще не разу не сталкивалась с амнезией. Надо доложить об этом отцу-настоятелю, подумала она. А пока надо взять себя в руки.
- Ладно. Ты находишься в монастыре Архангела Тал Намарна в Аарденфале. Сейчас двадцатый день Месяца Пробуждения тысяча двести шестьдесят третьего года.
- Спасибо…
- Похоже, память тебе отшибло всерьез и надолго. Но не волнуйся, с нашими целителями ты быстро пойдешь на поправку.
- Хотелось бы верить… К тому же я совсем ничего не помню. Даже имени своего…
- Сейчас это неважно, - сестра наклонилась к юноше. – Ты пока отдыхай, а мы уж позаботимся об остальном.
Легкая улыбка осветила лицо послушницы, наполнив его такой теплотой, что у пациента защипало в носу. Он, смущенно улыбнувшись, отвел взгляд на раскрытое окно. И тут же впорхнувший в комнату ветерок обдал его прохладой возрождавшегося утра. Уже поднявшееся над Драконьим Кряжем солнце разлило золотой свет по всей палате, и этот свет отражался в русых волосах юноши.
- Честно говоря, я не знаю, каково это – лишиться памяти, - продолжила послушница, - Надеюсь, что и не узнаю. Да и за все время служения здесь не сталкивалась с амнезией, так что прости мне мою реакцию…
- Не бери в голову… - он запнулся, но девушка, словно поймав в воздухе его мысли, сказала:
- Кайри. Меня зовут Кайри.
- Да, Кайри. Все в порядке…
Он хотел сказать что-то еще, но его мысль была прервана звуком распахнувшейся двери, и мужской голос окликнул сестру милосердия:
- Кайри! Тебя хочет видеть отец Альвер.
- Да, я сейчас буду, - ответила стражу Кайри и, повернувшись к юноше, сказала, - Извини, меня зовет настоятель. Но я буду к тебе заходить, если ты не против, конечно…
- Хорошо, - отозвался тот, и сестра направилась к выходу. Но уже в дверях она обернулась и произнесла:
- Кадзе…
- Что? – вырвалось недоуменное у юноши.
- Кадзе. На языке тэндзинов означает «ветер». Так я буду тебя звать. Да и тебе будет легче… Отдыхай пока, я еще приду.
Дверь захлопнулась, оставив молодого человека одного в палате наедине с ветром и его мыслями. Только что ему дали имя. Интересно, подумалось ему, а что чувствуют новорожденные дети, когда им дают имена? Да и чувствуют ли? Нет, скорее всего, не чувствуют. А если и чувствуют, то просто не понимают этого. Вот и я сейчас ничего не понимаю, подумал он. И все же я чувствую. Чувствую и недоумение оттого, почему именно «Кадзе», а не как-то иначе; здесь и радость, что лучше хоть так, чем никак вовсе. И что-то еще…
Кадзе лег обратно на свою кровать и, несколько секунд глядя в одну точку, постарался взвесить все снова. Что ж, будем привыкать.
«Спасибо, Кайри…».
Первый день нового рождения начался.
* * *
Очередной взрыв раздался в учебной лаборатории, раскидав по полу чудом не разбившиеся склянки, ингредиенты зелий, свитки и книги по зельеварению. Из-под горы книг, осыпавшихся с полок, вынырнула голова лесной эльфийки – побитой, чумазой и с редкостно виноватым видом. Итак?
- Опять перепутала компоненты, - раздался сзади голос учителя.
- Но я же все сделала, как надо! – запротестовала ученица.
- Алесса, сколько раз говорить? В зелье левитации смешиваются перо мародера, каменная трава и два – повторяю, два! – лепестка пестроцвета! А ты туда их сколько кинула?
- Да столько и положила! – возразила Алесса, но, встретившись с суровым взором наставника, потупила взор и сдалась, - Хорошо, три…
Учитель Алессы – высокий эльф солидных лет и роста – прилагал все усилия, чтобы сохранять терпение. Да, за сто тридцать лет одного только преподавания в Магической Академии Селунави, конечно, попадались нерадивые ученики, но вот чтобы так… Мастер Стианар считал Алессу очень способной ученицей, и, в принципе, ею есть за что гордиться, если бы не одно большое «но», о чем Стианар не преминул заявить.
- Тебя снова подводит твоя невнимательность.
- Понимаю, учитель, - пробубнила Алесса, понурив голову.
- Разве ты не понимаешь, что это может стоить жизни не только тебе, но и всем, кто тебя окружает?
Краснеть дальше не было смысла – смуглое лицо лесной эльфийки и так было красным до кончиков ушей. Алесса отдавала себе отчет в том, что уже который раз попадается на невнимательности. Каждое третье практическое занятие по различным магическим школам и алхимии было интересно уже тем, что на нем обязательно случалась какая-нибудь несуразная история, в которой – неважно, в какой роли – главным действующим лицом обязательно была талантливая, но рассеянная Алесса. Однажды это и вправду чуть не стоило ей жизни – на одном из практических уроков по стихийной магии она вместо обычной молнии сотворила цепную. Цепь молний, однако, поразила не только все учебные цели, но еще и ошпарила древесную лисицу, что, зазевавшись, не успела спрыгнуть. Мало того – цепь вышла из-под контроля и понеслась обратно к заклинательнице. Хорошо, что мастер Стианар нейтрализовал молнию земным валом…
И все же Алесса ничего не могла с собой поделать.
- Так, поднимись, соберись и сделай все, как надо.
Что ж, ничего не поделаешь, придется исправлять. Выбравшись из-под горы книг, эльфийка снова подошла к столу, подобрала с пола все колбы и компоненты, зажгла горелку и, налив в колбу раствор маны, начала смешивать зелье.
- Маанен страйо проксима!
Раствор снова начал реагировать, вбирая в себя ингредиенты один за другим. Сконцентрировавшись, Алесса произнесла второе заклинание:
- Тобайа страйо наар клима!
Смесь начала закипать, изменяя цвет. Все пока шло хорошо. Осталось нанести последний штрих. Только бы получилось…
- Айомэ!
Колбу пронзил фиолетовый свет, сиявший несколько секунд. Алесса, у которой был опыт провалов алхимических реакций, приготовилась к новому взрыву… но такового не последовало. Эльфийка открыла зажмуренные глаза, и неподдельное удивление читалось на ее лице – на лице стояла колба со свежеприготовленным зельем, отдававшим легкие фиолетовые отсветы. Она взяла колбу, проверив зелье на запах, и сделала один глоток. Стианар пытался было одернуть ее – проверять зелья на себе всегда было делом рискованным, но, когда он увидел, как Алесса сделала несколько шагов и оторвалась от земли, поднявшись на высоту собственного роста, понял – получилось! Сама же девушка просто светилась от радости.
- Можешь ведь, когда хочешь, - заметил Стианар, - Не теряй концентрацию, и все пройдет, как ты задумала. Можешь быть свободна.
- Благодарю, мастер Стианар, - Алесса поклонилась и вышла из лаборатории.
Срок обучения подходил к концу. Уже через две недели должны начаться выпускные экзамены, потом – вручение грамот об окончании Академии, а потом – полная свобода действий… Только что же делать потом с этой свободой?..
Портал перенес эльфийку к спальному корпусу Академии. Подойдя к левитационному камню, она произнесла:
- Третий ярус, шестая ветвь.
Тут же ее подхватил порыв ветра и перенес ее в указанное место. Найдя дверь своей комнаты, она открыла ее ключом, вошла и устало легла на кровать.
Где-то вдалеке занимался рассвет. Солнце проникало сквозь густые кроны деревьев, и лучи его приятно щекотали Алессе лицо. Хорошо, что занятий уже нет и можно отоспаться вволю, подумала она, лениво стаскивая с себя мантию. Она не любила одежды магов за излишнюю, как ей казалось, просторность, да и вообще – когда длинная, чуть ли не до пяток мантия волочится по земле, запутаться в ней, споткнуться, самим кого-нибудь так сшибить с ног было проще некуда. Поэтому время от времени она меняла робу на мужскую одежду, которую сумела после нескольких лет мучений выпросить у кладовщика. Жаль, что на занятия и церемонии приходится тащиться в мантии… А тут она еще и не слезает!
Но через несколько минут роба сдалась, и Алесса, предварительно упав с кровати, возмущенно швырнула ее на стул. Ничего, подумала она, через две недели все кончится, и я смогу больше никогда ее не надевать. Успокоив себя этой мыслью, она сбросила с себя нижнюю тунику и легла обратно.
«Экзамены только через две недели. А пока можно и поспать – и так сегодня ночью занималась в лаборатории. Эх, как же хорошо засыпать утром!..».
Сон обволакивал ее тонкой пеленой, унося куда-то за горизонт. Глаза после ночных опытов наливались свинцом, а тело, наоборот, приобретало невероятную легкость. С улицы доносились голоса – привратников, учителей, других учеников Академии. Проваливаясь в сон, Алесса слабо улыбнулась.
«Встречайте новый день пока без меня. Я позже вас догоню. Доброго утра всем!».
- Доброго утра всем, - еле слышно промурлыкала девушка и уснула.
ГЛАВА 1.
Дни в Аарденфале летели быстро. Уже через неделю Кадзе, как его стали называть все обитатели монастыря, оправился от раны. И хоть шрам на затылке и периодические головные боли еще напоминали о себе, выздоровление шло достаточно быстро.
Как и обещала, Кайри заходила к нему почти каждый день. Чаще всего – на час или полтора, просто проведать, но иногда она и дежурила возле него по нескольку часов. Покой, хорошие целители, сестра милосердия, составлявшая ему компанию, - чего еще желать? Да, все было просто замечательно… кроме одного. Память, несмотря на успешное восстановление, все же не вернулась. Как ни пытался Кадзе, из своего прошлого он не смог вспомнить ровным счетом ничего.
Сама же Кайри перерыла всю библиотеку монастыря, пытаясь найти что-нибудь найти что-нибудь об амнезии. Информация по этому вопросу оказалось немного, но лучше, чем ничего, даже если сведения недостаточно глубокие. Конечно, они ничем не могли помочь Кадзе, но хоть немного об этом знать было необходимо.
Кадзе тоже много сидел в библиотеке, читая книги по истории, богословию, философии и прочим наукам. Заново узнавая мир, в котором жил, он все больше уходил от мыслей о том, что являлся чем-то, выпавшим из общего равновесия, и начал возвращаться к своему. Он от корки до корки перечел всю историю Империи, и всякий раз поражался деяниям правителей, различных героев, вплетенных в общую ткань истории. Они с Кайри часто проводили время, обсуждая правителей прошлого и сопоставляя их деяния с поступками нынешних политиков, включая и Императора Кассия, не так давно взошедшего на трон.
Лишь один вопрос Кадзе пока не решался задать – почему она назвала его именно этим именем? Несколько раз он хотел спросить, но постоянно не успевал – Кайри постоянно куда-то отзывали. И сейчас, решил он, надо воспользоваться моментом, пока Кайри не ушла. Она и в этот вечер, как обычно, пришла его навестить.
- Кайри… я давно хотел у тебя спросить…
- Да, Кадзе, - девушка повернулась, отойдя от окна.
- Тогда, неделю назад, ты назвала меня тем именем, которым я зовусь в последнее время. Почему именно «Кадзе»?
- Тебе к лицу ветер, - улыбнулась Кайри. – К тому же… ты напомнил мне человека, которого я знала еще в детстве.
- И… его так звали?
- Да… Я выросла в провинции Илимсен. До четырнадцати лет я жила в Юбэе. Мои родители были торговцами. Они торговали разными товарами, но по большой части у них часто покупали ткани. Жили мы не сказать что богато, но на жизнь более чем хватало. Лет в девять на празднике урожая мне нужно было петь перед взрослыми, а у меня прямо перед выходом порвались сандалии. Выйти без них я не могла, но тут один мальчик дал мне свои, а пока я пела, он починил мои. Его звали Кадзе, Кадзе Иттохати. С тех пор мы были не разлей вода. Часто играли вместе, я приглашала его в наш дом, а он меня в свой, вместе гуляли в лесу, пугая древесных лисиц… Все было прекрасно, пока в один день все резко не оборвалось…
- А что с ним случилось?
- Отец Кадзе тоже был торговцем, и, как и многие купцы, подвергался периодическим атакам со стороны бандитов. Сначала они приходили, забирали часть месячной выручки и уходили, обычно обходясь без рукоприкладства. Но однажды они просто пришли, убили его, сожгли лавку и, забрав все деньги, ушли, не говоря ни слова. Кадзе они схватили и унесли с собой. С тех пор, как это случилось, прошло восемь лет. Я вскоре была направлена на обучение в Стилхейвен, а после пяти лет в Академии меня послали служить сюда. Но я до сих пор храню его в памяти. И все, что с ним случилось…
Юноша заметил, как лицо Кайри по мере ее рассказа менялось. Теперь не только нотки грусти в голосе – потухший взгляд, дрожащая скорбь, что легла ей на уста… Ей было больно возвращаться в то время, даже несмотря на все мгновения счастья, по-детски наивной радости…
- Прости, - молвил Кадзе. – Тебе больно вспоминать это… А я спросил, не ведая этого…
- Не переживай, - отозвалась Кайри. – Все равно память время от времени сама возвращает меня в это время. А ты просто хотел узнать то, что тебя интересовало. Знаешь, в такие минуты я тебе завидую…
- Почему?
- Думаю иногда: «Лучше бы я тоже потеряла память». Чтобы не помнить ничего… Ни хорошего… Ни плохого…
- И как бы ты жила тогда? Тебе было бы не за что держаться. Как и мне сейчас.
- Может быть. Но я устала каждую четвертую ночь просыпаться в холодном поту от собственного крика!
- Кайри! – Кадзе встал с кровати и их взгляды встретились, - Что бы это ни было, от этого уже не скроешься. Просто прими это как должное.
- Как?..
- Я не знаю… Я совсем ничего не знаю и не помню, но в одном я уверен точно: ты сильная, Кайри…
Девушка уже ошарашено смотрела на него.
«Как?.. Он же почти не знает меня… Как он может это говорить?..».
- Тебя хватает очень на многое, - продолжал юноша. – Ты усердно служишь своему богу, ухаживаешь за больными, тобой доволен настоятель… К тому же, у тебя остается время и терпение еще и на меня… Твоих сил хватит и на это.
Рука Кадзе легла на плечо Кайри. Она вздрогнула. Мало того, что она услышала мгновение назад, так еще и это… Но успокаивающая мягкость его ладони говорила: «Не волнуйся, все хорошо».
- Спасибо тебе за все, что ты делаешь для меня, Кайри…
- Это я должна сказать тебе «спасибо»…
* * *
Неделя летела в бешеном темпе – только успевай телепортироваться. Изо дня в день Алессе приходилось носиться сразу по десяти кабинетам и лабораториям, не считая огромной библиотеки. График подготовки был очень большим, да так, что на сон уходило где-то около пяти часов. К тому же, если учесть, что заниматься иногда приходилось и ночью, то высыпаться бедной мученице магических наук практически не удавалось. Ко дню дракона она уже почти не соображала, что вокруг происходит – хорошо, в этот день библиотеки не работают, и можно хорошо поспать, что Алесса и не преминула сделать. Только долго поспать ей все же не дали. Несколько часов спустя громкий стук в дверь вырвал эльфийку из объятий сна. Девушка поднялась с кровати, приблизилась к двери, лениво потянула на себя ручку и…
Громкий рев разнесся по комнате. На пороге стоял большой бурый медведь, который, расставив лапы в стороны, ревел, что есть мочи. Любой, увидь он у себя на пороге медведя, забился бы в истерике, схватился бы за меч или, как минимум, прикинулся бы змейкой. Только Алесса наблюдала такое уже несколько лет.
- Все равно не верю, Невилл, - сонно пробубнила эльфийка.
- Ну, что ты делаешь?! – вопрошал в ответ медведь человеческим голосом.
- Даже если ты полурослик, морф медведя тебе не сильно поможет…
- Да! Будто тебе сильно помогает, что у тебя постоянно что-нибудь взрывается?!
Да, на это Алессе обычно сказать было нечего.
- Ладно, проходи, - вяло проговорила она, - только из морфа выйди.
Зверь, входя в комнату, тут же стал уменьшаться в размере. Уже через несколько секунд в комнате стоял полурослик в зеленых одеждах анимага. Невилл Добропивник поступил в Академию позже, но, поскольку у эльфов срок обучения был вдвое больше, в этом году они с Алессой выпускались одновременно. На этом потоке Невилл был единственным представителем своего народа среди множества эльфов, людей, некоторого числа гномов и даже двух-трех орков (хотя в эльфийских городах их не особо жалуют, даже при лояльном отношении), и его маленький даже для полурослика рост если не угнетал, то уж по крайней мере наводил на печальные мысли точно. Алесса стала первой из немногих его друзей. Время от времени ей приходилось выслушивать его жалобы по поводу маленького роста, но помочь ему ничем не могла.
- Извини, что разбудил, - роясь в сумке, проговорил полурослик. – Просто кое-что вспомнил.
- И что же?
- То, - заговорщически растягивая слова, ответил Невилл. – Что моей лучшей подруге… сегодня…
- Да не томи уже душу!
- Исполнилось сто восемьдесят пять лет!
Алесса немного опешила.
- Стоп. А какой сегодня день?
- Ты с какой луны свалилась? – недоумевал полурослик. – Сегодня двадцать четвертый день месяца Пробуждения.
Эти слова окончательно выбили из эльфийки весь сон.
- О, боги! – она хлопнула себя рукой по лбу. – Совсем забыла!..
- Хорошо еще, что хоть кто-то из нас не забывает об этом, - Невилл, усмехнувшись, поставил на стол бутылку дорфренского вина, только что выуженную из сумки.
- Невилл! Это еще что? – воскликнула девушка. – Скоро же экзамены!
- Ничего, - успокоил ее Невилл. – Иногда можно. Тем более, скоро выпускаемся. Да и тебе расслабиться не мешало бы…
Да, это было бы кстати. А после хорошего винца поспать можно запросто…
- Ну, тогда чего мы ждем? Открывай!
Алесса редко справляла свой день рождения, да и не положены им, эльфам, такие заморочки. А уж тем более лесным – они долгожители те еще. Даже уступая в этом высшим эльфам, коих в разы меньше. Но все же делать ей это приходилось – усилиями ее друга-полурослика. К тому же сейчас это отличный повод развеяться немного, забыть об экзаменах и вообще насладиться жизнью.
Алесса достала из шкафа две кружки и разлила вино.
- Кстати, а что за бутылочка?
- Выдержанное дорфренское вино. Очень вкусное и очень крепкое.
От этих слов эльфийку передернуло. То есть, выпьют они сейчас, и она отключится с первой же кружки?!
- Ты-то у нас парень выносливый, - боязливо проговорила она. – А ты не подумал, что может быть со мной? Унесет меня, и буду дрыхнуть до самых экзаменов!
- Нет, от него эффект другой.
- Какой?
- Без понятия. Везде по-разному. Одни обрубаются, другие видят причудливые картины, третьим кажется, что они летают…
- Ладно, - Алесса взяла кружку. – Только если опьянею, не оставляй меня. Мало ли…
Невилл и Алесса с кружками уселись на пол, и Невилл поднял свой сосуд для тоста.
- Выпить хочу в первую очередь за тебя. Ведь никто другой меня не понимает так, как ты. За тебя и за твои сто восемьдесят пять лет!
- До дна, - отозвалась Алесса и, чокнувшись с другом, начала пить.
Напиток на вкус оказался немного терпким, но эта сладкая терпкость была приятной. Вино отдавало пряным ароматом, который за большое время выдержки добавил вкусу пикантности. Но почему-то голова оставалась ясной. Даже странно как-то…
Так они осушили еще по одной кружке. Вдруг Алесса, наклонив голову, закрыла глаза. Невилл, было, перепугался, решив, что подругу сейчас обрубит, но, увидев легкое белое свечение у нее на лбу, успокоился. Телепатическая связь. Привратник сообщил, что ей что-то пришло, и это что-то у нее под дверью. Алесса поднялась и пошла к двери.
- Мне что-то пришло, - по ходу объяснила она. – И это что-то уже под дверью. Пойду, подберу.
- Хорошо, - отозвался анимаг.
Эльфийка подошла к двери, потянула ручку на себя и… тут же закрыла. Невилл удивился, увидев ошалевшее лицо подруги с широко открытыми глазами, в которых читался глубокий шок.
- Что с тобой?
- Невилл, - испуганные глаза эльфийки не находили, на чем остановиться. – Там сугробы по колено… Каким образом?!.
- Какие сугробы, ты чего? – не понял Невилл. – Сейчас весна в разгаре!
- Сам посмотри…
Невилл, пожав плечами, открыл дверь и, поглазев по сторонам, пораженно закрыл дверь.
- Ну что, убедился?
- Нет там никаких сугробов…
- Как нет, когда я их видела?!
- Алесса, нет там их!
- А что же там тогда?!
- Не поверишь… Там море…
- Что?!?!
Это уже слишком. Лицо эльфийки выражало гамму эмоций, причем одна сменяла другую с поразительной скоростью. Прошло полминуты, пока она не поняла. Они с полуросликом переглянулись и почти в один голос выдохнули:
- Хорошее вино было…
ГЛАВА 2.
«Если что-то и бывает постоянным, так это наша вера. Но не верой единой живы мы, ибо под лежачий камень вода не течет. Боги помогают лишь тем, кто действительно желает, и ровно настолько, чтобы они сами смогли решить, как им использовать дар свыше. И уже от них зависит, будет ли это действительно дар, или же проклятие…».
Кадзе отложил книгу. «О вере и деяниях» Кимера Стилхейвенского он читал уже второй раз. Пусть это не помогало вернуть память, но зато помогало вернуться к внутреннему равновесию.
Прошло всего несколько дней с поры их последнего разговора, но Кадзе заметил, что начал постепенно привязываться к Кайри. Многие вопросы и недопонимания мучили его, но все это отлетало куда-то на второй план, стоило послушнице только появиться в его палате. Да и другие обитатели монастыря заметили, что она чаще стала заходить к нему.
Солнце уже начинало покидать зенит, когда дверь в его палату распахнулась. Кадзе, улыбаясь, развернулся, ожидая, что снова, как и всегда, войдет его подруга, но… Вместо Кайри вошли двое мужчин – страж в проклепанной кожаной кирасе и какой-то старик в бело-голубых одеждах, расшитых серебром. К здешним стражам он уже успел привыкнуть с их серьезными и подозрительными лицами, а вот спутника стража никогда раньше не видел. Но почему-то это не вызывало никакой настороженности. От убеленного сединами старца веяло спокойствием, мудростью и невероятной силы волей, вызывая уважение, страх и радость, сливая все в единую форму благоговения.
- Оставьте нас, - обратился старик к стражнику.
- Вы уверены, отче?
- Да.
Страж поклонился и вышел, затворив за собой дверь. И тут старик заговорил с Кадзе. Его глубокий голос не мог не найти дорогу даже к самому, казалось бы, глухому существу в этом мире.
- Как чувствуешь себя?
- Спасибо, пока хорошо. Но кто вы?
- Меня зовут Альвер. Я – настоятель сего монастыря.
«Настоятель?! Стойте… Ну конечно! Отец Альвер! Кайри рассказывала о нем».
- Прошу прощения, отче. А… могу ли я узнать, где сейчас Кайри?
- Сестра Кайри сейчас отправилась по моему поручению. К тому же, я решил, что будет вернее, если я сам навещу тебя.
- Чем обязан такой чести?
- Ты единственный среди наших больных, страдающий амнезией. В нашей практике целительства такого не было лет пятнадцать, не меньше. Поэтому мы ведем столь пристальное наблюдение за тобой. Что-нибудь смог вспомнить?
- Нет. Ровным счетом ничего.
- Ничего. Память никогда не возвращалась быстро. Порой на это требуются даже годы, но быстро – никогда.
- Настолько у меня все плохо?
- Выводов поспешных делать не торопись, - отозвался Альвер. – Пока ничего еще сказать нельзя. Мы делаем все, что в наших силах. Но у каждого восстановление памяти идет по-своему. Так же и у тебя. Поэтому твоя задача сейчас – отдыхать, лечиться и восстанавливаться.
- Спасибо за заботу, отче, - Кадзе поклонился. – Простите, а… что было при мне, когда я сюда попал?
- Кроме твоей одежды, ничего не было. Хотя, постой… Тебя тогда, видимо, обобрали, но кое-что осталось.
- Что это? – глаза Кадзе загорелись.
- Твой меч. Вернее, то, что от него осталось – рукоять с обломком клинка.
- Могу ли я взглянуть на него?
- Кузнец хотел переплавить его на гвозди, но я попрошу его повременить с этим. Может быть, это тебе поможет…
«Не помню, было ли у меня оружие, но я должен взглянуть на него…».
- Я бы хотел его увидеть.
- С удовольствием, - улыбнулся Альвер.
Дверь в палату снова распахнулась. Тот же самый стражник. Похоже, что на сегодня аудиенция окончена, подумал Кадзе. И не ошибся.
- Отец Альвер! Думаю, Вам пора идти, - мягко, но настойчиво сказал страж. – Вас ожидают.
- О, я совсем забыл, - охнул старец. – У меня сегодня назначена встреча с делегацией из Стилхейвена. Но, думаю, это не последняя наша встреча, юноша.
- Надеюсь на то, - кивнул Кадзе. – Сочту за честь и радость увидеть Вас снова.
- Значит, до встречи, - усмехнулся Альвер и, встав, направился к выходу.
На миг на его робе заиграли искрами солнечные пятна, отражаясь в расшитом серебром орнаменте. Юноше показалось, что старца окружает какая-то непонятная аура. Он еще не успел толком сообразить, в чем дело, а дверь уже захлопнулась, оставив его наедине с ветром, по-прежнему гулявшим по палате.
Остаток дня прошел у него за принятием очередных лекарств, облучением маной и чтением той же «О вере и деяниях».
«…Мы – то, что мы есть. Мы делаем себя от самого рождения и до самой смерти – а иногда и после нее. Делаем себя деяниями, намерениями и мыслями нашими. Но всякому деянию противодействие есть, и это есть суть жизни каждого существа. Научиться обходить камни по течению наших рек мы учимся всю жизнь. Однако не каждый выходит в море, сходя на берег или разбиваясь о камни. Ловите ветер, умело гребите, и пусть ведет вас ваша вера. Хорошо обдумать эти слова надлежит. Тот, кто, подобно моряку, может держаться курса и в штиль, и в бурю, достигнет всего, к чему стремится – с верной рукой, держащей весло-умение, крепким парусом-духом и компасом – сердцем, исполненным веры…».
Вечерело. Солнце почти село, и читать было уже трудно. Кадзе закрыл книгу и, встав с кровати, подошел к растворенному окну. Только сейчас он заметил, что монастырь находится в отдалении от города. С холма, на котором он стоит, был виден небольшой смешанный лес. Чуть дальше, у моря, виднелся город, который уже начал зажигать огни. В небе начали загораться первые звезды, обрамляя молодой серп луны. Заходящее солнце бликами отражалось в воде, отчего вода отливала легким багрянцем, а вездесущий бродяга-ветер все играл с волосами юноши.
Откуда-то из часовни послышался разноголосый мужской хор. Время молитвы. Кадзе не мог разобрать слов, но каждая нота, каждая кварта, квинта или октава, исходившая от поющих, каждый раз тянула за какой-то незримый рычаг в душе юноши. Пение монахов хотелось слушать бесконечно…
Бдения больного нарушила открывшаяся дверь, потревожив благоговейную тишину.
- Кадзе, верно? – окликнул его мужской голос.
Кадзе развернулся на зов и увидел одного из послушников в белой подпоясанной сутане, расшитой черным орнаментом. На вид ему было около двадцати пяти лет. Коротко стриженный тэндзин держал в руках какой-то сверток.
- Да, это я.
- Отец Альвер наказал мне передать тебе это.
- Что это?
- Не знаю. Открывать мне не велели.
Кадзе неуверенно принял сверток из рук монаха.
- Он сказал, что это важно для тебя, - молвил тот.
- Благодарю, - поклонился юноша.
Послушник, найдя свой долг исполненным, распрощался и ушел, тихо шелестя монашеским одеянием.
«Что же отец Альвер просил передать мне? Это то, что я просил, или что-то другое?..».
Кадзе медленно начал разворачивать грубую ткань, в которую это нечто было завернуто. В уходящем свете дня через тряпицу что-то блеснуло. Вскоре его взору предстал меч, сломанный почти у самой рукояти. От клинка осталась короткая неровная полоска металла с косым разломом, но эфес был еще удобен. Пальцы легли на обмотанную кожей рукоять того, что когда-то было мечом. Юноша недоуменно глядел на крестовину гарды, выполненной в виде отведенных в сторону кожистых крыльев.
«Это и было моим мечом? Не помню, чтоб я вообще носил оружие…».
И вдруг – как будто молния перед глазами. Отброшенный невидимой оплеухой, Кадзе схватился за голову.
«ТАК ТЫ НЕ ПОМНИШЬ? КАК ТЫ СМЕЕШЬ ЭТОГО НЕ ПОМНИТЬ?!»
Новая вспышка. В глазах рябило, голова тяжелела и раскалывалась, как если бы от нее откалывали по кусочку, а непонятный голос продолжал сверлить его мозг.
«Кто ты? Что тебе нужно от меня?»
«ОТКРОЙ ГЛАЗА, ИДИОТ. И ТЫ УВИДИШЬ».
Кадзе приложил огромные усилия, чтобы поднять налившиеся свинцом веки.
И он увидел.
Жаркое пламя ударило ему в лицо, а искры танцевали вокруг, хаотично и неуловимо. Рев пламени и треск горящего дерева перекрывал откуда-то доносившиеся крики, захлебывавшиеся болью. Вспышка – и он видит это зарево откуда-то со стороны. Снова – и кровь брызнула ему в лицо.
«ТЫ ПРОСТО НЕ ПОСМЕЕШЬ ЗАБЫТЬ…»
Дальше пришло забытье. Кадзе снова проваливался в трясину из беспамятства, непонимания и немоты.
«Что это? Опять… Не хочу беспамятства!..»
Тело переставало слушаться. Он попытался осмотреть себя, но с ужасом понял.
«Меня нет?!»
Громкий крик разрезал его сознание. Кадзе не мог различить ни голоса, ни откуда он. Только спустя мгновение он обнаружил, что лежит у себя на кровати. В своей палате. И что кричал он сам.
Вокруг было все то же. Те же стены, тот же потолок, та же кровать… И тот же голос.
- Кадзе! – донеслось тревожное.
Юноша повернул голову. Да, это она. Кайри склонилась над ним.
- Ты в порядке? Что с тобой?
Больной огляделся. Никого. Только они вдвоем…
…и сломанный меч, лежащий на полу у окна.
Кадзе опустил голову и бессильно рухнул на кровать. Он не знал, что это. Не знал, что с этим делать. Он ничего не знал…
Вокруг была ночь. Прохладный воздух, стрекот сверчков… и рука Кайри, успокаивающе гладившая его плечо. Теплая…
Ты просто не посмеешь забыть.
* * *
- О, боги, это закончится когда-нибудь?!
До выпускных экзаменов оставались считанные дни, а бдения Алессы и блуждания из лаборатории в лабораторию только прибавлялись. Ночные занятия, хоть и редкие, выбивали из колеи, все формулы и значения смешались в некое подобие каши, а сил на все было уже все меньше. И снова лесная эльфийка была похожа на вяленую рыбу. От слова «вялый».
Еще одна склянка взорвалась, не дойдя до конца реакции. Осколки колбы едва не задели Алессу, а в ее комнате установился приторный запах того, что должно было быть зельем огненного щита.
Нет, она ничего не перепутала. Все компоненты в нужном количестве и соотношении. Просто стоило ей отвлечься на древесного лисенка, что забрался в ее комнату и, устроившись на столе, начал уплетать кусок сыра самтаара, и колба с раствором перекалилась больше нужного. Виновник происшествия бросил и до половины недоеденный сыр и с писком выпрыгнул в окно.
«Ну, вот… теперь и без сыра осталась…».
Сыр-то, конечно, не проблема. А вот комната будет проветриваться весь оставшийся день, ибо запах алхимических реакций довольно устойчив. Алесса открыла нараспашку окно и дверь и, покашливая, вышла на улицу.
- Опять что-то взорвалось? – раздался мужской голос откуда-то справа.
Алесса насторожилась. Нет, это не Стианар. Голос не такой низкий. Девушка обернулась на голос и увидела стражника в серебряных пластинчатых доспехах и зеленом килте. Видимо, совершал обход. И почему ему нужно было появиться именно сейчас, когда последствия ее неудачного эксперимента будут портить легкие всех окружающих на расстоянии ста шагов? Она редко проводила опыты у себя в комнате, но, если они заканчивались очередным взрывом, последствия их не давали спокойно жить в течение нескольких часов. А иногда и больше. Местные блюстители порядка уже успели привыкнуть к таким «ошибочкам», а вот соседи по ветви жаловались, а кто-то даже грозился спустить с дерева. Правда, дальше угроз дело не пошло.
- Перекалила колбу, - отозвалась Алесса.
- Опять по невнимательности?
- Если бы не одно маленькое вороватое создание, что съело половину моей порции сыра, я бы не отвлеклась, и все бы прошло, как надо.
- Пора бы привыкнуть уже, - страж пожал плечами, лязгнув наплечниками. – Ты же знаешь, древесные лисицы любят воровать, что плохо лежит. У Невилла, друга твоего, один лисенок ухитрился своровать ключ-амулет, так потом дней пять искали!
- Помню-помню, - кивнула алхимик. – Потом нашли его мертвого – подавился амулетом. И так их хорошо кормят, что им еще надо?!
- Такой уж у них характер. Воруют или из любопытства, или когда есть хотят. Так что держи ухо востро.
- Да уж…
- Кстати, - вспомнил стражник и вынул из заплечного мешка какой-то сверток. – Это лежало у тебя под дверью несколько дней назад, но ты не подобрала это вовремя. Сверток лежал у нас в казарме. Несколько раз мои сменщики заходили, чтобы отдать, но не могли застать тебя на месте. Сегодня, похоже, повезло.
«О, боги! А я думала, что его уже украли…».
Алесса приняла сверток, и стражник, попрощавшись, пошел совершать обход дальше…
…а над кронами жилого дерева Академии все гулял ветер. Бродяга-бездельник, которому все равно, где быть и что делать. Как и тысячи лет тому назад…
Прошло несколько часов, пока запах взорвавшегося зелья не выветрился окончательно, и можно было зайти. В этот раз все было на месте – видимо, из-за крепкого духана в комнате воришка больше не отважился залезть за оставшимся сыром. Эльфийка положила остатки на подоконник. Теперь – сверток.
Закрыв дверь, девушка села на кровать и медленно начала разворачивать завернутое в ткань нечто, что ей передали. Мгновение спустя ее взору предстал кожаный пояс. Коричневые кожаные жгутики были причудливо соединены в ленту шириной с ладонь, и венчала все серебряная пряжка, выполненная в виде какого-то летающего существа, вытянувшегося стрелой. Алесса никогда в жизни таких не видела. Да и веяло от пояса чем-то… От него исходила какая-то непонятная энергия. Почему-то в памяти начали всплывать какие-то заклинания, хотя девушка и не ставила себе цель вспомнить все, чему ее научили. Были и те, которые были совершенно незнакомы. Что-то насторожило эльфийку в этом поясе. Немного подумав, она решила надеть его.
Как только пряжка застегнулась, Алесса почувствовала, как что-то кольнуло ее в голову. Во всем теле ощущались какие-то струящиеся потоки, даже в зубах отдавало. Как будто вдруг открылся новый резерв сил, и сейчас они требовали выхода. Девушка направилась к окну и начала что-то высматривать в ветвях. И вдруг поразилась.
«Что это за сияние вокруг? Я вижу ауру? Но… но как?.. У меня всегда с этим было туго…».
Что-то заинтересовало ее еще. Она вернулась к своему столу и решила повторить эксперимент. Налив раствор маны в колбу, она зажгла горелку и произнесла, кидая компоненты в раствор:
- Маанен страйо проксима!
Раствор полыхнул, и оранжевые язычки пламени заплясали в колбе. Так, клык медведя, пять ягод из земляной корзинки и щепотку тертых дурных отползней…
- Агни превентаи наар мандат!
Смесь начала закипать, а внутри колбы начался водоворот. Цвет из оранжевого стал ярко-красным, а вскоре и вообще багровым с красноватыми переливами.
- Айомэ!
Колба через миг оказалась погруженной в столб света цвета огня. Еще несколько секунд – и столб впитался в колбу.
«Готово!».
Алесса рассмотрела зелье на свету. Затем понюхала. Вроде, все получилось. Девушка сделала пару глотков. И тут же почувствовала, как внутри нее словно вспыхнуло множество вулканов, а ее саму окружила легкая, еле видная оранжевая аура. Затем внутри как будто похолодело, но через секунду все успокоилось. Эльфийка взяла зажженную горелку и провела ладонью сквозь пламя. Пламя высветило ауру, а затем медленно впиталось в нее. Горелка погасла.
«Действует…».
Но было нечто странное в этом успехе. Во-первых, она была абсолютно сосредоточена, от начала и до конца реакции. Ничто другое ее не волновало. И как с подоконника пропала оставшаяся половина ее сыра, она, конечно, не заметила. К тому же, пламя не отразилось – оно впиталось в барьер без остатка. А она хотела зелье обычного щита. Не адсорбционного барьера. А последнее намного сложнее. И сил больше отнимает. А эльфийка не устала нисколько. Интересный пояс…
«И когда же развеется барьер?.. Ладно, подождем…».
И Алесса начала ждать.
Так прошел час.
Затем второй.
И третий за ним.
Смеркалось.
А щит все на месте! Здесь эльфийка окончательно убедилась – поясок более чем необычный. Но кто же подкинул ей такую «лютню в осоке»? Как ни старалась девушка, никакой записки к нему она не обнаружила. Только ткань, в которую был завернут пояс, была малость пыльной.
«Тряпица-то может сгодиться. Только сколько ж на ней пыли!»
Алесса взяла кусок ткани и, подойдя к окну, начала стряхивать пыль. И снова удивилась. Стряхнутые пылинки вмиг засверкали, закружились и начали собираться в воздухе вместе. Еще секунда – и в воздухе висел сложившийся из переливающейся пыли текст. На фоне листвы и закатного неба эльфийские руны смотрелись очень отчетливо. Эльфийка уже успела забыть о таких видах передачи сообщений.
«Пояс с характером. Используй его правильно».
Надпись висела в воздухе еще полминуты и, полыхнув желтоватым светом, исчезла. Алесса же наблюдала за местом, где в воздухе висел рунический текст, еще несколько минут. Еще одна странность этого пояса, подумала она. Необычный способ передачи письма, его «содержательность», да и вообще – ни тебе «здрасьте», ни тебе «до свидания», даже подписи нет. И что же за «характер» у этого пояса, что его нужно правильно использовать?
«Непонятно…».
Девушка решила, что лучше пока снять пояс. Но – пряжка не слушалась. Алесса попыталась и так стянуть его, и эдак, но безуспешно – он плотно облегал талию эльфийки. Но упрямица продолжала стараться.
«Иррас! Ты когда-нибудь слезешь или нет?!»
Вопрос, хоть и мысленно, был риторическим. По крайней мере, она так думала. Но следующее мгновение вогнало ее в дичайший ступор.
«А ты попроси».
Так, это уже что-то новенькое.
«Э-э-э… ты кто?»
«Хочешь снять меня? Так попроси, если хочешь снять».
«Хорошо. Не соблаговолит ли сей пояс слезть с меня?»
Следующая секунда заставила Алессу об этом пожалеть. Пояс сдавил девушке поясницу. Думать надо. Даже перед тем, как подумать.
«Ты же умеешь нормально разговаривать, я знаю. Ну, так скажи нормально!»
«Ладно, ладно! Извини. Расстегни пряжку».
Что-то щелкнуло, и появилась какая-то легкость в пояснице. Пряжка расстегнулась. Алесса сняла пояс и положила на стул возле кровати. Видимо, это они и имели в виду под характером.
«Так вот ты какой…».
«А ты думала, что все будет так просто?!»
Ответ пояса заставил девушку подозрительно покоситься на него.
«Ты знаешь… да, думала».
Смеркалось.
ГЛАВА 3.
- Отец Альвер, есть новости о нашем пациенте.
- Я слушаю, дочь моя.
- Кадзе… он… кажется, он начал вспоминать.
- Вот как…
Кайри прилагала все силы, чтобы сохранять спокойствие, но внутри каждая клеточка ее тряслась, как осиновый лист. После той ночи, что она не отходила от кровати Кадзе, она не находила себе места. Особенно после того, что он ей рассказал наутро…
…Юноша открыл глаза. После ночи без снов просыпаться было особенно легко. Над головой все тот же потолок, все те же стены вокруг. То же солнце, поднявшееся в который раз. И никаких видений. Но то, что он увидел ночью, не давало ему покоя.
- Ты в порядке?
- Кайри?..
«Она что, всю ночь не отходила от меня?!»
- Ты спал, как убитый. Я всю ночь не смыкала глаз…
Кадзе слегка покраснел. Его догадки подтвердились.
- Когда я вошла к тебе вчера, ты лежал у окна без сознания с обломком меча неподалеку. Я уже успела подумать, что ты покончил с собой.
- Я, наверное, тяжелый?
- Есть немного. Но до кровати я тебя дотащила.
- Спасибо…
Кайри села на кровать и взглянула Кадзе в глаза. В них еще остались отголоски страха. Что же произошло с ним вчера?..
- Расскажи. Что с тобой случилось вчера? Не бойся, кроме нас, здесь никого нет.
Собираться с мыслями было несколько мучительно. Но не выговориться он просто не мог.
- Вчера один из послушников принес мне обломок меча. Я просил отца Альвера, чтобы он передал мне это, ибо, как он утверждал, его нашли при мне. Хотя я не помню, чтобы у меня было оружие вообще. Я рассматривал рукоять, и вдруг… меня словно отбросило. Болела голова. А потом… Голос…
Послушница внимательно слушала Кадзе. И чем дольше, тем больше менялась в лице. Картины, еще ночью представшие взору и разуму юноши, теперь ужасали и ее. Она и сама сейчас видела перед собой горящее селение эльфов, столбы пламени, подымавшиеся над лесом, реки пролитой крови… Почему-то так хотелось верить, что это лишь бессмысленное видение; кошмарный сон, который всегда может развеяться – ну, в самом деле, многого ли стоит просто взять и проснуться?!
А что, если нет?.. Видения редко бывают бессмысленными. Что если он начал вспоминать? Если это так… что же за ужас случился тогда?.. И… этот голос…
- «Ты просто не посмеешь забыть» - так он говорил…
«Не посмеешь забыть» - как это понимать?! Да что же, во имя Девяти, произошло?!
- Я ничего не понимаю, Кайри… Что же произошло тогда, что я не смогу даже посметь забыть это?!
- Кадзе, подожди, - послушница положила ему руку на плечо. – Успокойся. Не все видения стоят того, чтобы их принимать на веру. Это может быть и то, что называют ложной памятью. То, что ты видел, может быть, и не случалось никогда…
- Допустим, - жестко возразил Кадзе. – А что, если ты неправа?
- …
Вот это уже сложнее. И это вносит еще больше неясности. И самое главное – скрыть это от отца Альвера она не сможет в любом случае…
…и сейчас – тем более.
- То, что ты поведала мне, дочь моя, есть пища для ума, и даже более чем.
- Но, отче, это может быть и ложная память. Не обязательно то, что он увидел, случилось с ним на самом деле.
- А что, если нет? Пойми, дочь моя, твой рассказ означает, что нам следует быть еще более бдительными по отношению к нему.
- Бдительность? – опешила Кайри. – Уж не предлагаете ли Вы…
- Отныне все, что касается потерявшего память, будет подлежать отчетности. Ты будешь держать меня в курсе.
- Но, отче, правильно ли это? Правильно ли покрывать себя грехом, шпионя за нашими больными?!
- Кайри, я понимаю, что ты чувствуешь, но иного выхода нет. Просто прими это, как необходимое зло. Намерение определяет нашу судьбу. Не поступок.
Дальше протестовать резона не было. Кайри поклонилась и, выйдя из комнаты отца-настоятеля, направилась к себе в келью.
Альвер проводил послушницу взглядом. Он и сам понимал, каково толкать ее на такой шаг, но развеять появившиеся подозрения могло помочь только это. Несколько секунд посмотрев на дверь, он поднял согнутую в локте руку.
- Кииран, можешь выйти.
За спиной последовал шелест занавесок и тихие шаги.
- Вы звали меня, господин? – раздался мужской голос сзади.
Асассин был готов.
…Несколько часов подряд Кайри не выходила из своей кельи. Она не знала, что делать. То, что ей, по сущности, приказали, не идет в сравнение ни с чем. Это противоречит не только кодексу Архангела, но и всей этике вообще. Ради благих целей очень часто людей толкают на свершение греха, думалось ей. Все ее существо противилось этому приказу. Но нарушить его она не могла. И все, что оставалось ей сейчас – молиться. А Кайри уже пятый час не вставала с колен.
«Архангел Тал Намарн, Светоч Мира, радетель за правду и воитель о Свете, услышь и помилуй мя, грешную рабу Твою Кириэль, избави от лукавия Пяти и на Путь Истинный да направи мя… Ниспошли мне благословение Твое на свершение, огради от скверны в деяниях и помыслах и выведи мя из заблуждения лабиринта…».
Губы ее шевелились уже непроизвольно, а силы медленно, но верно начинали покидать ее. Поклонившись глефокресту в землю, Кайри поднялась с колен и отправилась выполнять свои прямые обязанности. Отдых подождет, подумала она.
В этот раз обойти нужно было всего шесть палат. У других пациентов лазарета серьезных ранений и недугов было немного. Правда, с одним пришлось изрядно повозиться при перевязке – в лесу на беднягу напали волки, и он чудом выжил, но на теле не было живого места.
Закончив с перевязкой изъеденного волками федая, Кайри отправилась к палате Кадзе. Она располагалась в другом крыле, поэтому пришлось пересечь почти полздания, что отнимало немало сил (а они и без того были на исходе). Но когда она приблизилась к его двери… Что-то не дало ей войти. Рука остановилась на полпути к дверной ручке.
«После разговора с отцом Альвером… Нет, я не могу. Еще день – и я стану бояться смотреть ему в глаза. К тому же… если вдруг он что-то заподозрит? Тогда мне не оправдаться точно… Ну, почему отец Альвер поручил это мне?..»
Пересиливая себя, послушница вновь потянулась к ручке двери. И вздрогнула. Там, за дверью, еле слышны были звуки. Какие-то шорохи, возня… К чему бы им там быть?
«Чем это там Кадзе занимается?»
И только, когда из-за дверей донесся сдавленный крик и звук падающего тела, внутри девушки все сжалось в комок.
«Только не…».
За окном вечерело.
«Кайри… Я у нее в неотплатном долгу. Она столько сделала для меня… Всякий раз она предлагает помощь, не требуя награды. Может, это входит в обязанности, но кто заставил ее сидеть возле меня всю ночь, не смыкая очей? Она сделала это сама, по своей воле. Но… почему?...»
В этот раз Кадзе перечитывал старинные баллады. Многие истории встречались в них – истории о любви и ненависти, ратных подвигах прошлого и плачи по ушедшим, о доблестных героях и коварных их врагах… Особенно нравилась ему баллада о лесном эльфе Фелессане Золотом, в стародавнее время спасшего дракона по имени Серебряный Поток, и тот в знак благодарности принял его в свой род и наделил частью своей силы…
…Каждый волен пойти по стезе,
Очерченной кровью дракона,
Но жизнь сохранить еле теплой звезде
Можем мы, и предсмертного стона
Лишь избежав, она вновь обретет
Отраду, чтоб снова взойти
Над дорогой из дней, по которой идем,
Известной лишь Девяти…
Кадзе подошел к окну и вновь начал любоваться закатом. Из часовенки неподалеку снова доносилось пение монахов. Покой… И никаких тебе видений, никаких тебе голосов… Хотя, нет. Один появился.
- Много читаешь в последнее время, - заметил некто откуда-то сзади.
- А, это ты? – юноша обернулся, узнав вчерашнего аколита, что приносил ему тот злосчастный обломок меча.
- Похвально. Ты их просто глотаешь, - усмехнулся тэндзин.
- Что поделать? Если я ничего не могу вспомнить из своего прошлого, то должен же я чем-то заполнить эту пустоту.
- Я тут тебе поесть принес, - послушник кивнул на поднос, на котором стояла миска с супом и стакан с водой.
- А, спасибо. Но я пока не хочу есть.
- Тебе нужно восстанавливать силы. А для этого нужно больше есть.
- Ладно. Оставь поднос. А вот воды я выпью.
Юноша потянулся уже к стакану, как вдруг…
«КАК ОПРОМЕТЧИВО… ТЫ ВЕДЬ НИКОГДА НЕ БЫЛ ТАКИМ…».
«Что это? Почему ты снова здесь?» - мысленно вопрошал Кадзе.
«ОТКРОЙ ГЛАЗА ПОШИРЕ».
Опять… Что это за голос?.. Юноша взял стакан и уже начал подносить ко рту.
«ОСТАНОВИСЬ, НЕДОУМОК!»
И снова – голову будто пронзили дюжиной длинных спиц, а потом резко дернули их в сторону. От боли он выронил стакан и упал на колени.
- Кадзе!
Шипение донеслось до слуха обоих находившихся в комнате. Через секунду оба узрели наполовину разложившиеся осколки стекла и разъеденные, окрасившиеся в черный цвет камни. Кадзе с удивлением читал в глазах аколита смешанное чувство страха, гнева… и готовности. Снова вспышка разрезала сознание юноши. Когда же он открыл глаза, он обнаружил себя в пяти шагах от кровати, в которой что-то торчало. Копия этого предмета вмиг появилась у аколита в руке. Взмах – и в Кадзе полетел еще один метательный нож.
«Что за…?».
Он не знал, как ему удалось, но и от этого ножа удалось увернуться.
- Что ты делаешь?! Остановись!!
Бесполезно. Кииран прыгнул вперед и швырнул четыре ножа. Кадзе попытался отпрыгнуть и увернулся от трех смертоносных жал. Но не от всех – один стилет глубоко вошел в правое плечо. Довольно ухмыльнувшись, асассин шагнул вперед. В шелесте просторных монашеских одежд лязгнул металл. Еще шаг – и в руке убийцы заблестел короткий меч. Вторая рука сжимала кинжал-крис.
«Почему он хочет убить меня?».
«Я ПРЕДУПРЕЖДАЛ ТЕБЯ», - неведомый голос напомнил о своем присутствии.
«За что?! Во имя Девяти, за что?!»
«ТЫ ВИДЕЛ НОЧЬЮ. И ЗА ЭТО ОНИ НЕНАВИДЯТ ТЕБЯ».
«За то, что я это видел?».
Ответ не заставил себя ждать, рубанув по сердцу, словно тупой топор.
«ЗА ТО, ЧТО ТЫ ЭТО СДЕЛАЛ».
Что происходило дальше, Кадзе уже не помнил. Все, что он успел запомнить – обрывки их боя…
Боя?..
…вот он выдергивает стилет из плеча и, не замечая боли, швыряет обратно в убийцу…
…бойцы сошлись в тесном клинче, но Кадзе выбивает кинжал из рук асассина…
…резкая серия ударов коротким мечом заставила юношу отпрянуть…
…не слишком удачный блок – и он едва не остался без пальцев. Без кинжала точно – он отлетел со звоном в угол…
…не успел отпрыгнуть и с прорезанным плечом упал на пол…
Кииран завис над распростертой на полу жертвой. Сознание мерно начинало гаснуть.
- Ничего личного. Это работа. Прости.
Новая вспышка. Но в этот раз уже другая. Звон стали о каменный пол и удивленный крик убийцы. Хрустнуло сломанное запястье, а вслед за ним – треск разрубленной плоти. Все, что Кадзе слышал – собственный исполненный ярости крик.
Картина, представшая глазам Кайри, была удивительной и страшной. Повсюду торчали метательные ножи, в воздухе пахло кровью, Кадзе лежал на полу, истекая кровью от раны в плече, а над ним навис один из монахов с коротким мечом в руках. Тот, кого она знала под именем Икари.
- Ничего личного. Это работа. Прости.
А что произошло дальше, не укладывалось в разумение девушки. Кадзе резко исчез и появился сзади аколита. Тот выглядел если не пораженным, то удивленным точно. Затем он закричал от боли – ее друг вывернул ему запястье, да так, что оно хрустнуло. Поймав выпавший меч, он развернулся и рубанул наотмашь. Хруст разрубленной шеи – и к ногам застывшего победителя упало обезглавленное тело.
Кайри передернуло. Нет, к смерти нельзя привыкнуть. Особенно когда голова отделяется от тела.
Кадзе, простояв с отведенным мечом еще несколько секунд, рухнул, как подкошенный, упав рядом с обезглавленным Киираном в лужу натекшей крови.
- Кадзе!
Забыв об отвращении, девушка подбежала к другу и, вынув из лужи, положила на кровать. Стащив с него рубаху, она вытерла кровь и подложила под рану. Вернувшись назад с бинтами и слабым лечебным зельем (какое сумела отыскать второпях), она налила немного зелья на раны, зиявшие на его плечах. Жидкость зашипела, начиная закрывать раны. Процедура эта малость болезненная, и боли хватило, чтобы юноша очнулся.
Болело все, особенно израненные плечи. Силы понемногу начинали возвращаться, но не так быстро, как хотелось бы. Кадзе попытался сдвинуться, но боль в плечах заставила его отказаться от этой затеи.
- Не двигайся. Раны глубокие, - пояснила Кайри, вливая ему в рот лечебное зелье.
Снадобье было немного приторным на вкус, но кровоток действительно начинал возобновляться в старом русле, а края ран медленно, но верно зарубцовывались.
- Почему ты убил его…
- Что? – в ушах немного гудело, и Кадзе не расслышал вопроса.
- Почему ты убил Икари, - Кайри повторила вопрос, из последних сил собирая остатки самообладания в охапку.
- Убил?..
- Посмотри сам.
Послушница помогла ему приподняться в кровати. Теперь юноша мог уже отчетливо видел недавнее место побоища – мебель с торчащими метательными ножами, крис в углу, туда же отправившийся окровавленный стилет и лежащий на полу в луже крови труп аколита с окровавленным коротким мечом подле него, а чуть поодаль лежала отсеченная голова.
- Что ты наделал…
- Лучше скажи мне, - Кадзе повернулся к ней. – Почему он хотел убить меня.
- Убить тебя?.. Но разве он не защищался?..
- Когда он вошел, он принес мне поесть. Есть мне не хотелось, но монах стал настаивать. Тогда я согласился выпить воды. Но, когда я взял стакан… Я снова слышал этот голос. Сначала не поверил, но когда поднес стакан ко рту… Как будто в мозгу вскрикнул десяток таких голосов. Как будто голос… предостерегал меня…
- Предостерегал? – Кайри с трудом верила тому, что слышала. – От чего?!
- Все по порядку. Резко кольнуло в голову, и я от боли выронил стакан. А через несколько секунд увидел вот это, - раненый указал на место падения стакана.
Кайри выдохнула от ошеломления – камни на полу, будто облиты кислотой. Теперь, кажется, она начинала что-то понимать.
- В общем, голос оказался прав – меня чуть не отравили. Прошло еще несколько мгновений, и он стал швырять в меня ножи. Когда он попал в меня, направился ко мне, чтобы добить. А потом… помню только то, что мы бились. Я просил его прекратить, но без толку.
- Да, - теперь у девушки сомнения таяли, как льдина в пустыне. – Он сказал еще что-то вроде «Прости, это моя работа»…
Вот теперь точно все прояснилось, подумалось ей. Но откуда здесь взяться асассину? Вход в подобные обители обычно запрещен для представителей этой нечестивой профессии. Даже для Императорской гильдии асассинов построили в столице отдельную исповедальню, чтобы отпускать грехи верным подданным Его Императорского Величества.
- Но меня волнует другое…
- Что?
- Когда он попал в меня ножом, я слышал тот же самый голос, что и в прошлый раз. И он говорил что-то о том, что я увидел тогда ночью.
- Что он говорил тебе?
Слова комками застревали в горле. Даже при всем желании Кадзе с трудом мог выговорить хоть одно из них.
- Кадзе, не бойся…
- Что тот ужас…
Говорить было с каждой секундой все труднее.
- …сделал…
Последнее слово встало поперек горла, преграждая вдох, чтобы вырваться наружу.
- Кто? – внутри девушки все тряслось. – Кто это сделал?
Кадзе из последних сил сжал руку в кулак, пытаясь держать себя в руках. Но все же ему это не удалось – голос предательски дрогнул. Парень, в конце концов, выдал это мучительное слово, и слеза прокатилась по его щеке. И тогда Кайри вдруг поняла, что ей страшно.
- Я…
* * *
«А жизнь-то налаживается!»
Алесса, радостно напевая какую-то беззаботную мелодию, шла к себе в комнату после очередного практического занятия. Даже не шла – летела, как на крыльях. И повод для радости был, и даже очень весомый – впервые за два года у нее все прошло, как по маслу. Ничего не взорвалось, ничего не вышло из-под контроля, а главное – все были в шоке от этой неожиданной перемены. Особенно мастер Фериан, учитель по составлению свитков. Алесса сумела составить и зарядить свиток Кислотной Стрелы без значительных усилий, и, что характерно, все было правильно – свиток сработал, и кислотная стрела, вырвавшаяся из свитка, точно поразила учебную цель! Фериан, видавший виды атгард, мог ожидать такой результат от любого одаренного ученика, кроме Алессы – когда эта своенравная лесная эльфийка проводит опыты, обязательно что-нибудь да пойдет не так. Но вот чтобы с первого раза… Учитель был поражен до глубины души, а про учеников и говорить нечего – они еще минут десять смотрели то на свиток, то на сбитую полуоплавившуюся медную сферу, то на Алессу. Саму же девушку просто распирало от гордости. И это было лишним доказательством того, то пояс работал!
«Вот видишь? Это лишь часть того, что я могу».
«Интересно бы поглядеть на остальное», - мысленно отозвалась Алесса, когда она вошла к себе в комнату. – «Хотя и на этом спасибочки».
«Да не за что».
«Только вот интересно мне, откуда ж ты взялся на мою голову».
«А вот этого я и сам не знаю. Ну, раз попал, значит попал».
Стойте. То есть как?
«А вот так. Я помню только трех своих хозяев. И один из них меня сейчас носит».
«А кем были твои хозяева?».
«Магами были они. Так же, как и ты, девочка. Один – мой отец-создатель – был довольно веселым, а яблоко от яблони недалеко падает, сама знаешь. Второй… второй был некромантом, воплощением своего ремесла. Правда, у него я был недолго – он погиб. А вот теперь…».
«Не волнуйся, все не так плохо».
Пояс задумался.
«Увидим…».
Эльфийка что-то читала раньше о таких предметах «с характером». Как правило, они наделялись не только частью силы своего создателя – маг, который создавал такую вещь, заключал в нее часть своей души. А вместе с ней – часть своего характера, разума и всего, что из этого исходит. Все это в совокупности делает одухотворенную магическую вещь не просто вещью, а отдельным мыслящим организмом. Эти вещи, вбирая в себя характеры и силы других, последующих хозяев, служили отличным носителем информации, но использовать таковые следовало с оглядкой – мало ли что за характеры были у их владельцев…
Ладно, поживем – увидим.
Время было еще не позднее, а времени было валом – хоть повозками его разгружай. Вот и решила Алесса, мол, пойду-ка я прогуляюсь, проветрю мозги. Ибо прав Невилл, расслабляться иногда надо – экзамены-то она все равно сдаст. Тем более, с таким-то поясом…
Кстати, о нем. Мысляще-вещающий аксессуар уже, видимо, свыкся с тем, что достался волей какого-то необычайно доброго существа всего-навсего ученице магической академии (да и причем не ахти какой ученице), и всю дорогу от жилого дерева до Пруда Успокоения травил разные байки из жизни своей и его хозяев. Помимо этого – мало того! – он ухитрялся вызывать в разуме лесной эльфийки это же самое, но только еще и в картинках, причем проделывал все это, не прекращая вещать ни на секунду. И лучше, видимо, придумать не мог. Алесса еле сдерживалась, чтобы не засмеяться в голос. Но когда тебе в мысли проталкивают картины вроде беготни от пантеры в пропитанной валерианой робе, тренировки стада самтааров на предмет поиска выпивки по запаху с последующими боевыми построениями или исполнения усыпляющих частушек на публике, попробуй только не засмейся. А если это еще и пятнадцать минут без остановки… И хоть бы, зараза, передых дал.
Эльфийка крепилась изо всех сил, но когда, подходя к пруду, миновала двух стражников, уже не выдержала и…
Два блюстителя закона и порядка обернулись посмотреть на переполох, но, увидев катающуюся от смеха по земле эльфийку, лишь переглянулись, покрутили пальцем у виска и отправились исполнять свои обязанности дальше.
Алесса расхохоталась уже настолько, что ее рукава стали влажными от слез, болел живот, а голоса смеяться уже не было.
«Во имя Девяти, ты остановишься когда-нибудь?»
Ага, конечно. Прямо взял и остановился.
«А вот десять лет назад случай был…», - пояс, видимо, уже понесло.
«Ааа! Не надо, умоляю! Прекрати! Я уже не могу смеяться!!»
Куда там. Пояс, похоже, невозможно было заставить угомониться.
«Так вот. Кошка этого полурослика с разгону вписалась в калитку, снесла ее напрочь…».
- Да прекрати уже, наконец!!
Алесса, видимо, окончательно потеряла терпение и, насколько позволял размах, ударила по поясу в надежде, что тот, наконец, замолкнет. В ответ пояс снова сжался, сдавив ей талию. Причем даже посильнее, чем в прошлый раз.
«Ты что творишь? Больно же!».
Ответ пояса был гениально прост.
«А ты?».
«Я ж тебя по-хорошему попросила! Ты чем слу… э… мысли принимаешь, скажи мне на милость?!».
«Да ну?».
«Ну да!».
Пояс снова задумался.
«Извини, заболтал тебя малость. Есть за мной такой грешок…».
«Ничего себе «малость»! Я думала, что умру вскорости от смеха, а он – «малость»!».
«Ну, это кому как…».
«Эээ… тебя после создания сколько раз роняли?».
Если бы такие пояса умели подмигивать и ухмыляться, то этот экземпляр сделал бы именно это. Во всяком случае, импульс, посланный в голову Алессы, обозначал именно это. Алесса задумалась.
«Судя по всему, с чувством юмора у твоего отца-создателя было все в порядке. Даже чересчур…».
«Ну, это кому как…».
Опять.
«У тебя других слов нет?»
- Тоже пришла помедитировать? – раздался голос сзади.
Эльфийка обернулась на голос. Сзади к пруду подходил один из мастеров Академии. Драй’вас Стайаранон, один из самых молодых мастеров, вел у них лекции по спиритизму и защите от воздействий. Рослый темный эльф закончил Академию всего десять лет назад, но уже успел обрести вес среди учителей, хотя и пользовался уважением других воспитанников.
- Мастер Стайаранон, - девушка поклонилась. – Вы тоже любите сюда приходить?
- Когда я прихожу сюда, отрешаюсь от мыслей и настраиваюсь на новый период работы.
Да, ремесло учителя давалось Драй’васу пока с трудом. Всем трудно.
- Я бы тоже сейчас хотела… ни о чем не думать, - алхимик покосилась на пояс.
- Это просто. Просто сядь, как тебе удобно, и закрой глаза.
Эльфийка села на колени и закрыла глаза.
- Вот так, хорошо, - донесся голос молодого учителя. – Расслабься. Пусть мысли текут сквозь тебя. Уподобься отражению луны в горном озере.
«Отражение луны в горном озере… какое красивое и точное сравнение!».
Алесса была согласна с поясом, но сейчас он ей только мешал.
«Только не надо меня сбивать, ладно?».
«Не беспокойся. Я тебе помогу».
Девушку не слишком обнадежил ответ пояса. Но ведь тогда, экспериментируя у себя в комнате, пояс дал ей такую концентрацию, что зелье не только не взорвалось, но даже получилось сильнее, чем необходимо. А, значит, и сейчас все должно получиться. Только что еще ожидать от этого сдвинутого пояса, созданного, видимо, таким же сдвинутым магом…
«Верь мне».
Ну что ж, постараемся, подумала эльфийка и попыталась очистить свой разум. И это ей удалось. Вернее, им с поясом. Концентрация пришла, и на удивление быстро. Все мысли отлетели куда-то на задний план и взирали теперь со своей галерки на ореол расслабления, окутавший молодого алхимика. Вокруг была темнота. Первоначальная темнота, которую можно увидеть лишь с закрытыми глазами, но в которой не увидеть ни зги.
- Молодец, - Драй’вас продолжил давать указания. – Дыши ровно и не запирай дыхание.
Темнота вскоре рассеялась, и эльфийка обнаружила себя сидящей на горной вершине. Вокруг были лишь горы, облака, ослепительно голубое небо и вездесущий странник, именуемый ветром. Где-то неподалеку на соседнюю вершину спикировал сокол. Птица осмотрелась и, увидев эльфийку, сидящую на самой высокой точке… Нет. Любая другая птица бы или ошарашено смотрела на это зрелище, а позднее, залюбовавшись, врезалась бы лбом в скалу. Или же полетела бы дальше, продлив тем самым свою жизнь. Но сокол вспорхнул с пика и, стрелой преодолев и без того маленькое расстояние, начал кружить вокруг Алессы. Девушке показалось, что он вот-вот кинется на нее и что-нибудь ей выклюет. Но птица села ей на плечо.
- Тебе удалось, - изрекла птица голосом мастера Стайаранона. – Теперь сохранять концентрацию нужно, поэтому воздерживайся от сильных эмоций.
- Эмм… Ладно, - эльфийка покосилась на сокола-Драй’васа на плече.
- Теперь попробуем кое-что еще, - сокол переместился на голову девушки. – Расслабься еще больше, но не теряй концентрации. Я вольюсь в твой разум, и мы станем одним целым.
- А… это зачем?
- Сейчас увидишь. Давай.
Алесса отпустила вожжи духа окончательно и ощутила, как разум темного эльфа вливается в нее, и два разума становятся одним. Пояс продолжал делать свое дело.
Странное чувство охватило девушку. Ей показалось, что она начала растворяться, будто ее опустили в кислоту. Но никаких неприятных ощущений не было – просто это было так ново и непривычно для нее. Может быть, мастер Стианар, мастер Фериан или этот Драй’вас делают это чуть ли не каждый божий день… Внезапно по всему телу разлилось тепло, и пришедшая вслед за ним легкость оторвала ее от земли. Как будто она стала птицей – так легко и свободно чувствовала она себя. Ощущение полета пьянило, приводило в дикий восторг, и хотелось кричать от радости…
Из груди вырвался ястребиный клекот.
«Что за…?!»
«Теперь наши разумы едины и слиты в один астральный образ. Мы оба видим теперь глазами этого астрального ястреба».
Ладно, ястреб так ястреб. Главное, не медведь.
Астральная птица сделала круг и начала пикировать куда-то к лесу. Скорость была бешеной. Ястреб то взмывал к облакам, то пикировал камнем вниз, то кружил где-то на средней высоте. Снова немыслимый пируэт, от которого любой бы распрощался с обедом, ужином, да и со следующим завтраком – и окруженный ореолом синеватый ястреб на большой скорости пролетел на бреющем полете над водной гладью озера. Резкий поворот вверх – и птица взмыла в воздух. Неловкость нахождения в новом облике быстро прошла, и девушка снова закричала от радости. Пусть даже если это ястребиный крик.
Что-то привлекло внимание Алессы, и она полетела на невесть откуда взявшийся дым.
«Прямо как мотылек на огонек свечи», - подумалось ей. – «Ну, не бывает же дыма без огня».
И она оказалась права. Нет дыма без огня, это точно. Особенно если пламя вздымается выше крон деревьев. Про дым-то и говорить нечего – он валил столбом размером с небольшое озеро. И пожар продолжал набирать силу и разрастаться. Кто же костер в лесу не потушил, подумала девушка. Тем более, Озерный Край хоть и не относится к эльфийскому лесу Квенталай, но эльфы жили и среди озер и заботились о лесах в этой местности.
«Жаль, что сущность астральная, а то бы клюнула в темечко. Какой-нибудь тупой орк, наверное…».
Но стоило подлететь поближе, и Алесса изменила свое мнение о происходящем – простым забытым костерком тут дело не обошлось. Тем более, горело поселение эльфов. И не просто горело…
Там, внизу, кипела битва. Несколько лесных эльфов в легких кольчужных доспехах наседали на какого-то мечника, на котором поверх темной одежды было некое подобие проклепанной кожаной кирасы. Одной рукой, в которой был меч, он бился, факелом в другой руке – отмахивался, раздавая жаркие оплеухи, а иной раз и вообще орудовал, как мечом. Так он поджег одного стража, ослепил второго, парировал несколько ударов третьего, а затем, слив меч противника в сторону, обезоружил эльфа, оставив его без рук. Довершил дело мощный удар от плеча до бедра, отправивший безрукого воина к праотцам. Еще один, соединив две эльфийские сабли в глефу, начал осыпать таинственного мечника шквалом смертоносных ударов. Удивительно, но он парировал и эти атаки. Тут эльф разъединил клинки и, удерживая меч врага одной саблей, рубанул по животу второй. Клинок встретил факел. Удар головой заставил эльфа отпрянуть. Этой секунды хватило, чтобы, поймав брешь в защите, всадить бастард под ребра.
Незнакомец дрался блестяще – в этом у Алессы сомнений уже не оставалось. Забрызганный кровью, он, вращая меч, отбил два летевших в него метательных ножа. Взмах руки – и двоих отбросило на добрый десяток шагов. Больше они не поднялись – один остался висеть на дереве с торчащей из живота веткой, а второго швырнуло прямо в горящее пламя.
«О, боги… Во имя Девяти, что здесь происходит?!»
Ответом Алесе был лишь рев пламени, прорывавшийся сквозь него звон мечей, свист стрел и ножей, всполохи магических взрывов и стоны гибнущих эльфов.
В черного мечника полетели три огненных шара, но тот каким-то немыслимым прыжком ушел от них, и шары пролетели мимо. Парень был, словно заговоренный – минуя выпущенные в него ядовитые облака и молнию, он наградил магов мечом по груди.
«Да кто же он такой? Монах? Асассин? Шиноби?»
Тут Алесса поразилась еще больше. Уйдя из-под меча, этот не-пойми-кто выбросил руку вперед. В воздухе пронеслась зеленоватая то ли нить, то ли цепь с таким же светящимся острием на конце. Острие врезалось в противника, который был уже ранен – и тот, закричав от боли, засветился тем же зеленоватым светом. Черный мечник рванул руку на себя – и светящийся ореол, охватывавший эльфа, влился ему в руку вместе с непонятным оружием. Девушка опешила – такого заклинания она еще не видела.
И вдруг что-то резко ударило ее в голову. После этой невидимой оплеухи наступила темнота…
Алесса открыла глаза. Она снова была на берегу Пруда Успокоения в своей академии. Вокруг был тот же лес, тот же пруд, то же небо… Как будто и не было той битвы, что она увидела, не горело поселение лесных эльфов. И не было того странного воина…
- Ты в порядке? – мастер Стайаранон склонился над лежащей в траве девушкой.
- Кажется, да, - эльфийка приподнялась и начала массировать виски.
- Я видел то же, что и ты. Поэтому пришлось разорвать соединение.
- Мастер Стайаранон, - эльфийка поднялась на ноги и отряхнулась. – Что мы видели? Это просто видение, или нечто, что может воплотиться в реальность?
- Это уже было, - глухо отозвался темный эльф. – Несколько лет назад поселение лесных эльфов недалеко от озера Дипкейв было уничтожено. Вырезано и сожжено. В том пожаре выжили немногие – всего около двух десятков из полутора тысяч населения удалось спасти. И все, кто выжил, говорили, что все учинил один человек. Его разыскивали все эти несколько лет, но безуспешно, и следы затерялись. Больше о нем не было слышно.
Алесса молча впитывала каждое слово молодого мастера. Да, ей было известно об этом. Что деревня Хи’саран была сожжена и вырезана несколько лет назад. Что, по слухам, это сделал лишь один человек. И что эту эльфийскую деревню защищал ее отец. И что он пал смертью храбрых, сражаясь с неведомым врагом. Но теперь ей открылась вся полнота и глубина того ужаса, что пережили жители того поселения. Потому что она это увидела.
Думы об этом видении не оставляли алхимика весь оставшийся вечер. То, что она не сорвалась и не потеряла сознание – за это еще раз спасибо поясу, подумала она. Но тот мечник из ее видения… Кто он? Что он такое? Как завладел он этими силами?
«Это и для меня большая загадка, Алесса. Ибо его магия соткана из волокон Тьмы».
«А ты откуда знаешь?»
«Все просто. Я был там. Всего рассказать не могу»
«То есть?»
«Я там был. И ощущал силу, исходившую от него. И, скажу тебе, она хоть и не сравнится с силой моих хозяев, но для простого человека это слишком».
«А такой уж ли он простой?»
«Даже если он боевой маг, это невозможно – у них ограничение на владение магией ввиду вторичной концентрации на оружии»
Алесса устало упала на кровать. Ужасно хотелось спать – усиленная концентрация в медитативном состоянии отняла много сил с непривычки – но глаза не закрывались. Кто его знает, может, она увидит снова то же самое, но уже во сне. Или что-нибудь похуже.
«Не бойся, Алесса. Прими это, как дурной сон»
«Ты снова назвал меня по имени… Уже подсмотрел в моих мыслях?»
«Нет. Я знал его. Не спрашивай откуда. А теперь спи. И видения тебя больше не потревожат»
«Каким образом?»
«Предоставь это мне»
Пояс не солгал – через несколько секунд веки девушки налились свинцом, наполняя теплом все ее тело. Еще несколько секунд – и пришло забытье. И больше ничего не было. Полный провал до самого утра.
Пояс и вправду работает.
ГЛАВА 4.
Чтобы устранить последствия побоища в палате, потребовалось два дня – вынести разбитую мебель и поставить новую, отмыть кровь, выветрить запах крови и яда и успокоить обитателей лазарета. Впрочем, даже несмотря на это, разговоров хватило в госпитале и монастыре на эту тему надолго. Все недоумевали, как в монастырь мог проникнуть асассин, а уж тем более – как их больной, потерявший память, сумел спастись, и даже более того – убить его. И это же настораживало – откуда у Кадзе появились силы, чтобы убить асассина? И, раз уж ему подослали убийцу, что же он сделал такого? Догадки обитателей были самыми разными, но независимо от них отец Альвер выставил охрану возле палаты Кадзе. Теперь два стража следовали за ним повсюду и дежурили у его палаты даже ночью.
На четвертый день после официального распоряжения об усилении охраны к нему начали пускать Кайри. Перед этим к нему пускали других сестер, но они лишь делали то, что входило в их обязанности. Сама же Кайри пребывала в шоке от увиденного, и для сохранения ее душевного равновесия ее служебные маршруты проводились в обход палаты Кадзе. Но, несмотря на это, она пыталась зайти к нему, пусть даже на минуту. Конечно же, ее не пускали, и на охранников не действовали никакие уговоры, даже то, что Кайри была подотчетна самому отцу Альверу. Сам отец Альвер лишь объяснял, что это вынужденная необходимость, что это продлится лишь полторы недели, и разводил руками. Причем последнее делал с особым усердием, с точки зрения послушницы.
Когда она вошла, Кадзе еще спал. Раны на плечах еще не затянулись полностью, но бинты уже сняли. Кайри на миг подумала, что ему может присниться что-то тревожное, и он может проснуться и всполошить охрану своим криком, и затем – новые разбирательства, допросы… Нет. Вроде, спит спокойно. Ни один мускул не дрогнул на его спокойном, умиротворенном лице. Его окрепшая грудь мерно двигалась в дыхательном цикле. И ничего, кроме заживающих разрезов на плечах, не напоминало о том, что юноша, к которому она прикипала душой все больше, недавно чуть не погиб от руки наемного убийцы, и даже сумел его убить. Что он способен убивать. Даже несмотря на то, что он лишь защищался…
Кайри подошла к окну и растворила его. Располагавшийся поодаль Аарденфал продолжал жить своей размеренной портовой жизнью. Где-то на горизонте показались три корабля с вымпелами Ахерона, Стормблада и Ранангара – их, впрочем, легко отличить по самим кораблям. Несколько сторожевых ботов уже подплыли к ним для эскорта в бухту. Где-то на рыночной площади кто-то у кого-то что-то украл и теперь пробивался сквозь толпу, унося ноги от нескольких дружинников из городской стражи. Кайри никогда не жаловалась на свое зрение – еще в детстве она могла заприметить древесную лисицу в густой листве деревьев. Но, любуясь городом, она не заметила, как…
- Когда смотришь на что-то, главное – не засмотреться, - чьи-то руки закрыли ей глаза, но по голосу она узнала, кто это.
Видимо, выздоровление Кадзе идет очень успешно, если он позволяет себе такое.
- Ты что творишь? – Кайри смущенно отстранилась.
- Да не красней ты так, - улыбнулся Кадзе. – Что в этом такого?
- Не забывай, я же послушница, - строго напомнила девушка. – Нам не разрешается…
- Только не говори, что не скучала, - невозмутимо ответил юноша.
Послушница вновь смутилась. Умеет же попасть в точку. И когда только научился?..
- Я слышал, ты пыталась меня навестить.
- Да. Но меня не пустила стража.
- Не понимаю, зачем ее выставили… Они сопровождают меня практически везде.
- Я тоже… Но даже не это не дает мне покоя.
- А что же?
Кайри отвела глаза. Сейчас или скажет что-нибудь обтекаемое, или бросится объясняться, подумал Кадзе. Но она молчала.
- Кайри, не молчи, - он подошел к ней сзади и взял за плечи. Это молчание становилось тяжелым.
Резкий разворот заставил его отпрянуть, а следом в лицо удивленного юноши прилетела ладонь. По счастью, пощечину стража не услышала. Кайри снова перевела взгляд на него и с ужасом ожидала увидеть гнев в его глазах, как во время боя с тем убийцей. Но вместо этого в глазах Кадзе читалось удивление. Да еще и перестаралась, видимо, попав по губам – из нижней сочилась маленькая струйка крови.
- Что с тобой? – послышалось удивленное. – Какая муха тебя укусила?
Кайри виновато опустила глаза. Зря я так, подумала она. Теперь еще и подумает невесть что… Девушка подошла к нему и стерла кровь с губы Кадзе, все еще удивленного.
- Прости, - молвила она. – Просто нам правда нельзя…
- Я тоже скучал по тебе, - Кадзе поймал ее руку. – Поэтому это ты прости меня.
- Знаешь, - Кайри снова встретилась с его глазами. – Твои глаза, как зеркало. В них сложно что-нибудь увидеть.
- Не знаю, не замечал. Но когда смотришь на что-то…
- Главное – не засмотреться, - закончила за него девушка. – Кто-то сказал, что так можно потерять себя.
- Но можно ведь и что-то обрести…
- Не знаю… Кадзе, что ты…
Кадзе не дал ей договорить. Послушница и не заметила, как он оказался так близко. И даже не ощутила его дыхания рядом, но встретила губами что-то теплое. Простое прикосновение вскоре стало робким поцелуем. Послушница ощутила руки на своих плечах… и новая пощечина отрезвила Кадзе. В этот раз он вскрикнул. Больно. Попала по той же щеке.
- Я же говорила, нельзя этого делать!
- Извини, - ошарашено отозвался Кадзе в закрывающуюся дверь.
Кайри стрелой пронеслась по коридору и, минуя несколько лестничных пролетов, закрылась в своей келье. Сердце в груди, как, впрочем, и она сама, не находило себе места. Нашел же время… Видимо, он уже выздоровел. Даже очень.
Она пала на колени перед глефокрестом и начала молиться. Но губы с трудом ее слушались, а мысли о произошедшем не давали покоя. Раскрасневшись от напряжения и стыда, послушница закончила молитву и, поднявшись с колен, подошла к окну. Ветер, впорхнувший в келью, ласково коснулся ее теплых щек и начал играть с ее волосами. Девушка провела пальцами по губам. Поцелуй был еще слишком свежим, чтобы перевести дух и думать о чем-то другом. Кайри уставилась на видневшуюся гладь океана, у которого стоял Аарденфал – на это зеркало смотреть куда безопаснее.
Кадзе еще минуты две смотрел на захлопнувшуюся дверь, потирая горевшую огнем щеку. Боль разливалась на пол-лица, несмотря на то, что били по щеке. Умеет же вдарить, когда надо… Впрочем, сам виноват. Теперь вот лежи и гадай, что делать.
Парень упал обратно на кровать и, глядя в потолок, слегка шевельнул губами. Еще свежий поцелуй отозвался легким прикосновением ветра.
«Ну, и что теперь? Она, наверное, вообще перестанет приходить…»
- Что тут у вас случилось? – спросил один из стражей, открыв дверь.
- Ээ… да нет, ничего, все в порядке, - неловко проговорил юноша.
Стражник в ответ лишь усмехнулся и вернулся на свой пост. Он-то, похоже, все понял. С другой стороны, что же тут непонятного?
«Интересно, кто еще знает о нас?»
Через эту темноту не проникает ничто. Лишь тусклые огни факелов немного разгоняли тьму. Блоки в этом подземелье были пригнаны друг к другу так плотно, что воздух, стоявший здесь, был таким спертым, что становилось трудно дышать. Редко кто отважился бы войти в эти ядовито-черные чертоги, ибо, лишь ступив сюда, сразу становилось понятно, что проходом пользовались крайне редко. При строительстве монастыря, еще шесть сотен лет назад, на случай войны, вторжения, чумы и тому подобных вещей были заложены катакомбы с тайным выходом в Драконий Кряж. За всю историю монастыря войн, вторжений, массовых болезней и иже с ними было достаточно, но последние полвека катакомбы находились в запустении. За это время сюда не ступала нога человека довольно долго. Или…
Нет, все же ступала. И ступила. Скрежет отодвигающейся плиты обозначил полосу яркого света, в лучах которого мелькнула тень. Тьма вернулась, когда потайная дверь закрылась, и стена встала на место. Мерный стук шагов отражался от стен коридора, усиливаясь и сгущаясь в плотном и влажном воздухе. Проход освещался очень слабо, но идущий по нему, казалось, отлично видел в темноте. Заблудиться в сети проходов, порталов и коридоров было делом простым. Но идущий точно знал, куда шел. Ибо проходил этот путь не в первый раз, и даже не в десятый.
Миновав еще пару пролетов, он вошел в темную, просторную и без изысков обставленную залу, в которой находилось некое подобие алтаря. Все давно было готово.
Старик зажег десять свеч, расставленных вокруг алтаря, на котором стояло что-то, прикрытое большим куском грубой ткани. Спустя несколько секунд материя была сдернута, высвободив небольшой стеклянный шар на подставке из кости, выполненной в виде двух гарцующих в воздухе драконов. Можно начинать.
- Орбо спирана икэ!
Огонь свеч стал еще ярче. Казалось, что свечи окутались ореолом света, еще более яркого, чем пульсирующие язычки пламени, плясавшие на вершинах восковых столбов. Аура вокруг свеч вдруг ровными линиями устремилась к сфере. Отразившись от нее, линии отразились по кругу и перекрестно, образовав две переплетенных пентаграммы – прямая, наложенная на перевернутую – и, вернувшись к свечам, отразились вверх. Орб на причудливой подставке тоже стал испускать яркий оранжевый свет, и в потолок зала врезалось уже одиннадцать столбов света.
- Кокононе санкте мио кикорума, тооран киминдо ни омо дирециме!
Сосредоточенный во множестве точек свет полыхнул еще ярче, и в столбе, исходящем от сферы, стала проступать человеческая фигура, закутанная в плащ с капюшоном. Старик поднял глаза на это зрелище.
- Киминдо анде номине, - произнесла фигура.
- Хисар Торментор, - последовал ответ.
- Аксепто нион, - некто астральный в плаще начал растворяться.
Вскоре сгусток энергии вновь начал собираться в человеческую фигуру, а форма стала обретать черты конкретного человека. Безликая голова обросла плотью, и на ней отчетливо вырисовалось лицо. Длинные, серебристо-седые волосы, собранные в хвост, обнажали высокий лоб, свинцовые брови обрамляли впавшие глаза. Тонкие, чуть сжатые губы сочетались со средних размеров носом. Лицо было иссушено возрастом, но оно излучало силу, непостижимую простым смертным. Облачение человека не было богатым и состояло лишь из темной мантии, расшитой простым узором. Но два костяных наплечника поверх мантии добавляли ощущение мощи и ужаса в его облик. Ибо оплечья были сделаны из черепов.
Лицо старика, призвавшего иллюзию, тоже начало преображаться. Седина начала темнеть, а затем светлеть. Морщины на лице разгладились до определенной стадии, а мускулы лица начали двигаться, изменяя его рисунок. Мгновение – и от прежнего старческого лика уже ничего не осталось, и на смену убеленному сединами старцу пришел зрелый мужчина, чье плотное, но не лишенное острых черт лицо излучало силу и мощь сродни той, что обладал таинственный некто, проявившийся в иллюзии.
- Приветствую, господин, - маг поклонился астральному собеседнику.
- Итак, Хиеттар, зачем ты призвал меня?
- В наших делах есть сдвиги, как положительные для нас, так и… не совсем.
- Говори, - прохрипел Хисар.
- Наши подозрения подтверждаются. Это он.
- Ты в этом уверен? Этот сын Пяти скрывается от нас несколько лет.
- Вне всяких сомнений, это он.
- Чем ты можешь это подтвердить?
- А это уже плохая новость. Кииран Лайтвинг – асассин, посланный его убить, - был убит им. Обезглавленное тело Киирана, бывшего в монастыре под именем Икари Маэда и под легендой послушника, было кремировано вчера.
Лицо Хисара Торментора изображало активную мыслительную деятельность. Он выглядел озадаченным и одновременно обрадованным. Хотя новость о гибели одного из лучших его людей была отнюдь не радостной.
- Каковы твои последние действия относительно его персоны?
- Я выставил двух охранников у его палаты.
- А что если он сможет разделаться и с ними? Ты об этом не думал, Хиеттар?
- Мастер Торментор, самозванцы могут принять любой облик. А эти двое призваны с пятого круга Эшвара, и печати, которыми в них заключены души тех, кто когда-то действительно был стражем в монастыре, может разрушить лишь физическая смерть самозванцев.
- Не боишься, что их может постигнуть участь асассина?
- Даже если они погибнут, это только нам на пользу, господин – отдать малое, чтобы выиграть инициативу.
- Не забывай, этот сын горгульи убил двух моих братьев.
- Сейчас он слаб. Даже если он смог разделаться с убийцей, нам он не ровня.
- Хиеттар, - Хисар пристально посмотрел в глаза ученику. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
- Да, господин. Впрочем, как я уже сказал, даже гибель самозванцев может сыграть нам на руку.
- В твоих словах есть зерно разума, - подумав, ответило видение. – Будем выжидать. Ждать и наблюдать за ним.
- Да будет так.
Атгард преклонил колено перед астральным образом учителя.
- Всегда держи руки на узде, или конь выкинет тебя из седла. Не забывай об этом, Хиеттар. Яместор!
Иллюзия растворилась, и потоки света исчезли. Совмещенные пентакли, единожды вспыхнув, также пропали. Маг накрыл сферу полотном и прошел в другой конец комнаты. Там, совершенно высохший, бледный и почти угасший, висел прикованный за руки к стене старик. Искра жизни еще не угасла в нем, но двигаться он уже не был способен. Хиеттар взял его за подбородок и взглянул в его бесцветные глаза.
- А мне идет твоя одежда. Не находишь?
В ответ старик прохрипел что-то нечленораздельное.
- Я мог бы прикончить тебя прямо сейчас, дряхлый святоша. Но ты ведь наверняка и сам этого желаешь?
Не дожидаясь ответа, Хиеттар без слов начал творить заклинание. Его рука вспыхнула багровым огнем, и спустя секунду он вонзил руку в и без того слабую старческую грудь. Жертва изогнулась с искаженным от боли лицом, но не издала ни звука – сил не оставалось даже, чтобы дышать. Особенно сейчас, когда чернокнижник впитывал в себя его душу. Прошло секунд десять, пока руку не вынули. На груди не было и следа вторжения. И старец был еще жив.
- Пока ты мне нужен, умереть – слишком дорогое удовольствие для тебя. Так что обойдешься.
Завершив свое дело, маг покинул залу, оставив немощного калеку. Пока он шел к двери, его лицо снова стало меняться. Вскоре Хиеттар вышел в открытую потайную дверь, что вела в молельню. Только дверь захлопнулась уже за отцом Альвером.
Время, отданное вечерне, уже иссякло. Монахи уже возвращались в кельи, где свободно могли посвятить себя личным занятиям. Пока братья и сестры шли к главному зданию монастыря, Кайри решила, что было бы неплохо прогуляться немного. К тому же день был довольно насыщенным, и не только из-за большой работы. А небольшая прогулка помогла бы развеять все мысли, особенно сейчас, когда солнце еще не село, а прохладный сумеречный воздух приятно обволакивал легкие, приглашая вкусить снова эту нежную прохладу вечера. Вкусить…
Послушница вновь вернулась мыслями к событиям сегодняшнего дня. Она еще не успела привыкнуть к этому новому ощущению, но губы все еще принимали все прикосновения очень остро. Вот и сейчас она слегка вздрогнула, когда легкий ветерок коснулся ее лица.
«Как будто ветер целует меня… А Кадзе… Что это на него нашло? Да, может, он и чувствует, что я неравнодушна к нему, но зачем же сразу так… Хорошо еще, при свидетелях не целовал, а то проблем было бы – не разгрести…».
Наступило время заката. Вершины Драконьего Кряжа, обычно напоминавшие драконью пасть, усеянную зубами, теперь были словно охвачены огнем – окрашенное в медь небо разожгло на них свой пожар. Другой же, цвета уходящего солнца, медленно утопал в океанской пучине, играя золотистыми бликами на воде. Как будто в воду уронили сосуд с позолотой, и теперь она растеклась по всей поверхности.
Когда смотришь на что-то, главное – не засмотреться. Кайри почему-то произнесла эти слова вслух. Но, вслушавшись, резко обернулась. Она была не одна.
- А ты здесь откуда взялся?
- Вышел прогуляться, как и ты, - отозвался Кадзе. – Правда, одному разгуливать тут мне не дадут, чувствую, еще долго…
- Отец Альвер говорит, что это вынужденная необходимость. Потерпи еще неделю.
- Неделю… Хотелось бы верить…
Если охранники и поняли, что их здесь не очень-то хотят видеть, то, по крайней мере, виду не подали. Велено им охранять, вот и охраняют.
- Знаешь, мне почему-то кажется, что святой отец чего-то не договаривает. Слишком уж он стал таинственным в последнее время…
- Таинственным? – не понял юноша.
- Как-то странно ведет он себя, Кадзе. Все эти недосказанности, тайны… К тому же…
- Что?
Ну, вот, опять, подумал Кадзе. Еще одна мучительная тема, на которую не хотим говорить. Только в этот раз лучше держаться подальше. А то вместо ладони может прилететь в голову что-нибудь поувесистее. Скажем, кольчужная перчатка, надетая на кулак стража. Кстати, о стражах – их лучше бы отозвать ненадолго.
- Конвой, оставьте нас на несколько минут, - попросил Кадзе.
- Не можно, - отозвался один из стражей. – У нас приказ.
- Лишь на несколько минут, - с нажимом произнес Кадзе и, наклонившись к уху стража, добавил, - Разговор не для чужих ушей. Сам понимаешь.
Охранники, переглянувшись, кивнули и отошли куда-то к подлеску. Теперь можно и расспрашивать.
- Больше здесь никого нет, не бойся. Расскажи мне.
Кайри долго собиралась с мыслями. Видимо, это что-то действительно тяжелое. Хотелось снова подойти, взять в руки ее хрупкие плечи, поддержать… И все равно, что можно будет потом схлопотать по лицу не хуже, чем днем.
- Кайри, не молчи, - Кадзе, видимо, решился. – Все, что ты скажешь, останется лишь в нас обоих. Я никому не скажу, веришь?
В этот раз девушка вырываться и сопротивляться не стала. Но и говорить начала не сразу.
- Святой отец стал странно себя вести с тех пор, как ты появился. Понятия не имею, почему, но он стал проявлять повышенный интерес к тебе. Особенно сейчас, когда ты начал вспоминать, как ему кажется. А поскольку часто с тобой не контактирует никто, кроме меня, то… В общем, отец Альвер приказал мне…
- Что приказал?
- Следить за тобой.
Так, а здесь уже интереснее. Юноша насторожился.
- Именно, Кадзе. Это идет в разрез с любой этикой, но приказ есть приказ, сам понимаешь. После разговора с настоятелем я места себе не находила. Потом… Потом этот асассин, после которого тебе выставили охрану. Но даже не это главное.
Послушница повернулась к нему. Снова два зеркала глаз, но теперь в них читалось сочувствие. Правда, на Кайри это не сильно подействовало.
- Если тебе подослали убийцу… К тому же, твои видения…
Солнце почти село, и в сгущавшихся сумерках их взгляды были еще глубже и пронзительнее. Кадзе и не думал отрывать рук от ее плеч. Но ее вопрос заставил взглянуть на девушку по-другому.
- Кто ты? Что ты за человек, если ты видишь такое и тебе подсылают асассинов? Откуда у тебя нашлись силы, чтобы убить того головореза? И чем больше вопросов, тем более растет непонимание… И страх…
Она боится его? Но…
- Кайри, если бы я сам знал… И чувствую то же самое. Так что я тоже боюсь. Если это так… Но это лишь прошлое, и к нему возврата мне уже нет.
- Иногда бывает, что прошлое само возвращается к тебе. И ему не обязательно спрашивать, хочешь ты этого, или нет.
Да. Это так. Юноша и сам это понимал, ибо теперь прошлое действительно возвращалось к нему. Да, он хотел вернуть хоть что-нибудь из своего прошлого, но теперь он уже не уверен, действительно ли он хочет возвращения этого прошлого.
Кайри было страшно – это было ясно, как день. Но почему-то ей не хотелось, чтобы он ушел. Не хотелось, чтобы он отпустил ее сейчас, чтобы…
- Я, правда, не знаю. Я совсем ничего не знаю…
Внезапно захотелось оказаться где-нибудь подальше от всего, в тепле, согреться, почувствовать, что есть что-то, что не зря есть… Почувствовать силу. Почувствовать, что жива.
- Кадзе, - сорвалось с ее губ. – Обними меня…
Кадзе еще сам не понял сути ее просьбы, но уже через секунду понял, что Кайри уткнулась ему в грудь. И сейчас, кажется, она чувствовала себя спокойнее. И все, что он мог сделать сейчас – обнять Кайри еще крепче и не отпускать. Ее дыхание приятно щекотало ему шею, и руки, сомкнувшиеся на плечах, согревали приятной тяжестью. Весь остальной мир перестал для него существовать.
И, конечно, он не услышал, как сзади лязгнула сталь. Что же произошло, он успел понять лишь за долю секунды до предательского удара в спину.
* * *
Солнце играло искрами в расшитой серебром парадной мантии. Теперь оставалось совсем немного – лишь сдать экзамены. Алесса как раз направлялась на один из них – по стихийной магии. Два – по мистицизму и алхимии – она уже сдала, и сдала с поразительной легкостью. Многие, конечно, были наслышаны о ее неожиданных успехах, но без доказательств не хотели в это верить. Теперь же об этом без умолку трещала вся Академия. Все недоумевали, каким образом эта недотепа-эльфийка так изменилась, и, конечно же, спрашивали, мол, как тебе это удается. Недотепа-эльфийка же в ответ говорила что-нибудь уклончивое, отмалчивалась, а иной раз и послать могла. Причем не только по-эльфийски, хотя орочье выражение, переводимое примерно как «я имела удовольствие провести ночь с твоим шлемом, но его рога обломались весьма некстати», Алесса тренировалась говорить недели три. И весьма в этом преуспела, потому как три орка-курсанта – боевой маг, шаман и разрушитель – стали обходить ее стороной. А после разучивания выражения «вышедший из утробы суккуба лысый сатир, искупавшийся в навозе сотни самтааров» орк-шаман вообще стал от нее шарахаться.
«Что, готова?»
«Да. В этот раз мы их удивим еще больше».
«Интересно, чем?»
«Так, вообще-то ты у нас мастер на всякие фокусы!»
«А не много ли тебе будет, деточка?»
Так. Мы еще и так возмущаться умеем.
«Так вещей много не бывает».
Так, препираясь с поясом, она дошла до зала, где должен проходить экзамен. Там уже у дверей стояло семь воспитанников. Два эльфа – серебряный и темный – уже о чем-то оживленно беседовали. Неудивительно, хмыкнула Алесса. Лимарнон и Тир’дай вечно дискутируют о разных высоких материях, где бы ни находились. Один раз она застала эту «сладкую парочку» жарко спорящей о родстве Хильды Стати Севера и Аш-теры Пепла Ада, приводя доказательства от обрывка плащаницы до отрубленного уха демонессы. Когда же страсти накалились до предела, эти двое пустили в ход магию. В результате они чуть не поубивали друг друга и чудом не изувечили еще двадцать учеников Академии. В тот момент их мало волновало, что они были в трапезной.
Еще один – загадочного вида федай – сидел на коленях на полу, сплетя ладони в хитроумной комбинации, смотрел пустыми глазами куда-то вдаль. Алесса уже несколько лет наблюдала, как Аблар Луши Джамадибберал ан-Хотеб, сын Имперского наместника в Ранангаре, таким образом настраивался перед каким-нибудь важным делом. И неважно, было ли это заседание в библиотеке, подготовка к экзамену или размышления о бренности сего мира в уборной. Свидетелем последнего она, к счастью, не была.
Следующий – ее друг, полурослик Невилл Добропивник. Он только что вышел из зала с таким видом, как будто он выпил десять бутылок дорфренского вина (да-да, того самого!), и эффект от него оказался таким реальным, что ему удалось полетать на десяти драконах вокруг всей империи раз двадцать в обнимку с десятью русалками и двадцатью высшими эльфийскими девами. Судя по всему, результат получился даже ОЧЕНЬ. Или он сдал, решила Алесса, или одно из двух.
- Ну что, Невилл?
Догадки оказались верными.
- Сдал! – выдохнул анимаг. – Поставили «хорошо».
- Кто принимает?
- Мастер Стианар.
В груди Алессы что-то екнуло. Эльварлин Стианар – один из тех мастеров, кто отличается большой проницательностью. А уж на магические вещи чутье у него развито такое, что определить чары может если не в радиусе Селунави, то в радиусе Академии точно. А уж зачарованный пояс на ученице обнаружить для него просто, как с добрым утром. Так, надо успокоиться, взять себя в руки и сосредоточиться на происходящем.
«Доверься мне».
Открылась дверь, и голос, донесшийся оттуда, пригласил войти следующего «агнца на заклание». Была, не была, решила Алесса и направилась внутрь.
Теперь она стояла за кафедрой в большой аудитории, скамейки в которой располагались снизу вверх. Впереди за столом сидели мастера Стианар, Мордхейм и Локарт. Первый, похоже, ничего не заподозрил. Атгард и патрий, вроде, тоже.
- Назовите себя, испытуемая, - молвил мастер Локарт.
- Алесса Иэстайон. Ученица восьмой ступени, направление алхимии.
- Призовите шаровую молнию.
Шаровую? Сейчас сделаем. Алесса вышла вперед и, взмахнув руками, произнесла:
- Таэндран сферо нион!
В аудитории запахло грозой. Сгусток энергии, сконцентрированный в руках эльфийки, играл электрическими разрядами. Так, пока все удачно.
- Нарастите молнию.
Алесса приложила немало усилий и концентрации, чтобы нарастить электрический шар до размеров снаряда катапульты. Удерживать такой шарик становилось уже труднее. Но она продолжала наращивать. Теперь шаровая молния была величиной с Невилла. Руки дрожали, тело, казалось, вот-вот разорвется на части. Этот шар нужно было или выпустить, или убрать.
- Достаточно! Уберите молнию!
Отлично. Старику Мордхейму показалось, что хватит. Усилием воли эльфийка погасила призванный заряд.
- Неплохо, - оценил Стианар. – Теперь отразите мою атаку.
Высокий эльф поднялся из-за стола и, похоже, начал что-то призывать. Его руки и глаза загорелись. Заклинание было коротким, но нетрудно было догадаться, что это был огненный шар.
- Адж-дахака!
Алесса успела среагировать.
- Агни превентаи!
Нет, все-таки немного не вовремя. Щит-то поставила, но шар разорвался слишком близко. Ударная волна отбросила эльфийку к стене, но на ногах она устояла. Стианар воздел руки и начал готовить новое заклинание. Девушка приготовилась к следующему удару.
- Адж-дахака!
Повторяемся, мастер Стианар. В этот раз я успею выставить защиту вовремя, подумала алхимик. Но каково же было ее удивление, когда преобразованный в руках учителя огненный шар стал увеличиваться в размере!
«Наращивает шар! Он что, хочет убить меня?!»
Внезапно созрела мысль. Алесса подумала, что неплохо было бы после экзамена сходить в баню. А попарить кого-то можно прямо сейчас.
- Фреззи яри онэмо!
Ледяное острие вылетело из рук девушки и, врезавшись в огненный шар, растаяло. От сгустка огня тоже ничего не осталось, зато по всей аудитории разлетелись клубы пара. Мордхейм и Локарт уже вытирали выступившую на лбу испарину. Только Стианар, похоже, не собирался ставить экзамен так легко.
- Тайфорэн!
Ветер, гулявший по аудитории, начал набирать обороты. Вихревые порывы уже чуть ли не срывали полки со стен, когда высший эльф взмахнул рукой. Теперь маленький ураган двигался на ученицу. Но Алесса была готова и к этому.
- Дайтерран утаме!
Со взмахами рук девушки из пола вырвались кирпичи и, сформировавшись в некое подобие тарана, понеслись к вихрю. Мгновение – и кирпичи разлетелись в стороны, нейтрализовав собой этот маленький ураган. Но и этого учителю показалось мало.
- Кумостагар инома!
Вмиг аудитория пропиталась непроглядным туманом. Стианара нигде не было видно. Алесса начала оглядываться по сторонам, ожидая, с какой же стороны он может напасть.
- Терра яри ратама!
То, что девушка обернулась, отступив на шаг, спасло ее от вырвавшегося из-под земли каменного острия, к которому присоединились еще несколько таких же. Ладно, учитель. Сейчас вы доиграетесь.
И тут в игру включился пояс. Заклинание пришло в голову само собой. Эльфийка даже не была уверена, знала ли она это заклинание. А вот ее магический мысляще-вещающий аксессуар, похоже, знал, что и не преминул продемонстрировать.
- Таэндран темпестире!
Эффект был более чем неожиданный. Туман превратился в сплошное грозовое облако. Молнии поигрывали то здесь, то там, переливаясь холодным серебром, способным превратить в пылающую головешку все, что угодно. Кстати, о них – одна из молний достала-таки Стианара, и загорелся подол мантии. Учитель, конечно, вобрал пламя себе в руку, но тут он, похоже, решил, что пора заканчивать.
- Элементо патронум!
Тут же он оказался заключенным в ауру, переливающуюся цветами всех стихий – Огня, Воздуха, Земли и Воды. Барьер Стихий, поняла Алесса. Ничего, сейчас и его пробьем. Было тут одно заклинаньице, очень веселенькое… Только, во имя Девяти, вспомнить бы его… Впрочем, ждать долго не пришлось – пояс оказался как раз кстати.
- Элементо эстаран элон эспадриум! Дирециме стаар овидаи стаабмари!
В вытянутой руке лесной эльфийки начал материализоваться длинный меч, отсвечивавший зеленым. От силы Природы, исходившей от клинка, Барьер учителя завибрировал. Другие два учителя внезапно почувствовали витающий в воздухе запах свежескошенной травы. Стианар тоже на оставил это незамеченным.
- Алесса! Остановись!
Куда там. Вошедшая в раж Алесса уже подняла Клинок Природы и занесла рубящий удар от плеча до бедра.
- Алесса!
Уже поздно. Ударная волна, посланная призванным мечом, неслась по направлению к учителю. Все, что остается – попытаться чем-нибудь подкрепить защиту.
- Элементо патронум импроксиме… Кхаааа!!!
Стианара оторвало от пола, и удар Клинка Природы пронес его в воздухе и со всей силы впечатал высшего эльфа в стену. Ударившись спиной о каменную кладку, он упал с высоты своего роста на такой же твердый каменный пол. Усилив Барьер Стихий, он смог избежать серьезных ранений и отделался несколькими царапинами, но об стену его приложило основательно. Пришлось концентрацией убить боль, чтобы не потерять сознание. Так, вроде ничего не сломал… Но подниматься все равно тяжко.
Клинок в руке девушки исчез, полыхнув зеленым пламенем. Алесса тут же опомнилась и подбежала к учителю.
- Мастер Стианар! Мастер Стианар!
Высокий эльф, постанывая, попытался встать. Ученица сразу подставила плечо, чтобы тот не упал.
- О, боги! Простите меня, Мастер! Я… сама не знаю, как это получилось…
Стианар обхватил ее за спину, чтобы удержаться на ногах, но его рука соскользнула на талию. Алесса заметила, как учитель изменился в лице, ощупывая пояс, скрытый под одеждой. Девушка встревожилась.
«Иррас! Сейчас догадается… Что же делать?!»
Но учитель лишь повернулся к ней и сказал:
- Помоги мне дойти до моего места.
Поддерживая Стианара, она помогла ему дойти и усадила на его стул.
- Твой ведомственный свиток. Дай его.
Девушка протянула свиток с отметками учителю, напряженно ожидая, что будет. Обнаружив магический предмет в амуниции, он вполне мог или занизить оценку, или вообще отправить на пересдачу. Но он лишь оставил росчерк в свитке и протянул его обратно Алесе.
- Молодец, Алесса.
ГЛАВА 5.
Кадзе проснулся от острой боли, иглой пронзившей его правую щеку. Открыв глаза, он понял, что из щеки торчит игла с нитью. Кайри зашивала ему щеку.
- Не дергайся. Рана может разрастись.
Не дергайся… Легко сказать. Но что поделать – придется.
- У тебя талант на поиски неприятностей, - продолжала послушница, накладывая шов. – Снова ввязался в драку, и снова приходится тебя латать.
- Снова? – не понял юноша. – О чем ты? Ай!
- На тебя напали, - девушка завязала нить и отстригла излишек. – И в этот раз это сделали охранники.
Раненый закрыл глаза, пытаясь вспомнить, что же было тогда с ними…
…Был вечер. Закатное солнце уже почти скрылось в море, уступая место наступающей ночи. Прохладный ветер приятно обволакивал, и, казалось, все было его частью. Стрекот сверчков, пение ночных птиц, начавших просыпаться… и руки Кайри, сомкнувшиеся на его плечах. Она сама попросила обнять ее. И все, казалось, способствовало этому мигу счастья…
Резкая боль прошила его спину. Он не заметил, как кто-то подошел сзади и всадил в него холодную сталь. Девушка с криком отшатнулась. А стражник уже вытирал кровь об одежду Кадзе. Взглянув в его глаза, послушница заметила в них пламя. А страж уже надвигался на нее, обнажив длинный меч.
- Нет смысла бежать, - услышала она сзади. – Твои минуты сочтены.
Сзади приближался его напарник. Обернувшись, она увидела в его руках короткий меч и кистень. И сейчас палачи теснили ее к обрыву. Сердце Кайри сжалось до размеров елочной иголки. Сейчас эти двое зарубят ее, как самтаара на бойне. И никто не узнает… Кадзе… как же так…
- Стоять!
Убийцы обернулись и, похоже, были ошеломлены не меньше послушницы. Кадзе стоял, пошатываясь, и его голос был исполнен гнева.
- Вы настолько слабы, что подкрадываетесь сзади?!
- Ненадолго, - отрезал страж с мечом и кинулся на него, а вслед за ним и его напарник с парным оружием.
Кадзе нырнул под удар и, перехватив меч у рукояти, мощным ударом в живот заставил противника согнуться. Удар локтем по спине – и страж повергнут на колени. Локоть горел огнем – не каждый день выдается бить по кольчуге – но на боль не было времени. Юноша уже собрался вырвать меч и добить врага, но пришлось уворачиваться от кистеня. Шар с шипами рассек ему щеку. Кадзе упал на землю и увернулся от нового удара – в этот раз удачно. Как только груз врезался в землю рядом с его головой, он схватил цепь, скреплявшую груз с древком, рванув на себя, пихнул противника ногой в живот и швырнул через себя. Поднявшись на ноги, он чуть не напоролся на клинок первого и еле увернулся от рубящего в голову. Пригнувшись, он ударил врага коленом в пах, развернулся и сблокировал его мечом удар короткого клинка. Удар кистенем заставил Кадзе пригнуться, и удар пришелся в лицо стража-мечника, размозжив ему голову. Один готов. Подняв его меч, юноша выпрямился в боевую стойку.
Второй же с коротким криком бросился на Кадзе и, ударив мечом, развернулся и ударил кистенем. Перехватив меч, Кадзе отбил удар коротким мечом и отскочил назад, уворачиваясь от шипастого шара. Теперь уже стражу пришлось ставить блоки и уворачиваться. Рубящий сбоку, еще один вверх по диагонали, разворот, несколько ударов наотмашь, режущий в прыжке, переходящий в укол… Яростная комбинация ударов заставила противника отшатнуться, и тот упал, запнувшись о камень. Он попытался достать Кадзе кистенем по ногам, но парень прыгнул вверх и уже летел коленями в него. Страж встретил его колющим в живот, но Кадзе уже выставил свой клинок вперед и отбил меч противника. Два колена врезались в живот, сопроводив удар хриплым выдохом. Воспользовавшись замешательством врага, парень уже поднял меч и занес удар, чтобы добить, как вдруг что-то обхватило его сзади. Повернув голову, насколько это было возможным, он увидел, что его схватил тот же страж с пробитой головой. Но сейчас он был уже наполовину серым, лицо представляло собой кроваво-серую маску, на которой адским пламенем Эшвара горели лишь глаза. Конечности заметно вытянулись. Самозванец.
Второй страж, похоже, начал принимать истинную форму, похожую на то, что представлял из себя самозванец, схвативший Кадзе, но больше походил на бездушную куклу, карикатурное подобие человека, напоминавшее его лишь по форме – и то отдаленно. Трехпалые конечности обросли когтями длиной с короткий меч. Кадзе отбил мечом удары когтей и вырвался, оставив в когтях второго изорванную рубаху, обагренную кровью. Самозванцы атаковали с двух сторон, но юноша нырнул под ноги одного, рубанув по ногам. Плоть самозванца оказалась вязкой, и, с трудом выдернув меч из бедра демона, он откатился и, встав на ноги, что-то выкрикнул. Только секундой позднее Кайри поняла, что это заклинание.
- Фреззи элон эспадриум!
Меч в руках Кадзе заискрился синим и белым и вскоре оказался окутан синим паром. Заключив морозную энергию в клинок, он пошел в атаку. Удар – и самозванец остался без руки с обожженной холодом раной. Еще один – и ледяной клинок рассек грудь второго. Провернув меч, Кадзе заморозил торс демона и, выдернув оружие, рубанул по образовавшейся ледяной глыбе. Удар – и к ногам бойца упали ноги демона и осколки того, что было туловищем. Развернувшись, Кадзе обрубил когти оставшемуся самозванцу, одним мощным ударом обезглавил его, ударив назад, воткнул меч в грудь врага, провернул его и, выдернув, разрубил замороженного врага. Хватило одного мощного удара, чтобы второй самозванец разлетелся на мелкие ледышки. Клинок погас, вернувшись к обычному виду, и Кадзе, израненный и вымотанный, выронил меч и без чувств упал на землю…
…Теперь уже многие вещи начали проясняться. В том числе и для него самого. И самое главное – теперь он уже все помнил.
- Он убил самозванцев, господин.
- Итак, силы возвращаются к нему. Если он восстановится, есть опасность, что он уничтожит нас.
- Полагаете, господин, уже пора?
- Да, Хиеттар. Мы выждали достаточно. Пока еще не поздно, убей его.
- Как пожелаете.
- Будь осторожен, мой ученик. Его нельзя недооценивать. Яместор!
Фигура Торментора исчезла в погасшем потоке света. Закончив сеанс астральной связи, Хиеттар снова направился к прикованному к стене Альверу. Сейчас чернокнижнику нужно было еще немного души настоятеля для перевоплощения.
- Сейчас я близок к цели, как никогда раньше, - рука мага уже вспыхнула багровым пламенем. – Но ты будешь мне нужен еще долго.
Старец в ответ лишь прохрипел что-то непонятное. Но тут Хиеттар, похоже, разобрал слова.
- Что? – вопросительно-гневно выдохнул маг.
- Не… бывать… этому… нечистое отродье…
- Не тебе это решать, догнивающая падаль!
- Скоро… Скоро Тал Намарн призовет… меня…
- Твой ангелок-недоделок не имеет власти надо мной. Девять жалких духов… Где же твой хваленый Архангел? Почему же он бросил тебя, своего дорогого сына, столь истово верящего в него, подыхать здесь?
Не дожидаясь ответа, Хиеттар вонзил руку в грудь Альвера. Зрачки старца расширились от боли, а тело содрогнулось в каком-то рваном спазме.
- Ты ослеп, старик, - рычал чернокнижник, принимая в себя энергию.
- Это ты… ослеп… Эрик…
Хиеттар отшатнулся. Этого оказалось достаточно, чтобы прервать контакт. Но для изможденного старческого тела это было последней каплей.
- Открой глаза… Не это… я хотел… дать… тебе…
С последним вздохом тело отца Альвера безжизненно повисло на цепях. Чернокнижник еще секунд десять смотрел на мертвеца, изучая его взглядом. Все-таки этот святоша посмел умереть. Ничего, подумал он. Высосанной энергии оказалось достаточно, чтобы изменить облик. И пусть личина будет действовать лишь полдня. Этого времени хватит, чтобы отправить беспомощного сопляка в мир иной. А старик… Какой от него теперь прок?
- Игнис маари!
Маг покинул залу, оставив труп догорать. Он был слишком занят для таких пустяков.
Одежды послушника-присягнувшего были не слишком удобны, но ничего другого Кайри найти не смогла. На жизнь Кадзе покушались уже дважды, а это значит, что обязательно будет и третий раз. И поэтому оставаться здесь уже небезопасно. С наступлением темноты она обещала вывести его из монастыря – вроде как есть подземный ход, которым давно не пользовались. Только что же делать потом?..
Кадзе, наконец, справился с одеждой. К просторному балахону и плащу с капюшоном поверх него еще предстоит привыкнуть. Но маскировка под послушника-присягнувшего – это только полдела.
- И что теперь? – вопрошал парень, застегивая пряжку плаща.
Кайри выглянула в окно.
- Вечереет. Нужно подождать, пока не стемнеет – в это время меняется стража.
- Хорошо.
- Я приду за тобой и возьму с собой на вечерню. После нее, когда все уйдут, обойдем алтарь – за ним находится дверь, ведущая в катакомбы. Проход, по которому я тебя проведу, ведет в Драконий Кряж. Через горы идти придется пять дней до Дорфрена.
- А потом?
Кайри вздохнула. Если бы она сама знала, что будет потом… В горах еще холодно, да и мало ли что там может встретиться. Во всяком случае, если не дракон, то снежный червь. А уж ветер, лавины и камнепады никто не отменял точно.
- Не знаю, - честно призналась она, - во всяком случае, попробуй прибиться к какому-нибудь каравану – с ними точно не пропадешь. Кстати…
Девушка достала два свертка и кинула на кровать перед Кадзе.
- Здесь сухой паек на несколько дней и кремень, - пояснила она, указывая на тот, что поменьше. – А это тебе точно пригодится. Тем более, как я заметила, меч у тебя в руках хорошо лежит.
Кадзе развернул длинный меч. Тот самый, которым он крошил в клочья самозванцев, прикинувшихся стражниками. Сейчас лучше, чтобы его никто не видел. Он пристегнул ножны к поясу и запахнул мантию получше, чтобы замаскировать оружие.
- Извини, но мне кажется, что монах, собравшийся на вечерний молебен с дорожной котомкой, будет выглядеть странно. Не находишь, Кайри?
Мда, подумала послушница. Об этом я как-то не подумала…
- Спрячь под плащ, - нашлась она. – И не отходи от меня ни на шаг.
Кадзе кивнул. В принципе, больше ничего ему и не оставалось.
Долго, впрочем, ждать не пришлось. Через пару часов Кайри, как и обещала, зашла за ним. До вечерни оставалось немного времени, и теперь они обдумывали, что же им делать дальше. Солнце уже село, уступив место своей холодной младшей сестре, и территорию монастыря освещали лишь факелы и лунный свет. Свежий вечерний воздух, отдававший прохладой наступающей ночи, легким покровом опустился на землю, а завораживающий стрекот сверчков даже убаюкивал. Только наслаждаться всем этим ни у Кайри, ни у Кадзе времени не было.
- Вечерня длится недолго, - объясняла послушница. – Но нужно будет подождать, пока все не уйдут. Когда вокруг никого не останется, можно будет идти к ходу.
- Ты сама-то по нему проходила?
- Один или два раза. Не волнуйся, у меня есть карта.
- Все так сложно? – удивился Кадзе.
- Если бы все было просто, этой обители бы уже не было.
Мда, мы не ищем легких путей, подумал Кадзе. Ладно, попробуем. А там – будь, что будет, хоть трава не расти.
Когда они вошли в молельню, все уже были там. Они поспешно заняли свои места, готовые совершить вечерний молебен во имя Одного из Девяти. И тут появился отец Альвер. Он был в тех же самых одеждах, в каких Кадзе видел его в первый раз. И вроде нисколько не изменился. Даже борода – и та была на месте. И никто не знал...
- Дети мои, - обратился духовник к монахам. – Непростые времена настали для нас. Покой сей обители не раз нарушала смерть. Но никогда она еще не делала это так часто. Покушение наемного убийцы, осмелившегося ступить на Святую землю, на одного из наших подопечных – лишь начало. Сегодня мне открылась страшная тайна.
Все напряженно замерли, ожидая, что им сейчас поведает их духовный отец. Но все нутром чувствовали, что весть им принесут недобрую. Все, кроме Кадзе и Кайри. Они уже знали.
- Демоны были среди нас!
Шепот ужаса пробежался по молельне, перемежавшийся возгласами недоумения.
- Да! Как ни прискорбно, но это так. Исчадия Зла скрывались под личинами стражей. Но наша доблестная стража раскрыла их замысел, и демоны были изгнаны!
Вздохи облегчения заставили Кадзе подозрительно хмыкнуть. Доблестная стража, как же...
- Никогда! Никогда не теряйте веру и прочно укрепите в ней ваши сердца, и даже Владыки Эшвара дрогнут перед вами!
Теперь уже раздавались одобрительные возгласы. Во имя Девяти, как же все это наигранно, подумалось Кадзе. Пусть даже юноше не было известно...
- Настало время вечерни. Помолимся, дети мои.
Монахи опустились на колени и, сложив руки, начали молиться. Видя, как Кайри опустилась на колени, как и все, Кадзе решил, что лучше последовать ее примеру, и сделал то же самое. Теперь необходимо было сохранять неподвижность и хотя бы шевелить губами, чтобы никто ничего не заподозрил.
Молитва была очень красивой, особенно на фоне уже знакомого хора. Молясь, монахи благодарили Архангела Тал Намарна за прошедший день, воздавали ему хвалу и просили о помощи в день грядущий. Юноша слышал ее уже много раз, но сегодня он был просто заворожен ею. Казалось, он ничего красивее в жизни не слышал. Почему-то захотелось стать птицей, воспарить к небесам и закричать от радости на весь мир... Кайри легонько ткнула его пальцем в бок. «Смотри, не забудься» - говорили ее глаза.
Наконец, молитва была окончена. По слову отца Альвера все встали.
- Ступайте, дети мои, и да хранит вас Архангел.
Монахи стали расходиться. Скоро, подумал Кадзе. Скоро.
Через несколько минут молельня опустела. Кадзе и Кайри, пережидавшие неподалеку, наконец, решили зайти внутрь. Но, как только они вернулись в молельню, их встретил звук задвигающейся плиты. Кадзе покосился на Кайри. Девушка тоже была насторожена.
- Что это было,
- Не знаю. Но, надеюсь, это нам не помешает.
Послушница приблизилась к алтарю и внимательно его осмотрела. Где-то тут должен быть ключ. Только как же он... Девушка вдруг заметила, что одна из плит на полу как-то странно выдается вверх, находясь чуть выше остальных. Подумав, она встала на плиту и через пару секунд поняла, что не ошиблась. Одна из стен позади нее отодвинулась в сторону. Вот оно.
- Кадзе! Живо сюда, пока проход открыт!
Парень смекнул, в чем дело, и проскочил в проход. Следом за ним в последний момент успела и послушница – стена встала на место, как только она ступила за порог. И теперь они стояли пости в полном мраке.
- Достань кремень из сумки, - попросила Кайри, снимая со стены факел.
Долго рыться не пришлось – кремень нашелся сразу. Но высекать искру было бы очень долго. И снова Кадзе кольнуло в голову. Но в этот раз полегче. На миг его глаза были пусты, но оптом он вышел из транса и, занеся руку над факелом, произнес:
- Игнис маари!
Промасленная головка факела тотчас же вспыхнула. Пораженная Кайри вернула кремень.
- Ладно, пошли, - выговорила, наконец, она, совладав с собой.
В спертом воздухе катакомб дышать было трудно, но ничего не оставалось. Шаги эхом отражались от стен, которые все прибавлялись вместе с развилками. «Если бы все было просто, этой обители уже бы и не было», - вспомнилось Кадзе.
Если бы все было просто...
Следующий проход был окутан почти непроглядным туманом. Конечно, влажный воздух катакомб никто не отменял, но вот только не до такой же степени, подумала Кайри.
- Не думала, что здесь будет столько тумана.
- Я тоже не предполагал. У меня нехорошее предчувствие.
- Не у тебя одного. Думаешь, плита потайного хода может отодвигаться сама по себе? Тут определенно есть кто-то еще...
- А у вас тут ничего не водится? – полюбопытствовал Кадзе.
- Крысы. Но они привыкли к нам, так что бояться нечего.
- В смысле, не их следует бояться. Только кто пользуется подземным ходом?
- Пользуется? – не поняла Кайри.
- Посуди сама. Этот кто-то сегодня ушел в катакомбы, то есть сюда. Значит, ему известно, зачем нужен подземный ход, и как пройти сюда. А если так, то, выходит, он может использовать…
- Уж не хочешь ли ты сказать, что этот кто-то наведывается сюда…
- С другой стороны, было бы зачем…
Миновав очередную развязку, они увидели в конце одного из проходов некое подобие света. Был ли это свет, или нет, сказать было сложно – ночь как-никак на дворе. Но оттуда еле доносился слабый ветерок. Если они ничего не перепутали, там должен быть выход. Дело осталось за малым – добраться. Кадзе и послушница переглянулись. Вот теперь действительно пора.
- Ну, вот и все, - молвила Кайри, взяв у юноши факел. – Теперь все дороги мира открыты перед тобой. Что делать дальше, решай сам. Я лишь дала тебе направление…
- Нет, - Кадзе прервал девушку. – Ты дала мне намного больше. Все, что ты сделала для меня…
- Вот только не надо говорить про «неотплатный долг». Я лишь исполняла свои обязанности.
- Да, и бежать ты мне помогла тоже по долгу службы, - недоверчиво отозвался патрий, посмотрев девушке в глаза. – Пожалуйста…
Дальше сопротивляться сил уже не было. Кайри в один шаг преодолела расстояние между ними и крепко обняла Кадзе, уткнувшись ему в плечо.
- Ну, полноте, - парень нежно гладил голову Кайри. – Перестань…
Девушка подняла глаза к нему. Так и есть. Уже немного влажные.
- Все будет хорошо, - молвил Кадзе, легонько проведя пальцами по ее глазам и стирая подступающие слезы. – Я буду осторожен. Веришь?
Кайри улыбнулась в ответ. «Верю» - говорил ее взгляд. Следующее мгновение никто из них не хотел прерывать…
- Береги себя, - попросила она, когда они, наконец, оторвались друг от друга.
- Постараюсь.
И только, разомкнув объятия, они оба поняли, какую ошибку они совершили, усыпив свою бдительность, но было уже поздно. Из груди Кайри что-то торчало. Острие пронзило ее насквозь и едва не задело Кадзе. Сейчас чувства отказывались ему подчиняться – он дважды пораженно переводил взгляд с гарпуна на лицо Кайри, искаженное болью, страхом и удивлением. И только потом юноша догадался взглянуть ей за спину. В темноте проступила фигура мага в светлых одеждах.
- Отец Альвер?!
Нет. Уже не он. Одежда его. И лицо чем-то похоже, только моложе лет на двадцать. А еще отец Альвер не стал бы убивать. И едва ли он мог овладеть таким заклинанием. Кстати, о нем – гарпун вспыхнул зеленым пламенем, а вслед за ним и сама Кайри. Но она, видимо, решила не сдаваться так легко – она развернулась и, в порыве боли что-то прокричав, выбросила руки вперед. Сноп солнечных лучей, сорвавшихся с ее рук, угодил магу прямо в грудь, и того откинуло на полтора метра назад. Грудь послушницы пронзила дикая боль, но ее удар вырвал гарпун из ее тела. Не обращая внимания на ручьем текущую из нее кровь, она повторила атаку. Враг, видимо, еще не успел оправиться после первой атаки, и попытался выставить щит. Это его и спасло – отделался лишь тем, что ослеп на некоторое время.
Кадзе подбежал к девушке и успел вовремя ее подхватить, пока она не упала. Сняв с себя плащ, он туго перевязал сквозную рану.
- У… уходи, - простонала Кайри. – Я… задер… жу…
- Ну уж нет, - юноша опер ее на свое плечо. – Я вытащу тебя отсюда.
- Ты… мне… уже… не поможешь…
Как бы не так, мысленно отозвался Кадзе и поволочил ее в сторону выхода. Через несколько секунд они уже добрались до открытой площадки, открывавшей вид на горы. Тропа, шедшая через утес, уходила куда-то на север, в кряж, живописный вид которого заставил бы замереть любого. Но не сейчас. Из пещеры донеслось рычание мага, и оно приближалось.
- Уходи, - повторила Кайри. – Я попробую… задержать… его…
- С ума сошла?! Я тебя не брошу!
- Ты… ничего… не сможешь… против него… Умоляю…
Это было страшно. Кадзе не мог бросить ее умирать здесь. Но, слыша приближающегося мага, он понял – Кайри дает ему время. А, значит, выбора у него нет. Юноша легонько поцеловал ее в губы.
- Прости меня…
- Беги… скорее… Прошу тебя…
И Кадзе побежал. Побежал, что было прыти. Он уже достаточно отбежал, когда чернокнижник поравнялся с Кайри. Но Кадзе не мог ни остановиться, ни обернуться, чтобы увидеть бой. Увидеть, как Кайри умрет.
- Покончим с этим, девчонка!
Разъяренный чернокнижник без слов рубанул ребром руки по воздуху. Легкая красная волна материализовалась рядом с грудной клеткой девушки, и ее грудь украсила рубленая рана. Еще два таких удара – и в послушнице зияли еще две раны. Закричав от боли, Кайри упала на колени. Сознание мерно угасало, а силы все больше и больше оставляли ее вместе с рекой крови, которой девушка истекала. И сколько бы она ни приказывала себе держаться, все без толку. Новый удар оторвал ее от земли. На миг Кайри показалось, что у нее выросли крылья. И только спустя секунду она поняла, что падает. Но удара о камни она уже не почувствовала.
* * *
Последние вещи уже были собраны, учебники сданы, грамота об окончании Академии получена…. Что теперь? Алесса сидела на платформе навесной площадки перед ее дверью, свесив вниз ноги, и напряженно думала. Что она будет делать потом? Куда ей податься? Куда ее могут направить, в конце концов? А, может, вообще оставят здесь – преподавать… Как и мастера Стайаранона… Хотя, нет. Драй’вас сам остался. Интересно, правда, как долго он продержится…
Внезапно Алесса поймала себя на мысли, что никто не лезет в ее мысли. Девушка встревожено коснулась талии. Нет, пояс на месте. Тогда какого валтаха он молчит?
«Эй, пояс! Ты не уснул там?»
Нет, поправила себя Алесса. Он не может спать – не умеет.
«Ой, извини, Алесса. Кажется, всхрапнул порядком…»
Всхра… ЧЕГО?!
«Не знала?»
Так. Или он решил снова немного поиздеваться, или одно из двух, подумала эльфийка.
«Не забывай, во мне заключена часть души моего создателя. А, значит…»
«Приехали! Значит, твой создатель еще и поспать любил?»
«Ну, было за ним такое».
Маг, со своеобразным чувством юмора, да еще и соня…
«А ничего, что вам спать вроде не положено?»
«Да ладно тебе! Это ж шутка юмора такая…».
Шутка юмора, блин…
«Дошутишься у меня!»
«Не думал, что у эльфов бывает туго по этой части…»
«Или твой создатель был сумасшедшим, или он был гномом. Одно из двух».
«Ни то, ни другое».
Алесса так увлеклась диалогом с поясом, что не заметила, как…
«Иррас! Мне же нужно получить снаряжение! Заболтал меня, блин…»
«Ты же знаешь, есть за мной такой грешок…»
«Валтах! Ты можешь не оправдываться хотя бы раз?!»
Очередь за снаряжением алхимика в армуарии была сравнительно небольшой – всего десять учеников вместе с Алессой. Конечно, начальный набор – всего лишь ступка с пестиком, горелка и две реторты – с двумя бутылочками зелья восстановления, убирающего все негативные эффекты, может, и не стоит стояния в очереди, но это лучше, чем ничего. Плюс к тому, выходное пособие, хоть и небольшое, но на шестьдесят глоров, если не оттягиваться на полную катушку, можно прожить около двух недель. Но даже не это было главным. Одновременно с выдачей снаряжения и пособия определялась и судьба выпускавшихся – куда их отправят работать или нести службу. А по сему Алесса просто сгорала от нетерпения.
Ученики уходили один за другим, но выражение лица почему-то у всех было одинаковое. Хотя, Алесса понимала, что не все они были довольны тем, что им выпало – недовольные пытаются скрыть свое разочарование; довольные же скрывали эмоции, чтобы не обидеть тех, кому не повезло. Толерантность и вежливость, чтоб их…
Наконец, и на нашу улицу пришел праздник. Эльфийка шагнула к конторке, за которой сидел изящно сложенный сат’хай – человекоподобный ягуар. Впрочем, это для них нормально – эта раса людей-кошек всегда отличалась утонченным телосложением. Но, несмотря на невероятную ловкость, сат’хаи могли быть не только плутами – строение их тела, во многом схожее с человеческим, позволяло им быть сильными воинами. Даже варвары среди них встречаются, а в них смесь человеческого и звериного особенно взрывоопасна. Но на Малара это не распространялось – этот сат’хай, уже семь лет работавший хранителем армуария, был достаточно спокойным.
- Назовите себя, - по-кошачьи мелодично-протяжно проговорил Малар.
- Алесса Иэстайон, ученица восьмой ступени, направление…
- Алхимик, знаю. Поздравляю с окончанием, Алесса.
- Спасибо, Малар. Так куда же меня направят?
Какая же она нетерпеливая, подумал сат’хай. Слишком нетерпеливая, особенно для эльфа, даже для лесного при всей их пытливости. Молодежь…
- Обо всем и по порядку. Сперва получи то, что тебе предоставляется. Алхимический набор, запас провизии на пять дней, два зелья лечения, кремень, и тебе возвращается твоя родовая книга. Да, и выходное пособие в размере шестидесяти глоров. Распишись вот здесь, - хранитель указал на графу в свитке и указал когтем на следующую. – И вот здесь.
Новоиспеченный алхимик поставил подписи в нужных местах.
- Ну, а теперь-то можно узнать, куда меня направят?
- Алхимики нужны везде, в любом уголке Империи. Но Кнайталион тебе покидать не придется. Тебя направят в Дорфрен. Там очень нужен алхимик в один из городских госпиталей.
Дорфрен… Где-то мы это название уже слышали. Даже вроде недавно.
- Отправляйся, как только будешь готова. И… надеюсь, у тебя ничего взрываться не будет.
Ну, это мы увидим еще, подумала эльфийка и, забрав снаряжение, покинула армуарий.
«Дорфрен… Где же я могла слышать об этом городе?»
Надо будет спросить напоследок у Невилла. Вот он, кстати, показался в ста шагах – тоже, наверное, идет на раздачу. Но тут вмешался пояс и все испортил.
«Дорфрен – город, находящийся в неделе пути от Селунави. Промышляет фермерством и виноделием. Там же находится храм, посвященный Артенаю Шепоту Горизонта. Стоит у подножия Драконьего Кряжа».
«Не мог помолчать, умник? Я сама спросить хотела!»
«Даже «спасибо» не сказала», - обиделся пояс.
Впрочем, стоило Алесе сделать лишь несколько шагов, как ее друг-полурослик уже заметил ее и радостно замахал рукой. Выражение лица у Невилла выдавало в анимаге-выпускнике зерно нерешительности. Неизвестно, как других, а его неизвестность скорее пугала, нежели интриговала. Невилл говорил, что хотел бы вернуться в родное Угорье, что возле Винных гор – у себя на родине он пригодился бы больше, ибо живущие недалеко тролли не давали покоя. Конечно, взвод мечников, направленный на разрешение проблемы, зачистил несколько стоянок зеленокожих мародеров и остался в помощь местному гарнизону – полурослики одни не справляются с огромными увальнями, на которых все быстро заживает. И поэтому он хотел вернуться. Но – сверху виднее.
- Ну, что, готов к определению своей судьбы?
- Твою-то небось уже определили, - отозвался полурослик. – Куда тебя направили?
- Дорфрен. Это в неделе пути отсюда. Буду работать в одном из госпиталей.
- Куда?! – опешил Невилл.
- Дорфрен. А что та… Эй, что с тобой?
Невилл стоял, выпучив глаза. Ступор – как с куста, и к гадалке не ходи. Но не прошло и десяти секунд, как он дико захохотал, держась за живот. Видимо, очень хорошие воспоминания у него связаны с этим городом.
- Хватит ржать, как конь! Чего смешного?
- Вспомни вино, которое мы пили с тобой на твоем дне рождения! – сквозь смех выдавил из себя полурослик. – Оно оттуда было!!
Теперь уже Алесса прилагала все усилия, чтобы не свалиться от смеха. Ее направляют практически в райские кущи, даже не подозревая о том! Ох, и просчитались же они!.. Но это долго не продлилось.
- Так, что вы здесь за балаган устроили, пожри вас Пятеро?! – раздалось возмущенное сзади. – Хотите посмеяться – найдите другое место!
Ладно, стражу лучше не перечить. Да и Невилла лучше бы отпустить – опоздает еще на выдачу снаряжения… о чем он и сам не преминул заявить. Алесса возражать не стала и сказала, что подождет. Анимаг кивнул и шагнул в проход армуария.
«Каждому из нас уготована своя судьба. Моя уже решена. Интересно, повезет ли Невиллу? Безусловно, трудно ему будет. Но, если у него хватило сил держаться на плаву здесь, в Академии, то, уверена, он справится и за ее пределами. Что поделать – все мы когда-нибудь получаем воробьиный пинок из гнезда. А как быстро мы расправим крылья, чтобы хотя бы не разбиться – это уже наша забота…».
«…и рано или поздно даже тебя пробивает на философские размышления».
От возмущения лесная эльфийка поперхнулась. Как, впрочем, и от неожиданности.
«Нахал! Чтоб тебя…»
В этот момент она отдала бы пол-Империи за хлопок по спине.
«Ну, погоди у меня! Я еще придумаю, что с тобой сделать!»
«Жду – не дождусь» - ехидно ответил пояс. – «В следующий раз не запирай дыхание».
Нахал. Советы он еще будет давать!..
«И буду».
На горизонте, под которым подразумевался вход в армуарий, показался Невилл. Ну и баул же ему дали… Выражение лица было тоже не из желаемых. И, по всей видимости, не только из-за мешка. Не повезло, наверное… Это и заставило Алессу откашляться быстрее.
- Ну, что, Невилл? Куда тебя?
- Киирден, - обреченно выдохнул анимаг. – Представляешь себе, где это находится?
Алесса кивнула. От Амера в Киирден по морю две недели плыть. А в море – пираты, морской народ, бури… Даже морские серпенты. А северная провинция… там много своих «прелестей».
- Мда… Но это ведь не так уж и далеко отсюда. Две недели. И то – можно сократить, телепортировавшись в Туанвель…
- Да не в этом дело! Лучше бы меня здесь оставили преподавать, как Драй’васа! О службе в Стилхейвене мы и мечтать не могли…
- Невилл, это не так уж далеко. К тому же, не вечно же ты будешь служить там. Еще есть шанс, что ты вернешься на родину.
- Может быть, Алесса…
Солнце село, и ночь сменила своего лучистого брата, укутав все вокруг саваном ночной прохлады. Холодное серебро луны отражалось в спокойной глади Пруда Успокоения, нарушаемой лишь нежными лобзаниями ветра, шального, но трепетно нежного бродяги. Глядя на зеркало воды, Алесса чувствовала, как он играет с ее волосами, развевая их в разные стороны – не двигались только две пряди, росшие из-за ушей и заплетенные в косички. Алесса думала.
«Ну, вот и все. Наутро уже нужно выдвигаться в путь к месту службы, в Дорфрен. Невиллу повезло меньше, хотя и не в такие уж дебри его отправляют. Надеюсь, у него все будет хорошо… А что ждет меня? Дорфрен-то, может, и хорошее место, но все же меня не оставляет предчувствие… Мой путь будет пролегать в другом месте. Где? Еще не знаю. Но почему-то мне кажется, что не там, куда меня отправляют…».
Девушка обратила свой взор к ночному небу, где уже восстали из своей неведомой обители древние герои и чудовища, вытканные на небесном полотне цвета индиго в серебре созвездий. Эльфам всегда было присуще чувство прекрасного, даже темным. И ночное небо, освещенное луной и усыпанное бриллиантами звезд, входило в перечень вещей, на которые эльфы могли смотреть бесконечно. Алессе казалось, что звезды говорят с ней, шепотом тишины делясь с ней своими тайнами. Не всем дано услышать шепот звезд, но те, кто смог, говорят о невероятном ощущении, что охватывает их. Погруженная в себя, Алесса, стараясь услышать зов ночи, не почувствовала чьего-то шепота за спиной. Она даже не поняла, что случилось, когда земля ушла у нее из-под ног. Потом пришла темнота.
Сколько прошло времени, было неясно. Но вскоре на смену темноте начали проявляться картины. Вокруг было лишь звездное небо. Оглядевшись, Алесса поняла, что летит над землей. Интересно… Драй’вас опять постарался? Непохоже. Мастер Стайаранон бы, во всяком случае, известил о своем присутствии. А это…
Внезапно на горизонте показались горы. Горы скалистые, с острыми пиками, хребтами, утесами и изломами породы, как будто это была исполинская драконья пасть. На некоторых вершинах и перевалах еще лежал белыми шубами снег, отражавший бледный лунный свет. Где-то недалеко пролетел снежный червь – большая крылатая ящерица, похожая чем-то на дракона, но лишь три метра длиной и без конечностей (кроме крыльев). Молодой еще, поэтому такой небольшой, подумалось Алессе. Взрослые особи достигают пяти, а иногда и шести метров в длину – а это уже размером с юного дракона. Да, лекции по бестиарию Тер’нала не прошли даром. А еще – не приведите Девять такого разозлить.
Прошло еще несколько минут (как Алессе показалось), и взору девушки открылся вход в какую-то пещеру. Внутри ничего не было видно – хоть глаз выколи. Но что-то тянуло внутрь. Что-то должно было случиться. И Алесса вошла. Вокруг была лишь тишина. Разве что снаружи доносился шум ветра. И что же ей здесь понадобилось?! Нет, все же понадобилось. Где-то вдалеке показался огонек факела. И голоса…
Их было двое. Он и она.
- Ну, полноте… Перестань…
Похоже на прощание старых друзей. Или влюбленных, что более вероятно – в слабом свете факела еле-еле были видны сплетшиеся в объятиях фигуры. Девушка прижалась к юноше так, словно не хотела отпускать его.
- Все будет хорошо, - молвил он. – Я буду осторожен. Веришь?
Алесса не услышала ответа, но ответом была улыбка девушки. А потом…
«О, боги… Нашли, где уединиться!»
И все-таки вид их был прекрасен. И, казалось, ничто в мире им не помешает. Этот поцелуй мог бы длиться вечно…
- Береги себя.
- Постараюсь.
Внезапно девушка дернулась и застыла, будто ее парализовало. Из ее груди торчало какое-то острие. Юноша был в шоке – тут и гадать нечего. В темноте проступила еще одна фигура. Судя по одеждам, маг.
- Отец Альвер?!
Маг не ответил. Но острие вспыхнуло ядовито-зеленым пламенем, которое перекинулось на девушку. Она же развернулась и ударила в мага Солнечным Ожогом. Врага откинуло назад, монахиню (а, судя по одеждам, это была она) раскрутило, что было сопровождено резким дерганым спазмом. Не обращая внимания на боль и сильное кровотечение, она повторила удар. Это на некоторое время ослепило супостата. Дальнейший диалог Алесса не расслышала, но, судя по всему, содержание его сводилось к фразе «брось, не донесешь». Спотыкаясь, они рванули к выходу. Эльфийка последовала за ними. По пути она услышала сзади рык чернокнижника. Диалог тех двоих на заданную тему продолжился, но не надолго. Парень легонько поцеловал девушку в губы и побежал прочь, что было сил. На миг Алессе открылось его лицо. Поразительно знакомое… Где-то она его уже видела. И даже известно где…
Раненная девушка осталась один на один с разъяренным магом. Для нее сейчас все кончится.
- Покончим с этим, девчонка!
Маг трижды рубанул рукой по воздуху в сторону монахини. Расстояние между ними было метров шесть, но Алесса знала, что это за заклинание. Демоническая Рука. Третий удар скинул девушку с обрыва, и она камнем полетела вниз. Ее уже ничто не спасет. Возможно, она будет мертва еще до того, как разобьется о камни. Чернокнижник еще где-то с полминуты глядел вслед…
Резкая вспышка заставила Алессу пробудиться. Эльфийка взбудоражено огляделась. Да, все то же небо над ней. Все тот же лес вокруг. Все так же светят звезды, все так же шумит вода… Девушка снова пробежала в голове по просторам увиденного сна. И вывод, к которому она пришла, потряс ее не меньше, чем увиденное. Она вспомнила, где она видела лицо того юноши. Тот черный мечник. Теперь сомнений у алхимика уже не оставалось.
«Теперь я знаю, что делать. Я должна найти его. Найти, чего бы мне это ни стоило. И как можно скорее. А, значит, ни в какой Дорфрен я не иду».
В эту ночь Алесса покинула Академию и уже ближе к восходу начала удаляться от Селунави, мысленно попросив прощения у Невилла за то, что не попрощалась. Времени у нее было мало. И она не могла его потерять.
«Я найду тебя. Дай только время».
Глава 6.
Кадзе бежал, пока не выбился из сил. Он не знал, какое расстояние он успел покрыть, но ему было все равно. Лишь бы не оглядываться. Страх и горечь придавали ему сил, но сейчас ноги уже отказывались нести его. К тому же подвели просторные одежды послушника. Молодой патрий споткнулся о камень и рухнул на холодный скальный грунт. Сил уже почти не оставалось. Но не это было главным. Пока разум еще повиновался, не давая взять усталости верх, Кадзе всеми силами приказывал себе… не думать. Не думать о том, что было этой ночью. Не думать о смерти послушницы. Не думать ни о чем вообще.
Приподнявшись, юноша осмотрелся. Уже занимался рассвет, поэтому видно было уже лучше. Вокруг были лишь горы, горы и небо. Нужно было найти место, где можно отдохнуть и хотя бы понять, где он находится. Среди скал едва ли найдется такое место, особенно здесь. Но тут Кадзе вперил свой взгляд в разлом неподалеку. Случись буря, в таком можно укрыться и переждать непогоду без последствий. Если, конечно, не встретить там никого… Кадзе отстегнул крепление на поясе и поднялся, опираясь на меч. Надо добраться. Из последних сил.
Приложив всю оставшуюся волю, патрий волочил отказывающиеся подчиняться конечности к пещере. Кто говорил, что все так просто? Споткнувшись пару раз и ударившись лицом о камень, юноша дополз до разлома.
Внутри никого не было. Во всяком случае, так показалось. Лишь капли воды, падавшие с потолка, нарушали тишину. Кадзе снял плащ и, расстелив его, лег на пол пещеры. Сил уже не оставалось. Ни на что.
«Кайри… Прости меня…».
Горечь снова разгорелась огнем в груди, подогнав к горлу огромный ком, и обессилевший патрий дал волю слезам. Хоть и знал, что это ничем не поможет.
Может, в сказках слезы воскрешают мертвых. Но здесь была страшная действительность. И если мертвеца можно оживить, то уж не слезами точно.
«Прости…».
Кайри уже мертва.
Потом пришло забытье.
«Не все можно предусмотреть. Хотя я подозревал, что эта девчонка может все испортить. Учитель не простит мне этого промаха. Но я отправлюсь за ним. И, клянусь, он не уйдет от меня. А этот монастырь… Он уже не нужен. Пора покинуть эту богадельню».
Хиеттар вышел из потайного хода в молельню. Сейчас он уже не мог принять облик своего отца, но теперь ему уже незачем скрываться. И пусть только попробует кто-нибудь его остановить.
- Отец Альвер, куда Вы?
Глупец. Сейчас ты расплатишься за то, что обознался.
- Дагаморт!
В послушника прилетел Ядовитый Череп. Беднягу, вмиг позеленевшего от яда, отбросило на два метра, и тот остался лежать, исходя пеной. Два стража заметили это и побежали, было, наперерез с мечами наголо, но…
- Хаара плага!
Как будто из рук чернокнижника вылетели багровые нити, только вязкие и липкие – они вмиг облепили опешивших стражей, пожирая плоть. Когда Хиеттар вышел из ворот, разделавшись со стражниками у входа, те двое уже возлежали на земле полусгнившими трупами в ржавых доспехах.
Глупцы.
Сколько прошло времени, Кадзе уже и не брался считать. Но, когда он пришел в себя, солнце уже давно покинуло зенит. Нужно было продолжать идти, ибо назад дороги уже не было…
Поднявшись на ноги, юноша вышел из пещеры. Солнце еще не начало клониться к закату, но в воздухе уже витали первые ноты мелодии вечера. Небо уже начинало приобретать золотистый оттенок, а ветер становился прохладнее. Острые скалы Драконьего Кряжа начали багроветь, как кровь на зубах древнего исполина… и если бы не голодное урчание в животе, можно было бы вечно любоваться всем этим. Кадзе вынул из заплечного мешка кусок сушеного мяса и, не раздумывая, отправил в рот. И тут же пожалел об этом, начав жевать – видимо, его пересушили, что оно такое жесткое. Пришлось срочно запить и подержать эту вводно-мясную смесь во рту некоторое время, чтобы это можно было хотя бы разжевать. А к этому времени наверняка и есть расхочется. Но Кадзе дождался, хоть есть ему хотелось действительно меньше.
Худо-бедно перекусив, юноша продолжил свой путь. Он не знал, куда идти. Да, впрочем, уже все равно куда. Только не назад.
«И куда мне теперь идти? Не знаю… Те, кто охотится за мной, наверняка пойдут по следу. А я… Нет у меня никого в этом мире. Да я ничего и не помню…».
«ВСЕ ВЕРНЕТСЯ. Я ПРОСЛЕЖУ ЗА ТЕМ, ЧТОБЫ ТЫ ВСПОМНИЛ».
Снова этот голос…
«Нет! Я не…».
«НЕ ХОЧЕШЬ? ТЫ БУДЕШЬ ВСПОМИНАТЬ НЕЗАВИСИМО ОТ ТОГО, ХОЧЕШЬ ТЫ ЭТОГО, ИЛИ НЕТ».
«Кто ты? Что тебе нужно?»
«А ТЫ ТАК И НЕ ПОНЯЛ?! МЫ СВЯЗАНЫ. Я – ЭТО ТЫ».
«Оставь меня в покое!».
Прошло еще несколько часов пути. За это время Кадзе прошел еще несколько лиг, обогнув пару утесов. И пока все было тихо… Но внезапно юноше стало не по себе. Уж слишком тихо. Хоть бы камушек упал… Шаги патрия стали медленнее и осторожнее. Рука непроизвольно легла на рукоять меча.
«Не нравится мне все это…».
Внезапно что-то хрустнуло под ногой. Кадзе услышал щелчок откуда-то слева. Спущенная тетива арбалета. Ловушка. Юноша отскочил в сторону, чудом увернувшись от арбалетного болта, но, избежав смерти в одном капкане, не заметил, как в него полетел какой-то странный предмет, в котором отчетливо угадывался обух топора. Пришлось падать наземь, чтобы не остаться без головы. Но, поднявшись, Кадзе обнаружил наконечник стрелы, нацеленный в него. Его обладатель, облаченный в видавшую виды кожанку, грязный плащ, бывший когда-то серым, старую одежду и меховые сапоги, с недвусмысленными намерениями держал тетиву лука натянутой.
- Только пошевелись – продырявлю, и глазом не моргну.
Из-за камней начал выходить разношерстный народ, вооруженный кто чем. Кадзе насчитал десятерых, и среди них еще двое были стрелками. Мда, один против толпы в десять человек… Повезло, что еще сказать. Нарвался.
- Что вам нужно? – окинув взглядом гостей, спросил юноша.
- Это ты объясни, что ты здесь забыл. Это наши владения.
- Я простой путник. Путь свой держу в Дорфрен, и очень тороплюсь.
- Нам как-то по боку, что ты торопишься. Если хочешь сохранить шкуру, выворачивай карманы, и нечего шляться здесь без спросу.
- Помилуйте, что взять с простого монаха? – Кадзе попытался вжиться в роль послушника. – Каждый день провожу в молитвах, и ничего, кроме похлебки, и не едал…
- Эй-эй-эй, вот только на жалость не дави. У нас с такими разговор короткий. Гони золото, или останешься лежать тут ежиком. Со стрелами вместо иголок.
Их слишком много… Да это и ничего, если бы не стрелки. А у него, кроме меча, ничего. Нет, поправил себя Кадзе, есть еще одно заклинание, но хватит максимум на двух стрелков, а их трое. Если бы только усыпить их бдительность…
- Ладно, сейчас. Подождите.
Юноша снял с плеч сумку и кинул на землю перед собой.
- Что найдете там, то ваше.
Лучник, говоривший с ним, ослабил тетиву и опустил лук, направляясь к нему. Остальные стрелки, кажется, тоже опустили оружие. Пока работает…
- Вот это другой разговор!
Бандит начал рыться в сумке, как вдруг юноша, повернувшись к стрелкам, вскинул руки, загоревшиеся пламенем.
- Игнис маари!
Мощная струя пламени ударила в разбойников, подпалив на них одежду. Ударом горящих скинуло в пропасть. И тут же в Кадзе полетело шесть стилетов, один за другим. Началось. Патрий отпрыгнул в сторону и сшиб собой третьего стрелка. Поднявшись, он обнаружил его с одним из ножей в горле. Теперь настало время ему обнажить меч. Сталь сверкнула, когда на Кадзе понеслись сразу трое – мечник, топорник и парник с коротким мечом и дагой. Увернувшись от топора, он сблокировал меч и отошел сторону, уйдя от укола дагой. После этого парник получил хороший удар ногой в живот. Меч Кадзе описал в воздухе дугу, отведя меч, и после мощной контратаки, прорубившей старый кожаный доспех, разбойник упал замертво. Уже минус четверо. Но снова пришлось уворачиваться от топора. Свалив топорника подсечкой, юноша обрушился с серией ударов на бандита с коротким мечом и дагой. Тот оказался довольно неплохим фехтовальщиком и успешно отражал все удары и выпады Кадзе. А сзади продолжал прибывать народ. Вот уже над головой свистнул кистень, а следом за ним и еще один метательный нож. И тут все повторилось.
Как будто пелена нашла на глаза. Не осталось ничего. Только ярость.
Уйдя от одного удара, он сблокировал второй удар топора, но только потом он понял, что не блокирует удары. Он ударом отвечает на удар. Меч разрубил топорище, и следующий удар лишил разбойника руки. Отрубленный обух угодил в грудь его товарища с метательными ножами, не успевшего увернуться. Довершив дело уколом в грудь, Кадзе резко исчез, появившись за спиной парника, и одним ударом отправил его голову в свободный полет. Выбросив руку вперед, он скинул с утеса еще одного с кистенем и повернулся было уже к следующему противнику, как вдруг чей-то крик разнесся по полю боя.
- Хватит!
Приказу вняли не сразу, но через несколько секунд схватка стихла. Все обернулись в сторону, откуда он исходил, и увидели обладателя властного голоса. Им оказался федай, облаченный в проклепанную кожанку, стеганую одежду и закутанный в темный плащ. Федай оглядел бойцов, и взгляд упал на парня.
- Так может драться только человек, которому нечего терять. Он мне нравится.
- Но он убил почти всех! – возопил один из разбойников. – Осталось только трое!
- Он должен ответить за это! – вторил ему другой.
- Эй, отчаянный! – федай обратился к Кадзе. – Правда ли у тебя ничего нет?
- Кроме этого паршивого сушеного мяса – ничего, - процедил тот. Ярость еще не утихла.
Главарь банды повернулся к своим. Во всяком случае, у него сомнений уже не оставалось.
- И стоило ли из-за этого крошить друг друга? Вы бы еще из-за кучки дерьма риханов подрались!
- Джагим, неужели ты веришь этому сыну наги? Он семерых наших положил, а нас было десять!
- Я видел его глаза, - отозвался Джагим. – И хоть ярость битвы еще кипела в них, они не могут лгать. Можешь опустить меч, отчаянный. Тебя никто не тронет.
- Почем мне знать? – огрызнулся Кадзе.
- Потому что я так сказал. А слово Джагима здесь значит много. Да, парни?
Бандиты опустили оружие, потупив взор. Слово вожака – закон.
- Считай, что я пригласил тебя в гости. Пойдем, сядь с нами к огню и раздели с нами наш обед. Никто тебя не тронет.
- А если я не при…
Удар тупым предметом по голове не дал юноше закончить. Теряя сознание, он успел заметить лесного эльфа с обнаженной саблей. Рукоятью оглушил, зараза… А потом Кадзе отключился.
Значит, приглашение придется принять.
Хиеттар оторвал взгляд от сферы. Он и вправду великолепен. Похоже, я недооценил мальчишку, подумал маг. В следующий раз нужно будет предусмотреть подобный исход. Но сперва проведем его по «местам боевой славы», где его еще помнят. Убить юнца можно и чужими руками. Хоть первые попытки не увенчались успехом. Вот что бывает, если поручить работу дилетантам. А по сравнению с тем, к кому с визитом направлялся Хиеттар, Кииран Лайтвинг, убитый юнцом, был дилетантом. Даже при всем своем мастерстве, которого, однако, не хватило.
Чернокнижник вышел на палубу и окинул взором морскую гладь. До Манлисына плыть еще дней пять, и еще столько же идти по Побережным Горам до Ильгопхёна. Долго и хлопотно. Но цель оправдывает средства. А на это время этого сына Пяти можно оставить в покое. Лишь для того, чтобы потом нанести удар, что оборвет нить его судьбы раз и навсегда.
Аарденфал уже давно скрылся из виду. Впереди лишь открытое море, горы… И тот, кого зовут Мечником Драконьего Утеса.
Проснулся Кадзе от того, что кто-то тряс его за плечо. Открыв глаза, он увидел того самого лесного эльфа, что вынужденно отправил его отдыхать. А затылок еще болел.
- А я уж подумал, что ты умер, - молвил тот. – Если я перестарался с ударом…
- Где я? – огляделся Кадзе. – Что это за место?
- Это наш лагерь. Здесь мы живем, укрываемся от непогоды…
- И готовите атаки на проезжающих.
- Живем, как умеем. Здесь иначе никак. Ну, пошли!
Делать нечего, придется идти за ним, потирая затылок.
А вокруг кипела жизнь. Кто-то чинил доспехи, кто-то точил оружие, кто-то играл в кости, пил, ел… Где-то неподалеку разминались молодые. Кадзе насчитал еще полсотни. И все они могли бы запросто перерезать ему горло лишь за то, что он убил семерых их братьев по оружию. Но если этот Джагим, их главарь, действительно держит слово, то его никто не тронет. Главное – держаться его.
- А ты и вправду неплохо дерешься. Снимаю шляпу, хоть у меня ее нет. Как тебя зовут?
Снова этот вопрос…
- Зови меня Кадзе.
- Странное имечко…
- Так меня зовут последние три недели. Настоящего же не помню.
Мда, подумал эльф. Что же с ним случилось?
- А… откуда ты?
- Аарденфал. Там, по крайней мере, я… пришел в себя. Что было до этого – не помню.
Так, теперь еще и потеря памяти. Неудивительно, почему он так отчаянно дрался – терять ему действительно нечего.
- А как твое имя? – поинтересовался Кадзе.
- Арванель. Но здесь меня все зовут…
- Что, Ленивец, уже показываешь гостю достопримечательности? – донесся голос откуда-то сверху. – Смотри, голову ему не заморочь!
- Если б там было, что морочить, - улыбнулся юноша в ответ и, обратившись к Арванелю, поинтересовался. – Интересно, почему тебя так назвали?
- Эх, долго рассказывать, - неловко посмеиваясь, ответил тот. – Ладно, Джагим ждет тебя.
- А как же…
- То, что ты убил семерых наших? Вожак объяснил, что это недоразумение. Недовольные, конечно, еще есть, но слово главаря – закон. Хотя, неизвестно еще, что страшнее – гнев Джагима, или твой клинок.
- Ну, Арванель, ты преувеличил!
- Преувеличил? – хохотнул Арванель-Ленивец. – Я видел, как ты дрался. То, что делал ты, едва ли под силу кому-либо из нас. Тем более, обезглавить Лорна Легкопалого…
- А, отчаянный! – услышали они голос главаря. – Иди к нам, мясо еще не остыло.
Они даже не заметили, как подошли к костру, за которым собрались разбойники и теперь поедали мясо. Кадзе и Арванель сели к костру, и Джагим протянул патрию кусок мяса и мехи то ли с водой, то ли с чем-то еще.
- Ешь и не думай ни о чем. А бренди поможет согреться.
Парень принял мясо и бурдюк из рук Джагима. Голос молчит. А, значит, можно есть, решил он и откусил от жареной ножки. Интересно, подумал он. В монастыре мяса не давали. Во всяком случае, много. А тут… Похоже, эти свободные люди лишь им и питаются. И становятся умелыми воинами. А потом грабят караваны и путешественников. Может быть, иначе здесь и нельзя прожить. Живут – и славно, если живы. А мертвые, видимо, и не хотят памяти о себе – разве что среди своих товарищей. Сами себе хозяева.
Содержимое бурдюка действительно согревало, но пить нужно было небольшими глотками. Арванель сказал, что эта штука достаточно крепкая, чтобы свалить гнома под стол. И не солгал – уже после пятого глотка Кадзе почувствовал небольшую легкость в голове. Эльф сказал, что это с непривычки, и что потом бренди будет питься, как вода. Но пока до этого было далеко.
- Как твое имя, отчаянный? – спросил Джагим.
- Кадзе, - ответил за юношу эльф. – Можешь звать его так – настоящего имени он не помнит.
- Вот как? – удивился вожак. – Ну, ничего. Подойди, Кадзе.
Кадзе отложил недоеденную ножку и бурдюк и, слегка пошатываясь, подошел к Джагиму. Тот выудил откуда-то железную чашу и, налив туда что-то, сказал:
- Белые Волки! Вот что хочу сказать я вам. Человек, что сидит с нами у общего костра, убил сегодня семерых наших братьев. Но лишь потому, что остался сам по себе – одинокий волк, которому нечего терять. И, будучи здесь, он доказал свои намерения и подтвердил мои слова. И отныне примем его. Как друга.
Сказав это, Джагим отпил три глотка из чаши.
- Отпей и ты из моего кубка.
Кадзе принял братину и взглянул внутрь. Там, переливаясь в свете факелов и костра, плескалась какая-то алая жидкость. Он хотел сперва поинтересоваться, что же это именно, но счел это в данную минуту неуместным. Ладно, увидим, подумал он и сделал глоток.
У жидкости был специфический вкус. Немного солоноватый, но в нем отчетливо угадывалось вино. Питье не только согревало, но и обволакивало глотку, поэтому создавалось ощущение чего-то липкого во рту. Второй глоток – и юноша почувствовал себя лучше. Пропал хмель, но почему-то обострились ощущения. На миг ему показалось, что он мог видеть даже самый маленький камушек. Третий глоток – и тут ударило в голову. В глазах потемнело, тело, словно налилось свинцом, а в ушах почему-то послышался волчий вой. Кадзе внезапно дернулся, но на ногах устоял. Открыв глаза, он обнаружил себя стоящим рядом с Джагимом у костра, а вокруг – вся вольная братия разбойников. Вожак повернулся к нему и, отложив чашу, молвил:
- Обнимемся, брат.
Ни о чем не думая, парень стиснул федая в крепких объятиях под веселые крики вольной стаи…
- Ну, брат, расскажи теперь – кто ты, откуда и куда путь держишь.
- Эт-то будет сложно, - ответил Кадзе, которому хмель стукнул по мозгам не меньше, чему федаю. – Даже не знаю, с чего н-начать.
- Начни сначала.
Сначала… Ну, что ж, попробуем, решил парень и, собрав в кучу все мысли, начал свой рассказ, попутно вспоминая все подробности. Джагим с упоением слушал, как на Кадзе напал асассин, переодетый монахом, и как он отбивался от самозванцев. И чем дальше, тем больше разбойника захватывало в плен удивление.
- Да, - выдохнул он, когда Кадзе закончил. – Насыщенная у тебя жизнь.
- Не то слово. И теперь не исключено, что за мной идут по пятам, чтобы убить.
- Не волнуйся, Кадзе, здесь ты в безопасности.
- Может быть, Джагим. Но, находясь здесь, я подвергаю вас большой опасности. Вы умелые бойцы, я не оспариваю это. Но то, что идет за мной, в сотни раз сильнее, - Кадзе посмотрел в глаза предводителю бандитов. – Вы умрете, но осознаете это лишь через минуту-другую. Особенно опасен этот маг.
- Это ничего не меняет. Мы своих не бросаем. Можешь оставаться у нас столько, сколько захочешь.
- Спасибо за поддержку.
- К тому же… Ты неплохой мечник, Кадзе. Нам нужны такие люди. Что скажешь?
Кадзе задумался. Ему было некуда идти. Точнее, он не знает, куда ему идти. А здесь ему предлагают и кров, и пищу. Но жить тем, что грабить и убивать прозжающих торговцев и путешественников…
«ТЫ НИКОГДА НЕ ОПУСКАЛСЯ ДО ТОГО, ЧТОБЫ ЯКШАТЬСЯ С ЧЕРНЬЮ. ТЫ ВЫШЕ ЭТОГО!»
«Если этот человек предлагает помощь, значит, не такая уж это чернь. Тем более – если не убил меня, когда была возможность».
«ЗНАЧИТ, ИЩЕТ ТАКУЮ ВОЗМОЖНОСТЬ. ВСПОМНИ, КАК ТЫ ЧУТЬ НЕ ПОГИБ В МОНАСТЫРЕ, ЕСЛИ БЫ НЕ Я…».
Может, он бы и остался. Но сейчас он не мог себе этого позволить. Ибо нельзя быть спокойным, зная, что за плечами – жернова смерти. И они сотрут в пыль, стоит лишь остановиться. А, учитывая всю опасность, идущую за ним по пятам…
- Прости меня, Джагим, - тяжело вздохнул Кадзе. – Я рад бы остаться, правда. Но то, что идет за мной, сильнее вас. Сколько бы мастерства и опыта у вас ни было. Это слишком большая опасность, и я не могу подвергать ей ни тебя, ни твоих людей. Поэтому мне лучше уйти. Не обессудь, брат.
Джагим помрачнел. Не хотелось ему отпускать такого талантливого мечника. Тем более, что он несколько часов назад побратался с ним по старому обычаю. Но у волка-одиночки лучше не стоять на пути.
- Ну, если так… Я не буду стоять у тебя на пути. Хоть и жаль мне тебя отпускать. Когда ты хочешь уйти?
- Уйду с восходом солнца. Так будет лучше.
- Если ты так решил, да будет так.
Веки распахнулись сами собой. И не мудрено – не каждый раз увидишь такую битву. Храбрости и мастерства этому сорвиголове не занимать. Но не была безрассудна его молодость. Горячая юная кровь, сочетаемая с холодным расчетом разума, да еще и помноженная на способности, способна стать если не совершенным, то смертельным оружием точно. А, значит, он ставит под угрозу не только репутацию, но и существование организации, которой принадлежал и которую возглавлял увидевший его.
Эстарн Бладенстаг знал это. Равно, как и знал, где мерзавец находится. Побрататься с главарем Белых волков… И как у него глотка не треснула от волчьей крови с вином? Пары раскуренного Корня Мудрости еще застилали взор, и разум был еще туманен, но решение материализовалось само собой. Юнец должен умереть.
- Илдарен! Живо сюда!
Сзади мелькнула чья-то тень.
- Что вам угодно, повелитель? – серебряный эльф материализовался перед своим командиром-патрием.
- Дай клич об общем сборе. Это архиважно.
- Слушаюсь.
Как только Илдарен удалился исполнять приказ, Эстарном овладело ощущение, представлявшее собой смесь напряженного ожидания и радостного предвкушения того, что скоро должно произойти. Наконец-то достойный противник… Осталось лишь найти его и оборвать его жизнь. А это значит, «Альисбаа Альмусим» предстоит еще много работы.
Когда Джагим разбудил Кадзе, солнце еще не поднялось. Правда, тому вставать было тяжеловато – сказывался выпитый вчера бренди. К тому же, приятно грело что-то, лежащее рядом. Или кто-то… Повернувшись к источнику тепла, парень с удивлением обнаружил рядом с собой девушку, мирно посапывавшую под шкурой. Заглянув под шкуру, он увидел, что она еще и нага до пояса – лишь рассыпавшиеся растрепанные светлые волосы прикрывали, сбившись, ее обнаженную грудь.
- Кто она такая?! – удивленно спросил Кадзе.
- Айла, - отозвался Джагим. – Глянулся ты ей вчера, вот и…
Кадзе снова поглядел на спящую. Она была не слишком красивой, но, в принципе, довольно милой. Моложавое лицо с длинными вьющимися волосами, худощавое телосложение, но точеная фигура… Только как его угораздило…
- Ладно, не заглядывайся, - хохотнул федай. – Пошли.
Оторвав взгляд от полуобнаженной разбойницы, парень отправился за ним. Их пещера была достаточно большой – достаточной, чтобы вместить около сотни человек. Но почему-то вели Кадзе не к выходу. И он в этом убедился, когда они, миновав общий «зал», вошли в затененный, но достаточно просторный коридор.
- Ты же не к выходу меня ведешь, - заметил юноша. – Куда же?
- Прежде чем ты уйдешь, я бы хотел тебе кое-что оставить, - отозвался Джагим. – Твоя одежда уже никуда не годится.
Комната, в которую они вошли, была лишь слабо освещена факелами, но на небольших выступах угадывались ящики. Вождь Белых волков подошел к одному из них и, вынув оттуда что-то, кинул Кадзе.
- Во-первых, переоденься. Твой храмовый хлам уже дырами пошел, к тому же слишком бросается в глаза. Ну, чего стоишь? Не мешкай!
Новая одежда сидела уже лучше, чем монастырская хламида. Штаны, рубаха, плащ, сапоги… И даже размер был чуть больше. А сапоги – легкие, удобные, как будто вторая кожа. Но одеждой, судя по всему, это не кончится.
- А во-вторых, это тебе тоже сгодится, - что-то тяжелое упало к ногам Кадзе.
Тот удивленно поднял проклепанную кожаную кирасу. Уже через некоторое время доспех сидел на нем, как влитой. Вынув меч, он несколько раз взмахнул им и, проведя еще несколько ударов в движении, вложил меч обратно в ножны. Кираса не стесняла движений. Немного непривычно, что на плечах лежит что-то еще, кроме одежды, но к этому можно привыкнуть.
- Я… я не знаю, как тебя благодарить…
- Не благодари, - отозвался Джагим. – Жаль, я не могу идти по твоему пути вместе с тобой – на то он и твой путь. Но помочь тебе я могу. Что, собственно, и делаю.
- А твои…
- Не думай об этом. Они ничего не скажут.
Ладно, подумал Кадзе и направился за Джагимом к выходу. Когда они, наконец, вышли наружу, рассвет только начал заниматься, обагряя алыми отсветами клыки гор.
- Ну, что ж… Жаль, конечно, что уходишь, но – раз решил, значит, решил. На пути у тебя стоять не буду.
- Спасибо тебе за все… брат.
Крепкое рукопожатие перешло в такие же крепкие объятия.
- Если еще окажешься в наших краях – знай, что есть люди, которые будут глотки грызть за тебя. Обращайся, если что будет не так.
- Я не забуду, - отозвался Кадзе. – И, думаю, мы еще увидимся.
- Значит, до встречи!
- До встречи!
Еще раз обнявшись с Джагимом, парень отправился дальше. И хоть боль потери была еще свежей, он уходил с осознанием того, что здесь, срели этих вольных разбойников, он обрел нечто очень ценное. Хоть все они и были бандитами, они отнюдь не были лишены благородства. Просто оно было своим, особенным.
Солнце уже поднялось над горными пиками, когда Кадзе прошел со свежими силами еще несколько лиг. Проходя мимо обрыва, он остановился, чтобы отдохнуть. Устроившись у большого камня, юноша открыл сумку и, достав бурдюк с водой и кусок зажаренного мяса, принялся есть. Друзья-разбойники позаботились о его припасах хорошо, поменяв то сушеное мясо на куски жареного и наполнив мехи. Только, глотнув из мехов, он понял, что это не вода, но уже поздно – большой глоток бренди начал бить по мозгам. Кадзе усиленно начал налегать на мясо, чтобы не опьянеть так быстро. И, может быть, это бы продолжалось дольше, если бы не одно «но». И это «но» было внушительных размеров. Чешуя существа отливала осенним багрянцем, а крылья своим размахом заслоняли скалы. Оно было еще далеко, но грозный утробный рык, донесшийся издали, не мог не поразить своей глубиной и властностью. Разглядев в воздухе приближавшегося исполина, Кадзе обнаружил, что с него вмиг слетел весь хмель. Это был дракон. Древний крылатый исполинский ящер, сила и мудрость которого сравнима разве что с его яростью. И этот, видимо, не был исключением. Ибо красные драконы известны своим неистовым нравом, тщеславием и наиболее частыми нападениями на людей.
Не оставив себе время на раздумья, юноша быстро свернул пожитки и начал убираться с открытого обрыва. Главное, чтобы не заметил…
Но у молодого дракона на этот счет были иные планы.
* * *
Лес Квенталай был самым большим лесом Империи. В одном лишь Кнайталионе это было средоточие эльфов, по большей части серебряных. Во всяком случае, чтобы его обойти полностью, не хватит и месяца. И даже сами эльфы не всегда знают, что ожидать от своих лесов. Главное – не делать ничего лишнего, и деревья не тронут. И Дух Леса будет благосклонен. Эльфы верят, что у каждого леса есть свой дух, и даже официальная религия не мешает этому верованию. Напротив, оно стало частью культа Аэрлин Матери Орлов, великой хранительнице Природы Первозданной, которую серебряные и лесные (а лесные в особенности) эльфы очень почитают. В частности, Дух Леса Квенталай изображался в том виде, в котором он являлся – окутанный лучами солнца олень. И большое святилище – эльфийский монумент в нескольких часах пути от Селунави – украшала большая фигура вырезанного из дерева оленя, расписанного причудливым орнаментом. Как раз на этот монумент и вышла Алесса.
Подойдя к деревянному монументу, лесная эльфийка опустилась на колени и, сплетя руки перед собой в древнем магическом жесте, начала шептать то ли заклинание, то ли молитву на эльфийском языке. Скорее это была молитва, ибо в ней эльфийка обращалась к Духу Леса и к Аэрлин, прося покровительства леса и благословения в путь. Если бы кро-то был рядом, тот мог бы насладиться певучим слогом эльфийского наречия, ласкающего слух, словно шуршание ветра в кронах деревьев и журчание родника – древнего, нежного и мощного, способного пробить камень одной лишь каплей. «Мягкое побеждает твердое» - кто-то сказал из великих…
Закончив бдения перед святым монументом, Алесса открыла глаза и, расцепив руки, встала. Пора продолжать идти.
Единственное, чего Алесса не знала – куда идти, ибо полагаться лишь на отрывочные видения она не могла. Хоть ничего больше у нее и не было. А, впрочем… Девушка ощупала талию. Удостоверившись, что пояс на месте, она решила, что этот артефакт, хоть и не в меру болтливый, кое-что может об этом знать.
«А знаешь, Алесса, Дорфрен – не такое уж и захолустье. Тамошнее вино на всю Империю славится. Да ты и сама знаешь – сама же и пила его…».
«Мне нужно кое-что у тебя спросить».
«Валяй. Я весь внимание».
«Тогда, когда я впервые увидела ту битву в Хи’саране… Расскажи мне все. Мне важно знать».
«С какой же целью, интересно знать?»
«Мне кажется, ты чего-то не договариваешь».
«С чего ты взяла?»
«Ты не стал тогда рассказывать, что был там. И откуда ты знал мое имя… Может, хватит уже скрывать?»
«Я… Я могу рассказать, если хочешь. Вопрос лишь в том, действительно ли ты хочешь знать это».
Если хочешь знать… Все так сложно?
«Ты думаешь, я стала бы иначе спрашивать?»
«Хорошо. Если ты действительно хочешь знать. Что именно интересно тебе?»
«То, что я сказала. Откуда ты меня знаешь, все подробности той битвы… и если еще что-то знаешь…»
«О том боевом маге мне известно не так уж много».
«Расскажи, что знаешь».
Пояс собрался с мыслями и через несколько секунд начал свое повествование.
«Все началось, когда я попал к тому некроманту, своему второму хозяину. Он был очень силен, равно как и коварен. Впрочем, не он один был таким – у него было два брата. И эта троица имела негласный контроль над Северным Ахероном. Если помнишь ту заваруху, когда фанатики призвали одного из Пяти – Сайфера Хагаллора – и заключили в тело своего главы. Эти трое там тоже были. Только после падения аватары эти трое передрались за власть. Но если бы все закончилось только этим… У моего хозяина был ученик. Очень способный. И сообразительный. Он воспользовался тем, что три брата начали грызню, и решил убрать их Одного убить оказалось несложно – он был слишком самонадеян, как, впрочем, и всегда. А вот учителя убить оказалось сложнее. Просто он прознал о гибели брата. Нет, мстить он не собирался – просто мальчишка бросил ему вызов. Схватка длилась около часа, но молодость и настырность взяли верх над опытом некроманта, и учитель пал от руки ученика. Какое-то время я был у него. Но чем характерна молодость – он не внимал моим предупреждениям. А когда такому неопытному, хоть и не бесталанному, человеку в руки попадает источник большой силы, он начинает ее тратить в неограниченном количестве. Воспользовавшись этим, один лесной эльф – по заданию свыше, разумеется, - сумел меня выкрасть. Без моей помощи он не смог победить оставшегося из трех братьев, и, едва не погибнув, бежал. Скрываясь от мстительного некроманта, он мотался почти по всей Империи. А от того эльфа я попал к главе одного из отделений Гильдии Магов, и о дальнейшей судьбе юноши мне неизвестно. Далее было сказано, что меня следует охранять с великим усердием. И исполнять это нелегкое дело взялся один высокий дворянин из лесных эльфов. Сам он жил в поместье, где-то возле…».
«Этерстеля?»
«Да. Кажется, да».
Ага, подумала Алесса, вот оно. Вот как этот пояс попал к ее отцу.
«Так. А что было дальше?».
«Испытав силу, заключенную во мне, твой отец поступил благоразумно, больше не использовав меня. Правда, годы, проведенные, лежа в хранилище, были такими скучными… Прошло, кажется, два или три года, пока твоего отца не отправили приказчиком в деревню Хи’саран, что в Озерном Краю, на берегу озера Дипкейв, насколько тебе известно. Меня, конечно же, он взял с собой. Там прошло еще какое-то время. Пока, наконец, не случилось то, что случилось – на Хи’саран напали. И… твой отец был среди выживших. Но раны его были настолько тяжелы, что спустя некоторое время после того, как его нашли, он умер, на короткое время придя в сознание. После его смерти я попал к тебе. Видимо, это была последняя воля твоего отца. Что было дальше, сама знаешь».
«Подожди-подожди! А тот мечник?»
«В тот момент, когда на Хи’саран напали, я ощутил огромный всплеск силы, подкрепленной гневом. И… редко можно ощутить такой выброс энергии. Но за личность его не могу ручаться. Так что не могу быть уверенным, тот ли это человек, или нет».
Слушая – а, точнее, принимая – историю пояса, Алесса не заметила, как спустилась темнота. Равно, как и то, что она удалилась от монумента на добрые шесть лиг. Где-то вдалеке слышался шум моря. Драконий залив… Эльфийка, конечно, слышала, что от эльфийских лесов можно ожидать многого. Что Лесной Дух помогает друзьям, а врагов жестоко наказывает. Просто это никогда еще не происходило с ней. Видимо, лес решил ей помочь. Жаль только, что покровительство леса не действует за его пределами. Даже несмотря на то, что ты эльф. Ибо впереди нужно было еще идти по побережью до гор… Ну, да ничего, подумала она. Прорвемся.
Ночной бриз обдал Алессу легкой прохладой, когда девушка вышла на скалистый берег. Достав карту, она определила, где находится. Так, на востоке от нее Драконий Кряж. К западу – Озерный Край. Только куда же теперь идти?..
А это я решу завтра, решила Алесса и начала искать место, где можно укрыться на ночь. Спустившись по тропе к морю, эльфийка осмотрелась. Так, песчано-каменистый берег, только камни не слишком большие – под такими не укроешься. Вон там дерево стоит… Нет, тоже не подойдет – листиков на нем маловато. Случись дождь, оно не больно-то и поможет. Так, а что у нас там вдалеке… Грот! То, что нужно! Остается только надеяться, что там не слишком мокро. Не тратя времени, девушка поспешила внутрь.
Грот оказался довольно просторным. Более того – в нем оказалась приличных размеров заводь. Здесь определенно кто-то жил, и этот кто-то был внушительного роста и веса. Осторожно, чтобы не упасть в воду, Алесса пробралась внутрь. А там, внутри, оказалась еще и довольно просторная площадочка.
«Здесь и заночуем».
Сняв с плеч суму и расстелив плащ, девушка легла на камень пещеры и уснула, даже не успев зевнуть.
Сон пришел сам собой, никого не спрашивая. Но в этот раз он был окутан туманом. Хотя… сквозь туман видны вспышки. Их много… Как будто Алесса вдруг оказалась внутри грозового облака. Только почему-то вместо громовых раскатов слышен металлический звон и крики… Битва! Что же на этот раз?
- Игнис маари! – донеслось из-за туч, и облака окрасились в цвет огня.
И снова – звон мечей, хруст разрубленной плоти, крики… Вот два голоса истошно закричали, как если бы они сорвались в пропасть. Вот в воздухе свистнул пролетающий металл… И вдруг – как будто пламя ударило Алессе в лицо. Жарко…
Перед глазами вырос лес, горящий, как огромный костер. Огромный столб пламени был виден с высоты птичьего полета. А где-то на обрыве лежал обессиленный человек в темных одеждах и обломком меча в руке.
И снова – горы. Острые, клыкастые горы, на которых эбеновым шелком возлежала ночь. В первый раз так тихо… Но тишина вскоре была нарушена вспышкой где-то вдалеке. Ярко-серебристая вспышка взметнулась стрелой к небесам и, достигнув их, пропала, полыхнув бледным заревом. В этой вспышке Алесса еле-еле различила… девичье лицо. Вьющиеся волосы, глубокие, чуткие глаза, гладкие черты лица… в котором читалось осознание чего-то. И это лицо показалось эльфийке знакомым…
Что-то мокрое… Вода?!
Алесса резко пробудилась и уже открыла рот, чтобы вскрикнуть… но крик застрял в горле, когда она увидела над собой огромную, усеянную зубами пасть. Два змеиных глаза синего цвета хищно блеснули в темноте пещеры, и зверь возвестил о своем присутствии низким утробным рыком. Морской змей.
«О, боги… Что же делать?! Съест, и имени не спросит…».
Голова, возвышавшаяся над девушкой на семиметровой массивной шее (по крайней мере, той частью, что выглядывала из воды), резко метнулась вниз к эльфийке, раскрыв пасть и хищно рыча. На раздумья времени не было. Алесса отпрыгнула в сторону, спасаясь от острых, как бритва, зубов. Змей отпрянул, ударившись мордой о камень, но, увидев добычу в новом месте, повторил атаку. В этот раз девушка отступать не стала. Сейчас, подумала она, подходи. Сейчас ты у меня получишь!
- Адж-дахака!
Навстречу массивной голове полетел огненный шар, разорвавшийся прямо у носа. Взрывной волной твари обожгло глаза, и она, вопя, замотала головой из стороны в сторону, ударяя мощным черепом, словно булавой, вслепую. Так, змей ничего не видит. А пока он ослеп, можно делать ноги. Схватив котомку – да нарг с ним, с плащом! – девушка швырнула ее через заводь, очень стараясь не попасть в огромную рептилию. Пожитки удачно приземлились на берегу, но не зацепить ящера не получилось – сумка задела шею. Этого хватило, чтобы тварь поняла, где прячется ее добыча. Кинуть камень в сторону, чтобы отвлечь ее, девушка уже не успевала – открытая пасть уже летела к ней. Алесса отпрыгнула назад к широкому уступу, но ударилась ногой о стену пещеры и жестко приземлилась на каменный пол. Крик боли обозначил морскому пришельцу новое местоположение цели, и жадно раскрытая пасть снова направлена в сторону эльфийки. Но что если…
- Адж-дахака! – воскликнула девушка и слегка нарастила огненный шар.
Зверь снова атаковал, пытаясь сожрать забравшуюся в его логово добычу. Время!
- Получи! – вскрикнула эльфийка и швырнула огненный шар прямо в раскрытую пасть.
Змей удивленно отпрянул, проглотив совсем не то, что ожидал. И тут глухим отзвуком в утробе ящера послышался взрыв. Тварь истошно взревела, мотнула головой и, ударившись мордой о потолок пещеры, рухнула в воду, подняв огромный всплеск. Вода окрасилась кровью, вытекающей из перепончатых выростов на жабрах. Увидев, что тварь больше не шелохнулась, Алесса облегченно вздохнула.
«Тебе еще повезло» - подал, наконец, голос пояс. – «Молодые змеи не такие крупные. Вот попался бы зрелый или даже старый – пришлось бы помучиться».
«А ты где был?! Я чуть не погибла, а ты – «тебе повезло»! Раньше бы проснулся – не пришлось бы так мучиться!»
«Я ждал подходящего момента – когда сама не будешь справляться».
«А если бы и не справилась?! Рано мне еще на тот свет!»
«Но ведь справилась! И справилась без моей помощи, заметь».
«Да уж… Но с таким же успехом я могла бы сейчас гнить в желудке змея».
«Да успокойся ты! Все же обошлось, ведь так?»
Обошлось… Было бы у тебя тело…
«Ладно, давай обратно спать».
Перетащив пожитки обратно в грот, Алесса легла спать. Ее плащ лишь немного потрепало, но клыки змея его не задели. Не успела голова коснуться сумки, которую она подложила себе под голову, а пелена сна уже накрыла девушку. Только в этот раз она ничего не видела. И проспала без снов до самого утра.
Утро разбудило ее ветерком, впорхнувшим в пещеру, словно мотылек. Открыв глаза, Алесса потянулась и оглядела грот. Вроде все на месте… Туша мертвого морского змея по-прежнему плавает в заводи, но уже слегка обглоданная – видимо, какие-нибудь падальщики подъели за ночь. От мертвого змея то там отхвачен кусок, то сям… Ладно, если они довольствовались только им, то все в порядке.
Девушка поднялась и, схватив сумку с плащом, направилась к выходу. Уже поднявшееся солнце после темноты грота ударило по глазам, но вскоре картинка приняла нормальный вид. Берег простирался на лиги в стороны. Скала же, в которой находилось логово морского хищника, а по совместительству и убежище Алессы, оказалась резко обрывающейся, поэтому дальнейший путь по побережью возможным ну никак не представлялся. Делать нечего – пришлось подниматься по тропе наверх. Закончив восхождение, девушка обнаружила новую проблему – желудок стонал, требуя сию же минуту дать поесть. Эльфийка присела под деревом и открыла котомку. Так, что тут у нас… Сушеное мясо! Живем! Алесса вгрызлась в кусок… но откусить не получилось.
«Не-ет, так ты себе только зубы поломаешь. Возьми нож, отрежь кусок, какой сможешь прожевать, закинь в рот, запей и подержи немного во рту. Мясо размокнет, и ты сможешь без труда его прожевать».
Началось на ферме утро… Уже советы даем. Надеюсь, хоть ценные, подумала эльфийка и полезла в мешок искать нож. Нож нашелся – он входил в перечень начального набора алхимика, чтобы разделывать ингредиенты для зелий и смесей. Выудив его из мешка, она начала резать. Нож оказался острым – на это руководство Академии не поскупилось. Отрезанный кусок был без промедления отправлен в рот и запит. И уже через минуту он начал разбухать во рту. Уже можно. Девушка принялась жевать.
Кушанье оказалось не из разряда деликатесов – это она поняла сразу. К тому же кто-то не пожалел специй, чтобы дольше хранилось. Проглотив кусок, Алесса снова потянулась к бурдюку с водой – во рту все горело. Но зато есть уже не хотелось, к тому же разбухший кусок оказался немного великоват, поэтому девушке ненадолго свело челюсть.
«Вот, не будешь жадничать», - не преминул заметить кто-то.
«Скажи спасибо, что сам жевать не умеешь!» - огрызнулась Алесса этому кому-то.
«Ты что, не знала, что они настолько разбухают во рту?»
«Мог бы предупредить».
Ладно, надо было продолжать идти. А идти Алесса все же решила в сторону гор. Кстати, о них – уже где-то впереди виднелась первая гряда Драконьего Кряжа. Именно эти горы она видела в своих видениях. Равно как и то, что там происходило. Что-то подсказывало ей – «цель близка». И эльфийка ускорила шаг.
Солнце продолжало подниматься, и становилось все жарче. Что поделать – разгар весны на южном побережье всегда был жарким. Стирая испарину с лица, Алесса расстегнула пуговицу на рубахе. Но еще через полчаса ей пришлось расстегнуть и вторую… Когда она достигла ближайшей деревни, рубаха была расстегнута на три пуговицы. Узнать бы еще, как пройти через эти горы…
- Извините! – окликнула она одного крестьянина, шедшего куда-то с удочкой, ведром и сетью. – Здесь никто мне не подскажет, как пройти через горы?
- Ну, это смотря куда вам, - начал рыбак, поворачивая голову к девушке, и тут же осекся на полуслове, застыв с оторопевшим выражением лица.
- Простите, что с вами? – окликнула его эльфийка, но тот, похоже, пребывал в солидном ступоре.
И, только уловив направление его взгляда, она поняла, в чем дело.
- А ну, прекрати пялиться!!! – Алесса влепила рыбаку звонкую пощечину со всего размаху и торопливо застегнула две пуговицы. – Ой, извините, - тут же неловко улыбнулась она. – Просто очень жарко.
- Простите, пожалуйста, - торопливо поклонился он. – Не каждый день к нам хаживают эльфы. Тем более, - на этих словах взгляд его слегка опустился ниже лица. – Благородная эльфийская дама.
В этот раз «благородная эльфийская дама» сдержалась, чтобы не треснуть рыбака по его наглой физиономии еще раз. Тем более, одного раза ему было достаточно – у бедняги щека горела, как огненный шар.
- Итак, кто-нибудь здесь сможет мне помочь?
- Да, госпожа, - услужливо отозвался простолюдин. – Пройдите в трактир «Яйцо дракона», там спросите Мари – она стоит за стойкой, рыженькая такая…
- А трактир мне как найти?
- Ой, да легко! Других-то и нетути!
- Спасибо за совет, добрый человек, - Алесса вынула из мошны на поясе монету в пять глоров и протянула крестьянину.
- Вот спасибо! – просиял тот. – Скажите, что вы от Мартина – авось, и дешевле заплатите! Меня тут каждая собака знает!
- Спасибо, - отозвалась Алесса и поспешила в деревню.
Человеческих деревень она никогда не видела, поэтому, узрев этот маленький рыбацкий поселок, она решила, что это не самый лучший вариант деревни людей. Если это можно было вообще назвать деревней. Несколько рыбацких лачуг, пара сараев, пара-тройка относительно нормальных домов, некое подобие маяка… Похоже, самое сносное здание здесь – это таверна. Как там ее назвали? А вот уже и вывеска – яйцо на весть щитовидный знак. И где, интересно знать, видно, что это именно драконье яйцо? Недоверчиво хмыкнув, Алесса прошла внутрь.
Внутри таверна выглядела… не слишком похоже на то, как она называлась. Несколько столов со скамейками по обе стороны, стойка, за которой уже хлопотала какая-то девушка, лестница на второй этаж, где располагается две – ну, от силы три комнаты. И убирают здесь… Ну, относительно чисто здесь, конечно, но можно бы делать уборку и почаще. Так, а кто вон та девушка за стойкой? Волосы вроде рыжие… Уж не об этой ли Мари говорил тот рыбак, что имел неосторожность пялиться на ее бюст, пусть даже и не полностью открытый?... Ладно, с этим проехали.
- Мари, верно? – окликнула Алесса девушку за стойкой.
- Да, - откликнулась девушка-атгард. – Что вам угодно?
- Я ищу, кто бы мне показал дорогу через горы. Мне вас порекомендовал Мартин.
- Ах, этот… Достал уже этот чудила. Уже вторую неделю пьет в долг.
- Ну, так что? Может мне помочь кто-нибудь?
- Да, кажется где-то… сейчас, подождите…
Мари исчезла из-за стойки, сиганув куда-то наверх. Но не прошло и трех минут, как она вернулась.
- Вот, нашла, - девушка положила на стол свернутый клочок бумаги. – Это карта троп Драконьего Кряжа. Вот здесь, - Мари ткнула пальцем в поселение на побережье. – Наша деревня. Отсюда до первой тропы всего две лиги. Дальше идите по карте.
- Спасибо, - Алесса и, взяв карту, добавила. – И сколько стоит у вас обед?
- Пять глоров, - ответила Мари. – Вместе с картой шесть.
Эльфийка пошарила в колшельке и, отсчитав шесть глоров, положила на стойку. Приняв плату, атгардка крикнула на кухню некоему Джейдену, чтобы «принес обед поживее», а гостье предложила сесть за столик. Ладно, подождем.
Через несколько минут рослый детина-федай вынес поднос с едой и отдал его Мари, а та, в свою очередь, поставила поднос перед эльфийкой, не забыв при этом пожелать приятного аппетита. И только она отошла от стола, Алесса набросилась на предложенную ей еду. Конечно, то, что ей принесли, отличалось разительно от того, чем ее кормили в Академии, и уж от яств, что подавали в час трапезы дома, точно. Однако жареная рыба и овощной суп были приготовлены по-своему вкусно – кто бы их ни приготовил, а поваренном деле толк знал. А ведь порой для отменного блюда нужно совсем немного – минимум компонентов, немного трав для вкуса, смешать до определенного состояния, нагреть до определенной температуры, если нужно… Кухня ведь в какой-то мере тоже своего рода алхимия – главное ведь хорошо знать свойства каждого компонента. И тогда из минимума составляющих можно извлечь максимум эффектов. Пусть и не всегда тех, что нужно.
Покончив с обедом, Алесса приложилась к кружке, но тут же пожалела о том, что сделала это так быстро. О, боги, ну кто же мог знать, что там пиво?! Хмель тут же ударил в голову, так что эльфийка, не привыкшая ни к чему крепче утонченных вин, сразу покачнулась, увидев, что перед глазами поплыло.
- Мари! – пьяноватым голосом окликнула она девушку за стойкой. – Вы что, всем даете пиво запивать?
- Да, а что? – атгардка, похоже, еще толком не поняла, в чем дело.
- Предупреждать надо, - отозвалась уже успевшая захмелеть травницы, еле слышно икнув.
«Молодец, Алесса. Ну и как ты будешь идти дальше?»
«А у т-тебя н-нет нич-чво противопохмельного? Ну, чтобы я с-снова нормальной стала?»
«Есть. Иди и спи. И вообще, незнакомые напитки и смеси надо проверять ходя бы на запах, раз уж на то пошло».
«Ну и ладно. Щ-ща пойду и высплюсь. Дай только за комнату заплачу!.
Подумав так, Алесса пошла выполнять задуманное. Да, прямо встала и пошла. Не тут-то было.
- Девушка! А можно у вааааа…
В самый неподходящий момент ноги подкосились, когда она вставала из-за стола, и эльфийка, не успев пройти и пяти шагов, рухнула на пол. Хвала богам, что ей не пришло в голову ухватиться за стол, а то опрокинула бы на себя поднос. Или стол. Со скамейкой.
- О, боги! С вами все в порядке?
- Ой, не совсем, - потирая ушибленные места, промямлила Алесса.
Тут-то Мари и стало ясно, что случилось. Конечно, эльфы предпочитают более изысканные напитки, и простое питье вроде пива, медовухи или бренди им, мягко говоря, не подходит (хотя, против илимсенской рисовой водки они ничего не имеют), но вот чтобы так… С одного глотка…
- Джейден! Ты какое пиво на поднос поставил?
- Да то же, что и всегда! – голос кашевара приближался из кухни. – А что та… Ничего себе…
- Глотнула раз – и все… ик!.. А насчет таких вещ… ик!.. вещей предупреждать заранее надо!.. ик!.. ой…
- Мда, - протянул детина. – Эльфы к нам давно не хаживали. Не учел…
- А выглядывать надо хоть иногда из кухни, - шикнула на него Мари. – Ну, что стоишь, сатир облезлый?! Неси ее наверх!
- П-протестую… ик!.. Чего хватаетесь?! Я не просилааааа!!!
Поздно уже дергаться. Здоровяк уже взвалил хрупкую эльфийку на плечо и понес наверх, не забыв и про ее нехитрый скарб. И как ни пыталась девушка высвободиться, все без толку. Это привело лишь к тому, что она начала чаще икать. Открыв комнату, Джейден как можно бережнее опустил икающую эльфийку на кровать.
- Расплатишься, когда сможешь, - только и сказал он, уходя.
И Алесса снова провалилась в сон.
Спустя время хмельная тьма сменилась на вполне ясные краски. Она снова видела горы. Она словно летела над ними, как сокол, видя с высоты полета все, что происходит. Тот же самый Драконий Кряж с его острыми вершинами. Тот же снег, лежащий на них. Тот же ветер и та же тишина… Так. А кто это там присел отдохнуть с дороги? Черные одежды, темно-зеленая рубаха, кожаная кираса, длинный меч на поясе… Жаль, нельзя разглядеть лицо…
Что-то красное показалось где-то вдалеке. Судя по всему, это что-то летело прямо сюда, и размеров было нешуточных. Кожистые перепончатые крылья, голова, увенчанная тремя прямыми рогами, тянущимися назад… Красный дракон! Сидящий на утесе тоже его увидел и, похоже, решил ретироваться. И тут на миг ей открылось встревоженное лицо…
Девушка тут же заставила себя проснуться. От волнения весь хмель, как рукой сняло. Накинув на плечи сумку и вынимая из кошелька монету в пять глоров, она молнией спустилась по лестнице и стрелой вылетела из таверны, успев кинуть золотой кругляш на стойку. Мари и Джейден лишь ошарашено смотрели вслед.
Она не могла теперь позволить себе задержку. Конечно, шансы на то, что она успеет до него добраться раньше, чем он отправится на обед дракону, стремительно уменьшались. Оставалось лишь надеяться. Надеяться на свои ноги и на сообразительность воина. А еще на то, чтобы дракон не успел добраться до него. Или хотя бы на то, что этот представитель рода человеческого окажется невкусным.