Пилигримы моей судьбы

ПРОЛОГ 1
   Не могу сказать о себе, чтобы я был охотником до странствий, однако путешествовать мне приходилось не мало на своём веку. Странствуя, мне довелось много где побывать, много чего увидеть и много что услышать. Однако все мои путешествия ничто в сравнении с тем приключением, которое случилось как бы вовсе не со мною, но свидетелем которого я стал. А дело было так.

Уже забрезжил рассвет, когда туристический автобус, за рулём которого был я, как раз въехал на территорию старинного монастыря-музея. Времени для пребывания тут отводилось не так уж много, - всего полтора часа. Высадив пассажиров, спешно разбредшихся по территории исторического комплекса, я остался один. Не надо объяснять, что длительное управление транспортом очень выматывает и потому моё намерение вздремнуть никому бы не показалось странным. Однако поспать мне так и не удалось, ибо одиночество моё нарушил видимо один из здешних насельников. Монах этот был в преклонных летах и потому мне было как-то совестно отклонятся от беседы, которую старик завёл со мною. И хотя я всем своим естеством показывал старику, что слова его мне неинтересны, монах не замолкал. Говорил он в основном о таких вещах, которые приходят на ум разве что на одре тяжкой болезни и которые мало волнуют людей вроде меня в обычной жизни. Сначала я спокойно слушал старика, но скоро его речь стала меня раздражать. Я ёрзал на сидении, пил воду, смотрел маршрутный лист и в конце концов вышел из кабины под предлогом осмотра автобуса. Назойливый же монах не отступился и последовал за мной. Когда же чаша моего терпения была переполнена и я готов был разразиться всякими злоречивыми словами, вернулся мой напарник:

-Что-то случилось? - смотрел Антон на меня удивлёнными глазами, ибо никогда прежде он не видел меня в таком напряжённом состоянии, - Поломка что ли?

-Что?.. - смотрел я на него, а сам искал глазами старого монаха, на которого хотел было замахнуться монтировочным ключом. Старика нигде не было видно, хотя он всего одно мгновение назад был тут, возле меня.

-Я думал ты спишь, - продолжил Антон, входя в салон автобуса.

-Что?.. - рассеянным голосом пытался я собраться с мыслями, - Да нет... Я так...- приходя в состояние уравновешенности, выдавил я, - Решил осмотреть машину, а то мало ли чего... - и добавил, - Ехать скоро...

-Понятно, - кивнул напарник, усаживаясь на прежнее место, - Вон, - указал он взглядом на небольшую группу людей, идущих к автобусу, - возвращаются. Скоро ехать.

Придерживаясь времени графика, прописанного в путевом листе, наш автобус точно следовал маршруту.

Мы находились в пути уже более трёх часов, когда мне вспомнились слова, сказанные старым монахом: «Все мы пленники, покуда не осознаем необходимость перемен. Все мы невольники, покуда не свободны в выборе. Все мы странники, покуда не достигнем такого состояния своего естества, при котором гармонично сосуществуют тело, душа и дух. Ни у кого из нас не достанет смысла привести свой мир в такое гармоничное состояние, покуда мы сами, будучи рабами своих страстей, управляем своим хождением. Но полноту и целостность обретём мы тогда, когда наши дух, душа и тело станут вместилищем Духа Божьего...». Не могу сказать, чтобы меня мысли эти как-то задели — нет конечно. Просто именно эти слова пришли на ум, когда перед собой я увидел громадные стены, сооружённые из огромных блоков вытесанного камня. Эти стены расходились от огромных въездных ворот в обе стороны так далеко, что глаза не могли видеть их границ. Высота стен тоже приводила разум в состояние трепета, ибо по каменистым рёбрам стен стелилось небесное полотно, так что предела им не было видно...

Не помню, когда я сменился и вышел из автобуса. Не помню и того, как и почему я остался один. Однако отчётливо помню как я долго не решался войти в слегка приоткрытые могучие врата, поражаясь их размерам. Толщина ворот достигала едва ли не метра. С внутренней и внешней сторон могучие деревянные двери были обшиты листами железа и отворялись они с рассветом несколькими парами мулов и двумя десятками невольников. Помню, как кто-то из суетящихся тут людей сказал мне, чтобы я либо вошёл, либо вышел. Я выбрал первое. Едва я прошёл ворота, как меня наполнило такое ощущение, словно я попал в иной исторический промежуток времени, чем тот в котором я родился. Миновав стражников, облачённых в латные доспехи и вооружённых копьями, мечами и секирами, я оказался под толщей каменной стены. Несколько дней потребовалось мне на то, чтобы пройти тёмную арку въездных ворот города-великана, пронизывающую толщу каменной стены. Коридор был довольно пространным. Тут запросто могло бы пройти три, а то и четыре, полосы дорожного полотна. Идти в общем-то тут было удобно, хотя передвижение было затруднено недостаточностью кислорода и тусклым освещением. По обеим сторонам каменного коридора, на расстоянии двух-трёх метров друг от друга, мерцали огни факелов. Больше тут ничего не было. Замкнутое пространство выдолбленного в стене тоннеля сводило с ума. Пламя факелов причиняло боль глазам. Признаться, я вообще отчаялся когда-либо выйти из этого коридора. Много раз я падал в бессилии, полагая, что больше не смогу подняться и тем более идти дальше. Много раз кричал я в твёрдость камня, надеясь быть кем-нибудь услышанным. Много раз я терял сознание, но потом снова приходил в себя. Снова поднимался и, держась о стену, шёл дальше. Помню, что я едва был жив, когда почувствовал дуновение вольного ветра и увидел свет впереди. Холод камня и разъедающее глаза пламя факелов оставались теперь позади. Я вошёл в город.

Оказавшись на главной городской площади, умащённой каменными плитами, я упал на спину. Долго я так лежал, раскинув руки и ноги в разные стороны, и глядел на глубокую синеву небес. Из моих глаз, отвыкших от дневного света, текли ручьи слёз и я был рад им. Когда небо почернело и осыпалось пылью далёких звёзд, я поднялся и осмотрелся.

По периметру площади торчали голые стволы мёртвых деревьев, а под ними располагались потрескавшиеся от времени каменные скамьи. В центре я увидел большой действующий фонтан. Не теряя ни минуты я кинулся к его огромной каменной чаше, дабы поскорее утолить жажду. Я пил до тех пор, пока вода не пошла обратно. Странно, но мне всё ещё хотелось пить. Впрочем, я не стал насиловать себя дальнейшим питием воды. Передохнув, я ополоснулся до пояса и ещё раз осмотрелся. Залитый мягким свечением ламп, стоял я под взорами некоторых людей. Не без любопытства разглядывали они меня, сконфуженного и потерянного. Не знаю как долго всё это могло бы продолжаться, если бы один человек из группы не положил бы этому конец:

-Нет сомнений, - сказал он, поднося к моему лицу лампу, - это наш господин!

Не успев проронить ни слова, я был в сию же минуту схвачен ликующей толпой, которая словно течение быстрой реки повлекла меня под своды огромного собора. Собор этот находился с юго-восточной стороны площади и имел, как мне показалось, несколько запущенный вид, хотя архитектура его была весьма уникальна, ибо представляла собою смешение различных стилей разных эпох.

Внутри, несмотря на всю грандиозность строения, тоже было как-то не уютно и запущено. Впрочем была ночь и я был очень ослабленным и потому не мог в полноте оценить ни того, что снаружи, ни того что внутри.

Люди, препроводившие меня сюда, первым делом предложили мне много разнообразных кушаний. Я ел с великой жадностью и ел очень много, потому что давно не принимал никакой пищи, а потому был очень голоден и сильно ослаблен. После того, как я пресытился, меня сопроводили в покои. Тут мне было предложено пространное ложе, убранное шелками. Едва я коснулся спального места, как тот час же был оставлен всеми. Оставшись в полном одиночестве, я подумал о том, что мне снится весьма странный сон. Я бы даже сказал сон весьма правдоподобный. Впрочем, эти мысли не досаждали мне долго, ибо я, сомкнув уставшие очи, забылся крепким сном. Проснувшись, я надеялся увидеть обычный для себя мир. Однако каково же было моё огорчение, когда, пробудившись, я обнаружил себя всё в той же не свойственной мне обстановке чуждого для меня мира. Никто из водворивших меня сюда людей, не предпринял ни малейшей попытки поговорить со мной, дабы узнать кто я такой и откуда? эти люди просто-напросто облачили меня в уютную одежду, располагающую к отдыху, и препроводили в тронный зал. Там меня усадили на возвышенное место, убранное дорогой мантией и украшенное драгоценными каменьями. Позади трона с двух сторон стояли темнокожие люди, водящие надо мной опахала из пальмовых листьев. Другие люди подносили мне яства, пока я от объедения не скривил лицо и не прикрикнул:

-Хватит! Прекратите! Я сыт по горло! - после этих слов, люди, прислуживающие мне от начала, велели пригласить ко мне танцоров, музыкантов и певцов. После того, как я и этих отослал прочь, мне снова принесли еду и питие. Есть не хотелось, но разнообразие и аппетитный вид яств склонили меня к чревоугодию. Я вкушал принесённую мне еду, уже мало задумываясь над причинами моего появления здесь, и смотрел на дрессированных зверей...

Вот так совершенно посторонние душе моей люди, назвавшие меня господином, практически выстраивали мою жизнь. Я не мешал этим людям служить мне сначала потому что был очень растерянным и уставшим, а потом просто потому что привык и как-то боялся влиять на течение жизни, к которой уже привык. Изо дня в день мужчины и женщины суетливо бегали подле меня, предлагая мне кто что мог — еду, питие, одежды, развлечения... Весь мой день от рассвета до заката был забит какими-то пустыми делами. То я должен был любоваться принадлежавшими мне вещами. То должен был дышать свежим воздухом в собственном саду. То я должен был оказывать приём каким-то чужеземцам. А временами мне приходилась принимать важные решения, относительно управляемого мною города, о жизни которого , впрочем, я  не имел ни малейшего представления. Было время, когда я предпринимал некоторые попытки, чтобы ознакомиться с городом и его бытом самостоятельно. Однако мои поданные всякий раз удерживали меня от действительных действий в эту сторону, а потому о жизни своего города я мог судить лишь с донесений некоторых людей, в чьи обязанности входило следить за всеми событиями, происходившими в стенах старинного города.

Так протекало моё время много дней, месяцев и много лет. Я оказался в городе, который принадлежал мне. И хотя город, по словам служащих мне людей, принадлежал мне, власти в нём я не имел никакой! Гулять по городским улицам я мог только с охраной или в неузнаваемом облике, ибо большая часть горожан меня не любили, желая мне причинить вред и даже убить. По этой причине, я всё реже и реже покидал стены своего собора, предпочитая познавать свои владения посредством различных книг, содержащих описание градоустройства, а также с донесений городских смотрителей. Из умных этих книг я имел некоторое знание о мироустройстве своего города. А именно я узнал, что он, город этот, был весьма велик и имел древнюю историю, а потому во многом был не понятен моему сознанию. Вероятно по этой же причине мне никак не доставало мудрости навести в стенах моего города хоть какую-нибудь видимость порядка.

Во времена моего воссидания на троне городского собора более-менее жизнь была налажена лишь в западной части города. Здесь располагались все важные административные организации, центр просвещения и множество торговых и ремесленных точек. В северную часть вывозились груды мусора и туда же изгонялись некоторые негодные люди, проживающие в трущобах северной части и формирующих отдельное общество отщепенцев. Что же касается юга, то туда вообще было опасно высовывать свой нос, поскольку там то и дело формировались восстания, плелись разные интриги и заговоры. О восточной же части города вообще было мало что известно — она была разрушена, опустошена и практически забыта. Умные книги, за чтение которых я изредка брался от скуки, описывали разные легенды о моём городе. Самая же интересная легенда относилась к восточной части древнего города. В ней было написано о некоторых юноше и девушке, встретившихся на Каменном Мосту Западного Края, решивших вернуть городу былую славу и чистоту, которая была утрачена. Впрочем легенда эта осталась для меня неизвестной, ибо писец не успел написать её конец...

Дни в соборе протекали однобоко и скучно. Я уставал от обыденности и всё чаще покидал тронное место, удаляясь в спальные палаты. Там я долго рыдал, не понимая происходящего. Жизнь города просто душила меня. Местная пища не приносила мне утоления голода и жажды. Она только едва-едва поддерживала мои жизненные силы. Я был прозрачен от голода и слонялся по собору словно тень, изнывая от печали. Однажды ночью я-таки тайно покинул стены царственного собора и направился в заброшенную часть города. Много дней и ночей шёл я, словно изгой, на Восток, останавливаясь только тогда, когда совсем не было сил. Я ничего не ел и не пил, омывая очи свои слезами. Больше всего на свете я желал оставить стены города, ставшего для меня убийственным ярмом. Я надеялся что в заброшенной части города найду уединение, а вместе с ним и выход. Однако взойдя на старинный каменный мост,  считавшийся конечной точкой западной части города, я совсем обессилел и упал. Солнце уже скрылось за горизонтом, а за развалинами выли лютые звери. Мне было холодно, одиноко и страшно. Не знаю, что было бы со мною, если бы не странствующий монах. В его лице я узнал того самого насельника из старого монастыря из другой жизни. Он взял меня на плечи свои и принёс в какую-то заброшенную церковку при старинном, кладбище. Там старик залечил мои раны, напоил меня водой и накормил хлебом. Эти простые  припасы старца вернули меня к жизни и преисполнили тело моё былой крепости и здравия. Как только я поднялся со скудного его ложа, монах велел мне вернуться к каменному мосту, где я им был найден,  и выслушать из уст протекающей там реки некоторую историю о двух странниках, которые искали друг друга, чтобы вернуться домой.  Я хотел расспросить старца о странном мире, в котором я очутился много времени назад, и о городе, пленившем меня, но старик, словно ангел небесный, исчез в золотых лучах полуденного солнца,  проникших в церквушку через  зарешечённые окна.  И напрасно я звал старца, ходя окрест старой церквушки по заросшим дикими травами кладбищем. Монаха нигде не было видно. Так что пошёл я к старинному Каменному Мосту, начинавшему земли Западного Края.

ПРОЛОГ 2

     Душа моя пела и ликовала во всю дорогу. Тело моё не имело в членах своих ни капли усталости, хотя путь был неблизкий. Всё, что бы ни видели глаза мои, всё было им любо. Даже руины, угрюмо вещавшие о жизни за пеленою унёсшихся прочь времён, виделись мне в былой своей славе и красоте. Увядшие растения и голые земли полнились цветущей жизнью в моих просветлённых глазах... Наконец я взошёл на старинный каменный мост Западного Края, облокотившись своими руками на его серые холодные перила. Долго я так стоял, ожидая сам не зная чего. Как вдруг, текущая под мостом вода, почернев, закипела. Вздымая лохмотья своих яростных одежд, вода поднималась всё выше и выше. Наконец она, достигнув моста, поглотила меня, стоящего на нём, и сделался я как бы рекою. Но не простою рекою, но рекою времени, проницающую жизнь...

И вот вижу я как по голубому полотну по-весеннему лёгких небес растекаются белыми ниточками и расползаются многослойными чешуйками прозрачные облака.  В белых их пёрышках угадываются взорами земных пилигримов чудесные образы, которые своей чистотой оставляют в мыслях их сердец след неутолимой печали.  И вижу я, лишь в одном мгновении как много времён проносится над стенами старого города, внося изменения в его древний лик, но, однако, оставляя прежней его суть,  его внутреннюю жизнь. Одни из строений города разрушаются, другие возводятся заново, иные исчезают бесследно, теряясь в закоулках истории древнего как мир города...

Словом, каждый миг привносил в эти стены какие-то перемены и в этом была суть всего...

Словно растворившись в брызгах солнечного света, я видел маленькую девчушку лет десяти. Её пепельно-русые волосы, заплетённые в две косички, как бы серебрились в лучах солнца, а серо-каре-зелённые глаза её сейчас лучились ничуть не меньше самого солнца. Девчушка босыми ногами скакала по нагретым полуденным солнцем каменьям мостовой и радостно напевала какую-то, до боли знакомую мне, мелодию из моего детства.  Столько надежды было в её мелодичном голоске, столько светлых воспоминаний и радостных минут, что мир вокруг становился ещё светлее, ещё просторней, ещё уютней... Столько доброты и нежности чувствовалось в этой мелодии, что  сама девочка, словно растворяясь в этой незатейливой детской песенке, преображалась и ей это, безусловно, нравилось.  Она бежала по городским улицам так легко и непринуждённо, что казалось, будто стопы её ножек не касаются земли... Она была похожа на маленького ангелочка, плывущего над землёю в золотых снопах солнечного света. И было видно что этой девочке - ангелочку нравился старый город. Нравился весь, полностью, целиком, без остатка...  Казалось, что эта девочка всем своим крохотным существом как бы впитывала в себя весь этот город с его многочисленными улочками, площадями, фонтанами, домами и прочими строениями.  Она словно  не замечала городских помоек, полуразрушенных домов, старых каналов, наводнённых крысами...

Не знаю почему, но глядя на эту девочку я знал наверняка, что она весьма довольна и горда тем, что к своим десяти годам в этом городе для неё не осталось ничего нового.  Меня это, признаюсь, смущало. Смущало, потому что людей, знающих старинный город как свои пять пальцев, тут много проживало. Одни из них , жутко утомившись от серости и обыденности городской жизни, собирали вещи и покидали каменные стены города, ища счастья где-то там... Во внешнем мире... Другим же, напротив, нравилось быть здесь и они, не желая что-либо менять, продолжали жить жизнью своего города. Правда, оставшись здесь, в городских стенах, они вовсе не испытывали восторга... Просто тут были их дома, созданные их руками, и они не горели желанием оставлять насиженные места ради неизвестности внешнего мира... Впрочем, я отвлёкся. Меня сейчас никто из людей не интересовал так, как эта десятилетняя девчушка, имя которой было Пухея...

     Итак, минуя торговые ряды, Пухея вышла на улицу Трудников. Эта улица девочке особенно нравилась, потому что здесь всегда было по-домашнему уютно. И хотя вид стареньких и неприметных домиков трудников сам по себе ничем не привлекал, тут было чем полюбоваться. Вдоль скромных одноэтажных каменных строений, создавая живую изгородь, пышно росли разнообразные кусты, облепленные совсем меленькими или цветками покрупнее бледно-красного, белого, сиреневого или жёлтого цветов, а аромат, который источали эти растения, одних приводил в восторг, другим служил источником вдохновения и сил, иных утешал, но никого не оставлял равнодушным.

Сорвав цветущую кисточку белой сирени и украсив ею свои пепельно-русые волосы, девочка побежала дальше — к Соборной Площади. Оттуда малышка вышла на восточную дорогу минуя Солнечные Врата... Теперь её маленькие ножки так проворно скакали по дороге, что пыль стояла столбом. Лёгкой ланью скакала Пухея вперёд, минуя маковые поля и камышовые болота. Словно не чувствуя усталости, девочка вприпрыжку бежала по вьющейся серой ленточкой дороге, оставляя позади себя ландышевую долину, ясеневую рощу и высушенную полуденным знойным солцем пустую степь вдоль и поперёк которой, гонимые ветром, носились перкати-поле...  За степью той, в руинах лежали восточные земли - чёрные и безмолвные они пугали горожан. Именно тут, словно распростёртый между двумя мирами,  возвышался старинный каменный мост. Тот самый мост, который считался границей между Западным Краем и призрачными Восточными Землями. Пухея, как истинная горожанка, страшилась персекать границу Западного Края, предпочитая ограничичвать своё пространство западной частью, включая  Каменный Мост.  И хотя воды под мостом этим давно уже не было, Пухея любила бывать здесь. Она любила сидеть на каменной спине старинного моста, свесив ноги, и наблюдать за маленьким мальчиком. Она и сама уже не помнит, когда впервые увидела тут этого светловолосого мальчика, но приходила девочка сюда исключительно ради него...

Каждый день, в любую погоду, мальчик с пшеничными волосами приходил под мост и подолгу сидел там, где когда-то давно текли воды реки. Иногда мальчонка мастерил маленькие кораблики и, опуская их на ворсинки зелёного мха, что-то приговаривал. Иногда он бегал вдоль опустевшего русла реки с подвёрнутыми брючинами и, словно плескаясь, радостно кричал, а потом становился спокойным и грустным. В такие моменты Пухея спешила спуститься к нему, но когда спускалась, мальчика уже не было. Иногда девочка сразу приходила к основанию громадного каменного моста и обнаруживала, что голубоглазый мальчуган своими большими глазами глядит на неё сверху и застенчиво улыбается. Девочка, зная наверняка, что мальчик убежит, если она попытается подняться на мост, махала ему рукой. Мальчик, смеясь или просто улыбаясь, тоже махал ей, а потом стремглав убегал прочь. Иногда девочка сердилась на такое ветренное, как она считала, поведение мальчишки и давала себе слово, что больше не пойдёт к каменному мосту. Но наступал новый день и она, позабыв вчерашнее негодование, снова бежала к месту встречи, а веренее к мальчику с пшеничными волосами. Она, будучи сама ещё малышкой, не понимала, почему её так тянет к этому странному мальчику? Девочка догадывалась, что мальчишка живёт за пределами Западного края, а значит он оттуда - с востояных земель, куда никто из горожан ходить не смеет. Почему, девочка не знала, но верила, что так нужно. Рассуждая так, Пухее временами казалось, что этот малыш лишь часть её воображения. Потому что, рассуждала она сама в себе, не могут люди жить в страшных заброшенных восточных землях, а раз так, то мальчик не может быть настоящим. Но даже такие мысли не могли удержать девочку от того, чтобы она не приходила на мост. Словно одержимая этим мальчишкой, Пухея,  каждый день вольным ветром неслась к заветному месту встречи то ли со своею мечтою, то ли с демоном заблудшей души своей, то ли с одержимостью ещё не окрепшего ума своего... Но как бы там ни было, Пухея искала этих встреч и сильно печалилась, если по каким-то причинам ей не удавалось прийти к Каменному Мосту. Спеша на эту встречу, девочка ничего не ждала, ибо знала она, что ни сегодня, ни завтра и вообще никогда мальчик так и не заговорит с нею... Она знала, что он навсегда останется для неё лишь неким светлым образом... Образом притягательным и манящим... Образом, вспоминая о котором, черпаешь силы для нового дня, для новой жизни, для новой мечты...

А время шло. Лето сменялось унылою осенью. Печаль осенней листвы белым пуховым одеялом скрывали хрупкие снежинки. Из под снежного настила проклёвывались нежные подснежники,  предвещая приход весны и снова всё утопало в ярких красках ароматного лета...
 
ПРОЛОГ 3
   
Хорошенький такой мальчонка с огромными выразительными глазами, - ясными, как весеннее небо; чистыми, как голубые озёра; спокойными, как сама тишина, и невероятно мудрыми,как ход истории; тоже любил бывать здесь, у Каменного Моста...

Мальчик встречал свою пятую весну, когда впервые увидел на своём мосту, (а мост этот мальчишка считал своим и никто бы не смог его переубедить, ибо подлинно было так), под которым имел обыкновение гулять, взрослую девочку. Небо тогда было спокойным и чистым, пожалуй таким же, как  глубина его серо-голубых глаз, окаймлённых светлыми, но густыми и длинными ресничками.

Девочка так ему понравилась, что он долго-долго не мог перевести своего доверчивого взгляда с её свежего личика, приукрашенного вуалью любопытства, с каким она глядела на него. Солнце на мгновение спрятолось за потрескавшейся колонной, призрачным памятником возвышающейся недалеко от Каменного Моста (на восточной стороне). Мальчуган, потупив пшеничную свою головку, утёр раскрасневшееся своё личико рукавом прохудившейся одежонки и отвернулся от девочки.

- Эй, - окликнула Пухея мальчонку, когда тот повернулся к нею спиной. Мальчик, заслышав голос девочки, тут же повернулся и встал как прежде, только на сей раз он показал любопытной девчонке розовый свой язычок,как бы по-доброму дразня незваную гостью.

-Ах вот ты как! - возмутилась Пухея и рванула к мальчонке, размахивая своими руками в шуточном гневе. Спустилась под мост, а мальчика след простыл. Побродила Пухея по округе, покричала, а в ответ тишина. Солнце начинало сползать с розового крема небес и девочка, не дожидаясь сумерек, побежала прочь с этого места -домой, в город. В городе текла обычная жизнь, однако ж что-то было не так... Как-то пусто и прохладно было Пухее. Весь вечер, согреваясь чтением девчачьих романов у камина, девочка думала и думала о мальчике у моста. так и уснула она, сидя в стареньком креслице с книжкою в руках и с мыслями о незнакомце.

Наступило утро нового дня. Солнце бесцеремонно втиснулось в тесное жилище бедной женщины, где кроме неё самой жила удочерённая ею девочка - Пухея. Старая женщина хотела попросить о чём-то девочку, но той не оказалось на месте. Пухея, едва забрезжил рассвет, отправилась к Каменному Мосту. Почему-то ей казалось, вернее она была уверена, что мальчик уже там. Мальчик действительно был там. Под мостом. Улыбнулся запыхавшейся от бега девчоночке и занялся тем, чем всегда занимался - мальчишеской игрою. Он, гордо выпрямив спину, стоял на воображаемом капитанском мостике. Смотрел вдаль через воображаемую подзорную трубу и совсем по-настоящему отдавал приказы воображаемым матросам воображаемого своего брига. Пухея, замерев от удивления, заворожённо глядела на играющего мальчишку и действительно видела всё то, что видел мальчик...
Эти двое сами не заметили того, как жизнь каждого из них наполнилась смыслом друг друга. Пухея теперь жила от встречи до встречи с этим загадочным малышом, ценность мгновения наблюдая только тогда, когда могла находиться рядом с ним.
 
Впрочем, в светлой душе мальчика происходило что-то похожее. Он сам не заметил того, как эта взрослая девочка, которую он увидел однажды на старинном мосту, расположенном в северо-восточной (самой древней и потому, наверное, самой пустынной) части города, стала едва ли не его продолжением. Сначала ему было приятно осознавать присутствие незнакомки. Потом он перестал играть для самого себя, но выстраивал игру свою так, чтобы девочка чувствовала себя участницей его воображения. И ему это удавалось. Удавалось не потому вовсе, что зон был каким-то необычным, но просто потому что он впустил её в себя, сделав её своей частичкой. И как только девочка стала частичкой его мира, он уже не мыслил себя в отрыве от неё. Теперь он не просто рад был видеть девочку на пороге своей земли, но он уже наслаждался каждым мгновением времени, которое протекало для них двоих. И если, вдруг, случалось, что девочки не было, то мальчишка садился на камень и ждал, когда она придёт. А ждать он умел как никто на свете. Он не просто ждал, но проживал болезненный момент ожидания  так трепетно и преданно, что описать того нельзя.

А время шло, играя временами года, как осколками разбитого стекла. Бледность дня сменялась чернотою ночи. Дни тонули в месяцах.  И цепи лет ковались днём вчерашним, а город лик свой не желал менять...

ГЛАВА 1  /ТАК ВСЁ НАЧИНАЛОСЬ/

Проницая ночные сумерки, багровый рассвет тяжело выползал на остывшее полотно дремлющих небес, рождая новый день. Пнеумас, а именно такое имя получил мальчонка с пшеничными волосами, родившись на свет десять лет назад, снова был под плоским, выгнутом дугой, брюхом Каменного Моста. Он бродил по  руслу высохшей реки, останавливаясь и время от времени поглядывая на спину древнего строения. Пухеи не было видно. Мальчишка знал наверняка, что она придёт. Придёт  на мост сегодня так же, как приходила она сюда день, месяц, год назад... Однако того мальчик не знал ещё, что на неё сегодня он посмотрит уже не так, как смотрел пять лет назад, когда впервые  увидел Пухею  в своих владениях.

Тогда, в самый первый миг встречи с нею, Пнеумасу она казалась существом враждебным и далёким, а теперь не так. Теперь она стала как бы душою его пустынного мира, напрочь лишённого житейских забот, клокочущих суетою в сердце Западного Края. Тогда, пять лет назад, увидев Пухею на мосту своего мира, Пнеумас чувствовал некоторую тревогу. Он, родившийся в забытых старинным городом и заброшенных людьми восточных землях,  был диким по сути своей. Но дикость эта не была сравнима с дикостью зверей, нет...  Дикостью этого мальчонки надобно понимать его умение жить вне сложившейся системы городской жизни, подчинявшей себе всякого, кто хотя бы раз соприкоснулся с нею. Что же до Пнеумаса, то стопы его ножек никогда не ступали в западные земли. Он родился и жил там, где по мнению горожан жизни, в принципе, быть не может.  Впрочем, мальчик не знал этих мыслей людей, живущих в сердце Западного Края, и жил себе, наслаждаясь звуками тишины, не способными проявлять себя в городской суматохе обжитых частей древнего города. И не думал мальчик, что однажды его мир напрочь лишится смысла, если не объемлет собою кого-то, кто  станет частью его самого.  Его  продолжением стала та самая девочка, которая вопреки постановлениям старейшин Собора Западного Края, нашла прекрасным гулять там, где нельзя.
Мальчик не ошибся. Как много лет назад, сегодня Пухея снова была на Каменном Мосту.  Впрочем, со времени первой встречи этих двоих произошло не мало перемен. Например раньше девчушка прибегала на  встречу с мальчиком сама,  уподобляясь быстрой серне. Теперь же Пухею мчал к мосту вороной жеребец, и потому сейчас она не была той раскрасневшейся и запыхавшейся от бега девчонкой, какую Пнеумас впервые узнал на пороге своего мира...

Юная всадница грациозно спешилась. Оставив своего скакуна  на поляне, поросшей сочною травою, девочка взошла на мост так же, как  много лет назад. Как всегда она улыбнулась мальчику, устремившись к его миру блеском своих каре-серо-зелёных глубоких глаз.  Пнеумас, помахав Пухее своею рукой, вдруг не смог улыбнуться ей в ответ. Грусть завладели его ребяческим существом и тоска, ибо впервые мальчик увидел в  стоящей перед ним девочке иное существо. Пухея уже не была той взрослой девочкой, которую он видел на мосту ещё вчера. Перед собой мальчик с пшеничными волосам видел теперь почти женщину. Совсем ещё юную и хрупкую, но настоящую женщину. Женщину,  каких  почти не осталось в стенах старого города - мудрую в своей юности; спокойную в своей радости; целомудренную в своей игривости и бесконечно загадочную... Не без боли и отчаяния прочувствовал всем своим естеством Пнеумас взгляд этой почти женщины... Её не то серые, не то коричневые, не то зелёные глаза уже без интереса наблюдали за ним, в сущности всё ещё маленьким мальчиком. Они смотрели как-бы сквозь него. Только теперь мальчик понял, почему незнакомка в последние месяцы приходила к Каменному Мосту совсем ненадолго. Да, она как и прежде стояла на каменной спине древнего моста, однако омут глаз её теперь падал где-то далеко отсюда. Падал как-бы словно сквозь него, оставляя его ребяческое существо незамеченным. И босые ножки Пухеи остались в пелене минувших дней. Девочка-женщина больше не стремилась приблизиться к нему как раньше, а он... Он не скрывался от неё. Пнеумас, если бы она ещё хоть раз приблизилась к нему, не умчался бы прочь как раньше...  Ведь он тоже стал взрослее. Его мальчишеская пугливость осталась в течении минувших дней. Дерзость же юноши ждала чистое сердце мальчика лишь в днях грядущих и он не решался подойти к ней сам.  Он не решался и Пухея  к нему больше не приближалась...  Не только сегодня. Всегда. Она больше не махала ему своей рукой и он не смеялся ей в ответ. Эти перемены очень тревожили мальчика и потому он становился всё задумчивей и печальней. И днём, и ночью тревожился мальчишка печальной мыслью о той, даже имени которой не знал.

В печали своей Пнеумас снова и снова вспоминал былое и от того ему становилось ещё больнее. Но что он мог изменить? Наверное мог, но не знал как. Впрочем однажды мальчик решил подарить незнакомке перстень, который был при нём от рождения.  И как только мальчишечка принял такое решение, ему тут же представлялось, как он протягивает ей своё сокровище и она улыбается ему той светлой улыбкой, которую он не забудет никогда.  Ради одного только этого мгновения Пнеумас готов был отдать самое дорогое, что было у него в память о своём родстве в этой жизни - его перстень, на котором было выгравировано его имя...

Вернее немного не так.  Мальчик не знал ни родителей своих, ни рода своего, ибо растил его в заброшенной церквушке некий отшельник. Именно этот старец, обходя много лет тому назад заброшенное городское кладбище,  услышал младенческий плач. На каменной плите одной из безымянных могил, укутанного в белоснежные пелены, отшельник нашёл плачущего младенца. При ребёночке находился перстень, на драгоценном ободе которого было выгравировано "Пнеумас".  Перстень этот многое поведал мудрому старцу, ибо такие печати-перстни имели при себе лишь те, кто относился к царскому роду. Стоимость такой вещицы ровнялась стоимости целого града, с его людьми, строениями и прилегающими землями. Пнеумасом и называл старец найденного младенца, повесив на его тонкую шею тот драгоценный перстень на холщовой верёвочке. Кольцо-печать для мальчика было игрушкой, покуда на седьмом году своей жизни он не узнал от умирающего старца, про то, как начиналась его жизнь. Таким образом перстень был мальчику единственной зацепкой к познанию своего рода. Пнеумас понимал это и всё же решил отдать этот перстень незнакомке... Он не искал объяснений этому своему желанию, но чувствовал, что отдать ей своё кольцо будет самым правильным решением его судьбы... Этим неосознанным жестом, Пнеумус, сам того не ведая, пролагал незримый мост между ним и ею...

На другой день, едва дождавшись рассвета, Пнеумас  незамедлительно отправился к старинному мосту. Сама мысль от предвкушении сегодняшней необычной встрече радовала мальчика несказанно. Он, сжимая в кулачке своё сокровище, ликовал. Вместе с ним и ликовал поднебесный мир. Громадные деревья, редко росшие тут могучими исполинами, шёпотом крон своих разделяли мальчишеский восторг. Радость Пнеумаса ленивым шелестом своих грубых и тонких листьев хватали колючие кустарники, росшие вдоль русла высохшей реки. Даже скудные на цвет травы улыбались мальчику капельками предрассветных росинок. Руины, коих тут было множество, и те склонились своими тенями к радости Пнеумаса. И именно сегодня, сейчас, почему-то пахло влагой, хотя река давно оставила своё русло и давно тут воздух не был напоен водою...

Пнеумас терпеливо ожидал прихода незнакомки, глядя на тропинку, вьющуюся серой лентой между руинами. Он ждал, а время неумолимо ускользало прочь, не щадя его детских надежд и ожиданий. День лениво покидал приграничные земли, не разделив радости маленького мальчика, провожавшего его своим печальным взглядом...
Небо уже порозовело, приготавливаясь проводить ко сну дневное светило и встретить луну, а незнакомки всё не было. Обычно она приходила в полдень и, почти убитый пустотой ожидания, Пнеумас понимал, что сегодня она не придёт. Глубоко вздохнув, мальчик сошёл с моста и тихонько стал спускаться вниз, в высохшее русло реки. На полпути Пнеумас остановился и положил перстень у небольшого округлого камня, о который незнакомка, будучи девочкой из его прошлого, чаще всего спотыкалась, когда спускалась к нему. Помедлив ещё какое-то время, он удалился. Его сокровище осталось лежать на холодном безжизненном лице камня, ожидая ту, для которой оно предназначалось...

На другой день, едва забрезжил рассвет, десятилетний мальчик с пшеничными волосами снова взошёл на каменный мост и снова пробыл на нём целый день. Девочка снова не пришла. Когда же небосвод обагрился вечерним заревом, Пнеумас спустился к камню, где вчера вечером оставил свой перстень. Перстня там не оказалось. Убитому тоскою мальчику очень сильно хотелось верить в то, что его сокровище всё же забрала та, имени которой он не знал и для которой он оставил вчера тут свою драгоценность...

Уходить не хотелось. В нём ещё теплилась надежда: "А вдруг придёт?! Сейчас? Появится на мгновение?". Спустившись под мост, десятилетний мальчонка по своему обыкновению сел на плоский камень, поросший мхом, чтобы подождать ещё чуть-чуть. И, вдруг, под собой Пнеумас почувствовал нечто твёрдое. Поднявшись, мальчик обнаружил под собой небольшой кулон в янтарной оправе. Поднеся его поближе к глазам и присмотревшись, Пнеумас разглядел на кулоне контур цветка:

- Пухея... - прошептал он, вспомнив, как когда-то давно видел целую поляну таких цветов за стенами города.

Со слов своего старика мальчик знал, что эти цветы, называющиеся пухеями, очень похожи на лилии, но отличаются от них пепельно-синим цветом. Отшельник, воспитывавший Пнеумаса, прежде чем отойти в мир иной три года назад, оставив малыша одного в этом мире, рассказывал, что цветы эти, рождающиеся и произрастающие в Стране Теней, где нет солнца, со временем становятся смертоносными сосудами для живущих. Удивительной красоты цветы эти своим мягким мерцающим свечением манят к себе странствующих, а потом постепенно отравляют их своим дурманящим благоуханием. Ещё  старец рассказывал, что если молодую пухею, не успевшую ещё распуститься, перенести в земли Полуденного Края, то цветок этот, напитавшись солнечным светом, способен не только исцелить глубокие раны, но ароматом своим способен оживить умершего...

Крепко сжав приобретённое сокровище в своём кулачке, мальчик удалился в своё место, ещё долго размышляя о произрастающих в Стране Теней цветах.

ГЛАВА 2

Незаметно, едва ощутимо, Пухея изо дня в день, из года в год, преображалась из пухленькой девочки в стройную девушку со строгими чертами лица. На протяжении вот  уже нескольких месяцев юная дева приходила к Каменному Мосту по привычке. Общество голубоглазого мальчугана с пшеничными волосами стало ей не любо. Светлый же образ маленького мальчика, который впитала в себя Пухея пять лет назад, растаял в поволоке умчавшегося прочь времени, рисуя перед её, утомлённым взрослостью, взором иной мальчишеский образ.

Незаметно, едва ощутимо, из неуклюжего маленького малыша, каким Пухея впервые видела мальчика под мостом пять лет назад, Пнеумас превращался в высокого худощавого мальчика-подростка. Теперь он был совсем не тот что раньше. На светлом его лице уже не было той детской игривости и непринуждённости, которыми так сильно пленялся взор Пухеи. Не было задорного смеха и той беззаботности, с какими мальчик носился словно ручей по руслу высохшей реки. Всё изменилось с тех пор. Смотреть на мальчика, который совсем не улыбался, а только лишь смотрел в синь небес, о чём-то глубоко задумавшись, было совсем неинтересно. Даже больно. Пухее, уставшей от обыденности безликой жизни суматошного города, совсем не хотелось ловить мысли мальчика, сам вид которого пробуждал в ней какую-то необъяснимую тоску...

Сейчас, как никогда прежде, девушка душой своей искала пленительной простоты детского мира . Именно теперь, когда Пухея повзрослела, ей очень хотелось напитать своё существо красками безоблачного ребячества. Именно теперь хотелось ей строгий ум свой растворить в игривости детской мечты. Именно теперь хотелось Пухее увидеть тут, у этого старинного моста, иной образ, чем тот, который являл собой печальный мальчик-подросток, однако, времени не повернуть вспять!

-Наверно, - рассуждала Пухея сама в себе, - глупый мальчик снова будет ждать меня у моста целый день! Дурак! - юная девушка, лениво поднявшись с постели , раздёрнула голубые занавески, - Как же он не поймёт, что мне надоело ходить к этому дурацкому мосту? - продолжая свои размышления, Пухея подставила своё приятное личико сиянию солнца, - А если просто возьму и не приду? -ослеплённая солнечным светом, девушка скривила лицо, - Нет, так нельзя... Он будет ждать целый день, а я не приду... Это не хорошо, - заключила она и отошла от окна.

Идти к мосту ей сегодня не хотелось. Да и не только сегодня. Надев на себя лёгкое платьице, Пухея вышла из дома:

- Хватит дурачится, - продолжала она диалог сама с собой, - Пойду сегодня к Каменному Мосту и скажу тому  мальчишке всё, что думаю... Надоело уже таскаться туда-сюда целыми днями! Что мне, в самом-то деле, заняться что ли не чем, кроме как бегать к нему? - рассуждая так, юная девушка твёрдо решила, что она уже взрослая и ей теперь ни к чему встречи с образами детства!

Довольная своею мыслью, Пухея легонько спустилась по каменных ступеней старого сквера. Пройдя несколько ярдов по улице Трудников, девушка свернула в Большой Переулок, а оттуда вышла к торговым рядам.

Неожиданно для самой себя, Пухея очень много времени потратила в суматохе Рыночной Площади. Очень долго она искала вещицу, которая бы стала напоминанием того времени, когда Пухея впервые увидела под мостом голубоглазого мальчугана. Ей очень не хотелось расставаться с незнакомцем без частички памяти о нём и потому, прежде чем идти к Каменному Мосту, девушка посетила Торговый Квартал. Долго она ходила между торговыми рядами, выискивая что-то подходящее, но ничего ценного ей не попадалось. В какой-то момент Пухея даже отчаялась вообще найти тут что-то подходящее.

Жёлтое око дневного светила лениво сползало с пропитанного городской духотою неба, готовое и вовсе убраться восвояси. Торговые ряды мало-помалу пустели. Пухея, огорчённая бесплодностью поиска подходящего сувенира, тоже собралась уходить, как вдруг её окликнул странного вида человек:

-Постой, - окликнул старый человек молодую девушку, - У меня есть для тебя хороший товар, - улыбнулся Пухее старый человек, вовсе не похожий на торговца, но напоминавший по виду своему странствующего монаха.

-И что же ты хочешь предложить мне, чужестранец? - усталой улыбкой одарила юная девушка старца.

-Посмотри на рукоделие моё, - протянул старик свою, трясущуюся от старости, руку девушке, сжимая тряпичный свёрток.

Пухея, проявив должное уважение старости, поклонилась чужеземцу и приняла из его руки тряпицу.

Развернув тряпичный свёрток, девушка увидела изумительное изделие, выполненное очень искусно. В тряпице был завёрнут необычайной красоты небольшой кулон на серебряной цепочке. Кулон этот имел правильную овальную форму, в янтарной оправе которого с одной стороны вырисовывался тёмный цветок, напоминающий лилию,а с другой стороны кулона капельки янтаря выступали словно слёзы.

-Он, наверное, очень дорогой... - прошептала восхищённым голосом Пухея, удерживая кулон в тонких своих пальцах.

-Я отдам его тебе, - молвил старик, - взамен на локон твоих волос...

-Правда? - изумлённо посмотрела девушка на старика, надеясь на лице его прочесть усмешку.

-Ну так что же? - ровным голосом, спросил старик девушку, - Подаришь мне локон своих волос? - и чужеземец вынул из старенькой своей тряпичной сумки небольшой нож.

Пухея слегка склонила к нему свою голову так, чтобы старику было удобно срезать с её головы тоненькую прядь пепельно-русых волос.

Расплатившись за кулон, девушка стремглав побежала к Солнечным Вратам, а от туда по дороге на восток - к Каменному Мосту. От радости столь выгодного и ценного приобретения, Пухея забыла вернутся домой, чтобы взять своего скакуна.Словно потеряв голову, точь-в-точь как в детстве, девушка помчалась на встречу к мальчишке бегом, как серна.

За суетою поисков, Пухея не сразу заметила, что бледный шар призрачной луны уже занял место солнца. Она это поняла только тогда, когда мост уже был виден и когда она села на траву перевести дух. Толкотня в торговых рядах и длительный путь к границе Восточного Края отнял у молодой девушки много сил, и сейчас Пухея хотела просто насладиться неторопливостью протекающего времени. А заодно она решила тщательней рассмотреть только что приобретённый ею кулон. Довольно долго ощупывала девушка эту вещицу своими пальчиками, прежде чем кулон раскрылся. Не без удивления юная любительница изящных украшений обнаружила в кулоне локон своих волос — тот самый локон, за который и была приобретена эта вещица. Не находя объяснений случившемуся, девушка, вполне отдохнувшая от городской суеты, поднялась с травы. Поднялась и заметила, что день скрылся в за пеленою светлой ночи...

Пухея, к великому своему огорчению, не встретила друга своего детства в этот поздний час под мостом . Почему-то она до сих пор была уверена в том, что время не имеет значения и мальчик должен быть под мостом, когда бы она ни пришла, а потому его отсутствие очень огорчило Пухею. И огорчение это было столь велико, что девушка не заметила того, как кулон, который всё это время находился в её руке, выскользнул из пальцев и упал вниз. Конечно же юной девушке было жаль кулона, поэтому она не замедлила спуститься вниз, к высохшему руслу реки, чтобы найти потерянное.

Небо сделалось ещё более глубоким и ещё более чёрным, украшенным бисером сияющих звёзд, когда Пухея прекратила поиск потерянной драгоценности, так и не найдя её. Исследуя ощупью места, куда мог бы упасть кулон, юная девушка совершенно выбилась из сил. Её каре-серо-зелёные глаза наполнились слезами, и она тихонечко заплакала, поглядывая на бледный медальон одинокой луны. Излив печаль свою о потерянном, Пухея успокоилась и поднялась с земли.  Освещённая пылью лунной дорожки, девушка по каменистой тропинке стала тихонько подниматься наверх.

Как всегда она не была осторожна при подъёме, понадеявшись на своё знание местности и потому, споткнувшись о камень, упала.

-Вот же противный! - рассердилась Пухея вслух, шлёпнув ладошкой гладкий бок камня, - И почему я всегда про тебя забываю?! - не унималась она, высказывая свою обиду камню, о который имела обыкновение спотыкаться всякий раз, когда спускалась в русло высохшей реки или поднималась на мост, - Всегда ты мне под ноги лезешь! Ух!

Озвучив свои сердитые мысли, Пухея поднялась и хотела было продолжить своё восхождение, как вдруг обнаружила прямо перед собой золотой перстень. Он лежал рядом с камнем. Девушка осмотрелась, затем склонилась над перстнем и подобрала его. Сжимая в своём кулачке найденное сокровище, Пухея осмотрелась ещё раз. Вокруг было тихо-тихо. Призрачный свет луны и холодное сияние звёзд серебрили росу спящих трав и притихшие кроны деревьев. Лишь длинные чёрные тени, неподвижно лежащие у основания старинных развалин и у корней одиноких деревьев, провожали томной тишиной юную деву.

ГЛАВА 3 /РАЗНЫМИ ПУТЯМИ ВО ВНЕШНИЕ ЗЕМЛИ/

Старинный город, в котором жили Пнеумас и Пухея, был обнесён несколькими кольцами каменных стен, высотой и шириной превосходящих одна другую. Перелезть через эту стену не представлялось возможным по причине её многослойности. Да и по правде сказать никому на протяжении многих веков даже в голову не приходило перелазить через это колоссальное ограждение, ибо город имел в себе два выхода - входа.

Во внешние земли можно было попасть двумя путями - через парадные врата, находящиеся в западной  части города, и через небольшую калитку, почти совсем заросшую диким виноградом, находящуюся  недалеко от заброшенного кладбища в сердце Восточного Края, забытого горожанами. Впрочем, о калитке той мало кто знал, а потому все, желающие покинуть стены старинного города, пользовались парадными вратами.

Однако было ещё нечто, чего не знали горожане. Те, кто покидал город , пользуясь парадными вратами, не мог более вернуться обратно и терял его навсегда. Так происходило потому, что врата эти выходили в Страну Теней, откуда живущим нет пути обратно. Именно поэтому никто, из однажды покинувших стены города через главные городские ворота, не вернулся...

Люди, которые так или иначе были связанны с ушедшими  из города узами  родства, расценивали тишину ушедших родных как их благополучие. Они верили, что там, во внешнем мире, родные их нашли счастье и потому позабыли о них, оставшихся тут. Размышляя так, многие из таких горожан, как правило, собирали свои вещи и шли вслед за первыми, в надежде отыскать там, за чертой суетного города, кусочек своего счастья...

Пухея, когда-то давно оставленная (а правильнее будет сказать брошенная) своею матерью на попечение женщины, воспитавшей её, знала о матери своей только то, что та ушла из города через парадные врата в поисках своего женского счастья и больше не вернулась...

Очень часто молоденькая девушка представляла себе мать свою, живущую в просторном доме с садом где-то там, во внешних землях. И мечты эти обжигали сердце юной Пухеи словно огнём, ибо она, живя с посторонней женщиной, все эти годы была ей как служанка...

Вот, детство Пухеи закончилась, а оборачиваясь назад, девушка не могла припомнить ничего светлого, кроме образа голубоглазого мальчика на границе Восточного Края у Каменного Моста...
С детских лет Пухея лишь слышала от усталой женщины пустое: "Ты сходи туда-то... Ты сделай то-то... Ты ложись спасть, а завтра нужно успеть то-то и то-то".

Всё чаще девушка размышляла о том, как она могла бы жить, если бы ей удалось найти мать свою?..Такого рода размышления причиняли юной душе  Пухеи нестерпимую боль. И она, обуреваемая печалью и тоскою, бежала на Соборную Площадь, к Ратуши, где имели обыкновение собираться придворные советники, мыслители и чародеи...

Вообще же уместно тут будет сказать, что город не имел над собою единого правителя или единого правительства. В разное время городом правили разные ратманы, успевшие хитростью или умом  возвести свой флаг на главной башне Городской Ратуши, диктовавшей городу свои постановления. Таким образом власть одних продолжалась до тех пор, пока другие - более хитрые и предприимчивые, не находили возможность водрузить на шпиль центральной башенки Городской Ратуши свой флаг. Флаг был своего рода  печатью власти человека или группы людей, находившихся под его стягом. Флаг  на шпиле главной башни Городской  Ратуши мог висеть как на протяжении многих лет, так и на протяжении нескольких лишь дней или даже часов!..
А потому все законы городские были очень шаткими, зыбкими  и ненадёжными. По большому счёту, люди, живущие в городе, были предоставлены самим себе, а право голоса имел сильнейший. Сильнейшего и слушали. К сильнейшему и приходили с бытовыми нуждами. Однако, как говорят древние, на любую силу найдётся другая сила и так случалось...

Сегодняшний день не был исключением. Сегодня всё было как всегда. Пухея, смахивая с румянца щёк своих ручьи слёз, побежала на Соборную Площадь, к Ратуше. Как велик был её восторг, когда девушка увидела на центральной башенке Ратуши флаг Капута! Капут чаще прочих и дольше всех умел удерживать в своих руках узду правления древнего города. Он был умным, хитрым и циничным.
Пухея очень обрадовалась, потому что получить совет такого умного человека, каким был Капут, считалось настоящей удачей!

Войдя внутрь, Пухея наткнулась на нескольких советников Капута:
-Что угодно юной леди? - спросил девушку один из чиновников, переведя свой взгляд от бумаг на посетительницу.

-Мне угодно получить совет господина Капута относительно моего будущего... -  не смея двинутся с места, выдавила из себя смущённая девушка.

-О, - улыбнулся посетительнице чиновник, отложив перо в сторону, - молодые люди, ищущие совета правителя своего - будущее нашего города! Присядь, дитя моё, я доложу господину Капуту о твоём визите лично! - толстенький чиновник неуклюже вылез из-за стола и, проводив девушку до мягкой кушетки, поднялся вверх по лестнице.

-Глупостей не говори, - заговорил вдруг с Пухеей, сидящей на кушетке, другой чиновник, - Он этого не любит... Будь рассудительна в своих суждениях и серьёзна в намерениях, если хочешь снискать благоволение правителя и получить от него дельный совет!

-Ладно, - кротко ответила Пухея худощавому человеку, обращавшему к ней свои мысли, не отрываясь от своей писанины.

-Поздравляю, дитя моё! - спустился первый чиновник по лестнице, подходя к Пухее, - Господин Капут с превеликой радостью примет вас, леди, у себя! - лучась от радости, раскрасневшийся от движения чиновник подал руку юной посетительнице, пригласив её следовать за ним.

-Никаких глупостей! - кинул ей вдогонку другой чиновник, оставшийся сидеть за столом.

Пухея, кивнув последнему своей головой в знак согласия, почти вприпрыжку побежала вверх по лестнице за толстеньким чиновником. Ещё несколько мгновений...
Дверь отворилась и она, Пухея,  стояла перед лицом самого сильного правителя из всех, имеющих когда-либо власть в этом городе:

-Садись, девочка! - улыбнулся юной своей посетительнице Капут, в чьих серых глазах нашла своё отражение житейская мудрость, - Знаю о тебе, что хозяйка сурова с тобой, но, признать дОлжно, что она, несмотря на всю строгость, вырастила тебя...
Впрочем, Пухея, что ты хочешь сказать мне о себе? - тонкий человек, подпёр подбородок большой умной своей головы тонкой рукой, упиравшейся в стол.

Пухея, польщённая таким вниманием правителя к себе, рассказала ему все те сокровенные мысли, которые не раз посещали её голову, причиняя сильную боль...

-Что ж, - выслушав признание юной девушки, участливо откликнулся Капут, - наш город, как ты знаешь, стар... Очень стар он...  Импульс жизни в нём почти не чувствуется... Куда не глянь - всюду то же, что было год, век, тысячелетие назад... Ничего не меняется, Пухея! Мы, жители города, задыхаемся от идей прошлого, не в силах придумать что-то новое...  Мы ищем радости в суете трудов своих и, не находя её, плачем...
Понимаю, дитя моё, боль твою и вот что имею сказать тебе - юна ты и ум имеешь пытливый... Там, вне города, лежит огромный мир, сути которого мы, горожане, не знаем... Если ты исчерпала источник знания древнего нашего города, ступай за его пределы и посмотри, каков мир там... Быть может там ты сможешь найти то, что принесёт душе твоей утешение и, когда-нибудь, ты вернёшься обратно, дабы научить нас, горожан древнего города, жить иначе... Жить более осмысленно, более непринуждённо, более полноценно...

-Спасибо, господин Капут! - припала Пухея к рукам мудрого правителя, омывая их слезами радости. Никогда в жизни молодая девушка ни от кого не слышала таких мудрых и участливых слов:
-Спасибо! - только и повторяла она.

-Ну-ну... - гладил её прямые волосы седой Капут, - Не нужно слёз... Я лишь озвучил то, к чему ты стремилась... Ты давно хотела выйти из города, но не желала оставить его как предатель... Потому ты здесь... Ступай, юная Пухея, куда знаешь, и помни, что путь свой ты сама себе выбираешь... Что до меня, то я лишь принял твоё желание - иди...

И старый правитель древнего города, поднявшись с места своего, проводил юную посетительницу даже до входной двери...
-Спасибо вам за всё, господин Капут! - задержавшись у двери на мгновение, ещё раз сказала девушка старому ратману и вышла на улицу.

-Что, - обратился толстенький чиновник к правителю, - ещё одна решила уйти?
Капут лишь печально кивнул своей седою головою в знак согласия и, погрузившись в свои мысли, не спеша пошёл вверх по лестнице - в своё место.

Вернувшись домой, Пухея сделала всё, что делала обычно. Однако когда небо, оставленное солнцем, облеклось в багровый хитон, готовое зажечь лампаду луны и светильники звёзд, девушка тихонько прошмыгнула мимо спящей женщины, воспитавшей её, и вышла на улицу. Тихо она вывела своего скакуна из загона и под покровом ночи вошла под каменные своды древнего прохода, выдолбленного в городской стене, в конце которого Пухею ждали врата, лик которых был обращён во внешние земли. Рассвет нового дня древний тот город встречал уже без Пухеи...

ГЛАВА 4

Пнеумас, уставший от бесплодных ожиданий таинственной незнакомки, решился, переборов страх неведения, ступить в западные земли древнего города. Следуя изгибам пыльной дороги, по которой имела обыкновение приходить Пухея к Каменному Мосту, мальчик надеялся найти её за многолюдностью Западного Края. Каждый шаг, приближавший Пнеумаса к цивилизованному району древнего города, отнимал у него много физических сил. Когда же мальчик прошёл через Солнечные Врата, оказавшись на Соборной Площади,в самом сердце Западного Края, силы изменили мальчику вовсе, оставив его лежать на раскалённых полуденным солнцем камнях Соборной Площади. Распростёртое на площади тело десятилетнего мальчика словно варилось в собственной испарине от пожиравшего изнутри его естество жара.

Обе стрелки часов Городской Ратуши легли на двенадцать. В это время как раз все чиновники оставляли каждый заботы свои ради того, чтобы напитать плоть свою лёгким обедом. Первый же человек, раньше всех отстранившийся от дел своих и вышедший на Соборную Площадь, тут же наткнулся на умирающего мальчика. Не теряя времени, безымянный чиновник, схватил малыша и отнёс его наместникам городского главы, не желая брать на себя ответственность за жизнь умирающего. Те, в свою очередь, попытались привести дитя в сознание....

Двое из наместников мудрого Капута, уложили мальчика на кушетку и отёрли лицо и грудь его тряпицей, пропитанной мёртвой водой, взятой из их графинов. Тем временем третий из чиновников поспешил за доктором. Мальчику не становилось лучше, напротив. По всему было видно, что жизнь оставляет худощавое тельце малыша. Как всегда случается в таких случаях, доктора не оказалось на месте, ибо он отлучился покушать, а малыш стремительно таял. Не зная, что ещё предпринять, советники принесли умирающего мальчика пред лицо городского главы:

-Он был найден на Соборной Площади, - наперебой говорили советники, - Никаких опознавательных грамот или печатей при нём не обнаружено. В сознание он не приходил. ДОктора нет на месте, а мальчик умирает... Что делать нам с ним, скажи, мудрейший?!

Капут без резких движений склонился над едва дышавшим мальчиком, чтобы осмотреть его:
-Х-м... - наконец озабочено выдавил из себя городской глава, снимая со своего острого носа прямоугольные очки, - Я, господа, вынужден признаться, что этот мальчик не есть житель нашего города...

-Как же так? Что это значит? Что нам с ним делать? - перебивая один другого, взволновано причитали советники, - Если мальчик не является горожанином, то он не имеет права на получение помощи дОктора... - с тоскою заключил один из трёх советников.
-Да что уж там, - отмахнулся другой, - мы даже похоронить его не имеем права на новом кладбище...
-Что делать-то, господин Капут? - обратился к городскому главе третий, заплакав как маленький.
-Вот, - Капут показал советникам янтарный кулон, который городской глава нашёл в кулачке мальчика, когда осматривал его, - Эту вещь я видел в прошлую среду у странствующего монаха, который вот уже несколько дней тревожит горожан своим присутствием... Ступайте и найдите этого нищего старика, облачённого в чёрные монашеские одеяния. Когда найдёте, приведите его ко мне.

Советники, отложив каждый дела свои, кинулись вон из Ратуши, чтобы выполнить поручение городского главы. Едва они вышли за дверь, как сразу же увидели на  площади человека, за которым были посланы. Взяв его за руки с двух сторон, словно провинившегося горожанина, советники повлекли старца к городскому Главе.

-Здравия тебе, Капут, и мудрости в управлении городом! - поприветствовал старец мудрого городского главу, едва советники приволокли его пред лицо Капута.

-И тебе здравствования, чужеземный монах! - ответствовал Капут старцу, подав своей рукой знак советникам, чтобы они больше не удерживали старого чужеземца.

-Твоё ли это? - протянул Капут янтарный кулон старцу, стоящему в дверном проёме.

-Моё, - взял старик кулон вещицу из руки правителя, протянутой к нему.

-Если кулон твой, то почему он находился у этого мальчика? - спросил Капут монаха, подведя его к мальчику, - Не знаешь ли, откуда здесь этот малыш, ибо он не горожанин?

-Мальчик этот со мною, уважаемый господин Капут! - склонил старец свою голову в почтительном поклоне пред городским главою.

-Почему же ты оставил его? - продолжал расспрашивать Капут странствующего монаха, - И почему он умирает? Разве не знаешь ты, старец, что чужеземцы не имеют в городе нашем никаких прав? Вот мальчик, который был, как ты говоришь, при тебе, умирает. Мы же не можем ни помочь ему, пока он жив, ни похоронить его, когда он умрёт... Как, по твоемУ разумению, должен я теперь поступить? - сурово поглядел Капут на старца, ожидая услышать ответ.

-Ты, господин Капут, мудрый правитель и справедливо твоё суждение...- отвечал монах мудрому правителю, - Но разве нет в Книге Постановлений указа, предписывающего изгонять немощных чужеземцев в восточные земли города, дабы они или умерли там, или выздоровели, чтобы затем получить право - или служить живущим Западного Края, или быть погребёнными отшельниками на заброшенном кладбище восточных земель древнего города?

-Х-м, - сменил правитель гнев на милосердие, - Хоть и чужеземец ты, странствующий монах, - дивился мудрый Капут знанию старого человека, - а законы города моего знаешь лучше, чем живущие в нём. Не хочу я, чтобы происходящее тут, получило огласку и вызвало волнения среди горожан, а потому вот как поступим... Возьми, старик, мальчика своего, и уходи в восточные земли... Если выздоровеет мальчик, приходи ты и мальчик твой с тобою в торговые ряды Западного Края и продавайте изделия свои как раньше... Если же умрёт малыш - погреби его на заброшенном кладбище, как знаешь, и будь свободен как прежде!..

Окончив речь свою, Капут велел советникам своим выдать монаху телегу, на которой чужеземец мог бы вывести мальчика в восточные земли города. С благодарностью принял монах старую телегу из рук советников городского главы. Водрузил он на неё едва живое тело мальчика и, поклонившись чиновникам до земли, пошёл прочь - по дороге в восточные земли.

Едва старец, впряжённый в телегу как тягловая лошадь, оставил обжитые горожанами западные земли, как тут же мальчику стало лучше и он открыл голубые свои глаза:

-Как же так? - приподнявшись, воскликнул Пнеумас, - Разве я уже умер и ты, достопочтенный старец Рафаил, сам везёшь меня в страну умерших?

-Нет-нет, - остановившись, воскликнул старец, обрадованный, что мальчику стало лучше, - Не время тебе, Пнеумас, быть там, где я...- снял с пояса своего отшельник Рафаил верёвку, которой тянул телегу, и подошёл к воспитаннику своему, - Вот, возьми... - протянул старик мальчику янтарный кулон. - Храни его, покуда не водрузишь его на хрупкую шею той, существо которой увенчаешь однажды своею властью...

-И правда жив я! - приняв кулон из рук воспитателя своего, заключил мальчик, когда ощупал и себя, и кулон,- но ты же умер, Рафаил? Как же ты теперь здесь и говоришь со мною?

-Никто не умирает, Пнеумас, - засмеялся старик мальчику, а потом лик его стал серьёзным и он сказал, - Помнишь, ещё давно говорил я тебе, что за въездными вратами города лежит Страна Теней?

-Помню, отче, - кивнул своей пшеничной головкой мальчик.

-А помнишь ли ты, Пнеумас, куда ведёт заросшая дикими травами калитка, которая находится недалеко от забытого людьми кладбища?

-Помню, отче, - кротко отвечал Рафаилу Пнеумас, - в Полуденный Край, где жизнь побеждает время земного странствия...

-Хорошо, Пнеумас, что помнишь ты слова мои! - погладил дрожащей своею рукою старец пшеничные волосы воспитанника своего, - А теперь будь мужествен и выслушай, что имею сказать тебе...
Та девочка, которую ты хотел найти в городе, ушла... Она ушла во внешние земли, потому что существу её пытливому стало тесно в городских стенах... Однако, как и прочие горожане, девочка не знала того, что знаешь ты... Она ушла в Страну Теней, Пнеумас... Если бы она знала, что парадные врата города открывают живущим мёртвые земли, она бы не поступила так. Но она этого не знала, Пнеумас, и покинула свой город так, как покидают его многие горожане, уставшие от городской суеты...

-Нет, - разразился безутешным плачем мальчик, - если бы только я сразу, как только она не пришла к Каменному Мосту, пошёл бы за нею, этого бы не случилось...

-Ну-ну, - обнял старец рыдающего паренька, - не плачь, ибо я ещё не закончил речь свою...

-А что ты можешь сказать утешительного, Рафаил? - возвёл синеву своих печальных очей мальчик на лицо отшельника, - Разве не ты говорил мне, что в Стране Теней странники лишь смерть свою находят?

-Да, - кивал в знак согласия старик, - точно я так говорил и сейчас говорю, но... Помнишь ли ты, бедный мой мальчик, цветы... - старик взял из рук Пнеумаса янтарный кулон и пальцем ткнул в контур цветка, изображённого на нём.

-Пухея... - шмыгая носом, произнёс мальчик название цветка.

-Правильно, мальчик мой, это пухея... И кулон этот принадлежал девочке, которую назвали в честь этого цветка... Назвали не просто так, Пнеумас...

Много лет назад, странствуя в мёртвых землях, я видел двух женщин у городских врат. Одна из них держала в руках своих младенца, который, казалось, был мёртв. Видимо младенец умер от духоты, когда женщина переходила стену. Скорбя, она бросила младенца своего, а младенец тот был девочкой, у врат. Потеряв рассудок от горя, женщина та побежала прочь с того места - куда глаза глядят. Другая же женщина, бывшая с той рядом, сжалилась над тельцем ребёночка. Не захотела она тело младенца оставлять тут на съедение диким зверям, а потому решила вернуться в город и похоронить младенца на городском кладбище как положено. Вернувшись, женщина та обнаружила, что дитя женского пола живо... Путешествовать с ребёнком - тяжёлый удел, поэтому женщина ради девочки той осталась в городе доныне. Однако, оставшись, женщина та до сего дня не могла простить малышке того, что она своею жизнью лишила её возможности отправиться во внешние миры, дабы найти там своё женское счастье...
Девочка же, взрослея, чувствовала вину свою перед воспитательницей своей, хотя и не понимала в чём виновата пред ней. По этой причине настал тот день, когда девочка не смогла больше находиться при женщине, взрастившей её, и ушла...

-Той девочкой была Пухея? - робко спросил мальчик воспитателя своего.
-Да, мой мальчик, - отвечал старик Пнеумасу, - Той девочкой была Пухея, а потому она не умрёт, Пнеумас, - закончил своё повествование старый монах, - Не умрёт, потому что Пухея возрождена была через смерть Страны Теней...  Вернее, она не умрёт так быстро, как умирают другие... Страна Теней её прибежище, но если она не найдёт дороги домой, то однажды настанет такое время, когда прибежище станет ей склепом...

-Значит я могу  успеть помочь ей? - совсем по-взрослому спросил старца мальчишка.

-Может быть... - лучистым взглядом осенил Рафаил воспитанника своего и ещё раз повторил, - может быть...

-Тогда, - соскочил с телеги мальчик, - я должен вернуться! - и он хотел было бежать обратно, на отшельник удержал мальчишку за руку:

-Постой, глупый! Разве не оттуда я привёз сюда твоё безжизненное тело? Ты не можешь там находится, потому что ты другой... Ты житель другой страны, другого града и здешние законы жизни убийственны для тебя, поверь!

-Так как же я тогда смогу найти Пухею, если не выйду в Страну Теней! Ведь туда ведёт только один путь - городские врата, разве нет?

-Нет, -покачал седой головою своей старик, - Как Запад пересекается с Востоком, а Юг с Севером в одной точке, так Страна Теней пресекается с землями Полуденного Края, Пнеумас! Случается, что вышедшие из города спасительной тропкой забытой калитки, потом выходят на пространную дорогу и оказываются в Стране Теней. А бывает, что покинувшие город парадными вратами от чего-то оставляют предлагаемый ими путь и сворачивают на неприметную тропу, ведущую в земли Полуденного Края.

-Сложно это всё! - тяжело вздохнул мальчик, - Что ж это за таинственные земли такие — Полуденный Край и Страна Теней? И как понять, куда мне надо идти, чтобы найти ту, без которой жить не хочу?

-О, - потеребил пшеничные волосы мальчика старец, - хитрый ты! Вот так сразу ты хочешь получить ответ на вопрос своей жизни из уст человека, который не жил твоей жизнью и это, поверь мне, одна из величайших ошибок ищущих. Я не имею сказать тебе, Пнеумас, больше ничего, кроме того, что было сказано... Однако, что бы ты не решил, очень прошу тебя, мой мальчик, научись нескольким истинам прежде, чем отправишься в путь! Запомни, Пнеумас, прежде чем принять какое-либо решение или прежде чем начать какое-либо дело, прошу тебя, научись понимать суть своих желаний и действий. Это понимание, пропущенное через разум, волю и сердце, поможет тебе увидеть действительность такой, какая она есть, а не такой, какую тебе её преподнесут дорОги... Когда ты научишься видеть суть всех вещей, сын мой, тогда страх перед трудностью принимать решения рассеется как утренний туман, ибо ты будешь знать наверняка, куда ты идёшь и для чего...
Вот, ты спрашиваешь меня о выборе пути, но разве твой путь мне проходить, дитя моё? Ты - мальчик и ты спрашиваешь меня, потому что понимаешь, что очень трудно принимать решение самому. Трудно, потому что в случаи неудачи гораздо легче обвинить в неправильности выбора кого угодно, только не себя, а раз так, то сподручней важные вопросы жизни возлагать на плечи других.  Ошибившись, ты будешь плакать на моей могиле и сетовать, что я тебе не то подсказал, не туда направил...  Но это неправильно, малыш! Неправильно, ибо выбор другого, пусть даже самого родного и любимого человека, не есть твой выбор... А между тем, Пнеумас, ответ в конце пути держать придётся только тебе не только за то, что ошибся, но и за то ещё, что, получив однажды возможность принять решение сам, ты её отверг...
Вот теперь, - старик, взяв в свои сухие руки ладошку мальчика, вложил в неё янтарный кулон, - я оставляю тебя и верю, что ты знаешь, куда идти и что делать! - сказав это, золотым сиянием Рафаил растаял пред взором изумлённого мальчишки словно ангел небесный.

Мальчик, не теряя времени, стремглав побежал в восточные земли города.  Там, отыскав за заброшенным кладбищем в зарослях диких трав и кустарников ржавую калитку, Пнеумас отправился прочь из города - во Внешние Земли.

ГЛАВА 5 /ВЕДОМЫЕ СУДЬБОЮ/

Время вне стен древнего города - во Внешних землях текло иначе... Оно ускользало сквозь пальцы странствующих пилигримов, не останавливаясь ни на миг. Одним днём безликое Время похищало из жизни странников вереницу лет.... Одним днём бездушное Время измеряло опыт и надежду идущих по безжизненным землям Страны Теней слепой случайностью. Одним днём безжизненное Время вершило свой суд над пилигримами её дорог... Одним днём бесконечно текущее Время открывало пред ищущими странниками два пути - в Жизнь или в Смерть, ни при каких условиях не предлагая третьего...
 
НАЧАЛО ПОХОДА

На плато Анабасиса было тихо как никогда прежде. Поздний вечер зажёг лампады звёзд на чистом полотне тёмных небес Хирона - древней земли ушедших пророков, проторив дорожку ночным стражам. Борода тумана запуталась меж исполинских каменных колон Храма Судьбы, у подножия которого расположились на ночлег Ахитрек, именуемый Чёрным Жрецом, и его случайный попутчик - Пнеумас, о котором ходили слухи, что он - Странник, человек без имени.


-Ты уверен, - поинтересовался у Пнеумаса Чёрный Жрец, - что не хочешь войти сюда? Хранитель Храма Судьбы - Ангел небесный, а потому многое может рассказать тебе о том, что волнует тебя. Он даже может указать путь, ибо ангелы не люди и способны видеть будущее...


-Нет, - ответил воин Ахитреку, бросив на него беглый взгляд, - Я больше верю собственному сердцу, чем жителям вышних миров...


-Как знаешь, - поднимаясь с камня, улыбнулся своему попутчику Чёрный Жрец, - А мне надо войти внутрь... Надо кое-что узнать у хранителя Храма Судьбы, - и священник, накинув на свои сильные плечи чёрный свой плащ, медленно, словно тень, начал подниматься по высоким плоским ступеням, высеченным из чёрного обсидиана, к древнему строению, возвышавшемуся на абсолютно круглой платформе вулканического стекла.


Пройдя сквозь обсидиановую арку, Чёрный Жрец неприметной точкой двигался между внешних храмовых колон, теряясь в темноте ночи от постороннего взгляда. Проникнув во внутренний зал, Ахитрек направился к священному Зеркалу, расположенному у основания небольшого источника, струящегося из центральной храмовой колонны, где обычно и являлся Ангел-Хранитель древнего и могущественного строения.


-Ты не один, - возник в полумраке Храма сияющий светом превосходящим солнечное сияние Латэниэль - Ангел, хранящий хиронскую землю, - Кто он, идущий за тенями ускользающих дней? - сложил свои мощные крылья Ангел-Хранитель, материализовавшись.


- Ты о человеке, который остался вне Храма? - прикрывая своё лицо плащом, чтобы не ослепнуть, уточнил Чёрный Жрец, - Наши пути с этим человеком пересеклись на исходе пятой луны в битве при хиронских границах. Он не охотник до разговоров и бдительный страж своей души. Даже имени его я не сумел узнать...


-Видимо ты стареешь, Ахитрек, - Латэниэль накинул на себя дымчатый плащ, возникший из ниоткуда прямо перед Ангелом, - С трудом верится, чтобы такой сильный пророк каким ты являешься, достигший столь необъятных глубин познания, не смог узнать даже имени смертного человека...


-Сам не верю, - согласился с Ангелом священник, - но сдаётся мне, Латэниэль, что безымянный странник этот обладает не меньшей силой знания, чем я, а потому уж знает он, как хранить имя своё от постороннего, ибо имя есть великая сила! И эту истину знают немногие и немногие его хранят...


-Ты как и прежде мудр, носящий тёмное одеяние, - улыбнулся Ангел Ахитреку, - Но, прошу тебя, Ахитрек, будучи светлой душою, не носи чёрных одежд своих, когда приходишь пред моё лицо... Чернота одеяний твоих ранит меня...

-Прости, - робко склонил свою седую голову пророк перед Ангелом, не смея поднять на него тёмных своих очей, - В последнее время битв было много, так что я не успел надеть подобающего сему месту облачения... Пришёл в том, в чём был...

-Знаю, - кивал своей блистающей главою златокрылый Ангел, - всё знаю, Ахитрек! Ступай к Зеркалу Мюстэсиона, смертный, и, может быть, ты увидишь то, что тебе поможет, но не смотри дальше... - предупредил его Хранитель, направляясь к выходу.


Пнеумас сидел у костра, обняв колени, и глядел на танцующие языки пламени, теряясь в мыслях своего сердца.


-Здравствуй, Странник, - присел Ангел Латэниэль рядом с Пнеумасом, скрывая лик свой светящейся под дымчатым плащом с большим капюшоном, чтобы не опалить сиянием своим странствующего воина.

- Здравствуй, Ангел, - не поднимая глаз своих печальных на святое Существо Латэниэля ответствовал Пнеумас, - Можешь не скрывать сияние своё от лица моего, Ангел, ибо твой свет есть жизнь моя...


Изумлённый словами Пнеумаса Ангел, которого никто из смертных прежде распознать не мог, скинул с себя пепельные одежды, осветив сиянием своим ночь как день. Пнеумас, распростёрши руки пред Ангелом, впитывал в себя золотые лучи небесного этого сияния, печально улыбаясь...


-Ты, - обливаясь золотом слёз,  прошептал Ангел, - Ты сын Вышних Миров... Ты, подобный нам, светоносным служителям Бога, что делаешь ты в Стране Теней?


-Ты знаешь мои мысли, Ангел, прежде, чем скажу их... - отвечал Пнеумас.


-Я - Ангел, странствующий служитель Вышнего Мира, а не Бог, чтобы знать тайные мысли сердца твоего, воин! - Латэниэль окружил своим теплом воина так, чтобы все его раны, полученные в последней его битве, затянулись, - Скажи мне, зачем ты в этой проклятой стране? Зачем ты вступаешь в войну тьмы, когда дом твой в свете?


-Вот уже как тридцать три года, как ты знаешь, Ангел, я странствую по Внешним Землям Страны Теней, словно не знающий пути своего... Двадцать восемь лет я веду брань с тёмными мирами так, словно верю, что иллюзия временных миров есть вечная истина... Я, будучи сыном Вышнего Мира, живу в Стране Теней как обычный воин, не знающий ничего кроме долга... Ради этого-то одного я и нахожусь тут, Ангел... И пока мой долг не будет искуплен мною, я останусь смертным, позабыв, кто я...


-А не думал ли ты, воин, отчего так долго ты не можешь искупить долг свой? - ровным и участливым голосом вопросил Ангел Пнеумаса...

-Думал, - с болью отвечал воин Хранителю Святого Храма, - но пока не вполне понимаю причину...

-Знаю, - склонился головой своею Ангел к человеку, - что с некоторых пор ты привык полагаться только на себя, на своё чутьё, на свои силы, на своё сердце и это, вне сомнения, дар! Однако для познания своего жизненного пути тебе не достаёт совсем чуть-чуть... Тебе недостаёт доверия, Пнеумас...

-Откуда ты знаешь моё имя? - повернул воин своё печальное лицо к Ангелу.

-Ты только что сам сказал мне имя своё, - кроткой улыбкой улыбнулся Пнеумасу Латэниэль, - Я вижу немного больше, чем ты позволяешь мне видеть, но не тревожься, воин, имя твоё я сохраню! Для многих ты странствующий человек без имени, просто Странник, - продолжал речь свою Ангел, - но не для меня, ибо я вне времени, вне пространства и выше  знания... Я многое знаю о человеке, но не способен его познать в его существе... Я знаю о тебе так много, сколько не можешь знать даже ты сам, но я не понимаю твоего пути. От начала своего рождения ты много странствуешь, человек без имени. Ты владеешь многими языками и наречиями так искусно, что можешь не только понимать речь многих чуждых тебе существ, но распознавать их образ мышления, угадывать их культуру, предвидеть их цели... И однако же ты всё ещё одинокий пилигрим времени и пространства...  Одинок ты, потому что ты в чуждой существу твоему стране... Вот загадка, не дающая мне покоя, Странник. Ты проделал долгий путь к Храму Судьбы, подвергая риску самое ценное чем владеешь - жизнь свою, и что же? Достигнув, наконец, пределов этого переломного момента твоей судьбы, к которому ты стремился многие годы, ты, имеющий множество вопросов для меня, Ангела-Хранителя священного Зеркала Судеб человеческих, всё же остаёшься вне цели? Я проницаю в твой разум и не вижу в нём ни страха, ни смятения и ничего из того, что могло бы тебя остановить... Я вижу только непоколебимое решение, исходящее из твоего сердца... Так почему, Пнеумас, ты так решил? Почему, имея возможность обозреть будущее через Зеркало Мюстэсиона, ты отказываешься это делать? Подумай, Странник, ведь ты всё ещё имеешь возможность войти внутрь и получить на многие вопросы, терзающие тебя, достойные ответы, впрочем... - на мгновение Латэниэль замолчал, устремив свой взор в тёмное звёздное небо, - Ты не сделаешь этого, ведь так? Почему? Почему, странствующий воин, ты, рождённый в славных землях Дикаётюнэса, не захотел задать хранителю Храма Судьбы свои вопросы, спрашиваю тебя я? Почему?

-Мой путь лежит через время, Ангел, - возвёл Пнеумас серую синеву своих глубоких глаз на Латэниэля, - Через время, венчающее мою судьбу, а потому глубины её неизвестны даже слугам Вышнего Мира, к числу которых относишься и ты, Латэниэль - Ангел-Хранитель Зеркала человеческих Судеб... Да, Латэниэль, в твоём Зеркале я мог бы увидеть лицо судьбы своей, но разве увижу я её нутро? Нет, не увижу... И ты, незримо парящий надо мною, не сможешь увидеть мои глубины, ибо судьба суть непознанная глубина... Судьба есть неизвестность мгновения... Она суть житейских страстей и, пожалуй, суть самой бесконечности... А бесконечность, как  ты сам знаешь, суть Бога... Он Один знает то, что хочу знать я...

-Что же хочешь ты знать, Пнеумас, - поживился человеку Ангел.

-Я хочу знать, где блуждает душа моя... У неё цветные глаза и раненное сердце... У неё пепельные как мудрость волосы и чистый, как слёзы твои, смех... Она та, ради которой я отдам себя, лишь бы она получила тот царственный удел, который принадлежит мне от рождения... Она смысл моего долга, поиска и самой моей жизни... А что твоё Зеркало, Ангел? Оно мне расскажет смысл, который храню я в себе от рождения! Познать смысл всего мира?! О, да! Это великий подвиг, но не мой это путь, Латэниэль, ибо я хочу познать смысл только одной судьбы и это познание позволило бы мне поставить точку в бытии миров... - склонил свою голову воин, скрывая свои слёзы, - Почему я решил не знать, спрашиваешь меня ты, святой Ангел? Наверное потому что вовремя понял, Латэниэль, что каждый миг моей жизни - дар, не зависимо от того, что меня ждёт в следующий момент, а если так, то мне не нужно ничего сверх того, что будет мне дано в будущем или уже дано теперь... Я здесь, вне - во Внешних Землях, потому что они удел той, которую ищу, а если так, то это и мой удел...  Удел человека - мой путь, доколе не найду ту, которую ищу, а иначе я, который должен находиться там, где ты, был бы подобен тебе и никогда не испытывал бы того, что человека делает человеком. Святой Ангел, как мне объяснить тебе, не ведающему человеческих страстей, боль о потерянной своей душе? Ты же, светлоликий Латэниэль, чей удел пребывать вне времени, данного человекам, и смотреть на всё со стороны, можешь ли ты мне сказать в чём смысл моей жизни, если самое главное во мне остаётся вне твоих полномочий?.. А потому, Хранитель, я не буду заглядывать в священное Зеркало святого этого Храма...

-Но разве Тот, Кто дал всему начало и конец не может знать твоего пути, смертный? - заглянул Хранитель Храма Судьбы своим пылающим взглядом в ровную синеву глаз странствующего воина, затмевая своим светом слабое свечение огня.

-Может, - едва нарушая тишину, ответствовал Ангелу Пнеумас, - Но даже Он не откроет мне суть всего здесь и теперь, ибо выбор моего пути - мой выбор, оказывающий влияние на мою судьбу...

-У тебя сердце пророка, Пнеумас,  и душа странника, но не смотря на эти великие дары ты остаёшься среди тех, кто всю свою жизнь не может понять себя... Вот, человек, бродишь ты печальной тенью по временным пространствам, пытаясь найти ответ на главный свой вопрос - зачем она тебе... Зачем она тебе, Пнеумас, душа той девушки? Она не ты, всем своим естеством она прилеплена к материи, которая скоро разрушится... Зачем ты, чуждый мира смертных, размениваешь свой мир быстротечностью времени? Вернись домой, ведь ты потомок царственного рода!

-Так может ты, служебный дух Высшего Мира, сам ответишь мне на этот вопрос? - усмехнулся Пнеумас.

-Нет, Странник, как ты и предполагал, я здесь не для того, чтобы творить судьбы... Я поставлен лишь для того, чтобы указать путь в Ойкос, в страну, где странствующие пилигримы обретают то, к чему стремятся... Я дам тебе знак, Странник, но принять его или нет - твой выбор... Я укажу тебе направление, если только ты сам захочешь...

-Интересно, - воин заглянул в светлый лик Ангела, - и каково же оно, моё направление?

-Это Пухея, - Ангел вынул из-под правого своего крыла пепельно-огненный цветок, - Он произрастает в мрачных Подземьях Эхюроса, средь Дулосовой Пустоши...

-Да это же равносильно самоубийству, - удивился Пнеумас, - отправляться туда и рисковать жизнью ради этого цветка??? Безумие!

-Такое же безумие, как ради души смертной променять вечность на мгновение времени... - согласился с ним Агнел, - Эхюрос действительно место гиблое, если поддаться его настроению, но вместе с тем там обретается великая сила, если идти к эхюросовым владениям тропой воинов - Тропой Хайма, которая начинается здесь, с северной границы Анабасиса... Найди этот цветок - цветок души той, которую ищешь, Странник, и ты найдёшь себя, свою судьбу, - сказав это, Ангел бросил цветок в пламя огня.

Упавший цветок вспыхнул белым искристым сиянием, в котором Пнеумас увидел нечто родное, притягательное... Образ... Нет, глаза... Душу... Что-то, что заставило его сердце, окаменевшее от бесплодных поисков, вновь затрепетать. В это мгновение Пнеумасу, вдруг, так захотелось привлечь увиденное к себе, к своей груди , чтобы никогда больше не разлучаться с ним... Однако как только огонь пожрал цветок и языки пламени заблестели обычным своим сиянием, воин, невероятным усилием воли, надел на своё лицо прежнюю печаль:

-Хм.. - чуть покосился воин в сторону Ангела, - Я слышал, что путь именуемого народом Чёрным Жрецом, тоже лежит в Эхюрос, это совпадение или предложение сопровождать его?

-От меня твоё решение не зависит, Пнеумас, я не нахожусь в услужении человека, чтобы подозревать меня в тех мыслях, что роятся в твоём пытливом разуме. Я сказал, что должен был, а именно, что ты, странствуя по мёртвым землям, потерял доверие и сердце твоё закоснело каменностью гордыни... Однако всё можно исправить, Пнеумас... Научись доверять, усмирив свою гордыню... Тебе недостаёт доверия, Странник... Пухея - огненный цветок смерти, порождённый Дулосовой Пустошью, сможет научить тебя этому, потому что только её ты послушаешь... Только её голос услышишь ты... А что до твоих действий, сын царственного рода, то я не стану говорить тебе - пойдёшь ли ты один за этим цветком или не один, пойдёшь ли ты за ним сейчас или позже да и пойдёшь ли ты вообще - всё зависит от твоего решения, Пнеумас... - сказав это, Ангел удалился во мрак ночи, не сказав больше ни слова...

Долго Пнеумас размышлял об этой встрече с Ангелом, пока, наконец, Ахитрек не вернулся из Храма Судьбы...

-Узнал что хотел? - поинтересовался у Чёрного Жреца воин.

-Да, - угрюмо буркнул тот, - В который раз убеждаюсь, что знание ничего хорошего не несёт! - он взял близ лежащую ветку и бросил её в огонь, а затем потянулся и, зевая, пробормотал:

- Ложись спать, Странник, с первыми лучами мы отправляемся в Эхюрос...

-С чего это ты взял, что я возьмусь быть твоим телохранителем, священник, в твоих злоключениях? - усмехнулся странствующий воин.

-Судьба твоя такая... - накрываясь своим плащом, ответствовал Чёрный Жрец Пнеумасу, - Ведь ты же не позволишь какому-то там демону, охраняющему врата в беспокойные земли этой проклятой страны, сожрать меня, верно? - и он перевернулся на левый бок, предаваясь сну.

-А почему, собственно, нет? - промурлыкал сам в себе Пнеумас, - Во всяком случае, путешествие обещает быть не скучным, - и он вынул свою сумку, чтобы выпустить своего ручного зверька на прогулку, а сам лёг на спину и уснул, любуясь звёздами Хирона.

ГЛАВА 6

В МЮСТЭСИОНОВОЙ ЧАЩОБЕ
 
Первый, совсем ещё робкий, луч пробуждающегося солнца едва коснулся хиронской земли, когда две тёмные фигуры покинули  плато Анабасиса. Воин и священник шли очень быстро, не оглядываясь по сторонам и не задерживаясь ни на мгновение. Хаймова Тропа поначалу была похожа на просёлочную дорогу, но скоро сделалась узкой и каменистой, так что передвижение седовласый священник, облачённый в чёрные одеяния, создавал некоторый шум. Камешки под его чёрными сапогами с жёсткой подошвой перетирались и создавали неприятные скрежещущие звуки. Ноги же молодого воина были обуты в мокасины из кожи чёрного пустынного змеЯ и поэтому его передвижение было невероятно тихим, неприметным.

Чем дальше эти двое удалялись от плато Анабасиса, тем Уже и извилистей становилась Хаймова Тропа. Она, извиваясь словно змея, уводила странников вглубь Мюстэсионовой Чащобы. Деревья, произрастающие здесь, были мрачны и скупы на листву. Роса здесь походила на капельки чернил, а травы были желты и сухи. В атмосфере царила гнетущая тишина...

-Вот же демонское местечко! - нарушил зловещую тишину Чёрный Жрец, от которой его светлой душе становилось не по себе.

-Тс, - опытный воин одним движением оказался рядом с Ахитреком, закрывая ему своей ладонью рот, - Мюстэсионовая Чащоба хранит в себе много тайн, которые не любят голосов, не любят шума, - шептал Пнеумас на ухо седому священнику, не ведающему опасностей, таящихся в глубинах мира, под сень которого они вступили, - а многие из них вообще не переносят ничего, что хранит в себе отпечаток жизни... - в самое ухо шептал Пнеумас Ахитреку, - Поэтому, друг мой, закрой рот и не при каких обстоятельствах не открывай его... - закончив говорить, воин, без резких движений, освободил уста Чёрного Жреца от своей ладони, - Не смотри по сторонам, не вслушивайся в тревожные стоны Мюстэсионовой Чащобы, сосредоточься без остатка только на тропе...

Священник, много лет странствующий по землям Страны Теней и знавший коварство обитающих в ней сил, впервые за долгую свою жизнь увидел в себе боль гордого человека. Впервые за долгие годы несения пророческого знания, Ахитрек был глубоко оскорблён столь дерзким поведением молодого воина. Борясь с одолевавшими его страстями, жрецу неимоверно захотелось отсчитать Пнеумаса за неуважительное отношение к себе, но он едва удержался, поскольку место для красноречивых слов его было действительно не самое подходящее.

Ускорив шаг, Ахитрек обогнал воина, демонстрируя тем самым своё недовольство и желание побыстрей выйти отсюда, чтобы озвучить все те мысли, которые жрец хотел донести до слуха молодого грубияна...

Весьма опередив странствующего воина, Ахитрек услышал в глубине чащобы треск ветвей. Он остановился и прислушался. Треск повторился, но никого видно не было. Сначала Чёрному Жрецу показалось, что это проделки Странника:

-Ну хватит, Странник, - сердито буркнул Ахитрек, - Не в том я возрасте, чтобы со мной в прятки играть... Выходи уже... Можешь даже попросить у меня прощения и я тебя, быть может, даже прощу... - озирался по сторонам старый священник, - Более того, я намерен дать тебе пару дельных советов, которые очень помогут тебе в странствиях по Стране Теней...

Голос Чёрного Жреца утонул в бледных красках Мюстэсионовой Чашобы, наблюдавшей за ним из сухих ветвей. Наконец гнетущая тишина провалилась в никуда. Хруст ветвей послышался сразу в нескольких местах, а затем и чей-то милый голос:

-Ку-ку... - приятный лилейный голосок окликнул старого священника из-за его широкой спины, - Ну ку-ку... - повторился дразнящий  голосок с другой стороны, когда Ахитрек обернулся. Так продолжалось много-много раз.

-Эй... - наконец агрессивно фыркнул Чёрный Жрец, уставший вертеться и искать глазами своими обладательницу приятного голоса, - Или выходи, бесстыдница, или оставайся тут, покуда тени не заморочат твою ветреную голову!..

-Тс... - опять в самое ухо шепнул Пнеумас Ахитреку, едва присоединившись к нему, - Не следует вступать с этой незнакомкой в диалог... Это небезопасно... Идём... Не обращай на эти голоса внимания...

-Ау-ау! - доносилось со всех сторон, - Ау-ау!

-Что за нравы! - раздосадовано воскликнул Ахитрек, - А я был уверен, что это твои проделки!

-Ку-ку...  Ку-ку...- повторялись голоса...

-Ку-ку! - не выдержал Ахитрек, - Может в прятки поиграем, а?..

-Поиграем-поиграем-поиграем... - подхватил смеющийся голосок.

-Тихо, - снова закрыл своей ладонью Пнеумас рот раздражённого священника, - Или ты молчишь, или я тебе ударю так, что ты потеряешь сознание...

-Да перестань же ты, безымянный воин, - отпихнул Странника Чёрный Жрец, - во всём видеть враждебные силы... В конце концов, мы на законной территории служителей света, - Ау... - кликнул Ахитрек в ту сторону, откуда в последний раз доносился лелеющий слух нежный голос, - Где ты? Ау!

-О, Силы небесные! - раздосадовано протянул Пнеумас, покачав головой, - Ты нас однажды погубишь!

-Я здесь! - откликнулся голосок, - Вот я, - и перед путниками возникла прелестная молоденькая девушка, совсем ещё девчушка, с  премилым личиком и невинными глазками, имеющими неестественный голубой цвет...

-М-да, - нахмурив косматые седые брови, выдавил жрец, - Здравствуй, ангелочек! Ты что, заблудилась?

-Ага, - кокетливо прощебетала утончённая юная прелестница, строя глазки Пнеумасу, - Надеюсь, вы позволите мне идти с вами?

-Следуй по тропе, - довольно грубо сказал ей Странник, указывая на Хаймову Тропу, - С нами нельзя...

-Но мне не нужно к Храму Судьбы... - состроила девушка премилую обиженную гримасу.

-Тогда иди куда шла... - обошёл юную прелестницу воин, следуя дальше по тропе.

-Постой, - схватил Ахитрек Странника за руку, - Ты сам говорил, что в этих местах небезопасно, так почему мы должны оставлять девчушку здесь одну?

Личико девушки просеяло и в глазах блеснул огонёк злорадства, но этого никто не заметил.

-Потому что мой путь - это мой путь, - одёрнул свою руку Пнеумас, - Я не верю, что эта милая девчушка потерялась... Не похожа она на потерянную...

Выясняя отношения, эти двое даже не заметили, как над ними сгустились тени:

Тью-хр... - завопили оглушительными воплями мерзкие твари, всего несколько мгновений назад бывшие юной красавицей. Разинув свои чёрные пасти, летающие тени, с великой яростью кинулась на странников, шипя.

На мерзкие вопли порочных жланий, (именно так назывались эти летучие твари Мюстэсионовой Чащобы), откликнулись другие их сёстры, готовые разодрать Ахитрека и Пнеумаса на клочья...

-Убирайтесь прочь, мерзкие твари! - закричал Пнеумас, едва успевший вынуть из внутреннего кармана своего длинного, подбитого мехом, чёрного плаща лёгкий арбалет и болты к нему, - Получите! - с молниеносностью бывалого воина, орудовал Странник своим оружием, - Вот вам! Получите!

Чёрный Жрец, растерявшись от неожиданности такого поворота событий, хотел-было сосредоточится на спасительной молитве, однако воин, заметив растерянность старого священника, крикнул:

-Меч... Вынь свой меч, Ахитрек!.. Молитва тут не поможет! Их слишком много и они слишком голодны, чтобы бояться огненных слов жреца!..

Подчинившись голосу воина, Ахитрек рассёк жланию, которая едва не впустила ему в глотку свои клыки.

Ахитрек и Пнеумас едва удерживались на ногах, обороняясь от мерзких тварей, отдалённо напоминающих гигантских летучих мышей с паучьими лапами и львиными пастями... Их тела, похожие на пепельные призраки, были невероятно крепкими, так что поразить их было совсем не просто. Даже опытный воин Пнеумас терял свои силы в этом сражении, не говоря уже о священнике. К счастью этих двоих, внимание жланий что-то отвлекло от их жертв,и они скрылись в тенях чащи, агрессивно воя...

-Тысячу раз тут был, - повалился на мёртвую траву обессиленный священник, - и ничего подобного не видел...

-Поднимайся, - тяжело дыша и еле передвигая ноги, подошёл к Ахитреку Пнеумас, - Надо идти...

-Нет! - запротестовал Чёрный Жрец, - Если не отдохну, с места не сдвинусь...

-Давай, старая ты груда костей! Шевелись... - пнул в бок Ахитрека воин, - Надо выйти на освещённую солнцем поляну или жлании тебя растерзают...

-Как ты меня назвал?.. - разозлился Чёрный Жрец, хватаясь за рукоять своего меча, но вынужден был оставить эту обиду на потом, поскольку из-за деревьев вновь послышались вопли жланий, возвращающихся к своим жертвам.

-Бежим, - помог подняться Ахитреку Пнеумас.

-Почему мы должны бежать от них? - на бегу, спросил Странника Ахитрек, - Мы же - воины и это они посягнули на нашу территорию, а не мы вторглись в их владения... Хаймова Тропа - это владения хиронских земель, разве нет?..

-Может и так, но жланиям всё равно где чьи владения... Эти твари, - объяснял на ходу Странник, - гнездятся в самых потаённых уголках всех земель, вплоть до крайней границы Ойкоса и лучшее, что мы можем сейчас сделать - бежать... Сам видел, что они слишком сильны своей многочисленностью, так что наших орудий не хватит, чтобы защититься от них! Тут один путь ко спасению - бежать от них под лучи солнца!

- Это трусость! - не унимался Ахитрек, - Так только шакалы поступают!

-Не только шакалы, как видишь, - парировал молодой воин, - так поступают мудрые воины, лишённые силы настолько, что даже не в силах держать оружие в руках... Уж поверь мне, Ахитрек, когда ты оказываешься в таком незавидном положении, лучший способ избежать смерти - это побег, а если ты не заткнёшься, я убью тебя сам, чтобы твою кровь не сосали эти твари... Будь спокоен, я не позволю им насладиться твоей медленной мучительной смертью...  С кем угодно, жрец, но не со мной у тебя будет такой конец...

-И на том спасибо, человек - перекати-поле... - на бегу кинул Пнеумасу жрец, - Кто бы кого ещё защищал!

-Прибавь скорости! - ещё быстрее рванул воин вперёд, вырываясь из тени к свету.

-А как же обещание?! - завопил старец, не в силах угнаться за Странником, - Не могу больше... Мне ведь уже далеко за сотню... - и он рухнул на землю, перекатившись кувырком в чащобу на несколько ярдов от тропы, тяжело дыша. Подняв свою седую голову, Ахитрек увидел над собой стаю голодных жланий, кружившихся над ним подобно стае воронья над трупом.

-Ну уж нет... - из последних сил поднялся на ноги Чёрный Жрец, вынув свой меч, который, впрочем, упал из его обессиленных рук.

Однако это ещё не было концом посланника Полуденного Края. Пнеумас, умело воспользовался кристаллом, который он получил из рук Ахитрека в битве при хиронских границах. Вынув кристалл из внутреннего кармана своего плаща, Пнеумас направил солнечный луч в самую гущу чёрных жланий, которые, завизжав от света, ринулись в рощу. Едва собравшись с силами, Ахитрек дополз до освещённой солнечным светом поляны:

-Я начинаю подозревать, - тяжело дыша, прошептал Чёрный Жрец Страннику, - Что ты мой ангел - хранитель...

-Ага, сейчас! Размечтался! - усмехнулся Пнеумас и бросил священнику волшебную флягу, которая в зависимости от обстоятельств могла стать любым сосудом, наполненным нужным для настоящего момента напитком. Едва руки Ахитрека схватили флягу, как тут же фляга приняла форму хрупкой белой пиалы, наполненной холодным бодрящим чаем, - Освежись...

-Я - Ахитрек, - сделав пару больших глотков, представился Пнеумасу Чёрный Жрец, - Думаю мы достаточно пережили, чтобы, наконец, познакомиться. Кто ты? Я вижу, что мудрость твоя превосходит мою, хотя я пророк... Никто из смертных не знает силу кристалла, которым ты спас меня... Кто ты, безымянный воин?

-Просто Странник, - принимая фиалу из рук Ахитрека, вновь сделавшийся в его руках медною флягою, ответил Пнеумас Чёрному Жрецу, - Ну что, продолжим путь?

-Так не годится, - тяжело поднимаясь на ноги, пробурчал Ахитрек, - Я сказал тебе своё имя, а ты мне - нет...

-Извини, - по-дружески похлопал по плечу седого священника Пнеумас, - Ведь я тебя об этом не просил, верно? Ты сам его мне назвал, верно?- и он ровной походкой устремился дальше по тропе.

-Почему не хочешь открыться мне, Странник?

-Потому что ты носишь облачение, неподобающее твоему сану, священник!

-Ты не понимаешь, воин, для чего я это делаю! - едва поспевая за Пнеумасом скороговоркой тараторил Ахитрек.

-Ты не обязан объяснять, жрец, - остановившись на мгновение, ответил Пнеумас Ахитреку, - И я не обязан говорить тебе кто я..

-Буду звать тебя занудой... - глубоко вздохнув, сказал Страннику Чёрный Жрец.

-Что ж, - усмехнулся воин, - чем не имечко, а?!

-Да брось ты в молчанку играть, человек без имени! Почему ты скрываешь своё имя от меня?.. Что от тебя убудет, если я тебя назову по имени?

-Сто лет живёшь и не знаешь? - удивлённо присвистнул Пнеумас, срывая по дороге какие-то ягоды.

-В мою бытность имя не имело особого значения...- признался Ахитрек, - А вот почтение к людям старшего возраста было всегда кстати.

-Э, нет... - возразил ему Пнеумас, - Имя всегда имело значение и ты это знаешь... Во все времена и во всех народах, обладающих разумом... Ты знаешь, что открывая имя - ты открываешь в нём себя, свой мир, а я, уж прости, не горю желанием доверить себя в твои руки, жрец... Ибо ты, хоть и пророк, а дар свой прячешь под чёрной мантией дабы видели люди в тебе тёмного посла и слова твои принимали со страхом...

-Как знаешь, зануда... - погрузился в себя Чёрный Жрец, не желая больше вступать в диалог с человеком, который, как бы он сам этого не отрицал, был прав...

Много лет он, Ахитрек, ходит по землям Страны Теней и много лет скрывает светлые одежды посланника Полуденного Края, дабы избежать прямых конфликтов с дикими законами мёртвой земли... Много лет он скрывает сущность свою под чёрным одеянием посла тени. Много лет он вкладывает в уши слышащих законы Полуденного Края, скрываясь под личиной служителя Страны Теней... И когда-то это было правильно, но не теперь... Теперь шла война, а священник, привыкший к тёмному облачению, так и не сменил своего одеяния, оставшись в глазах странствующих людей Чёрным Жрецом...

ГЛАВА 7
ПОБЕГ

День выдался невероятно жарким. Казалось, что бледно-жёлтый диск солнца накалил мостовую, выложенную бесформенными булыжниками, до красна. В тесных улочках Мюэмэйона - единственного и весьма крупного торгового города, расположенного меж Пюросовых Холмов, кипела обыденная суета. От тесноты застроек и многолюдности в городе было нечем дышать. Пухее, привязанной к решётке деревянной клети для транспортировки рабов, едва удавалось находиться в сознании. И хотя, будучи рабыней много лет, Пухея много раз была перевозима из одного места в другое, перепродаваемая как товар одним другому, она никак не могла привыкнуть к жестоким условиям транспортировки, а этот город, в который её привезли теперь, и вовсе показался ей проклятым местом!


Пухее казалось, что всё в этом городе было пропитано тошнотворным запахом пота, который источали суетящиеся как рой пчёл грязные человеческие тела горожан. И без того к смрадному воздуху города подмешивались запахи навоза, помоев, пыли и это для неё, изнурённой долгой дорогой, было невыносимо. Двое мужчин и одна пожилая женщина, находившиеся в клети вместе с Пухеей, уже давно были в бессознательном состоянии. Молодая же рабыня, время от времени испытывая мучительные рвотные приступы, оставалась в сознании. Для Пухеи - молодой красивой женщины с выразительными каре-серо-зелёными глазами Мюэмэйон был сорок четвёртым по счёту городом, в который её невольно доставили в качестве очень красивой, но строптивой рабыни.


Завидев рыночную площадь, где было намного просторней и дышалось намного легче, поскольку воздуха там было намного больше, чем на тесных и неуютных городских улицах, невольница улыбнулась. Пухея знала, что сейчас, как и в других, оставшихся позади, городах, её выведут на помост вместе с другими рабами и предложат за неё безликой массе людей цену, на много превышающую прошлую. Едва Маду, худой морщинистый старик без правой руки, вывел Пухею из клетки, как тут же их окружили купцы, называя старому поставщику рабов свою цену. Скупой старик, не рассчитывавший прежде на столь высокие ставки за строптивую и своенравную Пухею, (ибо дорога очень ослабила молодую женщину и она была не столь красива, как при начале пути), с азартом принялся нахваливать свой товар:


-Ну что это за сумма, Баин, для этого ангела, а? Но разве эта красота стоит сотню золотых? Ну посмотрите на эти чудесные глаза, вобравшие в себя зелень оливы, серебро озёрных туманов и коричневые пески Мокрых Пустынь! Взгляните на это нежное личико... - хватал своей морщинистой рукой торговец строго очерченный подбородок невольницы, - А её волосы... - и Маду своей сухой рукой потеребил серебристо-пепельные локоны Пухеи, выбившиеся затейливыми волнушками из слабо затянутых на затылке в хвост волос.


-Ты прав, Маду, - распихивая в сторону купцов, протиснулся к старику плотного телосложения мужчина лет тридцати, - Твой товар настоящая жемчужина для наших земель, поэтому я даю тебе за неё триста золотых...


-О, достопочтенный Хирам, сын всеми уважаемого Анэра! - заискивающим тоном начал работорговец, зная, что с этого клиента можно получить намного больше, - Ваш почтенный слуга проделал долгий и нелёгкий путь, чтобы из глубин Гэ привести сюда эту жемчужину... Мне пришлось перенести зной многих дней и холод многих ночей, опасность дорог...


-Не продолжай, Маду, - усмехнулся Хирам и было в его усмешке что-то зловещее, - Назови цену, старый прохвост, только избавь меня от своих басен...


-О! - воскликнул Маду, - Ты так любезен, уважаемый Хирам, сын достопочтенного Анэра! Да пребудет твоё имя в земле Хирона...


-Ну хватит!.. - прервал его Хирам, разглядывая лицо девушки, - Твоя цена, Маду?..


-Не меньше двух тысяч золотом, уважаемый, - назвал, наконец, свою цену работорговец.


-Хорошо, - кинул молодой мужчина мешочек с золотыми старому Маду, - Я плачу тебе за неё тысячу с половиной и не монетой больше, ибо ты слишком измотал женщину, так что она едва жива! Бери что даю и не скули!... - Хирам сам отвязал Пухею от Столба Невольников и, взяв свой товар на руки (ибо сама женщина передвигаться не могла, измученная дорогой), стал протискиваться сквозь толпу к своему каравану...


-О, ты так щедр, уважаемый! Так щедр! - причитал старик, пересчитывая золотые монеты.


Водрузив молодую женщину на один из нескольких возов, гружённых всякими товарами, Хирам медленно направил свой караван к северо-восточным городским воротам.


-Будешь покладистой, - поравнялся, ехавший верхом на серой кобылице, сын Анэра с возом, на котором находилась Пухея, - сделаю тебя своею богиней так, что твоя жизнь будет сладкой как щербет, - и, подмигнув своей рабыне, всадник галопом устремился в начало своего каравана.


У ворот караван остановился. Городские стражи о чём-то пытливо расспрашивали молодого купца. Некоторые лошади сошли с дороги на газон, чтобы пощипать скудную зелень. Некоторые из слуг увлечённо разглядывали приобретённые их господином товары. Другие попусту разглагольствовали. Воспользовавшись такой разминкой, Пухея проворно скатилась с воза, а оттуда доползла до какой-то лачуги и укрылась там, наблюдая за тем, как медленно тронулся караван Хирама, покидая город. Проводив взглядом последнюю повозку и убедившись, что городские ворота затворились, Пухея, набравшись сил, принялась высвобождаться от связывающих её руки и ноги пут. Молодая женщина, много лет бывшая рабыней, по сути своей была довольно проворной, потому очень скоро верёвки, связывающие её руки и ноги,  валялись на земле.


Сторонясь ото всех, Пухея добралась до городского пруда, расположенного в парке в южной части Мюэмэйона. Умывшись, женщина уложила свои богатые волосы в затейливую причёску, придававшую ей вид благородной утончённой дамы. Заметив неподалёку от себя мальчика с пшеничной лепёшкой в руках, кормящего чёрных гусей, беглянка направилась к нему:


-Привет, - улыбнулась она мальчику обаятельной своей улыбкой, - не поделишься со мной лепёшкой, - елейным голосом щебетала молодая женщина, - Я тоже хочу покормить этих гусей...


Очарованный незнакомкой подросток, покраснев, протянул ей половину лепёшки. Приняв хлеб, Пухея, бросая гусям маленькие крошки, уходила всё дальше и дальше от мальчика-подростка. Удалившись от него на достаточно большое расстояние, беглянка сиганула в кусты, где с жадностью проглотила пшеничную лепёшку. Увалившись на траву под кустом, Пухея не подозревала, что весь город уже на ушах и все занимаются её поиском, желая получить вознаграждение. Провалившись в тяжёлый сон, молодая женщина отдалённо слышала лай собак, а очнулась она только почувствовав на себе чей-то удар. Едва открыв глаза, Пухея увидела склонившихся над нею двух стражей, которые незамедлительно схватили её и поволокли к арестантскому обозу.


Доехав до одноэтажного каменного строения, называвшегося патрульным домом, два здоровяка, облачённые в серые мундиры, вытолкали беглянку из обоза, передав её хозяину. Бедная Пухея даже не успела разглядеть его лица, поскольку потеряла сознание от сильного удара в лицо. Очнулась невольница будучи прикованной к столбу в каком-то огромном поместье, среди сухих деревьев, источающих терпкий аромат горечи:


-А... - послышался позади ненавистный девушке голос молодого мужчины, - Очухалась... Эй, раб, - окликнул Хирам невольника, находившегося поблизости, - зови господина.


Тот, бросив свои дела, послушно побежал вглубь мёртвой аллеи. Спустя некоторое время, Пухея увидела перед собой тучного, но весьма проворного, немолодого человека. Он держал в одной руке плеть с металлическими наконечниками, а в другой - раскалённую до красна печатку на длинной рукояти. Не теряя времени, Анэр - отец Хирама, приложил раскалённый метал к нежной коже новой невольницы. Она даже не взвизгнула, только крупные слёзы покатились с выразительных глаз, делая её лицо ещё более прекрасным, что разозлило хозяина и он с неистовством принялся хлестать прикованную к столбу девушку даже тогда, когда она потеряла сознание.


-Ну всё, - остановил Анэра Хирам, - Довольно, отец! Боюсь, что ты лишил меня наложницы... Она не выкарабкается... - Эй, раб, - обратился он к невольнику, позвавшему его отца, - сними её отсюда и уложи в конюшне... Я разрешаю тебе за ней поухаживать, если тебе её жаль...


Сказав это, Хирам отправился за отцом, уже удалявшимся от места истязания новой рабыни.


-Зачем ты так? - несколько недовольно, спросил у Анэра сын, - ты повредил её прекрасную кожу...


-С неё не было бы толку, сын мой, - тяжело дыша пробубнил Анэр, - Ты видел её глаза? Глаза - свободной птицы... А как она голову держала, видел? Она её держала гордо, словно она не рабыня, но госпожа, в которой текут крови благородного рода!.. Таких рабов, сын,  забивать сразу надо во избежание бунта... Считай, что ты выбросил деньги на ветер!


Мучительные мгновения времени жизни Пухеи растворялись заботами серых дней. Впервые за полгода, выхоженная молчаливым рабом, Пухея поднялась на ноги свои и смогла выполнить первый хозяйский приказ...


Пепельно-кровавое зарево поднялось с востока Пюросовых Холмов. Столбы чёрной пыли, несомые резким ветром прямо на узкие тесные улочки Мюэмэйона, заставили его жителей укрыться в мрачных стенах своего города до тех пор, когда пылевая буря не стихнет. Клубы пыли проникали повсюду, забивая тяжёлыми чёрно-серыми лохмотьями всевозможные щели и отверстия, какие только имелись. В нескольких стах милях от города располагалось поместье, владельцем которого был самый властный человек Мюэмэйона и самый жестокий:


-Закрывай ставни, дрянная девчонка! - орал на свою рабыню Анэр, чрезмерно толстый мужчина лет пятидесяти, являющийся хозяином самого крупного в этих краях Поместья Лэстэс.


Молодая женщина послушно выполняла приказы господина, превозмогая боль. Она ещё не совсем оправилась после жестокого избиения, которое постигло её за попытку побега.


-Ну же, - неистовствовал хозяин на свою рабыню, - Шевелись, а то проку от тебя что от дохлой клячи...


-А она ещё не заперла скакунов, отец, - вбежал в гостиную хозяйский сын, - доставленных с Эрромэноса.


-Ах ты! - завопил Анэр, занося над головой Пухеи всё тот же кнут с металлическими шипами на конце.

Пухея едва взвизгнула от удара кнута и упала.


-Поднимайся, - подошёл к ней Хирам, чтобы поиздеваться, - Иди и запри лошадей... Эти красавцы боятся бури, поторопись... А иначе тебе не жить, - и он с нескрываемым наслаждением пихнул девушку ногой в живот...


-Ты слышала, что тебе было приказано? - склонился над своей рабыней Анэр, держа наготове орудие пытки на тот случай, если девушка не повинуется, - Иди и запри коней.


Собрав все свои силы, Пухея поднялась и, превозмогая боль, направилась к конюшням. Затворив почти всех лошадей, молодая женщина остановилась у чёрного эрромэноского скакуна с умными глазами, беспокойно переминавшегося с ноги на ногу.


-Я - Пухея, - прошептала ему на ухо прекрасная невольница, поглаживая его жёсткую короткую гриву, - Не бойся, продолжала она, - Это всего лишь ветер и пыль...


-Что ты медлишь?! - орал Анэр на рабыню с крыльца своего особняка, затыкая уши от завывания усиливающегося ветра, - Запирай его и иди в дом, а иначе я сам тебя затащу...


-Я - Эрромэн, - послышалось в разуме Пухеи, - лучший скакун Эрромэноса, пленённый и привезённый сюда... Ничто меня не страшит так, как потеря свободы... Я не боюсь бури, Пухея... Отвори двери и садись на меня...


Ошеломлённая услышанным, дева отстранилась от коня, но завидев приближающегося к ним Анэра, размахивающего своей плетью, она динамично освободила коня от цепей и, отворив двери, с лёгкостью лани запрыгнула на спину скакуна...


-Что?! - завопил хозяин поместья,- Держите их! Не дайте ей уйти! Мой конь!..


Началась дикая суматоха. Все слуги и стража бросились на перехват беглецов, но буря уже неистовствовала и они действовали очень медленно. Конь же с невероятной грацией перемахнул через высоченную металлическую ограду с заострёнными наконечниками так легко, словно у него имелись крылья. Несколько всадников бросились вдогонку, но лошади и близко не дотянулись до ограды. Пока врата Лэстэса отворились, чтобы выпустить гончих, Эрромэн со своей всадницей устремился прямо в воронку пылевого столпа, где и пропал. С визгом и криками ужаса, стража и слуги врассыпную бросились кто-куда, спасаясь каждый сам по себе от стремительно приближающегося пылевого вихря, с неистовой мощью засасывающего в себя всё что только встречалось ему на пути.

ГЛАВА 8
НОВОЕ ПРИСТАНИЩЕ ПУХЕИ

Прорвавшись в самое сердце вихря, эрромэнский скакун и его прекрасная всадница очутились в том месте, которое называется Глазом Бури. К великому удивлению молодой наездницы, здесь было тихо и спокойно, неистовство же природной стихи оставалось за пределами Глаза.
Беглянке казалось, что перед её глазами в облаках пыли пронеслась целая вечность, пока, наконец, великая тишина не возобладала над мощью неукротимой природной силе, укротив вихрь бури.

Мало-помалу пыль осела, горизонт просветлел и заключённые эпицентром Пылевой Бури пленники получили свободу. Откашливаясь от пыли, молодая женщина принялась оглядываться. Над нею нависало тяжёлое свинцово-багровое небо. Под ногами лежала каменистая земля Дулосовой Пустоши, правда Пухея не сразу это поняла. Молодая женщина не сразу рассмотрела всего ужаса, в котором она оказалась со своим скакуном. Между тем Буря выкинула Пухею и Эрромэна на землю, сплошь усеянную мёртвыми телами разных существ. Помимо человеческих тел, тут было полным-полно темнокожих лурои. Лурои были точь-в-точь как люди, только кожа их была неестественно чёрной и ростом они были человеку среднего роста по колено. А ещё у них были синие глаза и вытянутые их головы вместо волос покрывали жёсткие гривы от тёмного оттенка бурого до нежного светлого дымчато-голубого. Ещё у луерои не было ушей, ибо их гривы служили им ещё и ушами. Пухея не сразу поняла, где находится. Всё указывало на то, что Эрромэн и его всадница вихрем пылевой бури были перенесены на поле страшной битвы.

На самом же деле Глаз Бури в сущности своей был порталом, способным перемещать всё, что попадало в его центр, на разные места Внешних Земель. Портал этот, имея в себе свою жизнь и индивидуальность, сам решал куда отправить своих пленников. Пылевая Буря, существовавшая в Стране Теней сама по себе никому не подчинялась, следовательно и существо своего портала она употребляла по своему усмотрению.  Многое из того, что поглощал в себя вихрь Пылевой Бури, отправлялось в портал. На сей раз глаз Буря образовала коридор между землями Пюросовых Холмов и Дулосовой Пустошью...

Едва откашлявшись от пыли и протерев глаза, Пухея увидела множество мёртвых существ. Сначала она подумала, что Пылевая Буря стала причиной гибели этих несчастных, но осмотрев тела и местность, у молодой женщины не осталось сомнений в том, что причиной смерти людей, лурои и прочих неведомых ей мёртвых существ был вовсе не пылевой вихрь. Всё указывало на то, что здесь некоторое время назад произошла жестокая битва. Битва имела такой колоссальный размах, что каких-либо признаков жизни не наблюдалось на много миль! Только жлании, насытившиеся до отвала, роились чёрными тучами в разных местах тёмных небес да холодный ветер зловеще насвистывал скорбную песнь погибшим, перемещая по поверхности потрескавшейся от отсутствия влаги земли гравий, песок, частицы одежды и сухие травинки.

-Ну что, красавчик? - ласково потеребила Пухея гриву скакуна, - Что теперь делать будем?

Конь ласково уткнулся своей умной мордой в лицо девушки.

-Ладно, Эрромэн, что делать будем я пока не придумала, но отчаиваться точно не станем, раз уж мы здесь! - прошептала своему спасителю на ушко Пухея и, легонько отстранив от себя смышлёную морду скакуна, она, дрожа от холода и страха, принялась обходить трупы, тщательно осматривая их.

Перебарывая страх и отвращение, молодая женщина забирала у погибших всё, что ей могло бы помочь выжить в суровой реальности Дулосовой Пустоши. Так у двух пронзённых стрелами людей, лежащих рядом один с другим, Пухея взяла бурдюк, почти целиком наполненный водой и метательные лезвия-диски.  С другого молодого воина, погибшего, видимо, от тяжёлого удара по голове, женщина сняла одежду и амуницию. Из вещмешков лоруи беглянка насобирала множество ценных камушков...
Закончив это неблагодарное занятие, Пухея напоила своего скакуна и с лёгкостью бывалой наездницы, уютно устроилась на его  разгорячённой спине:

-Поехали прочь отсюда, малыш, - осторожно дёрнула она Эрромэна за уздцы.

Громко заржав, скакун встал на дыбы и галопом помчался к чернеющим на горизонте гребням гор. Прыткий конь и его молодая наездница неслись до намеченной цели так, словно за ними была погоня. Казалось, что конь парит на землёй, так быстр и грациозен он был в стремительном своём беге!

Миновав пустынные земли, напрочь лишённые жизни, парочка беглецов очутилась на границе мрачных гор. Спешившись, Пухея спешно сняла с Эрромэна седло и освободила его от уздечки:

-Ты свободен, скакун славных земель Эрромэноса! - погладила она его напоследок, - Беги! -
Пухея легонько шлёпнула Эрромэна по левому бедру и, повернувшись к нему спиной, быстро пошла прочь... к горам.  Молодая женщина знала, что теперь только горы могут помочь ей выжить в незнакомых землях мёртвой земли. Ей горько было отпускать Эрромэна, единственное живое существо в мёртвом краю, но и неволить его она не хотела, ибо знала, как горды своей свободой эрромэноские скакуны...

Пухея шла быстро, не оглядываясь. Эрромэноский скакун, постояв в некотором замешательстве какое-то время, направился следом за своей наездницей. Без напряжения скакун нагнал девушку, уткнувшись ей в спину.

-Ты решил идти со мной?! - со слезами радости на глазах теребила Пухея коня за гриву, - Ты не представляешь как я рада! Но ты должен знать, Эрромэн, - сделалась Пухея серьёзной, - Я не неволю тебя, свободный конь славных земель Эрромэноса! Ты всегда можешь уйти, слышишь? - посмотрела дева в умные глаза разумного животного, - Ветер усиливается, - продолжала она, тревожно поглядывая на небеса, становившиеся ещё чернее и мрачнее, - Наверное, - предположила Пухея, - на землю опускается ночь и нам нельзя оставаться вне укрытия... Надо спешить, - и Пухея с грацией горной козочки ринулась вперёд по скалистым уступам.

Эрромэн, будучи хорошим скакуном, чьё призвание бег, а не прыжки по горам, едва поспевал за своей хозяйкой. Карабкаться по горным уступам для него занятием было неестественным, а потому карабкаясь по отвесным скалам, конь смешно - громоздко и неуклюже.

Потратив много времени на поиски убежища, Пухея, наконец, нашла подходящую для ночлега пещеру, хорошо защищённую от ветра и достаточно просторную для неё самой и её скакуна. Первая ночь в новом жилище для беглецов стала настоящим испытанием. Они оба мёрзли, а высунуться на улицу за ветками для костра было немыслимо. Ночи в Дулосовой Пустоши были темны, холодны и коварны, а потому беглецы не смели покинуть своего укрытия. Чтобы не окоченеть от холода Пухея и Эрромэн вынуждены были двигаться. Пухея уставала, то прижималась к Эрромэну, послушно склоняющемуся к ней. Ночь, лишённая сна и покоя, показалась бежавшей рабыне бесконечно долгой и в её уставшее сознание вкрадывались мысли, что рассвета, вероятно, она уже не увидит. Однако тёмную холодную ночь, наконец-то, сменил день и ленивое утро коснулась пустых земель Дулосовой Пустоши, поглотив леденящий холод ночи скупыми лучами согревающего солнца...

Едва забрезжил кровавый рассвет, молодая женщина отправилась на поиски всего, что могло послужить пищей для костра:

-Будь здесь, Эрромэн, - обратилась она к красавцу-скакуну, который хотел-было последовать за ней, - Я хочу спуститься с другой стороны, - пояснила она ему, - а там спуск ещё более крутой... Тебе не удобно будет спускаться, Эрромэн... Дождись меня, ладно?.. - и поцеловав коня в лоб, Пухея отправилась на разведку.

Спустившись с другой стороны гор, как и хотела, беглянка вышла к Мёртвому Лесу, с редкими живыми деревьями. Не удаляясь вглубь мрачной чащобы, дева насобирала достаточное количество ветвей и небольших бревёшек для костра на одну ночь. Взяв часть топлива, сколько могла унести, Пухея вернулась в пещеру. К счастью для самой себя, молодая женщина имела хорошую память и с лёгкостью запоминала новые маршруты, прекрасно ориентируясь в любой местности.

Когда-то давно, в прошлой жизни, её называли юным следопытом, ибо она, полагаясь на своё внутреннее чутьё, с лёгкостью могла вывести кого угодно из любого тупика. Из-за этой способности её и похитили. Потом она бежала и снова была поймана, но уже другими и снова бежала, и снова была поймана, а затем перепродавалась одними другим и так до времени последнего побега.

Незаметно для самой себя, Пухея  погрузилась в глубины своего прошло так далеко, что войдя в пещеру, не сразу обратила внимания на то, что Эрромэна в пещере не оказалось.  Бросив топливо в угол при входе, дева уже отправилась обратно в лес, как вдруг ей показалось, что в пещере стало как-то не уютно. Остановившись в некотором замешательстве, Пухея осмотрелась и поняла, что её спаситель, эрромэноский скакун, исчез. Обессиленная этим открытием, молодая женщина опустилась на колени. Пухея не без горести подумала о том, что конь всё же решил оставить её и это было не выносимо. Слёзы сами вырвались из глубины её существа наружу, обжигая щёки. Она чувствовала себя опустошённой и теперь, оставшись с собой наедине, Пухея понимала, что лишилась того единственного, ради чего ей нужно было бороться. Ей нужен был кто-то, ради кого она могла бы жить и этим кто-то в настоящий момент был скакун Эрромэноса.

Скованная рыданиями, девушка какое-то время оставалась недвижимой. Однако чуть успокоившись, Пухея собралась с мыслями и заставила себя подняться. Прежде чем вернуться к окраине леса за оставшимся топливом, она сделала несколько глотков воды и только потом снова отправилась в лес.

Шла Пухея очень медленно, чуть пошатываясь от голода и приступа одиночества. Временами она останавливалась, чтобы переждать болевые спазмы, сковывающие желудок. Достигнув границы Мёртвого Леса, Пухея остановилась. Оглянувшись на горы, приютившие её, женщина не смело направилась к тому месту, где оставила ветки и несколько брёвен. К своему великому разочарованию Пухея ничего кроме примятой чьими-то ногами почвы не обнаружила. Ещё раз она осмотрела окрестности, чтобы убедиться, что она не ошибается и это именно та поляна, где девушкой были оставлены припасы. Убедившись, что ошибки быть не может, дева снова испытала горечь опустошённости и беззащитности. Распростёршись по земле содрогающимся  рыданиями телом, Пухея всё сильнее и сильнее поддавалась ядовитой атмосфере Дулосовой Пустоши.

В этих землях некоторые странники сходили с ума или же кончали с собой, претерпев полный крах надежды на спасение от серости, холода и безысходности...
Пухея потеряла счёт времени, провалившись в забытьё. Очнулась она от зверского солнцепёка. Её нежные губы потрескались от сухого воздуха, опалённого мёртвым солнцем. Пухея быстро скинула с себя кольчугу, поскольку она накалилась до такой степени, что обжигало всё тело.

Спасаясь от жары, беглянка удалялась всё глубже и глубже в Мёртвый Лес. Под ногами девушки было множество сухих ветвей и мёртвых листьев, наступая на которые люди обычно слышат треск, хруст, шуршание, однако в этом лесу от хрупких ветвей и сухих листьев никакого звука не исходило. Кругом ни звука, весь мир был погружён в мёртвую тишину. Пухея чувствовала, как движения её собственного тела становятся тяжёлыми, ленивыми и едва ощутимыми, словно она попала в нечто тягучее, вязкое, зыбкое...

-Хоче-шшшь мё-ррр-твое в-ззз-ять, - послышалось ото всюду, - чтоб жжж-ивое питать? Хочешь мё-ррр-твою ссс-тать, чтоб ссс-илу жжж-и-ззз-ни по-ззз-нать? В ти-шшш-ину опу-ссс-ти-ссс-ь и ссс жжж-и-ззз-нью п-ррр-о-ссс-ти-ссс-ь... Не печаль-ссс-я, мы-ссс-ли ссс-вои у-ссс-покой; упивай-ссс-я забвения бы-ссс-трой ррр-екой...

Измученная жаждой, Пухея увидела перед собой не очень широкую, но очень быструю реку. Она хотела-было окунуть в её воды,  кажущиеся живительными, свою руку, но не успела этого сделать. Эрромэн, не понятно откуда взявшийся, отпихнул свою наездницу как можно дальше от губительной воды. Придя в себя от сильного толчка, девушка с неимоверными усилиями вскарабкалась на спину своего верного скакуна, который со скоростью стрелы умчал её прочь от этого проклятого места.

В полное сознание Пухея пришла лишь в пещере. У самого входа отдыхал Эрромэн, шевеля ушами, а рядом с ним находился целый ворох всяких веток, поленьев, сучьев и листвы.

-А я думала, - приподнялась дева, - ты оставил меня.

Она взяла бурдюк с водой и поднесла его к морде умного скакуна. Тот, немного отпив, ускакал прочь из пещеры, однако Пухея уже не волновалась так сильно, потому что знала, что её конь вернётся.

Утолив свою жажду и отложив бурдюк в сторону,  женщина развела огонь. Правда много времени ей пришлось потратить на извлечение искры из камня. Теперь ночь была не так страшна, как та, что прошла. Тени удлинились. Жара спала. В Дулосовой Пустоши наступал вечер.

-Эрромэн! - вышла Пухея на каменный уступ, призывая своего коня, - Эрромэн!

-Эн-эн-эн...- доносилось эхом в ответ.

Постояв на уступе ещё некоторое время, Пухея очень скоро услышала цоканье копыт, а затем и самого коня, притащившего на своей спине полуживого лурои. Споив ему оставшуюся в бурдюке воду, дева уложила раненного поближе ко огню, но он завопил так, будто его бросили в огонь.

Пухея никогда прежде не встречалась с живыми лоруи и понятия на имела о том, что яркий свет для них губителен, а вот Эрромэн, похоже, это знал. Он моментально откатил продолговатое тело лоруи в тёмный угол пещеры, где тот мирно задремал, издавая чудовищный храп.
Пухея, подозрительно косившаяся на незваного гостя, в конце концов, тоже предалась сну, не в силах больше ему сопротивляться.

ГЛАВА 9
СНОВА В БЕГАХ

Проснулась девушка рано утром от того, что принесённый Эрромэном лоруи с неистовой злобой топтал костёр:

-Он увидит, - бурчал себе в бороду (того же цвета, что и его грива) лоруи, - и он придёт... А когда он придёт, мы погибнем...

-Что ты делаешь?! - вскочила Пухея со своего соломенного коврика, который она вчера смастерила в отсутствие своего скакуна, - Мерзкое создание! - пыталась дева отпихнуть безумного гостя от почти погасшего костра.

Однако несмотря на свой низкий рост, лоруи был невероятно сильным, так что усилия молодой женщины оттолкнуть сумасшедшего от огня были тщетными. Он упорно продолжал топтать своими низкими сильными ногами едва тлеющие угли:

-Не надо огня, - бурчал лоруи, злобно нахмурив густые свои брови пепельно бурого цвета, - Огонь привлечёт его и бедному Дукину не спастись...

-Ну уж нет, - потеряла терпение Пухея, почти взбешённая таким поведением чернокожего существа, - мерзкий ты, лоруи! Я не позволю тебе потушить огонь! - и она, отойдя в самый дальний угол пещеры, с разбегу набросилась на Дукина, - Получи!

Дева и лоруи упали рядом с тлеющими углями и, вцепившись друг в друга, кубарем покатились к выходу. Там они налетели на каменный уступ и разлетелись в разные стороны. Разъярённый ударом головой об острый камень, Дукин вытащил из голенища своего правого сапога острый клинок, однако воспользоваться им не успел. Его не доброжелательница была проворней. Едва бордовогривый лоруи шелохнулся, Пухея быстро вынула свой лук и направила в голову злобного существа стрелу:

-Ещё одно движение, - властным тоном отчеканила Пухея, - и ты никогда больше не сойдёшь с этого места! - её выразительные глаза сощурились и в них блеснула искорка ненависти, - Уходи, - продолжала она всё тем же властным тоном воительницы, - или оставайся здесь навеки, - и она медленно натянула тетиву.

Всё это время дева стояла спиной к выходу. Она не хотела стрелять, поскольку никогда в своей жизни ни кого не убивала. Она лишь хотела убедить своего врага в том, что способна убить. Её пальцы отпустили тетиву от содрогания, овладевшего на мгновение её телом от ужасного рёва.  Стрела с лёгкостью сорвалась с лука...

-Ложись! - взвизгнула побледневшая Пухея, пытаясь спасти лоруи, который и без её команды рухнул на каменный пол пещеры прежде, чем стрела смогла ранить его, - Прости меня, - обессилев от страха, опустилась женщина на колени, - Я... Я... Я не хотела тебя убить... - шептала она, обжигаясь струйками солёных слёз.

-Он тут, - сиплым голосом прошипел Дукин, тяжело поднимаясь на ноги.

-Кто тут? - подняла дева своё заплаканное бледное личико к лоруиу, который со всего размаху кинул свой кинжал в Пухею.

Широко открытыми глазами она смотрела на приближающийся кинжал, который, впрочем, пролетел чуть выше её головы и звучно во что-то воткнулся.

-Ргха-гха... - услышала Пухея за своей спиной страшный рёв, - Ргха-гха...

Не чувствуя себя от сковывающего всё тело ужаса, Пухея очень медленно повернулась к выходу пещеры.  Обернувшись, она не смогла понять, что видит...

У выхода мельтешило нечто огромное. Можно было подумать, что скала ожила. Но это существо не было скалой. Из того места, где торчал кинжал, брошенный лоруи, стекало нечто чёрное и вязкое, имеющее дурной запах. В следующее мгновение вся пещера содрогнулась так, что и Дукин, и Пухея рухнули там, где находились, и оба, словно сухие ветки гонимые яростью ветра,  закатились в дальний угол пещеры. Гигантское существо, тем временем, крушило скалу снаружи. Всякий раз, когда эти двое пытались подняться, скала вновь содрогалась от мощного удара, швыряя своих пленников из угла в угол, словно шарики...

-Ргха-гха, - взревело, вдруг, чудище и отступило от выхода.

-Быстро на выход, - закричала дева лоруи, освобождая его ноги от камней, обвалившихся со стен пещеры.

-Убери от меня свои руки, человек... - ворчал Дукин, едва высвобождаясь из-под груды камней.

-Давай быстрей, - не обращая внимания на возмущения чернокожего существа, Пухея помогала разгребать проход приземистому коренастому Дукину, - Быстрее...

-Ргха-гха, - снова приближался леденящий душу рык, - Ргха-гха...

-И-го-го... - покрывая страшный рык чудища, сквозь пыль обваливающихся камней послышалось ржание Эрромэна , внезапно очутившегося у выхода пещеры, атакуемой неведомым Пухее существом.

-Умница мой! - взвизгнула от радости беглянка, помогая лоруи водрузиться на спину скакуна, - Ты пришёл за нами... - и как только Дукин взгромоздился на спину эрромэноского скакуна, дева с лёгкостью грациозной наездницы примостилась рядом с ним.  Едва скакун выскочил из пещеры, как скала снова потряслась. Маневрируя между падающими булыжниками, Эрромэн со всех ног мчался прочь от гор. Вслед за ним гигантской тенью летел каменный змей, сшибая своим мощным тупым хвостом верхушки гор. Его толстое змиеподобное тело походило на кусок скалы, а его крылья, чья форма напоминала крылья летучей мыши,  тоже были похожи на каменные пластины, способные крушить каменную породу...

К счастью для беглецов, каменный змей летел очень медленно и не слишком высоко. Так что быстрый скакун Эрромэноса смог с лёгкостью оторваться от него.  Спасающиеся бегством, Пухей и Дукин скакали до заката. Остановились они только тогда, когда достигли конца того самого поля битвы, с которого началось путешествие Пухеи и Эрромэна по Дулосовой Пустоши.

Спешившись, Пухея хотела помочь лоруи спуститься, но он, отстранившись от неё, кубарем грохнулся с коня:

-Сколько раз мне говорить, - ворчал Дукин, поднимаясь, - чтобы ты не прикасалась ко мне, женщина-человек!..

-Ну и пожалуйста, - состроила недовольную гримасу  Пухея, как бы дразня лоруи, и  уселась на землю.

-Нам нельзя здесь долго оставаться, - хромая, подошёл Дукин к сидящей на земле женщине, - Нам надо продолжить путь.

-Куда? - не глядя в сторону своего собеседника, поинтересовалась у лоруи Пухея, - Похоже, что в этой проклятой земле одни опасности, куда бы мы не отправились, так не лучше ли оставаться на месте? Тут, во всяком случаи видно всё на много миль вокруг!

-Пусть твой умный конь унесёт нас к на плато Иэрэнса... - словно не услышал Дукин слов Пухеи.

-И что там? - посмотрела женщина снизу вверх на чернокожего лоруи с пепельно-бардовой гривой и такой же длиной бородой.

-Там есть подземный город-лабиринт Граматэнс... Там безопасно, - для большей убедительности, кивал головой своей лоруи.

-Может мы так и поступим, - поднялась дева с земли, подозрительно глядя в чёрное лицо Дукина, - если ты назовёшь своё имя,  лоруи и расскажешь мне откуда ты... И ещё я хочу знать, что за тварь такая преследовала нас и что Грамэтэнс значит для тебя?

-Женщина! - взревел Дукин и его светло-голубые глаза сделались тёмно-синими, - Тебе жить надоело? - сердился лоруи, топая своими коренастыми коротенькими ногами, - У нас нет времени на болтовню! Если мы не поторопимся, на нас нападут жлании или, чего ещё хуже, нас накроет Тень Мюэмэёна...

-Кто такие жлании? - Пухея демонстративно шлёпнулась, растянувшись как кошка, и насмешливо посмотрела на взбешённого лоруи.

-Вставай, мерзкий человек! Поднимайся, - протянул свою чёрную руку Пухее Дукин, - и тогда я буду отвечать на твои вопросы... Когда ты поднимешься?!

Пухея лениво приподнялась,  присев на колени:

-Я поднимаюсь, лоруи...

-Жлании, - с нескрываемым возмущением начал объяснять лоруи , - это такие крылатые твари, - жестикулируя объяснял Дукин, - которые высасывают из своих жертв жизнь, уподобляя их себе... Если на нас нападёт стая этих тварей и им удастся выпить нашу кровь, то мы, получив их яды, очень скоро станем подобными каждой из них...

-Допустим, это правда, - поднялась  девушка на ноги, подперев свои бока руками, - а Тень Мюэмэёна что за напасть такая?

-О, - нахмурил свои густые брови лоруи, понизив голос, - это большая тень. О-очень большая!.. Она медленно накрывает собой нескольких разумных существ, проникая в их сознание и они, обезумев, начинают убивать всех.

-Это место... - Пухея тревожно осмотрела местность, - Здесь была битва, верно? Причиной этой бойни была эта самая тень?

-Да, и я принимал в этой беспричинной войне участие... - признался Дукин.

-А откуда ты знал, что на нашу пещеру должно было напасть чудище? - продолжала расспрашивать Пухея чернокожего лоруи.

-О-хо-хох, - покачал своей длиннобородой головой Дукин, - Дулосова Пустошь - мой дом и я знаю где и какие твари обитают. Чудище, которое напало на нас в пещере называется Каменным Змием. Когда ты жжёшь огонь на камне, ты будишь его, а те, кто будят его, обычно не могут спастись от его гнева... Если бы не твой конь, мы бы были уже мертвы... Каменный Змий не любит, чтобы его камни нагревались огнём... Каменный Змий любит холод, мрак и смерть... - увлечённо рассказывал Пухее лоруи, пока в темнеющих небесах не послышалось зловещее:

-Шшш-шшш-шшш...

-Это она! - схватил лоруи своей маленькой, но очень сильной рукой руку тонкую руку красивой женщины, - Это Тень Мюэмэёна... Надо бежать или мы пропали!

-Скажи своё имя, - высвободив свою руку из ладошки лоруи, одним лёгким прыжком вскочила Пухея на спину Эрромэна, всё это время топтавшегося неподалёку от этих двоих, - и я возьму тебя с собой.

-Я - Дукин, сын Кинданута, сына Манара из великих подземелий Гэ... - протараторил Дукин, протягивая свою руку всаднице.

-Хорошо, Дукин, - схватила дева Дукина и с трудом взгромоздила его на спину коня, перед собой, - Держись, пора уносить отсюда ноги...  Давай, родной, - шепнула она на ушко скакуну, - беги во всю прыть до самого плато Иэрэнса...

Вздыбившись, Эрромэн с силой могучего ветра рванулся вперёд. Его бег был столь стремителен, что лица всадников обжигались пылью, выбивающейся из-под копыт коня. Однако Тень Мюэмиёна расползалась над ними быстрее, чем они могли двигаться:

-Ну же, красавчик! - приговаривала Пухея на ушко Эрромэну, ласково шлёпая его мускулистую шею своей ладонью, - унеси нас от неё!..

Понимая, что от Тени просто так не уйти, Эрромэн, замедлив свой бег, сильно заржал и встал на дыбы. Вдруг всё его тело, вспотевшее от стремительности бега, засветилось золотым свечением. Со спины его, оттолкнув ноги Пухеи, у Эрромана вышли едва заметные, но весьма ощутимые сильные крылья, похожие на золотые брызги, собранные веером...

Расправив их, конь помчался с такой силой, что всадники не могли разглядеть ничего! Ибо Эрромэн мчался теперь со скоростью света, растворившись во времени золотой пылью...

ГЛАВА 10
ПРЕВАЛ

Ахитрек тяжело ступал по залитой солнцем Хаймовой Тропе, едва поспевая за лёгкой поступью Пнеумаса. Не заметно между чёрных деревьев Мюстэсионовой Чащобы стали появляться живые молоденькие деревца с ярко-зелёными листьями, а по обе стороны узкой тропы появилась мясистая поросль травы, в которой стрекотали кузнечики:

-Ну и дела! - поравнялся с воином жрец, - Что-то не припомню, чтобы Мюстэсионовая Чащоба была такой неподдельно живой...

-Впереди вода, - на мгновение повернул Странник своё мужественное лицо к собеседнику, - У вод всегда происходят подобные метаморфозы...

-А... Ну-да... - хлопнул Ахитрек в ладоши, - Что-то такое припоминаю! На первом курсе Жреческой Академии на предмете метафизики, помнится, говорили, что природа воды является мощным источником силы иллюзии, способной трансформировать любую сущность, имеющую в себе магический потанцевал, в нечто, что максимально уподобляется реально существующей материи...

-О-оу! - улыбнулся безымянный воин, - Блестящая память, уважаемый, однако я советую, всё же, не сбавлять темп...

-Уверен, уважаемый, - осматриваясь по сторонам, отчеканил Ахитрек, - здесь нет жланий, ибо вода для этих тварей верная погибель, не так ли, Странник?

-Бесспорно, Ахитрек, - улыбнувшись, согласился Пнеумас, - Но надо полагать, что в Мюстэсионовой Чащобе жлании далеко не единственная опасность, поэтому...

-Возможно, - сурово сдвинул свои седые брови Ахитрек, - но прошу учесть тот факт, что мы с тобой всё-таки не ангелы крылатые, коим не ведома усталость, а всего лишь люди... А человеческой расе свойственны слабость, голод, жажда... Ну и всё в таком же духе...

-Уважаемый магистр! - саркастически парировал воин, нисколько не сбавляя скорость, - Вы абсолютно правы! Однако смею напомнить вам, уважаемый, что человеческой расе свойственны также сила воли, дух соперничества, вера и много ещё чего, что заставляет, преодолевая усталость, жажду, голод и боль, двигаться вперёд, к намеченной цели...

-Ну что ж, - остановился на мгновение Ахитрек, чтобы перевести дух, - Да будет так, но! У меня не настолько сильное сердце, Странник, чтобы без передышки совершать такие путешествия да ещё в таком динамичном темпе... Возраст, знаешь ли...

-Ну возраст, допустим, не аргумент, уважаемый, - усмехнулся Пнеумас, - А что до превала - потерпите... Не долго осталось... На берегу отдохнём...

Замолчав, путешествующие вновь слышали стрекотание кузнечиков, жужжание насекомых и даже редкое пение птиц, которых, однако, нигде не было видно. А спустя некоторое время до слуха людей донёсся шум воды. Чёрные деревья вообще исчезли. Их сменили мощные дубы, молоденькие берёзы, тополя и ивы. Травы были покрыты крупными слезинками росы и солнце едва пробивалось меж густых крон лиственных деревьев.

-Сфю, - присвистнул Ахитрек и добавил, - Ну и красота же! За бесчисленным смогом войн я уже и позабыл как прекрасен этот мир!..

-Никогда не теряй бдительности, священник, - выходя на поляну у реки, заметил Пнеумас Ахитреку, - ибо красота тоже умеет убивать...

-А как на счёт того, чтобы перекусить? - Ахитрек тоже вышел на освещённую солнцем поляну, поросшую мягкой мелкой светло-зелёной травкой, - Или организуем сначала переправу?

-Располагайся, - крикнул воин Чёрному Жрецу, спускаясь к реке.

Ахитрек, выбрав затемнённый тенью гигантского дуба участок, скинул с себя свой плащ и уселся на него, осматриваясь. Затем, закинув руки за голову он лёг, уставившись в светлую синь свежего неба.

-Эй, - пихнул своего попутчика Пнеумас в бок, - костёр разведём здесь, - указал он Ахитреку место для костра, - Не думаешь ли ты, что я один буду собирать дрова?

-Может отдохнём немножко, а потом костёр, а? - лениво поднялся Чёрный Жрец.

-Слушай, Ахитрек, - вздохнул воин, - это, всё-таки, всё ещё Мюстэсионовая Чащоба, а не какой-нибудь цветущий сад земель Ойкоса...  Так что забудь об отдыхе, пока мы тут...

Странник с лёгкостью молодого оленя углубился в лес, собирая ветви для костра. Ахитрек направился в противоположную сторону, чтобы не слышать больше нравоучений молодого воина.  Он вообще не понимал, как такое происходит? Он - священник и выслушивает нравоучения неотёсанного воина... Воина, которого он должен наставлять, а не наоборот... А тут, как Ахитрек не пытался учить Странника истинам жизни, а всё одно - учителем становился Пнеумас...

Через некоторое время Чёрный Жрец вернулся на поляну с целым ворохом ветвей. Странника не было. Сложив ветви и брёвна на нужном месте, Ахитрек принялся звать молодого воина.

-Тс, - хлопнул Пнеумас по плечу Чёрного Жреца, - Тише...

-Ну наконец-то, - обернувшись, воскликнул Ахитрек, - А я уже волноваться начал... Уж не поглотили ли, случаем, тебя лесные тени...

-Ну что? - словно не услышав слов священника, продолжал свою речь Странник, - дело за малым... - улыбнулся он и на его щеках проступили ямочки, - Пару искр...

-Легко, - Ахитрек тоже улыбнулся очаровательной улыбкой и воздел свои руки кверху, начав молиться небесам о ниспослании физического огня. Однако воин ему помешал, молниеносно заломив руки обескураженного священника за спину:

-Даже не думай!.. Здесь нельзя использовать сверхъестественные законы... Здесь они будут направлены против нас... Странно однако, что ты, будучи священником, не знаешь об этом...

-Хватит! - по-настоящему разозлился Ахитрек, отбросив от себя Пнеумаса, - Я был здесь около пятидесяти раз и всегда использовал свои способности и, как видишь, здрав всё ещё!

-Возможно, Чёрный Жрец, - поднимаясь с земли, говорил воин священнику, - что так было, но всё меняется и то, что было дозволено много лет назад, не дозволено теперь... Ты сам говорил, что бывая здесь, не встречал жланий и никакой реки тут не было... Мюстэсионовая Чащоба живёт и набирается силы.... Возможно, Ахитрек, когда ты был здесь в последний раз, эти места не были столь опасны для человека, однако теперь всё иначе.... Теперь Мюстэсионовая Чащоба может использовать наши способности против нас и это не предположение... Используя сверх возможности мы даём право незримым нашим врагам использовать тоже самое... Если же мы сопротивляемся злу человеческими своими силами, мы тем самым, стяжаем себе помощь самого мироздания и Того, кто за ним...

-Проклятая тропа! - выругался Ахитрек, - И как, по-твоему, мы должны извлекать огонь?

-Как все люди, - положил свою руку на плечо Ахитрека Пнеумас, - обычным способом... Забудь, что ты пророк и тебе повинуются небеса и земля... Вспомни, что ты человек, а иначе, ты навсегда останешься в Стране Теней...

-Я не помню, мальчик, как это делается, - тяжело вздохнул Чёрный Жрец, - Начиная с десяти лет жизнь обычного человека мне стала чужда... Уже много-много лет я живу исключительно тем даром, какой дарован был мне Проведением... И я, признаться,  не представляю себе, как можно жить иначе...

-О, ангелы небесные! - возвёл свои ясные голубые глаза к небесам молодой воин, - А разве тебе не известно о том, что там, куда мы направляемся, использовать магию слов вообще нельзя? Слова, рождённые вне земель Полуденного Края, что ни говори, есть зло и если зло использовать на территории зла, то ничего нам кроме смерти не светит! Так что будем учиться быть людьми, Ахитрек! - и с этими словами Пнеумас извлёк из внутреннего кармашка своей сумки маленький многогранный кристалл.

-Что это? - присмотрелся Чёрный Жрец к камушку.

-Это просто стекло, Ахитрек, - улыбнулся воин священнику, - Я ношу его с собой как раз для таких случаев, - и он поймал гранённым камешком солнечный луч, который, преломившись, упал на тоненькую сухую ветку.

Ещё через какое-то время ветка задымилась и, в конце концов, загорелась.

-Чем не магия, а?! - удивлённо улыбнулся Ахитрек молодому воителю, - Давно я ничего подобного не видывал...

-Простые законы физики, - отвечал ему Странник, убирая кристаллик во внутренний карман, - Я за водой, а ты сообрази что-нибудь такое, на что котелок можно подвесить, - и он с юношеской проворностью спустился с кручи к воде.

Потягивая горячий чай, Ахитрек, вдруг, спросил своего молодого попутчика:

-А как же мы через реку переправимся, если жреческое знание использовать нельзя? Я молитвой мог бы повелеть водам расступиться...  Переплыть реку, на мой взгляд, не возможно... Она слишком бурная!..

-Будем делать плот или что-то, на чём можно будет переправиться, - запросто отвечал Пнеумас старому священнику.

-Это шутка, надеюсь? - поперхнулся Ахитрек.

-Нет, - серьёзно ответил воин, обводя своим глубоким взором окружающие их деревья, - Вот этот дуб вполне годен на то, чтобы пустить его в дело, - указал Странник на мощное дерево чуть поодаль.

-Но как? Как? Чем? - растерялся Ахитрек, не ожидавший ничего подобного от этого путешествия.

-У тебя есть прекрасный меч, друг мой, - всё тем же спокойным тоном продолжал озвучивать свою идею молодой воин, - Вот им-то мы и будем орудовать, но сначала отдохнём... Нам предстоит тяжёлая работёнка, - и выплеснув остатки чая в траву, Пнеумас увалился на спину, разбросав свои руки в разные стороны.

Ахитрек же, сорвав травинку, принялся нервно её жевать, пытаясь осмыслить предложенное Странником.

Чёрный Жрец, замусолив траву до нельзя, тупо глядел на указанный воином дуб так, словно бедное дерево задолжало ему мешочек золотых.  Странник же, пригревшись на солнышке и теплом костра, задремал, а потому ни он, ни священник, озадаченный мыслью о строительстве плота, не заметили как с противоположной стороны реки небо помрачнело.  Его заволокла Мюстэсионовая Тень, тёмным своим саваном накрывавшая землю дюйм за дюймом. Как только солнце пропало, поглощённое надвигающейся Тенью, Пнеумас открыл глаза:

-О, - лениво приподнялся молодой воин, - кажется будет дождь и это очень даже не плохо... Работать будем по очереди, - поднялся Пнеумас на ноги, - Дай мне твой меч, - потянувшись, обратился он к священнику, - Я начну...

Ахитрек, бросив на Странника недовольный взгляд, медленно вынул свой меч из ножен и протянул его Пнеумасу:

-На, держи, - словно делая одолжение, отдал Ахитрек своё оружие.

-Спасибо! - похлопал по плечу воин Ахитрека и уверенным шагом направился к дубу.

-Эй! - окликнул его Чёрный Жрец.

Странник остановился и обернулся к окликнувшему его священнику.

-Это всё-таки не топор, - напомнил ему Ахитрек, - а меч... Мой меч!

-Не волнуйся, - одобряющей улыбкой одарил молодой воин старца, - Твой меч не утратит своих свойств, Ахитрек, мечи жрецов выполнены из прочной стали Ойкоса!..  Я чувствую металл и знаю, как им работать, чтобы не затупить... - с этими словами, Пнеумас пошёл к дубу. Ахитрек же молча кивнул головой.

Молодой воин сделал несколько насечек, когда Мюэмэёновая Тень нависла над головой священника, пробудив в нём нечеловеческую ярость. С юношеской проворностью Ахитрек вскочил на ноги и, вынув из-за пояса кинжал, бросился к воину:

-Ты хочешь убить меня! - с неистовством орал Ахитрек, - Ты хорошо всё продумал! - со скоростью молнии приближался он к Пнеумасу, занося руку, в которой находился кинжал, для удара,- Ты затупил лезвие моего элписа, чтобы я сделался уязвимым...

Молодой воин, в силу военного своего опыта и сообразительности, едва уклонился от смертельного удара.

-Что на тебя нашло? - с ужасом вглядывался Странник в залитые кровью глаза Ахитрека.

Жрец, тяжело дыша от ярости, какое-то время пытался вынуть лезвие кинжала из древесины дуба. Однако удар бал настолько мощным, что даже рукоять вошла в дуб и кинжал никак не хотел идти обратно. Кинув злобный взгляд на Пнеумаса, Ахитрек увидел у основания дуба свой меч. В одно мгновение он поднял его и устремился на воина, едва успевавшего уклоняться от стремительных ударов словно обезумевшего священника.

Ещё через какое-то время Тень Мюэмэёна полностью накрыла поляну и молодой воин, находившейся до этого момента в здравом рассудке, тоже ощутил в себе неописуемую яростную силу, направленную против Чёрного Жреца. Не теряя времени на осознание этой не весть откуда явившейся злобы, Пнеумас, скинув с себя свой плащ и сумку, подождал удара неприятеля. Увернувшись от меча, воин запрыгнул на Ахитрека со спины, сбивая его с ног, готовый перерезать ему горло своим кинжалом.

Однако сделать этого Пнеумас не успел, поскольку его ласка с неистовой силой укусила палец своего хозяина. Укус зверька был настолько силен, что помутившееся от влияния Мюэмэёновой Тени сознание Пнеумаса протрезвело от боли. Он отпустил свою жертву, повалившись спиной на траву. Ахитрек же, почувствовав свободу, снова занёс свой меч над Странником, пытаясь нанести ему смертельную рану.

Однако Пнеумас снова ускользнул от клинка, по самую рукоять вошедшего в мягкую, напоённую влагой, землю. Проворный зверёк Странника не унимался. Он юркнул под ноги Ахитрека, быстро взобрался на него и укусил за ухо так, что Чёрный Жрец взвыл от боли и, отшвырнув свой меч, повалился на траву, катаясь по ней. Ладонью своей священник закрывал укушенное лаской ухо и перекатывался с боку на спину - со спины на бок. Корчась так от боли, он случайно обратил внимание на небо. Он знал о существовании Тени Мюэмэёна ещё со студенческих лет и теперь эти знания ему пригодились...

Он узнал её! Тень, похожая на тёмную, лишённую плоти, летучею мышь, медленно двигалась и трепетала. Её сущность была похожа на тёмную прозрачную вуаль, колыхаемую лёгким ветерком.

-Беги в лес! - что есть мочи крикнул Ахитрек Пнеумасу, стоявшему в растерянности у молодой берёзы, - Ну что стоишь как статуя?! Вали в лес, пока она не опустилась!

Действительно, Тень медленно опускалась, делаясь более тёмной и более густой.

Возведя голубизну своих глаз к небесам, Странник заметил то же, что видел Ахитрек. Ему никогда не случалось слышать об этой загадочной Тени, но интуитивно он понял, что этот, медленно надвигающийся на них мрак, есть причина испытываемой ими слепой ярости друг ко другу, способной погубить их. Справившись с оцепенением, Пнеумас двумя прыжками достиг священника, валявшегося на поляне. Схватив его за шиворот, воин волоком втащил Ахитрека под сень листвы.

-Нет... - прошептал Чёрный Жрец, - Она достанет нас тут... Надо глубже...

-Ничего... - начал как обезьяна вскарабкиваться на берёзу Пнеумас, - Мы ей зубы-то почешем!

Достигнув верхушки, воин принялся раскачивать дерево. Уловив суть действий Странника, Ахитрек понял его замысел:

-Слева... Хватайся за каштановую ветку слева! - крикнул он ему.

Пнеумас последовал совету священника и едва ухватившись за ветвь каштана, принялся клонить тонкий берёзовый ствол к земле. Ахитрек, пересилив боль, помог молодому воину закрепить ствол дерева как можно ближе к земле, привязав верёвку к выпирающим наружу корням исполинского дуба.

-Ну что? - помог Пнеумас Ахитреку оседлать берёзу, - Полетаем?

Чёрный Жрец одобрительно кивнул головой и Странник перерезал верёвку, удерживающую берёзу у земли. С невероятным свистом берёза отпружинила от земли, запуская своих наездников в нутро Мюэмэёновой Тени. В полёте Ахитрек охранной молитвой сформировал огненный шар, который взорвался в брюхе враждебного создания. Тень Мюэмэёна всколыхнулась, завывая подобно северным ветрам, задрожала, и, свернувшись чёрным клубком, укатилась за горизонт.  Пнеумас и  Ахитрек повалились в кусты дикого шиповника на другом берегу реки...

-О, ангелы небесные! - завопил молодой воин, молниеносно выскакивая из кустов, держась за пятую точку, - Как же это неприятно! И почему всегда так бывает?!

-Разрази меня гром! - выкатился следом за ним Ахитрек, обхватив голову, - У меня все мозги наверное наружу выскочили!..

Высвободив свои израненные тела от длинных острых шипов дикого растения,  воин и священник недвижимо лежали на сырой земле до самого заката. Только ласка Пнеумаса носилась между колючими ветвями дикого шиповника, принюхиваясь  и присматриваясь...

ГЛАВА 11
СПАСЕНИЕ

Незаметно для самих себя, двое всадников  - красивая статная женщина и маленький лоруи на спине крылатого эрромэноского скакуна  въехали на плато Иэрэнса. Большая круглая луна освещала белый песчаный пейзаж, заставляя песчинки мерцать искристым серебром. На первый взгляд можно даже было подумать, что это не земля, а вода, переливающаяся в лунном свете:

-Что за чудо?! - не удержала своего восхищения молодая женщина, любуясь ночным наваждением, - Как это вообще может быть?

-Это и есть легендарное плато Иэрэнса! - свалился со спины Эрромэна Дукин на песчаную почву. - В тёмное время суток, - с гордостью знатока пояснял лоруи, - эти земли становятся божественно прекрасными, а вот днём, когда солнце стоит высоко, всё тут тускло и неприметно. Жарко тут и пусто. Встречаются редкие травы и кустарники, диковинные кактусы и, если повезёт, можно наткнуться на колодец с мутной горькой водой. Здесь их много - одни пересохли, другие погребли пески, а какие-то сохранились в целости и сохранности. Их, колодцы эти, выкопали большей частью саматэнские лоруи...

-А для чего они их выкопали? - поинтересовалась Пухея, осторожно спешившись.

Осторожно, потому что она всё ещё сомневалась в том, что под ногами Эрромэна земля, а не вода.

-Я не знаю, правда это или нет, - уселся сын Кинданута, сына Манара из великих подземелий Гэ, на песок, - но наши отцы говорят, что когда-то давно, много эонов времени назад, наш народ после великого собрания постановил жить в мире с иканосами - небесными ангелами, хранящими плато Иэрэнса от мюэмэёнов - чёрных служителей правителя Хюросовых Земель...

Какое-то время лоруи держались принятого постановления, но однажды, - пересыпал Дукин песок из руки в руку, - саматэнский народ взбунтовался против хранителей плато. Взбунтовался, поскольку ангелы всё время ограничивали лоруи в добыче драгоценных камней. Взбунтовавшись, лоруи собрали другой совет, где постановили изгнать иканосов из Иэрэнса. Когда лоруи согласились с этим постановлением и собрались исполнить его, ангелов уже не было. Со временем плато стало меняться. Пересохли созданные моим народом пруды и фонтаны, засохли сады, обеспечивающие нам необходимую для жизни тень, вымерли птицы, ушли животные, помогающие нам в добыче камней, ибо еды для них тут не осталось...

Ничего не осталось с того времени - всё погреблось этим белым песком. А лоруи, не переносящие яркого света, спустились в подземный город -лабиринт именуемый Саматэном...

-Мне очень жаль, - сочувственно прошептала Пухея, усаживаясь рядом с Дукином, - а колодцы - это попытка твоего народа вернуть утраченный мир?

-Нет, - покачал своей бардовогривой головой лоруи, - Эти колодцы были созданы в помощь тем, кто искал чёрный цветок Дулосовой Пустоши...

Мудрецы нашего народа, лоруи-книжники, нашли древние рукописи в которых было сказано и об алчности лоруи, и об их восстании на иканосов, и об увядании плато было написано там, но главное... - повернул своё тёмное лицо Дукин к деве, - Главное, там говорилось о возвращении былого процветания Иэрэнса...

Для этого мой народ должен найти цветок, произрастающий где-то в землях Дулосовой Пустоши...

Вот мы и ходим по проклятой земле в поисках этого цветка...

Без него мы погибаем, поскольку заточены в своём городе, где мало воды и мало еды да и драгоценные камни тоже почти заканчиваются...

-Почему? - удивилась Пухея, - разве вы прекратили добычу?

-Да, мы вынуждены были прекратить, потому что с уходом ангелов-хранителей, мюэмэёны оставили в наших рудниках страшные злобные силы, которым мы не в силах противостоять...

Каменный змей, от которого мы спасались, и Тень - это не самое страшное, что можно повстречать в этих землях...

-А этот цветок, - поднялась Пухея, обозревая плато своими проницательными глазами, - Как он может всё изменить?

-Не знаю, - пожал своими покатыми плечами Дукин, - Вроде... - наконец лоруи уволился на спину и уставился бусинами своих маленьких глаз в звёздное небо, - Вроде с этим цветком иканосы как-то связаны. Мой отец Кинданут говорил, что небесные ангелы вернутся, если мой народ сможет приютить этот цветок...

-Приютить? - нахмурила свои тонкие прямые брови Пухея, - Цветок? Что же он такое, этот цветок? - снова уселась она на песок, ощупывая его, - Животное что-ли?

-Ах если бы мы только могли знать, - с досадой выдавил лоруи, елозя ногами и руками по тёплому белому песку, переливающемуся серебром, - что это за цветок и как он выглядит, а ещё где его искать! Из-за него нас осталось очень мало, женщина из рода людского! Уже и счёта нет тем лоруи, которые згинули из мира живых в поисках мглистого цветка Дулосовой Пустоши...

-А когда мы пойдём в город? - спокойно поинтересовалась дева у чернокожего существа.

-Что?! - взревел тот, вскочив на свои коротенькие ножки, - Что значит пойдём?! Ты - человек и тебе нельзя идти в город глубинных лоруи...

Ты и твой конь ни за что туда не войдёте!

-Что?! - рассердилась Пухея, - Да как ты смеешь, злобное создание, так говорить?! Да если бы не Эрромэн, ты бы давно уже разделял участь своих предков, бродя по миру теней бестелесным духом!

-Только через мой труп! - заорал лоруи, зажимая кулаки, - Садись на своего коня и уходи отсюда, мерзкая женщина!

-Значит через твой труп, говоришь?! - тоже сжала свои кулаки Пухея, - Как хочешь! Так тому и быть! - со всей силы дева накинулась на лоруи, пытаясь сбить его с ног.

Однако он с лёгкостью отшвырнул её с такой силой, что она ударилась головой о камень, слегка присыпанный песком. Из носа и изо рта девушки тоненькими струйками выступила горячая кровь. Встряхнув головой, Пухея поднялась:

-Ладно, мерзкая неблагодарная тварь, - косо поглядела она на лоруи, - Я ухожу, но ты за это ответишь, - и она свистнула своего скакуна.

Когда Пухея взобралась на спину Эрромэна, Дукин расслабился и не заметил того, как хитрая женщина набросилась на него с коня сзади, повалив его на землю. Схватив свою жертву за жёсткую гриву, не ожидавшую нападения, Пухея уткнула лицо Дукина в песок и приставила к его тонокой жилистой шее тонкий клинок:

-Сейчас Дукин, - прошептала устрашающим тоном Пухея, - сын Кинданута, сына Манара из великих подземелий Гэ, я выпущу из тебя твою злобную кровь и без тебя найду твой город... Ты проиграл, но я могу ещё передумать и оставить твою жалкую жизнь при тебе с одним условием... Ты сейчас же встанешь и поведёшь меня и моего коня в этот свой город-лабиринт... Твоё решение, глубинный лоруи?.. -и Пухея приподняла голову Дукина, который начал уже задыхаться, наевшись песка.

-Хорошо, глупая женщина из рода людей, - ворчливо ответил  лоруи, - я укажу тебе путь в Саматэн, но ты всё равно туда не войдёшь, ибо мой народ не жалует никого, а потому и ты, и твой конь умрёте!

-Ну умрём мы или нет, Дукин, не твоё дело. Пусть это тебя не волнует... Отведи меня туда, а там посмотрим, войдём ли я и мой конь туда или нет...

-Слезь с меня, - забил кулаками по песку Дукин, приходя в ярость.

-Да пожалуйста, - небрежно отпустила дева гриву лоруи и быстро слезла с него, - Идём прямо сейчас, скомандовала она.

-Сейчас нельзя, - отряхиваясь бурчал себе под нос лоруи, - Дорога в город моего народа угадывается только на закате или на рассвете...

-Ах ты, - направила Пухея в его голову стрелу, - снова пытаешься уйти от ответственности, пытаясь укрыться за ложью!..

-Нет, не лгу, - косо поглядел на стрелу лоруи, - только нам надо добраться до поющих дюн...

-Ладно, - кивнула головой дева, убирая колчан со стрелами и лук за спину, - веди нас к этим дюнам...

-А разве мы не на коне поедем? - возразил Дукин.

-Ага, сейчас, - саркастически засмеялась Пухея, - А ну пошёл впереди, и учти, если остановишься, я выпущу стрелу в свободный полёт... Как раз в твой мерзкий затылок!..

-Но на коне мы бы доехали быстро, в одно мгновение, а топать придётся до самого утра, - попытался убедить сын Кинданута воинственную красавицу.

-Ни какого «мы», - заметила дева, - отныне не будет... Нет тебе доверия, Дукин - сын Кинданута, сына Манара из великих подземелий Гэ..! Скажи спасибо, что ты всё ещё жив и топай, иначе... - женщина снова достала свой лук и натянула стрелой тетиву.

-Ладно, ладно... - запричитал лоруи, медленно ступая в нужном направлении.

Эрромэн, понурив голову, медленно шёл позади маленького существа, что-то ворчащего себе в бороду. Дева, восседая на скакуне, всё время держала лоруи на прицеле, успевая любоваться серебристым переливом песчаной земли. Спустя какое-то время эрромэн замер на месте и навострил свои уши, напряжённо вглядываясь в горизонт. Его ноздри то и дело нервно расширялись, а большие умные глаза упорно что-то искали под бледным светом круглой луны.

-Какая красота! - восторженно воскликнула наездница, закидывая свой лук за спину, - Настоящий звездопад!..

И действительно в нескольких десятках миль от них переливающаяся поверхность плато соединялась с тёмным свежим небом стеной сверкающих, как думала Пухея, звёзд.

-О, нет! - застонал лоруи, нервно хватаясь обеими руками за голову.

-Дукин, - не отрывая взгляда от потрясающего зрелища, обратилась дева к Дукину, - смотри какое чудо! Я видела падающие звёзды и это было редкое потрясающе красивое явление, но такое... Это же целый звездопад!

-О, горе нам! - завопил лоруи, убегая в противоположном направлении, - Нет нам спасения, - орал он.

-Дукин! Стой! - развернула Эрромэна девушка, - Куда ты бежишь? - преградила она ему путь, - Что опять стряслось?

-Мы пропали! - уселся лоруи на песок, посыпая им свою голову, - Горе нам!

-Да что это такое?! - рассердилась Пухея, спешившись, - А ну возьми себя в руки, Дукин - сын Кинданута, сына Манара из великих подземелий Гэ, если, конечно, ты действительно тот, - схватила она его за грудки...

-Как?! - отрезвев от небрежного обращения с собой, убрал от себя лоруи руки девы, - Ты ещё смеешь в этом сомневаться?

-Конечно, - улыбнулась Пухея рассерженному лоруи, - Я не помню ни одной истории, в которой глубинные лоруи бежали от падающих звёзд подобно диким шакалам...

-Так ты не знаешь?.. - удивлённо округлил свои маленькие глаза сын Кинданута, - Ты не знаешь...

-Ну что ты как попугай заладил «Не знаешь... Не знаешь»? О чём не знаю? - приступила Пухея к Дукину, состроив на своём прекрасном лице гримасу гнева и недовольства.

-Да будет тебе известно, глупая молодая женщина из рода человеков, что то, что ты называешь звездопадом, никакой вовсе не звездопад.

-И что же это по твоему, мерзкий лоруи? - подпёрла свои бока руками Пухея, расставив ноги на ширине плеч, - Просвети меня, раз ты такой умный...

-Это стена эхюросовых клинков, - указал он дрожащим своим пальцем на звездопад.

Повернувшись к горизонту, девушка увидала, что падающие звёзды, как она думала прежде, вытянулись, напоминая множество острых клинков:

-Ты хочешь сказать, что это мечи сыпятся с небес?

-Не мечи, - гордо подняв голову, поправил деву лоруи, - а клинки... Эхюросовы клыки - называют их ещё... Они падают из Эхюросовой Бездны, убивая на своём пути всё...

-Тогда надо бежать! - молниеносно запрыгнула на спину скакуна девушка, протягивая руку Дукину.

-Некуда бежать, - отстранился от коня лоруи, - Бездна Эхюроса накрыла нас по причине твоей глупой гордыни, женщина, и по причине твоего не умения подчиняться голосу знающего!..

-Что это значит? - взволновано спросила дева лоруи, не обращая внимания на его критику, - Говори! - раздражёно взвизгнула она, испытывая страх перед неизведанным.

-А то и значит, что мы в ловушке, - нервно заорал Дукин, - Пойдёшь на восток, там - Эхюросовы Клыки, на запад - и там они... Они всюду!

-Тогда мы останемся здесь, - уселась Пухея, - и подождём пока эта дрянь не исчезнет...

-Ну и глупые же женщины из рода людского, - покачал головой своей бородовгривой Дукин, усаживаясь рядом.

-Зато ты умный шибко, трусливый лоруи, - покосилась на внука Манара Пухея.

-Я - умный, - согласился он.

-Ах вот оно что! - саркастически рассмеялась дева, - И твои вопли - это, безусловно, умный ход?

-Это чувства, глупая женщина! - рассердился Дукин.

-Да я из тебя сейчас душу вытрясу, - вскочила девушка на ноги, намертво вцепившись в шею чернокожего существа, - если ты ещё хоть раз оскорбишь меня!

-Не надо, - ровным сиплым голосом пробурчал Дукин, - Клыки Эхюроса сами расправятся и со мной, и с тобой...

-С тобой безусловно, - отпустила Пухея шею ненавистного ей существа, - а со мной им придётся попотеть, чтобы заполучить мою жизнь...

-Я бы на твоём месте не был бы так уверен, - поправив воротник бардового камзола, спокойно возразил саматэнский лоруи, - Кольцо сужается и скоро Эхюросовы Клыки нас пронзят как решето...

-Нет, - огляделась по сторонам Пухея, - Должен быть какой-то выход! Должен быть!

-Не говорил ли я тебе, женщина, - гордо процедил Дукин, - что каменный змей и Тень Мюэмэёна это не самое страшное? Если от тех можно было удрать, то от пасти Эхэросовой Бездны уйти не возможно... Мы обречены!

-Не верю! - истерически крикнула девушка, обозревая падение сверкающих клинков со всех сторон, - Не верю, что спасения нет!

-Оно есть... Но не про нашу честь! - усмехнулся лоруи.

-Что? Что ты сказал? Есть?! Где? Говори! - приставила свой кинжал Пухея к горлу Дукина.

-Спасение мог бы принести мглистый цветок, именуемый пухеей, женщина, - спокойно отстранил лоруи чёрной своей рукою от своего горла руку девушки, в которой она удерживала опасное оружие...

-Как ты сказал? - хлопала своими длинными ресницами молодая женщина, - Как цветок называется?

-Пухея... - повторил Дукин.

-А ты уверен, что это цветок?

-Написано, что цветок, - кивнул бордовогривой головой лоруи, - но я не уверен, что он существует...

Поражённая услышанным, дева отошла в сторону, размышляя сама в себе:

«Совпадение или?.. Или может я смогу противостоять этой клыкастой Бездне? Да нет, бред! Хотя пророк говорил, когда я ещё была маленькой, что у меня великий путь - путь воина... Но что я могу сделать, если я и есть тот цветок? Да нет, всё бред!».

-Ну конечно бред! - прошептала Пухея, -Всё кончено...

-Уже бредишь от страха, - зло засмеялся лоруи, сам сотрясаясь от страха, - Это кто ещё из нас трус?!

-Да иди ты! - небрежно ответила на обидные слова Дукина женщина, - Эти Клыки... Они стальные? - прищурив свои трёхцветные глаза, спросила вдруг воительница лоруи.

-Вроде это лёд... - почесал в затылке Дукин...

-Снимай одежду! - приказала Дукину Пухея, приставив к его лбу катану, которую тоже прихватила с собой с поля жестокой битвы.

-Что?! - не успевший сообразить в шутку это было сказано или всерьёз, переспросил лоруи девушку.

-Одежду снимай, - повторила она тоном, не терпящим возражения, - Быстро!

-Но... - хотел было возразить сын Кинданута, сына Манара, но повиновался, поскольку дева пустила ему кровь.

Оставшись в белых трусах в красную крапинку, лоруи посмотрел на Пухею с чувством стеснения и ненависти.

-Теперь отойди, - приказала дева обнажённому почти догола чернокожему существу.

Дукин повиновался, сделав несколько шагов назад, в глубине чёрной своей души надеясь, что женщина найдёт путь спасения. дукин знал, что женщина людского племени иногда бывают весьма изобретательными, поэтому ему очень хотелось верить, что незнакомка спасёт его жизнь...

-Дальше! Отойди дальше! - прервала мысли лоруи воительница.

Когда лоруи отошёл на приличное расстояние, Пухея схватила кольчугу лоруи и не без труда оттащила её в сторону:

-Это, - тяжело дыша, сказала она ему, - можешь одеть... Это мне не понадобится... - сказав это, Пухея сама принялась раздеваться.

-Ты что?! - взревел лоруи, содрогаясь своим овальным телом от холода и страха, - Что ты задумала, бесстыдница?! - почернели светлые глаза Дукина.

-Ну и тупица же ты! - оставшись в нижнем белье, посмотрела на лоруи Пухея, - Возомнил себе не понятно что! Уж не думаешь ли ты, - засмеялась дева, шаря по карманам камзола Дукина, - что я совершу над тобой акт насилия?

-От тебя чего угодно можно ожидать! - орал лоруи, - Ты вообще ненормальная и потому шастаешь в губительных землях одна!..

-Больно надо! - Пухея нашла наконец в одежде лоруи огниво и воспламенила им снятую одежду.

Клыки Бездны были уже отчётливо видны и всюду слышался хруст, вонзающихся в песок клинков...

-Что?! Что ты делаешь?! - затопал своими коротенькими ножками лоруи, наблюдая, как его камзол вспыхнул ярким пламенем.

-Развожу огонь! - кратко ответствовала воительница, - не видишь разве?..

-Но для чего?.. - до сих пор не понимал действий женщины лоруи.

-Ну и тупой же ты, сын Кинданута, сына Манара! - засмеялась она, -Чтобы спасти наши жизни!

Обмотав катану своими вещами, дева пропитала их горючей жидкостью, которую обнаружила у одного мёртвого человека на поле битвы и взяла с собой как раз для подобного рода случая. Штаны Дукина Пухея нацепила на его меч и протянула его Дукину:

-Поджигай! - сказала она.

-Для чего? - надевая кольчугу на голое волосатое тело, спросил лоруи, не переносящий огня.

-Просто так, - подожгла тряпьё на катане Пухея, взобравшись на коня.

Не совсем понимая происходящего, лоруи последовал указаниям сумасшедшей женщины из рода человеческого, преодолевая ненависть к веществу огня.

-Что бы ни было, - сказала Пухея лоруи, - размахивай своим мечом над головой , понятно?! - А ты, милый, - обратилась она к Эрромэну, - беги что есть силы.... Может нам повезёт и на этот раз, - сказав это, Пухея высоко над головой подняла катану, пылающую огнём как факел и, слегка пришпорив коня, крикнула:

 -Но! Но!..

Через мгновение, Эрромэн и двое его всадников оказались под градом падающих ледяных клинков. Изо всех сил Пухея вращала свою катану, создавая над стремительно несущимся конём огненную защиту. Соприкасаясь с огнём, клинки исчезали каскадом искр, не нанося вреда наездникам. Однако поскольку движения девы и лоруи под конец замедлились от усталости, Эрромэн и его всадники всё же получили несколько довольно серьёзных ран.

Прорвавшись через Клыки Эхюросовой Бездны, беглецы вышли к Поющим Дюнам. Переведя дух, Пухея, не обращая внимания на свою боль, заметила глубокую кровоточащую рану на бедре эрромэноского скакуна. Не долго думая, дева сняла с себя повязку, прикрывающую её грудь:

-Что пялишься? - зло крикнула она лоруи, смотрящего на неё как на божество, - Отвернись! - дева перетянула рану Эрромэна, - Или ты, быть может, мне свои трусы одолжишь, Дукин? - закончив с перевязкой, прикрыла девушка свои груди прядми своих богатых пепельно-русых волос, отливающих серебром в свете луны.

-Ты прекрасна как цветок... - выдавил из себя лоруи, наблюдавший за тем, как Пухея скрывает свою наготу за каскадом волнистых волос, длинною до бёдер.

-Осталось дождаться восхода, - тяжело опустилась Пухея на песок, чуствуя невероятно сильную  боль в плечах. Перевязывать раны было нечем, так что женщина просто держала руки на глубокий ранах, чтобы приостановить кровь...

-Потерпи, - подошёл лоруи сзади к деве и легонько погладил её серебристые волосы, - скоро рассвет... Дома тебе помогут... Ты же и есть Пухея, да? - расплакался лоруи совсем как ребёнок, уткнувшись чёрным своим тельцем в волосы воительницы...

-Не знаю, - истаивая на глазах, прошептала женщина, погладив бардовую гриву Дукина, - но имя моё действительно Пухея...

-Я знаю.... Потому что никто и ничто с Клыками Эхюросовой Бездны поспорить не может... А ты смогла, значит ты и есть тот самый цветок... - утирая своими маленькими чёрными кулачками слёзы тараторил Дукин, не замечая, как Пухея теряет сознание.

Ещё несколько мгновений и молодая женщина лишилась чувств, припав к израненному телу Эрромэна.

ГЛАВА 12
НА ГЮКСОВОЙ ДОРОГЕ

День клонился к вечеру. От бурной реки поднималась лёгкая пелена тумана, заволакивая собой траву, ближние деревья и кустарники. Отлежавшись, Пнеумас поднялся и, размяв руки и ноги, вновь спустился к воде, чтобы наполнить флягу. Когда молодой воин вернулся, Ахитрек всё ещё лежал в мягких ворсинках травы, раскинув руки и ноги по сторонам.

-Эй, - обратился к священнику Странник, - пора в путь! - склонился он над ним.

-Отвали! - на мгновение открыл свои выразительные карие глаза Чёрный Жрец, а затем снова их закрыл.

-Хочешь провести ночь тут в одиночестве? Что ж, - выпрямился воин и размеренным шагом направился по тропе вглубь лиственных деревьев, - Прощай!..

-Разрази тебя молния! - вскочил Ахитрек на ноги, наспех собирая свои вещи, разбросанные по поляне, которые выпали из его сумки во время падения, - У тебя нет сердца! - недовольно причитал жрец, - Ты кусок камня, облачённый плотью...

-Не распыляй свои силы на болтовню, - медленно удаляясь от места падения, громко сказал Пнеумас Ахитреку, - У нас мало времени до наступления сумерек, а до великого Леса Трёх Пророков ещё топать и топать!

-Знаешь, - уже нагнав своего молодого попутчика, выпалил Ахитрек, - я уже начинаю жалеть о том, что связался с тобой!

-Хм, - приподнял свою правую бровь Странник, над которой у него был шрам, -


О содеянном, смертный, не сожалей,
Не сожалей об ушедших прочь временах
И на пороге завтрашних дней
Будь с сердцем своим и умом ты в ладах...   - процитировал вони.

-Это что? - ухмыльнулся Ахитрек, - часть заклинания, способного снять проклятие вины?..

-Нет, - добродушно улыбнулся человек без имени и на его щеках вновь проступили очаровательные ямочки, - это просто мысли мудрых людей, живущих в пределах Хариса - приграничного города, расположенного сразу за Лесом Трёх Пророков...

-Ты там бывал? - сощурив свои глаза, поинтересовался у Пнеумаса Ахитрек. Жрец подыскивал себе подходящее дерево, из ствола которого он мог бы сделать себе посох.

-Я много где бывал, - ответил воин.

-Каждый из нас много где бывал... - приметив молоденькую осину, подумал вслух Ахитрек, - Ладно, -продолжил он, сойдя с тропы к намеченному молодому дереву, - меня отныне твоя смутная особа не интересует... Не шибко-то ты разговорчивый, а потому беседу с тобой вести, - заключил Ахитрек, обстукивая и прослушивая тонкий ствол дерева, - всё равно что говорить с Пюросовыми Пустотами...

-Вот как?.. - остановился Пнеумас, подперев свои бока руками, - А что из себя представляют пустоты, о которых ты упомянул, жрец?

-А почему, - начал подсекать своим элписом дерево Ахитрек, - приведи хоть один аргумент, Странник, я должен тебе рассказать о них?

-Ну хотя бы потому, - с хитрецой поглядел Пнеумас на своего священника, - что ты сравниваешь меня с этими так называемыми Пюросовыми Пустотами... Ты хочешь меня задеть, но что мне за прок в этом сравнении, Ахитрек, если я понятия не имею о том, с чем ты (или с кем?) меня сравниваешь?..

-И то верно... - на мгновение Чёрный Жрец отвлёкся от своего занятия, чтобы взглянуть в глаза Странника и смахнуть пот со лба, - Ты хитёр как лис...

-Льстишь... -усмехнулся Пнеумас, - Просто рассуждаю логично.

-Ладно, умник, - продолжил Ахитрек мастерски снимать кору со ствола осины, - Пюросовые Пустоты выглядят как ангелы, сотканные огнём... Их лица притягательны и умиротворённы. Они, насколько я помню, являются в момент отчаяния, когда ты не видишь спасения... Видя их, ты инстинктивно взываешь к ним о помощи, простираешь к ним руки, ждёшь от них поддержки и успокаиваешься, ибо они внимают твоим мольбам...

-Тогда почему их называют Пустотами? - Странник вглядывался в лицо Чёрного Мага, который присел на корточки, закончив с ошкуриванием осинового ствола.

-Так я ж не сказал, что они действительно несут спасение... Это ангелы погибели... Они с добродушными ликами открывают перед тобой объятья и ты думаешь, что они готовы тебя спасти, в то время как на самом деле они распахивают перед тобой пространство смерти... Если ты не сразу поддашься их обаянию, они молча будут рядом с тобой... Они будут выслушивать тебя, кивать головами, изображать сострадание, порыв любви и через эти жесты сеять внутри тебя пустоту. Пустоту, сжирающую тебя изнутри с силой неугасимого огня... Она, эта пустота, будет жечь твой разум, твоё сердце, твою душу, причиняя тебе невероятные муки...

-Ух ты! - присвистнул воин, который никогда не встречал Пюросовые Пустоты, - Чего только нет в этом мире! Выходит я такой злодей по твоим меркам?!


-Выходит! - улыбнулся Ахитрек, поднимаясь, - Надо идти...

-Давно пора, - кивнул своей светлой головой в знак согласия Пнеумас, собрав несколько прямых локонов выбившихся из пшеничных волос, собранных на затылке чёрным кожаным шнуром в хвост.

-Ступай осторожно, - предупредил Странника Ахитрек, поскольку он шёл впереди.


-Ой, - усмехнулся молодой воин, - Не мне тебе об осторожности напоминать надо, - шлёпнул он по плечу старого священника, - как следует из опыта, полученного нами из многих миль пройденного пути.

-И всё-таки будь осторожен... Смотри под ноги, а то, - Ахитрек нервно сглотнул, всматриваясь в тропу, - как бы не згинуть нам на закате...

-Ага, - засмеялся Странник, - запнусь о камень и шлёпнусь со всей дури... Упаду на тебя, а там и погребальную песнь про наши души споёт шаловливый ветер...


-Ну и самонадеянный же ты засранец! - рассердился священник, - Смотри, говорю тебе, под ноги...

-А что такое? - едва смиряя свой смех, уставился на тропу Пнеумас, - всё просто замечательно!.. Даже камней стало меньше и подлые насекомые, наконец-то, заткнулись!

-То-то и оно! - отцовским наставительным тоном начал Ахитрек, - Видишь, тропа стала покрываться бурой пылью?

-Ну не мудрено, - пожал плечами молодой воин, повернувшись лицом к Ахитреку и медленно двигаясь по тропинке спиной, - Небо багровеет, - указал он на залитый заревом небосклон, - тени удлиняются и, сгущаясь, делают тропу более тёмной...

Разглагольствуя, Пнеумас не заметил, как Хаймова Тропа прервалась, утонув в багровом квадрате, распластавшемся неестественной тенью на небольшом, открытом от деревьев, её участке:

-Стой! - схватил Ахитрек молодого воина за руку, заметив опасность, но было уже поздно.

Пнеумас успел сделать роковой шаг по Хаймовой Тропе, слившейся с Гюксовой Дорогой, увлекающей путников в темноту.  В одно мгновение Странник и Ахитрек оказались в чёрной невесомости:


-Что происходит?! - спросил Чёрного Жреца Пнеумас, ни чего не видя, - Ахитрек, это ты меня держишь за руку? - спросил воин священника, несколько растерявшись от темноты и от того, что совсем не чувствовал под своими ногами ни какой опоры.

-Схватись за мою руку, - совсем рядом послышался голос Ахитрека из непроглядной темени, - Мы попали на Гюксовую Дорогу...

-Это что ещё за напасть?!- раздосадовано воскликнул Пнеумас.

-Хаймова Тропа, - ровным голосом объяснял Чёрный Жрец, - пересекает Гюксову Дорогу в разных местах с началом сумерек... Когда солнце садится, тени Хаймовой Тропы удлиняются и опускаются вниз, а в это же время из земель Эхюроса поднимается вечерний пар и когда красные капельки этого пара оседают на тенях Хайма образуется некий эфир... Некое пространство, граничащее с Голубым Астралом.


-Отлично, уважаемый! - вцепился Пнеумас своей рукой в руку священника с такой силой, что тот завопил от боли...


-Ах ты... - изливал Ахитрек каскад ругательных слов на странствующего воина, тщетно пытаясь ослабить его хватку.

-Что это за Эфир? Что это за дорога такая? - привлекая к себе Чёрного Жреца как можно ближе, вопрошал священника Пнеумас.


-Эта дорога - путь темноты... - пояснил Ахитрек, - Здесь вечная ночь царит без небесных светил, ибо неба здесь нет...


-Уже лучше, - чуть ослабил свою хватку Странник, - и куда эта дорога ведёт? Как нам выбираться, вообще, отсюда?..

-Здесь много порталов...  В основном на самые мерзкие планы бытия... в Эхюрос, например, или, как я уже и сказал, в синеву Астрала...


-Да уж, друг мой, ты просто создан для возвещения дурных вестей! Что-нибудь ещё из серии как сгинуть из памяти живых? Что ж ты мне раньше не сказал о подлинных свойствах этой красной мягкой пыли на тропе Хайма?.. - с некоторым укором в голосе, сказал Пнеумас.


-Я говорил, но ты, самодовольный гусь, не удосужился услышать предостережение... Ну да ладно... - тяжело вздохнул жрец, - насколько я помню, - спокойным голосом продолжал он, - Главное условие для того, что бы здесь не пропасть, спокойствие и твёрдая убеждённость в том, что всё будет хорошо...

-Ладно, - встряхнул своей головой воин, - Понял! Я это называю верой!..


-Правильно поступаешь, сынок, - вставил Ахитрек, - но не допусти того, чтобы тьма возобладала нами... Если это случится, мы полетим вниз и чем ниже мы будем опускаться, тем меньше шансов вернуться в мир света у нас останется...


-Значит мы где-то в эфире, - заключил воин.

-В Эфире Мюстэсиона, - уточнил Чёрный Жрец.

-Тем лучше, - приободрился Странник, - Вот первая хорошая новость! - воскликнул он, вновь до боли сжав руку священника, - Эфир - это отличное место для жизни иллюзии, а значит что-то да можно придумать! А теперь скажи-ка каково условие выхода отсюда, Ахитрек?

-Нужно суметь двигаться дальше так, как если бы под ногами была земля... Главное не упасть вниз...- последовал краткий ответ.

-Отлично! - воодушевлённым голосом воскликнул Пнеумас, который вериь умел как никто другой, - Закрой глаза, Ахитрек, и слушай, - попросил Пнеумас старого священника.


Последний выполнил просьбу молодого воина без вопросов, ибо понимал, что его веры не хватает и бездна начинает поглащать его существо, увлекая вниз. В следующий момент Пнеумас отпустил руку Ахитрека и, что-то шепча на не знакомом Чёрному Жрецу языке, он вскинул свои руки кверху. Затем Странник снова взял руку священника, тихо обращаясь к нему некоторыми загадочными фразами:


-  Нет тишины, ты музыку слышишь,
   Делаешь шаг и уверенно дышишь...


- Ахитрек, ведомый Пнеумасом, почувствовал под своими ногами опору и сделал несколько шагов по направлению к источнику чудесной музыки.

-  Не ищи на сомнения души своей ответа,
   Ты идёшь из мрака времён к Лику Света,
   Ты разверзаешь ослепшие очи,
   Шествуя в День из глубин безжизненной ночи...

- и Пнеумас прикоснулся своей ладонью к глазам Ахитрека.

-Вот это да! - изумился священник, открыв глаза, - Это ещё что за прелесть?

-Это иллюзия, - улыбнулся ему воин, шагая по изящному мосту, соединяющему два островка, дрейфующих в розовости эфира, моя иллюзия, которая не позволит нам скатится в глубины тьмы!

-Именно так я представлял себе земли Ойкаса... - порожённый окружающей их красотой, прошептал Ахитрек.

-Земли Ойкоса именно так и выглядят, жрец! - улыбнулся воин, - образ земель Ойкоса начерчен в моём сердце от начала моего бытия и этот образ не смыть никакой черноте!..

-Древними сказано, - продолжал Пнеумас, - что сила и жизнь истекают из сердца Ойкоса и в каждом из них есть частица его...

-Так куда же мы идём по этому хрустальному мосту? - полюбопытствовал у вона священник.

-Туда, - указал Странник на остров, расположенный впереди.

-Но тот, который остаётся позади не менее прекрасен, - обнажил свои ровные белые зубы в улыбке Ахитрек, - и мы там не были...

-Да, но я не думаю, что идти к нему имеет смысл... Я своею мыслью не проработал детали того острова, на который ты мне указываешь, так что тебя он точно разочарует, а вот тот, который впереди и к которому мы идём, я продумал как следует, так что...

-Даже будет возможность перекусить? - перебил речь воина Ахитрек и добавил, - я истощён на нет...

-Чувствую, - понимающе, кивнул Пнеумас старцу, - Там, куда мы идём у нас будет настоящая еда, благо я успел реальной воды в свою флягу набрать! На её основе мы получим еду, питьё, сон и полноценный отдых, что поможет нам выйти отсюда! - засмеялся Странник совсем по-мальчишески.

-Так что же мы тогда стоим? - состроил Чёрный Жрец удивлённое лицо, - Вперёд! - хлопнул он по плечу Пнеумаса и быстрым шагом направился к островку,  к которму воин изначально предлагал идти, -Красиво тут... Очень красиво! - не переставл удивляться образам, запечатлённым в сердце Пнеумаса, священник.

-Льстишь? - улыбнулся Странник, следуя за Ахитреком и успевая при этом наблюдать движение томных сиреневых клубов эфирной дымки, протекающей под мостом как если бы это была река.

-Да нет, - ускоряя шаг, признался священник, - просто любуюсь...  Давно в таких красивых местах не бывал...А если ещё более честно, то никогда в своей жизни я не бывал в таких красивых местах! Никогда не бывал, Странник! И даже не думал, что такие места существуют...

-У... - протянул воин, - Как всё запущено-то! Ну ничего, дело поправимое! Вот выберемся из этого пропащего места и задержимся на пару дней в Харисе... Город удивительной красоты, хотя с поселениями Ойкоса он рядом не стоит!

-Хорошо бы, - согласился с Пнеумасом Ахитрек, всё стремительнее приближаясь к острову, на котором уже отчётливо вырисовывались плодовые деревья и причудливые фонтаны, разбрызгивающие голубые струйки воды в разные стороны.

Сойдя с моста, Ахитрек и Пнеумас очутились в аллее с ровно подстриженными кустарниками, с плодовыми деревьями, с поющими птицами и множеством больших и маленьких фонтанов, просматривающихся сквозь кроны деревьев и буйную зелень кустов. Завидев фигуристую лавочку , изготовленную из цельной добротной древесины и украшенную резьбой, Чёрный Жрец поспешил к ней. Расположившись на ней поудобней, Ахитрек откинул голову назад и томно зевнув, протянул:

-Благодать-то какая! Всё! Больше ни шагу!

Строгое суровое лицо воина, долгое время не знавшее покоя, теперь орошалось меленькими капельками наисвежайшей воды из фонтана, находящегося позади скамьи, за изгородью розовых кустов, высеченного из белого камня и имевшего форму королевской орхидеи. Пнеумас с нескрываемым удовольствием подсел к старому священнику и, заложив обе руки за шею, тоже облокотился на спинку скамьи, вытянув ноги:

-А ты заметил цвет неба, Ахитрек?

Ахитрек нехотя приоткрыл один глаз и лениво покосился им на хозяина этого чудного места, а затем на небо:

-Я такого цвета даже не знаю, - сказал он, вдыхая свежий воздух полной грудью.

Действительно, небеса не поддавались описанию. Их прозрачность была пронизана нежными оттенками от едва уловимого прозрачно-жёлтого до глубокого мягкого шоколадного оттенка, растворяющегося в преобладающих нежных цветах розового, голубого и и сиреневого.

-Может в дом пойдём? - потянувшись, поднялся Странник.

-Подожди... - едва пробубнил Чёрный Жрец, - Дай отдохнуть... Дай насладиться... Не хочу этого терять...

-Ну-ну, - растолкал воин жреца, - это всего лишь иллюзия, - печать моего сердца! Идём же! - и воин ровной поступью направлся вглубь аллеи, в конце которой располагался не очень большой, но весьма симпатичный и уютный двухэтажный домик с большими окнами и просторными террасами, с обеих сторон увитыми виноградом и маленькими жёлтыми, красными, оранжевыми, фиолетовыми, белыми и синими цветочками, имеющими форму малюсеньких роз и звёздочек.

Ими же были увиты перила невысокой деревянной лестницы у входной двери. Позади дома располагался искусственный пруд с чистой водой. Несколько беседок, увитых какими-то диковинными растениями с ворсистой поверхностью и нежным ароматом. Нашли тут своё место большие качели с плетёнными спинками и сидениями, расположенными в тени исполинских каштанов. Пнеумас сидел в просторной гостиной у камина и пил чай, когда в дом с воплями и гневными выкриками влетел Ахитрек:

-Я так и знал, - возмущался он, - что воинам доверять нельзя! Нельзя быть у них в гостях! Они всегда ведут себя как невоспитанные мужланы!

Сначала Странник не понял в чём дело, но присмотревшись повнимательней к своему гостю, заметил безобразное пятно на тёмно-синей мантии Ахитрека. Птичий помёт так забавно смотрелся на его плече, что Странник просто взорвался смехом.

-Ах ты! - стащил Пнеумаса с кресла Чёрный Жрецг, - Это ты специально сделал?!


-Остынь! - распылил изо рта молодой маг чай в лицо Ахитрека, - Я тут не при делах...

-Врёшь! - чуть остепенился священник, - Это же печать твоего мира... Твоя иллюзия...

-Верно, - согласился воин со словами гостя, медленно убирая его руки с латных, плотно подогнанных под его тело, доспехов, - Но этот мир, будучи созданным мною, живёт сам по себе, так что я тут не при чём... И потом, - искренне сказал Пнеумас, - не я ли тебе предлагал следовать за мною в дом?

-У тебя всегда на все случаи найдутся отговорки, мерзавец! - опустился в кресло Ахитрек, в котором до его прихода сидел Странник.

-В северной части усадьбы есть пруд, вполне приспособленный для купания, - спокойным тоном предложил Пнеумас своему гостю искупаться, - Можешь пока искупаться, а о чистоте твоих вещей я позабочусь...

-Ага, сейчас, - снял священник с себя свои запачканные одежды, оставшись в тёмно-синем подряснике, - а потом выяснится, что в пруду обитают дикие плотоядные рыбки...

-Да нет, - рассмеялся Пнеумас, беря облачения Ахитрека, - никаких тварей там, тем более плотоядных, нет... Так что можешь смело купаться... Ну а если всё-таки тебя пруд страшит, слева комната, где ты спокойно можешь принять расслабляющую ванну с лепестками промкеля - ароматного горного цветка...

Не теряя времени, Ахитрек исчез в указанной Странником комнате. Погрузившись в громадную деревянную лохань, наполненную тёплой водой, священник взглядом отыскал склянку с голубыми продолговатыми лепестками горного цветка. Не долго думая, Ахитрек высыпал всё её содержимое в воду и расслабился, на мгновение сомкнув глаза. Когда же он, наконец, испытал это целительное расслабление и открыл глаза, как тут же его объял ужас. Все предметы и окружающая их действительность словно скомкались и растаяли, оставив его обнажённым в пустоте:

-А-а! - взревел он, - Мир рушится! Я пропал! Странник!

-В чём дело?! - откуда-то из пустоты выскочил на голос священника Пнеумас и, заметив в ванной множество лепестков промкеля, моментально догадался в чём дело,-

-Что ж ты натворил!..

-Что?.. - испуганными глазами смотрел старец на Пнеумаса, - Сделай же что-нибудь, пока тьма не поглотила нас!..

-Так, ладно! Успокойся! - Пнеумас бросил в лицо своего гостя пыльцу мокты и всё преобразилось в первозданный вид.

Ахитрек замер на месте, сконфужено поглядывая то на Пнеумаса, то на ванну, то на разные предметы, находящиеся в этой комнате.

-Ну?.. - протянул воин руку к большому махровому полотенцу и накинул его на плечи старца, - Может позволишь мне одеться?

-А... Да, конечно!.. - и, прежде чем скрыться за дверью, Пнеумас попросил Ахитрека не задерживаться, потому что обед был готов.

Оставшись один в комнате, обустроенной для принятия водных процедур, Ахитрек спешно облачился в своё нижнее священническое одеяние и поспешил к Пнеумасу, ибо боялся, как бы этот зыбки мир не рассыпался, оставив их в темноте...

ГЛАВА 13
ОТХОДЯ КО СНУ

Понурив голову, Ахитрек вошёл в гостиную. Не поднимая взгляда на Пнеумаса, жрец уселся за стол, уткнувшись в тарелку. Ели молча.  Неловкость тишины разорвал Пнеумас:

-Если ты не возражаешь, - обратился он к Ахитреку, -  я поднимусь в спальную комнату и посплю, а ты, - отложил воин в сторону салфетку, - когда управишься с обедом, можешь последовать моему примеру...  Поднимешься, дверь справа...- объяснил священнику Странник месторасположение его спальной комнаты.

Чёрный Жрец ничего не сказал, лишь молча кивнул в знак согласия, медленно пережёвывая какой-то вязкий экзотический бурый овощ, порезанный тоненькими ломтиками и уложенный поверх рассыпчатого риса. Тихонько поднявшись из-за дубового стола, Пнеумас направился к винтовой лестнице, которая спиралью обвивала диковинного вида дерево с мощным волосатым стволом, по всей длине которого, из разных его мест, торчали широкие и плоские листья, имеющие забавную форму зазубренных клочков разного размера.

Войдя в спальную комнату, Пнеумас первым делом открыл дверь балкона настежь и выпустил своего зверька на прогулку. Ласка, блеснув своими глазками-бусинками, с резных перил балкона моментально юркнула на ветвь грошевого дерева и исчезла из вида, затерявшись в зелёной кроне.

Осмотревшись, воин лениво снял свои мокасины и уволился на добротную широкую деревянную кровать, застеленную приятным на ощупь шёлковым бельём золотисто-кофейного цвета. Едва его голова соприкоснулась с изголовьем кровати, как тут же Пнеумас погрузился в волны здорового, целительного сна. Ему снились пески под сухим бледным небом и снились серые холодные горы. Видел он во сне степь, иссушенную ветром и удивительно стройного чёрного коня, скачущего из алой полосы горизонта... А ещё он видел силуэт утончённой девы...

Солнце уже опускалось и она приближалась к нему. Ещё несколько шагов и он увидел бы её лицо, но Ахитрек заградил милый его сердцу образ...

-Ты ещё не спишь? - усевшись на край кровати, склонился Чёрный Жрец над воином.

-А? Что? - открыл свои глаза Странник, хлопая своими светлыми длинными ресницами, не вполне ещё соображая что к чему.

-Я спрашиваю, - тем же ровным тоном говорил Ахитрек, - не спишь ли ты?

-Мм... - лениво приподнялся воин, - Ну и зануда же ты, Ахитрек! И для этого тебе меня надо было будить?..

-Прости, - развёл руки в стороны Ахитрек, - я думал, что ты ещё не успел уснуть...

-Ладно, - разочаровано вздохнул Пнеумас, подняв с полу подушку, которую скинул во сне на пол, поскольку привык спать без какого-либо возвышения под головой, - пустое... - подложил её Странник за спину, - Что стряслось? Комнату перепутал?..

-Да нет, - пожал плечами Ахитрек, - нашёл...

-Тогда что? - зевая, спросил священника воин.

-Просто спросить кое о чём хотел...

Пнеумас, усевшись поудобней и сложив руку на руку, уставился на собеседника.

-Да, собственно, - несколько смутившись, медленно начал жрец, - Здесь так хорошо... - поднялся Ахитрек с края постели и подошёл к окну, - Тихо... Уютно...


-И?.. - желая побыстрее услышать суть, нахмурил свои брови Странник.

-Мне, вдруг, подумалось... Почему бы нам здесь не остаться, а? - и священник пристально взглянул в глаза молодого воина, чтобы подчеркнуть серьёзность сказанного, - Я стар, Странник... Думаю, мне не долго осталось... И я подумал, хорошо бы мне остаться в мире твоей иллюзии...

-Хм, - слегка прикусил нижнюю губу Пнеумас, - идея, конечно, заманчивая, но ты знаешь... Всё, что ты видишь, в чём находишься - всего лишь иллюзия, Ахитрек. Образ того, к чему каждый из нас стремится... Встретив тут смерть, твой дух навеки останется в темноте... Я понимаю, ты устал и хочешь тишины, но иллюзия дома не есть дом... Она может укрепить наши силы в пути, но она никак не заменит нам того, в чём каждый из нас действительно нуждается!..

-Пусть так, - облокотился Чёрный Жрец на стену возле входной двери, - но почему бы эту иллюзию не сделать своей действительностью, если в ней есть всё, чего мы искали?

-Интересная мысль, священник, - прищурил воин глаза, стремительным движением руки распустив свои прямые пшеничного цвета волосы, достигающие плеч, - многие живут довольствуясь иллюзией... Для многих она стала более реалистичной, но не для меня и... И не для тебя, Ахитрек... Не для нас...

-Ну, - подошёл жрец к окну, - за меня говорить не берись... Если честно, - уткнулся он лбом о стекло, - я так устал от бесконечных дорог, поисков, что... Мне твоя иллюзия показалась чем-то родным. Родным настолько, что я хотел бы здесь остаться, если ты меня научишь управлять этим миром... Я слишком стар для войн, кипящих вне, и слишком опустошён, чтобы кода-нибудь достичь пределов Полуденного Края!..

-Не от мудрости ты это говоришь, священник, - поднялся Пнеумас со своего ложа и подошёл к Ахитреку, - твоя усталость говорит в тебе...
Но не для того ты выбрал путь пророка и тяжкий путь тайного знания, чтобы жить иллюзией, Ахитрек! Не для того совершаешь ты, священник, свой опасный путь, чтобы теперь забыться иллюзией того, к чему мы, я верю, однажды придём!..  Да, этот мир хорош, но лишь для того, чтобы тут отдохнуть от невзгод, дорог... Хорош для того, чтобы отрезвить в своём сознании подлинные свои стремления, но никак не для того, чтобы остаться тут... То, что ты видишь - моя иллюзия, моя мечта, моё понятие о том, чего я хочу... Моё представление о мире, к которому я стремлюсь, но не он сам... По мере того, как я совершаю путь и получаю знание и опыт, мой мир... Тот, где мы теперь находимся, меняется и однажды, если только я не откажусь от желания своего сердца, я найду ту реальность, к которой стремится нынешнее моё представление о ней... Иди, Ахитрек, в комнату и отдохни, ибо завтра я этот мир сокрою в себе и мы продолжим наш нелёгкий путь...

-Э-эх, - тяжело вздохнул Чёрный Жрец, - Я так и думал, что ты мою идею забракуешь...

-Так ты спать не собираешься? - улыбнулся воин священнику.

-Да солнце ещё не совсем закатилось за синеву холмов, - ответил улыбкой Страннику Чёрный Жрец, - а вообще пойду, пожалуй...

-Давай, - хлопнул Пнеумас старика по спине, выпроводив его из своей комнаты, - Доброй ночи!

-И тебе приятного отдыха...

-Пнеумас, - представился Странник Ахитреку, закрывая дверь.

-Пнеумас?.. - посмотрел уже на запертую дверь священник, произнеся имя воина.

Что-то знакомое было в этом имени, но Ахитрек никак не мог понять, что? Прокручивая в мозгу своём звучание имени "Пнеумас", Ахитрек силился вспомнить тот момент, из- за которого имя Странника казалось ему очень знакомым. Однако следуя за мыслью, священник утомился и погрузился в сон. Спустя какое-то время и жрец, и воин дремали каждый в своей комнате, не дождавшись заката. И только ласка шуршала в саду ветвями деревьев и кустарников, оберегая сон своего хозяина от мрака Гюксовой Дороги...

ГЛАВА 14
ЯВЛЕНИЕ ИКАНОСА

Едва огненно-красные блики восходящего солнца покрыли плато Иэрэнса, как тут же между белых песчаных дюн проступила едва приметная узкая полоса, совершенно очищенная от песка, однако сливающаяся с ним.

-У-гху-кху! - восторженно завопил чернокожий лоруи, прыгая на месте, - Пора домой, в Саматэнс!

-Что ты орёшь?! - обратил речь свою к лоруи Эрромэн, сделавшись огнекрылым человеком с сияющим лицом.

Дукин едва не лишился дара речи, глядя на пылающее пламенем существо.

-Ну что ты стоишь как статуя? - поинтересовался Эрромэн у лоруи, - Смотри, - указал ангел Дукину на проступившую в песке тропинку, - Нужно спешить, покуда тайная дорога к Саматэну не исчезла... - и ангел аккуратно поднял с кристалликов песка израненное тело Пухеи, прикрывая наготу её своими пылающими крыльями.

Дукин, всё ещё поражённый увиденным, медленно поплёлся за ангелом. Молча крохотный чёрный лоруи и статный мужеподобный ангел-огонь ступали по узкой полосе дороги, ведущей в город лоруи, - О! - попытался Эрромэн вывести Дукина из состояния ступора, - а она холодная... - изумлёнными глазами посмотрел крылатый ангел на длиннобородого лоруи.

-А как же, - наконец пришёл в себя тот, улыбнувшись, - эта дорога идёт из самых недр подземного города, где царит приятная прохлада...  Ты, наверное, никогда прежде не бывал тут, - оживился Дукин, обгоняя Эрромэна, - Просто следуй за мной! - переваливаясь с ноги на ногу, побежал Дукин вперёд по тропе.

Следом за ним неспешной поступью следовал Эрромэн, удерживая на руках своих деву-цветок. По мере их движения, песчаные холмы с обеих сторон дороги становились всё выше и выше. Затем белый песок и вовсе исчез, как-то незаметно растворившись в твёрдой породе белого камня. Наконец, девушка пошевельнулась и что-то простонала. Эрромэн спешно уложил молодую женщину  на белое лицо каменной дороги и посмотрел в глаза лоруи:

-Ты ничего не видел, - сказал ангел Дукину и обернулся эрромэноским скакуном.

Пухея, едва открыв глаза, чуть-чуть приподнялась:

-Где мы? - поинтересовалась женщина у лоруи, прикрывая наготу своего прекрасного тела волосами.

-На пути в Саматэн, - тёр свои маленькие глазки Дукин, тяжело зевая.

-Ну и ну, - села дева, осматриваясь по сторонам, - Просто поразительно! Смотрела в оба, но так и не поняла, когда мы из пустыни попали в горы?..

-Ещё бы! - гордо вскинул свою большую тяжёлую бордовогривую голову лоруи, - Саматэн - город загадок и он начинается этой дорогой камней, так что самое интересное ждёт нас впереди!

-Помоги мне, - протянула Пухея свою руку Дукину, - Я не могу идти, - объяснила она лоруи, - мне нужно сесть на Эрромэна...

Скакун, понимая речь раненной девушки, покорно склонился подле неё. Дукин, пыхтя и ворча, помог Пухее взобраться на спину скакуна.

-Ну и тяжёлая же ты! - с недовольной гримасой на чёрном лице, выдавил лоруи, когда дева уже воссидала на спине Эрромэна.

-Спасибо, - улыбнувшись, ответила Дукину Пухея, и легонько шлёпнула шею своего скакуна, - Пошёл!..

Постепенно узкая тропа уходила всё ниже и ниже, делаясь более просторной. В какой-то момент белая каменная порода сомкнулась над путниками, скрыв розовое небо и образовав некоторую светлую пещеру. Пещера освещалась странным излучением, исходящим от стен.

-Что это за место? - с некоторым волнением в голосе, спросила Дукина израненная Эхюросовыми Клинками Пухея.

-Это Пещеры Иэрэнса, - с видом знатока пояснял гном, - В солнечном свете каменная иэрэнсовая порода выглядит обыкновенным невзрачным веществом белого камня, а в плену темноты проявляется подлинная её суть - она начинает излучать свет, подобно звёздам.... Из плит иэрэнсовой породы построен наш город, поэтому там всегда светло...

-А долго нам до него идти? - не имея сил на выражение восхищения, поинтересовалась у лоруи воительница.

-Ну, - пожал плечами сын Кинданута, - и да, и нет...

-Что это значит? - косо поглядела Пухея на Дукина, - Что это ты опять замыслил, а?

-Что ты за дикарка такая? - рассердился лоруи, сведя свои густые мохнатые брови, - Как чуть, так сразу начинаешь меня подозревать в како-нибудь подлости! Больно-то мне надо водить тебя с твоим конём по Саматэнскому Подземью! Я больше тебя заинтересован в том, если хочешь знать, чтобы как можно быстрей попасть в родной город и, оставив тебя старейшинам, отвалить домой...

-А я тебе не верю! - отвечала Дукину Пухея, - Если ты так жаждешь домой и хорошо, как ты говоришь, знаешь свой дом, то почему ты не можешь ответить на мой вопрос конкретно - долго ли нам ещё идти? А?

-Какие же женщины, всё-таки, глупый народ?! - вздохнул Дукин, разведя руками, - И не важно из какого они рода, лоруи или человеческого...

-Эй, - негодуя, свела свои изящные брови дева, - Ты, кажется, забыл, что я здесь и я всё слышу и что мне, в конце-то концов, совсем не нравится, когда меня оскорбляют... Ещё одна подобная выходка и ты труп, Дукин - сын Кинданута, сына Манара!.. Говори, долго ли нам ещё брести по этой пещере?

-Ладно, - нервно сглотнул сын Кинданута, - Только хватит уже меня трупом обзывать! Меня, если хочешь знать, это тоже нервирует... Я не могу точно тебе сказать вовсе не по своей прихоти... Просто я этого не могу знать... Саматэнские Подземья сами определяют путь, понятно? И нечего меня допрашивать, понятно?! - лоруи, нахмурив брови, мелкими шажочками пошёл дальше, что-то бурча себе в бороду.

-Ну смотри, лукавый лоруи! - кинула во след Пухея, - если окажется, что врёшь, убью!

Шли молча. Тишину Саматэнского Подземья нарушало цоканье копыт Эрромэна, с опаской поглядывающего на светящиеся изумрудным свечением стены пещеры. Пухея, немного окрепшая после ранения, тоже чувствовала себя как-то неуютно, поскольку все они находились в потоке переливающегося света, за свечением которого ничего не проглядывалось. Помимо всего этого, дева была обнажена и ей, в потоках белого света, совсем было не по себе. Всё, что осталось на неё после побега от стены Эхюросовых Клинков это кожаные подштанники (на который надевались латы), обтягивающие бёдра, и латный пояс, на котором были закреплены небольшая фляга и два кинжала. Лук и кожух со стрелами висели на её нежном плече за спиной, а каскад длинных слегка волнистых пепельно-русых волос с серебристым переливом, прикрывали обнажённую грудь Пухеи и её спину. Лоруи скрывал своё волосатое коренастое тело под кольчугой и потому особого стыда не испытывал. Наконец, после некоторого пути в светящийся тишине, Дукин и Эрромэн с восседающей на его спине Пухеей, вышли к мосту, под которым далеко внизу бурлила вода.

-Ну, - облегчённо вздохнул лоруи, - не так уж всё и плохо!.. Мы на правильном пути... Это питательная жила нашего города.... Надо спуститься к ней и она доведёт нас до Саматэнса.

-Это что, шутка? - состроила недовольную гримасу Пухея, - Как мы туда спустимся? Ты что, с головой не дружишь?

-Я не знаю ещё как мы спустимся, но нам это необходимо сделать, Огнистый Цветок Дулосовой Пустоши, - топнул своей короткой ногой Дукин, - Саматэн - это город-лабиринт, если ты забыла... И мы можем блуждать здесь целую вечность, так и не добравшись до сердца... Река - это единственный верный путь...

-Ты посмотри вниз! - почти взвизгнула дева, - Ни тропы, ни даже уступов, за которые можно было бы ухватится, чтобы спуститься!..

-М-м... - почесал затылок сын Кинданута, - Тогда будем прыгать...

-Ну уж нет, сумасшедший лоруи! - запротестовала воительница и одним движением наставила стрелу на тетеву лука, целясь в голову лоруи, - Теперь слушай меня сюда, глупый лоруи! Если ты заблудился, будешь идти куда я укажу...

-Ладно! - сердито буркнул лоруи, не спуская своего взгляда со стрелы, - Только убери от меня эту дрянную стрелу!

Осмотревшись, Пухея напрягла свой слух, чтобы поймать звук движения воды. Внизу вода кипела и нельзя было сказать, в какую сторону она течёт.

-Дукин, - спросила дева лоруи, опуская свой лук, - Саматэнс находится где? Ниже по течению реки или выше?

-Ниже... - буркнул лоруи, всматриваясь в пенистую воду.

-Так и думала! - разочаровано вздохнула дева, - А ты нас привёл почти что к самому источнику!

-Ну и что, - пожал своими покатыми плечами Дукин.

-Ничего, конечно, только до города нам топать примерно столько же, сколько мы уже прошли и ещё чуть больше!..

-Что! - взревел лоруи, - Я устал и не намерен столько времени болтаться среди камней! Я есть хочу, спать и... Устал я! - топал своими маленькими ножками лоруи, гневаясь.

-Что ты орёшь?! Надо было раньше об этом думать! Мог бы раньше признаться, что пути не знаешь, тогда бы мы уже, наверняка, были в городе!.. - усмирила Пухея лоруи.

-Я правильно шёл! - не соглашался Дукин, - Правильно! Я знаю город как самого себя! - орал он с неистовством.

-Замолчи! - завизжала Пухея так, что Дукин замолчал, посмотрев на деву широко открытыми глазами...

-Идём... - спокойным голосом сказала Пухея Дукину и повернула своего скакуна в обратном направлении.

И снова лоруи, дева и конь шагали по нутру светящейся пещеры. Временами Пухея останавливалась и прислонялась ухом то к стенам пещеры, то к её полу. На пути им встречалось несколько туннелей, но девушка оставила их позади, уверенно ведя своих попутчиков прямо. Наконец они достигли такого места в пещере, где она разветвлялась на пять туннелей.

-Нам туда! - подпрыгнул от радости сын Кинданута, указывая на средний туннель, из которого лился поток света и дул лёгкий ветерок.

-Нет, - не согласилась Пухея, - пойдём сюда! - указала она на крайний тёмный туннель с узким проходом.

-Что за бред?! - взревел лоруи, - нам точно не сюда! Я знаю...

-Слушай ты, карлик! - потеряв терпение, спешилась Пухея и вцепилась в ворот кольчуги Дукина, - Избавь меня и моего коня от своих воплей! Мы тебе не обязаны ничем и ты нам... Хочешь идти туда, - ткнула она пальцем на вход указанного лоруи туннеля, - топай, а я иду другим путём, понятно?! - с этими словами она отпустила его и вошла в крайний туннель, увлекая за собой Эрромэна. Постояв некоторое время в растерянности, сын Кинданута поспешил за ними...

-Где ты, женщина?! - что есть мочи, орал лоруи в кромешной темноте.

-Тс, - услышал он знакомый голос прямо возле своего уха, - Если ты и дальше намерен так орать, иди лучше один... - заметила дева.

-Это мой город... - гордо пояснил своё решение лоруи, - и тебя в нём могут не принять... Тебе без меня нельзя!

-А, ну да... - усмехнувшись, согласилась с ним Пухея, - Без тебя мы и в самом деле пропадём! Только будь так любезен, Дукин, молчи, ладно...

-Всё-всё, - затараторил лоруи, - уже молчу! Я уже - могила!

-Дукин! - взвизгнула девушка и только тогда Дукин действительно замолчал.

Пещера уходила всё ниже и ниже. Её свод становился влажным и холодным.

-Бр, - снова подал свой басистый голос лоруи, - и долго нам ещё топать в этой темноте?

-Долго, - постоянно к чему-то прислушиваясь, отвечала Пухея.

-Может поговорим, а? - поинтересовался Дукин у женщины, которому темнота и гробовая тишина наскучили.

-Тс, - прошипела та, - не мешай мне слушать...

-Что ты слушаешь? - снова нарушил тишину саматэнский лоруи, - тут никаких тварей не водится...

-Дукин, - проницая темноту и тишину, повысила свой голос Пухея, - Я слушаю реку и хватит мне мешать! Заткнись, ладно?! Не отвлекай, если хочешь в ближайшее время оказаться дома!

-Но как ты можешь слушать реку, - начал было Дукин, но Пухея закрыла ему рот своей ладонью.

-Позже, ладно?.. - сказала она и отстранила от него свою ладонь.

И снова началось муторное передвижение по тёмной пещере. Теперь и Дукин слышал, как где-то с потолка пещеры на пол падали капли, а ещё он слышал цоканье копыт и шуршание стоп своих ног. Ему стало значительнее веселее. Он даже стал специально шуршать ещё сильнее, пока, наконец, не оступился в темноте:

-А-а... - полетел Дукин вниз и грохнулся, звеня кольчугой.

-Дукин?! - доносился до него приятный голос Пухеи сверху, - ты жив?! Дукин!..

-Жив! - превозмогая боль, крикнул лоруи, осматриваясь...

-Где ты?..- продолжала кричать ему Пухея.

-Пока не знаю, - басистым криком отвечал ей сын Кинданута, - но подо мной что-то мягкое и влажное! - ощупывал лоруи место, на которое упал, - Кажется это мох...

-Отойди в сторонку, Дукин - сын Кинданута, сына Манара из великих подземелий Гэ! - крикнула сверху Пухея, - Я сейчас спрыгну к тебе, - едва сказав это, женщина действительно спрыгнула, мягко приземлившись на мох...

-Так... - стала она ощупывать местность, - Я сюда, - нащупала она некое ущелье, протискиваясь в него.

-Ну и что это такое? - последовал за ней лоруи.

Оказавшись в просторной пещере, Пухея поспешила к её выходу, где их ждала река.

-Здорово! - воскликнул лоруи, ни на шаг не отставая от девы, которая зачарованно наблюдала за бурными водами серебристой реки, огибающими островки-амозониты, приковывающими к себе взгляд своим приятным зеленоватым светом...

-А как же наша лошадь? - как бы невзначай, спросил Дукин Пухею.

-Эрромэн не лошадь, - наконец оторвала свой взгляд от удивительных островков женщина, - а конь!

-Пусть так, - согласился лоруи, - ему же не протиснуться сквозь ущелье...

-А ему это и не нужно, - улыбнулась Пухея, - Там... - указала она на тёмную пещеру, находящуюся от них в нескольких десятках ярдов выше по течению.

-Что там? - принялся вглядываться в тёмное пятно пещеры лоруи.

-Ты выход... Эрромэн выйдет оттуда... - без тени сомнения заявила дева и медленно, любуясь чистотой воды и мерцанием островков, пошлавниз по течению.

-А как же конь?! - поспешил за ней лоруи.

-Дукин, - насмешливо улыбнулась Пухея, - Эрромэн - лучший скакун Эрромэноских земель...

-И что это значит? - не унимался Дукин.

-То что он - не ты и не я, а быстрый конь... Его не надо ждать, Дукин...

-А... - протянул лоруи, ещё раз обернувшись назад.

-Ну тогда ладно, а вдруг он не догадается? - проявлял беспокойство лоруи, нахмурив свои косматые брови, - Может подождём его?

-Он же не ты, длиннобородый! - насмешливо заметила Пухея, - Впрочем, я не против искупаться, - и она легко спустилась по камням к воде...

-Ты что?! - заорал лоруи, - С ума сошла, женщина?! Тебя же смоет к демонам!

-Успокойся, - зайдя по щиколотку, спокойно сказала дева, - течение не такое уж и быстрое, а вода, как ни странно, тёплая! Советую тебе тоже искупаться, а то от тебя дурно пахнет... - и она продолжила углубляться.

-Это от кого ещё дурно пахнет?! - взревел лоруи, неуклюже переваливаясь по камням к воде, - Ну погоди, женщина! Доберусь я до тебя!

-Ага! - повернулась Пухея лицом к Дукину, когда всё её тело, за исключением головы, обтекали прохладные воды неизвестной реки, - Прыгай сюда вместе со своей секирой...

-Саматэнские лоруи не имеют обыкновения воевать с женщинами да ещё и в воде, - принялся дукин бросать в сторону Пухеи небольшие камни.

-Хочешь сказать, что лоруи не умеют плавать?..

-Я не говорил, что не умеют... Я сказал, что не имеют обыкновения... - топал ногами лоруи, сердясь всё больше и больше.

-Скажи, что твой народ, включая тебя, не умеет плавать и я перестану тебя нервировать!.. - смеялась Пухея над маленьким чёрным существом.

-Ладно, - сдался сын Кинданута, - Я не умею плавать и поэтому не смогу тебя спасти, если ты начнёшь тонуть...

-Не волнуйся, лоруи! - всё так же насмешливо продолжала дева, - Тебе не придётся меня спасать! Я отлично плаваю... Почти как рыба!

-Ага, - зло скривил своё чёрное лицо лоруи, - Плавать с металлом, который у тебя на поясе, - сущее самоубийство... Могла бы оставить всё это хозяйство на берегу... Я бы присмотрел...

-Ага, -ехидно засмеялась Пухея, - Знаю я, как бы ты присмотрел! Тебе верить вообще ни на мгновение нельзя!

-Да если бы я хотел, ты бы уже была мертва, - уселся Дукин на крупный камень так, чтобы было видно и Пухею, и её коня, как только он появится.

Пухея, оставив себе только лук, кинула латный пояс к ногам Дукина и, оттолкнувшись от каменистого дна, поплыла к ближайшему амозонитовому островку. Доплыв до него, она скрылась за ним так, что её не было видно.

-Эй?! - вскочил лоруи с камня на свои короткие крепкие ноги, - Где ты, женщина?! - потеряв из виду женщину, принялся кричать Дукин, - Пухея! Мглистый Цветок, где ты?!

За своим голосом лоруи не услышал шагов и не заметил ничего странного вокруг, поскольку всё его внимание было поглощено островком, за которым исчезла его спутница.

-Пухе... - на полуслове лоруи брякнулся на серые тёплые камни, связанный верёвочной сетью.

-Готов! - пробасил один из лоруив, подтаскивая сеть с Дукином к своему отряду.

-Что происходит?! - извивался сын Кинданута, тщетно пытаясь высвободится.

-Ух ты! - послышался голос другого лоруи, с фиолетовой короткой бородкой, - А он, похоже, наш?..

-Наши в одиночку по лабиринтам не шастают, - пробасил первый, небрежно распутывая жертву, - Сейчас и поглядим кто это такое...

Пухея, заметив из-за островка отряд лоруи, захвативший Дукина, набрала побольше воздуха в лёгкие и нырнула, предавшись течению реки. Вынырнула она далеко от того места, где были саматэнские лоруи. Выбравшись на сушу, женщина нашла уступ под самым сводом гигантской пещеры, вместившей в себе целый мир. Вскарабкавшись туда, она улеглась на живот, ожидая приближения лоруи. Лук и стрелы молодая воительница держала наизготове.

-О! - кто-то подал голос из рядовых, когда Дукина освободили от пут, - Это же сын Кинданута, сына Манара из великих подземелий Гэ!

-Что?! - скривил недовольную мину тот из лоруи, который накинул на Дукина сеть и который её и распутал.

-Да-да, Блакин, сын Дрода, сына Манока! Это точно я, Дукин - сын Кинданута, сына Манара из великих подземелий Гэ! - с гордостью заявил Дукин, откидывая от себя сеть.

-Кто бы сомневался! - выступил из затенённых камней лоруи по имени Роун, приходящийся Дукину дядюшкой,  который состоял в отряде саматэнского дозора ещё с того времени, когда сына его брата Кинданута ещё и в помине не было, - Только мой племянник может остаться безо всего и шататься по лабиринтам в одиночку!

-Вот дела! - захохотал кто-то.

-А он ведь и впрямь безо всего! - поддержал кто-то ещё смеющегося лоруи.

-Ну ты даёшь! - до упаду хохотал Роун и все, кто состоял в его отряде.

Хохот был настолько сильным, что стены пещеры содрогались. Когда, наконец, все вдоволь насмеялись, Роун подал знак к построению. Выстроившись в одну колонну, маленькие лоруи пошагали вниз по течению так тихо, что Пухея подивилась.

Едва колонна лоруи выстроилась, как Дукин взволнованно принялся оббегать впереди стоящих, тараторя:

-Что?! Вы собираетесь уйти что ли? Но вы же не знаете главного..

-Чего это он такой? - поинтересовался у Роуна лоруи с красной тонкой бородой.

-А мне по чём знать? - пожал плечами один из предводителей дозорного отряда, - Дукин, - обратился Роун к племяннику, - Что ты себя так странно ведёшь? Не уж-то тебя обварили пары Эхюросоввых Ключей?

-Ага, точно! - присоединился к домыслам чернобородого лоруи кто-то из отряда, - Блам тоже так носился, когда бедолагу коснулись едкие испарения Источника...

-Закрой свой рот, - кипя от злости, заорал Дукин на незнакомого ему лоруи, - Никакой пар меня не ошпарил! Просто я нашёл... - хотел было сказать Дукин про Пухею, но не успел, поскольку потерял сознание от удара небольшим плоским камнем по голове и повалился на каменную платформу.

-Камень полетел оттуда! - указал один из отряда лоруи в сторону, где скрывалась Пухея.

-Точно оттуда! - согласился с ним ещё один, - Я точно видел... Камень прилетел с того выступа!

-Всем сгруппироваться! - приказным тоном голосил Роун, - а вы двое, - указал он на двух лоруи невероятно плотного телосложения, - позаботьтесь о сыне Кинданута.

В считанные минуты лоруи рассредоточились по ущельям пещеры, словно их тут и не было. Динамично они оцепляли каменный выступ, где скрывалась Пухея.  Молодая женщина была доведена до паники, но ей всё ещё удавалось оставаться незамеченной. С молниеносной быстротой она оглядывала стену пещеры, к которой примыкал выступ, тщетно пытаясь найти путь спасения. Сама только мысль о том, что она, будучи практически обнажённой, может оказаться в плену этих злобных подземных созданий, убивала её и сводила с ума. Превратившись в одно большое ухо, беглянка слышала каждый шорох неприятеля. Она готова уже была к тому, чтобы лишить себя жизни, только бы не оказаться в плену лоруи. Их вид её ужасал, а живое воображение рисовало перед её проницательным взором страшные картинки. Будучи маленькой девочкой, в далёком когда-то, она читала книги, содержащие заметки путешественников, описывающих разные племена. Лоруи, к сожалению, практически всегда всеми авторами описывались жестоким и жадным народом, изобретательным на орудия для добычи драгоценностей и пыток...

К счастью Пухеи, всё внимание лоруи привлёк к себе скакун Эрромэноса, как нельзя кстати появившийся с противоположной стороны как раз там, где его появления ожидали Дукин и Пухея.

-Не может быть! - взревел главнокомандующий, - Это конь?!

-Держите коня! - орал Роун, закидывая петлю на животное, дразнящее лоруи зигзагообразным галопом туда-сюда.

-Идиот! - накинулся на дядюшку Дукину первый военачальник, - Какой ты тупой, а?! По-твоему конь умеет метать каменья?! Это что-то новое...

Пока лоруи кубарем катались по каменному помосту пещеры, вцепившись друг в друга как враги, все остальные стояли в бездействии, наблюдая за поединком своих предводителей.

-В любом случаи, - сжимая свои крепкие пальцы у горла желтобородого Канутк, доказывал свою правоту чернобородый Роун, - Нам надо поймать лошадь...

-Урод! Тупица! - высвобождал своё горло желотогривый лоруи, - Это глубинный демон, принявший облик лошади! И он нас заманивает!

-Да? - отпустил Канутка Роун, почёсывая свою лысую голову, - А я как-то об этом не подумал...

-Вот что я тебе скажу, Роун, - поднялся на ноги военачальник Канутк, растирая свою короткую мощную шею, - Ты такой же тупица, как твой племянник! Ну откуда в Подземье Саматэнса взяться коню, а? Да ещё представить, что конь камни швыряет, но не глупость ли?..

-Ну что встали, тупицы?! - заорал предводитель Роун, - Всем построиться!

-Глядите! - заорал кто-то из лоруи, указывая на удаляющегося коня, на спине которого восседала Пухея.

-О, горе нам! - схватился за свою пушистую жёлтую бороду Канутк, - Я же говорил, что это демон!

-А что это у него серебристое на спине было? - спросил Роун у Канутка, когда конь исчез далеко впереди.

Поскольку у Пухеи были длинные волосы, то силуэт девушки лоруи не разглядели. Они заметили только её волосы, которые обтекали её нагое тело как плащ.

-Пепельные крылья, конечно! - отвечал Канутк с видом специалиста по демонам.

-Ну что ж, - сведя брови, тяжело вздохнул Роун, - тогда в путь!

-Стоять всем на месте! - отдал новый приказ Канутк, - Слушайте все сюда... - обратился лоруи ко всему отряду и лично к Роуну, поскольку у него с ним были одинаковые полномочия и отменить приказ Роуна без объяснения Канутк не мог, - Вы все видели глубинного демона, принявшего вид коня с пепельными крыльями.... И этот конь поскакал вниз по течению...

-Ага, точно! - кивали своими бородатыми низко посаженными головами лоруи, - Вниз ушло чудище...

-А что это значит? - сцепил свои руки за спиной лоруи, важно вышагивая из стороны в сторону, - Это значит, что нам идти в Саматэнс никак нельзя...  Глубинные демоны весьма хитры, - поучительным тоном продолжал Канутк свою впечатляющую лоруи речь, - Этот демон долго нас выслеживал и он знал, что наш путь лежит вниз по течению...

-Да, - вмешался Роун, - демоны очень хитры! Так почему он нас не разнёс на тысячу кусочков тауварии, а? - косо поглядел Роун на желтобородого Канутка.

-Да потому что злобной твари хочется развеется, Роун! Наскучило ему убивать всех без труда... Вот он и решил показать себя, чтобы мы оказали сопротивление... Вот для него отличная разминка после долгих сотен лет отдыха, неужели не понятно?!

-И что ты предлагаешь, Канутк? - поинтересовался у своего Канукта дядюшка Дукина, всё ещё находившегося в бессознательном состоянии.

-Я предлагаю не быть тупицами и не доставить такого удовольствия древнему змию...

-Мы воины! - заметил Роун, - и мы не позволим какой-то твари преграждать нам путь!

-Роун, - нахмурил свои мохнатые брови Канутк, - Демоны очень сильны и хитры, неужели ты не понимаешь? Нам с ним не справиться, а потому нужно отсидеться или...

-Или? - нахмурил свои брови брат Кинданута.

-Или идти верхом, - тихим голосом закончил лоруи.

-Верхом? - прошёлся шёпот между лоруи, - да это же кошмар...

-А я думаю, что демон специально нас на поверхность выманивает, - заключил Роун, - а потому мы не купимся и пойдём обычным маршрутом! Кто со мной? - обратился он к отряду, большая часть лоруи из которого присоединились к брату Кинданута.

Канутку и небольшому числу его сторонников пришлось согласиться с мнением большинства. Выстроившись в дорожную колонну, гномы долгой тенью направились вниз по течению.

Пухея едва успевала следить за пещерой, по которой её нёс Эрромэн. Как-то совсем незаметно, река расширилась, а каменное основание пещеры, внутри которой они находились, совсем стало узким. Причудливые островки-амозониты сменились ещё более причудливыми каменьями, тут и там торчащими из воды.

-Как же тут красиво! - хлопнула дева от изумления в ладоши, когда конь остановился, - Просто невероятно! - спешилась она и подошла к самому краю прозрачно-зелёной воды, -Издали я думала, что это огонь на водах реки горит, а на самом деле это... Это...

-Отчасти ты права, Мглистый Цветок Дулосовой Пустоши, - послышался юношеский голос за спиной молодой женщины, на который она мгновенно отреагировала:

-Кто ты? - в считанные секунды нацелила Пухея стрелу в незнакомца с огненными крыльями.

-Вот как ты благодаришь друзей за поддержку? - не меняя интонации, продолжал женоподобный юноша. Вид его был спокоен. Кожа незнакомца была смуглой, а его невероятно большие глаза, окаймлённые длинными изогнутыми ресницами, были черны. Волнистые волосы, раскиданные в беспорядке спереди и сзади, длинною до колен, тоже имели чёрный цвет. Похоже, что юноша был нагим, как и Пухея.

-Кто ты? - повторила Пухея свой вопрос, продолжая удерживать незнакомое ей существо на прицеле, - Отвечай, если хочешь жить.

-Где твой конь? - поинтересовался некто, проигнорировав вопрос девы.

Пухея, терявшаяся в догадках по поводу того, кем бы могло быть стоящее перед ней существо, осмотрелась, ища глазами своего скакуна. Не обнаружив его, она, нахмурив брови, продолжала:

-Последний раз спрашиваю, кто ты?

-Ну и глупая же ты, - улыбнулся ангел, - Я - Эрромэн...

-Что?! - почти взвизгнула Пухея, на мгновение опустив лук, но затем снова подняла его, - Я не верю тебе! Думаешь, меня так легко провести? Дудки! А ну говори, что ты за тварь такая и что тебе от меня надо?

-Не веришь? - спросил юноша скорее себя вполголоса, чем Пухею, - Люди самые упрямые существа, самые гордые и самые несведущие!..

-Ну хватит уже зубы мне заговаривать! - натянула тетиву дева, - Даю тебе последнюю возможность или тебе конец!

-Конец? - каким-то отстранённым голосом произнёс Эрромэн, - Что ж, стреляй и помни, что я выше времени и мне не ведомо понятие конца... - с этими словами юноша повернулся к женщине спиной, медленно уходя в ту сторону пещеры, где далеко-далеко позади были оставлены лоруи. На его спине, из-под волос, выглядывали острые крылья.

-Стой! - убрала лук Пухея и подбежала к Эрромэну, схватив его за руку, - Скажи, хотя бы, ты - мужчина или женщина?

-Мужчина или женщина? - улыбнулся женоподобный юноша, - Я - иканос, земной ангел, и я не мужчина и не женщина...

-Как так? - широко открытыми глазами глядела девушка на ангела, - Эрромэн? Ангел-конь?

-Понимаешь, - опустился Эрромэн на каменный пол пещеры, устремив свой взор на светящиеся янтарным светом камни, торчащие из воды, - Иканосы - ангелы Ойкоса, живущие всюду. Я - иканос, живущий среди людей, а люди не способны принимать ангелов в их настоящем обличии и поэтому я ходил по земле Эрромэноса в виде скакуна. Очень часто иканосы принимают вид птиц или животных, чтобы находиться среди тех, кого они призваны оберегать.

-Ясно, - села Пухея рядом с ангелом, - а почему ты сейчас мне открылся?

-Видишь ли, - всё тем же ровным голосом продолжал Эрромэн, - земли Дулосовой Пустоши имеют свойство открывать сущность попадающих сюда существ...

-Вот как... - удивилась дева, - и даже свойства людей?

-Да, особенно их...

-Надо же, - засмеялась Пухеэя, - а я то всё думала, что это со мной такое... Всегда была загнанным в угол зверьком, а превратилась в зверя...

-Да... По мере того, как мы совершали путь в земли Дулосовой Пустоши, ты, подлинная ты, открывалась...

-И что теперь? - посмотрела женщина на ангела своими зелёными глазами, - Ты оставишь меня?

-Нет, - улыбнулся ей иканос, - если только ты не прогонишь меня...

-Ты говорил что-то про огни на воде?

-Ах, ну да... - улыбнулся Эрромэн, - только про огни говорила ты, а не я... Это Янтарные Огни, - указал Эрромэн своей рукой на светящиеся изнутри янтарные камни...

-Почему огни? - поинтересовалась Пухея.

-Огни, потому что они издают свет и тепло, а янтарные, потому что похожи на янтарь...

-Да понятно, - улыбнулась Пухея, - но это камни?

-Возможно, - пожал плечами ангел, - Я этих мест не знаю... В этих мирах я, как и ты, впервые...

-Что ж, - улыбнулась женщина ангелу, - тогда нам предстоит изучить что здесь такое...

-Наверное, - согласился с ней Эрромэн, - Однако что будем делать дальше - решаешь ты...

-Вот как? - скривила своё приятное лицо воительница, - А я думала, что вместе будем решать...

-Нет, - осадил её Эрромэн, - Я только буду сопровождать тебя и, в крайнем случаи, предостерегать...

-Надо же, - встала дева, - Ну тогда мне надо подумать, - и она отошла в сторонку, завороженно глядя на Янтарные Огни.

Иканос, прикрывшись пылающими своими крыльями, стал похож на горящий цветок, освещающий Подземье Саматэнса.

ГЛАВА 15
ПАДЕНИЕ

Розовые клубы эфира незаметно проникли в комнату, где нежился в уютной постели священник. От прозрачного розового свечения, наполнившего собой спальную, Ахитрек лениво открыл глаза:

-Что за чудо?.. - спросонья, моргая сонными глазами, выдавил жрец. Всё утопало в розовой поволоке, наполненной каким-то потрясающим ароматом... -С ума сойти! - подскочил Ахитрек со своего ложа, пытаясь схватить едва заметные белёсо-розовые нити, пронизывающие пространство так, как если бы они были солнечными лучами.

-А, - без стука вошёл к воин к священнику, - встал уже? Это радует, а то я, уже думал, что придётся тебя будить пол дня...

-Не слышал, чтобы ты стучал... - косо глянул на молодого воина Ахитрек, - Или ты думаешь что твой мир упраздняет правила этикета?

-Ой, да ладно! - отмахнулся Пнеумас, - В конце-то концов, я любезно принёс тебе твою одежду или мне уйти?.. - и он многозначительно посмотрел в недовольное лицо Чёрного Жреца.

-Ну и язва же ты! - сделал глубокий вздох старик, протягивая руку к своей одежде, аккуратно свешенной с правой руки Пнеумас.

-Ну ладно, -собравшись уходить, задержался воин у двери, - жду тебя в столовой к завтраку... Опоздаешь, останешься голодным...

-Так-то ... - начал было говорить Ахитрек, но Пнеумас уже вышел из спальной комнаты и запер за собой дверь, - гостей встречаешь... - уже в пол голоса закончил свою мысль священник.

Тянуть время Ахитрек не стал, поскольку знал, что Пнеумас и глазом не поведёт, чтобы найти повод лишить его завтрака. С юношеской лёгкостью Чёрный Жрец облачился в своё тёмное одеяние и поспешил вниз, в столовую.

-Надо же, - жуя салат из какого-то диковинного жёлтого овоща подивился воин священнику, - А я было надеялся, что ты останешься без завтрака!

-Я решил разрушить твои ожидания! - уселся Ахитрек на противоположный конец длинного, овальной формы, стола из красного дерева, - Так-с, - потирая ладоши, улыбнулся он, - поглядим что тут у на?, - и священник с наслаждением открыл крышку лежащего перед ним блюда, - М-м! Какой аромат! Что это?..

-Еда, - последовал лаконичный ответ.

-Кстати, - уплетая всё тот же жёлтый вязкий салат, продолжал беседу Ахитрек, - что это за розовый туман, а? - не дождавшись ответа, жрец продолжал, - Красиво тут и... Не знаю уж что это, - указательным пальцем ткнул он в тарелку, - но это весьма вкусно... Слушай, - проглотив несколько бутербродов из зелени, снова попытался вывести на разговор Ахитрек молчаливого воина, блуждающего своей мыслью где-то глубоко внутри себя, - я с тобой разговариваю...

-Ну и отлично, - пропитывая свои губы салфеткой, соизволил ответить хозяин иллюзорного мира, - Разговаривай в своё удовольствие, а я, уж прости меня, люблю молчать и буду наслаждаться тишиной...

-Ну ты и... - стукнул по столу кулаком Чёрный Жрец, - Что за?.. - в недоумении смотрел священник на фасад дома, перед которым вдруг очутился, - Что-то не помню чтобы я выходил на улицу, - подумал он вслух.

-Эй! - крикнул ему с балкона Пнеумас, - У тебя есть время до обеда... Отдыхай как посчитаешь нужным, а там надо в дорогу собираться...

-Что? Но я... - Ахитрек снова вынужден был замолчать, потому что Пнеумас скрылся внутри дома, чтобы не слушать его речей, - Ладно! - что есть мочи крикнул жрец воину, - Хочешь быть отшельником, будь им! Не буду тебе мешать! - с этими словами Ахитрек развернулся и пошёл по аллее к мосту, любуясь очертаниями сада в розовой поволоке утреннего тумана. Останавливаясь то у фонтана, то у беседки, то у какого-нибудь дерева, Ахитрек, наконец, вышел к мосту, - Как же всё-таки тут красиво! - улыбнулся он, потягиваясь, - Надо, всё-таки, посетить островок, оставшийся позади!..

Помыслив так, Чёрный Жрец направился в ту сторону, откуда они с Пнеумасом вчера пришли. Священник нарочно топал по кристаллическому покрытию моста, наслаждаясь звуком, исходящим от него. Он то ускорял шаг, то замедлял его, то прыгал на одной ноге, как если бы был маленьким мальчиком, то на двух, то бежал, то елозил своими ногами из стороны в сторону, удерживаясь за фигурные перила, то шарпал ногами и смеялся каждому новому звуку, пока, наконец, не достиг намеченной цели. Ахитрек был так увлечён своим путешествием по мелодичному кристаллическому мосту, что не заметил, что остров, на который он ступил, находился намного ниже того, с которого он пришёл.

-Сфю! - присвистнул он, созерцая окружающее его пространство.

Всё, что издали казалось травами, деревьями и горами теперь представлялось некими расплывчатыми набросками материи... Как будто этот мир был огромным мороженным и к нему прикоснулось солнце, размыв его линии... Любопытство брало верх над осторожностью и Чёрный Жрец всё уверенней шагал вглубь островка, щупая расплывчатые формы, угадывая чем бы они могли быть:

-Ага, - улыбнулся священник, глядя на зеленовато-голубое пятно, распластавшееся чуть левее серо-голубого кома, - Это, наверное, озеро и гора... - фантазировал он, сделав несколько смелых шагов вперёд, чтобы подтвердить свою догадку. Ахитрек никогда не был осмотрительным, а потому стоит ли удивляться тому, что сделав пару шагов, он наступил на нечто склизкое, напоминающее жидкую глину, и покатился вниз:

-А-а-а! - только и успел крикнуть Чёрный Жрец, плюхаясь в то, что ему представлялось озером. В одно мгновение невнимательный священник оказался в плену вязкого серо-голубого вещества. Всякий раз, когда он пытался шевельнуться, серо-голубая масса поглощала его всё глубже и глубже, пока, наконец, он не выпал из неё в кромешную тьму Гюксовой Дороги, пройдя вещество иллюзии Пнеумаса насквозь, как нож сквозь масло...

Пнеумас же тем временем, наслаждаясь уединением, внезапно почувствовал, как Ахитрек исчез из его мира.

-Ох уж этот недотёпа! - срываясь со своего места, ветром помчался воин к месту исчезновения старого священника. К счастью, Пнеумас очень хорошо знал свой мир, каждый его закуток, так что времени на поиски следов пропавшего потребовалось не много. Быстро достигнув места падения Ахитрека, воин в одно мгновение скрыл свой мир в Кристалле Души, оставшись в темноте Гюксовой Дороги...

-Ахитрек! - осторожно ступая по темноте, окликал Пнеумас Чёрного Жреца, - Ахитрек! - но в ответ не было слышно ничего.

Пнеумас сначала прошёл некоторый отрезок пути вперёд и, не обнаружив ни единого намёка на присутствие пропавшего священника, пошёл в обратном направлении. Скитаясь по темноте безо всякого толка, молодой воитель, наконец, подумал о том, что Ахитрек упал с тропы. Он попытался сам нырнуть вниз, но падение ему никак не удавалось. Он всё время на что-то натыкался. При всём своём желании, в силу своего происхождения, Пнеумас никак не мог упасть вниз - в пропасть Гюксовой Дороги. И только когда воин совсем разочаровался и выбился из сил, препятствие растворилось во мраке так, что Пнеумас полетел в бездну тьмы. Казалось, что падение продолжается целую вечность, пока, наконец, не прикатилось.

Задержавшись в пепельно-серых клубах с голубоватым оттенком словно муха в паутине, молодой воин догадался, что попал в сети Голубого Астрала. Постепенно им овладевало безразличие к жизни, к настоящему положению... Лёгкий дурман рассеивал мысли, завладевая сознанием. Ничто не радовало Пнеумаса, ничто не огорчало, ничто не бе6спокоило его мыслей. Всё погружалось в пустоту и тщетность. Не было желания пошевелиться и что-то изменить. Никаких чувств, никаких переживаний, никаких эмоций, никаких мыслей. Каждое мгновение пепельные нити астрального существа высасывали из своей жертвы всё, что человека делает человеком, отстраняя его от мира живых, где кипят эмоции, чувства, мысли...

Где-то далеко-далеко что-то блеснуло и снова потерялось за пепельно-серыми клубами Голубого Астрала. Пнеумасу, который в другом месте непременно бы заинтересовался этим проблеском, это мерцание не вызвало никаких мыслей, ни каких чувств. Сквозь пелену, обволакивающую его сознание, до его слуха доносился чей-то голос. На сотую долю секунды молодому Страннику подумалось, что голос этот ему знаком, однако в следующие же мгновение Странника эта мысль оставила... Он весь стал пустотой безмыслия. Пнеумас словно мёртвое тело висел в дымке забвения, продолжая терять жизнь, растворяющуюся в сетях Голубого Астрала.

-Получи, зараза! - направо и налево с невероятной силой размахивал своим мечом Чёрный Жрец, - Я здесь не задержусь, - рассекал он своим Элписом голубые нити, то и дело стремящиеся обвить его, - Вот так! И ещё пару ударов! Убери свои щупальца, бездна смерти!

Голос становился всё отчётливее, пока, наконец, не приблизился совсем к Пнеумасу, почти потерявшему себя.

-Пнеумас?! - с некоторым испугом в голосе, воскликнул Ахитрек, - Пнеумас! - вплотную пробился священник к воину, приподнимая его свисавшую на грудь голову, чтобы посмотреть, живо ли ещё его сознание.

Убедившись в том, что Голубой Астрал ещё не совсем овладел Пнеумасом, Ахитрек принялся обрубать нити, пронизывающие тело молодого воина. Когда, наконец, жрецу вполне удалось высвободить молодого человека из удерживающих его пут, Ахитрек принялся трясти его и хлестать ладонями по лицу:

-Какого ты попёрся сюда, стручок зелёный! Ну же, давай, включай свои мозги!

Постепенно Пнеумас стал ощущать своё тело, формировать свои мысли, понимать действительность:

-Ахитрек? - еле-еле приподнялся молодой воин, - Ну наконец-то я тебя нашёл!

-Ха, - схватил за руку Чёрный Жрец Странника, поднимая его на ноги, - Это кто ещё кого нашёл!

-Мы в Астрале, - едва удерживаясь на ногах, окинул своим затуманенным взором пространство, - Я много слышал об этом месте, но никогда не думал, что его сила настолько велика...

-А как же иначе, - убрал свою руку от воина священник, - Ещё то местечко!.. Стоять-то можешь?

-Да вроде, - шатаясь из стороны в сторону, ответил Пнеумас жрецу, дивясь своему состоянию. Всё тело словно было лишено костей. Он использовал все свои силы и способности, чтобы хоть как-то удерживаться на ватных ногах.

-Пропащее дело, Пнеумас, - держа на наготове свой меч, продолжал Ахитрек, - Я надеялся, что ты на Гюксовой Тропе, а ты ... Какого рожна ты здесь?! Нам теперь отсюда не выбраться...

-Почему? - туго соображал воин.

-Да потому что Астрал! - нервно сплюнул Чёрный Жрец и снова принялся рубить наползающие нити Голубого Астрала.

-Должен быть выход, - едва управляя языком, промямлил Странник.

-Ага! Может ты знаешь где? Я лично знаю, что никто из попавших в сети Астрала, из него не возвращался... Этот безликий монстр просто высасывает из тебя все жизненные соки, оставляя безумную оболочку... Какие ещё объяснения нужны, а?

-Я тут бессилен, - отдалённо чувствуя себя, выразил свою мысль Странник, - Но ты, похоже, в полном порядке...

-До поры до времени, - буркнул Ахитрек, тяжело дыша, - Ещё пару десятков ударов и я повалюсь без сил...

-Ты же священник... - напомнил Пнеумас жрецу.

-И что с того? - продолжая рубить серые астральные клубы, спросил воина Ахитрек, - Уж не думаешь ли ты, что я смогу силой молитвы побороть силу Астрала, суть которого неизвестна и глубина которого неизмерима? Ты точно умом тронулся?! Он из тебя, похоже, все извилины высосал!

-А никто и не говорит, чтобы ты на Астрал свои способности направлял, - постепенно Пнеумас приходил в себя, - защити меня своей молитвой, Ахитрек... Ведь я родом из Ойкоса...               

-Что? - застыл в неподвижности Ахитрек, глядя широко открытыми глазами на Пнеумаса.

-Защити меня, - повторил воин, - находясь под защитой сил Ойкоса, я буду вне власти Астрала и он на меня не сможет больше оказывать своего мертвенного воздействия... Понимаешь, о чём я?

-Гром и молния! - подпрыгнул от радости Ахитрек, - Ты просто гений! Какой же я осёл, что сам не догадался!

Потребовалось всего несколько мгновений на то, чтобы Пнеумас открыл себя для влияния священической молитвы, а Чёрный Жрец, рассекая вокруг себя тугие астральные нити своим Элписом, не спеша произносил молитву. По мере произнесения молитвы, откуда-то из глубина астральной сети изливался тонкий свет, который становился всё ярче и ярче. Пока, наконец, не соприкоснулся с Пнеумасом. Едва воин коснулся своей рукой этого света, как он тут же исчез, растворившись в нём серебристыми искрами. Казалось, что ничего не поменялось, однако с этого момента Пнеумас находился под защитой Ойкоса. Теперь Пнеумас проницал сеть Астрала так, как свет проницает тьму...

Убедившись, что Странник в безопасности, Ахитрек дружески заметил:

-Нам надо выбраться отсюда, Пнеумас... Надо вернуться на Гюксовую Дорогу... Ты же видишь, куда нам нужно идти, ведь так?..

Закрыв глаза, воин какое-то время стоял неподвижно. После некоторого молчания Пнеумас открыл свои глаза и стал призывать своей чистой мыслью своего ручного зверька. Ласка, находившаяся на Гюксовой дороге, приняла зов своего хозяина, оставаясь на месте. Эта незримая связь позволила Пнеумасу выстроить иллюзорную лестницу, связывающую Голубой Астрал и Гюксовую Дорогу:

-Закрой глаза, - велел воин Ахитреку, предлагая ему свою руку, - Ты беззащитен, но доверившись мне без остатка, ты позволишь мне объять тебя молитвой, которая защищает меня... Не сомневайся, просто следуй за мной!

Ахитрек, закрыв глаза, схватился за руку Пнеумаса и последовал за ним. каждый шаг давался не легко. Нити Астрала то и дело хватали его за разные части тела, стремясь увлечь за собой. Рука жреца то и дело хваталась за рукоять меча, но он изо всех сил пытался пресекать свои желания, чтобы ни на миг не отпустить Пнеумаса. Наконец астральные нити стали ослабевать и, в конце концов, вовсе пропали...

-Гюксовая Дорога совсем рядом... - похлопал Пнеумас своей ладонью руку старого священника, - мы уже почти вышли из астральной сети...

Пройдя ещё несколько ярдов по голубой пустоте Астрала, Ахитрек и Пнеумас наконец  достигли границы Гюксовой Дороги. Не понятно откуда молодой воин брал силы, но, совершенно ослабев при движении по иллюзорному мосту, постоянно отбивая астральные нити, сейчас он так мастерски орудовал Элписом, что толстая вязкая занавесь Голубого Астрала не успевала затягиваться и свободно выпустила своих пленников во мрак Гюксовой Дороги.


-Отлично! - положил свою руку Ахитрек на плечо воина, облокотившегося на его меч и тяжело дышавшего, готового упасть в любую минуту от потери сил.

-Чудо, что мы здесь... - тяжело дыша, выдавил Пнеумас, готовый упасть на месте от потери сил в любую минуту, - надо отдохнуть...

Как только зверёк Пнеумаса, прыгнул ему на плечо, Странник выпрямился и невероятным усилием воли воззвал свой мир из недр кромешной темноты. В одно мгновение воин и старый жрец оказались у кристаллического моста.

Облокотив на себя истощённого воина, Ахитрек как можно быстрее направился к знакомому дому на противоположном островке.
Войдя на террасу, увитую цветущими растениями, оба странника рухнули на пол, не находя в себе силы подняться и войти в дом. Весь мир Пнеумаса утопал в нежной фиолетовой дрёме, обволакивая всё целительной прохладой. Ласка, не смея оставить своего хозяина, то и дело лизала своим щетинистым язычком его светлое лицо...

ГЛАВА 16
ПОСТИГАЯ СУТЬ НАСТОЯЩЕГО

Янтарные Огни, мерцая, золотили кипящую воду несущейся прочь реки. Её пена, окрашенная свечением Огней, была сказочного рыжего цвета. Там, куда Янтарные Огни бросали свой свет, пещера окрашивалась в цвет глубокой синевы, в оттенки багрового дыма, в зелёность земных топей и местами на стенах пещеры проглядывались бледно-жёлтые прожилки. Кое-где со свода пещеры падали большие капли воды, тяжело разбиваясь о каменное его основание. Пахло сыростью и камнем.

Помедлив некоторое время, Пухея, наконец, обратилась к ангелу:

-Нам одним тут не выжить, да?..

-Тут много опасностей, но люди удивительные существа, - лёгкая улыбка появилась на смуглом лице Эрромэна, - Они способны преодолевать трудности только для того, чтобы встретить опасность... таков человек, что ему непременно нужно быть во всеоружии...

-Фуф, - вздохнула дева, - успокоил! Значит мы с тобой тут выживем. Оружия у нас полно, - и она гордо выпрямившись, обхватила обеими руками свой пояс, с находившимися на нём кинжалами, рапирой и цепью.

-Не совсем, - приподнял одну бровь иканос, ты уязвима, Дочь Рассвета...

-Дочь Рассвета? - удивлённо протянула молодая женщина, - Это ещё почему? И почему я уязвима?

-Твоё имя "Пухея" на языке иканосов и мюэмэёнов звучит как "Дочь Рассвета", а среди прочих живых существ как "Мглистый Цветок"...  А уязвима ты, - пояснял свои мысли иканос, - потому что обнажена перед ликом сил Эхюросовых Владений, а значит твои враги прекрасно видят твои слабости... Тебе нужно нечто, что прикроет тебя и защитит...

-Ой, - густо покраснела воительница, прикрываясь своими волосами, - Столько всего произошло, пока мы добирались сюда, что я и думать забыла об одежде... Мне нужна одежда и кольчуга... Интересно, - задумавшись, негромко спросила саму себя Пухея, - а можно раздобыть необходимое в городе саматэнских лоруи?..

-Надо полагать, что можно, - улыбнулся ей ангел, - учитывая, что Саматэнс единственный клочок светлого мира в объятьях кромешной тьмы.

-Да уж, - вздохнула Пухея, опустившись на тёплое каменистое пещерное дно, - Придётся найти убежище и дождаться там отряд лоруи, а потом умудриться выследить его... Другого пути не вижу!..

-Ну, - расправил свои крылья Эрромэн, - тогда нам следует найти подходящее место, только должен тебе сказать, что проникнуть в город незаметно не получится...

-Это ещё почему? - самоуверенно спросила дева своего хранителя.

-Потому что он очень хорошо охраняется... Даже мне не удалось бы туда проникнуть...

-Что-то сомневаюсь я, что эти тупицы могут так хорошо держать оборону... - ухмыльнулась Пухея, изучая своим проницательным взглядом окрестность.

-И тем не менее это так. Плато Иэрэнса и находящийся в его недрах город Саматэнс - единственное ядро жизни в землях Дулосовой Пустоши. Если они уступят хоть йоту этой территории теням, город падёт и им придёт конец. Чтобы этого не случилось, лоруи создали сложные лабиринты, выйти из которых не возможно... Порою они сами запутываются в них и погибают там как тени...  Однако, Дулосову Пустошь и лабиринты не всегда могут остановить...

-М-да, - озадачено воскликнула Пухея, Что же тогда делать?

-Делать то, что ты сказала, - одобрил воительницу иканос.

-Но как ты себе представляешь моё появление перед этими злыми существами, а? Чего только мне стоил один из них, этот зануда Дукин! Они же меня просто растерзают!

-Верно, они злы, Пухея... Злы, потому что очень напуганы и от того враждебно принимают чужаков. По сути своей нынешние лоруи склонны сначала убивать, а потом разбираться в том, кого они убили - врага или друга?..

-Ну вот видишь! - развела руки в стороны молодая воительница, - Я так и думала! И как нам поступить, если не тайно последовать за ними?

-Тайное последование лишь отсрочит враждебное столкновение, - спокойным голосом продолжал иканос, - ты же это поняла... Изыскивай другой путь...

-Но другого пути нет! - с оттенком отчаяния в голосе воскликнула девушка, - Я не вижу его!

-Не отчаивайся! - грозно повысил голос Эрромэн, - Отчаяние приводит к гибельным решениям... Не забывай, что ты не одна... Вот что я тебе скажу, Дочь Рассвета, в ущельях и пропастях этих пещер покоится Харис... От него исходит тусклое синеватое свечение, пугающее взгляд. Он похож на звёзды во мраке. Никто тебе не скажет о том, как он выглядит. Он проявляет себя по-разному, но всегда во благо... Он знает кому что нужно - для одних он меч и огонь обжигающий, для других - поток нежности и любви... Нам надо его найти... Харис - единственная наша надежда... Харис поможет лоруи понять, что ты их госпожа!

-Что? - скривила своё прекрасное строгое лицо Пухея, - уж не знаю кому я госпожа, но лоруи уж точно не тот народец, который примет меня даже в качестве рабыни...

-Заблуждаешься, дева! - бросил таинственный свой взгляд Эрромэн на лицо Пухеи, - Лоруи - твои корни... Не думала ли ты, женщина, от чего, едва оставив стены древнего города, ты стала рабыней?.. А я скажу почему... Потому что корни твои пленены, освободив их, обретёшь свободу и увидешь своё народец таким, каким он был когда-то давно, когда житли между ними иканосы...

-Странно всё это, - зевнула Пухея, - даже не хочу вникать во всё это... Очень устала и... Как ты сказал? Харис?... - дева поднялась и подошла к ангелу, - Может подскажешь, где где нам отыскать его, Харис этот? - вопрошающим взглядом окинула она своего попутчика, - Эта пещера - часть лабиринтов... Тут много опасностей и лично я вообще не представляю что такое этот твой  Харис, как он выглядит и где он может находиться?..

-Верно говоришь, Дочь Рассвета, - кивнул своей тёмной головой иканос, - Твоё дело попросить его в наше путешествие, а решение его от нас не зависит...

-Должна ли я понимать, что Харис - некая тварь, которая может, подобно нам с тобой, жить и решать, как поступать?

-Возможно... - не отрывая глубокого своего взгляда от воды, отвечал деве ангел.

-Я это смутно представляю, - улеглась на живот Пухея, уставившись в воду, - Вернее, совсем не представляю...

-Здесь, внутри плато, всё иначе... - пояснил ангел, - Иначе чем там, где ты родилась. Здесь всё не материальное обретает материю, а материя может стать иллюзорной... Здесь иные законы и здесь мало думать головой, понимаешь?..

-В меня это не вмещается, Эрромэн, - перелегла Дочь Рассвета с живота на бок, - Я вообще смутно понимаю, что происходит... Такое ощущение, что я сплю...

-А между тем ты как никогда не спишь, Пухея... - на мгновение иканос взглянул на воительницу и снова уставился в течение вод, - В городе ты спала, а покинув город, ты проснулась  и теперь от тебя зависит - умереть или жить...

-Не понимаю! - подпёрла девушка щёку тонкой своей рукой.

-Это потому что ты всё пытаешься осмыслить... - усмехнулся ангел, - Как ты думаешь, Пухея, что нас спасло от Клыков Эхюроса?

-Чудо, - коротко ответила дева и добавила, - Честно говоря, сама не поняла...

-Нас спасло то, что ты целиком и полностью поддалась зову своей души, а не разуму... Твой разум паниковал и требовал ждать конца, а твоё сердце желало биться и дальше... Учись, Дочь Рассвета слушать внутреннюю жизнь в обыденности, а не только тогда, когда опасность подпирает...

-Всё равно не понимаю... - сознание Пухеи, казалось, начинало крошится сахарной пудрой.

-М-да, - прилёг ангел, уткнувшись своим тёмным взором во мрак пещерного свода, - значит будем искать каплю воды в океане...

-Ха-ха, - уткнулась лицом в свои руки Пухея, - очень смешно и главное вовремя! - дева зевнула и, перевернувшись на спину, сказала, - Я хочу спать. Я устала.

-Тогда как на счёт того ущелья? - указал Эрромэн на противоположной стороне реки пробоину в пещерной стене.

-Но ведь там очень бурное течение, - приподнялась воительница с каменистого остравка, - Меня просто смоет...

Не говоря ни слова, иканос расправил свои крылья и в одно мгновение перенёс девушку на противоположную сторону.


-Здорово! - протанцевала Пухея на одном месте, выражая восторг, - А летать лучше, чем скакать! Кстати, - от восторга девушки не осталось ни следа, - а что это за река? Откуда она течёт и куда?

-Река как все реки... - безо всяких эмоций, ответил ей иканос, глядя в черноту пещеры.

-Э-нет, - возникла девушка перед лицом ангела, заглядывая своими трёхцветными глазами в его тёмные очи, - это совсем не простая река. Реки, что текут там, - ткнула она тонким пальцем своей руки на свод пещеры, - на поверхности, совсем не такие. Когда я вошла в воды этой странной реки, у меня возникло странное ощущение... Будто моё тело погрузилось в какую-то немного вязкую, как сгущённое молоко или мёд, массу... Эта вода сначала обдаёт тело холодом, а потом заволакивает приятным теплом. Таким теплом, как если бы это было парное молоко и... И при всём при этом эта река остаётся просто рекой, а? Что она такое?

-Тебе не нужно этого знать, - повернулся Эрромэн спиной к девушке.

-Я не потерплю твоего молчания, - рассержено топнула нагой Пухея, снова представ перед ангелом.

Тот, не теряя времени, принял облик животного.

-Ах ты! - сжала свои кулаки Дочь Рассвета, - Вот значит как! Никакого сотрудничества значит? Что ж, - всплеснула она руками, - ну и без тебя справлюсь!

Пухея резко развернулась и в одно мгновение оказалась по пояс в кипящей воде. Ещё мгновение и женщина оказалась в объятьях неукротимого потока, поглотившего её целиком. Тщетно она пыталась выбраться. На мгновение успев высунуть голову на поверхность реки, чтобы заглотать побольше воздуха в лёгкие, Пухея увидела иканоса в образе скакуна, который просто смотрел на то, как она тонет. Ей было обидно и больно, но она даже крикнуть этого не смогла, поскольку с грохотом несущиеся потоки реки снова поглотили её. Она сопротивлялась из последних сил. Она карабкалась на поверхность по Янтарным Огням, о которые вязкие воды реки ударяли её с неистовой силой, но всё было тщетно. женщину-воина снова смывало и несло дальше. Выбившись из сил окончательно и потеряв весь кислород, Дочь Рассвета перестала сопротивляться. Очень быстро вода проникла в лёгкие Мглистого Цветка, причиняя ей мощную разрывную боль. Наконец всё стихло. Потока реки не было слышно. Она открыла свои глаза и...


Вокруг клубились нежно-голубые и мягко розовые облака, манящие в белёсую пелену вдалеке. Пухея дышала и чувствовала всю себя как прежде. Было свежо и прохладно. Пахло сиренью и от паники в разуме не осталось ни следа. Не совсем понимая настоящего, женщина сквозь нежные клубы тумана смогла рассмотреть тусклый отсвет Янтарных Огней. Как к спасительному маяку она направилась к мерцающему огоньку. По мере приближения к этому волшебному камню, льющему янтарное свечение, розовые и голубые клубы неизвестного Пухее мира исчезали, оставляя пепельную тропинку. Приблизившись к Янтарному Огню вплотную, девушка опустилась на колени. В её голове роилось множество мыслей о том, где она, что с ней и как быть дальше?

-Ты как? - послышался за её спиной знакомый голос Эрромэна, - В порядке? Я немного волновался...

-Эрромэн? - обернулась воительница к иканосу, - Что это за место?

-Это река Малого Эфира... - пояснил ангел, - Её воды катятся в Эфир, который пропадает в море Голубого Астрала, где нет ни времени, ни чувств, ни памяти - ничего, ради чего стоило бы жить...

-Не понимаю... - нахмурила свои тоненькие светлые брови девушка, усаживаясь на пепельное эфирное вещество, - Что такое Эфир и почему Малый?

-Эфир это пространство, которое служит связующим звеном между тем миром, из которого мы пришли, и тем пустым миром, куда нам не следует попадать, ибо Голубой Астрал хуже смерти...

-А почему хуже?

-Потому что это место оставляет тебя ни живым, ни мертвым. Там ничего нет кроме пустоты и бессилия...

-Если есть Малый Эфир, то есть и Большой, да? - продолжала вопрошать ангела Дочь Рассвета.

-Нет, есть просто Эфир... Эта река, где мы с тобой сейчас находимся, есть ничто иное как оболочка Эфира. Если мы останемся недвижимыми, то медленно опустимся в глубину Эфира, а там и до Астрала не далеко...

-Но я не чувствую опасности, почему?

-Так уж устроенно... Эфир, причиняя незначительную боль, несёт облегчение, а потом увлекает не хуже действительного мира, выводя перед тобой ложные цели, в погоне за которыми ты, рано или поздно, оказываешься в западне - в Голубом Астрале...

-Но почему ты сразу мне этого не сказал? - поднялась Пухея, облокотившись на Янтарный Огонь.

-Ты не просила помощи, - пожал своими строго очерченными плечами ангел.

-Я тонула, а ты просто на это смотрел! Разве моя беспомощность не могла быть поводом для того, чтобы ты спас меня? И потом, я бы так не поступила, если бы ты ответил на мой вопрос о реке...

-Вид беспомощности, Мглистый Цветок, не даёт мне права действовать - запомни это... Я свободен помочь только тогда, когда ты просишь о помощи... Я не мог ответить тебе, потому что ты не была способна вместить истину о положении вещей мира, который для тебя не мыслится действительностью... Ты здесь и только теперь ты способна понять...

-Спасибо! - ехидным голосом произнесла девушка, - У меня нет желания идти в Астрал и я намерена вернуться! - она гордо подняла голову, о чём-то напряжённо размышляя.

-Хотел бы я знать, как ты это сделаешь?.. Крыльев у тебя нет, а на мои не рассчитывай... Я не смогу поднять тебя через толщу Малого Эфира...

-Да уж этого и следовало ожидать, - фыркнула Пухея, - Просто я сказала, что в Астрал не собираюсь... Хотя я мало чего понимаю, но одно я точно приняла к своему сведению. - всё что ты говоришь, как нелепо оно не звучало бы, правда, а потому надо уходить отсюда...

-Я не покину тебя в любом случаи... - приблизился к Пухее иканос, - Я буду с тобой даже в Астрале!

-Ну уж шиш! В Астрале моей ноги не будет! Я возвращаюсь! - с этими словами женщина вытащила из пояса кинжал и с невероятной силой вонзила его в Янтарный Огонь, - Что стоишь, ангел? - чуть вскарабкавшись вверх, поглядела она на Эрромэна, - Нам наверх... Советую тебе ждать меня наверху, Крылан...

-Не думай что всё так просто, - предупредил Мглистый Цветок ангел.

-Я не думаю, - огрызнулась дева, - Я знаю только, что мне надо наверх и этого достаточно для борьбы с тем, что этому намерению будет препятствовать!

-Хорошо, что ты так думаешь...-улыбнулся ей иканос, - Не заботься обо мне... Я вне Эфира, а значит вне опасности, ибо я ангел...

-Ладно, поговорим об этом на земле... - и она очень медленно, временами соскальзывая, продолжала карабкаться наверх.

Подъём усложнялся тем, что Янтарный Огонь в отличии от горы был гладким и у Пухеи много времени уходило на то, чтобы найти или создать при помощи кинжала выбоинку или уступ, за который можно было бы ухватиться.

ГЛАВА 17
В МАЛОМ ЭФИРЕ

Чёрный Жрец, не много не доходя до моста, присел на скамью с кривыми резными ножками. Над ним склонялись ветви какого-то неведомого ему чудного дерева и капельки фонтана, находившегося позади скамьи за юными тополями, всё время задерживались на его тёмных волосах, по бокам покрывшихся сединой. Оседали капельки вод фонтана и на его ресницах.

С глубокой тоской священник окинул мир Пнеумас и, обхватив руками свою голову, принялся обдумывать свой дальнейший путь. Мысли, пронизывающие его разум и сердце, были унылы и мрачны. За долго лет странствий, жрец только теперь понял, как важно быть человеком, иметь дом внутри себя, справляться с трудностями самому, а не используя власть и силу своего призвания... Он понял, насколько важно иногда бороться с трудностями, употребляя все свои усилия...

За долгие годы своего странствия, Ахитрек забыл каково быть человеком. Давно забыл. Не задумываясь, он всегда использовал только лишь свой сан, теряя при этом себя, свою сущность. Мир Странника напомнил жрецу что-то родное, настоящее и, казалось, навсегда утраченное им. Окунувшись в божественное знание, Ахитрек впал в некую прелесть, давно утратив силу Подлинного Священства...

-Как хорошо, что я успел, - прервал тяжёлые размышления Чёрного Жреца Пнеумас, подсаживаясь на скамейку, - Отправимся завтра по утру.

-Оставь меня, - не меняя своего положения, промямлил Ахитрек, - Я ухожу...  Сейчас!..

-Ладно, - кивнул своей светлой головой голубоглазый воин, - как только мы покинем это пропащее местечко, топай куда захочешь, но не раньше.

-Отвали, - приподнял свою голову Ахитрек, - Неужели ты настолько тупой, что до тебя не доходит сущность Гюксовой Дороги? Пока мы тут, все наши пороки на свободе - депрессия, муки угрызения совести, обиды, желание мстить и обладать... Много чего... Так что держись от меня подальше, понял! Давай, топай отсюда! - священник поднялся на ноги и быстрыми шагами направился к мосту.

Топот его тяжёлых сапог заглушался шуршанием листвы, журчанием воды в фонтанах и трелями незримых птиц.

-В том-то и дело, - одёрнул Ахитрека Странник, - Покинешь границы моего мира и тебе не выбраться из тьмы Гюксовой Дороги никогда! Ты слаб, священник, ты растерял былую свою силу и, отказавшись от меня, погибнешь! Пока ты тут, моя иллюзия очерчивает границы между небытием и бытием, так что кончай уже упрямиться и пойдём ужинать.

-Оставь меня! - сжал свои кулаки Чёрный Жроец, остановившись и повернувшись лицом к Пнеумусу, - Твоя иллюзия слаба против моей пустой реальности! Я едва удерживаю эту силу... С каждым утекающим прочь мгновением во мне возрастает желание подчинить твой мир свой воле! Понимаешь, глупец?!

-Понимаю, - положил Странник свою руку на плечо Ахитрека, -но ты ведь не раб своих страстей, верно? Не позволяй чему бы то ни было властвовать тобой! Хаймова Тропа - это путь испытаний и всё, что есть в ней дано лишь для того, чтобы сделать человека более человечным, потому что без этого нам никогда не достичь Ойкоса...

Что до меня, - улыбнулся Пнемас светлой своей улыбкой, - То ты ещё не вполне понял, кто я... Я - воин, Ахитрек, но не из тех, которых видел ты на полях сражений, странствуя... Я житель Полуденного Края и это определяет мою суть...

-Знаю, разрази меня гром! Всё я это знаю давно, но жизнь отличается от знания! Теоретически всё просто, а практически - недостижимо! Я боюсь погубить тебя, воин...

-Успокойся! - ободряюще, позлопал Пнеумас своей сильной ладнью плечо старого священника, - Вместо сомнений и страха удерживай в руках своих рукоять Элписа... Это орудие сильно вернуть членам твоим былую силу и запомни ещё, священник, когда тебе снова захочется обладать чем-либо, вынь свой меч и попробуй получить желаемое с его помощью... Сделай хоть раз усилие над собой и перестань искать лёгких путей... Уйти легко, тяжелей остаться!..

-Да пошёл ты! - рассвирепел Ахитрек, почувствовав правду в словах молодого воителя, - Ты ещё не знаешь жизни... - с этим словами Чёрный Жрец, обуреваемый унынием, пошёл прочь по мосту от Странника.

-Усмири свою гордыню! - последовал за ним Пнеумас, - Прислушайся к совету хотя бы раз...

-Оставь меня, - заорал Чёрный Жрец и в одно мгновения скинулся с моста, в медленно плывущие под ним голубые и розовые клубы Малого Эфира.

-О, силы Ойкоса! - схватился за голову Странник и, не теряя времени, телепатически призвал свою ласку, - Жди меня здесь, - гладил он её шёрстку... Если не услышишь меня к полуночи, уходи с Гюксовой Дороги, понял? - молодой воин пальцем коснулся влажного носа своего зверька и, отпустив его, нырнул в глубины Малого Эфира следом за Ахитреком.


Мгновение и лёгкие Пнеумаса обволакивались веществом Малого Эфира, причиняя разрывную боль и заставляя сознание помутиться на несколько мгновений, после которых всё мало-помалу стало проясняться. Словно во сне, погружаясь в нежные розовые и голубые эфирные клубы, воин окунулся в волну воспоминаний. Он вспоминал земли Ойкоса. Он вспомнил свой поиск самого себя и своего призвания. Он вспоминал, свой уход из спасительных земель Полуденного края и опыт странствий. Перед его глазами всплывали эпизоды прошлого, в которых не было ни радости, ни покоя. Вереницу воспоминаний прервал чей-то мягкий и в то же время надрывной голос:

-Хватайся за мою руку! Ну давай же, ухватись за неё покрепче! - Пухея едва удерживалась на Янтарном Огне, обвивая его ногами и правой своей рукой. Своей же левой рукой дева пыталась дотянуться до медленно погружающегося в волны Малого Эфира незнакомца.

Пнеумас как в пелене тумана видел приятные черты Дочери Рассвета, полагая, что это видение. Он даже попытался дотянуться до её нежной руки, но какая-то сила отдаляла их друг от друга. Мглистый Цветок успела схватить краешек плаща Пнеумаса.

-Отстегни его! - требовательным голосом кричал про плащ Страннику Ахитрек снизу, вцепившись в его ноги, - Иначе она погубит тебя!

Растерявшись, Странник запрокинул голову, чтобы ещё хоть раз увидеть милый образ, но он был сокрыт эфирными клубами.

-Ну давай же, - что есть силы тряс Чёрный Жрец растерянного Пнеумаса, - избавься от плаща, а то этот мираж нас погубит...

-Я не уверен... - тяжело дыша, пытался говорить воин, - что...

-Прости, - дотянулся Ахитрек Элписом до петлицы плаща у шеи молодого мага, перерезая её.

Падение Ахитрека и Пнеумаса больше ничто не затрудняло. Чёрный плащ воина очень скоро исчез из виду, спрятанный нежной поволокой эфирного пространства.

-Зачем ты это сделал? - схватил Странник священника за ворот его плаща, когда сознание совсем прояснилось, - Почему ты позволяешь себе решать за меня?

-Остынь, зелёный стручок! - высвобождаясь от цепкой хватки Пнеумаса, процедил сквозь зубы Чёрный Жрец, - Ты впервые в Эфире и не знаешь его ловушек... Что ты видел? Девушку, верно?! Это призрак Эфира только и всего! Иллюзия твоего желания...

-Призраки манят, - не согласился Пнеумас, - параграф восемь пункт один-шесть, насколько я помню, «Академическое пособие по Эфиру»...

-Бред! - священнику, наконец, удалось выскользнуть из крепких рук Странника, - Все знания об Эфире, которыми пользуются школы, ничтожны и очень приблизительны, умник! Как видишь, призраки не только манят, но и способны оказывать физическое воздействие!

-У меня есть тысяча причин не доверять тебе и ни одной - верить! - процедил сквозь зубы воин.

-В таком случаи зачем ты вообще здесь? - развёл руки в стороны Чёрный Жрец, - сидел бы в своём мире и наслаждался покоем!

-Чтобы не дать тебе погибнуть, неужели так трудно догадаться? От тебя одни неприятности! Вроде должен быть мудрым, а ведёшь себя как малое дитя...

-Ладно, - буркнул жрец, - если мы не прекратим это, то у нас шансов выбраться отсюда не останется...

-Надо же! - покачал головой Странник, - Наконец ты что-то понял! Тебе что, приключений на задницу не хватает?! Какого рожна ты сюда скинулся?..

-Не твоё дело, если уж на то пошло! И я тебя за собой не звал... - отмахнулся старик, довольный своим поступком.

-Ещё бы! Да в тебе не толики разумения нет! Какой путь спасения ты предлагаешь, знаток Эфира? Там был человек, а ты... - раздосадованно, воскликнул Пнеумас.

-Ха, - усмехнулся Ахитрек, зависший в розовом облаке, - Отсюда нет выхода... Мы отсюда попадём в Голубой Астрал, а уже оттуда надо выбираться...

-Нет, в Астрал мы не попадём! Я не позволю... - нахмурил свои брови Пнеумас, - «Академическое Пособие» даёт предписания, следуя которым мы сможем задерживаться здесь...

-Очень весело висеть тут, между реальностью и пустотой! - состроил ехидную гримасу Ахитрек.

-Неужели? - съязвил воин, - Если не остепенишься, я заключу тебя в облако иллюзии и плыви себе куда хочешь!..

-Напугал!..  - продолжал ерепениться Ахитрек,  поддаваясь влиянию малого Эфира.

-Что ж, - вздохнул Пнеумас, - я просто вынужден сделать это... и воин сконцентрировался на состоянии покоя, оставив колкости священника без ответа.

Достигнув умиротворения, Пнеумас принялся вспоминать знания, связанные с Эфиром. Он был спокоен и созерцателен, хотя мысли время от времени возвращались к образу, виденному им в эфирных клубах. Однако молодой воин умел владеть своими мыслями и с каждым уходящим мгновением Пнеумас отделял себя куполом воспоминаний утраченного мира, в котором он был рождён, от губительных волокон малого Эфира. Когда Странику своею мыслью вполне удалось сформировать вокруг себя устойчивую сферу, он вовлёк в неё Ахитрека, уже совсем потерявшегося своими мыслями в поволоке губительного Эфира. Как только Ахитрек оказался в защитной сфере Странника, Пнеумас попытался своею мыслью проникнуть в сознание священника и напомнить ему то, что он утратил, странствуя по мёртвым землям Страны Теней...

ГЛАВА 18 /ПЕРЕКРЁСТОК/
ВСТРЕЧА

Удерживая плащ незнакомца в своей руке, воительница пребывала в некотором замешательстве. Её растерянность рассеял Эрромэн, возникший из розово-голубых клубов Эфира:

-Что смущает тебя, - спросил иканос деву, паря в веществе Эфира на своих мощных чёрных расправленных крыльях, - и чей плащ в твоей руке?

-Не знаю, - кратко ответила Дочь Рассвета, - сама хотела бы это знать... Только что туда, - она указала головой  вниз, куда несколько мгновений назад провалился хозяин плаща, - свалился человек и, наверное, мы должны ему помочь? Или нет? - вопросительным взглядом уставилась Пухея на ангела.


-А что ты на меня так смотришь? - всё тем же ровным голосом спросил Эрромэн Мглистый Цветок, - Решения принимаешь ты... Только очень сомнительно, что ты видела человека тут... - с некоторым удивлением пожал плечами иканос.

-Я бы, наверное, тоже усомнилась, если бы не это, - приподняла Пухея свою руку, в которой удерживала плащ.

-Ну так и что ты решила? - поинтересовался Эрромэн у девы, сложив свои смуглые руки, согнутые в локтях, чуть выше живота.

-Для начала, - улыбнулась Дочь Рассвета, протягивая ангелу плащ, - будь так любезен, накинь его на меня.

Ответив девушке едва заметной улыбкой, Эрромэн поспешно исполнил её просьбу. Как только он застегнул петлицу плаща у шеи Пухеи и отстранился от неё, Мглистый Цветок отпустила Янтарный Огонь из своих цепких объятий и плавно погрузилась в нежные голубые и розовые эфирные клубы.

Её падение напоминало падение чёрного листа, кружащегося в порыве ветра над землёй.

-Разрази меня гром! - взревел Ахитрек, различив сквозь прозрачную сферу, созданную волей Пнеумаса, и сквозь нежные эфирные клубы спускающиеся тёмное пятно, - Это атака эфирных призраков! - крикнул он в ухо Странника, вынимая свой Элпис.

-Что ты орёшь! - открыл свои ясные глаза молодой воин, встревоженный криком старого священника.

-Смотри сюда! - указал он в сторону тёмного силуэта, - Атака призрака! Ну что ты стоишь как не живой?! Достань свой арбалет!

-А... - растерянным взглядом смотрел Пнеумас на приближающийся тёмный силуэт, слегка приоткрыв рот.

-Ну и размазня же ты! - схватил Чёрный Жрец руку Странника, слегка оттолкнув его в сторону, - Возвращайся откуда явилась! - вознёс он над своей головой меч, готовый со всей силы обрушить его на молодую женщину.

Пухее очень повезло, поскольку Пнеумас, почувствовав всей своей сущностью её близость, мастерски бывалого воина удержал меч Чёрного Жреца петлёй, изготовленной им давно когда-то из чешуи Огнистого Змия, обитающего в вулканических жерлах.

-Не смей её трогать! - громовым голосом почти прокричал Пнеумас повалившимуся на дно сферы Ахитреку, - Это не призрак! открой глаза, жрец!..

Приблизившись к незнакомцам на расстояние нескольких ярдов, Пухея, не проронив ни слова, принялась изучать незнакомцев. В своих руках она удерживала лук, готовая в любой момент выпустить стрелу в любого, кто поднимет на неё своё орудие.

-Идиот! - багровея от напряжения, орал Ахитрек Пнеумасу, - отпусти меч немедленно или нам конец!.. Это - призрак!

-Почему ты удерживаешь его? - посмотрела Пухея своими выразительными глазами в глубокую синеву воина.

-Кто ты? - не меняя своего положения, спросил Странник прекрасную незнакомку.

-Тот же вопрос могу задать и я, но похоже, вы тут немножко заняты, - улыбнулась Мглистый Цветок воину, находя черты его лица чем-то до боли знакомым.

-Не разговаривай с ней, - пытаясь высвободить свой меч, орал Чёрный Жрец, - она - призрак! Прелесть в оболике человека!..

-Кто призрак? Где? - оглянувшись по сторонам, спросила Пухея Ахитрека, - Это я призрак? - свела она свои тоненькие брови, выражая негодование, - Да это ты призрак! - моментально нацелила она свой лук на Чёрного Жреца, - Ты похож на тень!

Ахитрек, услышав голос воительницы, успокоился. Жрец знал, что призраки не имеют голоса, а потому понимал, что снова ошибся...

-И вообще, - продолжая удерживать старика на прицеле, продолжала свою речь Пухея, - что вы, оба, тут делаете?..

-Очевидно, - улыбнулся Пнеумас той блаженной улыбкой, которая украшает лицо странствующего пилигрима в тот момент, когда он возвращается домой, - то же что и... вы...

-Я могу убрать своё оружие? - спросила Пнеумаса Пухея, косо поглядев на Ахитрека.

-Полагаю что да, - улыбнулся Пнеумас Пухее, помогая Ахитреку подняться, - Просто мы долго бродим по землям Страны Теней и мой друг... - извиняясь за действия жреца, мягким тоном говорил воин к незнакомке, - похоже, утратил способность различать кто есть кто... А вы как тут?

-А я... - опустила глаза дева, - Я вернулась чтобы вас спасти... Эфир опасен для людей... А ещё... - лицо Пухеи покраснело, - у меня ваш плащ... Но я его вам пока не отдам...

-А, - смутился воин, - конечно... Можете оставить себе...

-Ха-ха-ха, - разразился смехом Ахитрек, наблюдая за этими двумя, - Какая-то девчонка вернулась, чтобы нас спасти! Ха-ха-ха... Ты сама-то, - в перерывах между смехом, выдавливал из себя слова жрец, - понимаешь, что тебе отсюда не выбраться?..

-Ну хватит! - в один голос выпалили Пнеумас и Пухея, оба побагровев из-за синхронизированного ответа.

-Ладно, -повернувшись к незнакомцам спиной, в пол голоса продолжала говорить дева, - Тут есть Янтарные Огни... По ним можно вскарабкаться наверх... - и она пошла прочь.

-Минуточку, - схватил воин незнакомку за краешек своего плаща, страшась снова  её потерять, - Здесь действительно опасно, - почти шёпотом сказал он её, когда она обернулась, - поэтому нам следует держаться вместе...

-Не волнуйтесь, - всё так же не смея приподнять ресниц, отвечала Мглистый Цветок, - Я не пропаду... А вот ваш друг, похоже, очень нуждается в вашей поддержке...

-Сопливая девчонка! - взорвался негодованием Ахитрек, - Помолчала бы! Говорят тебе, что человеку тут не выжить - значит так и есть! Пошла она, видите ли...

-Успокойся а?.. - повернулся воин к священнику, - Если ты сам не сделаешь над собой усилие, то этим займусь я!

-Ну хватит вам! - вскрикнула Пухея, нахмурившись, - Любая ссора или злая эмоция, выплеснувшаяся тут наружу, отдаляет нас от пути спасения... Если вы намерены и дальше выяснять отношения, господа, делайте это без меня! Я своё дело сделала! - и девушка решительно пошла прочь.

-Постойте! - Пнеумас снова ухватился за край своего плаща, - Вы же не оставите нас здесь? Мы не сможем найти эти ваши, как их там... Огни что ли... - и он умоляющим взглядом вцепился в глубокие глаза той, которую так долго искал.

Улыбнувшись, Пухея снисходительно ответила:

-Идёмте за мной, - недоверчиво покосилась дев на священника.

-Будьте так любезны, - обратился Пнеумас к воительнице, -войдите в мою защитную сферу.

Улыбнувшись, Пухея присоединилась к Пнеумасу и Ахитреку, прозрачной сферой отделённых от губительный клубов Малого Эфира.

ГЛАВА 19
СНОВА НА ГЮКСОВОЙ ДОРОГЕ

/примечание - тут и дальше Ахитрек = Кардий/

Довольно долго блуждали Пухея, Пнеумас и жрец Кардий в нежных клубах Малого Эфира, прежде чем нашли слабо мерцающий в эфирной дымке ствол Янтарного Огня, уходящий вниз и вверх.

-Слава небесам! - улыбнулся молодой воин, обращаясь к незнакомке, - а то я начал волноваться, что вы заблудились...

-Так и было, - улыбнулась дева в ответ, - Эфир течёт как река, поэтому не возможно в нём сохранить ориентир...

-Тогда какого рожна ты вызвалась быть нашим проводником, - начал возмущаться Чёрный Жрец, - довольно было просто сказать про эти деревья...

-Кардий! - одёрнул жреца Пнеумас, - Замолчи, а! Как можно быть настолько не благодарным? Несколько времени назад мы оба понятия ни имели о том, как можно покинуть плен Эфира и тебе ещё хватает наглости в чём-то упрекать нашего очаровательного проводника?..

-Всё в порядке! - улыбнулась Мглистый Цветок воину, - Не беспокойтесь... Кстати, - слегка повернула оно своё лицо к Чёрному Жрецу, - Янтарные Огни вовсе не деревья, как вы изволили их обозначить, а камни. Так что подъём по ним будет намного сложнее, чем по древесному стволу, а потому ваш меч вам пригодится как нельзя кстати в качестве подножки или ухвата...

-В самом деле камни? - изумился Пнеумас, - Никогда нигде ничего о таких не слышал...

-Хм, - ухмыльнулся Кардий, протискиваясь к стволу Янтарного Огня между стоящих друг ко другу лицом Пухеи и Пнеумасом, - ты сам говорил, что в мире есть много чего такого, о чём никто не расскажет и во что поверить можно лишь тогда, когда с этим столкнёшься! -Так, - ощупал он сияющий жёлтым свечением изнутри камень, - интересное явление! Что ж, - повернулся он к воину, очаровано глядящему в трёхцветные глаза женщины, - я полезу первым, а вы как сами решите! - ещё раз окинул Чёрный Жрец беглым взглядом молодых людей и повернулся к Янтарному Огню.
Найдя несколько ямок, он уцепился за них и принялся, довольно проворно, вскарабкиваться наверх. Пыхтя и тяжело дыша, очень скоро священник исчез в шапке эфирных клубов.

-Теперь вы, - наконец разорвала цепочку молчания Дочь Рассвета, - а я следом...

-Но я полагаю, - покачал своей светлой головой Странник, - что будет лучше, чтобы я был замыкающим в нашей цепи... Вы можете нечаянно соскользнуть или...

-Пожалуйста, давайте не будем, - покоряющей улыбкой заставила девушка замолчать молодого воина и начать подъём.

Как только Пнеумас укрепился на тёплом стволе мерцающего камня, Пухея последовала за ним. Подъём проходил довольно быстро. Шипы на ботинках Чёрного Жреца до сих пор доставлявшие много шума, теперь оказались весьма полезной деталью. Мокасины Пнеумаса тоже очень хорошо ложились на гладкую поверхность Янтарного Огня и только Пухея всё время соскальзывала с него. Мглистый Цветок множество раз срывалась, но Странник ловко предотвращал падение воительницы, удерживая её за запястье руки. Поднимаясь всё выше и выше, попутчики чувствовали, как клубы Эфира становятся более плотными и более быстрыми. Настал тот момент, когда Пнеумас и Пухея добрались до границы Эфира с Хаймовой Тропой, именуемой Гюксовой Дорогой.

Мгновение и вихрь боли врезался в лёгкие молодых людей, вышибая сознание. К счастью, Чёрный Жрец уже находился на кристальном мосту иллюзорного мира Странника, и смог им помочь выкарабкаться из бурного течения Малого Эфира прежде, чем они могли бы потерять сознание.

-Ну и прогулочка! - воскликнул молодой воин, почувствовав под своими ногами надёжный мост из кристаллов, - С вами всё в порядке? - склонился он над тяжело дышащей Пухеей, сидевшей на корточках.

Съёжившись, женщина продолжала кашлять и потому не могла ответить. Она лишь кивнула головой в знак согласия.

-Ничего-ничего, - помог подняться ей Пнеумас, - сейчас полегче будет. Идти можете?

-Да, - успела выронить сквозь кашель Мглистый Цветок, - спасибо.

Укутываясь в чёрный плащ Странника, Пухея медленно шагала по мосту, опираясь на его руку.

-Кстати, - обратился воин к жрецу, поддерживая незнакомку, - как это тебе удалось выбраться с камня на мост?

-Всё твоя зверушка... - махнул рукой Кардий и добавил, - Я так Думаю!.. Короче, прямо над камнем, прежде чем я проник в чёрный слой Эфира, свисала верёвка... Вот её-то я и обвил вокруг себя. Потом меня как закуролесило, как завертело - чуть-чуть мозги наружу не вылезли да не тут то было... Эта тварь, ласка твоя, как цапнет меня, - Кардий показал укус в области затылка, - Понятное дело, я обозлился и за ней, гадкой, за лаской... Сам не заметил, как на мосту оказался, а потом и вас заметил...

-Хорошо, что так! - засмеялся Пнеумас так искренне, что его смех подхватили и Пухея и Кардий.

Зверёк Пнеумаса сидел на плече своего хозяина, ласково тыкаясь своей острой мордочкой в его ухо. Трели птиц сливались в одну, ласкающую слух, музыку. Мелкие капельки вечернего тумана приятно бодрили двух мужчин и женщину, шагающих по поросшей вьющимися нежными цветами аллее к дому Странника.

-Свиф, - присвистнул священник, - Кажется, к нашему возвращению тут малость изменилось, - и Чёрный Жрец косо глянул на молодого воина, который, спрятав свой взгляд, бросил как бы про между прочим:

-М-да, сорняки быстро распространяются... А Мануй, - так звали ласку, - всё-таки ещё тот зверь! Как чуть, так сразу кусаться!

-Оу! - прихлопнула в ладоши Пухея, когда увидела фасад особняка Пнеумаса, - Какой он симпатичный! Ваш? - повернула дева своё изумлённое личико к воину, вгоняя его в краску.

-Его-его, - с усмешкой, выпалил Кардий, - Ну что ты как не хозяин, - пихнул он Странника в плечо своим плечом, - Этот дом - фантазия нашего скромняги, - обратился он уже к незнакомке...

-Что ж, - улыбнулась Мглистый Цветок обоим мужчинам, - в таком случае эта фантазия, сочетающая практичность, надёжность и гармоничную красоту, говорит о её владельце очень много о том, что он есть...

-Это да! - наклонил своё лицо жрец к Пнеумасу, - С этим не поспоришь!

-Да ладно уже, - опередил девушку и Чёрного Жреца Пнеумас, пересекая лестничный порог своего дома, - Входите уже, - распахнул он дверь.

Кардий воспользовался случаем и успел зайти внутрь вместе с Дочерью Рассвета.

-Плащ я сам сниму, - усмехнулся он, скидывая с себя плащ и проходя в просторную гостиную.

-Вы позволите? - хотел было воин помочь незнакомке снять плащ.

-Нет! - чуть ли не взвизгнула девушка, отстранившись от приветливого хозяина вплотную к витражу.

Странник растерянно стоял в прежней позе, не понимая, чем он её напугал.

-Простите, - извиняющимся тоном, тихонько начала Пухея, - Просто мне бы хотелось остаться в плаще... Я замёрзла...

-А... - рассеяно выдавил молодой воин, - Правда? Конечно... Проходите...

Женщина, понурив голову, медленно прошла в комнату, расположившись у камина.

-Э, молодёжь, - наблюдая за смущённой парочкой, пробасил Чёрный Жрец, - может поедим наконец, а? А то у меня желудок сводит...

Ели молча. Кардий, не изменяя своему естеству, чмокал и чавкал. Пнеумас мямлил, уткнувшись в тарелку, теряясь в догадках, чем он мог вызвать такую странную реакцию незнакомки...
Пухея тоже не поднимала своих ресниц, тихонько грызя сочное яблоко.

-Ну хватит уже, а? - нарушил молчание старик, - Ну прямо дети, честное слово! Что насупились-то, а? Ай, - встал он из-за стола, допивая молоко стоя, - Пойду искупнусь, пожалуй, а то от меня несёт как от свиньи...

-Ага, - повернул свою светлую голову Пнеумас в сторону дверей, к которым направился Чёрный Жрец, - только с баночками поосторожнее...

-Да пошёл ты! - вышел из комнаты священник.

-А вы... - не ловко обратился Пнеумас к незнакомке, любуясь тонкими чертами её лица и находя их очаровательными, - вы хотите принять ванну или отдохнуть?

-Я?.. - краснея как маленькая девочка и дрожа всем телом, уставилась Пухея на Пнеумаса своими выразительными трёхцветными глазами, - Ну да... Я бы отдохнула...

-Тогда я вам покажу вашу комнату, - встрепенулся воин, моментально оказавшись около желанной гостьи, чтобы помочь ей встать из-за стола...

-Мою комнату? - удивилась она, приподнимаясь с деревянного стула с резными ножками и спинкой, облокотившись на руку приветливого хозяина.

-Ну... Где вы можете отдохнуть, - пытался пояснить Странник.

-А... - улыбнулась Мглистый Цветок, - Я так и подумала...

-Правда? - улыбнулся воин, застыв на месте.

-Правда, - кивнула своей головой Пухея и засмеялась, - Ну так идёмте... - взяла гостья руку молодого человека, чуть дёрнув.

Поднимаясь по лестнице, женщина ещё раз выразила своё восхищение интерьером:

-У вас очень хороший вкус...

-Вы серьёзно? - остановились молодые люди у спальни, которую Пнеумас приготовил для девушки.

-Конечно, -улыбнулась она, открывая дверь.

Комната была просторной и хорошо освещённой. У западной стены лежал на полу широченный высокий матрас, застеленный мягким кремовым шёлком. На юг выходило огромное окно - от самого пола до потолка, при желании закрывавшееся бамбуковой оконной ширмой. На восточной стене размещалось большое зеркало, вставленное в добротную деревянную раму, украшенную резьбой. По обе стороны ложа располагались миниатюрные деревца с богатой рассыпающейся кроной. По обеим сторонам зеркала нашли свои места деревянные тумбы, тоже украшенные резьбой. Пол был покрыт золотистым паркетом.

-Вам здесь нравится? - поинтересовался Пнеумас у Дочери Рассвета.

-Ага, - не поднимая глаз, кивнула девушка, - Тут очень уютно, правда не хватает кое-каких мелочей, которые оживили бы эту комнату...

-А, ну да, - переминался молодой воин с ноги на ногу, - Ну... Тогда я... Пойду, а вы... Отдыхайте..

-Хорошо, - повернулась Пухея к Пнеумасу, - Спасибо...

Только Странник вышел из комнаты, как женщина схватила его за запястье руки:

-М... - переминалась теперь она, пряча глаза...

-Вы о чём-то хотите попросить? - обрадовался Странник.

-В общем, - делая над собой усилие, подбирала слова Пухея, краснея.

-Не стесняйтесь, - пытался разрядить обстановку Пнеумас.

-Ну... В общем нет ли у вас.... Случайно... Халата какого-нибудь или там.... Ну не знаю... Старых брюк, которые вы не будете носить...

-Что? - удивился воин.

-Ну, - ещё сильнее покраснела незнакомка, - Понимаете... Я... В общем так получилось, что кроме вашего плаща,  на мне нет никакой одежды...

-Что?.. Как?... - пытался сосредоточиться Пнеумас.

-Я не преступница, не подумайте... - принялась уверять Странника девушка, - Просто так получилось...

-А, нет... Что вы... Я просто думаю, что могу вам предложить...- молодой человек сосредоточенно обдумывал услышанное, - У меня есть халат... Сейчас принесу, - и он молниеносно помчался вниз.

Пухея только-только закрыла дверь, как Странник уже вернулся, постучавшись в дверь:

-Простите, - окликнул он женщину.

-Да? - открыла она ему дверь.

-Вот, - протянул Пнеумас незнакомке нежно-голубого цвета махровый халат..

-Спасибо, - просветлело лицо Мглистого Цветка от благодарности.

-Пожалуйста! - улыбнулся ей воин и, выходя, добавил, - Обращайтесь, если что нужно!

-Хорошо, -улыбнулась ему воительница, закрывая дверь.

Пнеумас весь остаток дня просто летал на незримых крыльях. Ему не казалось, но он точно знал, что именно эту девушку он искал в землях Страны Теней. А ещё ему казалось, что он её уже где-то видел...

Впрочем, сейчас воин особенно не думал об этом. Ему хотелось придумать на ужин что-нибудь необычайное, чтобы ещё раз увидеть улыбку незнакомки, переступившей порог его мира.

Ужин действительно прошёл необычно. Кардий, Пнеумас и Пухея весь вечер играли в иллюзии. Над столом из ничего возникал предмет в прозрачном шаре, о котором мыслил игрок, который должен был ходить. Другой игрок что-то делал с предметом предыдущего игрока и вот так в шаре рисовались всяческие действия, заставлявшие священника, воина и беглянку смеяться до упаду. Кроме того пирог, приготовленный хозяином, удался на славу. Он был необычайно вкусным и имел удивительную пирамидальную форму. Впервые все восседающие за столом, погружённые в домашний полумрак, чувствовали себя по-настоящему уютно. Ужин закончился тихим распитием ароматного чая и созерцанием движения язычков пламени в камине.

Кардий, пожелав молодым доброй ночи, ушёл в свою комнату чуть раньше. Пухея и Пнеумас же довольно долго ещё просидели у камина, изредка поглядывая друг на друга. Наконец незнакомка привстала:

-Я немного устала, - робко нарушила она тишину, - можно я пройду в комнату...

-Я провожу вас...- поднялся со своего места воин.

Молодые люди какое-то время постояли у двери спальной комнаты, прежде чем расстаться на ночь.

-Странно, - улыбнулась Пухея, помыслив о том, что Пнеумас видится ей как кто-то, кого она знает.

-Что? - смотрел воин в каре-серо-зелёные глаза незнакомки.

-Да нет, - улыбнулась она, - пустое... Доброй ночи!

-Доброй ночи!

Войдя в спальню, Пухея затворила за собой дверь. Пнеумас, оставшись один, вынул из своего кармана янтарный кулон и преподнёс его к своим строго очерченным устам. Поцеловав кулон-талисман, мужчина с лёгкостью молодого оленя сбежал с лестницы вниз, а оттуда выскочил на улицу...
Как безумец носился он в буйных зарослях садов иллюзии своего дома, пока не устал и не завалился в траву, сжимая в своём кулаке маленький янтарный кулон.

(тут и дальше Кардий будет именоваться Чёрным Волхвом =))

ГЛАВА 20
ПЕРЕМЕНЫ НОВОГО ДНЯ

Странник проснулся позже обычного. Проснулся от того, что дождь тарабанил в окно и где-то далеко-далеко гремел гром. Это обстоятельство очень встревожило молодого воина, поскольку в его мире, который он очень хорошо знал, ничего подобного быть не могло. Одевшись и умывшись, Странник поспешил в комнату Пухеи, которой, впрочем, на месте не оказалось. Кардия тоже не было в его спальной комнате. Забеспокоившись не на шутку, Пнеумас принялся обходить весь дом.
В столовой на столе Пнеумас обнаружил записку, оставленную жрецом: «Ушёл за грибами в восточный лес».

-Что за?!. - помял бумагу в свей руке Странник, - Какие ещё грибы?! Этот священник, разрази его гром, хлеще чем младенец... Всё неймётся ему! Снова туда намылился!..

Не теряя времени, воин покинул пустой дом, надеясь встретить в саду хотя бы своего зверька или женщину...

Как только Пнеумас распахнул входные двери, как тут же увидел разительные перемены в мире своей иллюзии. Никакой волшебной поволоки, пронизывающей его мир, не осталось:

-Да что ж тут происходит? - разговаривал он сам с собой, обеспокоенный такими переменами.

Пнеумас точно знал, что поволока иллюзии имела свойство рассеиваться лишь тогда, когда он пребывал в землях Полуденного Края, но чтобы пыль иллюзии исчезла тут, в сердце мрака Гюксовой Дороги, это было ненормально...

Облазив весь сад вдоль и поперёк, воин обнаружил, что иллюзорные растения уплотнились, уподобившись растениям Полуденного Края. Конечно, они были более слабые, чем те, что произрастали в родных землях Пнеумаса, но они были абсолютно реальными... Все растения и животные его мира, ещё вчера бывшие иллюзией, сегодня имели в себе настоящую жизнь!

Мануя нигде не было видно. Он как сквозь землю провалился! Пнеумас обошёл все лазейки, где мог бы находиться его зверёк, но ласки нигде не было. Сбитый с толку всеми этими обстоятельствами, Пнеумас, закрыв глаза, уселся на сырую землю там, где стоял:

-Так, - тремя пальцами правой руки массировал воин свою переносицу, - Главное не паниковать! - бубнил он себе под нос, - Главное успокоиться и понять что происходит...

Сделав несколько глубоких вздохов, Странник открыл глаза и поднялся на ноги. Осмотревшись, интуитивно воин запустил свою руку в карман штанов и вынул оттуда янтарный кулон Пухеи. Кулонизлучал такое мощное золотистое свечение, что Пнеумас откинул его от себя, напугавшись чистоты его сияния. Впрочем, в следующее же мгновение он подобрал своё сокровище и улыбнулся:

-Ну конечно! Какой же я тупица?! Она же здесь и потому иллюзия отступила, впустив жизнь! Значит я не ошибся... Это точно она - Огнистый Цветок Дулосовой Пустоши!

Окрылённый, Пнеумас помчался к кристальному мосту, за которым начинался восточный лес. Сначала воин надеялся найти Кардия, а потом он хотел вместе с ним поискать ту, которая только лишь одним своим присутствием оживила мир Пнеумаса в мёртвых землях Страны Теней.

Пройдя некоторое расстояние, молодой воин снова остановился в изумлении. Кристаллический мост его мира исчез. Вместо него над бурными водами быстрой настоящей горной реки располагался деревянный висячий мост. Переправившись на соседний островок, Пнеумас снова изумился. Земля, о мироустройстве которой он никогда не заботился, ибо ему не хватало на это ни сил, ни времени, теперь сплошь была покрыта настоящим лесом, в котором пахло дождём, прелыми листьями и мхом:

-Вот значит как несёт жизнь Пухея - женщина-цветок Дулосовой Пустоши! - присвистнул воин и, углубившись в лес, принялся окликать Чёрного Жреца:

-Кардий! - углублялся всё дальше и дальше в лес Пнеумас, - Кардий!..

Странник потерялся во времени, прежде чем Кардий обнаружил его, сидящего и задумчивого, под старой сосной:

-Пнеумас?! Разрази меня гром! - улыбался до ушей старый священник, - Как хорошо, что ты здесь! - хлопнул он Странника по плечу, - Тут столько грибов! - и с детской простотой священник показал Пнеумасу громадную корзину с лисичками, подберёзовиками, маслятами...

-Грибы? - напряжённо вглядывался в корзину Пнеумас, никак не могущий поверить в происходящее, - Откуда? Чудеса!..

-Ну да, - не понимая озадаченности молодого человека, отвечал Кардий, - Чудесные грибочки ты произращаешь тут, Странник! Аж уходить не хочется! Только вот дождик ты не к чему мокрым сделал, - присел промокший насквозь Кардий на обнажённые корневища огромного старого дуба рядом с Пнеумасом, тщательно рассматривающим рыжик.

-Ты не видел случайно... - положив гриб в корзину, хотел-было Пнеумас спросить жреца о Пухее, но не успел, ибо Кардий опередил его своей догадкой:

-Ты про таинственную незнакомку что ли? Не знаю, - пожал он плечами, - Когда я спустился в столовую от разыгравшийся грозы, она куда-то собиралась... Спросила меня, люблю ли я собирать грибы? Я ответил, что давно этим не занимался; тогда она, улыбнувшись, предложила мне вспомнить прогулку своего детства... Она сказала, что в восточном лесу полным-полно грибов... Ну вот я и пошёл за грибами...

-А она? - поднялся на ноги воин, - Она куда пошла?

-Да что за муха тебя укусила?! - остепенил Чёрный Жрец Странника, - Девочка она взрослая, откуда я могу знать, куда она пошла? Не знаю я... Хотя, - нахмурил священник свои чёрные брови, - Мне показалось, что она села на чёрного скакуна и ускакала... А потом я подумал, что откуда тут взяться коню и всё списал на мир твоих иллюзий...

-Что за конь?! - снова встревожился Пнеумас, - Никаких коней тут нет и быть не может! И моста деревянного тоже не может быть, и леса... Хотя нет... Может...

-Э, парень, - тревожно всматривался Кардий в лицо молодого воителя, - Ты вообще как? Ты меня пугаешь, честное слово! Разве не ты перестроил здесь всё сегодня?..

-Понимаешь... - Пнеумас не знал как объяснить происходящее, - Ай, - махнул он своей рукой, - объясню тебе, но не сейчас... Позже, ладно? А сейчас нам нужно найти Пухею...

-Чего? - посмотрел своими выразительными глазами священник в голубизну глаз Пнеумаса...

-Нашу гостью...

-Пх, - выдохнул Кардий, - а проклятые цветы зачем упоминать?! Ты это брось, парень, лучше о растениях этих помалкивать, а то мало ли... Ещё начнут свой аромат сюда насылать!..

-Не цепляйся к словам, - отмахнулся воитель от замечаний старого волхва, - Пошли-ка отсюда, - дёрнул он Кардия за рукав, - А то как бы всё это не рухнуло!

С горем пополам перебравшись через висячий мост на другую строну, священник и воин шли к дому молча, теряясь каждый в своих догадках по поводу происходящего. Их мысли рассеялись в тот момент, когда они оба услышали каждый своё имя:

-Пнеумас! - нежно окликнула Пухея Странника, - Кардий! Я начала уже беспокоиться о вас... Время давно уже за полдень, а вас всё нет и нет...

Пнеумас, услышав своё имя из уст Пухеи, словно изваяние застыл у калитки, не в силах сделать больше ни шагу. Кардий же с юношескою лёгкостью взошёл по ступенькам на террасу:

-А ты, дочка, права была! Там действительно море грибов! - и Кардий, показав воительнице свою добычу, скрылся внутри дома.

Проводив Чёрного Волхва взглядом, Пухея посмотрела на воина и робко сказала ему:

-Я тут без спросу по хозяйничала у вас немного, ничего?..

-Имя... - выдавил из себя Пнеумас.

-Простите, что?.. - спустилась женщина со ступенек и чуть ближе подошла к Пнеумасу.

-Откуда вы знаете мое имя? - растерянным голосом спросил её Странник, - Я вам его не говорил...

-Да? - удивилась женщина , - В самом деле?..

Пнеумас молча ей кивнул в знак согласия.

-А мне, - покраснев, попыталась объяснить женщина, - почему-то подумалось, что вы представились мне Пнеумасом...

-Правда? - на лице воина, играя чудесными двумя ямками на щеках, проступила улыбка.

-Правда, - улыбнулась ему в ответ Пухея и они оба засмеялись как дети...

-Так что вы там говорили? - сквозь смех, обратился Пнеумас к смеющейся Пухее.

-Я обед приготовила, так что... Идёмте к столу?..

-Здорово! - пропуская женщину вперёд, воин тихонечко поднимался по ступенькам на террасу.

Едва эти двое подошли к двери, как к ним вышел Кардий:

-Ну где вы пропали-то? - жестикулировал он своими жилистыми руками, - я уж всем всё разложил, а вас всё нет и нет! Прямо детство какое-то!..

Наконец они все трое вошли в дом и уютно расположились за обеденным столом.

-У вас тут так здорово! - засмеялась Пухея, накладывая себе салат, - У вас тут лес прямо точь-в-точь такой, как было написано в книгах моего детства... Я думала, что таких мест не бывает, а ещё этот канатный мост через реку... Я так счастлива! Такое чувство, словно я очутилась у себя дома...

-Что?.. - с недоумением и восторгом смотрел Пнеумас на беззаботную Пухею.

-Уютно тут, говорю, - улыбнулась она ему,  - Прямо как дома!..

-Да? Здорово... - не находя слов, только и выдавил из себя Пнеумас, пряча глаза...

-Так, - потирая ладоши, встал из-за стола Кардий, - Огромное спасибо! Всё было очень вкусно! Пойду, пока, грибами займусь, а вы как закончите обедать, присоединяйтесь, - и он вышел.

-Вы любите дожди? - поднял свой чистый взор на Пухею Пнеумас.

-Да, - ответила ему дева, - очень, а как вы догадались?

-Просто догадался и всё... - улыбнулся ей воин, - А ещё вы любите дороги, да?

-Да, люблю, - застенчиво, ответила дева, - но откуда вы знаете?

-Догадался... А?..

-А может прогуляемся до моста? - неожиданно предложила Пнеумасу Пухея.

-С удовольствием! - подхватил это предложение молодой воин, встав из-за стола.

-Но сначала поможем вашему отцу с грибами...- закончила своё предложение молодая женщина.

-Отцу?- скривил недовольную физиономию Странник, - Он мне не отец.

-Вот как? - смутилась женщина, - А я почему-то подумала, что он ваш отец... Тогда кто же он вам?

-М-м... Дядя, - сказал Странник первое, что взбрело в голову.

-А, - протянула Пухея вдумчиво, - понятно! Но всё равно... Надо помочь...

-Наверное... - подошёл Пнеумас к женщине и помог ей подняться.

Не говоря друг другу ни слова, Пнеумас и Пухея вышли из пространной столовой вслед за Кардием.

ГЛАВА 21 /ВЕДОМЫЕ СУДЬБОЮ/
ВНЕЗАПНАЯ РАЗЛУКА

Погода была расчудесная. Пнеумас всё никак не мог поверить, что это его мир. Настолько было всё живым и настоящим! Кардий, совсем как ребёнок, увлечённо чистил грибы, сидя на каком-то пне подле террасы:

-А вот и мы! - смешливо сказала Пухея, усаживаясь рядом с волхвом на травянистый ковёр.

Странник, не проронив ни слова, просто молча подсел к Пухее.

-Ух, - улыбался до ушей тонкой своей улыбкой волхв, - я уже и не помню, когда вот так сидел под голубыми небесами с дарами земли... Я уж думал, что это переживание никогда больше не вернётся ко мне, ибо стар я стал, - промывая лисичку в какой-то бадье, обращался старик к молодым, - Давно это было! Красавцы, а?! - поднял Кардий маслёнок с сияющими детской радостью глазами, - а вот этот каков, а?! - вытащил он из корзины толстенький шампиньон.

И действительно, аромат свежих грибов был повсюду вперемешку с запахом свежей травы после дождя. Солнце уже садилось. Птицы, которых не было видно за буйной растительностью, изливали вечерние трели. Ласка, невесть откуда взявшаяся, то и дело воровала грибы из корзинки, на что Кардий смешно морщился и незлобиво выкрикивал:

-Иди, окаянный! - а потом снова увлечённо промывал грибы, - Давно это было, - делился он своими переживаниями с Пнеумасум и Пухеей, молча наблюдавшими за ним, - Помню, я ещё совсем мальчишкой был... С отцом всё время за грибами ходили... Засушим их, наварим и едим... Даже на рынок носили... В нашем городе был огромный рынок - с просторными площадями, с цветастыми палатками, с деревянными прилавками... И чего там только не было! А люду уж сколько там всякого было! И знатного, и простого! М-м!.. - Кардий закрыл глаза и прикусил нижнюю губу, - М-да, мы с отцом и братом моим только за счёт рыбы да грибов и держались... Потом с городом что-то странное происходить начало... Леса безжалостно вырубаться начали... Пруды отходить в частные имения и мы больше не смогли платить за тот клочок земли, который был у нас... - волхв тяжело вздохнул и опустил свои ресницы, - Да, давно это было, а я помню всё как теперь... Отец умер... Брат попытался, как говориться, дойти до истины... Сделался видным горожанином и начал борьбу за власть, а я... Я покинул тот город, а когда устал от скитаний и захотел вернуться - увы, не нашёл пути обратно! Словно и не существовало моего города вовсе!

-Так чего же ты ищешь в мёртвых землях, волхв? - прониклась Пухея печалью странствующего мудреца.

-Дорогу домой, девочка... - улыбнувшись, ответил её Кардий, - В древних книгах сказано, что земли Полуденного Края возвращают заблудшим потерянное... А ещё написано, что Ойкос - главный город Полуденного Края имеет в себе силу каждому, достигнувшего его стен, открыть путь домой... Вот и блуждаю я по мёртвым землям, силясь найти путь, ведущий в чудный тот град...

-А не следовало ли тебе, мудрому человеку, начать свой поиск с Храма Судьбы... Я слыхала, - Пухея подсела к Кардию вплотную, - что там есть какой-то храм и охраняет его самый настоящий Ангел... А ангелы, сама знаю, они живут в землях Полуденного Края и уж точно знают, как выйти из этих проклятых мёртвых земель!

-Эх! - усмехнулся Кардий, - оттуда и иду, ибо был я отправлен самим Проведением через Зеркало Мюстэсиона в Дулосову Пустошь... На роду, видать, написано мне блуждать в этих забытых Богом землях, ища того, не знаю чего...

-Нет! - возмутилась Пухея, - Но так же не бывает, чтобы великое зерцало направило тебя в гибельные земли, не показав для чего?

-В том-то и дело, - лик Кардия сделался ещё более суровым, - что знаю я только о великой битве, которая ждёт впереди и исход которой мне не ведом...

Всё лицо волхва выражало внутреннюю скорбь. Ни Пнеумас, ни Пухея не посмели нарушить его тяжёлых мыслей, сопереживая ему и предполагая каждый сам в себе, что могло случиться в судьбе этого сурового человека, отдавшего себя во власть суетной мудрости. Оставшиеся грибы промывали молча. Закончив это занятие, Кардий отправился в дом:

-Я их так приготовлю, - на смуглом его лице, расчерченном едва заметными морщинами, появилась мальчишеская улыбка, - что вас за уши не оттянешь! А вы пока... - усмехнулся он, - вон, зверя прогуляйте, - косо взглянул Кардий на ветвь могучего дерева, на которой примостился зверёк Странника.

-Мы на мост пойдём, - улыбнулась Пухея волхву, беря угрюмого воина за руку.

Кардий лишь одобрительно кивнул своей тяжёлой от дум головой и скрылся за зверью.

-У него, наверное, трудная судьба, да? - тихонько проходя по аллее, спросила дева Пнеумаса.

-М-да, - кивнул ей Странник, -  Похоже, что его отец умер от нищеты, оставив его с братом в долгах... Он ожесточился и пошёл путём чёрной мести...

-А потом? - тихонько спросила Пухея Пнеумаса, когда он замолчал.

-Потом он встретил светлого ангела, который указал ему путь иной судьбы... И...

-И он решил попробовать?..

-Да, наверное, - пожал своими сильными плечами воин, - он решил попробовать и потому он здесь...

-Ты не смотри, что он суров, - опережая Странника на несколько шагов, улыбалась воительница Пнеумасу,  - он любит тебя... Это видно...

-Да? - изумлённо взглянул Пнеумас на Пухею, - Что-то не похоже... Мы редко ладим друг с другом.

-Да нет же, - настаивала дева, - он очень дорожит тем, что ты есть в его судьбе... Правда! Я знаю... Я вижу это... Мне даже кажется, что ты и он - имеете что-то общее в прошлом... А неурядицы - это так, мелочи... Просто земли Страны Теней делают людей озлобленными, эгоистичными и ужасно забывчивыми... Чаще всего люди, повстречавшие в мёртвых землях кого-то, кого знали давно когда-то, просто не могут вспомнить...

-Любопытно, - только и ответил Пнеумас, задумавшись о чём-то.

-Я вам так завидую! - уже подходя к мосту, продолжала Пухея, - По-хорошему, конечно!.. Вот я лично, очень хорошо помню свой город... Помню его лицо... Но я была в нём очень одинока...  Одиночество в родном городе, полном людей, было настолько невыносимо, что я ушла... Ушла, потому что поняла, что мой город стал мне чужим...

-Одна? - удивился Странник, помогая девушке взойти на шатающийся мост.

-Так случается, Пнеумас... - улыбнулась ему Пухея печальной улыбкой, что заставило сердце воина съёжиться, потому что оно от начала пути билось лишь для неё одной, - Красиво тут, правда? - остановилась она на середине слегка покачивающегося моста, ухватившись за верёвочные его тросы.

-Да, - покраснев, ответил Пнеумас, - очень...

-Это место очень похоже на мою мечту... Свобода мысли, гармония с собой и окружающим миром, друзья и что-то, что делает нас по-настоящему счастливыми...

-Друзья? - едва слышно, переспросил Пухею Странник.

-Ну да, - улыбнулась воину женщина, - Ты и Кардий мои друзья... Я понимаю, времени прошло очень мало, но беда показывает кто есть кто... И мы все были друг за друга в ответе, а значит, всё не просто так! Разве нет? - посмотрела она своими трёх цветными глазами в синеву глаз молодого воина.

Воды с грохотом падали вниз, оставляя брызги в вечерней дымке. Когда молодая женщина прислонилась своей русой головкой к груди молодого и сильного человека, он впервые почувствовал себя самим собой.

-Прохладно тут, - съёжилась Пухея, ещё раз заглянув в глубину голубых глаз Пнеумаса.

Улыбнувшись ей в ответ, воин накинул на её плечи свой плащ и они снова стояли вместе, глядя на падающие вниз воды.

-И-го-го-го... - вдруг раздалось в лесу тревожное ржание.

-Эрромэн?! - отстранилась от Пнеумаса Пухея, ринувшись к берегу.

-Осторожней, - поддержал её воин, когда она едва не соскользнула вниз, оступившись.

-Это мой конь, - объясняла в впопыхах девушка, пробираясь через можжевеловые кусты.

-Откуда у тебя конь? - не отставал от неё Пнеумас, предчувствуя что-то злое.

-Долгая история... - на бегу бросала фразы воительница, - потом расскажу...

Выбравшись на поляну, Пухея и Пнеумас увидели скрученного сияющим щупальцем чёрного стройного скакуна...

-И-го-го! Иго-го-го! - бился конь, пытаясь вырваться из щупальца, обвивающего его всё сильнее и сильнее.

Ни мужчина, ни женщина не успели ни о чём подумать, как другое щупальце схватило Пухею и в одно мгновение утащило её сквозь землю вместе со скакуном. Пнеумас, оставшись один, вынужден был бежать с этого места прочь, ибо его мир рушился цветастыми осколками. Опережая сокрушительную волну на несколько шагов, Пнеумас изо всех сил стремился к своему иллюзорному дому:

-Кардий! - ветром ворвался воин в свой дом, хватая волхва за руку, - Держись меня!

Пыль, грохот, вой, пустота в одночасье поглотили мир Пнеумаса. В этой чёрной буре воин ничего не видел. Он только чувствовал в своей руку руку Кардия и, преодолевая хаос, привлекал мудреца к себе всё ближе и ближе, всеми своими силами пытаясь удержать его около себя. Время перестало быть. Казалось, что разрушительная сила хаотичной пустоты, разрушавшая этот уютный оазис жизни в мёртвых землях Страны Теней, не знала времени. Теряя силы, Пнеумас думал только о том, чтобы Кардий не воспользовался своими чёрными знаниями. В какое-то мгновение в пелене мрака Странник увидел пылающий золотым светом Элпис Кардия, рассекающий тьму. Расстояние между волхвом и воином быстро сокращалось. Крепко обнявшись друг с другом, Пнеумас и Кардий очутились на плато Иэрэнса, залитом тусклым свечением луны.

-Надеюсь, это часть твоей иллюзии? - едва почувствовав под собой почву, Кардий отшатнулся от Пнеумаса.

-Увы нет! - без предисловий, отрезал воин, - Понятия не имею что это было и  где мы сейчас находимся... - Странник уселся на песок, погрузившись в свои мысли.

-Чтобы узнать, нужно идти! - тяжело дыша, убрал свой меч мудрец в ножны, - Оставшись тут мы ничего не выясним - в лучшем случаи, а в худшем пропадём!

-Я снова её потерял! - обхватил свою голову руками Пнеумас и уткнулся в песок, - Снова...

В тёмной синеве высокого неба, накрывавшего собою плато, светили холодным своим свечением далёкие звёзды. Пнеумас был в отчаянии и только Кардий, именуемый волхвом, был теперь полон сил и решимости...

/продолжение следует.../