Они спорили… Не то чтоб всегда, нет, конечно же - жили, на лодках на рыбалку, студенчество, по мотивам своего времени пытались делать бизнес, пели песни одного из них. Не только на концертах, но и в компании друзей и перед девчонками, особенно он, завоёвывая эмоциональное пространство, чтоб и перед собой почувствовать свою значительность и других настроить на эту волну.
Конечно, можно вспомнить, что лев по гороскопу не может себя иначе вести, что генетика и воспитание родительского управленческого характера тоже отпечатали свою в душе матрицу,… Но через состояние его бытия, через полуконсервативную стойкость, которую ревностно поддерживали его родители, живущие в этом же городе, от контакта с которыми он часто скрывался у какой -нибудь из своих любовниц всё - таки пробивался росток живой исследовательской внутренней жизни. И тут он как бы любил поспорить. На самом деле хорошо известные мирские законы были ему очевидны, а вот за этими штукатурными ценностями он терялся и ему нужны были подтверждения. И вот тут они и «спорили»…
Другой был более приспособлен и чувствовать, и связывать чувства с разумом, как художника «соприкасает» с холстом кисть своим тонким кончиком, от того он мог объяснить связь чувств с жизнью, как взаимоучастие друг в друге зерна и вспаханного поля. Чувствуя, как энергетическими щупальцами из груди, настроение другого и своё настроение к другому, он, часто живя в свободной страсти, живо жил приходящее, и так же живо избегал того, что садит в клетку вольнооткрытое пульсирующее со всем окружающим миром существо. Это, наверно и давало ему, легко чувствуя, писать песни, которые были во втором случае оружием для завоевания и подтверждения статуса, а в первом волнительное заявление о своём существовании, о проверке своей нужности и уживаемости среди всего вокруг существующего.
Однажды, наш гороскопный лев «центробежно» попал в круг страсти, живя при этом семейной жизнью, которая «случилась» по причине беременности его подружки, похожей, как он говорил, на «Аббу». Порядочность построившая фамильную цитадель рухнула, и начался долгий и трагичный путь. Проходив «зелёным» год и спрашивая у всех друзей, что же ему делать, он нашёл таки некое подтверждение у своего друга, который между песнями, посоветовал ему мирно сказать, что он так больше не может и что он «идёт искать жизнь», остальное как получиться из этого свободного полёта.
А получилось семь лет жизни, с такой же «львом по гороскопу», с раздражающим его, неродным ребёнком, с пережёвыванием любовных страстей, с промежутками отдыха от опять же «зелёного» цвета.. Как сказал его товарищ хирург со смехом: «Мне нравятся ваши африканские страсти». Промежутки эти стали расстоянием выживаемости, которые компромиссно перетекли в домик в деревне, куда он изредка приезжал, нагуляв «соскученность».
И вот почти в середине этого его трагичного пути они спорили…Не то чтобы спорили… Но искали подтверждений этому неясному, переливающемуся морю чувств, потому что первая жена с двумя девочками, как он говорил «она мне как печень», была на одном берегу, другие «африканские страсти» так и повисли сериальной историей в стороне, не говоря уж о бизнесе, который строился по сценарию уже накатанных африканских страстей с импульсивными порывами, с попытками уцепиться за ситуацию и в тоже время пародоксально её избежать, раскрывая и снимая хватку неведомого ему самому, его же собственного запутанного эгоизма…
И вот однажды они сидели и спорили, кажется после баньки, немного очистившись…Спор, был о любви, что это такое и как её слышать, и слушать. Он говорил - как же не любить «её», которая захватывает «чем-то», очаровывает и привлекает «как-то» и тебе хочется схватить её в страсти, и повести её, и защитить. Другой, между песнями, отвечал, что вообще то она может в это время «как - то» не захотеть и «чем - то» мотивировать ссору. И что важнее то пространство любви, которое рождается при всех этих привлекательных играх, там внутри за грудной клеткой, и что нужно быть благодарным за это «тёплое страдание». Он отвечал, что это какая - то абстракция, отвлечённость, что есть вот конкретный человек, с живыми чувствами и как можно здесь о чем - то рассуждать, это всё твои песни, твои «Хари Кришны» философские…
Они «разошлись по домам» и другой всё думал над ответом - как же ему объяснить, передать то, что ему, очевидно его душой, и он написал ночью письмо, из объяснений превратившееся в не большое произведение, которое он назвал «Любовь это не объект, а пространство» вот оно:
***
Если Вы любите, вы дарите, отдаете. Любовь – это подарок большего, чем было до. Это не обязанность (как обвязанность), но ответственность. Ты отвечаешь благостью, потому что любишь.
Вы обретаете больше радости, больше блаженства, больше пространства и больше свободы - это дар, который расширяет, но не сжимает и не давит. До, были оковы. Любовь освободила вас и вывела на свет! И ваш любимый стоит как сияющий ангел - освободитель у ворот в свежесть и возбуждающий простор, который дает покой в новом состоянии, и это не страх неизвестности, потому что ты уже оказался в этом мире любви и он твой и он ты! И это покой, но сила и власть одновременно. Вы глубоко благодарны ему - своему любимому, всем своим существом и это почти невыразимо в молчании, слезах, но если выразимо в действии, то это как взрыв.
И тот, кто попытается упрятать это, снова сжать это развернувшееся пространство обратно в точку, рискует, подвергает себя опасности уничтожения или отстранения с мощью ударной волны. Тот, кто любит, понимает, что он мудр и остается освободителем – дарующим, но не переводящим из одной камеры в другую, лукавым хитрым поработителем, поманившим, пообещавшим…
Если он не ведает, что творит, то это случайно – то, что у него получилось, и он не осознает ответственность своего участия и его может обжечь или уничтожить. Тот, кто не понимает, что любовь это не объект, а пространство, подобен ребенку, играющему с атомной бомбой. Тот, кто понимает, оказывается рядом с любимым в (небе) любви, которую невозможно поделить или урвать кусок по - больше, глупо на это даже тратить силы, надо успевать наслаждаться и благодарить, потому что силы могут кончиться, а съесть этот лакомый кусок бесконечности вы не сможете.
И так, дарящий не отнимает!!! Принимающий – благодарит!!! Блаженный круг!!!
Ни ведающий это, дарующий свободу и требующий взамен, как глупый бедняк, который меняет бриллиант на пятак. Знающий, отдает и восторгается вместе с получившим не менее, но более. Скупость - это сжатие. Это другой круг! Жаден, на щедрость, или щедр на жадность! Лишь любовь это расширение! Потому что, любовь – это не объект, а пространство, в котором вы оказываетесь, свобода, которую вы обретаете…
Переписав его с черновика на другие листки, он как-то зайдя в гости, оставил его на столе своего друга, в надежде, что тот прочитает и поймёт его без споров в тишине…Прошло несколько лет, больше пяти, наверное семь, странная цифра, завершившегося периода и рождающегося нового круга испытаний человеческой жизни, только трагичный путь, на то и драма, что он приходит к многоточию и раздумьям ещё более глубоким… Как-то между песен, другой с горечью отправил смс на четыре стороны друзьям- знакомым, о том, что нет в них любви и в суете всё теряется - эдакий афоризм. И на следующий день услышал голос своего друга, без пафоса и напряжения, сказавшего что хочет поговорить и именно с ним … Они не поговорили….
А через две недели, как обухом по голове этого другого «между песен», известили о том, что забрала смерть с собой его друга, и как это произошло совершенно непонятно, и то ли это нелепая случайность, то ли…Так и осталось неизвестным – прочитал ли он письмо, и о чём он хотел поговорить или поспорить, и каким бы рисунком завершилась эта мозаика жизни если бы слова этого письма вошли в него глубоко и бесспорно…