Несмотря на пятничный вечер, ресторан был практически пуст, если не считать мужчины и женщины, которые сидели за одним и столиков и что-то обсуждали.
- Согласись, бесполезно спорить с женщиной, всё равно она окажется права.
- Нет, Светочка, я с тобой не согласен. Только в споре рождается истина.
Мать Димы Масленникова улыбнулась, пригубив бокал с вином.
- Да, здесь ты прав. Но, как правило, истину в споре чаще всего несёт женщина.
- Не всегда.
- Андрей, не спорь, - шутливо пригрозила она. – Завтра Дима возвращается…
- Ты обещала меня с ним познакомить.
- Да, но я не уверена, что он хорошо отреагирует на то, что мы с тобой встречаемся…
- Света, - Андрей взял её руку в свою. – Дима – взрослый мальчик, ему скоро будет восемнадцать. Я думаю, что он прекрасно тебя понимает. Ведь нельзя такой красивой женщине, как ты, быть одинокой… Это неправильно.
- Если бы всё было так, как ты говоришь… - произнесла она.
* * *
Кирилл Платонов сидел в коридоре районной больницы и ждал результата обследования, которое вот-вот должен был принести ему лечащий врач. Его начали беспокоить гнойники, которые выступали по всему телу и порой болезненно пульсировали. Он знал, что и Ваня Лебедев сталкивался с этим, но предпочёл сходить к врачу. Наконец дверь кабинета открылась.
- Платонов есть? – выглянула пухлая медсестра лет сорока.
- Есть.
- Проходите.
Кирилл вошёл в кабинет, и заметил, что сегодня его принимает незнакомый врач, по всей видимости, участковый был в отпуске.
- Здравствуйте, я недавно проходил обследование и…
- Да знаю я всё о вас, голубчик, знаю. Ну что могу вам сказать… Без хирургического вмешательства здесь не обойтись, - озабоченно покачал головой мужчина. – В особенности меня беспокоит ваш фурункул на спине. Если он будет расти такими темпами, то скоро вам будет трудно сидеть…
- А без операции нельзя? – спросил Кирилл, явно не ожидав такого ответа.
- Увы, нельзя. Ваши болячки могут привести к заражению крови, а это уже рак. Оно вам надо?
- Конечно, нет…
- Тогда придётся резать. Да вы не бойтесь, операция эта обычно делается под наркозом. Правда с недельку придётся полежать в больнице и пройти всяческие процедуры.
- Когда будет операция? – спросил Платонов.
- Чем скорее, тем лучше. Я могу прямо сейчас вызвать машину, и вас сразу же отвезут в больницу. Вы хотите этого?
- Да, - чуть помедлил Кирилл. – Но мне нужно позвонить.
- Хорошо. Подождите в коридоре, скоро за вами приедут.
Кирилл вышел в коридор и набрал домашний номер.
- Алло, мам… Тут такое дело…
* * *
Дима ещё в подъезде почувствовал запах блинов. Чутьё не подвело парня – мать жарила блины к приезду сына. Дима открыл дверь своим ключом и вошёл.
- Я дома!
- Привет! – из кухни появилась Светлана Николаевна.
Руки её были запачканы мукой, поэтому объятия получились немного скованными.
- Кидай сумки в прихожей, и пойдём на кухню. Ты наверняка голодный.
- Мам… - настороженно спросил Дима. – Что происходит?
- В смысле?
- В квартире – порядок, ты мирно готовишь блины… В коридоре стоят чьи-то мужские ботинки…
Светлана Николаевна порозовела.
- Ну ладно-ладно, раскусил… Я познакомилась с одним интересным мужчиной, и, кажется, у тебя скоро будет отчим…
- Чего? – вытаращил глаза Дима.
- Ну что ты как маленький? – удивилась она. – Сам уже с девочками встречаешься, неужели я буду тебе рассказывать, что это…
- А почему ж ты сразу мне не сказала? – спросил Дима.
- Ты отдыхал, да и я тут закрутилась на работе…
- Да… Чудные дела творятся в нашем королевстве… Раз уж ты решила меня кормить, тогда корми, а заодно и рассказывай, - произнёс Дима, усевшись на табуретку.
- Хорошо, - покладисто согласилась Светлана Николаевна.
Когда блины перекочевали со сковородки на красивую узорчатую тарелку, а маленькая плошка была полна сметаны, она уселась напротив сына и начала свой рассказ.
- В общем, мы познакомились на одной из вечеринок у мадам Альбины. Эта женщина часто устраивает благотворительные приёмы, чтобы поддержать детские дома материальной помощью. Я туда попала абсолютно случайно – меня пригласила Лена, ну ты же знаешь её?
- Это твоя напарница? – уточнил сын.
- Да. Я правда понятия не имею, где она достала билеты… Ну ладно, сейчас уже речь не о том. Так вот, пока Лена общалась со светскими клушами, я предпочла сыграть партию в бильярд. И моим противником стал он.
- Звучит, как любовный роман, - заметил Дима.
- Может быть. Мы немного поиграли в бильярд, а потом уединились на балконе в доме Альбины. Мы побеседовали о том, о сём, и мирно разошлись по домам. А наутро он позвонил мне, и пригласил поужинать. Мне стало интересно, и я не стала отказываться.
- А потом он предложил вместе позавтракать, и ты тоже не отказалась? – съязвил Дима.
- Я не настолько сумасшедшая. Мы просто хорошо проводим время, общаемся, с его стороны нет никаких грязных намёков, что даже немного настораживает. Один раз он у нас ночевал… - Светлана Николаевна увидела выражение лица своего сына, и быстро добавила – Но спали по разным комнатам, так что всё в полном порядке.
- Порядке… - задумчиво повторил Дима. – Ну да…
- Вот в общем, и всё, что я хотела тебе сказать. Теперь ты рассказывай, как отдохнул?
- Да никак.
- То есть? – спросила мама, хватая блин, начинённый сыром и ветчиной, с тарелки.
- Оборотни, маньяки… Всё как всегда… - хмыкнул Дима. - А началось всё с того, что я узнал о своём отце жуткую вещь: оказалось, что он – местный олигарх…
* * *
Кирилл лежал на операционном столе и размышлял о том, что всё чаще ему приходится прибегать к услугам врачей. «А если бы врачей не было?» - подумал он. «Тогда мы бы давно вымерли» - ответ пришёл сам собой.
- Ну что готов? – спросил анестезиолог.
- Да.
- Считай от пяти до одного, - врач начал вводить в вену наркоз.
- Пять…
«Жизнь – удивительная вещь… Сегодня есть, а завтра – нет… И никто не знает, каким оно будет, это завтра… И куда уходят те, кто уже прожил свою жизнь? Что там, за гранью нашего понимания? Есть ли к чему стремиться и куда уходить?»
- Четыре…
«Выживут лишь сильнейшие… Слабым ломают только волю, а сильным – всё… Сколько нужно прожить, чтобы стать сильным? Какой крепостью духа надо при этом обладать? Как быть сильным, и научиться прощать?»
- Три…
«Прощать за то, что тебя предают каждый день… За то, что ты никому не можешь поведать о самом сокровенном, опасаясь удара в спину… За то, что мы ждём любви, но никак не можем дождаться и лишь на склоне лет понимаем, что любовь была рядом, но мы её упустили…»
- Два… - Кирилл не договорил, его глаза закрылись и он заснул.
Медсестра поднесла хирургу поднос с маленьким, едва заметным невооружённому глазу устройством. Врач неодобрительно покосился на неё, но взял поднос и поставил его на стол.
- Что ж… Приступим…
* * *
Вечером мать и сын направились на встречу с одним из влиятельнейших людей города. Тот поджидал их в ресторане, и вовсю дымил сигарой, покрикивая на официантов.
- Дима, познакомься, это Андрей Николаевич Ворошилов, мой хороший знакомый, - представила их Светлана Николаевна, отчаянно краснея. – Андрей Николаевич, это мой сын – Дмитрий.
- Очень приятно познакомиться, - произнёс Андрей Николаевич. – Твоя мама много рассказывала о тебе.
Дима взглянул на него. Волевое лицо вкупе с чёрными волосами и карими глазами явно говорило об огромном жизненном опыте мужчины, который вежливо улыбался фирменной голливудской улыбкой, но глаза смотрели холодно и отчуждённо.
- Взаимно.
Ворошилов помог Светлане присесть, а затем и сам сел напротив неё.
- Что ж, раз уж ты вернулся, то теперь твоя мама не будет беспокоиться и волноваться, - произнёс он, по-прежнему улыбаясь.
- Ну… Да… - ответил Дима, чувствуя себя явно не в своей тарелке.
- Официант! – властно произнёс Андрей.
Когда через несколько мгновений официант направился на кухню, унося с собой заказ клиентов, Дима произнёс:
- Андрей Николаевич, а где вы работаете?
- Я работаю в сфере инвестиций. – ответил тот. – Хотя не думаю, что тебе это слишком интересно… Твоя мама говорила, что ты больше тяготеешь к инженерии…
- Да, в чём-то она права…
- В чём-то? – переспросил Ворошилов.
- Если быть честным, то я больше тяготею к геодезии. Но всё же я решил сначала получить образование инженера, а потом займусь любимым делом, и уже, наверное, не в Перми.
- Почему?
- Здешнее качество образования, мягко говоря, оставляет желать лучшего, причём это происходит во всех сферах науки.
- Вскоре наш край станет одним из первых в стране, - произнёс Андрей. – И тогда начнётся заметное улучшение во всех сферах жизни.
- Я надеюсь, что хотя бы мои дети застанут это время, - с сарказмом произнёс Дима. – Помнится, людям когда и коммунизм обещали…
- Ну там немного другая ситуация. Изначально было ясно, что коммунизм – это полная утопия, и что ничего из этого не выйдет. А сейчас нынешняя рыночная экономика научила нас жить и действовать, и подчас не зависеть от государства.
- А вы критикуете государство? – поинтересовался Дима.
- О да, - ответил Андрей Николаевич.
- Андрюш, я и не знала, что ты – бунтарь, - произнесла Светлана.
- Я не бунтарь, но против вопиющей наглости восстанет любой уважающий себя человек.
- Что вы имеете в виду?
- Все мы знаем, что страна за последние несколько лет буквально расцвела за счёт высокой цены на нефть. Но рано или поздно нефть закончится, и что тогда? Нужно, пока не поздно, развивать сельское хозяйство, строить нормальные дороги в стране, застраивать ещё незаселённые районы, словом, заниматься действительно благоустройством страны, а не шиковать на нефтедолларах.
- Незаселённые районы? Это какие же? Вечные мерзлоты Севера? Магадан, Чукотку, Дальний Восток? Никто туда не поедет – все хотят жить в тепле и уюте.
- Такими темпами нам скоро придётся продать территории Дальнего Востока. А вообще, Россия нужна миру до тех пор, пока у нас в руках кран с нефтью, - произнёс Андрей. – Да и то есть вероятность, что Россию втянут в третью мировую, и разгромят, как Кутузов французов. Оставят необходимое количество народу, чтобы обслуживали трубы с газом, а остальных пустят на мясо. Уже сейчас идёт повсеместное отупление нации. Я буквально на днях читал газету с заметкой «В ВУЗы приходят отличники, не умеющие правильно писать». В чём суть того же ЕГЭ, если результаты можно купить за вполне приемлемую сумму?
- ЕГЭ – это бред, конечно, - произнёс Дима. – Я сам сдавал его, и по себе знаю, что никакой проверки знаний он не осуществляет. Это как лотерея: сумел списать – молодец, не сумел – иди, гуляй, дворники тоже стране нужны.
- А вот если задаться целью и заставить переписать каждого ученика ЕГЭ, покажут ли они такие результаты? Я на восемьдесят процентов уверен, что не покажут.
- Да никому это и не надо, - вставила Светлана.
- Конечно, - согласился Андрей. – А вы обратили внимание, сколько появилось развлекательных сериалов в последнее время?
- Обратили, - нахмурился Дима. – Но при чём здесь сериалы, когда мы говорим о деградации населения страны?
- Связь самая прямая. Все они призваны развлекать, заставлять смеяться и улыбаться, но ничего нового в себе они не несут. Потому что в них это не заложено. Негласной задачей телевидения стало отупление нации, которое к тому же поощряется правительством.
- А вы в этом уверены? – осторожно спросил Дима.
- Ты никогда не видел фильм «Подводная лодка в мутной воде»?
- Нет.
- Этот фильм снят французами и повествует о гибели одной из подводных лодок, которая произошла не так давно в Баренцевом море.
Дима сразу же вспомнил о том, как несколько дней страна не могла поднять с глубин лодку, на которой произошёл взрыв учебной торпеды.
- В нём полный развёрнутый ответ: почему затонула субмарина и что замолчало правительство, дабы избежать третьей мировой войны. Оказалось, что наши учёные изобрели абсолютно новую ракету и хотели продать её японцам. Но и американцы не дремали и тайно шпионили за проведением испытаний. Одна из двух американских подводных лодок врезалась в нашу, так как в той зоне, где находились три лодки, были проблемы с навигацией. А экипаж второй лодки, услышав звук заряжаемого торпедного аппарата на нашей лодке, испугался и ударил по русской лодке. Второй удар оказался роковым для нашей подлодки, произошёл взрыв в торпедном отсеке. Но в других отсеках оставались живыми люди. Причём оставались довольно долго, около трёх суток. Так почему правительство не стало их спасать?
- Если я правильно помню, то лодка находилась в таком положении, что подойти к люку было невозможно, - наморщил лоб Дима.
- Вранье. А ты знаешь, что лодку потом поднимали не целиком? Отсек, который был разворочен взрывом, отрезали и оставили в море, а через некоторые время уничтожили. Остальную часть субмарины исследовали, а потом разрезали и переплавили. Правительство замолчало эту катастрофу, хотя утечка информации была, и слухи о присутствии американцев гуляли по миру.
- А вы сами верите в эту версию? – постукивая пальцами по столу, произнёс Дима.
- Верю. В официальной версии не сходятся концы с концами. Сначала флот заявлял, что ядерного оружия на лодке нет, хотя изначально оно было. Очень долго «не могли» найти списки тех, кто находился на борту, это просто смешно. И наконец, почему лодку не подняли целиком, а ту самую часть, которая могла бы пролить свет на загадку катастрофы, уничтожили? Ответ, по-моему, очевиден: если бы мы заявили о том, что нашей лодке «помогли» американцы, началась бы война. И кто знает, что было бы с нами сейчас.
- Жертвуя малым ради мира… - произнесла Светлана, глядя на то, как пара официантов несут подносы, на которых мирно покоились заказанные блюда.
- Верно.
- Не знаю… Как-то не верится, что это дело рук Америки… - задумчиво произнёс Дима.
- Как-нибудь посмотри фильм, и сам всё поймёшь, - произнёс Ворошилов. - А теперь давайте есть, а то всё остынет, - подмигнул он Светлане.
Дима вяло ковырял вилкой в тарелке. Толика недоверия к новому знакомому не только осталась, но и усилилась…
* * *
В процедурном кабинете никого не было, если не считать медсестры, которая готовила уколы для пациентов. Неожиданно дверь распахнулась и в комнату вошли два врача, о чём-то громко споря.
- А я вам говорю, Леонид Сергеевич, что мы не можем больше потакать их слабостям и использовать ни в чём неповинных людей в качестве подопытных кроликов, - говорил один.
- Если вы видите другой выход, Павел Аркадьевич, то я готов его выслушать.
- Если бы я видел выход, то я бы его предложил, - огрызнулся первый.
- Тссс! – цыкнула медсестра. – Всех больных перебудите. Тихий час всё-таки.
- Простите.
Медсестра вышла, прихватив с собой пару папок с документами, лежавших на столе.
- Если мы откажемся выполнять их условия, мы потеряем всё, - тихо произнёс Павел Аркадьевич.
- Но использовать людей мы тоже не можем, - возразил Леонид Сергеевич. – Тем более, что результаты таких экспериментов могут быть летальными…
- Вы хотите вернуться в девятую больницу? Туда, где гниль, грязь, и отсутствует современное оборудование… Хотите делать операции на столах, где только что пили чай медсёстры? Станете ли вы заходить в палаты к больным, где нестерпимо пахнет мочой, потому что судно некому вынести? – вкрадчиво спросил Павел Аркадьевич. – Не думаю, что вы к этому готовы.
- Вы предлагаете оставить всё, как есть?
- У нас нет другого выхода. Если всё будет проходить под контролем заказчика, то не будет и летальных случаев, о которых вы так печётесь.
Дверь тихо скрипнула – медсестра вернулась, держа в руках коробку с лекарствами.
- Сестра, подготовьте третью операционную, - распорядился Леонид Сергеевич.
Уже стоя в дверях, он обернулся и произнёс:
- Надеюсь, вы знаете, что делаете, Павел Аркадьевич.
Он повернулся и, закрыв за собой дверь, двинулся прямо по коридору к лестнице, не зная о том, что его участь уже решена…
* * *
Московская суета заставляла людей торопиться и мчаться только вперёд, не задумываясь о цели этого движения. Диана сидела в кафе, и размышляла, глядя на двигающихся мимо людей. «А в чём суть их движения, если оно закончится для всех одинаково? Не лучше ли сесть на скамейку, оглянуться и понять, что ты видишь только то, что хочешь видеть? Что никто не сможет изменить твою жизнь кроме тебя самого?»
- Привет! - напротив неё уселась Ксюша Кутузова.
- Ой, привет… - произнесла Диана. – Я что-то задумалась…
- О чём?
- Да просто… О жизни… Давай рассказывай, как твои дела?
- Всё замечательно. Живём с Русланом на Остоженке, он снимается, а я поступаю в МГУ на экономический. И всё вроде хорошо, но всё равно я по дому скучаю…
- Так и будет первое время. А потом прошлое начнёт потихоньку забываться.
- Да… Наверное, ты права. Ну а как твои дела?
- Съёмки, гримёрки, павильоны… Знаешь, я поняла, как всё-таки тяжело быть киноактрисой. В театре ты отрепетировал, а потом отыграл спектакль два часа, и смело можешь отдыхать. А на съёмках приходится по двенадцать часов держать себя в руках.
Ксюша сочувственно глядела на неё, Руслан говорил ей абсолютно то же самое о съёмках фильмов, но она не прислушивалась к его словам, не считая их для себя нужными.
- Тебе бы отдохнуть, - осторожно произнесла она.
- Да я бы рада, но съёмки идут полным ходом, и закончатся только в феврале. Потом ещё монтаж, переозвучка… В общем, придётся как минимум год жить здесь…
- Зато потом ты сможешь вернуться.
- Я не уверена, что захочу этого, - ответила Диана с грустью в глазах. – Там меня ничего не ждёт, а здесь у меня есть работа, может и тяжёлая, зато денежная. А возвращаться в театр на оклад в две с половиной тысячи рублей я не хочу. Мне тоже нужно как-то выживать… А ты? Ты сама хотела бы вернуться домой?
Видно было, что вопрос застал Ксюшу врасплох. Она слегка помедлив, произнесла:
- Не знаю. Может и хотела бы… Но не думаю, что я смогу бросить Руслана…
- Сможешь, - вдруг произнесла Диана.
- Что?
- Ты сможешь его бросить, - уверенно ответила Диана. – Ты отвела глаза, когда говорила о нём… А это значит, что ты на него особо не надеешься… Я права?
- Права, - вздохнула Ксюша.
- Так что же всё-таки случилось?
- Я хотела проводить с ним больше времени, а он всё своё время тратит на съёмки. И меня это уже начинает дико злить.
- Ксюш, а как ты хотела? – удивилась Диана. – Руслану нужно поддерживать свой звёздный статус, а для этого необходимо сниматься, причём как можно чаще.
- Да, но я не нанималась быть игрушкой, которой играют, когда захотят. Мне, как женщине, хочется чаще видеть своего любимого мужчину.
- Тебе никто не запрещает приезжать к нему на съёмочную площадку, и, например, привозить ему горячие обеды.
- Вообще-то Руслан запрещает мне это делать…
- Почему? – насторожилась Диана.
- Говорит, что мне нечего делать на площадке, и что он будет отвлекаться.
- Странно… Хотя возможно, он прав. Сама же знаёшь, актёры – немного чокнутый народ…
- Да знаю, - вздохнула Ксюша. – А что там дома происходит, не знаешь?
- Жизнь не стоит на месте. Весь класс поступил, скоро начнут учиться…
- А Ванька как?
- Не знаю, я с ним ещё не разговаривала. Он вообще куда-то пропал… С Кириллом мы толком не общаемся, с Димой вроде всё нормально.
- Никогда не думала, что начну скучать по дому… - ответила Ксюша.
- То ли ещё будет…
* * *
Прошло три дня с момента операции. Кирилл лежал в операционной на спине, считая плитку на потолке, пока дежурный хирург проводил очередную перевязку.
- Ну что ж… - произнёс он, сняв перчатки. – Швы уже практически затянулись, поэтому я думаю, что мы вас сегодня выпишем. Но придётся первую неделю походить к нам на перевязки…
- Да, конечно, - ответил Кирилл.
- Идите, собирайтесь, я пока подготовлю документы, - произнёс хирург, наложив повязку. – За вами приедут?
- Не думаю, - покачал головой Кирилл.
- Хорошо, тогда сейчас вызовем машину, - рассеянно ответил доктор, начав что-то писать в истории болезни.
- Спасибо.
Платонов вышел в коридор и улыбнулся. «Домой!» - подумал он, и двинулся к своей палате, которая пустовала: вчера выписали всех, кроме него, а новых соседей подселить пока что не успели. Кирилл сел на койку и начал собирать вещи в сумку. Параллельно он достал мобильный и набрал номер матери.
- Алло, мам. Это я. Меня выписывают, так что я скоро буду дома… - Кирилл встал, и подошёл к подоконнику, где стояла его кружка и банка с кофе. - Да, ну придётся поездить на перевязки около недели… Это… - Кирилл недоговорил, потому что, словно в замедленной съёмке, со стены сорвалась гардина и начала падать вниз.
«Вот и всё» - подумал Кирилл, мысленно приготовившись к самому худшему. Но неожиданно для него мир вокруг потемнел и исчез. Через пару секунд Платонов обнаружил себя на том же самом месте, но только под ногами валялась упавшая гардина. «Что происходит?» - подумал он.
- Чего тут у тебя гремит? – в дверь заглянула медсестра, женщина лет сорока.
- Да вот, гардина упала… - растерянно произнёс Кирилл.
- Главное, что не упала тебе на голову. Ладно, посиди пока тут, я сейчас вызову завхоза.
- Хорошо.
«Главное, что не упала тебе на голову…» - пронеслось в его голове. «Минутку, но ведь гардина падала именно мне на голову!» - озарило Кирилла. Он вскочил и начал лихорадочно ходить по палате. «Как же… Что же это… Откуда это взялось?» - мысли теснили друг друга.
В палату вошла медсестра в сопровождении завхоза, мужчины лет пятидесяти с пышными седыми усами, которым бы позавидовал ведущий «Поля чудес».
- Так… Как она упала? – строго спросил он.
- Я стоял здесь, - Кирилл встал и снова подошёл к подоконнику, вспоминая свои действия. – Собирал вещи, и тут раздался треск, и она упала. Я еле успел отскочить.
- Хорошая у тебя реакция. Ладно, как выпишешься, так и починю. Всё равно сегодня заселять никого не будут, - ответил завхоз.
Работники больницы ушли, оставив Кирилла в полном замешательстве.
- Ну, как тебе твой дар? – раздалось откуда-то сверху.
* * *
Благотворительный приём был в самом разгаре. Дима чувствовал себя неуютно среди напыщенных женщин и мужчин, которые с подобающим выражением лица могли рассказывать о том, какого размера кучу их собака навалила сегодня на лужайке. Но Светлана Николаевна чувствовала себя здесь вполне уверенно, и медленно вальсировала с Андреем. Дима сосредоточил своё внимание на хозяйке вечера – мадам Альбине, как она себя величала. Высокая подтянутая женщина лет пятидесяти, одетая в облегающий костюм от одного из известных российских кутюрье, явно выделялась среди женщин. Длинные рыжие волосы и лучистые голубые глаза ясно говорили о душевной доброте и искренности этой женщины.
- Дамы и господа! – произнесла она, поднявшись на небольшой деревянный подмосток, который служил сценой. – Добро пожаловать на очередной благотворительный приём! Прежде чем мы начнём наш сегодняшний вечер, я бы хотела рассказать вам о том, что побудило меня устроить этот приём. На прошлой неделе я со своими помощниками выезжала в один из местных детских домов. Я никогда не думала, что столкнусь с чёрствостью и непониманием по отношению к детям, но, увы, это так. Оказалось, что в том детдоме, где я побывала, не было даже логопеда, который смог бы научить детей правильно говорить. На мой вопрос о том, почему воспитатели этого не делают, мне ответили: «Нам не за это платят». Честно скажу, я испытала шок. И мне стало страшно. Страшно за тех детей, которые остались там, беспомощных и никому не нужных. Поэтому я решила, что собственными силами мы построим новый детский дом, и пригласим к детям самых лучших специалистов, которые помогут им адаптироваться в этом сложном мире. Ужасно то, что родители бросают своих детей в роддомах, но если такое случилось, то ребёнок ни в коей мере не должен ощущать себя на порядок ниже других ребят. Не так давно я консультировалась с одной из известных личностей шоу-бизнеса, которая открыла свой собственный благотворительный фонд, и достраивает новый детский дом в Подмосковье, где смогут разместиться около пяти сотен ребятишек, и с которыми будут работать лучшие специалисты Москвы. Так чем наши детдомовцы хуже? Разве они недостойны лучших условий?
В ответ послышались одобрительные выкрики из зала.
- Спасибо. С вашего позволения, я продолжу. Сегодня я беседовала с директорами четырех детских домов нашего города. Трудностей хватает, выделяемого государством финансирования недостаточно, поэтому наша задача им помочь. Мы построим новый детский дом, который будет более комфортным, чем имеющиеся. Директора двух имеющихся детских домов в Закамске выразили желание объединиться в один и разместить своих воспитанников в новом здании и под единым названием. Сдвиги есть, проблема только в одном – финансы. Позавчера завершилась подготовка документов, и мы представляем вам новый благотворительный фонд – «Луч любви». Дамы и господа, я надеюсь, что среди вас не найдётся людей, которые останутся равнодушными к судьбе детей. Вот, в принципе, и всё, что я хотела вам сказать. Спасибо, что выслушали.
Мадам Альбина под аплодисменты сошла с подмостка, уступив место ведущему вечера.
- Поприветствуем несравненную мадам Альбину! – произнёс он, и дождавшись окончания оваций, продолжил. – Итак, дамы и господа, правила пожертвований вам известны, поэтому поспешите помочь детишкам, у которых нет папы и мамы, которым не на кого рассчитывать, кроме самих себя! А пока вы достаёте чековые книжки, я…
Вечер покатился по накатанной. Светлана и Андрей слились в танце, Дима вышел на балкон и закурил, зная, что для матери он сейчас недосягаем.
- Зачем вы пригласили Ворошилова? – откуда-то сверху послышался гневный голос мадам Альбины, женщина явно была недовольна.
- Мадам Альбина, он сам захотел присутствовать… Пришёл с женщиной и юношей, возможно, сыном, - произнёс покорный мужской голос.
- Скорее это её сын, чем его. И всё же, Виталий Сергеевич, я прошу вас в следующий раз предварительно показать мне список гостей…
- Конечно, мадам. Простите за нескромный вопрос, чем вам так не угодил Ворошилов?
- Он – садист. Он проводит запрещённые эксперименты на людях, вплоть до клонирования. Я лично слышала о существовании некой лаборатории, в которых людей пичкают медикаментами и ядами, чтобы проверить восприимчивость лекарств к человеческой крови и плоти.
- Может быть, это слухи?
- Нет… Не думаю… Были случаи…
Дима приготовился было узнать, о каких же случаях расскажет мадам Альбина, но откуда ни возьмись, вынырнула Светлана Николаевна с Андреем под руку.
- Ты чего ушёл? – спросила она. – И почему здесь так пахнет сигаретами?
- Тут курили, а я дышал воздухом, - соврал Дима.
- Ну ладно… Пойдёмте, а то у меня что-то мигрень совсем разыгралась, - произнесла Светлана, пощупав руками свой лоб.
Диме было жаль уходить, но строгий взгляд матери разрушил все планы узнать новую информацию об Андрее.
* * *
Кирилл задрал голову вверх и не поверил своим глазам. На потолке стоял парень лет двадцати и насмешливо улыбался.
- Ты кто? – ошарашенно спросил Платонов.
- Я? Такой же, как ты, пациент этой больницы, - парень спустился по стене на пол, и оказался лицом к лицу с Кириллом.
- Нет… Ты – другой…
- Здесь все не такие, как обычные люди, ты же знаешь. Кстати, меня зовут Паша.
- Меня – Кирилл. Что значит «не такие, как обычные люди»?
- Так ты что, ничего не знаешь? – удивился Павел.
- Нет…
- Это не совсем обычная больница. Здесь проводятся, как бы тебе попроще объяснить… В общем, здесь людям вживляют какие-то микрочипы, и у них открываются сверхъестественные способности. Я, например, могу ходить по стенам и умею менять внешность, а ты – перемещаться в пространстве, и у тебя есть ещё какой-то дар, который ты потом освоишь…
- Подожди, - перебил его Кирилл. – Так мы что – подопытные крысы?
- Почему? Всех пациентов спрашивают, согласны ли они принять участие в безвредном эксперименте. Если пациент участвует, то его бесплатно оперируют, поэтому большинство соглашается, - ответил Павел.
- Меня не спросили…
- Должны были, - покачал новый знакомый головой.
Кирилл наморщил лоб, пытаясь вспомнить, и произнёс:
- Вроде что-то спрашивали, но речь шла просто о применении новых лекарств, которые успешно используются на Западе…
- Всё правильно. Это и есть так называемые «новые лекарства». Самое плохое – то, что эти микрочипы потом не достать. Придётся на всю жизнь оставаться с этими способностями. Как думаешь, мне идёт чёрный цвет волос? – произнёс он, и его волосы из рыжих превратились в чёрные, словно смоль.
- Да, идёт… Слушай… А что с этим даром делать?
- Насколько я знаю, большинство идёт работать в спецслужбы, а некоторые предпочитают делать вид, что никаких способностей у них нет, и просто живут спокойно дальше. Кстати, я вот думаю пойти в федеральную службу безопасности. Всё-таки менять внешность, щёлкнув пальцем – это здорово, и я думаю, что там такие, как я, нужны.
- А что делать мне?
- Тебе? Для начала сделай вид, что ты не догадался о новых способностях, только тогда тебя выпустят из больницы. Я тоже сегодня выписываюсь, но молчу, чтобы не оставили ещё на какие-нибудь опыты.
- Да, но мне вырезали фурункул на спине…
- Большой был?
- Да нет, не очень, но…
- Вырезать фурункул – это не так трудно и не занимает много времени, - перебил Паша. - Они всё вычистили в том месте, где был прыщ, и оставили там микрочип.
- Так я же могу его достать! – воодушевился Кирилл.
- Уже не можешь, - с лёгкой грустью ответил Павел. - В течение двенадцати часов компоненты, содержащие в микрочипе, впитываются в кровь, и что-нибудь изменить потом нельзя. Мне рассказывали, что был такой случай… Когда один мужик узнал о своих способностях, он лёг в наркологическую клинику и решил очистить кровь. Так организм не принял очищенную кровь, и мужик умер. А между прочим, он умел повелевать огнём и превращаться в предметы… Так… - произнёс он, увидев в дверях медсестру. – Я пойду, а то эта грымза опять ко мне прицепится. Держи мой телефон, - Паша протянул ему клочок бумаги. – Если что, звони. С дарами будем разбираться, - он подмигнул и двинулся к двери.
Кирилл взял записку и кивнул. Павел подошёл к двери и обернулся.
- Попробуй повторить всё, что ты делал, испытать все эмоции, которые ты испытал, почувствовать всё, что ты почувствовал в тот момент. Только тогда ты научишься управлять своим даром.
Паша ушёл, оставив Кирилла в полном замешательстве. «Дар… Клиника… Что делать? Зачем?» - вопросов с каждой секундой появлялось всё больше и больше.
* * *
Дима ушёл спать, а Светлана и Андрей сидели на кухне, и негромко беседовали. Беседа проходила при свечах и в компании коллекционной бутылки вина.
- Как тебе приём? – спросил Андрей, наливая в её бокал вино.
- Спасибо. Я не привыкла бывать на светских раутах, поэтому не могу с полной уверенностью сказать, понравилось мне или нет… Но у меня сложилось впечатление, что тебя не были рады видеть, особенно мадам Альбина…
- Да, у нас есть некоторые разногласия, поэтому она и не была рада… А насчёт остальных – не знаю… Хотя мне, честно говоря, наплевать…
- Ты просто не умеешь прогибаться, - заметила Светлана.
- Да. И я думаю, что это правильно.
- Возможно, ты прав. Меня больше беспокоит другое… Дима воспринял тебя несколько не так, как я ожидала…
- Что ты имеешь в виду?
- Я знаю, что он обычно недоверчив к новым знакомым, - пояснила Масленникова. - Но здесь речь не идёт о недоверии… Здесь что-то другое…
- Думаю, что он просто не видит твоего будущего ни с кем, кроме своего отца. Кстати, а почему вы разошлись? – спросил Андрей. – Ты не против, если я закурю?
- Кури. Я не думаю, что именно сейчас стоит затрагивать тему моего неудавшегося брака…
- Извини, если тебе неприятен этот разговор…
- Нет, всё в порядке, - ответила Светлана Николаевна. – Когда-нибудь я расскажу тебе об этом. Но не сегодня.
- Хорошо.
- Что будем делать с Димой?
- А что с ним делать? – хмыкнул Ворошилов. – Ему рано или поздно придётся смириться с тем, что ты не можешь оставаться одна, и что тебе нужна сильная опора.
«Он это знает… Но почему же ему именно твоё присутствие досаждает?» - подумала женщина, но вслух произнесла совсем другое:
- Я думаю, что он и так это понимает. Ему через год будет восемнадцать. Он уже имеет опыт неудачных отношений, поэтому…
- Не волнуйся, - он затушил сигарету, и подошёл к ней.
Сильные руки обняли её и прижали к себе. Она отстранилась.
- Нет, Андрюш… Давай не сегодня… Всё-таки Димка дома…
- Как скажешь, любимая, - произнёс Ворошилов, целуя её шею.
* * *
Влюблённая парочка уже давно спала в соседней комнате, а Дима сидел за компьютером и пытался хоть что-нибудь разузнать о Ворошилове. Обманная уловка сработала, впрочем, мать и её новый ухажер не стали усугублять ситуацию, и просто легли спать. Дима обратил внимание на то, что Кирилл был в аське, несмотря на третий час ночи.
«Привет, как дела?» - написал он.
«Привет, да ничё. А у тя?»
«Тоже. Чё не спишь?»
«Да неохота… Да и фильмы по одиннадцатому интересные идут…»
«Порнуху смотришь что ли?»
«Ага»
«Ладно, не буду мешать. Руки не натри» - Масленников не удержался и съязвил.
«Я твоими методами не пользуюсь» - Платонов среагировал сразу же.
«Ну-ну»
«Не хочешь – не верь».
Дима не стал отвечать, а вместо этого набрал в поисковике «Ворошилов Андрей Николаевич». Система поиска сразу выдала не менее десятка ссылок.
- Посмотрим… - пробормотал Дима, нажав одну из них.
Открылось новое окно, которое содержало в себе статью о Ворошилове. «Андрей Ворошилов – пермский бизнесмен, владеющий тремя десятками различных баров и кафе, а так же семью процентами автобусных перевозок в городе…» - прочёл Дима.
«Андрей Николаевич, вы так долго занимались ресторанным бизнесом, а теперь вдруг решили заняться медициной. Почему именно эта сфера жизнедеятельности?» - спрашивал интервьюер.
«Всё дело в том, что по образованию я – хирург, и видя современное состояние нашей медицины, я не могу не поддержать своих коллег, которые работают за копейки в городских больницах, и зачастую в ответ слышат только хамство и упрёки. Не так давно мы открыли новый корпус нашей городской клинической больницы, там давно не хватало мест для поступающих больных, теперь эта проблема должна решиться. Но это лишь малая доля того, что нужно сделать. Не хватает врачей, причём нехватка довольно острая. Пациенты просиживают в очередях достаточно много времени, да и то, их не всегда принимают, ссылаясь на то, что рабочий день закончен. Такая политика в корне неверна, и ни к чему хорошему не приводит как для пациента, так и для врача.
Буквально неделю назад мы начали строительство здания, в котором будут размещены: лаборатория по исследованию крови на клещевой энцефалит, современный донорский центр, отделение онкогематологии. А также там будут работать довольно редкие специалисты, которых – единицы, и к которым очень трудно попасть на прием…»
Дима встал из-за стола. «Если он – врач, тогда существование лаборатории, о которой говорила Альбина, вполне реально…» - подумал он.
* * *
На следующее утро Кирилл Платонов проснулся в приподнятом настроении. Слепящее солнце на фоне чистого голубого неба этому лишь способствовало. Позавтракав, Кирилл решил попробовать повторить вчерашний день, и понять, действительно ли он владеет даром или же это его буйные фантазии, основанные на остаточных явлениях наркоза. Он сел на пол и сосредоточился. «Я подумал, что пришла моя смерть…» - размышлял Платонов. «Это был страх, который заставил организм среагировать… Нужно просто подумать о том, что может помочь пережить это чувство снова…».
- Попробуем, - пробормотал он, усевшись в позу лотоса, и закрыв глаза.
«Абсолютное спокойствие… В мире нет ничего и никого, кроме меня… Я – огромное дерево, которое раскинулось на благодатных почвах жизни… Я впитываю солнечный свет и радость… Боль уходит… Боли больше нет… Больше нет… Нет…»
Кирилл почувствовал, что на мгновение он потерял ориентацию в пространстве. Первой его мыслью было: «Вот бы поесть сейчас…» Открыв глаза, он обнаружил себя сидящим на полу кухни. Поставленный кипятиться чайник уже свистел во всю, напоминая о себе.
- Получилось! – выкрикнул Платонов, улыбнувшись.
Выключив чайник, он сел за стол. «Паша говорил, что должно быть два дара… С первым ясно – перемещение в пространстве, и вроде я даже начал этот приём осваивать. Но какой второй?» - подумал он, закурив. «Может быть, это чтение мыслей? Нет… Я бы уже понял… Или телекинез? Тоже нет… Тогда бы я отбросил взглядом гардину… Что же? Что?»
Его взгляд упал на холодильник, который был испещрён маленькими магнитами в виде различных животных. «Сосредоточься…» - сказал Платонов себе. Он зажмурился, и через пару секунд на его месте появился рыжий пушистый кот, который, явно ошалев от такого счастья, громко мяукнул. Через пару секунд на месте кота вновь оказался Кирилл.
- Вот это да! – восторженно выдохнул он.
* * *
Утром Дима оставил матери записку, исходя из которой, она должна была понять, что у Димы очередное сверхважное задание, а сам притаился рядом с домом, и стал ждать. В половине десятого Андрей и Светлана наконец вышли из дома. Преследуя машину Ворошилова, Дима старался остаться незамеченным, и ему это удалось, если не считать того, что он случайно налетел на газетчика. Ворошилов отвёз Светлану на работу, а сам двинулся в свой офис. Масленников не мог прекратить слежку, слишком велик был соблазн знать всё. Интуиция не подвела Диму: в четвёртом часу дня Андрей вышел из офиса и двинулся в сторону выезда из города. Несколько минут по федеральной трассе, и жертва с охотником прибыли в гаражный кооператив, гаражи которого больше напоминали самолётные ангары. Машина остановилась у одного из них. Дима притаился на крыше гаража, и сквозь неё стал наблюдать за тем, что происходит внизу.
Андрей тем временем загнал машину в гараж, подошёл к телефонной будке. Когда будка двинулась вниз, Дима решил пробраться внутрь. Пока сторож разговаривал по телефону, закрывая ворота, он прошмыгнул в гараж и спрятался за шторы, которыми были завешаны ящики с инструментами. Увидев комбинацию, которую набрал Ворошилов, Дима прищурился. Сторож тем временем уселся на своё любимое кресло и продолжил смотреть телевизор, чем он, собственно и занимался до приезда Андрея.
Дима разогнался и запрыгнул на крышу лифта. Тот не шелохнулся, по всей видимости, бункер предназначался для укрытия в случае ядерной войны, и все входные пути были также качественно подготовлены. Лифт двинулся вниз. Когда глаза Димы уже привыкли к полной темноте, под кабиной забрезжил свет.
Андрей вышел и двинулся к дверям лаборатории, а Дима спустился с крыши в кабину, и двинулся вперёд. Тёмная приёмная, выдержанная в коричневых тонах, напоминала ему школьные коридоры. Дима увидел сквозь стену, что в лаборатории никого нет, и спокойно открыл дверь. Лаборатория ничем по сути не отличалась от кабинета химии в его бывшей школе. Услышав разговор приближающихся врачей, Дима притаился.
В лабораторию вошли двое врачей в белых халатах и масках. Один из них был раздражён, даже не пытаясь скрыть эмоции.
- У меня рука не поднимается колоть людям эти препараты.
- Так не делай уколы, медсестёр у нас хватает, - пожал плечами второй.
- Мне больше начинка препаратов не нравится.
- А как ты хотел? Мы здесь эксперименты проводим. Нам нужно выяснить, действительно ли мы можем помочь людям в победе над болезнями двадцать первого века.
- Да… - вздохнул первый врач. – Но прежде чем мы победим, нам придётся полстраны на опыты пустить… Разве это гуманно?
- Если надо будет – пустят. Ты получаешь зарплату? Твои дети нуждаются в чём-либо?
- Нет, но…
- Вот и не возмущайся. Бери анкеты, и пойдём к нашим подопытным кроликам. Пора проверить их психологическое состояние. Особенно меня беспокоит больная под номером три.
- А что с ней не так?
- У неё какие-то маниакальные порывы… Она всё время считает, что её сыну грозит опасность, и рвётся его спасать.
- Здесь большую роль играют материнские инстинкты, - заметил первый. – А может быть, она права? Ты не пробовал выяснять, что с её сыном?
- Да с ним всё в порядке… Просто женщина слишком часто говорит об опасности…
- Нет дыма без огня. Ладно, пойдём. Ещё дел по горло.
Врачи двинулись куда-то вглубь лаборатории, Дима последовал за ними. После долгих петляний по коридорам они вышли к лифтам. Последователи Гиппократа последовали вниз, Дима, проконтролировав, на какой этаж уехали врачи, последовал за ними.
* * *
Ворошилов сидел в своём кабинете и читал отчёт руководителя лаборатории о проделанной работе за последний месяц. В дверях появился его телохранитель.
- Андрей Николаевич, у нас гости.
- Кто?
- Мальчишка, лет семнадцати.
- Покажи, - не отрываясь от бумаг, произнёс Ворошилов.
Телохранитель взял в руки пульт от телевизора, стоящего в углу на тумбе, и включил его. Пощёлкав по каналам, он наткнулся на изображение лифта, в котором стоял Дима.
- Так-так… Любопытный мальчонка оказался…
- Убить его?
- Нет.
Не обращая внимания на недоумённый взгляд телохранителя, Ворошилов произнёс:
- Нет… Если он сумел сюда пробраться и я этого не заметил, значит, он – не такой уж и обычный мальчишка, каким кажется… Собери мне досье на него.
- Будет сделано, Андрей Николаевич.
Мужчина ушёл, а Ворошилов продолжил наблюдать за Масленниковым.
- Интересный экземпляр…
* * *
Спустившись ещё ниже под землю, Дима оказался в огромном зале, где в несколько рядов стояли кресла, словно в кинотеатре. «Да это и есть кинотеатр…» - присвистнул Дима, глядя на огромный монитор, расположенный напротив кресел.
Пройдя сквозь зал, Дима очутился на развилке. Он выбрал правое направление и двинулся вперёд. Кабинеты справа и слева исчезали, и вскоре коридор вывел его на большую площадку. По краям площадки были расположены камеры, которые своим интерьером были похожи на тюремные. «Да это и есть тюрьма… Но из неё нет выхода… Хотя нет… Есть, но он только один…» - осознание того, что он на правильном пути, щекотало нервы.
Из коридора послышался шум, судя по звукам, приближалось, по меньшей мере, человек сорок. Масленников прошмыгнул под один из столов и уже оттуда увидел, как в комнату вошли восемь конвоиров, которые вели около двадцати человек, измождённых и измученных. Жертв загнали в камеры, некоторые из них стали кричать. Больше всех кричала женщина лет шестидесяти, сидевшая в камере номер три.
- Убейте меня! Я не хочу здесь больше находиться! – молила она конвоиров, но те, нацепив на лица привычную маску холода и равнодушия, заперли камеры и вышли.
Дима вылез из-за стола, и подошёл к камерам. Узники зашумели. Масленников приложил палец к губам, и произнёс:
- Кто вы такие и как здесь оказались?
- Мы – дураки, - ответила старуха. – Круглые идиоты, погнавшиеся за деньгами.
- Я не смогу вывести вас всех, в лабораториях полно народу, а вход и выход я знаю здесь только один, - ответил Дима.
- Сначала женщины, - пробасил узник из второй камеры, высокий поджарый мужчина лет пятидесяти с огромным порезом на правой щеке.
- Хорошо.
- Отойди в дальний угол, - произнёс он старухе.
Та послушно подчинилась, и Дима с разбегу выбил дверь в камеру. Старуха, не вполне осознавая, что она сейчас видела, упала на пол.
- Ты из шестой лаборатории? – едва слышно спросила она.
- Нет. Почему ты спросила?
- Только там людям дают такие способности…
- А с вами что делают? – Дима посадил её на первый свободный стул.
- Мы – отработанный материал. Нас всех отправят на эшафот в ближайшее время.
Дима освободил ещё шестерых женщин, и они все столпились вокруг него, благодаря и улыбаясь вымученными улыбками.
- Ждите, я скоро приду за вами.
Масленников взял старуху на руки и ринулся к выходу. По дороге он заметил Ворошилова, который сосредоточенно подписывал какие-то бумаги, стоя в лаборатории. Едва удержавшись от желания пнуть его, Дима лишь быстрее двинулся вперёд.
* * *
Они договорились встретиться на окраине города, на территории заброшенного химзавода. Прогуливаясь по трамвайным рельсам, которые ржавели здесь ещё со времён Советского Союза, Кирилл обратил внимание на странную деревяшку, которая была вставлена между рельсами. Кирилл, вытащив её, перевернул, и увидел посреди доски надпись «Ипподром – Химкомплекс». Рядом был нарисован жёлтый круг, а в нём чёрными чернилами число «14». «Видимо, старая трамвайная табличка…» - хмыкнул он.
- Развлекаешься? – раздался голос сзади.
Кирилл обернулся, и увидел Павла, который, насмешливо ухмыляясь, дымил сигаретой.
- Ну почти, - улыбнулся Платонов.
- Так зачем ты мне звонил?
- Понимаешь… - Кирилл медлил. – Я разобрался в своих способностях… Но я не понимаю, кому нужен весь этот фарс? Зачем нам вводили эти микрочипы?
- А я думал, ты умнее, - вздохнул Павел. – Нас просто использовали. Нас превратили в новых суперменов, которые по логике обязаны начать спасать мир.
- Но мы-то не супермены. И даже не все умеют управлять своими силами.
- А им не нужны те, кто не умеет, - жёстко оборвал Павел. – Те, кто не умеет, пусть сидят дома и вяжут носки. А те, кто умеет… Что ж… Им придётся участвовать в спасении мира.
- Даже если они не хотят?
- Их уже никто не спрашивает. Пойдём.
Они вышли с территории завода и спустились вниз по насыпи к озеру. Было тихо, холодный северный ветер нагонял тучи, закрывая солнце от глаз людей.
- Посмотри на это озеро, - произнёс Павел. – В нём ведь нет ничего живого, поскольку именно туда выливал отходы химзавод… А какой пейзаж…
Кирилл молча достал сигареты и закурил.
- Наша задача состоит в том, чтобы сделать этот мир хоть на чуточку светлее и добрее. И изначально с этой целью появляется любой человек. Но потом… Потом мы попадаем под влияние современного общества… Мы подчиняемся его правилам, позволяя навешивать на себя ярлыки и бирки… И постепенно забываем об истинной цели нашего прихода в этот мир…
- Может, ты и прав…
- Может быть… А знаешь… Ко мне недавно приходили из федеральной службы безопасности. Предложили высокооплачиваемую работу…
- И ты согласился? – спросил Киря.
- У меня нет иного выхода. Моя семья живёт очень бедно, помимо меня у матери ещё двое мальчиков и три девочки. Отец погиб четыре года назад в боевых действиях на Востоке. И это мой единственный шанс хоть как-то свести концы с концами и вытащить семью из нищеты…
- Надеюсь, ты понимаешь, что обратной дороги у тебя уже не будет?
- Понимаю… Но я ведь всегда смогу исчезнуть, изменив внешность…
- А если тебя найдут?
- Хорошее слово «если»… И столь многозначное… А сам ты не думал об этом?
- Мне никто не предлагал, - пожал плечами Кирилл.
- Неужели ты не хочешь помочь своим родителям?
- Я живу только с матерью. Отец давно дунул к другой, и у него новая семья в другом городе… Мать не хочет, чтобы я работал, пока учусь… Бзик, конечно…
- Тогда подумай о себе. Не всегда так легко найти работу, как кажется.
К ним подъехала чёрная «Ауди», из неё вылез шофёр, и услужливо открыл дверцу.
- Это за мной, - ответил Паша. – Ладно, Кирюха… Удачи тебе, и будь осторожен. Я думаю, что мы с тобой ещё не раз встретимся.
- Конечно.
Парни обменялись рукопожатиями.
- Береги себя, - произнёс Кирилл.
- За меня не волнуйся.
Павел уехал, а Кирилл ещё долго смотрел вслед машине, размышляя о том, на что готовы пойти люди ради своих близких…
* * *
Дима открыл дверь своей квартиры. Он успел вытащить всех узников из камер, прежде чем охрана спохватилась. Но несмотря на спасённые пару часов два десятка человеческих жизней, он вдруг понял, что сейчас могут рухнуть две жизни. Он не знал, как сказать об увиденном сегодня кошмаре своей матери, которая на кухне готовила шикарный ужин на троих.
- Димуля, привет! Ну что там у тебя стряслось? Я утром увидела записку, подумала, что ты опять отправился уничтожать эти свои статуэтки.
- Да нет, их я уничтожил ещё перед выпускным…
- А где же ты тогда был?
- Мам… - Дима застыл в дверном проёме, не зная, как донести эту информацию до матери.
- Что, сынок? – она улыбнулась, помешивая рис в небольшой кастрюльке.
- Я не знаю… - начал Дима. – Я не знаю, как ты сейчас воспримешь то, что я тебе скажу… Но ты обязана это знать…
- Что такое?
- Я… - Дима вздохнул, но продолжил. – Я сегодня случайно оказался на работе у Андрея…
- Ты был у него в офисе? Зачем?
- Мам… У него не одна работа… Он владеет целой сетью лабораторий за городом…
- Да, я знаю, - перебила Светлана. – Он разместил там банк донорской крови. Сам понимаешь, кровь нужна сейчас многим…
- Дослушай меня, пожалуйста. Я был в этой лаборатории сегодня… И это не банк донорской крови… Это лаборатория, в которой проводят эксперименты над людьми.
- Очень смешно.
- Да какие тут шутки, - хмуро произнёс Дима.
- Это не правда. Я не верю в это.
- Мам, я на руках сегодня вынес оттуда двадцать человек, которых уже приговорили к смерти, которые уже отчаялись спастись, чтобы увидеть своих близких. У каждого из них есть дети, те существа, из-за которых они и оказались в этой ловушке. Дети просто забыли о своих родителях, и те решили добровольно сдать себя на опыты, руководствуясь дурацким принципом - «Всё равно меня никто искать не будет». А их тем временем всё это время искали, ждали и любили, несмотря на все превратности и неприятности, происходившие между ними. Ты понимаешь меня?
- Понимаю. Какое отношение это имеет к Андрею?
- Мама! Андрей испытывает на живых людях вакцины, и те умирают десятками, сотнями и даже тысячами! – Дима почти кричал.
- Я в это не верю.
- Кому ты поверишь: своему сыну, которого родила и воспитала, или мужчине, с которым встречаешься считанные недели?
- Вы оба для меня очень много значите. Но я не верю в том, что Андрею доставляет удовольствие мучить невинных людей.
- Ну что мне сделать, чтобы ты мне поверила? – умоляюще спросил Дима.
- Не надо ничего делать. Андрей – хороший человек…
- О да, хороший, - со злостью в голосе произнёс Дима.
- Я не намерена это обсуждать, - произнесла Светлана Николаевна. – Если ты хочешь верить в то, что Андрей – жестокий и хладнокровный убийца – пожалуйста. Но я не настолько глупа.
- О чём ты?
- Я знаю, ты хочешь, чтобы мы с твоим отцом сошлись, не так ли?
- Да о чём ты говоришь? – в бешенстве рявкнул Дима. – Вам и друг без друга хорошо, отец счастлив с другой женщиной, да и ты от одиночества не страдаешь? Я хочу лишь одного – чтобы ты была счастлива. Но не с Андреем.
- Извини, но я уже давно не девочка, и я в состоянии решить, с кем я буду счастлива, а с кем – нет.
Светлана вышла из кухни, оставив после себя сладкий запах духов. «Да… Вот и поговорили…» - подумал Дима, сняв с плиты кастрюлю с рисом.
* * *
Кирилл сидел за компьютером и набирал тексты, оставленные матерью, когда в дверь позвонили. Выйдя в тамбур между двумя квартирами, Кирилл взглянул в глазок. За дверью стоял неприметный человек в чёрном плаще и кейсом в руках.
- Кирилл Родионович, откройте. Мы знаем, что вы дома.
Платонов вспомнил о предупреждении Паши, и открыл дверь.
- А вы, собственно, кто?
- Не думаю, что нам стоит разговаривать на пороге, - мягко ответил мужчина.
- Меня не волнует то, о чём вы думаете, - жёстко произнёс Кирилл. – Я задал вопрос.
- Я работаю на федеральную службу безопасности. Вас устроит такой ответ?
- Вполне. Предъявите удостоверение.
Мужчина усмехнулся, но достал из кармана плаща удостоверение личности и протянул его Кириллу. Тот открыл его и прочёл: «Кузяев Артур Геннадьевич, майор федеральной службы безопасности». Вернув документ незнакомцу, Кирилл пригласил его войти.
- Итак, что вам от меня понадобилось?
Они сидели в гостиной, и Кирилл нутром чувствовал, что майор что-то замышляет. Он был уверен, что сможет исчезнуть из квартиры в любой момент. Осознание этого придало Платонову былую уверенность.
- Нам стало известно, что вы были прооперированы в одной из городских клиник.
- Ну и что?
- Понимаете ли, в чём дело… Некоторые пациенты, которые выписались из этого учреждения, получили некоторые навыки, которыми ранее не владели.
- Например?
- Я не могу сказать вам, о каких именно навыках идёт речь, поскольку это дело государственной важности, - важно произнёс майор.
- А какое отношение это всё имеет ко мне?
- С вами или вашими близкими не случалось в последнее время чего-либо странного? Вы не ощущали в себе неожиданные подъёмы сил?
- Нет, - ответил Кирилл.
- Вы уверены? – произнёс майор, взглянув Платонову прямо в глаза.
Кириллу стало не по себе, но он пересилил себя и ответил:
- Абсолютно.
Майор продолжал сверлить его взглядом.
- Почему вас выписали так рано?
- Понятия не имею, - пожал плечами Кирилл. – У врачей спросите.
- Хорошо. На этот раз я вам поверю. Но учтите, обманывать нас – очень опрометчиво.
Уже стоя в тамбуре, Кирилл произнёс:
- Эй, майор!
Тот в недоумении обернулся.
- Имейте в виду, даже если у меня появятся какие-то новые способности, я никогда не приду в вашу контору. Надеюсь, вы это усвоите и не будете беспокоить меня.
- Да, - майор гадко улыбнулся. – Конечно.
* * *
Дима кипел от злости после разговора с матерью. Конечно, он предполагал, что она ему не поверит, но всё же рассчитывал на мирный исход разговора. «Я докажу тебе…» - подумал он, стоя около уже знакомого гаража. Незаметно проникнув внутрь, Дима спустился в лабораторию. Рабочий день, по всей видимости, кончился – лаборатория была пуста. Дима подошёл к ближайшему столу и взял в руки папку. В папке лежало досье на одного из заключённых в этой тюрьме. Дима взял в руки несколько папок, и стал просматривать их, чтобы найти какую-нибудь полезную информацию, которая бы помогла открыть глаза его матери. Но ничего полезного в них он не обнаружил. Положив их на стол, Дима вздохнул, и увидел бумажный пакет с подписью «АН Ворошилову лично». Недолго думая, Масленников открыл его и обомлел. Внутри лежали два досье: на него самого и на Кирилла Платонова.
- А я тебе говорю, что эта новая сыворотка ещё не доработана… - донеслось из коридора.
Медлить было нельзя, Дима схватил папки и ринулся к выходу. Но он и не догадывался, что тем временем Ворошилов, сидя в своём кабинете, и наблюдая за ним, нахмурился, и произнёс своему телохранителю:
- Проследи за ним, чтобы не натворил глупостей.
- Слушаюсь, - ответил тот и вышел.
Ворошилов взглянул на монитор, где Дима стоял в приёмной, ожидая прибытия лифта.
- Очень интересный экземпляр…