Благородные мечты близки к осуществлению. Я по всем законам получил власть, и теперь могу ею не пользоваться. Казалось бы. Ан, нет. Я хочу в спалке порядок наводить? Нет. Значит, надо заставлять молодь. Получается плохо. Просто безобразно. Дембеля и старье глядят на меня с сомнением, новый "за старшину" по имени Анвар, видя отсутствие во мне рулежного рвения, резко меняет отношение. Повод - фляжка, в которой я с бухаровой подсказки кипятил чай. Она обгорела, и ее надо покрасить. Нечем. С авторотой, где можно этой краски достать, я никогда дел не имел, нету связей. Анвар терроризирует выплатой в десятикратном размере. Хрен с тобою, только отстань. У меня и так очередной период дохлого состояния, когда ничего не хочется и все валится из рук, да еще и такая помощь. Тухло. А как там зелень? Буроватая, видит, что ее по черному чушковать опасаются и начинает потихоньку опухать.
Каждый реагирует по-своему, а в общем два типа поведения: либо идти на риск и таки держать мальчиков в страхе божьем перед своей персоной, либо уйти вбок и не делать так, чтобы была видна эта самая командирская несостоятельность. То есть поменьше командовать и поменьше привилегий иметь. С точки зрения морального кодекса строителя коммунизма второй вариант гуманнее, но в армии такое заявление открытым текстом прозвучало бы дико. Я это и тогда понимал, и поэтому как-то под особо мрачное настроение - кстати, вызванное очередным непризнанием Анваром того минимума прав, на который я все же претендовал - так вот, я как-то раз все же {ударил} пару раз одного из мальчиков, и не могу сказать, чтобы это принесло какую-нибудь практическую пользу или просто утешило. На сменах я сразу ввел демократию, правда, полы все-таки не мыл. А так - старался обращаться с народом по-человечески, и надо заметить, что подопечные тоже старались не подкидывать мне гадостей. Не знаю, прав я или нет был в этом, но факт есть и его не зачеркнешь.