Ты все сказала, Марго!
Маргарита Алексеевна сидела в купе спального вагона. Обратив свой взгляд в окно, она не рассматривала бегущий зеленый пейзаж, ее мысли мешали этому. Тревога не покидала ее последние месяцы. Все с большей силой мучили воспоминания прошлых лет, еще сильнее грызла тоска по родной деревне, где жили ее родные – мать, отец, сестра Катя. Как они там? Пятнадцать лет прошло с тех пор, как она была там в последний раз. А шесть лет назад Маргарита видела отца и сестру Катю – встреча была для нее вынужденной. Маргарита пошла открывать дверь на раздавшийся звонок, и, не веря своим глазам, увидела на пороге сестру и отца.
Сейчас под монотонный стук колес ее мучила совесть за то мгновение раздражения, которое она испытала, видя своих родных. Мужа дома не было, и это несколько успокоило ее. Не дойдут до его ушей семейные воспоминания о детстве и юности. Ей бы очень не хотелось, чтобы муж знал некоторые моменты ее личной жизни до замужества.
– Риточка, здравствуй, родная! – папа обнял растерявшуюся от внезапного визита дочку.
– Здравствуй…те. Катя, ты? Куда вы? То есть, когда приехали?.. Ну, не то… откуда вы?
– Рит, ты нам не рада? – Катя разочарованно посмотрела на сестру.
– Да нет, проходите. Что-то я совсем растерялась…
– У тебя все в порядке? – сестре хотелось понять причину холодного ветерка, подувшего от их «долгожданной» встречи.
Поезд начал сбавлять ход, скоро будет белорусско-польская граница.
Может, уляжется моя тревога? – рассуждала Маргарита Алексеевна, посмотрев на своего попутчика, желая прочесть по выражению его лица, как тот себя чувствует. – Волнуется или нет? Если и волнуется, то умеет это хорошо скрывать. Молодец, скотина… Если бы не ты, как бы было? Возможно, намного лучше. Наверное, не преследовали бы ночные кошмары, боязнь выйти из квартиры, боязнь поднять телефонную трубку, страх повернуть ключ в замке зажигания. Будь ты проклят!.. – ответила она улыбкой на взгляд попутчика.
– Все нормально, Марго! Через час вздохнем полной грудью. А завтра, ты не представляешь, что будет завтра! – глаза у Дмитрия заблестели.
– Поживем, увидим, продюсер…– без энтузиазма ответила Маргарита Алексеевна.
– Я тебя предупреждаю еще раз, не называй меня продюсером! Я твой друг и единомышленник, запомни это хорошо. Каждое сказанное тобою слово ТАМ будет обсасываться, так что привыкай к точным выражениям. Я смотрю, ты скисла совсем, может, жалеешь…
– Заткнись! Не надо ерничать!
– Ладно, ладно, не будем ссориться. Не в моих, а тем более, не в твоих интересах нам сейчас разругаться. Ты хотела вдыхать полной грудью «американскую мечту»? Я тебе в этом помогаю.
– Ты не помогаешь, ты делаешь на мне бизнес…
– Ну, ты опять начинаешь? Мы сотню раз об этом говорили. Ты хотела свободы передвижения и денег? Там тебе дадут денег и, соответственно, возможность жить там, где пожелаешь. Пока ты всем интересна, не стоит терять возможность заставить их вывернуть карманы. Через несколько месяцев, максимум год, ты уже никому не будешь нужна. Так что используем момент на всю катушку. Поверь, когда засверкают брюлики на твоих ушах и шее, ты быстро забудешь о том, что тебя, по всей видимости, еще мучает. Там не так, как здесь, там за каждое интервью можно сорвать хорошие деньги. Твои фотографии будут пестреть на первых страницах газет и журналов. Я с тобой для того, чтобы правильно все этим распорядиться.
– Вот я и говорю, что ты – продюсер… распорядитель сраный. Я тебя давно раскусила!
– Марго, еще раз…
– Да ладно ты, яйцо кастрированного бычка, что ты из себя корчишь?
Дмитрий вскочил и быстро удалился из купе, потому как знал, что если Марго понесло, ее нужно оставить одну. Через десять минут она будет сама любезность, будет настоящей леди, женой настоящего, правда погибшего, политика, борца за свободу и демократию в своей стране.
– Пожалуйста, пройдите в свое купе, – обратился к Дмитрию проводник вагона. – Пограничный контроль.
Марго по-прежнему сидела, уставившись в окно. Коньяка в бутылке, которого оставалась почти половина, не было.
– Ну, как ты?
– Нормально, – ответила она. – Извини, Дима, укусила меня муха.
– Я понимаю, дорогая. – Дмитрий присел рядом, и поцеловал руку Маргариты.
– Мне так плохо! – она обняла его. – Люби меня, я хочу тебя, люби меня, как суку…
Она страстно впилась своими губами в его, и ее руки начали расстегивать его брючный ремень.
– Погоди, милая, сейчас погра…
В этот момент в дверь постучали. Проверка документов и некоторые другие формальности заняли пять минут. Но страсть, внезапно возникшая, утихла.
– Я буду спать, – ответила она Дмитрию на его взгляд, полный немого вопроса.
Дмитрию нравилось, когда Марго была слегка подпившей. Она могла мгновенно вспыхнуть дикой страстью и доставить истинное наслаждение, которое он не испытывал ни от одной женщины в его, в общем-то, далеко небезгрешной жизни.
Дмитрий, переодевшись в пижаму, лег на свой диван. До Варшавы было четыре часа пути, и можно было чуть отдохнуть. На соседнем диване мирно спала Марго.
Красивая, она по-прежнему очень красива. Не смог оценить ее по достоинству муж. Дмитрий его знал много лет. Они были единомышленниками в своей политической борьбе, но Николая отличала от Дмитрия одна существенная особенность: его не интересовала финансовая подоплека политической борьбы. Вот так и познакомился Дмитрий с Маргаритой. Однажды, придя домой к Николаю, он ее увидел. Их взгляды встретились, и сразу стало ясно, что кроме цели заработать, появилась еще одна – овладеть женою друга.
Это произошло через два месяца после их знакомства. А еще через два месяца созрел план, как избавиться от «идеалиста» Николая и еще и заработать на этом. Американские «кормильцы» требовали очередного скандала, явно давая понять, что исчезновение оппозиционного активиста было бы сенсацией, заслуживающей достойного вознаграждения.
Николай все больше стал замечать, что мышиная возня, создаваемая его единомышленниками, все больше напоминала выполнение высокооплачиваемой работы. И если бы вдруг хозяин перестал заказывать продукт их труда, и, соответственно, перестал платить, идейных борцов осталось бы единицы. Все больше моментов в политике руководства страны совпадало с его взглядами. Роковой ошибкой Николая было то, что своими сомнениями он поделился с Дмитрием. Через несколько дней после этого, последнего между ними, разговора Дмитрий организовал «секретную» встречу, на которую был приглашен Николай. После того, как он сел в подъехавшую к подъезду «Волгу», Николая больше никто не видел. Дмитрий утешил вдову, или жену пропавшего без вести, объяснив ей, что на этом можно хорошо заработать, и заставить власти лихорадочно шевелиться, чтобы преуспеть в поисках пропавшего. Одному Дмитрию была известна печальная участь мужа Маргариты Алексеевны. Он сгорел в одной из котельных, а именно в какой, не знал и сам Дмитрий. Главное, чтобы от него ничего не осталось. Главное, что его никогда не найдут. Нет человека – есть козырная карта, правда, не совсем значимая, но все же.
Атмосфера, царившая в Боинге, который осуществлял рейс в Америку, успокоила Маргариту Алексеевну, и она с удовольствием поглощала предложенный в самолете обед. Вот бы избавиться от этих дурацких мыслей и воспоминаний, они преследуют меня, как навязчивая фигня. Этот немой вопрос в глазах сестры, Катерины, когда Марго почти силком вытолкала из квартиры отца и сестру, дабы никаким образом не скомпрометировать себя в глазах мужа и ожидаемых к вечеру гостей. Эта фраза, брошенная отцом на лестничной площадке: «Вот так, Катя, сестра твоя – как будто и не родная, из грязи да в князи». С этими обидными словами и вошли они в лифт, чтобы убраться из ее жизни. Дураки, приперли альбом с фотографиями. Вот интересно было бы увидеть всем, как она стоит возле речки с пугой в руке, а позади – стадо коров. Или общая фотография одноклассников, окончивших вместе с ней восьмилетку. Это позорное ситцевое платье, перешитое из маминого. Не стоило им приезжать, я сама приехала бы… когда-нибудь…
– Смотри, какая красота, ни одного облачка! – прервал ее грустные воспоминания Дмитрий.
Внизу через иллюминатор был виден океан. Его синий горизонт напоминал полусферу, доказывающую, что земля все-таки круглая.
– Дима, а кто впервые заявил, что земля круглая? Пифагор?
– Не, по-моему, Аристотель…– Не зная точного ответа на поставленный вопрос, констатировал Дмитрий.
– Да, красиво. А вон, смотри, маленькая лодочка…
– Это теплоход, дорогая. Когда-нибудь мы с тобой отправимся на таком же в круиз. Представь: шикарная каюта, где я буду тебя обожать, морской воздух и разные страны, в которых ты купишь все, что захочешь. Ты скоро сможешь себе это позволить.
– Хорошо бы… Как ты думаешь, Николай все же погиб?
– А ты сильно расстроилась бы, если бы узнала, что это так?
– Не знаю. Просто хочется определенности.
«Так я тебе и сказал правду, истеричка…»
– Я не очень представляю, что нужно будет говорить…
– На все возможные вопросы у тебя будут заготовлены ответы. Я об этом позабочусь.
– А о чем ты еще позаботишься? – съехидничала Марго.
– Перестань, а то, я смотрю, ты снова заводишься…
– Ладно, сиди, жуй сопли, продюс-с-сер…
Дмитрий сделал над собой усилие, чтобы промолчать, иначе весь салон самолета стал бы свидетелем их брани.
Четвертое утро августа было обозначено плотным расписанием встреч с журналистами и политиками, конгрессменом и помощником премьер-министра.
– Скажите, были ли угрозы вашему мужу со стороны официальных служб в вашей стране?
– Да, мужу часто угрожали по телефону.
– Вы видели кого-нибудь, кто мог бы осуществить такую угрозу?
– Я лично не видела, но муж говорил, что к нему подходили люди в штатском из комитета госбезопасности и предупреждали о последствиях, которые могут возникнуть у него и его семьи, если он не прекратит оппозиционную деятельность.
Сидевший рядом Дмитрий был доволен тем, как отвечала на вопросы Маргарита. Волнение ее исчезло через пару минут после начала пресс-конференции.
– Это правда, что вы родились в деревне и не получили среднего образования?
Дмитрий напрягся. После такого вопроса от Марго можно было ожидать чего угодно. Она могла вспылить и все испортить. Он стиснул зубы так сильно, что заболели десна.
– Да, это правда. Я при всем своем желании не могла получить достойного образования в своей стране. Мои родители не были богатыми, и заплатить взятку не могли. А без взятки у нас не поступишь.
– Правда ли то, что власти отказываются продолжать поиски вашего мужа?
– Правда, мне так и заявили после того, как я посетила главного прокурора.
«Молодчина, Марго, брешет и взглядом не поведет. Так убежденно отвечает, что, пожалуй, и я скоро ей поверю», – удивился ее спокойствию и уверенности Дмитрий.
Время пресс-конференции заканчивалось, через два часа предстояла другая встреча, и Дмитрий, выбрав удобную паузу между вопросами, встал и заявил:
– Всем господам журналистам спасибо! Отведенное время закончилось. До новых встреч. Марго, ты молодец, ответила более чем на три десятка вопросов.
– Это от тебя они узнали, что у меня нет никакого образования, – как бы самой себе утвердительно заметила Маргарита.
– Ты что? С чего ты это взяла?
– Я раздавлю тебя, как комара! Я раздавлю тебя, как таракана! – зло прошипела она, улыбнувшись роскошной ехидцей.
– Ты жало свое спрячь! Я на твоей стороне, – ответил Дмитрий.
«Интересно, а что если длинные руки КГБ дотянутся до нее здесь, в Америке? Какие из этого можно извлечь дивиденды? Зря ты катишь на меня бочки, Марго. Ты даже не подозреваешь, что этими длинными руками КГБ буду я. Нужно посоветоваться с хозяевами… По-моему, все, что было нужно, ты уже сказала».
Сергей Милоградский 2005 г.