Из цикла "РАЗГОВОР С ВЕТРОМ".
В знойных летних сумерках вдруг запахло свежими огурцами. Но я настолько устала, что даже уже не соображала, откуда взялся этот огуречный запах. После душного дня все живое в полном изнеможении от жары ожидало спасительной вечерней прохлады. Однако разомлевшая земля, разогревшись на южном солнце, неохотно поворачивалась на свой ночной бок. Мне даже хотелось ее подтолкнуть, чтобы она стала поразворотливей, потому что этот жаркий день уж слишком затянулся.
Я стояла на террасе, увитой виноградной лозой, и ждала звезды, надеясь, что мой загулявший дружок ветер принесет долгожданную ночную прохладу. Ведь обычно в такую тихую летнюю ночь наши назойливые речные комары отправляются в дальнее путешествие, залетая к многолюдному жилью, и наведываются к тем, кто любит разговаривать со звездами. Радуясь отсутствию ветра, они налетают дружной гурьбой, приветствуя своим утонченным писком:
"Здравствуйте, наши сладкие, а мы к вам в гости, с речным поклоном"!
Для меня же такие незваные гости - просто невыносимое безобразие. Известно ведь, что они пьют не сладкий чай с печеньем - им на ужин саму хозяйку подавай! Не углядишь, то так до утра попируют, искусают всю, похлеще жгучей крапивы! А мне на сегодня хватит и распухшего носа, обожженного на палящем солнце в дальней дороге.
К счастью, виноградные листья чуть вздрогнули, и послышался хрипловатый голос моего любимого друга ветра:
- Какая ты сегодня разомлевшая и пахучая! Наверно, огурцов на ночь наелась? Удивляюсь, неужели тебе без моей свежести еще хочется о чем-то мечтать в такую душную ночь?
Он приветливо завертелся вокруг меня, слегка прикасаясь прохладной рукой к моим горячим щекам. И сразу же мои спутанные волосы на плечах ожили под его легкими пальцами.
- Ну, наконец-то, дождалась! Где же ты так долго гулял? Все вокруг в природе оцепенело, не шелохнется. Невозможно душная ночь! И совсем не хочется ложиться спать с комариной капеллой. Ты же знаешь, что для меня комариное пение - сущее наказание. Ведь я за оконной сеткой не люблю ночью прятаться - звезд не видно.
- Так, это ты для свидания с комарами огуречным кремом намазалась?
А я, было, подумал, что ты поздним вечером свежими огурцами лакомилась.
- Не смейся. Я сейчас о вечном думаю. Смотри, какие звезды сегодня яркие, а ты все шутишь. Вечером я с Полтавщины возвратилась, за целый день намучилась на гулкой трассе. Скучно мне было в долгой дороге, да и жара неимоверная – нос обгорел. Вот теперь спасаю его огуречным кремом, хотя уже
сама от липкой духоты, как разомлевший огурчик.
- Ты подруга, на мои шутки не обижайся. Мы ведь свои, чего уж там! Мне просто захотелось немного подстроиться к твоему благодушному настроению.
Я тебя еще днем возле Диканьки заметил, позвал, свистнул тихонько, но ты даже не оглянулась. Видно, тебя гоголевские места причаровали. Даже в гончарной лавке на рынке что-то выбирала. Наверно, горшок глиняный, поцветастей?
- Да, купила кое-что. Но не то, что хотелось. Слишком мало было на ярмарке фигурок из гоголевских баек. Только обычная посуда и декоративные вазы с копилками.
- Ну, копилки у вас, людей, всегда в цене. Особенно, сундучки.
- Не угадал. В той лавке было много разных глиняных свинок. Говорят, что на них теперь особый спрос.
- Любопытно, покажи, какую купила, наверно, розовенькую?
- Нет, пятнистую, Хавронью. Но я ее сразу водителю подарила. Задело, что он всю дорогу изводил меня шоферским шансоном: «Бьюсь, как рыба, а денег
не надыбал», - так я ему, с намеком - мол, дарю копилку, чтобы припрятывал.
- Понимаю, важная персона. Наверно, страшновато было ехать по загруженной трассе? Я пролетал мимо - над ней день и ночь от моторов гарь и дым столбом. От копоти все в густом тумане, и при свете дня заблудиться можно.
- Да, ты сам знаешь, что не очень-то комфортно. Теперь любая проезжая дорога опасная. Однако, когда Николай Васильевич о ней вспоминал, по ней за день проезжало меньше ста чумацких возов. А теперь от гула даже лесных птиц не слышно.
- Конечно, в те времена было спокойно на любой дороге. Ведь не спеша, на лошадях и круторогих волах ездили. Ширь и простор повсюду глаз радовали. В реках и озерах была живая вода, и все дышало чистотой земли.
- Вот и мне сегодня без тебя воздуха не хватало, весь день изнывала от зноя. Заметила только один раз, как ты у соснового леса нахально приставал
к копне сена. Вдруг внезапно налетел и обхватил ее за пышную талию, потом закружил и растрепал по лугу ее зеленый сарафан.
- Ну, не сердись, немного грешен. Не могу я просто так мимо пышной красотки пробежать. И копна засмущалась, что прическа у нее не в порядке. Но я тут не причем. Это косари плохие: не умеют теперь туго уложить, как в старые времена.
- Да, чего уж там, не оправдывайся! Твое дело холостяцкое, кого хочешь обхаживай. Я рада, что ты хоть к ночи ко мне заглянул и принес лесную прохладу. А то у меня голова после долгой езды, как медный котелок.
- Ничего, ты и в медном котелке кое-что насочиняешь. Наверно, за лирикой по гоголевским местам каталась?
- И за лирикой. Но куда нам до него, Николая Васильевича. Он к каждому слову всегда бережно относился, как к живому, как чуткий музыкант к ноте.
- И я часто вспоминаю музыку его слова. Особенно, когда по этим местам пробегаю, среди берез и сосен у тихих озер. Там до сих пор все красоты как будто страницами его книг шелестят. Так и вскружил бы их в восторге до самого неба! Интересно послушать, какое вдохновение на тебя там снизошло. Прочти хоть кусочек, удалось ли проскочить мимо дорожного шансона?
- Обычно, я его не воспринимаю. В машине у меня всегда под рукой блокнот для описания необычных пейзажей. Смотрю из окна и подбираю яркое слово, чтобы реки и рощи сами заговорили. А когда водитель молчит, то особенно легко пишется. Послушай, что я сегодня к новому рассказу подсмотрела:
«В зеленоватом рассвете показалась наполненная до краев огромная тарелка с подогретым лесным озером, источавшим ароматный пар медовых кувшинок, его неповторимый запах разносил по окрестностям легкий пух влюбленного тростника». - Правда красиво?
- Эк, тебя вознесло! Разве же теперь так пишут? "Борзописцы" гоголевские уже давно от суперлайфа "тащатся" и всякий арт-модерн "хавают". Я сам в них совершенно запутался. Мне не понять такой странной умозрительной простоты.
- А зачем тебе рот разевать на то, что без смысла "хавают"? Вот без разбора и нахватался на лету всякой ерунды. Не зря говорят: "Не бросай слов на ветер"! Бывает, что мы в свою «копилку» все подряд заглатываем, как глиняная Хавронья пятаки. И потом звеним друг перед другом этими пятаками и носимся, как с драгоценным кладом. Потому у самих теперь вместо нормальных слов частенько уже вылетает - «абырвылк, абырвылк». Постепенно упрощаемся до простейших, до звуков. Стыдно сказать, ведь уже не говорим друг с другом, а банально мычим. Еще и ты глупый ветер, потом летаешь и разносишь эту ерунду по всему белому свету.
- Ну, подруга, тоже нашла вдруг крайнего! Вечно у вас кто-то другой во всем виноват! Лучше бы вы сами держались за свои человеческие слова со смыслом, потому что разбросаете их, да и вовсе забудете.
- Не сердись, знаешь, как бывает обидно за забытое гоголевское слово. Оно ведь выразительное, с особым "смаком". Когда читаешь, полностью погружаешься в его истории, будто с головой окунаешься: то в галушки с луком, то в запах спелых огурцов или арбузов, то в горьковатый дух степной полыни. Любой рассказ читаешь, хоть десятый раз - не оторвешься, как будто сам живешь там давным-давно.
Ветер легко вздохнул мне в лицо и тихо проговорил, с особой теплотой:
- Признаюсь тебе подруга, что я хорошо помню, как Гоголь те слова перебирал. Вечно носился с ними, как с драгоценным кладом. Сколько же тогда для него в селе гусиных перьев понадергали! Сколько он чернил перевел, чтобы потом от его книг нельзя было оторваться. Бывало, целую ночь скрипит пером. И я возле него замру, зависну над головой и шепчу ему тихонько: "Отдохните, милейший, пора спать, уж скоро утро"…
- Так ты, оказывается, уже совсем старый, ветер?! Зачем же ты к нему в гости среди ночи наведывался?
- А я из любопытства заглядывал. Все про клад хотел подсмотреть. Интересно было узнать, что же он про него выдумал. Ведь почему-то все его долго искали на заколдованном месте. Вот и сегодня я возле Диканьки летал и опять высматривал. Помню, как тогда Николай Васильевич писал: "Житье было хорошее! И урожай всегда бывал на диво: но на заколдованном месте никогда не было ничего хорошего".
- Тоже еще ребячество! Не думала, что ветер может тоже клад искать!
Я считаю, что он в том рассказе не о кладе с червонцами, а о дури людской писал. Разве ты забыл, как старый дед медный котелок на заколдованном месте раскопал? Ведь он обозлился, что не "вытанцовывалось" у него, старого, уже так ладно, как у молодых казаков. Вот и побежал клад искать, чтобы разбогатеть и прославиться.
- Да, наверно, зависть его заела. Есть такие, что только и хотят к своему животу побольше всякого добра понатаскать.
- Похоже, что жадноват он был. И так зачесались руки у того деда, что даже решился за богатством к нечистой силе наведаться. Думал, кладом свое возьмет. Если разбогатеет, то опять станет и сильным, и в почете. Взял, старый дурень, да и выкопал клад из заброшенной могилы. А от котелка с могилы – какое счастье? Ведь не зря же люди похоронили тот котелок с разным мусором. Но глупый дед из котелка эту дрянь достал и возле проезжей дороги высыпал. Он даже детям своим приказал, чтобы и они это заколдованное место тоже мусором завалили.
- Да, испугался тогда дед не на шутку, даже кресты на это место наложил от нечистой силы.
- Однако огородил он то грязное место, видать, ветхим плетнем. Потому-то весь сор по всей округе и пошел, по всей нашей бесконечной Диканьке.
- И я думаю, что вокруг вас теперь тоже сора много, потому что вы работать разучились, и слишком уж на чужие танцы "вытрещаетесь". Наверно, как и Гоголь подметил - от глупой зависти свое родное вовсе не цените. Готовы за дармовым кладом и на край света бежать. И даже с самим чертом, "свиным рылом", готовы табачок делить.
- Вот и я думаю, что мы сами себя давно заколдовали. Странная история - по сторонам смотрим, но себя со стороны никак не видим. Наверно, в зеркало своей совести редко заглядываем. А потом опомнимся, что вокруг нас все не так, и друг у друга «свиное рыло» выискиваем. Вот и шелестит столетиями надо всей Диканькой: "У тебя рыло в пуху! Нет, у тебя!" Старое колесо под гору запускаем, а оно тут же вниз катится, нам же на голову. И каждый раз все больней.
Ветер взволнованно облетел вокруг беседки и порывисто сдул легкую паутину, которую вечером начал плести небольшой паук, прижившийся в виноградной лозе. От сочной зелени сразу же потянуло ночной свежестью, и я наконец-то с удовольствием вдохнула прохладный чистый воздух.
- Значит, вот как мудрено завернул Николай Васильевич! А я ведь от своего ветреного любопытства столько лет вокруг Диканьки летаю и обшариваю каждый пригорок, все его клад с золотом выискиваю. Оказывается, что он-то про другое, про драгоценный клад за пазухой, намекал.
- Конечно, не прост был. В каждом его слове – потайной смысл. Он всю жизнь переживал, может ли «человек совладать с нечистым духом». Совладать - значит, не искушаться, а наперекор всем "свиным рылам" оставаться живым человеком. Я теперь часто думаю, сбудется ли когда-то заветная Гоголевская мечта, чтобы люди стали достойными и свободными от корысти? Как было бы славно, если бы все могли откреститься от мерзостей святым крестом своей совести, как он сам когда-то не побоялся откреститься.
- Ну, что ж, вера в лучшее всегда спасает. И ты подруга, дай своей душе отдых и просто порадуйся красоте тихой ночи, как и Гоголь красотой спасался. Вспомни, ведь он всегда умел найти истинные сокровища: и в народной мудрости, и в чудной природе, и в добрых людях, и в тихой песне. Подними голову и взгляни на это бескрайнее небо! Вон, в той стороне, яркие звезды похожи на улыбку Гоголя. Улыбка его особенная, с хитринкой. Как будто вечно улыбается теперь золотыми звездами всей нашей огромной земной Диканьке.
- Нет, это он тебе старому ветру, подмигивает ими. Мол, "Эх ты, до сих пор чудеса выискиваешь и за кладом от черта у гнилого забора бегаешь! Так и не понял, что настоящий клад - живая человеческая душа. И этот особый клад нам, людям, в "пазуху дан"! Попробуй, найди его в космосе среди звезд и планет!
- Не ругайся, я ветер с характером, обижусь и сбегу. Мне о душе рассуждать не положено. Но все же лучше не зли меня. Смотри, будешь сама тут в духоте ночевать с писклявыми комарами. Ведь моя душа - воля. Я простор люблю и меня никому не удержать!
- Ну, прости, мой дружок, не убегай. Лучше погуляй еще рядом с моим окном, хоть пошепчись тихонько с листьями и отгони комаров от наших домов обратно к реке. Ведь мне опять завтра в дальнюю дорогу, так что уже пора спать.
- Куда спать? А звезды? Даже луна им сегодня не соперница! Смотри, как божественно мерцает яркая ночь звездными светляками, будто рассыпанными по черной поляне бесконечной вселенной!
- Да разве же на них насмотришься?! И ты меня немного расстроил, навеял грусть. Пойду спать. Завтра утром надо встать пораньше, успеть бы еще огурцы засолить. Я их сегодня с Диканьки привезла на засолку. Знаешь, какие вкусные! Хрустящие, с зелеными пупырышками.
2009 г.